 |
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
Аборигенные религии современности
Религии первобытного типа существовали предположительно с момента появления на Земле человека вида homo sapiens, т.е. начиная примерно от 200.000 лет до н.э., и существуют по сей день. Основные (правда, угасающие) ареалы их распространения в настоящее время – Австралия, Океания, Азия, Америка, Африка. Указанная географическая последовательность соответствует восходящему социально-культурному уровню народов, населяющих данные ареалы[1], а соответственно – и уровню разработанности их религиозных систем. Так, например, туземцы Австралии сохранили вплоть до недавнего времени уклад хозяйства и коллективных отношений, вероятно, максимально соответствующий первобытному строю. У народов Океании первобытный уклад подвергся большему разложению, и еще большему – у исконных народов Америки и Африки. В целом, в наибольшей неприкосновенности исконный примитивный уклад сохранился у тех сообществ, которые испытали наименьшее влияние развитых культур: очаги первобытного существования сохранились в труднодоступных местах планеты.
Формы религиозной жизни коренных австралийцев [2]
Австралийцы – представители наиболее ранней из доступных современному наблюдению стадий развития человечества – общинно-родового строя. География и природа Австралии определили важные факторы ее развития: 1) максимальная изоляция от влияний других (в т.ч. более высоких) культур вплоть до XVII в., 2) слабая дифференцированность внутренних природных условий, 3) отсутствие опасных хищных зверей, 3) достаточность для выживания плодов собирательства и охоты. Все это, очевидно, не стимулировало усилий к активной преобразовательной деятельности. Предполагается, что австралийцы задержались на первобытном уровне развития на десятки тысяч лет. Коренное население Австралии составляли кочевые племена, не знакомые с земледелием и ремеслом. Племена жили ордами[3] – локальными союзами. Социальное разделение проходило по половым и возрастным признакам. Брачно-семейные отношения представляли собой стадию зарождения парных браков на фоне пережитков группового. Все имеющиеся данные свидетельствовали об относительной однородности религиозной жизни почти во всех районах Австралии[4].
Преобладающая форма религиозной жизни коренных австралийцев – тотемизм (см. п. …). Многие исследователи говорят о классической форме тотемизма в Австралии; в других первобытных культурах современности он сохранился в усложенной форме либо в виде пережитков.
Тотемические представления и социальная регуляция
Тотемы. Тотемами являются чаще всего животные и птицы, реже – растения, еще реже – природные явления и другие предметы. Наблюдения показывают, что выбор тотема определяется физико-географическим характером местности и преобладающим направлением хозяйственной деятельности. Наиболее частые тотемы Автралии: страус эму, кенгуру, опоссум (крупная сумчатая крыса), дикая собака, вомбат (сумчатый сурок), змея, ящерица, ворон, летучая мышь и т.п. Все это безопасные животные и птицы. В полупустынных центральных областях (р-н оз. Эйр) и к северу от них, а также на юго-востоке континента условия существования очень скудны, охота дает мало добычи, в пищу идут насекомые, личинки, растения, – здесь меняется и набор тотемов, ими бывают насекомые и растения. Из обитающих здесь племен выделяется племя аранда, тотемизм которого значительно более развит, включает половые и индивидуальные тотемы, а также тотемы дождя, солнца, горячего ветра и т.п.
Нетипичный (половой и индивидуальный) тотемизм. У некоторых племен на юго-востоке обнаружены половой и индивидуальный тотемизм. Половой тотемизм состоит в том, что помимо обычных родовых тотемов все мужчины племени считают своим тотемом еще какое-нибудь животное, обычно птицу или летучую мышь, а все женщины – сходное, но другое (например, козодой или иное летающее существо). Индивидуальный тотемизм является более поздней формой. Суть его в том, что у человека помимо общеродового тотема есть свой личный. Обычно это бывает только у мужчин, чаще – у колдунов, знахарей, вождей. Индивидуальный тотем либо наследуется от отца, либо приобретается в момент посвящения.
Родовые общины и тотемические группы (фратрии). Субъектом тотемического отношения является примитивный род, т.н. тотемическая группа. Иногда она совпадает с локальной группой кровных родственников, иногда – нет. Возможно, это связано с древней (от времен промискуитета?) передачей родства и тотема по материнской линии на фоне патрилокального брака, когда жена поселяется в общине (локальной группе) мужа. Тотемическая группа всегда экзогамна – браки между ее членами запрещаются.
У большинства племен роды объединяются во фратрии – экзогамные половины племени. У некоторых племен фратрии тоже имеют тотемы: фратрия кенгуру, страуса эму, клинохвостого орла, ворона, белого или черного какаду и т.д.
Табу. С тотемизмом связана система сакральных [5] запретов – табу [6]. Первое тотемное табу – запрет на убийство и употребление в пищу тотема. Оно имеет вариации. У юго-восточных племен запрещено убивать тотем, но если он убит другим, то человек не отказывается употреблять его в пищу. У центральных племен, наоборот, преобладает запрет употреблять тотем в пищу, но убийство его допускается. В ритуальной же форме не только допускается, но и предписывается употребление в пищу небольшого количества тотемного мяса – для укрепления магической связи с ним. Считается, что совсем не есть мясо тотема так же плохо, как и есть его слишком много: в том и другом случае человек теряет с ним связь.
Отношение к тотему. Табу. Тотемизм происходит из (мистической) потребности в установлении единства со средой существования, которая воспринимается как живая и органически целостная. Суть тотемизма – вера в мистическое кровное родство с тотемом. Южные и юго-восточные австралийские племена выражали свое отношение к тотему словами «это наш друг», «это наш старший брат», «наш отец», иногда – «наше мясо», указывающими на ощущение телесного родства. В Центральной Австралии встречаются указания на физическое самоотождествление рода с тотемом.
Тотемические предания
К ним относятся в основном мифы о появлении тотемических предков и об их подвигах. Тотемические предки представляются не конкретно, а как мистические существа неясного облика – похожие то на животных, то на людей с животными именами. Они могут свободно перемещаться между небом и землей, пользуясь, например, лестницей или деревом. Действуют они то поодиночке, то группами, то в мужском, то в женском облике. Они охотятся, кочуют, исполняют обряды, как это делают и их потомки – люди, создатели мифов, но иногда, в отличие от людей, тотемы живут и передвигаются под землей, исчезают под ней, когда их функции на земле завершены, или превращаются в скалу, дерево, камень. В восточной части Арнемленда встречаются мифы о джункгова – мифических прародительницах, когда-то странствовавших по земле и всюду оставлявших тотемы, от которых и произошли потом австралийцы. Это образ женщины-прародительницы, который отражает, возможно, изживший себя материнско-родовой уклад.
Основные тотемные мифы австралийцев: 1) сотворение мира тотемными предками, 2) их подвиги по защите творения от злых сил, 3) их размножение и порождение ими людей, 4) их воплощения (инкарнации), 5) их покровительство той или иной территории, др. Эти мифы, рассказывая священную историю рода, его происхождение, служат также обоснованию прав рода на свою территорию. Мифы об инкарнациях тотемов существуют у центральных племен (особенно развиты у аранда и их соседей) и говорят о воплощении в людях особого мистического зародыша тотема – ратапа. Ратапа оставляются мифическими предками в определнных местах – камнях, скалах, деревьях, – и если молодая замужняя женщина случайно или намеренно пройдет мимо такого места, ратапа может войти в ее тело, и тогда она забеременеет. Ребенок, который у нее родится, будет принадлежать тотему данной местности. (Это проявление еще одной нетипичной формы тотемизма – ненаследственной). У австралийцев отсутствуют представления о непосредственном воплощении тотемного животного в человека и представления о перевоплощении души человека после его смерти в тотемное животное (последние представления встречаются у более развитых народов – например, у индейцев Северной Америки).
Другие верования австралийцев [7]
Наряду с мифами о тотемных предках и культурных героях, создавших мир и установивших основные культурные обычаи – использование огня, брачные правила, порядок инициаций, т.п. – у австралийцев существует большое количество мифов о других, нетотемических, животных и о небесных светилах.
Временны́м контекстом всех мифических событий является начало мира – время о́но, illo tempore, – когда все было не так, как теперь: подлинно, в полную силу, по-настоящему, когда все возникало и начинало быть. Тогда жили тотемические предки, обладавшие чудесными способностями и передвигавшиеся не только по земле, но и под землей или по воздуху; животные были тогда людьми; небесные светила жили на земле и имели человеческий облик, т.п. Словом, это было время чудесного начала мира. У северных австралийцев оно называется временем сновидений (альтьира или альчера).
В зачаточной форме у австралийцев существуют мифы о небесном боге. Это божество-демиург, удалившийся высоко на небо, туда, где люди не могут его достать. Он покидает свою обитель только для того, чтобы принять участие в тайных инициационных обрядах (см. далее). В своей повседневной жизни австралийцы взывают не к нему, а к самозародившимся существам (тотемическим зародышам) и к тотемическим культурным героям.
Тотемические ритуалы
Основные мифические сюжеты обыгрываются в церемониях посвящения, во время обучения молодого поколения принципам мироустройства и правилам их поддержания (обряды кунапипи / джангавуль, см. далее 2). Сюжеты о рождении тотемами потомства являются основой широко распространенных ритуалов размножения (интичиума, см. далее 1).
Тотемические ритуальные предметы. С тотемизмом связано представление о сверхъестественных свойствах некоторых материальных предметов, имеющих значение тотемических эмблем. Наиболее распространенными (у аранда и родственных им племен) являются чуринги / тьюринги – камни или деревянные пластинки вытянутой овальной формы. На них нанесены схематические и символические рисунки, которые обозначают тотем, хотя никакого видимого сходства с ним не имеют. Считается, что чуринги хранят мистическую связь с тотемом, тотемическим предком, с одной стороны, и с определенным лицом внутри тотемической группы, с другой. Они считаются священным достоянием группы, хранятся в потайных местах, где их не могут видеть непосвященные.
Другие священные тотемические предметы центральноавстралийских племен – ванинги, или нуртунджа. Это большие сооружения в виде палок, крестов, ромбов, изготовляемые специально для тотемических церемоний. По своему внешнему виду ванинга отнюдь не напоминает тотема. Одна и та же форма ванинги может относиться к разным тотемам. После того, как ванинга употреблена хоть раз в тотемическом обряде, ее прочно связывают с данным тотемом, и ею уже нельзя пользоваться в обряде, посвященном другому тотему.
Наконец, для тотемических ритуалов важны особые тотемические центры – местности, отмеченные каким-то знаком: скалой, деревом, ущельем, т.п. Там обычно находится священный тайник, хранилище чуринг и т.п., совершаются обряды. Доступ всех посторонних сюда строго запрещен, в свое время нарушивших этот запрет убивали.
1. Пример тотемического обряда: интичиума [8]. Тотемическая вера выражается в идее взаимной магической зависимости: тотем может необычным поведением предупреждать об опасности; чтобы причинить вред врагу, достаточно убить его тотем; кроме того, человек, считается, и сам обладает магической властью над своим тотемом. Это убеждение особенно распространено в племенах Центральной Австралии и выражается в хорошо описанных церемониях умножения (increase rites), интичиума – магических обрядах, заставляющих тотем разножаться[9]. Сущность церемонии состоит в том, что раз в году, накануне дождливого сезона, когда происходит оживление растительности или спаривание животных, члены тотемической группы в определенном ритуальном месте совершают магический обряд. Проливая кровь на землю, распевая магические песни-заклинания, они пытаются заставить зародыши тотемов, находящиеся вблизи места ритуала, выйти из своих убежищ и размножаться.
У одной из групп в местности близ Алис-Спрингс церемония умножения (мбамбиума) тотема – личинки удниррингита [10] – выглядит, вкратце, следующим образом. Все мужчины группы собираются в главном стойбище. Затем участники обряда (только мужчины) незаметно уходят в назначенное место. Они должны быть обнаженными, так что снимают даже обычные набедренные пояски. Никто не должен ничего есть до самого конца обряда. Придя на место ритуала в сумерки, участники его ложатся спать, а с рассветом направляются цепочкой вверх по западному склону ущелья – по пути, которым шли когда-то их мистические предки. У руководителя обряда в руках деревянное корытце, изображающее мифический футляр для чуринги, у остальных – по две ветки камедного дерева. Когда они подходят к углублению в скале, где среди множества круглых камней лежит большая глыба кварцита, символизирующая взрослое насекомое, маегва, предводитель похлопывает большой камень своим корытцем, другие участники обряда – своими ветками. При этом поют заклинание: пусть насекомое кладет яйца. Потом все ударяют по маленьким камням (символизирующим яйца насекомого). Предводитель берет один из камней и гладит им по животу каждого со словами: «Ты ел много пищи», а затем толкает его в живот своим лбом. После этого все спускаются к руслу ручья, по пути останавливаясь под скалой Покрашенные глаза, где в далеком прошлом их мифические предки жарили и ели личинки. Предводитель ударяет по скале корытцем, другие – ветками, и снова поется заклинание, чтобы насекомое выходило и клало яйца. На скале сделаны рисунки, символизирующее части тела предков, мифические чуринги, женское стойбище (считается, что в мифические времена и женщины участвовали в священных тотемических обрядах). Подражая действиям мифических предков, предводитель обряда подбрасывает вверх камни, они скатываются вниз, а другие участники тем временем поют заклинания. Затем все цепочкой следуют к другому священному месту – за полторы мили. Предводитель откапывает там два камня, изображающие мифическую куколку и яйцо насекомого, и под пение заклинаний бережно поглаживает их руками. Он вновь трет камнем живот каждому участнику обряда с теми же словами: «Ты ел много пищи», и ударяет в живот лбом. Подобная церемония повторяется еще и еще раз в других священных местах, которых всего около 10-ти. На обратном пути к стойбищу время от времени все останавливаются и надевают на себя разные украшения. На стойбище тем временем сооружен особый шалаш, изображающий куколку насекомого. Все женщины, а также мужчины противоположной фратрии стоят и сидят поодаль. Под пение заклинаний участники обряда залезают в шалаш, а люди противоположной фратрии при этом лежат ничком на земле и не шевелятся. Участники обряда вылезают из шалаша и вновь залезают в него, изображая выход насекомого из куколки. Потом они едят и пьют. Зажженный в начале обряда костер тушится. Лежащие люди встают и уходят в главное стойбище. Обряд этим заканчивается. По поверью, после выполнения обряда личинки насекомого должны размножаться.
Как видно из описания, каждое движение исполнителей символизирует либо какое-нибудь действие мифических предков, либо какие-то состояния тотемического насекомого. В подобных ритуалах часто присутствует вкушение тотемического животного, что должно усилить связь человека с тотемом. Кроме того, совершаются они всегда в определенных, связанных с преданиями, священных местах – тотемических центрах, где имеются предметы (камни, скалы, т.п.), символизирующие элементы тотемических мифов.
2. Инициации. Социальная организация австралийцев проста, и лишь в качестве зачатка включает племенной культ. Он возможен лишь изредка, когда более или менее близкие по родству группы племен встречаются вместе, чтобы обсудить общие темы и провести обряд инициации – возрастной ритуал посвящения подростков во взрослый статус, т.е. в статус полноправных мужчин и женщин, способных вступать в брак, заводить и растить потомство, заботиться о нем и поддерживать установленный порядок жизни. Процедура инициации включает в себя тайные обряды кунапипи и джангавуль, в ходе которых происходит передача посвящаемым основной суммы мифологических знаний. У мальчиков в некоторых племенах обряды сопровождаются таинствами обрезания и ритуальных надрезов: каждый мальчик обязан пережить символическую смерть, сопровождаемую нанесением ритаульных ран, окроплением кровью и погружением в летаргический сон, во время которого он должен «вспомнить» священное происхождение мира. Тайный культ кунапипи в основном строится на мифологическом цикле сказаний о сестрах Ваувалук (мифических прародительницах, см. выше мифы о джункгова), получивших запретные (самые глубокие, верные) знания о мире от фаллического Большого Змея[11]. Обряды, оформляющие переход к половому созреванию у мальчиков, более сложны, чем у девочек, у которых они приурочены к первым месячным.
Другие культы
У австралийцев сложились разнообразные формы погребения умерших: зарывание в землю в вытянутом или скорченном положении (иногда труп связывают или даже уродуют); погребение в боковой нише; воздушное погребение на подмостках и деревьях; эндоканнибализм (поедание умерших); копчение трупа; ношение его с собой; сжигание; наконец, самый простой способ обращения с умершим: его оставление у костра на стойбище, в то время, как остальная орда откочевывает на другую территорию. Представления о загробном существовании у австралийцев очень смутны. У некоторых племен есть поверье, что души умерших бродят по земле, у других – что они отправляются на север или на небо, у некоторых – что вскоре после смерти души погибают вообще.
Мистико-магические практики. З н а х а р с т в о. Австралийцы сведущи в свойствах трав и широко используют их в лечебных и магических целях. Если воздействие трав не дает лечебного или магического эффекта при использовании их любым членом общины, то прибегают к помощи профессиональных знахарей, которые действуют посредством магической силы. Если и это не помогает, то обращаются к шаманам, которые пытаются достичь желаемой цели с помощью духов. Однако шаманизм у австралийцев находится в зачаточной форме.
В е д о в с т в о (колдовство / чародейство / волшебство). Исследователи отмечают, что общий жизненный страх у австралийцев имеет форму боязни порчи со стороны врага. Любое неблагоприятное событие, от спотыкания до смерти, они объясняют враждебным колдовством, даже если оно произошло по совершенно очевидным внешним причинам[12]. После особенно разрушительных событий особым гаданием устанавливался их виновник, который подвергается мести – разной степени порчи или даже смерти.
Общий характер религии австралийцев
У австралийцев отсутствуют представления о потустороннем мире как особом плане реальности, который отличался бы от посюстороннего, повседневного: мистические существа и предметы находятся здесь же, постоянно вблизи человека. Такое мировосприятие можно назвать тотально мистическим, оно порождает аниматические верования, в которых не различаются естественный и сверхъестественный, наличный и трансцендентный планы реальности, она вся представляется мистически однородной (эмпирический мир ощущается пронизанным силой или духами, аккумулирующими в себе эту силу) (см. п. …)[13]. Единственным мифом с трансцендентным содержанием является у австралийцев миф об изначальном времени, когда все было иным, происходили чудесные события и зарождался мир.
В ритуальном плане у австралийцев преобладает вербальная магия (заклинания). Умилостивительные культы (близкие к молитвенной практике) отсутствуют, практически нет жертвоприношений (за исключением обрядового вкушения тотема). Существует лишь зачаточная форма святилищ в виде естественных тайников – ущелий, трещин в скалах, где хранятся чуринги. Практически не выделены из общины религиозные специалисты; в качестве исполнителей религиозных обрядов выступают предводители тотемических групп, знахари-колдуны и «делатели дождя». Отсутствуют вообще развитые культы предков, природных сил.
Общий строй религиозной жизни австралийцев представляет собой примитивный мистико-магический набор решений насущных жизненных задач; смысл и приемы решений зафиксированы в мифах.
Религия африканского народа зулу [14]
Народ зулу – представитель языковой группы банту, мигрировавшей ≈ в XVII-XVIII в.в. из южно-цетральной Африки в западно-центральную; в н. XIX в. один из вождей зулу объединил ряд бантуязычных племен в королевство Зулу; в XIX-ХХ в.в. зулу пережили значительные притеснения со стороны белых колонизаторов, в том числе испытали влияния с их стороны на исконную религию и другие сферы жизни; сейчас народ зулу обитает в западной части Центральной Африки (на северо-востоке ЮАР) на территории, именуемой Зулуленд; численность зулусов достигает 4 млн. человек.
Религия зулу является естественной (см. п. Классификационные группы религий), т.е. по сути представляет собой религию выживания в природе как мире таинственных сил. Религия зулусов – как и любая другая – функционирует как единая символическая система 1) представлений, 2) институтов, 3) деятельности [15].
Зулу, как и все первобытные этносы (т.е. живущие в естественно-природной среде), отличаются тотальностью религиозного мировосприятия: они живут в мире религии. Весь мир для них символически развернут как система особых, жизненно-важных мест – сил – ролей. Все ключевые события жизни (рождение – достижение зрелости – брак – смерть) должны происходить правильно, – так, чтобы не сломать человека, не навредить ему, а для этого должны быть вписаны в правильную (священную) систему мест – сил – ролей.
Религиозные представления зулу
М и р к а к с и с т е м а м е с т
Мир представляется зулу структурой священных (сильных, важных, охраняющих) мест. Эта символическая структура отражается на плане поселения (см. рис. …). Поселение зулу – это деревня на холме. В плане она представляет собой окружность (эта форма – и целесообразна, и символична: она как бы замыкает собой «свой» космос). Внешний круг замыкает поселение (1). Внутренний – представляет собой одновременно и загон для скота (скот – жизненно важное условие существования зулу), и место обрядовых церемоний – своего рода открытый ландшафтный «храм» (2). Между загоном для скота (ритуальным центром) и внешней границей деревни располагаются хижины (3): хижина вождя-жреца (4), хижины жен вождя (5), другие хижины – для детей, родственников, гостей (5). В хижине вождя находится место для ритуальных предметов, значимых для всей деревни – умсамо (4а). Поселение как место жизни повседневной вписано в космос как место жизни священной (выходящей за рамки повседневности). Структура значимых мест космоса обусловлена составляющими его силами.
М и р к а к с и с т е м а с и л
Силы, по представлениям зулу, и есть подлинная реальность. Они трансцендентны по своим истокам, необъяснимы, непостижимы. Они исконны, и значит задача человеческого существования состоит в том, чтобы «вписаться» в структуру сил. Человек и сам наделен силой, природы и истока которой он не знает, поэтому и к собственной силе он тоже относится острожно, внимательно.
Силы следует использовать, это можно делать правильно или ложно. Религиозные специалисты – обладатели священного знания и священных техник (см. ниже о системе ролей) – знают, как использовать силы правильно.
В системе мировосприятия зулу признается 4 устойчивых источника сил: 1) духи предков, 2) стихии природы, или небесные стихии, 3) силы растений, или земли, 4) небесный бог. Они образуют соответственно 4 устойчивых сферы своего присутствия (возможной концентрации, проявления). Это законные силы, их наличие и правильное использование поддерживают жизнь, ее течение, ее баланс.
Кроме того, в системе мировосприятия зулу есть представление о превращении этих сил в незаконные. Это происходит в ходе извлечения из космического баланса части сил любого рода и использование их для уничтожения жизни, т.е. во зло. Силы зла (незаконные силы) вносят беспорядок в мир, в отношения между людьми, разрушают их, возбуждают месть и т.д.
Каждой сфере и каждому роду сил соответствует определенная религиозная роль – позиция религиозного специалиста, искушенного в природе той или иной силы, как правило, призванного ею и умеющего с ней обращаться, владеющего определенными приемами для этого.
Религиозный институт зулу
Религиозный институт, или форма организации религиозной жизни, зулу – это система религиозных ролей, система действий специалистов в различных областях сил.
М и р к а к с и с т е м а р е л и г и о з н ы х р о л е й
Вождь-жрец (специальная наследуемая роль; выполняет мужчина). Ведает духами предков и душами соплеменников. Это посредник между главной сакральной реальностью мира зулу – духами предков – и общиной, деревней. Он выполняет ритуалы общения с духами предков и все ритуалы перехода (т.е. сопровождающие рождение – взросление – брак – смерть).
Прорицатель (специальная роль; выполняет женщина). Сфера ве́дения – та же. Этот специалист устанавливает причины несчастий и пути решения конфликтов. Становление специалиста происходит через призыв (сон или видение, которые могут сопровождаться временным телесным недугом) и обучение. В системе ролей эта функция связана с ролью знахаря: после установления причины болезни обратившегося за помощью направляют к знахарю.
Знахарь (специальная роль; мужчина). Ведает силами растений. Вообще-то, все зулу – знатоки трав, но знахарь – обучаемый спецалист. Знахарские знания дифференцируются 1) по снадобьям (и в этом случае приближаются к магии) и 2) по лекарствам (в этом случае – используются для лечения болезней). Медицина зулу – открытое знание, сейчас ассимилирует и элементы научной медицины.
Небесный пастух (специальная роль; выполняет мужчина; функция образована в результате перенесения опыта ухода за скотом, имеющим жизненно важное значение для зулу, на другие сферы, трансцендентные). Ведает силой небесного бога. Задача небесного пастуха состоит в ритуальном общении с небесными стихиями – молниями, ветрами, дождями. Основная его задача – управлять грозами, которые очень часты в Зулуленде.
Умилостивитель (специальная роль; выполняют мужчина или женщина). Тоже ведает силой небесного бога. Является посредником между общиной и небесным богом в экстремальных ситуациях, когда другие сакральные лица не в состоянии разрешить проблему. Ритуальное место действия умилостивителя – незаселенные холмы (холмы бога).
Чародей (неспециальная роль; выполняют мужчина или женщина). Область ве́дения – зло. Чародейство – обычное явление, не специальность в мире зулу. Любой становится чародеем, когда уязвлено его чувство справедливости: просто обида или недовольство должны достичь определенной степени, чтобы возникла потребность обратиться к чародею или самому начать действовать как чародей. Роль опирается на искусство прорицателя, которое необходимо для установления причины или виновника несчастья, а также на искусство знахаря, которое необходимо для воздействия на виновника. Чародейство, т.о., преследует деструктивные цели. Оно представляет собой деятельность, близкую к колдовству, однако не столь разрушительную.
Ведун, ведунья / ведьма (специальная роль; выполняется мужчиной или женщиной). Та же область ведения – зло. Роль является тайной. Суть ее состоит в извращении сил добра (жизни), обращении их во зло (для разрушения жизни). Злокозненное колдовство – угроза общественному порядку и безопасности (нарушение естественных процессов, которые прождают и поддерживают жизнь). Результатом ведовства являются распад, деградация, смерть. Источником ведовских сил не является ни один из законных истоков сил, но аккумуляция собственный силы – силы, которая мотивируется властью изменять (нарушать) ход естественных процессов. Ведьмы способны, по убеждению зулу: летать по ночам, становиться невидимыми, воздействовать на расстоянии.
Религиозная деятельность зулу
Цель ритуалов – поддерживать и укреплять связи с силами жизни. Каждый специалист устанавливает и поддерживает отношения с определенным источником сил. Основными ритуалами зулу – как и любых других религиозных сообществ – являются ритуалы перехода из одного состояния в другое: рождение – взросление – брак – смерть.
Пример. Р и т у а л ы, связанные со с м е р т ь ю вождя-жреца
Основным смыслом этих ритуалов является устранение опасности смерти для других жителей деревни. (Вообще, в ходе ритуалов снимается угроза со стороны того, чего люди не могут понять, над чем они не властны – того тайного, могущественного, которым обусловлены их жизни и их единство с миром).
Комплекс ритуалов, снимающих последствия смерти вождя-жреца, следующий. 1. Тело умершего готовится к погребению (омовение лица, бритье головы (волосы хоронятся вместе с телом), придание телу положения сидя с согнутыми и прижатыми к подборудку коленями, завертывание в одеяло или шкуру быка, помещение у одного из столбов, окружающих главную хижину). 2. Погребение совершается ночью. 3. Соблюдается траур: всеми жителями – в течение месяца, вдовой – в течение года. Для зулу смерть – это ситуация величайшей опасности для всех жителей деревни, наказание со стороны предков за невыполнение долга перед ними или нанесение им обиды, а может быть, и следствие чародейства. В ситуации смерти каждый должен найти защиту от сил, явившихся причиной смерти. Для этого. 1). Прорицатель устанавливает причину смерти (это может занять много времени). 2). Знахарь определяет снадобья для защиты от опасных сил (это делается сразу). 2.1). Снадобья принимаются всей деревней. В это время запрещены контакты с жителями других деревень. Снадобья даются скоту и применяются для ухода за ним. 2.2). Вместе с этим осуществляется ритуальное омовение всех жителей деревни в ближайшей реке. 2.3). Забивается ритуальное животное (коза – «коза исцеления»). 2.4). Очищается хижина покойного вождя-жреца. 2.5). В заключение происходит «омовение» охотничьих копий мужчинами и земледельческих мотыг женщинами, оно состоит в ритуальном применении этих предметов по прямому назначению – на охоте и в поле, но в сопровождении ритуальных песен в честь умершего, в сопровождении животной жертвы и принятия снадобий. 4. По завершении траура выполняется заключительный ритуал – «возвращение в дом предков» (неисполнение этого ритуала опасно для всей деревни). До этого момента умерший предводитель был «ни там, ни здесь», оставался в переходном состоянии; теперь – может соединиться с другими предками, которые живут под землей и на небе. Покойный вождь должен находиться среди живых и оказывать влияние на их жизнь (как и другие предки). Для этого ему должно быть обеспечено место: на умсамо, в дверном проходе, в загоне для скота, в сердцах и душах людей. Устраивается праздник, пир, приносится в жертву животное (которое особым образом съедается). Наконец, умерший предок приводится от места погребения на умсамо новым вождем-жрецом (старшим сыном умершего). Путь следования отмечается прутиками. В умсамо предок призывается на свое место, впервые восхваляется в числе других. Тем самым устанавливается, что пришло время почитать его и рассматривать как источник силы, доброй или злой. Так все возвращается на свои места, на круг безопасной жизни.
[1] См.: Токарев С.А. Религии в истории народов мира. – М.: Политиздат, 1964. – 559 с. – □.
[2] См.: Токарев С.А. Религии в истории народов мира. – М.: Политиздат, 1964. – 559 с. – Глава 2. Религия австралийцев и тасманийцев. § 1. Религия австралийцев. – С. 19-43.
[3] Термин тюркского происхождения, обозначавший военно-административную организацию, ставку правителя государства или союз кочевых племен; в устарешем смысле означал начальную форму общественной организации людей – первобытную орду; отличается по значению от кельтского клан (clann – родня, потомство), которым шотландцы и ирландцы обозначали родовую общину, род или группу родственников, объединенных хозяйственными и социальными связями; также отличается от английского линидж (lineage, от лат. linea – линия, ряд) как наиболее распространённой в догосударственных обществах формы унилинейных родственных объединений, имеющих либо отцовскую, либо материнскую филиацию и основанных на генеалогическом принципе. – См.: ▪ Словарь иностранных слов: свыше 21 000 слов / отв. редакторы В.В.Бурцева, Н.М.Семенова. – 3-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз. – Медиа, 2005. – 817, [15] с.; ▪ Народы и религии мира: Энциклопедия [Электронный ресурс]. Общие понятия и термины этнологии. – Режим доступа: http://www.cbook.ru/peoples/poniat/index.shtml. - Дата доступа: 11.09.2007 г.
[4] Административные районы Австралии (с запада – по ходу часовой стрелки): Западная Австралия, Северная территория (крайняя северная оконечность которой – полоустров Арнемленд), Квинсленд, Новый Южный Уэльс, Южная Австралия (в центре которой – озеро Эйр).
[5] Сакральный (лат. sacer (sacri) – священный) – относящийся к религиозному культу, обрядовый, ритуальный. – См.: Словарь иностранных слов: свыше 21 000 слов / отв. редакторы В.В.Бурцева, Н.М.Семенова. – 3-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз. – Медиа, 2005. – 817, [15] с.
[6] Табу – слово полинезийского происхождения (именно в полинезийском культурном ареале система табуации получила свое классическое развитие), означающее «особо выделенный», «отмеченный». Табу представляет собой мистико-магический запрет, нарушение которого карается сверхъестественными силами. Система табу делит всю жизнь общины на две сферы – «особо выделенную, отмеченную» и повседневную, обыкновенную. – См.: Радугин А.А. Введение в религиоведение: теория, история и современные религии. – М.: …, 1996.
[7] См. также: Элиаде М., Кулиано И. Словарь религий, обрядов и верований. – М-СПб: Рудомино-Университетская книга, 1997. – 414 с. – § 1. Австралия. – С. 19-22.
[8] Цитируется по кн.: Токарев С.А. Религия в истории народов мира / С.А.Токарев. – М.: Политиздат, 1964. – 559 с. – Гл. 2. § 1. Религия австралийцев. – С. 19-44; С.А.Токарев ссылается на кн.: Spencer B., Gillen Fr. The Arunta. – London, 1927. – V. 1. – P. 148-153.
[9] В этнографической литературе эти церемонии принято называть интичиума, хотя термин не очень удачен: слово интичиума существует в языке аранда, но имеет иное значение; обряд же умножения называется у них мбатьялкатиума (К.Штрелов); также его описывали как мбамбиума (Б.Спенсер, Ф.Гиллен). – Прим. С.А.Токарева.
[10] Съедобная гусеница, которая на местном наречии называется маегва. – Прим. С.А.Токарева.
[11] М.Элиаде говорит о трех последовательных уровнях (стадиях) творения в австралийских мифах: первое творение совершается Небесным Богом: это весь космос; второе творение – созданными Небесным Богом тотемическими прародителями / культурными героями: они творят все, что находится в космосе – небо, ландшафт, существа; третье творение создается тем или иным мистическим змеем (Большим, Радужным, змеей Вонамби, др. – в зависимости от племенной мифологии), сотворяющим культурное пространство конкретного племени или группы племен. – См.: Элиаде М., Кулиано И. Словарь религий, обрядов и верований. – М-СПб: Рудомино-Университетская книга, 1997. – 414 с. – § 1. Австралия. – С. 19-22.
[12] Об этой мистической установке примитивного восприятия говорится у Л.Леви-Брюля: «Ливингстон сообщает:… На Никобарских островах «туземцы во всех селениях совершили церемонию, называемую «танангла» (помощь или защита). Церемония призвана предотвратить болезнь, появляющуюся с северо-западным муссоном. Бедные никобарцы! Они делают это из года в год, и все без всякого результата».
Опыт особенно бессилен против веры в таинственные свойства «фетишей», которые делают людей неуязвимыми: всегда находится возможность истолковать любое событие в смысле, благоприятном для этой веры. Так, например, один ашанти обзавелся фетишем подобного рода, поторопился испытать его и получил пулю в руку, которая сломала ему кость. Fetish-man (колдун) объяснил это обстоятельство ко всеобщему удовлетворению, заявив, что оскорбленный фетиш только что открыл ему причину происшедшего. Молодой человек имел половые сношения со своей женой в запретный день. Раненый признался, что это правда, а ашантии только укрепились в своей вере. «Когда, туземец, — пишет дю Шалью, — имеет на шее железное ожерелье, он считает себя неуязвимым для пуль. Если талисман не оказывает надлежащего действия, то это ничуть не колеблет веры в него. Туземец будет думать, что какой-нибудь злонамеренный искусный колдун изготовил какой-нибудь могучий противоталисман, жертвой которого он и сделался». «Возвращаясь от царя, — рассказывает он в другом месте, — я выстрелил в птицу, сидевшую на дереве, и не попал. Я недавно принял хинину, и рука моя дрожала. Негры, однако, которые были здесь, сейчас же закричали, что это была птица-фетиш, которую я не мог убить. Я снова выстрелил и опять не попал. Присутствующие торжествовали. Однако я еще раз разрядил свое ружье. Я тщательно прицелился и убил птицу. После минутного замешательства негры объяснили, что я — белый и что законы фетишей в отношении меня не вполне действительны, таким образом, мой последний выстрел оказался для них не в счет». То же мы находим и в Лоанго. «Мне подарили, — говорит д-р Пехуэль-Леше, — прекрасный галстук, сделанный из волос слоновьего хвоста, украшенный... зубами морской рыбы и крокодила, эти зубы должны были меня охранить от всякой опасности, исходящей от воды... случилось так, что, проезжая мимо песчаной отмели, я несколько раз попадал в воду, а один раз мне лишь с большим трудом удалось добраться до берега. Туземцы всерьез утверждали, что я спасся лишь благодаря зубам крокодила, ибо моего искусства пловца было бы недостаточно, чтобы выбраться из сильных морских волн. Но на мне не было чудотворного галстука. Тем не менее туземцы верили в его действенность». Последнее слово всегда остается за фетишем и знахарем». – См.: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. – М.: Педагогика-Пресс, 1994. – 608 с. – (Психология: Классические труды). – С. 52-53.
[13] Об этом приводит очень яркие наблюдения миссионеров и исследователей Л.Леви-Брюль: «Член первобытного общества живет и действует среди существ и предметов, которые все, кроме свойств, которые за ними признаем и мы, обладают еще и мистическими способностями: к их чувственной реальности примешивается еще и некая иная. Первобытный человек чувствует себя окруженным бесконечным количеством неуловимых существ, почти всегда невидимых и всегда страшных: часто это души покойников, всегда это множество духов с более или менее определенным личным обликом. Так именно рисуют дело по крайней мере большинство наблюдателей и антропологов: они пользуются анимистическим языком. Фрэзер в «Золотой ветви» собрал огромное количество свидетельств, из которых напрашивается заключение относительно общераспространенности указанного факта для низших обществ. Можно привести некоторые из них. «Воображение ораонов в страхе блуждает среди целого мира приведений... нет скалы, дороги, реки, леса, где их не было бы... везде — духи...». Подобно санталам, мундам и ораонам из Чота-Нагпура, «кадары считают себя окруженными множеством невидимых сил. Одни из них являются душами предков, другие как будто служат только воплощением того неопределенного чувства тайны и беспокойства, которым уединенные горы, реки и леса наполняют воображение дикаря... Имя им — легион, и свойства их едва ли известны». В Корее духи «занимают все небо и каждую пядь земли. Они подстерегают человека на дорогах, среди деревьев, на скалах, в горах, в долинах, в речках и ручьях. Они неустанно следят за ним днем и ночью... Они всегда вокруг него, впереди него, сзади, они летают над его головой, взывают к нему из-под земли. Даже в собственном доме человек не находит убежища от духов, они и здесь повсюду, они засели в штукатурке стен, повисли на балках, прилепились к перегородкам... Их вездесущность является уродливой пародией на вездесущность бога». В Китае, согласно древнему учению, «мир наполнен всюду легионами «шень» и «гуй»... каждое существо и каждый предмет одушевлены либо духом «шень», либо духом «гуй», либо одновременно и тем и другим». У фанов, в Западной Африке, «духи витают повсюду: в скалах, лесах, реках. И действительно, для фанов жизнь является непрерывной борьбой с телесными и духовными духами». «Во всех поступках своей повседневной жизни, — пишет мисс Кингсли, — африканский негр показывает, что он живет среди целого мира могущественных духов... Перед тем как отправиться на охоту или на войну, он натирает свое оружие магическим веществом, для того чтобы укрепить заключенных в оружии духов. В то же время он беседует с ними, он напоминает им, как он о них заботился, он перечисляет подарки, которые им делал, указывает стоимость этих подарков, умоляет духов не покидать его в час опасности. Вы можете увидеть его также склонившимся над поверхностью воды и обращающимся к духу реки с соответствующими заклинаниями; он просит духа реки пробить течь в челноке своего врага или утопить его, поручает духу передать в какое-нибудь селение вниз по течению свое проклятие за нанесенную обиду и т. д.».
Мисс Кингсли подчеркивает однородность представлений, существующих у первобытного человека относительно всех вещей. Весь мир он мыслит под знаком духов, все происходит вследствие воздействия одного духа на другого.
Когда лекарь применяет какое-нибудь лекарство, то это дух снадобья воздействует на духа болезни. Собственно физическое действие не мыслится без мистического. Или, вернее, нет физического действия в собственном смысле слова: для первобытного человека существуют только мистические действия»… – См.: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. – М.: Педагогика-Пресс, 1994. – 608 с. – (Психология: Классические труды). – С. 53-54.
[14] См.: Лоусон, Е.Т. Религии Африки. Традиции в развитии / Пер. Н.Е.Григоровича // Религиозные традиции мира. В 2 т. Т. 1 / Пер. с англ. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1996. – 576 с. – С. 24-105.
[15] Об универсальной структуре религиозных систем – см. соотв. п.
Поиск по сайту: