Глава 2. Отец и Мать никогда не понимали, почему Ирек построил дом так близко к лесу или почему они решили остаться после того

Отец и Мать никогда не понимали, почему Ирек построил дом так близко к лесу или почему они решили остаться после того, как их сына Дэниела забрали. У них больше не было детей, поэтому Ирек взял отца под своё крыло.

После того, как Отец начал вытягивать кровь из Ирека для Еитра, наши территории уже расширились до Леса. Мы патрулировали местность, которая была рядом с нашим домом.

Перед тем, как мы заходили в чащу, я целовала своих братьев и обнимала их. Мальчики никогда не были настолько аккуратны на охоте, как я, и я не была спокойна, когда не проводила свой маленький ритуал перед охотой.

Я сжала свой нож, стараясь не нажимать на кнопку, которую Лукас сделал для меня, чтобы использовать Еитр. Я думала о том, как он сильно беспокоиться за старших.

─ Эрис, ─ позвал меня Отец.

Я кивнула и тихо двинулась вперед, осматривая каждое дерево и каждый листок. Внимательно слушая птиц и насекомых, я искала знаки, которые бы говорили о том, будет ли удачной охота. Мои глаза уже привыкли к наблюдению за сломанными ветками в кустах или тропинками на лесной земле, хотя Ночные Ходоки никогда не способствовала этому.

Тишина была обязательной во время охоты, но, деревья защищали Ночных Ходоков, пряча их в тени от своих крон. Лес предупреждал их о нас с помощью своих ковров из сухих листьев и палочек, шипы и виноградные лозы препятствовали нашему продвижению. Ночные Ходоки были изящны; они двигались гибко и беззвучно, через высшие ветви, или стремительно пробирались сквозь туман.

С самого раннего возраста нас учили продвигаться по лесному ковру, оставаясь незамеченными и не оставляя следов, и даже, задерживать дыхание, пока мы выжидали в тени, что бы Ходоки не могли заметить пар из наших ртов.

Тяжелые ботинки отца и его походка, как-то менялись, как только мы попадали в лес. Я никогда не слышала его шагов, когда мы находились в чаще. У меня ушел год, что бы я могла соревноваться с ним в ловкости.

Отец был очень строг, когда дело доходила до тренировок, но в остальном он был любящим отцом. Мы не раз слушали истории из его детства и главным образом историю о том, как он потерял своего отца, когда он был не старше, чем Джонатан. Его отца убил старший Ходок. Я всегда ценила ту любовь и заботу, которую он давал, даже не смотря на то, что он был помешан на обезглавливании Ночных Ходоков с помощью своего топора, который был порядком девяти метров в высоту.

Своим боковым зрением я могла увидеть Клеменса, когда он остановился и залез на дерево. Он влез на дерево, как животное. В его исполнении это выглядело намного проще, чем было на самом деле.

Подражая Отцу, мы с Лукасом отошли в тень, прислушиваясь к сигналам от Клеменса. Послышался слабый треск. На самом деле, это не наша территория, но, она располагалась достаточно близко, что бы мы постоянно осматривали ее. Я дотронулась до своего кинжала, обхватывая пальцами рукоятку.

Тихий свист послышался с того самого места, где только что прозвучал треск. Я посмотрела на Клеменса, в ответ он потряс головой, затем мой взгляд опустился на Лукаса ─ единственного с луком в руках. Лукас тоже кивнул. Отец вышел из нашего укрытия, и мы последовали за ним. Звук вонзающейся стрелы означал, что этой ночью мы охотились не одни.

Нашей семье очень часто не хватало времени на все задачи, поставленные перед нами. Руководство территориями отбирало время, которое мы могли бы использовать для поддерживания популяции Ночных Ходоков.

Мы прошли мимо Древа Хуппера ─ массивного и старинного дерева. Оно было повалено сотни лет назад, и сейчас это был мост над Ущельем Хуппера. И сейчас тропинки, которые были высечены на коре, спускали вниз к лесу. И если вы решили бы когда-то спуститься в самый низ и обратно, то это у вас бы заняло часы.

Когда я была еще ребенком, Отец рассказывал мне, что этой тропинкой никто уже давно не пользовался и все веревочные мосты разрушались Ночными Ходоками. Древо Хуппера было той причиной, по которой у нас было шесть территорий, вместо трех. Сначала наши предки имели непрерывную связь с новыми землями. Братство и жители защищали Древо.

Отец остановился на краю дерева и поднял кулак. Этот жест означал то, что мы должны остановиться. Я не двигалась, но рассматривала территорию. Я увидела человека, который склонился над молодым Ночным Ходоком. Он резко выпрямился, доставая стрелу из груди Ходока. Как только стрела была остаточно вынута, тело Ходока упало и начало содрогаться в конвульсиях. Я отвернулась от этой картины. Самая не любимая часть охоты. При убийстве Еитром Ходоки умирали в муках. Хватало капли, и бой был окончен.

Отец внимательно осмотрел территорию. Было непривычно, что молодой Ходок находился тут один. Если переводить года на человеческие, то ему было не больше семи или восьми.

Решая, безопасно ли тут находиться, Отец прочистил свое горло. Охотник вздрогнул и направил свой лук на нас. Отец занял оборонную позицию напротив меня.

─ На твоем месте, я бы опустил лук.

Человек был худым, его глаза были темными и отражали в себе светлый полумесяц. Его редкие светлые переходили в бороду. Его борода напоминала мне то, как выглядел бы Отец, если бы не ухаживал за ней. Раньше я играла с его бородой, не задумываясь ни о чем.

Реакция охотника была совершенно не такой, какой могла быть реакция моего Отца. Он улыбался и это пугало. Он повернулся и, вынув нож, стал рубить шею Ходока. В один удар он отсек Ходоку голову и подняв ее за волосы, бросил в нашу сторону.

Я отпрыгнула. Веки Ходока были закрыты, но, даже забрызганный кровью, он был прекрасен.

Идеальный. Его лохматые волосы были темными, а его губы полными и окровавленными.

Отец нахмурился.

─ Кто ты? И что ты тут забыл?

Охотник выпрямился. Он был полностью в крови.

─ Я Чезек. Меня прислали Гунганы из Троу. Этого я отслеживал по третьему кругу. Он решил поживиться их дочерью, Морию. Обернул ее. Я ищу и ее тоже.

─ Тебе здесь не место, ─ эти слова слетели с моего языка сами собой. Отец раздраженно посмотрел на меня и стал ждать ответа от Чезека.

Он быстро кивнул, его почерневшие зубы были все еще видны, когда он улыбался.

─ Я знаю. Мне просто нужно найти девочку.

Отец посмотрел на голову, которая все еще лежала возле его ног.

─ Эти земли охраняем мы. И если мы вдруг найдем ее, мы позаботимся о ней.

Чезек нахмурился.

─ Вы часть Братства?

─ Да. ─ ответил Отец.

─ Тогда, я уйду.

─ Уверен, что ты так и поступишь.

Когда мы уходили, Чезек взобрался на холм и, засунув голову Ходока в мешок, направился в противоположную сторону.

─ Отец. ─ сказала я.

─ Да?

─ Троу в другой стороне. Он идет чуть-чуть не туда.

─ Я знаю.

─ ТЫ ему что-то скажешь?

─ Думаю, что он пойдет обходным путем, чтобы не идти с нами, я бы сделал так, а ты?

Я не могла не согласиться с ним.

Казалось, что Отец так же обеспокоен, как и я. Сегодня он слишком быстро убил этого молодого Ходока, и мне это очень не понравилось. Отец знал, что разум Ходоков одолевала жажда. Причиной того, что он убил этого Ходока, было сострадание, а не страх.

Однажды, когда я была младше, я спросила Отца, боялся ли он Ходоков.

─ Нет, милая. ─ он ответил мне тогда. ─ Я выбрал не бояться их.

─ Как? ─ недоумевая, спросила я, ─ Как ты можешь выбирать бояться или нет?

─ Потому что, мы им нужны, что бы мы окончили их страдания. В таком случаи нет места для страха, ─ тогда, я не понимала этого тогда, и не понимаю сейчас.

Отец просигналил мне стать в боевую позицию снова, и я остановилась. Отец никогда не собирал урожай из молодых особей ранее, поэтому, я не понимала, почему ожидала от него этого сейчас. Наверное, я надеялась на то, что жертва молодого Ходока спасет других.

Я достала свой кинжал из ножен и, повернувшись к Отцу, спросила:

─ Мне это сделать?

Отец покачал головой.

─ Но…

─ Эрис, его маленькое тело уже достаточно осквернено. Дай ему спокойно умереть.

─ Да, Отец.

Я сделала вид, что оглянулась назад и спрятала кинжал.

─ Эрис, хватит. ─ резко отвлек меня Клеменс. ─ Он не был человеком.

Я посмотрела на своего брата.

─ Он был. Он был маленьким мальчиком, Клеменс.

Он отвернулся от меня:

─ Уже нет.

Я не могла с ним говорить, я бы просто расплакалась. Но, я не могла себе этого позволить, ведь я ─ дочь Братства. Слез тут не одобряли. Нас не выделяли из общей массы. Держись на плаву или оставайся сзади, убираясь в доме, и выходи замуж. Именно замужество было моей мотивацией, и я продолжала охотиться.

Вместо того, чтобы проливать слезы, я стиснула свои зубы, не только из-за разочарования, но также из-за жалости к мальчику и тому, кто его любил. Я не понимала, как мой брат мог быть настолько бессердечным.

─ Я понесу его. ─ прошептала я, поднимая его голову.

Отец вздохнул и, мне показалось, что он сейчас начнет спорить. Но, вместо этого он подошел ко мне и, остановившись на секунду, понял то, что осталось от тела. Он аккуратно понес его, кивнув мне.

Клеменс нахмурился.

─ Что? ─ спросила я одними губами.

Мы наблюдали, как Отец остановился возле камня, положил останки мальчика на землю. Достав лопату из своей сумки, он начал копать, откидывая опавшие листья и веточки вместе с землей.

Клеменс потряс головой:

─ Если кто-нибудь бы мне сказал то, что Отец будет использовать лопату для могилы, а не для ловушки, то я бы не поверил ему.

─ Это правильное решение. ─ сказала я.

─ Это неуважительно просить его хоронить одного из... них.

─ Когда-то он был мальчиком. ─ прошептала я.

Отец поднял труп молодого Ходака и положил его в яму, сказав пару слов. Когда Клеменс сделал шаг вперед, Отец оглянулся.

─ Не ходи сюда, сын.

Губа Лукаса задрожала.

─ По-почему? Почему он это делает? Это же кощунство.

Клеменс прикрыл свой рот рукой.

─ Он сходит с ума.

Вытянув свою шею, я посмотрела на брата.

─ Больше никогда так не говори снова. Никогда.

─ Эрис, ─ начал Клеменс.

Я тыкнула пальцем ему в грудь.

─ Он твой отец. И ты обязан его уважать.

Внезапно, Отец появился возле нас с Клеменсом. Он медленно отвел мой палец от моего брата.

─ Он когда-то был мальчиком, ─ сказал Отец. ─ Я помолился за его человеческую душу, но не за безголовое животное в яме.

Я моргнула и отступила, когда Отец прошел мимо. Клеменс кивнул удовлетворенно.

Лукас потрепал меня за плечо, подбадривая меня. Мы последовали за Отцом и Клеменсом.

─ Ты стала слишком мягкой. ─ сказал Клеменс.

Я нахмурилась.

─ Сфокусируйся. Мы близко.

Я услышала короткий визг. Это определенно было животное. Мы не успели подойти, как визг затих. Отец указал на дерево впереди нас. Темные красные отметки были видны по всему дереву и переходили на соседнее дерево.

─ Они движутся. ─ прошептал Отец.

─ Хорошо. ─ сказал Клеменс.

Отец пару секунд осматривал сосны. Мы слушали лес, ветер и воркование голубей.

─ На сегодня все. ─ сказал Отец.

Мы начали двигаться назад, в сторону дома.

Клеменс положил свой арбалет на плечо.

─ Я прав, не так ли?

─ Я не понимаю, о чем ты. ─ ответила ему я.

─ Тебе было жаль того мальчишку.

─ Прошу прощения. Я впервые увидела обезглавливание.

─ Врешь. ─ Клеменс усмехнулся.

─ Я не привыкла видеть молодых. Наблюдать за тем, как он отсек ему голову не вызывало жалость… это вызывало беспокойство. ─ мое сердце отплясывало чечетку в моей груди. Я не была уверена, почему я настолько яро защищалась.

─ Все в порядке, ─ сказал Клеменс. ─ Я всегда знал о том, что ты чувствуешь. Когда-то ты хотела стать один из них.

─ Что? ─ я была удивленна таким заявлением.

Клеменс усмехнулся.

─ Это ведь правда. Ты уже и не помнишь?

Я задумалась на секунду:

─ Нет, не помню. ─ Это была ложь. Я помнила это, как будто это было только что.

Мне было всего лишь четыре или пять. Тогда у меня было желтое платье, в котором я танцевала возле камина. Огонь поедал дерево и охватывал ветки, как тысяча маленьких демонов. Казалось, что тени на стенах танцевали вместе со мной. Отец отдыхал, сидя в кресле после ужина. Он смеялся и аплодировал мне, когда я кивала и начинала свой танец снова.

Лукас быстро заснул в руках Матери, так что, когда я выдохлась, я залезла Отцу на руки. Он обнял меня, и я почувствовала себя защищенной в его теплых руках.

─ Отец, я хочу быть Ночным Ходоком. ─ сказала я тогда. Отец застыл в шоке, так же, как и Мать, но никто не возразил мне.

─ Тогда я могла бы бегать настолько быстро, что я бы смогла победить на всех гонках на Вилеонском Фестивале. ─ тогда я еще не знала о том, из чего его делали, ─ и я могла бы слышать бабочек. Я бы поймала одну для тебя, Отец.

Мы охотились всю ночь, но не нашли ничего. Ни следов, ни сломанных веток ─ казалось, даже звуки остерегались нас.

─ Через час будет рассвет. ─ сказала я. ─ Может, нам пора закругляться?

Разочарованный рык вырвался из горла Отца:

─ Я не вижу причин продолжать, а ты, Клеменс?

В ответ мой брат просто покачал головой.

─ Может еще чуть-чуть, Отец? ─ подал голос Лукас.

Я не сильно ударила своего маленького брата в бок:

─ Если мы сейчас пойдем спать, то сможем проснуться рано и посидеть на солнце. ─ Мое маленькое замечание подействовало на Лукаса. Он улыбнулся. Я любила солнце, даже не смотря на то, что видела его крайне редко. Я любила это чувство, когда лучи падали на мою кожу, любила запах солнца. Я хотела купаться в нем, дышать им и дать ему поселиться внутри меня. Но у меня не было достаточно времени для солнца. Ни у кого из нас не было времени.

Наверное, полмили я думала о солнце и его тепле. Но их прервал еще один визг. Клеменс сразу же наставил свой лук, так же, как и Отец. Лукас достал свой меч из ножен.

─ Это просто животное. ─ сказал Лукас.

─ Они кормятся. ─ подтвердил Клеменс.

Отец приставил палец к своим губам, в немом жесте. Мы быстро и бесшумно продвинулись дальше, готовые ко всему. Отец посмотрел на меня, и я увидела, как он улыбнулся мне. Я знала, что он гордился мной. Он обучил меня всему, что нужно для того, что бы заботиться о себе.

Но он не знал того, как хорошо я могла притворяться. На самом деле Клеменс, Лукас и даже Джонатан убивали больше, чем я. мальчики были настолько слепы из-за гордости, что я слишком легко их обманывала. Я казалась из маленькой слабой девочкой, которая никогда не могла добраться до Ходока раньше них. Мальчики праздновали каждое убийство. Они были рады делать это за меня.

Если бы Отец задумывался бы об этом, то он бы понял, что я убила всего на всего одного Ночного Ходака с тех пор, как начала охотиться. Причем это была защита. Он не гордился бы, если бы знал правду, так что я создавала видимость понимания своего долга. И делала вид, что делаю все, как и надо.

Пока мы шли домой, мои мысли были о молодом Ночном Ходоке. Я не могла перестать думать о том, как горевала его семье, если горевала вообще. Мать стояла у ворот и махала нам.

─ Как там Джонатан? ─ спросил Отец, обнимая и целуя Мать.

─ Он расстроен, потому что пропустил охоту.

─ Он не многое потерял. ─ сказал Клеменс.

Мать обняла старшего сына:

─ Добро пожаловать домой, милый мальчик. ─ Клеменс подставил свой лоб для поцелуя. То же самое проделал и Лукас.

Золотые волосы Матери были собраны в аккуратную косу. Острые черты ее лица дополняли большие голубые глаза. Я была похожа на нее. Каждый в деревне считал своей обязанность сказать, что я копия матери. Я всегда считала это комплиментом, потому что моя мама была неимоверно прекрасной. Но на внешности моя схожесть с Матерью заканчивалась. Край юбки Матери никогда не был в грязи, а то время как я никогда особой аккуратностью не отличалась.

Когда очередь целовать в лоб дошла до меня, Мать прижала меня к своей груди и сказала

─ Добро пожаловать домой, моя девочка.

─ Нам сегодня не особо везло. ─ сказала я.

─ Жаль. ─ просто ответила она. Когда она подтолкнула меня к входу, я заметила круги вокруг ее глаз. Они казались больше и темнее, чем раньше.

─ Ужин на столе. ─ сказала она мальчикам. ─ Я заберу у вас Эрис на секунду.

Она провела меня через кухню в соседнюю комнату. Слуги заметили, что мы собирали поговорить и удалились.

─ Твоя помолвка… ─ начала она.

Я вздохнула.

─ Мама, не сейчас. Я сильно устала.

Она тихо рассмеялась

─ Если не сегодня, то когда? Осталось всего несколько дней.

─ Так что про помолвку?

─ Я просто хотела убедиться, что ты помнишь порядок церемонии. Соблюдать традиции ─ это невероятно важно, особенно для дочери Братства и…

─ Мама?

─ Да?

─ Мы говорили об этом регулярно с моего седьмого дня рождения. Я пересмотрела слишком много церемоний, чтобы забыть последовательность. Я не подведу тебя, я обещаю.

Она осмотрела меня с ног до головы снова.

─ Ты уверенна?

─ Я дала слово.

В ответ она улыбнулась:

─ Я верю тебе.

Я поцеловала ее в щеку и присоединилась к Отцу и братьям. Отец подмигнул мне.

─ Твоя мама нервничает. ─ сказал он настолько тихо, что бы никто кроме нас не услышал этого.

─ Ей не стоило бы.

─ Ты не похожа на нее, знаешь ли. Она не понимает тебя.

─ Я знаю, ─ сказала я поедая суп, который был передо мной. ─ Не одна она.

Джонатан нахмурился.

─ Я бы лучше вышел на сцену в платье, чем пропустил охоту.

─ Ты бы не сделал этого. ─ отрезала я.

─ Это не справедливо, ─ заныл он. ─ Эрис скоро обручиться. Она должна оставаться дома с Матерью. Дайте мне охотится.

Я медленно повернулась к Джонатану:

─ Ты только что сказал, что я не могу охотиться из-за того, что я девушка?

Он быстро затряс головой:

─ Нет.

─ Хорошо. Потому что я бью Лукаса и за меньшие промахи.

Клеменс резко опустил ложку в тарелку, а Лукас затрясся в приступе смеха. Но, он резко остановился, когда понял, что я говорю серьезно. Недавно я ударила его во время боя.

Отец прочистил горло, и мы все затихли.

─ Давайте, молча насладимся нашим ужином. Уважайте то, что у нас есть. ─ он говорил серьезным тоном, но с трудностями пытался сделать серьезное лицо. Зашла Мать и села с нами за стол, перекрестив нас. Мы сделали точно такой же жест. ─ Благослови нас Господь. Аминь.

Мы проговорили молитву одновременно.

─ Дайр?

─ Да, милая?

─ Держи Эрис ближе к себе в следующий раз.

─ Опять эти сны? ─ спросил Отец. Она просто кивнула, в немом жесте согласия. На лице Джонатана появилась широкая улыбка до того момента, как Отец грозным взглядом стер ее с лица моего брата.

Поиск по сайту: