Дельфины и сознание

Тот факт, что дельфины имеют сознание, я обнаружил в 1955 г., неся службу на судне Береговой охраны, патрулирующем Мексиканский залив. Была весна, и вода нагрелась достаточно, чтобы капитан мог дать разрешение поплавать. До берега было около ста миль, и я подумал, что одному Богу ведомо, какие твари могут оказаться в воде. Вместе с тем, несколько парней разделись и прыгнули за борт. Не сделай они этого, в тот день я бы плавать не стал. Хотя я и вырос в Детройте, и с малых лет плавал в реках и озерах, но с серединой Мексиканского залива они были не сравнимы.

С нашего маленького судна, 125 футов в длину и 50 в ширину, вода казалась совсем близко, не ниже четырех футов от уровня палубы. Глядя в воду, я увидел несколько больших серых рыб, сгруппировавшихся вокруг судна. Дюжина плавающих парней не обращала на них никакого внимания. А вот я, напротив, покосился на установленное на корме сорокамиллиметровое орудие. Бывший наготове помощник стрелка сообщил мне, что сразу будет стрелять в акулу, как только она появится. И добавил, что большие серые рыбы - это или морские свинки, или дельфины, совершенно безопасные, никому не угрожающие существа. Несмотря на все его заверения, у меня моментально назрел замечательный внутренний конфликт между мужественной гордостью (в двадцать три года) и рациональным опасением. Я раздумывал несколько мгновений, а затем, повинуясь внезапному импульсу, прыгнул в воду и поплыл по-собачьи, стараясь держать голову над водой. Через несколько секунд одна из тех больших серых рыб оказалась в нескольких дюймах от меня. Я всем нутром почувствовал ее (или его) присутствие, и в тот же момент все опасения улетучились. Скоро мне стало абсолютно комфортно: я был счастлив находиться в воде и понял, что "рыба" была дельфином, который решил успокоить меня.

После того случая я наслаждался каждым разрешением на плавание в Мексиканском заливе, а за два года службы их было много. Оглядываясь назад, я не ведаю ни доли сомнений в том, что тот самый дельфин почуял мое беспокойство, возможно, даже посочувствовал мне и, так или иначе, заменил мою энергию опасения энергией покоя и счастья. Во время плавания меня никогда не оставляло ощущение дружественного и защитного присутствия дельфинов. Какой удивительный подарок они мне сделали!

В 1956 г. я был переведен с судна на берег, в Куртис Бей (Мэриленд), и больше не имел никаких контактов с дельфинами до той поры, пока осенью 1964 не открыл частную практику в Клирвотер Бич (Флорида). Весной следующего года я приобрел парусную лодку приблизительно одиннадцати футов в длину. Корпус был около восьми дюймов толщиной в центральной части и сужался дюймов до четырех по краям. Все это я рассказываю вам для того, чтобы вы могли оценить, насколько близко была вода, как я сам мог чувствовать себя в таких условиях - пожалуй, как крохотный комочек между морем и ветром. Всякий раз, когда я выходил в Мексиканский залив на этой красивой небольшой лодке, один или несколько дельфинов сопровождали меня. И я чувствовал, что, неведомо каким образом, между нами происходит общение. Словно они на энергетическим уровне посылали мне сообщения через морскую воду и воздух. Во всяком случае, по-другому я это объяснить не могу. Главное, что меня не покидало чувство, что я узнал нечто, неведомое мне раньше. Более того, я мог определить, от какого именно из дельфинов поступило новое "знание".

Одно из выдающихся знаний, полученных мной, сводилось к необходимости освоения каждым человеком невербального выражения мыслей, понятий и информации. Слова - источник недоразумений. В то время как информация, сообщения, теории и понятия, посланные невербально от одного человека к другому, были бы однозначны. В результате, наш вид получил бы двойную выгоду, и прежде всего - отсутствие недоразумений, непонимания и недопонимания, а значит, и причин для войн и конфликтов. Во вторых, мы бы обрели способность устанавливать связь с окружающим животным миром, как, например, с теми же дельфинами, чтобы разделить мудрость друг друга. В общем и целом, результатом подобного умения стало бы появление людей, более чутких и сострадательных и к другим живым существам, и к самой Матери-Земле.

После того как два года спустя мы с семьей уехали из Клирвотер Бич, я продолжал посещать это место еще несколько лет, до тех пор, пока мой парусник не развалился. Число встреч с дельфинами в их родной стихии значительно уменьшилось, но я буквально ощущал их сознание внутри моего собственного. Мы были связаны.

По прошествии еще двадцати лет в моем доме раздался телефонный звонок, принесший в мою жизнь несказанную радость. Одна из наших краниосакральных терапевтов знала о моей симпатии к дельфинам, и была уверена, что они не откажутся поделиться с нами своими знаниями о процессе лечения. Она сказала, что недавно получила предложение от Исследовательского Центра Дельфинов (ИЦД) во Флорида-Киз стать руководителем исследований и хотела выяснить, заинтересуют ли меня необычные опыты (финансируемые, кстати, на средства ИЦД). Размышления заняли десятую долю секунды, после чего всякие колебания я отбросил и ответил решительно: "Да!"

Программу мы организовали таким образом, что каждого пациента осматривали три краниосакральных терапевта, стоящие в воде на глубине около четырех футов. Соленая вода свободно держала людей на поверхности, поэтому никакой нужды в плавсредствах у нас не было. Как правило, один терапевт находился у головы пациента, другой в ногах и третий в области таза. Одна сторона тела пациента оставлялась открытой, с тем, чтобы любой дельфин мог свободно принимать участие в процессе. Идея заключалась в том, чтобы невербально послать мысль дельфинам в водоеме, сообщить им, что мы приветствуем их компанию и любую помощь, которую они могут оказать пациенту. При этом мы избегали любых конкретизированных мыслей о том, что и как именно дельфины могут сделать. Это решение мы оставили на их усмотрение. Мы всегда очень высоко оценивали дельфинов, никогда не считая их вклад в лечение меньшим, чем наш собственный. Лично я полагаю, что дельфины далеко превосходят меня во многих отношениях.

Традиционно сеанс начинался с того, что два или три дельфина принимались кружить вокруг пациента и группы терапевтов в течение одной-двух минут, словно оценивая ситуацию. Внезапно один дельфин устремлялся в сторону группы, часто касаясь тела пациента своим носом. В некоторых случаях вместо того, чтобы дотронуться до пациента, дельфин мог прикоснуться носом к одному из терапевтов. И одно только это нередко заканчивалось избавлением пациента от болезненных ощущений, даже до того, как дельфин перемещался от терапевта непосредственно к нему. Иногда дельфин мог просто послать энергию через терапевта в пациента. Поверьте на слово, вне зависимости от того, что дельфин решил сделать, все мы чувствовали энергию, которая была отдана процессу лечения.

В других случаях дельфин мягко отодвигал врача, чтобы прикоснуться к тому участку тела пациента, который сам считал нужным. Периодически дельфин решал послать энергию во все тело пациента, помещая свой нос на одну из ног или в районе акупунктурной точки "почка-1". Когда это случалось, большинство из нас чувствовали себя глупыми гусями, и волосы у нас вставали дыбом. До этого мне ни разу не приходилось видеть, как дельфин "лечит" человека путем контакта с его головой. Сам же контакт с пациентом - непосредственно или через тело терапевта - редко продолжался дольше минуты. Все же некоторое улучшение обычно чувствовалось немедленно и командой врачей, и самим пациентом.

Однажды у меня был совершенно удивительный случай. Я воздействовал на голову двенадцатилетнего мальчика, которого наша команда лечила от состояния, называемого osteitis deformans, характеризующимся чрезвычайной хрупкостью и ломкостью костей. Во время лечебного сеанса дельфин приблизился, отодвинул терапевта от левой ноги мальчика, после чего посылал в мальчика энергию в течение трех или четырех минут. Через двухминутный интервал дельфин повторил действие. Затем - опять. В то же самое время другой дельфин по имени Эйжди приблизился и просто плавал в воде с левой стороны пациента, на расстоянии фута или двух. Замечу, что дельфины обычно не остаются так надолго. Но на этот раз Эйджи традицию нарушил. Тренер, который наблюдал за происходящим с пирса, предложил мне положить левую ладонь на поверхность воды. Я так и сделал. Через секунду Эйджи оказался под моей рукой и начал двигаться так, чтобы моя рука, которая все еще находилась на воде, терлась вверх и вниз по его спине. А потом он сделал нечто необычное: поместил отдушину - свое дыхательное отверстие - под моей рукой так, чтобы оно было ей закрыто. Между прочим, есть непреложный закон, согласно которому вы никогда не должны касаться отдушины дельфина. Судя по близкому к истерике состоянию, тренер с этим правилом был полностью согласен. Как выяснилось позже, ничего подобного он не видел за все восемнадцать лет практики: при прикосновении к отдушине дельфин может буквально сойти с ума. А с такими мощными, энергичными существами это грозит опасностью для человека.

И тем не менее, Эйджи по собственной воле держал свою отдушину под моей рукой в течение минуты или около того. За это время я смог ощутить его энергию, перетекающую в меня, и передал ее мальчику. Почти мгновенно все мы почувствовали изменение энергии пациента.

Шесть или восемь месяцев спустя мы получили известие от его родителей: они сообщали, что у него больше не случалось никаких переломов. Я попросил их уведомить меня, если это все-таки случится. Но в этом случае отсутствие новостей было хорошей новостью.

А Эйджи после того случая часто лежал в воде рядом со мной, непременно с левой стороны, но под моей рукой размещал не свою отдушину, а чаще голову, спину, спинной плавник, или другую часть тела. По всей вероятности, выбор зависел от проблемы каждого пациента, - я подозреваю, что так оно и было. Поскольку мои контакты с Эйджи продолжались, я заметил и развитие своих терапевтических навыков и улучшение результатов.

По возвращении в свою клинику, находящуюся более чем в сотне миль от ИЦД, я часто думал об Эйджи, а ощущение его энергии, проходящей через меня, возникало совершенно спонтанно. Через некоторое время у меня появилась привычка просить дельфина о помощи всякий раз, когда у меня появлялась такая потребность. И всегда помощь приходила немедленно, а я быстрее преодолевал самые разные препятствия в процессе лечения пациента.

Прошло около четырех месяцев со времени завершения нашего проекта в ИЦД, я проводил симпозиум в столице Шотландии Эдинбурге. В симпозиуме принимало участие около семидесяти врачей, все они закончили изучение промежуточного уровня краниосакральной терапии. В ходе симпозиума я воздействовал на приведенных слушателями пациентов с трудными историями болезни. Осматривая пациентов и оценивая их состояние, я думал вслух, нередко приглашая врачей присоединиться ко мне в процессе "многорукой" терапии. Утром второго дня я работал с мальчиком, страдающим церебральным параличом. И столкнулся с очень сильным сопротивлением физиологическому движению в его голове. Это сопротивление было в горизонтальном компоненте внутричерепной мембранной системы. Так как я работал методом озвучивания мыслей, то громко сказал: "Я собираюсь использовать немного энергии дельфина". Терапевтическое вхождение энергии с этого момента значительно возросло.

Как ни странно, во время перерыва на ланч радиотехник сказал мне, что стоило мне "применить энергию дельфина", как статическое напряжение в приемниках также заметно усилилось. Еще позже он сообщил, что тот же самый эффект наблюдался в течение дня каждый раз, когда я применял эту энергию. А вот по окончании симпозиума ко мне подошла консервативно одетая женщина, по виду лет шестидесяти или больше, представилась профессором физиотерапии в университете Эдинбурга и заявила, что не верит ни во что, не прошедшее сурового научного испытания. Однако ее голос заметно изменился, и немного обеспокоенным тоном она объяснила, что слышала увеличение статического напряжения от энергии дельфина через свой слуховой аппарат, которым пользуется уже больше двадцати лет. Эта женщина никогда прежде не слышала ничего подобного: статический шум продолжался, пока в течение третьего и четвертого (заключительного) дня симпозиума я использовал энергию дельфина.

Через месяц после возвращения из Шотландии я получил письмо от скептически настроенного профессора физиотерапии. Она писала, что все еще не верит в энергию дельфина, но чувствует себя вынужденной сообщить мне нечто, произошедшее спустя четыре дня после симпозиума. А именно: она обнаружила, что больше не нуждается в слуховом аппарате, и теперь слышит тиканье часов тем ухом, которое некогда было совершенно глухим. Она просила меня объяснить, что случилось.

К тому времени я уже знал, что есть много полезных вещей, которые можно смело использовать, но все еще нельзя объяснить. Среди них - гравитация, некоторые электрические явления и, возможно, энергия дельфина. По моему личному мнению, в области энергии и сознания дельфины осведомлены гораздо лучше, чем большинство людей. Возможно, дельфины могут идентифицировать людей, восприимчивых к изучению энергии сознания и к тому, как она может применяться. Как это происходит, я точно сказать не могу, но подозреваю, что дельфин способен взглядом проникать через физическую оболочку и мгновенно оценивать каждого человека, видя его таким, каков он на самом деле. Подозреваю, что на основании полученного результата дельфин решает, действительно ли этот человек достоин посвящения, стоит ли он усилий.

Мои опыты с использованием энергии сознания дельфина, которая может транслироваться через Атлантический океан, только начинают свою историю. С начала нашей работы в ИЦД мы обнаружили, что физический контакт с дельфином не обязателен. Контакты человека с дельфином происходят многими путями, их эффект проявляется всегда, а как именно контактировать, выбирает, вероятно, дельфин. Во всяком случае, лично я в присутствии дельфина становлюсь скромнее, неважно, является ли его присутствие физическим или энергетическим.

Поиск по сайту: