АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 2. Беспокойная и раздраженная Виктория, крутила на пальце ожерелье из сапфиров и бриллиантов, украденное ею из музея

Читайте также:
  1. I. ГЛАВА ПАРНЫХ СТРОФ
  2. II. Глава о духовной практике
  3. III. Глава о необычных способностях.
  4. IV. Глава об Освобождении.
  5. XI. ГЛАВА О СТАРОСТИ
  6. XIV. ГЛАВА О ПРОСВЕТЛЕННОМ
  7. XVIII. ГЛАВА О СКВЕРНЕ
  8. XXIV. ГЛАВА О ЖЕЛАНИИ
  9. XXV. ГЛАВА О БХИКШУ
  10. XXVI. ГЛАВА О БРАХМАНАХ
  11. Аб Глава II ,
  12. Апелляция в российском процессе (глава 39)

 

Беспокойная и раздраженная Виктория, крутила на пальце ожерелье из сапфиров и бриллиантов, украденное ею из музея, и думала, удалось ли ей, наконец, толкнуть Высший Совет достаточно далеко. Небольшое расследование о Максе Вестине показало, что обычно его жертвами не становились представители ее рода, становились Другие, те которые перешли в черную магию и не могли быть спасены. У него в заслугах было спасение тысячей, разрушением нескольких, кто мог нанести ущерб своим злом.

Знание наполнило ее беспокойством. Была ли она теперь Другой? Учитывая, что Макса редко отправляли за тем, кого совет не хотел бы видеть мертвым, видимо она была таковой. Он был легендой, героем, и был на пороге выдвижения в Совет. Она бы знала об этом, если бы была активным членов их сообщества, а не изгоем. Что оставляло ее с вопросом, на который она годами пыталась ответить была ли смерть ее конечной целью? Действительно ли она желала смерти, теперь, когда умер Дариус? Она была достаточно сильна, чтобы бороться против хомута на ее шее, но она была не достаточно сильна, чтобы бороться с Максом, магом со значительной силой. И все же она сознательно подстрекала его стремление.

Настороженная ходом своих мыслей, она сделала то, что делала всегда сосредоточила внимание на действие, а не на реакции. Так как она не могла идти нога в ногу с Максом и победить, ей придется добраться до него другим путем.

Ей придется соблазнить его, заставить его заботиться о ней. Было логично, что это нанесло бы Совету жестокий удар. Это на самом деле было бы максимальной местью. Совет так редко кого-нибудь выдвигал. Вообще то, последний кто удостоился такой чести, был Дариус, и он отказался от Них, потому что это означало, что он мог потерять ее. Отвергая безопасность слабой власти, он оставался солдатом, и Они наказали его самым безжалостным назначением. Что привело к его смерти. Она позаботится, чтобы Совет пожалел об этом.

Она не могла дождаться, чтобы начать.

Чертов Макс Вестин был так упрям! Если бы он пришел на ужин, так как она хотела, она могла бы сейчас тереться об это прекрасное мужское тело. Она могла бы лизать его кожу, щипать его плоть, трахать его мозг.

Отомстить за ее любимого Дариуса, единственным способом, который она знала.

Макс был идеальным Охотником, которым она могла спровоцировать Совет. Виктория могла легко представить его, привязанным к ее кровати и распростертым для ее удовольствия. Все эти пульсирующие мышцы и чувственная сила. Золотой маг Совета, пойманный в собственной ловушке.

Она тяжело выдохнула, внезапный укол вины, слишком тревожный, чтобы размышлять об этом. Встав, Виктория расстегнула пуговицы на своей шелковой пижаме без рукавов. Она приготовилась перевоплотиться в кошачью форму, когда ее остановил звук дверного звонка. Неторопливо передвигаясь по золотистому, деревянному полу, она понюхала воздух.

Макс.

Неожиданное наслаждение согрело ее кровь.

Открыв дверь, она на мгновение онемела. В Армани, Макс Вестин был разрушительным.

Сейчас, одетый в джинсы с низкой посадкой и обтянутой футболке, в кожаных сандалиях на босую ногу, он был… Он был…

Она замурлыкала, мягкая вибрация наполнила воздух между ними опьяняющим обещанием.

Трусливый ублюдок. Он знал, что ее естественный инстинкт при виде его босых ног заставит ее перевоплотиться, и тереться об них, кружась у его ног, откровенно показывая ее готовность. Борясь со своей природой, Виктория подняла руку и прислонилась к дверному косяку. В такой позе ее рубашка задралась, показывая ее живот и нижний изгиб ее груди. Он выстрелил недолгим оценивающим взглядом на то, что она показала, а затем подвинул ее в сторону и зашел в дом, как будто у него на это были все права.

Когда он проходил на кухню с бумажными продуктовыми пакетами в руках, свечи, что она расставила по всей комнате, вспыхивали на его пути. Музыкальный центр заиграл, выпуская какофонию бессмысленных звуков прежде, чем остановился на классической волне. Богатые звуки струнных инструментов затопили комнату, вытекая из верхних вентиляционных отверстий потолка ее современной квартиры, готовя сцену для ночи, которая, она знала, будет незабываемой.

Она последовала за ним на кухню, где он положил пакет на столешницу и начал вынимать то, что было в нем. За ним, сковорода, магическим образом освободившись от навесной стойки, переместилась на плиту.

Маг раскрыл себя, тихо сказала она.

Макс улыбнулся. Я точно тот, кем я сказал, я являюсь.

Следователь по страховому мошенничеству. Я тебя проверила.

Я раскрыл каждое дело.

Это я узнала, сухо сказала она, Ты преисполнен решимости спасти мир от злодеев, как магических, так и других.

Это так плохо? он тихо бросил вызов, - Когда то и ты занималась этим.

Он вынул пинту натуральных сливок, и она облизнула губы. Восприимчивый, какими были все Охотники, он достал миску из шкафа одним движением запястья и налил ей порцию. Виктория расстегнула последнюю пуговицу на рубашке. Через секунду рубашка и ее штаны на шнурках были на мраморном, кухонном полу. Она подождала пару секунд, давая ему быстро взглянуть на то, что он позже наполнит собой, а затем изменила форму. С подвижной упругостью ее кошачьих ног, она сделала высокий прыжок на разделочный стол и присела над миской.

Макс провел рукой по ее мягкой, черной шерсти.

Ты прекрасна, котенок, проурчал он сладким голосом.

Она промурлыкала в ответ.

Как только она слизала сливки, Виктория свернула свой хвост вокруг его запястья. Его огромная рука остановила ее, но с ним она чувствовала себя в безопасности, необычно для не захваченного Знакомого, рядом с магом, который нуждался в руководстве.

Охотники были самыми могущественными среди магов и не нуждались в увеличении силы обеспечиваемой Знакомыми. Они держали магический мир в чистоте, выслеживали и имели дела с любыми отклонившимися от нормы извращениями, которые шли против приказов Высшего Совета.

Другими, как она.

Грубые кончики его пальцев нашли точки за ее ушами и почесали. Она расплавилась на столешнице.

Позволь мне закончить ужин, пробормотал он, И потом мы поиграем.

Макс отвернулся присмотреть за плитой, и она боролась с желанием последовать за ним. Она легла на столешницу, положив подбородок на ее лапки, наблюдая за его мышцами на спине пока он нарезал овощи и обжаривал рыбу. Изучая его, она отметила черные как смоль волосы, которые сияли жизненной силой, и крепкий, гордый изгиб его задницы. Она вздохнула.

Она скучала по надежному мужчине в ее жизни. В последнее время одиночество ощущалась хуже, чем когда либо, и в этом она винила Совет. Они должны были подождать пока вторая ведьма или маг Знакомый в паре могли присоединиться к ним против Триумвирата, но Они не смогли умерить свой пыл. Не желая потерпеть поражение в таком важном задание, Дариус потерял свою жизнь, чтобы добиться успеха. И она потеряла свою вторую половинку.

С тяжелым грузом на сердце, Виктория спрыгнула на пол и покружила у ног Макса, мурлыча и облизывая себя, чтобы привлечь его внимание. Как не удивительно, он был слишком занят, заботясь о ней, что бы получить бессмысленный секс. Слишком занят, готовя для нее, и смягчая ее музыкой и светом свечей.

Ее утомленная душа с жадностью впитывала внимание.

Перемещение через вечность без партнера, брало свое. Она не могла встречаться с людьми, и она была изгнана из своего сообщества. Не было никого, кто бы ждал ее или беспокоился о ней.

У нее была полноценная работа, и ее успех был источником глубокой гордости, но часто ей хотелось свернуться в клубок на диване, рядом с мужчиной, который заботился бы о ней. Любил ее. Макс не был этим мужчиной, но он был первым из всех магов, посланных за ней, кто нашел время добиться ее. Часть ее ценила его усилия. Другая ее часть понимала, что у него были скрытые намерения.

И так, она добивалась его в ответ, она терлась о его мощные икры, с мягким, изысканным мурлыканьем.

Дорогой к поражению, таким образом начинались отношения со всеми ее Охотниками. Она обещала им наслаждение с каждым касанием между их ног, ее феромоны наполняли воздух до тех пор, пока они не сходили с ума от желания иметь ее. Благодаря дару Дариуса, она могла изменять ее запах от запаха подчинения, до запаха плотских желаний, примитивного вызова нуждам Охотника быть доминантом. Это было тоже самое, что размахивать красным плащом перед разъяренным быком.

Это не так уж плохо, Макс смягчил тон, что заставило ее изогнуться в удовольствие. В подчинение тоже есть наслаждение.

Задетая тем, что он оставался таким абсолютно безучастным, Виктория побрела прочь, высоко подняв хвост и гордо держа голову.

Подчинение. Это не подходило для нее. Она была слишком волевой, слишком независимой, чтобы склониться перед мужскими требованиями. Дариус это знал. Он принял это, и ради нее он сделал исключение, чтобы они могли жить в гармонии.

Виктория перевоплотилась, и голой растянулась на диване. С его места на кухне, Максу было достаточно повернуться, и он смог бы увидеть ее. Его самообладание беспокоило ее,

как беспокоил тихий ветерок его приказов, и стальная решимость в этих серых глазах. Он не был мужчиной, бегающим вокруг своего члена.

Она вздохнула, и стала ждать, когда он к ней подойдет. Ни один мужчина или маг не мог долго сопротивляться голой, лежащей и готовой женщине.

Тяжело опиравшись на столешницу, Макс посмотрел вниз на разделочную доску и выдохнул свое разочарование. В этот момент он не хотел ничего больше, чем показать прекрасной обнаженной женщине на диване, все, что он мог сделать с ней. Для нее. Это потребовало намного больше сдержанности, чем он обычно применял, чтобы не бросить нож в раковину и не заняться именно тем о чем он думал. Жесткий, тяжелый трах помог бы ей на время забыть печаль, которую он в ней чувствовал.

Его глаза закрылись, когда он сосредоточился на слабом намеке ее печали. Связь между Знакомыми и магами всегда начиналась с этой тоненькой нити осознания. Было рано, слишком рано для того чтобы между ними была связь, но она была. Пока ее было не достаточно, чтобы разглядеть причину ее несчастья, но Макс знал, это страдание было не новым. Это уже какое-то время терзало ее.

Как ни странно, сейчас эти глубокие познания о ней привлекали его. Больше чем ее красота. Вожделение, подстрекаемое нежностью, было новым ощущением для него, которое он медленно смаковал, словно он впервые пробовал на вкус прекрасное вино. Мягко и нежно оно подогревало его кровь, в точности как ликер.

Продолжая готовить, он задержался на ощущение своего котенка, поощряя связь, которую он использует, чтобы привести ее с края обратно в загон.

Ужин готов, через некоторое время выкрикнул он.

Виктория уставилась в потолок, раздумывая, как Макс мог быть таким равнодушным к ее наглому предложению секса. Раздраженная, она сказала,

Я хочу есть здесь.

Делай, как тебе нравиться, легко ответил он. Она услышала, как от стола отодвинулся один из обеденных стульев, и секундой позже звон серебра об фарфор. Разинув рот, она приняла вертикальное положение.

Ммм…, глубокий звук наслаждения Макса, заставил ее кожу покрыться мурашками. Затем богатый аромат жареной рыбы и сливок добрался до ее ноздрей, и это заставило ее живот заурчать.

Она встала и протопала в кухню, где она обнаружила только один сервированный комплект – один, перед которым сидел Макс. С руками на боках, и оскорбленными кошачьими чувствами, она отрезала,

Как насчет меня?

Теперь ты намеренна ко мне присоединиться?

Я планировала.

Отодвинувшись от стола, он встал во весь рост, уменьшая ее, разница была более заметна, так как она была обнажена. Он предложил ей свой стул, его явное равнодушие к ее голому телу, заставило ее сжать кулачки. Виктория шлепнулась на сидение с мелодичным выдохом. Это было совсем не тем, чем она планировала его развращать.

Он потянулся за вилкой с длинными зубцами. Поражая словно копьем кусок почти сырой рыбы, Макс окунул его в сливки и поднес к ее губам. Пораженная, она уставилась на него.

Открой.

Прежде чем она поняла, что это был приказ, ее губы приоткрылись и приняли предложенное. Приготовленное, учитывая ее склонность, вкусы смешались вместе в наслаждение для ее чувств. Макс стоял рядом с ней, одна рука на спинке ее стула, заключая ее в клетку, пока он готовил следующий кусочек. Ее глаза встретились с его в молчаливом вопросе.

Это обязанность мага, заботиться о его питомце.

Я не твой питомец, но в любом случае, это ощущалось великолепно.

В настоящее время, ты мой питомец.

Ей было ненавистно признавать это, но его непоколебимая уверенность возбуждала ее. Ее маленькая грудь отяжелела, стала нежнее, соски затвердели в ожидании его прикосновения. Любезно, его рука покинула спинку стула и обхватила мягкую выпуклость. Виктория задохнулась от неожиданной близости, и Макс просунул ей в рот следующий кусочек. Пока она медленно жевала, смакуя особенную еду, его опытные пальцы играли с ее соском.

Быть в подчинении, не значит быть слабой, он пропел хриплым, гипнотизирующим тоном. Ты не перестанешь быть женщиной, котенок, а станешь чем-то намного большим.

Она покачала головой, яростно, даже когда сжала вместе бедра, борясь с глубокой ноющей болью вожделения, которое она не хотела чувствовать. Мягкое покручивание и дергание ее сосков пальцами Макса, зажигало ее кровь. Пока его возбуждение росло, чтобы встретить ее, его кожа согрела и наполнила воздух слабым запахом его одеколона. Выступающая выпуклость его члена, была на уровне ее глаз, и она не могла справиться с собой и не смотреть. Опасность свойственная желанию иметь его и его неумолимое высокомерие, завело ее до такой степени, что она стала задыхаться на своем стуле. Ее спина беспомощно выгнулась, умоляя о большем.

Это в твоей природе, пробормотал он ей в ушко, - Желание быть взятой. Чтобы у тебя отобрали право выбора и все, чтобы тебе пришлось делать, это чувствовать. Представь мои руки и мой рот на твоей груди… мои пальцы, язык и член толкающиеся между твоих ног… Твоим единственным заданием было бы наслаждаться удовольствием, которое я могу тебе дать. Представь в этом свободу.

Свобода. Подчинение. Слова, которые не могли быть использованы вместе. Они были взаимоисключающими, но каждый раз, когда Виктория открывала свой рот, чтобы возразить, он наполнял его едой.

Он продолжал кормить и ласкать ее, пока она не стала извиваться на стуле. Ее кожа была горячей и упругой, ее киска мокрой и сливочной. Макс знал о ней все. Он с точностью изучал Знакомых, и ее в частности. Это было его миссией, охотиться на тех, кто бросал вызов Совету. Он знал, Знакомые страстно желали, чтобы их трогали и хорошо кормили. Его подход был необычен, и это застало ее врасплох. Они обычно пытались подчинить ее через совокупление, не пытаясь подчинить через ухаживание.

Скоро ее живот был полон, от чего обычно ее клонило ко сну. Но не сегодня ночью. Горящее вожделение в ее венах, сдерживало ее ото сна. Но она все еще была вялой. Уступчивой. Макс поднял ее и отнес в ее комнату, и она была не в состоянии возражать. Она хотела почувствовать его внутри себя, так же, как хотела дышать. Но она была не дурой. Мягко сказанными словами, Виктория ограничила его силу.

Его улыбка сказала ей, что он почувствовал то, что она сделала. Это была не просто улыбка, а одна из тех, которая обещала, что она заплатит за это.

Это только разгорячило ее.

Макс поставил ее на ноги, и повернул, чтобы она не смотрела на него. Ожидание пульсацией прошло вниз по ее спине, заставляя ее дрожать и поверхностно дышать. Крепким, неоспоримым захватом ее шеи, он толкнул ее вперед, пока она не наклонилась вниз лицом в постель.

Макс?

В тот момент, когда он отстранялся, его зубы в соблазняющем знамение царапали ее плечо, и прежде чем она смогла моргнуть, ее руки были завязаны у нее за спиной.

Каково черта? ее сердце забилось в панике. Она не могла поверить, что он так быстро двигался. Ее никогда не связывали. Неожиданное чувство беспомощности напомнило ей тоже, что она чувствовала, когда Дариус стоял посреди смертельного водоворота магии, и она могла только наблюдать, бесполезная. Нет! дико боролась Виктория.

Тише котенок. Его большое тело накрыло ее, теплым телесным одеялом. С руками по обе сторону от ее головы, он уткнулся в нее щекой, голос его был хриплее чем обычно, Я не сделаю тебе больно. Никогда.

Я… Ты…

Ты не можешь ограничить мою силу, пробормотал он, Ты сильна, но не на столько.

Мне это не нравиться, Макс. ее голос был жалобным шепотом.

Затем одна его рука поднялась с матраса. Она почувствовала, что он что-то делает напротив изгиба ее задницы, прямо перед тем, как она услышала медленный скрежет его опускающийся молнии. К ее удивлению, возбуждение, которое умерло, снова обрело жизнь.

Ты так напряжена, медленно облизывая, он оставлял мокрый след на ее позвоночнике. Все что тебе нужно сделать, это лежать здесь и кончить.

Внезапно она не смогла видеть, ее зрение было заблокировано его чарами. Виктория полностью замерла, в горле перехватило дыхание. Она никогда не чувствовала себя в абсолютной власти кого то.

Между ног болело от желания, что заставляло ее корчиться. Несмотря на то, что говорил ей разум, она не могла отрицать свои природные инстинкты.

Посмотри, какая ты готовая, его пальцы гладили ее между ног, скользя по сливочному доказательству того, насколько она была возбуждена. Должно быть, изнурительно все время бороться самой с собой.

Пошел на хер, выплюнула она. Хотя его тон был прозаичным и не самодовольным, она все еще чувствовала себя подавленной.

Ограниченной.

Подчиненной.

Вообще-то, я собирался трахнуть тебя. И тебе придется доверять мне достаточно, чтобы насладиться этим.

Я не могу доверять тебе. Я не знаю тебя. Я только знаю, что ты хочешь, и это является полной противоположностью того, что хочу я.

Разве? терпеливо спросил он. К тому времени, как я закончу, ты узнаешь меня. Мы начнем с секса и проложим наш путь дальше.

Виктория фыркнула.

Как оригинально.

Он остановился, и она знала, что это было прямое попадание. Она думала, на этом все закончится.

Затем, сзади она почувствовала шероховатость его джинс напротив ее ног.

Разве ты не собираешься раздеться? выдохнула она. Ее уже обостренные чувства, теперь были мучительно резки из за ее слепоты.

Нет.

Одно слово. Никаких объяснений. Она начала отбиваться, но была успокоена теплой, широкой головкой члена, поглаживающего ее клитор.

Расставь ноги шире, Виктория.

Она не двигалась. Будь она проклята, если поможет ему укротить ее, высокомерный ублюдок.

Он погрузился в нее, заставляя ее гладкие ткани раскрыться для него, принять его. Только один дюйм. Затем он удалился. Потирая теперь смазанную головку члена об нее, Макс дразнил ее, и затем снова погрузился в нее. Сново, только на дюйм. Она уткнулась головой в одеяло и застонала, ее сексуальные спазмы пытались втянуть его туда, где она нуждалась в нем.

Если ты расставишь ноги, ты получишь то, что ты хочешь.

Виктория подняла голову.

Я хочу привязать тебя к кровати, так я смогу мучать тебя. А не наоборот.

Его урчащий смех, заставил ее вздрогнуть. Дело было в том, что независимо от того, что говорил или делал Макс, он завораживал ее. Но ты и близко не будешь наслаждаться тем, чем хочешь, если не сделаешь, как я говорю.

Закругляй игру, Макс. Мы можем просто трахнуться?

Я хочу трахать тебя именно так, с той стороны, с которой я хочу тебя.

А что насчет того, что я хочу? пожаловалась она.

Ты тоже этого хочешь котенок. Ты просто желаешь, чтоб это было не так. В таком положении ты такая узкая, твоя киска, как бархатный кулак. Мне надо подготовить мой путь в тебя.

Макс ждал с тем же усердным терпением, которое демонстрировал с тех пор как встретил ее, все то время пока головка его члена гладила губки ее киски в молчаливом соблазне. Ее предательское тело манило его мягкой вибрацией. Она была мокрой и горячей, более чем готовой.

Она не надолго задумалась о том, чтобы перевоплотиться и уйти, но тогда у нее не будет с Максом секса, и потому она не стала это делать. Так, с болезненной гордостью, Виктория расставила ноги шире. Позже он заплатит за это.

Он мгновенно толкнулся внутрь, продвигаясь глубоко и еще глубже, пока она не смогла дышать, не смогла думать, ее каждая частичка сосредоточилась на толстом пульсирующем члене, полностью наполнивший ее.

Задыхаясь, ее спина выгнулась, когда его короткие ногти слегка царапали ее бедра. Он наклонился над ней. Доминируя над ней. Как только его пульсирующий живот коснулся ее связанных рук, она почувствовала его мокрую от пота футболку.

Маг не так контролировал себя, как хотел показать.

Пользуясь той малой силой, которой она могла, она вцепилась руками в его футболку, приближая его к себе.

С руками на матрасе, чтобы сдержать свой вес, Макс стал вторгаться в нее длинными, глубокими толчками. Угол его проникновения с дразнящим давлением гладил ее изнутри, и он изменял толчки, как в профессиональном интимном массаже, поглаживая то выше, то ниже.

Это было медленно и далеко нелегко, его бедра качались в размеренном, обдуманном ритме. Не имея возможности видеть, она представила себе, как это должно было выглядеть. Макс, полностью одетый, его задница сжимается и разжимается пока он трахает ее связанное тело. Она задрожала и начала мурлыкать. В ответ он зарычал, вибрация прошла по всей длине его тела к его толкающемуся члену.

Ты чувствуешь себя слабой? спросил он, гортанным и язвительным голосом. Ты чувствуешь себя униженной, потому что твое тело служит моему удовольствию, а не твоему собственному?

Она хотела возразить, поспорить, поругаться, но она не могла. Было слишком хорошо ничего не делать и получать все, что он ей давал. Как-никак она была кошкой и ленивой от природы.

Прирожденная подчиняться, поправил он. Он протянул одну руку, чтобы захватить ее бедро и раскрыть его шире, так он мог трахать ее еще глубже. Теперь, каждый раз погружая свой член, он задевал ее клитор своими тяжелыми, твердыми яйцами.

Он читал ее мысли, она думала той частью своего мозга, которая все еще функционировала.

Укрощение началось.

С мягким шипением, она сжималась вокруг него. Он тихо выругался и задрожал, его тело предало его.

Внезапно, она осознала, что он был также беспомощен, как и она. Она использовала свое тело, чтобы заманить его, и он поддался. Несмотря на показанный им внешний контроль, Макс начал вечер с совершенно иным подходом, и отказался от него, растворяясь в страсти, которой не смог отказать. Даже сейчас, его пальцы, мнущие ей бока, его напряженные бедра на ней, его затрудненное дыхание громко звучащие в комнате.

Осознавая, что она была не одна в этом нежданном физическом очаровании, она расслабилась, со стоном погружаясь в постель. Это не было подчинением. Это было безвыходным положением.

Рот Виктории изогнулся в кошачьей улыбке.

 


1 | 2 | 3 | 4 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.016 сек.)