АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

ТАЙНЫЕ ОБЩЕСТВА

Читайте также:
  1. A) количество товаров и услуг, предлагаемое в масштабе общества при данном уровне цен
  2. VIII. ОХРАНА ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО СООБЩЕСТВА И ОБЩЕСТВА В ЦЕЛОМ ОТ НЕКОМПЕТЕНТНОСТИ
  3. Актуальные этико-правовые проблемы взаимодействия человека и общества.
  4. АКЦИОНЕРНОГО ОБЩЕСТВА
  5. АНТРОПОСОЦИОГЕНЕЗ. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА
  6. Безопасность личности и общества - коренная потребность человека
  7. Безопасность общества.
  8. Братства мужчин и тайные общества женщин
  9. В-42 Место и роль государства в политической системе общества?
  10. В-7 Общая характеристика первобытного общества?
  11. Взаимодействие бизнеса, власти и общества в решении социальных проблем
  12. Взаимоотношения личности и общества

Обряды инициации и посвящения

 

 

Gallimard

 

«Университетская книга»

Москва — Санкт-Петербург

ISBN 5-79140048-9
ISBN 5-79140047-0


Мирча Элиаде

Тайные общества. Обряды инициации и посвя­щения / Пер. с фр. Г. А. Гельфанд; Науч. ред. А. Б. Никитин. — М.—СПб.: «Университетская кни­га», 1999. — 356 стр.

© ООО «Университетская книга» © Оформление Гореликов В. А.

СОДЕРЖАНИЕ

 

Предисловие............................................... 9

Введение.................................................... 11

ГЛАВА I

Обряды, связанные с достижением

половой зрелости и племенные

посвящения в первобытных религиях..... 23

Предварительные замечания........................... 23

Австралийские посвящения: священная
территория..........................................................
29

Разлучение с матерью........................................ 35

«Жераэл» у племени Курнаи............................ 40

Дарамулун и посвящение у племени Юин... 43

Символика смерти в обряде посвящения.... 46

Значение испытаний в обряде посвящения.. 49

Коллективное посвящение

и возрождение..................................................... 56

б

ГЛАВА II

Обряды, связанные с достижением половой
зрелости, и племенные посвящения в
первобытных религиях (продолжение)..... 65

Испытания в обряде посвящения:
трещотки и обрезание...................................... 65

Символика рассечения (subincision).............. 73

Посвящение на Огненной Земле........................ 79

Инсценировка смерти

в обряде посвящения........................................... 84

Заглатывание чудовищем................................. 92

Ступени познания............................................... 96

ГЛАВА III

Обряды, связанные

с достижением возраста половой зрелости в

тайных культах..................................................... 222

Степени посвящения женщин....................... 119

Культ Кунапипи................................................ 224

Символика «возвращения в чрево»

в обряде посвящения........................................ 232

Символика нового рождения в индийских
обрядах посвящения.........................................
234

Многовалентность эмбриологической
символики............................................................
243

7

ГЛАВА IV

Индивидуальные посвящения и тайные

общества................................................................... 254

Схождение в Ад и героические

посвящения......................................................... 254

Символика «препятствий»........................... 262

Индивидуальные посвящения:

Северная Америка............................................. 265

Общества Танца Квакиютлъ........................ 267

Тайное общество и мужское братство
(Mannerbund).....................................................
276

Обрядовое влезание на деревья

у американских индейцев................................ 186

Тайные женские общества............................ 294

Антагонизм и взаимное притяжение.......... 200

ГЛАВА V

Посвящение

воинов и шаманов............................................... 222

Берсерки.............................................................. 222

Посвящение Кухулина...................................... 229

Символика магического жара...................... 223

Шаманские посвящения.................................. 226

Обрядовые испытания посвящения
сибирских шаманов...................
....................232

Обряды посвящения......................................... 238

Техника экстаза................................................ 243

Посвящения австралийских колдунов......... 247

Влияния более высоких культур.................... 252

ГЛАВА VI

Темы посвящения в великих религиях..... 265

Индия.................................................................... 267

Следы обрядов посвящения

в Древней Греции............................................... 276

Элевсин и эллинистические мистерии........ 280

Христианство и посвящение......................... 292

Пережитки мотивов посвящения

в христианской Европе................................... 304

Мотивы посвящения

и литературные темы..................................... 309

Несколько последних замечаний................... 317

Эпилог.................................................................. 325

Литература, использованная автором.... 339


 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Б этой небольшой книге собраны лекции из цикла «Хаскелловские чтения», прочитанные мной в Чикагском университете осенью 1956 года по общей теме «Образцы посвящения». Прежде чем отправить текст в издательство, я добавил к нему введение, некоторые замечания и библиографический аппарат, но сохранил сти­листику устного выступления. В том виде, в ко­тором книга была задумана, она адресована лю­бому читателю неспециалисту, интересующему­ся духовной историей человечества. Вот почему я ограничился тем, что наметил лишь основные черты такого сложного явления, как посвяще­ние. В противном случае объем книги пришлось бы увеличить в три-четыре раза. Впрочем, не­которые аспекты этой темы исследованы в моих предыдущих работах: «Шаманизм и древняя ме­тодика экстаза» (Париж, 1951), «Йога. Бессмер­тие и свобода» (Париж, 1954), «Кузнецы и алхи­мики» (Париж, 1956). Проблема будет вновь рассмотрена в книге «Смерть и посвящение», нахо­дящейся сейчас в работе.

Еще раз хочу поблагодарить ректора Чикаг­ского университета, комитет «Хаскелловских чтений» и декана теологического факультета за оказанную мне честь проведения «Хаскеллов­ских чтений» 1956 года.

Представленный здесь текст несколько от­личается от английской версии, опубликован­ной издательством «Harper» под заголовком «Рождение и второе рождение» (Нью-Йорк, 1958). Как всегда наш дорогой ученый друг док­тор Жан Гуйар взял на себя труд прочесть и внести поправки во французскую рукопись, за что я выношу ему искреннюю благодарность.

Мирча Элиаде

Париж-Чикаго,

1956-1957 гг.


ВВЕДЕНИЕ

Существует мнение, что исчезновение посвя­щения является одной из характерных черт со­временного мира. Будучи важной особенностью традиционных обществ, в современном обще­стве посвящение практически отсутствует. Ко­нечно, различные направления в христианстве в той или иной мере сохраняют следы таинства посвящения. Так крещение в основе своей — один из обрядов посвящения; рукоположение священника также представляет обряд инициа­ции. Не следует забывать, однако, что христи­анство не победило во всем мире, а стало одной из мировых религий не только потому, что объя­вило себя религией спасения, доступного каж­дому. С другой стороны, имеем ли мы право называть «христианским» современный мир в его всеобщности? Если существует понятие «со­временный человек», то его можно считать та­ковым в той мере, в какой он сам отказывается признать себя включенным в христианскую антропологию. Оригинальность «Современного человека», его новизна по отношению к тради­ционным культурам — это, конечно, его стрем­ление рассматривать себя как существо исклю­чительно историческое, его стремление жить в Космосе радикально десакрализованном. В ка­кой мере современному человеку удалось осу­ществить свой идеал — это другой вопрос, кото­рого мы здесь не касаемся. Но факт остается фактом—этот идеал не имеет ничего общего с христианским учением и изначально чужд об­разу человека традиционных обществ.

Этот образ человек традиционного обще­ства старался понять и принять через посвяще­ния. Очевидно, существует множество типов и вариантов посвящения, соответствующих раз­личным социальным структурам и уровням культуры. Но главное здесь в том, что все пред-современные общества — те, что на Западе су­ществовали до средних веков, а во всем осталь­ном мире—до первой мировой войны — при­давали огромное значение идеологии и технике посвящения.

Обычно под инициацией понимают сово­купность обрядов и устных наставлений, цель которых — радикальное изменение религиоз­ного и социального статуса посвящаемого. В терминах философских посвящение равно­значно онтологическому изменению экзистенциального состояния. К концу испытаний нео­фит обретает совершенно другое существова­ние, чем до посвящения: он становится другим. Из различных категорий посвящения посвяще­ние, связанное с достижением половой зрелос­ти, с взрослением, особенно важно для пони­мания до-современного человека. Там, где они существовали, обряды возрастного перехода были обязательными для всей молодежи пле­мени. Чтобы получить право быть допущен­ным в сообщество взрослых, подросток должен был пройти через ряд обрядовых испытаний и получить знания, заключенные в них. Только после этого он признавался ответственным чле­ном общества. Посвящение вводит неофита одновременно и в человеческое общество, и в мир духовных ценностей. Он узнает правила поведения, производственные приемы и орга­низацию взрослых, а также мифы и священные традиции племени, имена богов и историю их деяний и, что особенно важно, мистические отношения между племенем и Сверхъесте­ственными Существами, в том виде, в каком они установились с начала мира.

Каждая первобытная община обладает со­бранием мистических традиций, своей «кон­цепцией мира», которая постепенно открыва­ется новичку в процессе посвящения. Неофит становится достойным духовного звания только к концу духовной подготовки, ибо все, что он узнает о поведении, производственных при­емах и организации взрослых, не составляет «знание» в современном понимании этого сло­ва, то есть объективной информации, способ­ной совершенствоваться и обогащаться до бес­конечности. Мир для него — это творение Сверхъестественных Существ, создание боже­ственное и, следовательно, священное в своей основе. Человек живет во Вселенной, которая сверхъестественна по происхождению, и пото­му ее форма, и даже ее субстанция, священны. Мир — это «история» которая включает его создание Сверхъестественными Существами и все, что за этим последовало — приход Героя-Просветителя или Мистического Предка, их подвиги, их приключения, связанные с сотво­рением мира, и, наконец, их исчезновение.

Эта священная история — мифология — является образцовым примером: она рассказы­вает о природе вещей, она устанавливает все поведенческие, социальные и культурные нор­мы. Поскольку человек был создан и просвещенСверхъестественными Существами, то все их деяния и поступки принадлежат «священной истории». Эту историю необходимо бережно хранить и передавать нетронутой новым поко­лениям. Предки получили от Сверхъестествен­ных Существ новые культурные откровения. И поскольку традиционные общества в сущнос­ти не имеют «исторической» памяти, иногда достаточно всего нескольких поколений, что­бы недавнее нововведение начинало восприни­маться как изначальное откровение. Можно сказать, наконец, что, будучи «открытым» ис­тории, традиционное общество имеет тенден­цию относить каждое современное ему приоб­ретение к изначальному времени, рассматри­вая все события как вневременные, изначально мифические. Первобытные общества тоже пре­терпевали исторические изменения, впрочем, очень незначительные. Коренным их отличи­ем от современного общества является отсут­ствие исторического сознания. Отсутствие, надосказать, неизбежное, если принять во внимание концепцию времени и антропологию, харак­терную для всего добиблейского человечества. Именно к этому традиционному знанию и получают доступ вновь посвященные. Их дол­го обучают наставники; они присутствуют при тайных обрядах, проходят ряд испытаний, вхо­дящих в обряд посвящения, и впервые встре­чаются со священным. Большинство испыта­ний, входящих в обряд посвящения, предпола­гает, с большей или меньшей очевидностью, ритуальную смерть с последующим воскресе­нием или новым рождением. Центральный момент посвящения представлен обрядом, символизирующим смерть неофита и его возвра­щение к живым. Но к жизни он возвращается новым человеком, подготовленным к другому способу существования. Смерть при посвяще­нии означает одновременно конец детства, не­ведения и состояния непосвященности.

В архаической мысли ничто лучше смерти не выражает идею «конца», завершенности, и ничто лучше, чем космогония, не выражает идею «творения», «деяния», «строительства». Космогонический миф служит образцовой мо­делью для всех видов «деяний». Ничто лучше не обеспечивает успеха в созидании, творчестве (будь то деревня, дом или ребенок), чем копи­рование космогонического «творения». Более того, поскольку Космогония в глазах первобыт­ных людей—прежде всего проявление созида­тельной силы богов и, следовательно, представ­ляет собой чудесное вторжение сакрального в жизнь, она периодически воспроизводится, что­бы обновить мир и человеческое общество. Символическое повторение творения означает повторение событий начала мира, а значит и присутствие на земле Богов и их созидательной силы. Возврат к началу происходит благодаря новой активизации священных сил когда-то впервые себя проявивших. Восстанавливая Миртаким, каким он был в момент своего рожде­ния, воспроизводя первые деяния Богов «в то самое время», человечество и весь космос стано­вятся «как в начале», то есть чистыми, непороч­ными, могущественными, действенными, обла­дающими потенциальными возможностями.

Каждому ритуальному повторению Космо­гонии предшествует символическое возвраще­ние в «Хаос». Прежде, чем быть созданным за­ново, старый мир должен быть предваритель­но уничтожен. Так, разные обряды, связанные с наступлением Нового года, могут быть отне­сены к двум основным категориям:

1) те, что символизируют возвращение Ха­оса (тушение огней, проявления «зла» и грехов­ности, поведение, обратное привычному, оргии, приход мертвых и т. д.);

2) те, что символизируют Космогонию (зажигание новых огней, уход мертвых, «инсце­нировки» сотворения Мира Богами, торжествен­ное предсказание будущего и т. д.). В сценариях обряда посвящения «смерть» соответствует вре­менному возвращению Хаоса, она—образцовое выражение «конца определенного типа суще­ствования», а именно — невежества и детской безответственности. Смерть в обряде посвяще­ния создает «чистую табличку» (tabula rasa) на которой будут записаны знания, необходимые для формирования нового человека.

Мы еще будем говорить о различных фор­мах рождения к новой жизни — духовной.


18


19

 

Пока скажу только, что эта новая жизнь пред­полагает подлинно человеческое существова­ние, ибо она открыта духовным ценностям. То, что понимают под общим термином «культу­ра», охватывает всю умственную деятельность и доступно только посвященным. Это означа­ет, что участие в духовной жизни становится возможным благодаря религиозным испыта­ниям, через которые проходят при посвяще­нии.

Все обряды нового рождения или воскресе­ния и символы, которые они содержат, указы­вают на то, что новичок допускается к другой форме существования, недоступной тем, кто не подвергался испытаниям посвящения, кто не узнал смерть. Запомним эту особенность арха­ической ментальности — веру в невозможность изменить одно состояние, не разрушив преды­дущего. В данном случае, чтобы стать взрослым, ребенок должен «умереть» в детстве. Эта неот­ступная идея «начала» диктуется в целом иде­ей абсолютного начала, то есть Космогонии. Для того, чтобы вещь была сделана хорошо, следует действовать так, как это делалось «в первый раз». До этого «первого раза» не суще­ствовало вещей, животных, определенного по­ведения. Когда «в то время» (in illo tempore) они возникли, это случилось по воле Богов, создав­ших бытие из небытия.


Смерть в посвящении необходима как «на­чало» духовной жизни. Ее функция определя­ется тем, что она готовит рождение к более вы­сокой форме жизни, к высшему предназначе­нию. Как мы увидим в дальнейшем, смерть в посвящении символизируется темнотой, кос­мической Ночью, теллурической матрицей, хижиной, внутренностями чудовища и т. д. Все эти образы выражают возврат к состоянию нео­пределенности, к латентной форме (к до-кос­могоническому Хаосу), а не полное исчезнове­ние (в том смысле, в каком современный чело­век представляет себе смерть). Образы и символы ритуальной смерти сродни прораста­нию, зародышевым формам: они указывают, что новая жизнь уже находится в процессе под­готовки. Как мы покажем, существуют и дру­гие функции смерти в обряде посвящения. Так, она позволяет войти в общество умерших и предков. Но и здесь еще можно различить ту же символику начала: начало духовной жизни становится в этом случае возможным при встре­че с духами.

По мысли первобытного человека — чело­века создают; сам, в одиночку, он «сделать себя» не может. Его «делают» старики, духовные на­ставники, но пользуются они при этом тем, что было им открыто в Начале Времен Сверхъесте­ственными Существами, представителями которых, часто даже их инкарнацией, они являют­ся. Чтобы стать подлинным человеком, необ­ходимо походить на мифическую модель. И человек ощущает себя таковым, когда переста­ет быть «естественным человеком», и его созда­ют вновь по образцовому трансчеловеческому канону. «Новое рождение» при посвящении — не «естественное», биологическое, хотя подчас и выражается акушерскими символами. Это рождение по обрядам, установленным Сверхъе­стественными Существами; человек — боже­ственное творение, созданное могуществом и волей этих Существ. Он принадлежит не «При­роде» (в современном, секуляризованном смыс­ле), а Священной Истории. Второе рождение при посвящении не повторяет первое, биоло­гическое. Чтобы стать существом посвящен­ным, нужно знать реалии, которые принадле­жат не «Природе», но относятся к жизнеописа­нию Сверхъестественных Существ, то есть к Священной Истории, сохраняемой в мифах.

И даже когда, казалось бы, речь идет исклю­чительно о явлениях природы, например, о Солнце, мифы соотносят их с действительнос­тью, которая не принадлежит «Природе» в том значении, которое вкладывает в это понятие современный человек. Для первобытного чело­века природа не просто «естественна», она в то же время и сверхъестественна, то есть является и проявлением священных сил, и шифром трансцендентной реальности. Знать мифы вов­се не означает, как думали в прошлом веке, чер­пать знания из регулярности некоторых косми­ческих явлений (солнечных ритмов, лунных циклов, сезонов вегетации и т. п.). Это прежде всего знать, что происходило в Мире, что со­вершали Боги и Герои-просветители — их дея­ния, их приключения, их драмы. Это, наконец, знать божественную историю, которая тем не менее остается «историей», то есть рядом не­предсказуемых событий, значительных и свя­занных между собой.

Говоря современным языком, можно было бы сказать, что посвящение кладет конец «ес­тественному человеку» и вводит неофита в культуру. Но для первобытных обществ куль­тура создана не человеком, ее происхождениесверхъестественно. Более того, благодаря куль­туре человек устанавливает контакт с миром Богов и других Сверхъестественных Существ и разделяет с ними их творческую энергию. Мир Сверхъестественных Существ — это мир, в ко­тором все появилось впервые: первое дерево, первое животное и первый поступок, с тех пор ритуально повторяемый (ходить определен­ным образом, выкапывать определенные съедобные корни, охотиться в определенный сезон и т. п.). В этом мире Боги и Герои встречались, произносили определенные слова, ус­танавливали определенные правила и т. д. Мифы вводят нас в мир, который не может быть «описан», но только «рассказан», потому что он состоит из истории свободных действий, не­предсказуемых решений, баснословных пре­вращений и т. д. Одним словом, это история всего значительного, что случилось с момента Сотворения мира, всех событий, внесших свой вклад в то, чтобы сделать человека таким, ка­ков он сегодня. Неофит, который благодаря посвящению вводится в мифологические тра­диции племени, вводится и в священную исто­рию Мира и человечества.

Вот почему посвящение так много значит для понимания до-современного человека. Оно открывает нам серьезность, граничащую со страхом, с которой человек первобытного об­щества брал на себя ответственность за полу­чение и передачу духовных ценностей.

 

 


Глава I

ОБРЯДЫ, СВЯЗАННЫЕ С ДОСТИЖЕНИЕМ ПОЛОВОЙ

ЗРЕЛОСТИ И ПЛЕМЕННЫЕ

ПОСВЯЩЕНИЯ В ПЕРВОБЫТНЫХ

РЕЛИГИЯХ

Предварительные замечания

В этой небольшой книге мы хотели бы пред­ставить наиболее важные типы посвящения, попытаться расшифровать их глубинный смысл, который всегда религиозен, потому что изменение экзистенциального состояния про­исходит в результате религиозного испытания. Посвященный становится другим человеком, ибо ему открывается религиозная сущность Мира и Жизни. Вот почему мы предполагаем трактовать эту важную и сложную проблему в перспективе истории религии, а не так, как это делают обычно, — в перспективе культурной антропологии и социологии. Существуют пре­восходные работы, написанные в этом ключе; достаточно назвать «Древние сословия и мужс­кие союзы» (Берлин, 1909) Генриха Шуртца и«Первобытные тайные общества» (Нью-Йорк, 1908) Энтони Уэбстера.

 

24


25

 

Историк религии всегда будет использовать с наибольшей выгодой для себя результаты, по­лученные этнологией и социологией, но он обя­зан дополнять эти данные и интегрировать их в другое, более широкое русло. Этнология за­нимается исключительно обществами, которые называют «первобытными», в то время как ис­торик религий включает в поле своего иссле­дования всю религиозную историю человече­ства от первых культов, относящихся к палео­литу до современных религиозных движений. Чтобы понять роль и смысл посвящения, исто­рик религии обращается не только к первобыт­ным обрядам, но и к ритуалу греко-восточных таинств, к индо-тибетскому буддизму, к скан­динавским ритуалам берсерков и к опыту ве­ликих мистиков.

Равным образом историк религии отделя­ет себя от социологии, когда стремится по­нять прежде всего религиозный опыт посвя­щения и интерпретировать глубинный смысл символики, представленной в мифах и в об­рядах посвящения. В общих чертах цель ис­торика религии состоит в том, чтобы проник­нуть в экзистенциальную ситуацию, прини­маемую религиозным человеком в испытании посвящения, и сделать этот изначальный ре­лигиозный опыт понятным нашим современ­никам.


История религии различает три большие категории — или типа — посвящения. Первый включает коллективные обряды, знаменующие переход от детства или юношества к взрослому возрасту и обязательные для всех членов обще­ства. В этнологической литературе эти образы рассматриваются в терминах: «обряды, связан­ные с возрастом половой зрелости», «племенные посвящения» или «возрастные посвящения». Другие посвящения отличаются от названых тем, что они не обязательны для всех членов об­щины и по большей части производятся инди­видуально или в очень узких группах. Вторая категория посвящений включает все виды обря­дов вступления в тайное общество, в союз (Bund) или братство. Эти тайные общества предназна­чены для людей одного пола и очень ревниво охраняют свои секреты. Большинство братств объединяют мужчин и составляют «мужские союзы» (Männerbünde), но существуют и женские тайные общества. На уровне первобытных куль­тур общества, приемлемые для обоих полов, крайне редки: в этом случае можно говорить о феномене деградации. Но в Средиземноморье и на древнем Ближнем Востоке к таинствам име­ли доступ представители обоих полов, и греко-восточные мистерии можно отнести к категории тайных братств, хотя между ними есть некото­рые различия.

26


 


27

 

Наконец, третья категория посвящения подтверждает мистическое призвание, которое на уровне первобытных религий представляет собой призвание колдуна — знахаря и шама­на. Одна из специфических особенностей этой третьей категории состоит в той значимости, которую придает человеку индивидуальный опыт. В общем можно сказать, что те, кто про­ходят через испытания этой третьей категории посвящения, предназначены, хотят они того или нет, для участия в религиозном пережива­нии более сильном, чем то, которое выпадает на долю остальным членам общины. Мы ска­зали: хотят они того или нет, потому что шама­ном или колдуном можно стать как по лично­му желанию, приобщившись к сверхъестествен­ным силам (то, что называется «поиск»), так и по призванию («зов»), то есть когда человека вынуждают стать шаманом Сверхъестествен­ные Существа. Уточним, что две последние ка­тегории посвящения — в тайные братства и в шаманы, то есть дающие высший религиозный статус, — на самом деле довольно близки меж­ду собой. Можно даже рассматривать их как варианты одного типа. Что их все-таки отлича­ет, так это элемент экстаза, очень важный при посвящении в шаманы. Добавим к сказанному, что между всеми категориями посвящения су­ществует структурное единство, так что с точки зрения известной перспективы все посвяще­ния схожи. Но с самого начала необходимо на­метить несколько линий, позволяющих ориен­тироваться в этой чрезвычайно широкой обла­сти, без которых можно заблудиться. По мере изложения у нас будет случай дополнить и вне­сти необходимые нюансы в эти предваритель­ные замечания.

При этом не следует упускать из вида, что глубинная цель нашего исследования — по­знание человека. Вот почему наш подход не может быть подходом натуралиста. Изучать человека, как изучают насекомое, не только аморально, но прежде всего антинаучно. По­священие представляет один из наиболее зна­чительных феноменов в истории человечества. Этим актом не только закладывается религи­озная жизнь индивидуума в современном зна­чении термина «религия» — им определяется вся его жизнь целиком. Именно при посвяще­нии в первобытных и древних обществах че­ловек становился таким, каким он должен быть, — существом, открытым жизни духа, а следовательно, включенным в культуру. По­скольку посвящение, связанное с достижени­ем половой зрелости, предполагает прежде всего открытие сакрального, то для первобыт­ного мира это означает соединение мифоло­гических и культурных традиций племени. В

 

 


28


 


29

 

очень многих случаях обряды взросления при­водят к открытию сексуальности, но и она в доисторическом обществе принадлежала к сфере сакрального. Короче, при посвящении естественный модус ребенка заменяется моду­сом культурным, дающим доступ к духовным ценностям. Можно сказать, что в первобытном мире именно посвящение дает людям статус человека в полном смысле слова. До посвяще­ния их участие в человеческом поведении было ограничено, ибо религиозная сфера жиз­ни была для них закрыта. Таким образом, по­священие составляет решающий опыт в жиз­ни каждого индивидуума, принадлежащего к до-современному обществу: это фундамен­тальный экзистенциальный опыт; приобретая его, человек становится способен обрести при­сущий ему модус существования.

Как мы увидим, посвящение, связанное с достижением половой зрелости, начинается с разрыва: ребенок или подросток отделяется от матери, причем это иногда происходит доволь­но грубо. Но посвящение имеет значение не только для неискушенной молодежи. Обряд объемлет все племя. Новое поколение обучают, делают его достойным интегрироваться в обще­ство взрослых. При этом воспроизводятся тра­диционные обряды, благодаря чему перерожда­ется вся община. В первобытных обществах обряды посвящения относятся к разряду самых значительных религиозных празднеств.

Австралийские посвящения: священная территория

Австралийские обряды, связанные с дости­жением половой зрелости, представляют собой весьма архаичную форму посвящения. С них мы начнем наши примеры. Обычно в церемо­нии принимают участие довольно много пле­мен, так что подготовка к празднику посвяще­ния требует времени. Между моментом, когда принимается решение собрать племена, и соб­ственно началом церемонии, протекают долгие месяцы. Вождь приглашающего племени посы­лает вестников, несущих священные трещотки (bull-roarers), к другим вождям, чтобы сообщить о решении посвятить мальчиков. Поскольку австралийские племена делятся на две группы, межу которыми заключаются браки, то группа А берет на себя посвящение молодых людей из группы Б и наоборот1. Так что можно сказать, что новичков посвящают их потенциальные тести2.

Мы можем избавить себя от описания всех деталей, касающихся приготовлений к «бора» — так называется обряд у племен восточной Ав­стралии. Скажем только, что принимаются все меры, чтобы женщины ничего не заметили. В


30


 


31

 

общих чертах обряд посвящения включает сле­дующие моменты: 1) подготовка священной территории, где мужчины будут изолированы на все время праздника; 2) отделение новичков от их матерей и от женщин вообще; 3) их сбор в лесной чаще или в специальном изолирован­ном лагере, где их будут наставлять в религи­озных традициях племени; 4) некоторые опе­рации, которым подвергают новичков, из них наиболее распространенные — обрезание, уда­ление переднего зуба, рассечение полового чле­на вдоль мочеиспускательного канала, а также насечка на коже и удаление волос.

В течение всего обряда посвящения нович­ки живут в особом режиме, проходят через оп­ределенное число испытаний: различных табу и пищевых запретов. Каждый элемент этого сценария посвящения имеет свое религиозное значение. Место каждого из них в религиозном видении мира мы и хотим здесь установить.

Итак, «бора» всегда требует предваритель­ной подготовки священной территории. У пле­мен Юинов, Вираджури, Камиларои и у неко­торых племен Квинсленда готовят круглый участок земли, на котором и происходят неко­торые предварительные обряды, а на некото­ром расстоянии от него строится небольшая священная выгородка. Обе эти постройки со­единяют тропинкой, вдоль которой располагаются мужчины племени, осуществляющего по­священие, в масках, со знаками племени в ру­ках. По мере прибывания новичков, их выво­дят на тропинку и показывают людей в масках. Каждый вечер устраивают танцы, которые иногда продолжаются в течение нескольких недель, вплоть до прибытия последнего посвя­щаемого3.

Меттьюз дал довольно подробное описание священной территории у Камиларои. Она со­стоит из двух кругов: один большой, диамет­ром 20 метров, имеет в центре трехметровый столб, в верхней части которого привязан пук перьев эму4. В другом, меньшем круге, в землю, корнями вверх, поставлены два молодых дере­ва. После ритуального отделения неофитов от женщин два старика, которых иногда представ­ляют как «колдунов», с пением поднимают на деревья традиционное изображение «бора»5. Деревья эти, освященные человеческой кро­вью6, несут важную символическую миссию, о которой мы поговорим позднее. Оба круга со­единены между собой тропинкой. По обеим ее сторонам нарисованы на земле и слеплены из глины множество фигур и изображений. Самая большая из них — около 4-5 метров. Это Выс­шее Существо Беаме. Две фигуры — мифичес­кие предки, а целая группа из двенадцати пер­сонажей представляет молодых людей, которые



 


 

вместе с Беаме были в его первом стойбище. Другие фигуры изображают животных и пти­чьи гнезда. Неофитам воспрещается смотреть на эти изображения, которые перед окончани­ем обряда будут тщательно уничтожены. Но они смогут рассмотреть их, когда будут участво­вать в следующем обряде «бора»7. Подробность эта кажется нам интересной: она означает, что религиозное обучение неофитов не оканчива­ется полностью с завершением обряда посвя­щения, что обряд состоит из нескольких ступе­ней.

По Меттьюзу, «территория бора являет со­бой первое стойбище на земле Беаме и тех, кто был там вместе с ним, и принесенные им дары»8. Можно сказать, что при исполнении ритуала посвящения как бы воспроизводится мифологическая эпоха, когда обряд «бора» со­вершался впервые. Священная территория не только имитирует первое стойбище Беаме, но в праздничном ритуале повторяются его жес­ты и действия. Таким образом, речь идет о вос­произведении акта творения Беаме и, соответ­ственно, о возрождении Мира, так как священ­ная территория является одновременно и «моделью мира», и миром, освященным при­сутствием Божественного Существа. Во время «бора» возвращается священное, мифическое время явления Беаме на Землю, когда он основал таинства, исполнение которых происходит сейчас. Участники этих празднеств как бы ста­новятся современниками первой церемонии «бора», происходившей «в то время», «в давнее доброе время» (время «бугари» или «алчера»), по выражению австралийских туземцев. Именно поэтому церемонии посвящения так важны для жизни туземцев: празднуя посвящение, они погружаются в священное Время начала начал, они чувствуют присутствие Беаме и других мифических существ, и, наконец, они возрож­дают Мир, ибо Мир обновляется, воспроизво­дя свою модель — первое пребывание Беаме на Земле. Поскольку обряды посвящения основа­ны Божественными Существами или Мифичес­кими Предками, их празднование позволяет вернуться в изначальное время. Эта установка справедлива не только для австралийцев, но и для всего первобытного мира — речь идет об основной концепции древних религий: повто­рение ритуала, основанного Божественными Существами, позволяет воспроизвести время начала мира, когда обряд происходил впервые. Эффективность обряда определяется тем, что он оказывается включенным в священное Вре­мя начала. В обряде время мифа возвращается — то, что происходило «в то время», «во время бугари», происходит здесь и сегодня, «здесь и сейчас». Когда племя Бад из Западного Кимбер-


34


 


35

 

ли начинает подготовку людей к посвящению, старики идут в лес искать дерево «ганбор», «под которым Джамар (их Высшее Существо) отды­хал в давние времена». Впереди идет колдун, его миссия — обнаружить дерево. Как только он его находит, мужчины окружают дерево и с пением обрубают его ветви своими кремневы­ми ножами9. Мифическое дерево становится реальным.

Все операции и действия, производимые во время посвящения, — ничто иное, как повто­рение первой модели мифического времени основателями обряда. С этого момента они ста­ли священными, и их периодическое воспро­изведение обновляет всю религиозную жизнь общины. Значение некоторых действий подчас забыто, но их повторяют потому, что их произ­водили мифические существа при основании обряда. При посвящении у племени Арунта в определенный момент одна из женщин подни­мает новообращенного к себе на плечи. Делая это, она имитирует действие женщин Унткип­па в мифическое время «алчеринга»10.

Но вернемся к нашей теме: священная тер­ритория играет основную роль в австралийс­ких обрядах посвящения — она являет собой образ первоначального Мира таким, каким он был, когда Божественное Существо пребывало на Земле. Женщины, дети, все не участвующие в посвящении, отстраняются, новички же зна­ют миф лишь поверхностно. Только после по­священия, при последующем ритуале «бора» они смогут рассмотреть изображения, располо­женные вдоль тропинки, соединяющей оба круга. Уже наставленные в мифологии племе­ни, они смогут теперь понять их символику.

Разлучение с матерью

В разных племенах разлучение мальчиков с матерями происходит более или менее дра­матично. Наименее драматично оно в племе­ни Курнаи, где ритуал посвящения довольно прост. Матери сидят вокруг новичков, а подхо­дящие поодиночке мужчины их разделяют. Наставники несколько раз подымают новичков в воздух, а те должны при этом протягивать руки к небу как можно выше. Значение этого жеста очевидно: новичков посвящают Небесно­му Божеству. Затем их отводят в священную выгородку. Там они ложатся на спину и скла­дывают руки на груди, а их накрывают покры­валами. Они ничего не видят и не понимают. Под монотонное пение они засыпают, а жен­щины удаляются. «Если бы женщина,—по сло­нам вождя Курнаи,—видела происходящее или слышала, что мы говорим мальчикам, я бы ее убил»11. У Юинов, как, впрочем, и у других ав­стралийских племен, каждый новичок переда-


36


 


37

 

ется двум хранителям. В течение всего обряда посвящения эти хранители готовят ему пищу, приносят воду и обучают, рассказывая тради­ционные мифы и легенды, истории о целитель­стве, объясняют им их долг и обязанности по отношению к племени. Вечером зажигается большой костер, и хранители на своих плечах приносят неофитов, которым приказывают смотреть на огонь и не двигаться с места, что бы ни случилось. Позади них на некотором расстоянии располагаются матери, которых не видно за прикрывающими их ветками. В тече­ние десяти или двенадцати минут мальчиков «поджаривают» у огня12. Когда руководитель церемонии считает, что первое посвящение подходит к концу и новички достаточно «под­жарены», за местом, где расположились женщи­ны, раздается звук трещоток. По этому сигна­лу хранители приказывают мальчикам бежать к священной выгородке. Там они должны лечь лицом к земле, их вновь закрывают шкурами опоссума и покрывалами. Некоторое время спу­стя женщинам разрешают встать и удалиться на несколько миль и там расположиться на сто­янку. Таким образом, первый обряд посвяще­ния, состоящий в отделении новичков от жен­щин и испытания огнем, закончен. Начиная с этого вечера неофиты принимают участие ис­ключительно в жизни мужчин13.


У племени Муррингов разлучение проис­ходит внезапно и более драматично. Матери, спрятанные под покрывалами, усаживаются на землю вместе с мальчиками, которых сажают перед собой. Неожиданно к ним подбегают мужчины, хватают новичков и похищают их всех14.

Племя Вираджури называет обряды посвя­щения «гурингал» — «принадлежащими лесной чаще». Сценарий аналогичен предыдущему. Хауитт описывает его так: женщины с мальчи­ками сидят, прикрытые ветвями и покрывала­ми. Новичков неожиданно хватают хранители и уносят в лес. Там их обрызгивают красной краской15. Меттьюз предлагает описание более волнующее: группа движется в направлении священной выгородки под звуки трещоток, уда­ряя палками о землю и бросая ветви в огонь. В это время несколько мужчин бесшумно при­ближаются к мальчикам и уводят их на неко­торое расстояние. Когда женщинам и детям разрешают смотреть, они видят вокруг себя только золу и обуглившиеся ветки. Им говорят, что пришедший за новичками Дарамулун хо­тел их сжечь16.

Значение этой первой фазы обряда, разлу­чение с матерями, достаточно ясно. Речь идет о разрыве, подчас довольно грубом, с миром детства, который для ребенка является миром


38


 


39

 

материнским и женским, с состоянием безот­ветственности и наивности, невежества и детс­кой асексуальности. Разрыв осуществляется так, чтобы произвести сильное впечатление как на матерей, так и на неофитов. Женщины почти во всех австралийских племенах убеждены, что их дети будут убиты, что их сожрет враждеб­ное и таинственное божество, подлинного име­ни которого они не знают. Они могут слышать только его голос — пугающий шум, произво­димый священными трещотками. Им объясня­ют, что божество не замедлит воскресить нович­ков, но уже как взрослых мужчин, то есть по­священными. И все же в любом случае неофиты умирают для детства, и матери предчувствуют, что они никогда не получат своих сыновей та­кими, какими они были до посвящения, — их детьми. Когда они окончательно вернутся в се­ление, матери будут ощупывать мальчиков, чтобы убедиться, что это действительно их сы­новья. У многих австралийских племен, как,впрочем, и у других народов, матери оплаки­вают посвящаемых, как оплакивают мертвых. Что касается самих неофитов, то их испы­тание еще более серьезно. Впервые они узнают религиозный страх, даже ужас, когда их предуп­реждают, что они будут убиты и взяты Боже­ственными Существами. До сих пор они счита­лись детьми и совершенно не участвовали в религиозной жизни племени. Даже если они случайно слышали намеки на таинственных Существ и отрывки мифов и легенд, они не осознавали, о чем идет речь. Возможно, они видели мертвых, но не думали, что смерть мо­жет коснуться и их самих. Это была «вещь вне их сознания», событие таинственное, происхо­дящее с другими, особенно стариками. И вдруг их вырывают из счастливого детского неведе­ния и предупреждают, что сейчас они умрут, будут убиты божественной силой. В самом акте разлучения с матерями они уже предчувство­вали смерть — их хватали неизвестные мужчи­ны, часто в масках, уносили далеко от знако­мых мест, укладывали на землю, покрывали ветками. Впервые в жизни они оказывались в непривычной темноте. Это не была известная им до сих пор естественная темнота ночи, тем­нота не полная, ибо в ней были луна, звезды, огни, а не абсолютный угрожающий мрак, на­селенный мистическими существами. И их на­полнил ужас приближения божества, о котором предупреждали звуки трещоток. Испытание темнотой, смертью и близостью БожественныхСуществ непрерывно повторялось и усилива­лось в течение всего обряда посвящения. Как мы увидим, многие обряды посвящения вклю­чают мотив смерти в темноте от руки Боже­ственного Существа. При этом мы хотим под-


40


 


41

 

черкнуть, что уже первый акт ритуала налагал испытание смертью — новички насильственно помещались в неизведанный мир, и испытыва­емый ими ужас подтверждал присутствие в нем Божественных Существ. Мир, в котором теперьнаходились неофиты, был миром священным. Между ним и материальным миром существо­вал разрыв, нарушенная непрерывность. Пере­ход от мира непосвященного к миру священ­ному требовал испытания смертью; умирает одно существование, чтобы перейти в другое. В приводимом нами примере умирает детство и безответственность детского существования — непосвященного, невежественного, чтобы прийти к высшему существованию, делающе­му возможным прикосновение к священному.

«Жераэл» у племени Курнаи

Все эти моменты выступят еще более отчет­ливо, когда мы увидим, что происходит с но­вичками во время их общения с наставниками. Чтобы представить себе место различных ри­туальных и идеологических элементов в общей церемонии посвящения, мы приведем здесь несколько обрядов целиком, не разбивая их на отдельные фрагменты и не обсуждая частно­сти. Правда, это неизбежно повлечет за собой некоторые повторы, но у нас нет иного спосо­ба прояснить последовательность ритуальных действий и таким образом выделить структу­ры разных обрядов посвящения. Мы начнем с самого простого и наименее драматичного — с обряда у племени Курнаи. Итак, мы помним, что, лежа на земле в священной выгородке, на­крытые покрывалами новички засыпают под монотонный песенный напев. По пробуждении они получают «пояс зрелости», после чего на­чинается собственно обучение. Неофиты вновь ложатся на землю и набрасывают на голову покрывало. Затем под звуки трещоток к ним приближаются мужчины. Вождь приказывает новичкам сбросить покрывала и посмотреть на небо, а затем на мужчин, несущих трещотки. К ним обращаются два старика, они говорят: «Выникому не должны рассказывать об этом — ни матери, ни сестре, никому, кто не является "же­раэл"», то есть непосвященному. Им показыва­ют две священные трещотки — большую и по­меньше, которые называют «мужчина» и «жен­щина», и вождь рассказывает мальчикам о происхождении обряда посвящения.

Давным-давно Божество по имени Мунган-Нгауа жило на земле. Именно этот Бог принес посвящение племени Курнаи. Его сын Тундум стал прямым предком племени. Мунган-Нгауа учредил таинство посвящения, а руководил им впервые его сын; при этом он использовал две трещотки, которые носили его имя и имя его


42


43

 

жены. Но один предатель открыл таинство жен­щинам. Разгневанный Мунган-Нгауа вызвал космическую катастрофу, в которой погибло почти все человечество, а некоторое время спу­стя поднялся на Небо17. Сын его Тундум со сво­ей женой превратились в касаток. Рассказывая этот миф, старики передают неофитам трещот­ки и предлагают их повертеть. После открытия этой тайны все возвращаются в поселение, но обучение продолжается. Б частности, мальчи­кам объясняют обязанности взрослых. Кроме того, неофиты присутствуют на представлении, иллюстрирующем события мифических вре­мен. Финальный обряд включает новый акт разлучения с матерью: она просит у сына дать ей напиться, но он добавляет в воду грязь. Тог­да женщины уходят. Хоуитт видел мать, опла­кивающую сына так, как будто он умер. Что касается новичков, то они еще несколько меся­цев остаются в лесу вместе с наставниками18.

Суть данного обряда состоит в сообщении неофитам имени Высшего Существа и мифа о нем, а также сведений о его отношении к свя­щенным трещоткам и таинству посвящения. Посвящение чаще всего ограничивается пере­дачей религиозных, моральных и социальных знаний. Такую форму посвящения можно счи­тать одновременно самой простой и самой древней в Австралии19. Она отличается отсутствием трудных испытаний и вообще мирным характером церемонии.

Дарамулун и посвящение у племени Юин

У других австралийских племен посвяще­ние протекает более драматично. Вот, напри­мер, как развертывается обряд у Юинов и Мур-рингов после разлучения мальчиков с матеря­ми. Мужчины размахивают трещотками и, подняв руку, указывают на небо. Этот жест оз­начает, что Великий Учитель (Бимбан), Высшее Существо, чье имя не дано узнать женщинам и непосвященным, зовется Дарамулун. Настав­ники рассказывают новичкам мифы о Дараму­луне, предупреждая их, чтобы они никогда не упоминали о них при женщинах и детях. Не­которое время спустя общая процессия на­правляется к горе20. По дороге на каждой ос­тановке исполняются магические танцы. Кол­дуны стараются сделать так, чтобы неофитыстали приятны Дарамулуну. Подойдя к горе, хранители и новички устраивают отдельную стоянку, в то время как остальные мужчины готовят в лесу свободный от деревьев участок. Когда он готов, туда приводят новичков. По дороге они должны смотреть только себе под ноги. Когда же им приказывают поднять гла­за, они видят перед собой мужчин в масках, а рядом вырезанную в дереве фигуру Дараму-


44


 


45

 

луна высотой в три человеческих роста. Неко­торое время спустя хранители закрывают мальчикам глаза, главный колдун приближа­ется в танце к каждому новичку, хватает его за голову и с помощью долота и молотка выби­вает ему передний резец. Мальчик не должен сплевывать кровь, иначе рана не закроется.

Новички обычно выдерживают это испыта­ние с поразительным безразличием. Затем их заставляют приблизиться к дереву, на котором находится изображение Дарамулуна, и откры­вают им великую тайну: Дарамулун видит с неба все, что делают люди. Это он заботится о человеке после смерти. Это он основал обряд посвящения и обучил ему предков. Колдуны получают свою власть от Дарамулуна. «Он Ве­ликий Учитель, способный сделать все, что за­хочет, и идти куда ему вздумается, он даровал законы племени отцам, которые передавали их от отца к сыну и делают это до сегодняшнего дня»21. Колдуны предупреждают новичков, что Бог убьет их, если они вздумают воспроизвести его изображение в поселении. Каждый неофит получает пояс мужчины, сделанный из меха опоссума. Потом все возвращаются к небольшо­му стойбищу на лесной опушке, где происхо­дят танцы и пантомимы, имитирующие пове­дение различных животных. Как отмечал Спен­сер и другие, эти танцы и пантомимы имеют глубокий религиозный смысл, так как каждый «актер» представляет Предка, который жил во времена «алчера»22. Осовременивание мифоло­гических событий позволяет вновь посвящен­ным легче ассимилировать религиозное насле­дие племени. Танцы могут продолжаться три часа и на следующий день возобновляются.

Последняя пантомима символизирует смерть и воскресение. Колдуна закапывают в яму и обращаются с мольбой к Дарамулуну. Тогда колдун внезапно встает из могилы, дер­жа во рту «магическое вещество» (джоя), кото­рое он якобы только что получил от Дарамулу­на. В полдень вся группа отправляется купать­ся в водном потоке, смывающем все, связанное с обрядом, чтобы женщины ничего не замети­ли23. Затем посвященным показывают трещот­ки, и все отправляются к основному поселению. Покрытые красной охрой, посвященные теперь мало отличаются от остальных мужчин. Их ждут женщины, причем у каждой матери «че­рез лицо проходит полоса белой глины — знак траура»24. С этих пор новопосвященные живут в лесной чаще и питаются только некоторыми мелкими животными, потому что они должны соблюдать множество пищевых табу. В чаще они остаются шесть-семь месяцев и продолжа­ют находиться под наблюдением своих настав­ников, посещающих их время от времени25.


46


 


47

 

В этом длинном и полном динамики обряде посвящения вначале поражает усиление таин­ственности и особенно драматизация обряда, имеющего свой сценарий и содержащего мно­гие принципиальные моменты: танцы колдунов и демонстрация их магических сил, драматичес­кое открытие имени Высшего Существа и мифа о нем, насильственное выбивание у новичков переднего зуба. Очень существенна роль само­го Дарамулуна: Божественное Существо пред­стает и в шуме трещоток, и как вырезанная из дерева фигура. Что касается пантомимы смер­ти и воскресения, то она показывает могущество Дарамулуна, который воскрешает колдуна и дает ему «магические вещества». Ни в одном другом обряде, связанном с возрастом половой зрелости, небесное Высшее Существо не играет столь важной роли. Все испытания, которым подвергается новичок, он претерпевает во имя Дарамулуна, и все откровения касаются его дей­ствий и его силы.

Символика смерти в обряде посвящения

Роль Высшего Существа весьма значительна и в обрядах посвящения у племен Вираджури26. Новичков уводят в лес, их обучают наставники, они присутствуют при танцах колдунов: посыпав себя золой, колдуны, танцуя, демонстрируют свою магическую силу, показывая предметы, ко­торые они якобы извлекают из своих внутренно­стей. Одно из самых зрелищных представлений следующее: главный колдун исчезает и через минуту возвращается облаченный в ветви и ли­ству, которую, по его словам, он собрал у стойби­ща Беаме. В отличие от Юинов, у Вираджури Дарамулун не считается Высшим Существом, он всего лишь сын или служитель Беаме—Высшего Божества. Тем не менее, в обряде выбивания пе­реднего зуба Дарамулуну предоставлена главная роль. По описанию Метгьюза27, новичков закры­вают покрывалами и говорят им, что Дарамулун идет, чтобы их сжечь. В этот момент слышатся звуки трещоток. Внезапно с мальчиков сбрасы­вают покрывала и, показывая пальцем на трещот­ку, кричат: «Вот Дарамулун!» Затем им разреша­ют дотронуться до трещоток, которые потом разбивают и осторожно сжигают. По мифу, из­ложенному Меттьюзом28, Дарамулун говорит сво­ему отцу или господину Беаме, что во время по­священия он убил мальчиков, разрезал их на кус­ки, сжег и затем вернул их к жизни «новыми существами, но без одного зуба». По другой вер­сии, он их проглотил, а через некоторое время изрыгнул живыми.

Быть проглоченными Божественными Суще­ствами или чудовищем — очень важный мотив посвящения, и мы к нему вернемся позднее. Сей-


48


 


49

 

час же добавим, что у других племен Дарамулун также убивает и воскрешает неофитов во время обряда посвящения. Вонжбоны, одно из мелких племен Вираджури, считают, что Дарамулун хва­тает новичка, убивает его, иногда расчленяет намелкие куски, а потом воскрешает, вырвав у него зуб29. У племени Турбал, когда ночью раздаются звуки трещоток, женщины и дети верят, что в это время колдуны пожирают новичков30. В этом слу­чае колдунов приравнивают к МифическомуСуществу, воплощенному в трещотке и являю­щемуся «автором» обряда. Как утверждают Спен­сер и Джиллен, у племен Унматжера и Каитиш, а также у племени Бинбинга с залива Карпентер, женщины и дети убеждены, что шум, произво­димый трещотками, — это голос Духа, который пожирает новичков или убивает их и воскреша­ет31. Задержимся на этой связи между смертью во время посвящения, которую осуществляет Боже­ственное Существо, и шумом трещотки. Позднее мы увидим, что этот шум — символ божествен­ности, распоряжающейся жизнью, сексом, плодо­родием и смертью.

У Вираджури Хауитт заметил очень важную подробность, связанную с пребыванием нович­ков в лесу: мужчины вырезают из коры дерева спираль, которая предназначена представлять дорогу между Небом и Землей. Нам кажется, что речь здесь идет о воплощении мистической связи между человеческим миром и миром небес­ным, божественным. Как рассказывается в мифе, первый человек, созданный Беаме, под­нялся на Небо по тропинке и там беседовал со своим творцом32. Теперь становится понятной роль спирали из древесной коры во время праз­дника посвящения: спираль — символ восхож­дения, она усиливает связь с небесным миром Беаме. Символика небесного восхождения при­сутствует, как мы увидим, и в других типах по­священия в Австралии.

Чтобы завершить описание обряда посвяще­ния у Вираджури, добавим, что когда неофиты возвращаются на основное поселение, матери смотрят на них, как на чужих. Они бьют их вет­ками, и мальчики вновь убегают в чащу, где ос­таются на этот раз почти целый год. Это окон­чательное разлучение с матерью. Под наблюде­нием своих наставников новички подвергаются многочисленным пищевым табу. Кроме того, им запрещается приближаться к поселению, смот­реть на женщин и ложиться спать прежде, чем «Млечный путь не пройдет через небо»33.

Значение испытаний в обряде посвящения

Подчеркнем одну деталь: новички Вирад­жури могут лечь спать только поздно ночью. В этом заключается специфическое испытание


50


 


 

обряда посвящения, которое, впрочем, можно отнести к разряду универсальных и принятых даже в достаточно развитых религиях. Не спать означает не только победить физическую уста­лость, но и доказать силу воли и духа: бодрство­вать — это сознавать, присутствовать в мире, быть ответственным. У племени Юри-Улу но­вичков ночью непрерывно встряхивают, чтобы они не могли уснуть34. У племени Нарриниюе­ри мальчиков среди ночи приводят в лесную чащу и не разрешают им есть и спать в течение трех суток, а пить воду они могут только «че­рез тростинку»35. Конечно, перед нами очень архаичный обычай, его можно обнаружить в обрядах посвящения еще у огнеземельцев36. Мальчиков приучают пить очень мало, и это в сочетании с многочисленными пищевыми табу должно подготовить их к трудностям жизни. Все испытания физической выносливости37, запреты спать, пить, есть в течение трех-четы­рех дней можно обнаружить у племен Ямана на Огненной Земле38 и у племен западной Ка­лифорнии39. По-видимому, они являются час­тью основы очень древней культуры.

Но запреты на пищу несут и сложную ре­лигиозную функцию, которую мы не собира­емся здесь обсуждать. Достаточно наблюдения, что у некоторых племен пищевые запреты воз­никают по мере того, как неофит, благодаря мифам, танцам и пантомимам, узнает религи­озное происхождение каждого пищевого про­дукта. Существует и ритуальный запрет трогать пищу пальцами. Например, у Нгариго в тече­ние всех шести месяцев, что новичок проводит в лесу, хранитель кладет ему пищу в рот40. Из этого можно заключить, что новичок рассмат­ривается как новорожденный, не способный есть самостоятельно. Позже мы увидим, что в некоторых обрядах взросления неофита вос­принимают как младенца, который не умеетпользоваться руками или разговаривать. В дру­гих районах мира запрет пользоваться руками при еде вынуждает мальчиков брать пищу ртом, как это делают животные или, по верова­ниям, души мертвых. Дело в том, что неофи­тов, изолированных в лесной чаще, их сопле­менники действительно считают мертвыми и отождествляют с призраками. Теперь мы хоте­ли бы обратить внимание на амбивалентность символики изоляции в джунглях: она подразу­мевает не только смерть, но и начало новой жизни, поэтому новичок воспринимается как новорожденный.

Состояние новичка в данном случае можно интерпретировать и так: он умер или вернулся в раннее детство. Отсюда запрет говорить. Нет необходимости искать примеры. В Австралии неофиты почти повсюду содержатся в молча-


52


 


53

 

нии. Им разрешено лишь отвечать на вопросы наставников. У некоторых племен неофиты лежат на земле, то есть они символически «мер­твы», и им также запрещено пользоваться сло­вом, они могут издавать только звуки, имити­рующие крики животных и птиц. Новички — Караджери издают особый звук и затем уточ­няют жестами, что им нужно41. Аналогичным образом объясняются и различные визуальные запреты. Так, кандидаты на посвящение могут смотреть только на свои ноги и поэтому всегда ходят с опущенной головой. Обычно их покры­вают листвой и покрывалом или просто завя­зывают глаза. Темнота — символ Другого Мира, а также смерти и зародышевого состояния. Ка­ково бы ни было значение, придаваемое изо­ляции в лесу, рассматривается ли она как смерть или возвращение в состояние до рожде­ния, очевидно, что новичок более не находит­ся в обычном мире.

Вместе с тем, все запреты: лишение пищи, немота, жизнь в темноте, невозможность видеть ничего, кроме собственных ног, — являются упражнением в аскетизме. Неофита вынужда­ют сосредоточиться, медитировать. Различные физические испытания несут в себе духовный смысл. Неофит готовится к ответственности, налагаемой взрослой жизнью, и одновременно пробуждается к жизни духовной, ибо испытания и ограничения происходят на фоне настав­лений, знакомства с мифами, с танцами и пан­томимами. Физические испытания преследуют духовную цель: ввести ребенка в культуру, сде­лать его «открытым» для восприятия духовных ценностей. Этнологов поражал чрезвычайный интерес новичков к мифам, традициям, риту­альной жизни42. До или после обрезания нович­ки вместе со своими наставниками предприни­мают длительные путешествия, следуя марш­рутами мифических Существ; при этом в течение всего времени они должны избегать встреч с людьми, особенно с женщинами43. В некоторых случаях новичку запрещают разго­варивать при встрече, и он периодически встря­хивает свою трещотку, чтобы предупредить возможного прохожего44. Новичок, считают або­ригены, это Вангарапа, «мальчик, который пря­чется»45.

В австралийских обрядах посвящения сле­дует отметить еще два испытания: 1) метание огненных факелов над головами новичков и 2) подбрасывание их в воздух. Последнее испы­тание характерно для Арунта, здесь оно пред­ставляет первый акт очень долгого, растянуто­го на годы посвящения46. Метание огня, напоминающего о молнии, по-видимому, очи­стительный ритуал, но в нем заложен и сексу­альный смысл. Что касается подбрасывания но-


54


 


55

 

вичка в воздух, то в нем заключено двойное зна­чение: принесение неофита в дар Небесному Божеству и символ восхождения. В обоих риту­алах речь идет о представлении неофита Не­бесному Божеству, и оба они дополняют друг друга. Эта церемония представляется нам схо­жей с другими обрядами восхождения. Так, во время церемонии Умба новичок должен залезть на молодое дерево, у которого предварительно обломаны ветви. Когда он достигает вершины, все стоящие внизу издают приветственный крик47. У Курнаи перед самым возвращением в селение затевалась так называемая «игра в опос­сума». На дерево около двадцати футов высо­той, очищенное от ветвей и практически пре­вращенное в столб, друг за другом, подобно опоссумам, карабкались наставники мальчи­ков48. Возможно, эта игра была не оригиналь­ной, нечто подобное было замечено и у Вирад­жури49.

У Караджери влезание на дерево составля­ло особый обряд посвящения, называемый «ла-рибуга»: в то время как мужчины запевали свя­щенную песню, посвящаемый влезал на дере­во. Риддингтон рассказывает, что сюжет песни был связан с мифом о дереве, но Караджери забыли его значение50. Впрочем, о значении ритуала можно догадаться: дерево символизи­рует космическую ось, Древо Мира: влезая на него, посвящаемый попадает на Небо. Возмож­но, имеется в виду восхождение, которое час­то предпринимают шаманы во время своих обрядов посвящения. Так, во время «бора дес чепара» происходит следующий обряд: моло­дое дерево зарывается в землю корнями вверх и вокруг него устанавливаются несколько очи­щенных от коры и окрашенных охрой деревь­ев, связанных между собой полосами коры. На перевернутое дерево усаживается шаман, изо рта которого свисает веревка. Он изображает Высшее Существо, Маамбу. Существует веро­вание, что ночью он поднимается на Небо, что­бы увидеть Маамбу и обсудить с ним дела пле­мени. Шаманы показывают посвящаемым кри­сталл кварца, который, как они утверждают, получен ими от Маамба51.

Подъем на небо по дереву и способность летать, полученная от кристалла кварца, — та­ков специфический шаманский сюжет, доволь­но частый в Австралии, но встречающийся и в других странах52. Мы займемся этим сюжетом более подробно, когда обратимся к шаманским посвящениям. Отметим однако, что символи­ка восхождения в том виде, в каком она выра­жена в подбрасывании новичков в воздух и вле­зании на деревья, определяет некоторые авст­ралийские обряды посвящения, связанные с наступлением половой зрелости. Из сказанно-


56


 


57

 

го можно сделать два вывода: 1) в прошлом Высшие Небесные Существа, по-видимому, иг­рали важную роль в посвящении, так как обря­ды восхождения носят архаический характер и их первоначальное значение почти полностью утрачено; 2) шаманы получают свою магичес­кую власть от Небесных Существ, сами часто изображают их в обрядах, и именно они откры­вают неофитам традиции, установленные Бо­жественными Существами, которые сейчас уда­лились на Небо. Другими словами, символика восхождения; присутствующая в обряде взрос­ления, призвана показать, что в старые време­на существовала более тесная связь между Бо­гами и ритуалом посвящения.

Коллективное посвящение и возрождение

Племена, о которых мы сейчас говорили, из болезненных процедур практикуют в качестве испытания в обряде посвящения только удале­ние переднего зуба. Но в большей части Авст­ралии специфическим племенным обрядом яв­ляется обрезание, за которым со временем мо­жет последовать и новая операция—рассечение (subincision). В Австралии засвидетельствованы и другие операции: татуировка, вырывание волос, надрезание кожи на спине. Поскольку обреза­ние и рассечение несут в себе довольно сложное значение и о


1 | 2 | 3 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.051 сек.)