Контрдиктатные пассионарии

Если негативные пассионарии есть продукт диктата, его структуры и конкреций, то контрдиктатные пассионарии есть имманентная, универсальная и инвариантная черта социума — от стада до высокоорганизованного государства. Гениальные особи есть в каждом конгломерате млекопитающих, что особенно хорошо проявляется в стаде наших ближайших соседей по шкале эволюции — обезьян, достаточно вспомнить известные опыты с обезьянами, проводимые французскими исследователями на атоллах Тихого океана. Гениальное, выдающееся мышление, связанное с развитым аппаратом высшего цензора, и приводит к появлению этого небольшого слоя индивидов. Гениальность творчества связана с полным сублимированием гедонизма Оно, и вследствие этого детерминация поведенческих структур подсознательными гедонистскими мотивациями минимальна или отсутствует. Минимизация этого базового компонента — гедонизма мотиваций, на котором основываются любое подавление и любая форма диктата, является той причиной, по которой этот слой назван контрдиктатным. Индивиды этой группы мотивационно отчуждаются от диктата, т.е. не самопричисляют себя к структуре конкретной формы диктата. Именно этот компонент является основой самопричисления, а не принятая социумом, возвеличиваемая диктатом творческая активация индивида. Слава и известность творчества есть следствие лояльности диктату и понимания толпой, что не всегда является признаком гения духа. Контрдиктатные пассионарии — это и человек, изобретший плуг и водяное колесо, это Левкипп и Канада, это гимнософисты и мистики Индии, алхимики средневековья, математики и звездочеты древнего Египта, это Ницше и Кьеркегор, это Сократ, Диоген, Анаксимандр, это Босх, Роден и многие, многие другие, известные, а чаще, неизмеримо чаще — неизвестные человечеству и не понятые им люди. В тех случаях, когда их творческая деятельность не связана с материальным миром, миром борьбы и производства, их произведения представляют собой продукт гениального отражения реалий окружающего мира, социума, диктата — величайшие произведения философии, искусства. Связь с диктатом ограничивается именно этой отраженно-интроспективной формой, без тех компонентов гипертрофии материально-гедонистских отражений в сознании, которые определяют сопричисление других слоев. Именно эта черта — врожденность психотипа контрдиктатного пассионария определяет и характер коллективной психологии, и инвестиционные деформации. Хотя в данном случае говорить о коллективной психологии и инвеститах не совсем верно, так как индивиды этой группы не объединены в функционировании, их активации в структуре социума имеют сугубо индивидуальный характер. Инвестиции же в данном случае — уместный термин лишь с обратным знаком, т.е. отчуждение индивидов от этого слоя в силу давления диктата или объективных естественных факторов, вследствие именно врожденности психотипа. Никакие внешние факторы не могут сформировать контрдиктатного пассионария, они могут лишь подавить (в некоторых случаях) его мотивационную основу. Рассмотрим факторы, определяющие наличие и интенсивность этого отчуждения. Контрдиктатность пассионария ума и духа есть в своей глубинной основе отражение конкреций диктата (всех аспектов, прямых и косвенных) в сознании мыслителя, причем характер отражения, его интроспективная сущность, предваряющая акты творчества, определяет структура комплекса высшего цензора супер-Я — комплекса этических, эстетических, онтологических и других идей, догм, табу, воззрений. Следовательно, первый фактор — конкреция формы диктата, при которой творит пассионарий. Второй, связанный с первым, — сила давления на контрдиктатных пассионариев со стороны структур подавления, так как способность к контрадикции диктату определяет врожденный уровень пассионарности и при некотором, достаточно высоком уровне подавления пассионарность конкретного индивида может оказаться недостаточной для активного антагонизма. Еще один фактор, также связанный с первыми двумя, — это характер и сущности структуры супер-Я, инъецированные в сознание органами воспитания и образования. Но действие этого фактора несколько нивелируется тем, что высокий уровень мышления и пассионарности делает контрдиктатных пассионариев крайне невосприимчивыми, устойчивыми как к инъекции лояльных догм и идей, так и к цензуре Я, примиряющей с воспринимаемой (отраженной) действительностью.

Проанализируем конкретный характер деформации психомотивационной основы каждым фактором, используя исторический материал и рассматривая психологические детерминанты внедиктатности этого слоя в исторической ретроспективе. Форма диктата, фаза генезиса, суть и инструменты подавления определяют многие черты функционирующего социума, как социальные, так и индивидуальные. Контрдиктатные пассионарии не составляют исключения. Выше была показана связь между уровнями силового и интроспективного в структуре подавления для негативных пассионариев. Эти же факторы детерминируют и деформации слоя контрдиктатных пассионариев. Силовой диктат, при превалировании в общей сумме инструментов подавления, подразумевает полное пренебрежение мотивациями подавляемых и детерминацию их активности с помощью негативных табу и физического наказания, т.е. ущемления, принижения, подавления индивидуального гедонизма. Репрессии в духовной среде, а следовательно, и поведения воздействуют, помимо (отчужденно от) структур высшего цензурованная опосредованно через Я на подсознательный гедонизм. Но выше было показано, что основа психогенотипа контрдиктатных пассионариев базируется на отрешении от стратегически-жизненного гедонизма и минимизации цензуры Я, с доминированием в самой превосходной степени структур супер-Я и сублимированного гедонизма в форме творчества и пассионарности. Таким образом, силовой диктат при минимальном уровне интроспективности не затрагивает основы мотивационного комплекса слоя и его активации. Рабовладение в античных этносах — ярчайший тому пример. Древний Рим и Греция, Иран, Китай и еще раньше Шумер, Элам, Аккад являют собой пример активности творчества контрдиктатных пассионариев. Философы, математики, скульпторы и т.д., чьи творения не представляют собой апологию (явную или скрытую) диктату, в эти эпохи творят и дают мощный толчок эволюции социума. Но как только силовой диктат рабства дополняется интроспективными компонентами, например в Афинах эпохи Эфиальта и Перикла, то начинается деформация слоя и его деятельности. Анаксагор, Сократ — яркие контрдиктатные пассионарии — уничтожаются, а появляются духовно деформированные творцы сопутствующего слоя: Иктин, Калликрат, Фидий, далее Платон.

Рассмотрим второй случай — ортодоксальный превалирующе-интроспективный диктат. Конечный объект, цель подавления — тот же базовый, глубинный гедонизм подсознания, но подавление происходит опосредованно через Я и в развитом виде в основном через категории и аспекты супер-Я. Инвестиция лояльных догм, табу, идей и в конце концов инверсия мотиваций на всех уровнях сознания обеспечивается воздействием (при этой форме) на структуру именно супер-Я. Эта структура разума, являясь объектом интроспективного подавления, в то же время представляет собой структуру, кардинально детерминирующую суть активаций этого слоя. Это и является основной чертой деформации психогенотипа и инициирует отчуждение индивидов от этого слоя. Инверсия негативных табу и превалирующий компонент позитивно-мотивационного вовлечения приводит к тому, что сублимативно-творческие активации гедонизма (либидо) получают гедонистское поощрение, стимуляцию и возникает рефлекторная связь между творчеством и гедонизмом (произвольных конкреций), неизбежно ассоциируемая с диктатом, генерирующим эти конкреции гедонизма. При некоторых, вполне определенных взаимных уровнях пассионарности, творческой сублимативности гедонизма в рафинированном виде, структур Я и супер-Я в комплексе, детерминирующем активации, может возникнуть ситуация, когда контрдиктатность (мотивационная) уменьшается и в качестве доминанты начинает превалировать гедонизм (поощряемый диктатом), совмещенный с лояльным творчеством. Осознанно или нет, осмысливая свои действия в сознательных категориях или творя лояльные произведения искренне, подсознательно, контрдиктатный пассионарий в этом случае проституирует свою суть и функциональное предназначение в структуре социума и диктата.

Отчуждение контрдиктатных пассионариев безусловно усиливает, кардинально улучшает функционирование структур, обеспечивающих интроспективное подавление, повышая эффективность диктата в целом, но появляются и негативные аспекты этой деформации. Контрдиктатность, а точнее, внедиктатность, отчужденность мотиваций и творчества от интересов диктата является причиной и основой свободного полета духа, творчества. Новые идеи в науке и философии, новая техника, новизна в литературе и искусстве — все это есть продукт активности контрдиктатных пассионариев, и в то же время именно эти аспекты социума являются основой его эволюции. Усиление же диктата за счет отчуждения части этого слоя (и без того небольшого) по вышеприведенным причинам приводит к пролонгированному ослаблению творческого компонента духовного континуума социума и, следовательно, к замедлению эволюции. Пример — духовная экспансия христианства в Европе от его зарождения до эпохи Возрождения. Рассмотрим второй аспект, определяющий отчуждение индивидов от этого слоя, — прямое давление, духовная репрессия контрдиктатных пассионариев, которая имеет место во всех формах диктата со значительным компонентом интроспективности и в крайне-радикальной, ортодоксальной конкреции присуща тотально-интроспективным и особенно экстремистским формам диктата. Если тотально-интроспективная форма характеризуется гипертрофией всех аспектов интроспективного подавления, как негативно-мотивационного, так и позитивно-вовлекающих, то экстремистские формы характеризуются гигантской гипертрофией интенсивности и методов духовной репрессии негативно-мотивационного плана, прямо смыкающейся с физическим, силовым подавлением в самых крайних, жутких формах. Суть мотивационных деформаций, детерминируемых позитивно-мотивационным вовлечением, проанализирована выше. Обратимся теперь к деформациям, мотивационной основе, детерминируемой общим для этих форм диктата компонентом интроспективного подавления — негативно-мотивационным. Этот компонент диктата связан как с инъективным воздействием на структуру Я в форме внешних воздействий, так и (в значительно большей мере) на структуру супер-Я во всех формах духовного диктата: государственно-правовой, юридической, этнической, культурной, идейной, этической, эстетической, даже мистической. С одной стороны, это создает в сознании индивида структуру понятия, категорий целесообразности активаций (для удовлетворения гедонизма) в конкретном восприятии реалий диктата как основы социума; с другой стороны, это создает в сознании индивида мощный барьер норм, догм, идей, веры, препятствующий прорыву естественных доминант подсознания, в том числе и сублимированных в творчестве. Поскольку догмы, идеи и т.д., инъецируемые в структуру супер-Я, имеют лояльно-диктатный характер (в терминах категорий эффективности диктата или интересов иерарха), а основу активаций контрдиктатных пассионариев составляют пассионарные сублимации доминант Оно (гедонизма, либидо), то антагонизм этих компонентов в сознании неизбежен. Этические и эстетические догмы, добродетели и нормы, даже в том случае, когда они внешне соответствуют традиционным общечеловеческим понятиям: мужеству, доброте, великодушию и т.д. — при более глубоком анализе обнаруживают черты лояльности диктату, точнее, отражают интересы диктата в отношении к интроспекции подавляемого. Мужество имеет категорию ценности лишь при наличии целесообразности и пользы для диктата, но не в том случае, когда оно противопоставляет индивида диктату; великодушие — но не по отношению к врагу диктата. Этот перечень прагматических оценок истинности этических, эстетических и других компонентов, составляющих сложный конгломерат высшего цензора — супер-Я можно продолжить.

Тенденциозность критериев, норм, установок, инъецируемых в сознание, является следствием официальной идеологии, т.е. совокупности идей, постулатов, теорий самой различной природы, но имеющих одну общую черту, доминанту — конформистский догматизм, направленный на стереотипизацию духа и мысли. Разумеется, все это для контрдиктатного пассионария не может быть уложено в рамки любых догм. Интроспективный антагонизм между этими факторами в интроспекции контрдиктатных пассионариев каузально детерминирует отрицание, отчуждение как догм официальной идеологии, так и ее порождения — этических и других норм, составляющих основу инъецируемого лояльно-диктатного цензора — структуры супер-Я. Отрицание лояльных догм, установок, добродетелей, осознание их лояльной целесообразности и релятивизма приводит к созданию своих, индивидуальных этических ценностей и догм, чаще всего имеющих индивидуально-эгоистическую окраску, лишенную в то же время садистско-агрессивных черт, связанных с остаточным континуумом десублимированного гедонизма подсознания, Оно. Именно это — индивидуализм этических догматов и норм, лежащий в основе отрицания базовой структуры психомотиваций, инъецируемой в сознание подавляемых (мотивационного приятия аскетизма, отчуждающего блага гедонизма в пользу иерархов), и является той чертой, которая внедиктатных пассионариев духа делает контрдиктатными. Иными словами, творчество высшего разума и духа человека есть основа контрдиктатности, ее потенция.

Как и всякий конгломерат индивидов со сходными признаками, слой пассионариев включает широкую шкалу их кардинальных детерминантов — творческого потенциала и пассионарности. Противоборство вышеприведенных аспектов — внутренних доминант психотипа и инъецируемой структуры супер-Я — в обычных условиях, т.е. при некотором среднем уровне интроспективного подавления, приводит к формированию индивидуального супер-Я, не связанного с критериями диктата. Но повышение интенсивности и разнообразия методов подавления может привести у некоторой части слоя с меньшим уровнем доминант мотиваций к превалированию в сознании структур лояльного супер-Я. Например, в моменты этнического перенапряжения, в эпохи социальных и этнических коллизий интенсивность инъекции в сознание лояльных догм бывает столь велика, что приводит к отчуждению некоторого, сравнительно небольшого числа индивидов этого слоя в другие слои, чаще всего в слой сопутствующих. Иногда эти же факторы интроспективного давления ведут не к вытеснению природных доминант, а к аннулированию влияния супер-Я в целом. В этом случае активации контрдиктатных пассионариев детерминируются несублимированным гедонизмом такой мощи, что они инвестируются либо в иерархи, либо в негативные пассионарии вышей иерархии. Примеры первого положения: Платон, Архимед, Конфуций, Фома Аквинский, Эйнштейн и многие другие; примеры второго: Вийон, Алкивиад, Писсарро.

В предыдущих разделах было показано, что основным фактором, пролонгированно детерминирующим стратегический рост интроспективного компонента диктата в его эволюции, является развитие технологии, которая сама является порождением активности контрдиктатного слоя. Возникает круг следствий и причин — контрдиктатные пассионарии инициируют эволюцию технологии, ведущую к росту интроспективности диктата, что приводит к отчуждению этого слоя. Напрашивающийся вывод, что конечный эффект этого круга следствий есть замедление эволюции технологии, не учитывает одного из следствий технологической эволюции. А именно, эволюция технологии, всех ее научных и технических аспектов увеличивает длительность жизни и континуум глобального человеческого социума. Как показывают опыты Мэслоу, доля индивидов, комплектующих слой, стационарна, независима от объема популяции, т.е. отчуждение индивидов от слоя пассионариев уравновешивается, компенсируется ростом континуума самого слоя и сохранением в слое наиболее ценных, с точки зрения глобально-человеческой идеологии, индивидов.

Поиск по сайту: