ПРОИСХОЖДЕНИЕ ДрамЫ

Драматические Произведения (др.-гр. drama— действие), как и эпические, воссоздают событийные ряды, поступки людей и их взаимоотношения. Подобно Автору эпического Произведения, драматург подчинен "закону развивающегося действия"1. Но развернутое повествовательно-описательное изображение в драме отсутствует. Собственно авторская речь здесь вспомогательна и эпизодична. Таковы списки действующих лиц, иногда сопровождаемые краткими характеристиками, обозначение Времени и места действия; описания сценической обстановки в начале актов и эпизодов, а также комментарии к отдельным репликам героев и указания на их движения, жесты, мимику, интонации (ремарки). Все это составляет побочный Текст драматического Произведения. Основной же его Текст это цепь высказываний персонажей, их реплик и монологов.

Отсюда некоторая ограниченность художественных возможностей драмы. Писатель— драматург пользуется лишь частью предметно-изобразительных средств, которые доступны создателю романа или эпопеи, новеллы или повести. И Характеры действующих лиц раскрываются в драме с меньшей свободой и полнотой, чем в эпосе. "Драму я <...> воспринимаю, - замечал Т. Манн, — как Искусство силуэта и ощущаю только рассказанного человека как объемный, цельный, реальный и пластический Образ"2.

При этом драматурги, в отличие от Авторов эпических Произведений, вынуждены ограничиваться тем объемом словесного Текста, который отвечает запросам театрального Искусства. Время изображаемого в драме действия должно уместиться в строгие рамки Времени сценического. А спектакль в привычных для новоевропейского театра Формах продолжается, как известно, не более трех- четырех часов. И это требует соответствующего размера драматургического Текста.

Вместе с тем у Автора пьесы есть существенные преимущества перед создателями повестей и романов. Один изображаемый в драме момент плотно примыкает к другому, соседнему. Время воспроизводимых драматургом событий на протяжении 'сценического эпизода не сжимается и не растягивается; персонажи драмы обмениваются репликами без сколько-нибудь заметных временных интервалов, и их высказывания, как отмечал К.С. Станиславский, составляют сплошную, непрерывную линию. Если с помощью повествования действие запечатлевается как нечто прошедшее, то цепь диалогов и монологов в драме создает иллюзию Настоящего Времени. Жизнь здесь говорит как бы от своего собственного лица: между тем, что изображается, и читателем нет посредника— повествователя. Действие воссоздается в драме с максимальной непосредственностью. Оно протекает будто перед глазами читателя. "Все повествовательные Формы, — писал Ф. Шиллер, — переносят Настоящее в прошедшее; все драматические делают прошедшее Настоящим"3.

Драма ориентирована на требования сцены. А театр — это Искусство публичное, массовое. Спектакль впрямую воздействует на многих людей, как бы сливающихся воедино в откликах на совершающееся перед ними. Назначение драмы, по Словам Пушкина, — действовать на множество, занимать его любопытство" и ради этого запечатлевать "Истину страстей": "Драма родилась на площади и составляла увеселение народное. Народ, как дети, требует занимательности, действия. Драма представляет ему необыкновенные, странные происшествия. Народ требует сильных ощущений <..> Смех, жалость и ужас суть три струны нашего воображения, потрясаемые драматическим Искусством"1.

Особенно тесными узами связан драматический род Литературы со смеховой сферой, ибо театр упрочивался и развивался в неразрывной Связи с массовыми празднествами, в атмосфере Игры и веселья. "Комический Жанр является для античности универсальным", заметила О. М. Фрейденберг2. То же самое правомерно сказать о театре и драме иных стран и эпох. Прав был Т. Манн, назвав "комедиантский инстинкт" "первоосновой всякого драматического мастерства"3.

Неудивительно, что драма тяготеет к внешне эффектной подаче изображаемого. Её образность оказывается гиперболической, броской, театрально-яркой. "Театр требует <...> преувеличенных широких линий как в голосе, декламации, так и в жестах", — писал Н. Буало4. И это свойство сценического Искусства неизменно накладывает свою печать на поведение героев драматических Произведений. "Как в театре разыграл", — комментирует Бубнов ("На дне" Горького) исступленную тираду отчаявшегося Клеща, который неожиданным вторжением в общий разговор придал ему театральную эффектность.

Знаменательны (в качестве характеристики драматического рода Литературы) упреки Толстого в адрес У. Шекспира за обилие Гипербол, из-за чего будто бы "нарушается возможность художественного впечатления". "С первых же Слов, — писал он о Трагедии "Король Лир", — видно преувеличение: преувеличение событий, преувеличение чувств и преувеличение выражений"5. В Оценке Творчества Шекспира Л. Толстой был неправ, но мысль о приверженности великого английского драматурга к театрализующим Гиперболам совершенно справедлива. Сказанное о "Короле Лире" с не меньшим основанием можно отнести к античным комедиям и Трагедиям, драматическим Произведениям Классицизма, к пьесам Ф. Шиллера и В. Гюго и т.п.

В XIX-XX вв., когда в Литературе возобладало стремление к житейской достоверности, присущие драме условности стали менее явными, нередко они сводились к минимуму. У истоков этого явления так называемая "мещанская драма" XVIII в., создателями и теоретиками которой были Д. Дидро и Г.Э. Лессинг. Произведения крупнейших русских драматургов XIX в. и начала XX столетия - А.Н. Островского, А.П. Чехова и М. Горького - отличаются достоверностью воссоздаваемых жизненных Форм.

Но и при установке Драматургов на правдоподобие сюжетные, психологические и собственно речевые Гиперболы сохранялись. Театрализующие условности дали о себе знать даже в драматургии Чехова, явившей собой максимальный предел "жизнеподобия". Всмотримся в заключительную сцену "Трех сестер". Одна молодая женщина десять— пятнадцать минут назад рассталась с любимым человеком, вероятно, навсегда. Другая пять минут назад узнала о Смерти своего жениха. И вот они, вместе со старшей, третьей сестрой подводят нравственно-философские итоги прошедшему, размышляя под звуки военного марша об участи своего поколения, о будущем человечества. Вряд ли можно представить себе это происшедшим в Реальности. Но неправдоподобия финала "Трех сестер" Мы не замечаем, так как привыкли, что драма ощутимо видоизменяет Формы жизнедеятельности людей.

Сказанное убеждает в справедливости Суждения А.С. Пушкина (из его уже цитированной статьи) о том, что "самая Сущность драматического Искусства исключает правдоподобие"; "Читая поэму, роман, Мы часто можем забыться и полагать, что описываемое происшествие не есть вымысел, но Истина. В оде, в элегии можем думать, что поэт изображал свои Настоящие чувствования, в Настоящих обстоятельствах. Но где правдоподобие в здании, разделенном на две части, из коих одна наполнена зрителями, которые условились etc"6.

Наиболее ответственная роль в драматических Произведениях принадлежит условности речевого самораскрытия героев, диалоги и монологи которых, нередко Насыщенные афоризмами и сентенциями, оказываются куда более пространными и эффектными, нежели те реплики, которые могли бы быть произнесены в аналогичном жизненном положении. Условны реплики "в сторону", которые как бы не существуют для других находящихся на сцене персонажей, но хорошо слышны зрителям, а также монологи, произносимые героями в одиночестве, наедине с собой, являющиеся чисто сценическим приемом вынесения наружу речи внутренней (таких монологов немало как в античных Трагедиях, так и в драматургии Нового Времени). Драматург, ставя своего рода эксперимент, показывает, как высказался бы человек, если бы в произносимых Словах он выражал свои умонастроения с максимальной полнотой и яркостью. И речь в драматическом Произведении нередко обретает сходство с речью художественно-лирической либо ораторской: герои здесь склонны изъясняться как импровизаторы— поэты или мастера публичных выступлений. Поэтому отчасти прав был Гегель, рассматривая драму как синтез эпического начала (событийность) и лирического (речевая экспрессия).

Драма имеет в Искусстве как бы две Жизни: театральную и собственно литературную. Составляя драматургическую основу спектаклей, бытуя в их составе, драматическое Произведение воспринимается также публикой читающей.

Но так обстояло дело далеко не всегда. Эмансипация драмы от сцены осуществлялась постепенно — на протяжении ряда столетий и завершилась сравнительно недавно: в XVIII-XIX вв. Всемирно-значимые образцы драматургии (от античности и до XVII в). в пору их создания практически не осознавались как литературные Произведения: они бытовали только в составе сценического Искусства. Ни У. Шекспир, ни Ж. Б. Мольер не воспринимались их современниками в качестве Писателей. Решающую роль в упрочении Представления о драме как Произведении, предназначенном не только для сценической постановки, но и для чтения, сыграло "открытие" во второй половине XVIII столетия Шекспира как великого драматического поэта. Отныне драмы стали интенсивно читаться. Благодаря многочисленным печатным изданиям в XIX - XX вв. драматические Произведения оказались важной разновидностью художественной Литературы.

В XIX в. (особенно в первой его половине) литературные достоинства драмы нередко ставились выше сценических. Так, Гёте полагал, будто "Произведения Шекспира не для телесных очей"1, а Грибоедов называл "ребяческим" свое желание услышать стихи "Горя от ума" со сцены. Получила распространение так называемая Lesedrama (драма для чтения), создаваемая с установкой прежде всего на восприятие в чтении. Таковы "Фауст" Гёте, драматические Произведения Байрона, маленькие Трагедии Пушкина, тургеневские драмы, по поводу которых Автор замечал: "Пьесы мои, неудовлетворительные на сцене, могут представить некоторый интерес в чтении"2.

Принципиальных различий между Lesedrama и пьесой, которая ориентирована Автором на сценическую постановку, не существует. Драмы, создаваемые для чтения, часто являются потенциально сценическими. И театр (в том числе современный) упорно ищет и порой находит к ним ключи, свидетельства чему успешные постановки тургеневского "Месяца в деревне" (прежде всего это знаменитый дореволюционный спектакль Художественного театра) и многочисленные (хотя далеко и не всегда удачные) сценические прочтения пушкинских маленьких Трагедий в XX в.

Давняя Истина остается в силе: важнейшее, главное предназначение драмы это сцена. "Только при сценическом исполнении, — отметил А. Н. Островский,драматургический вымысел Автора получает вполне законченную Форму и производит именно то моральное действие, достижение которого Автор поставил себе целью"3.

Создание спектакля на основе драматического Произведения сопряжено с его творческим достраиванием: актеры создают интонационно-пластические рисунки исполняемых ролей, художник оформляет сценическое пространство, режиссер разрабатывает мизансцены. В Связи с этим Концепция пьесы несколько меняется (одним её сторонам уделяется большее, другим - меньшее внимание), нередко конкретизируется и обогащается: сценическая постановка вносит в драму новые смысловые оттенки.

При этом для театра первостепенно значим принцип верности прочтения Литературы. Режиссер и актеры призваны донести поставленное Произведение до зрителей с максимально возможной полнотой. Верность сценического прочтения имеет место там, где режиссер и актеры глубоко постигают драматическое Произведение в его основных содержательных, жанровых, стилевых особенностях. Сценические постановки (как и экранизации) правомерны лишь в тех случаях, когда имеется согласие (пусть относительное) режиссера и актеров с кругом Идей Писателя— драматурга, когда деятели сцены бережно внимательны к Смыслу поставленного Произведения, к особенностям его Жанра, чертам его Стиля и к самому Тексту.

В классической Эстетике XVIII-XIX вв., в частности у Гегеля и Белинского, драма (прежде всего Жанр Трагедии) рассматривалась в качестве высшей Формы литературного Творчества: как "венец Поэзии". Целый ряд художественных эпох и в самом деле проявил себя по преимуществу в драматическом Искусстве. Эсхил и Софокл в период расцвета античной Культуры, Мольер, Расин и Корнель в пору Классицизма не имели себе равных среди Авторов эпических Произведений. Знаменательно в этом отношении Творчество Гёте. Для великого немецкого Писателя были доступны все литературные роды, увенчал же он свою Жизнь в Искусстве созданием драматического Произведения - бессмертного "Фауста".

В прошлые века (вплоть до XVIII столетия) драма не только успешно соперничала с эпосом, но и нередко становилась ведущей Формой художественного воспроизведения Жизни в пространстве и Времени. Это объясняется рядом причин. Во-первых, огромную роль играло театральное Искусство, доступное (в отличие от рукописной и печатной книги) самым широким слоям общества. Во-вторых, свойства драматических Произведений (изображение персонажей с резко выраженными чертами, воспроизведение человеческих страстей, тяготение к патетике и Гротеску) в "дореалистические" эпохи вполне отвечали тенденциям общелитературным и общехудожественным.

И хотя в XIX-XX вв. на авансцену Литературы выдвинулся социально-психологический роман -Жанр эпического рода Литературы, драматическим Произведениям по-прежнему принадлежит почетное место.

Поиск по сайту: