Экстрасенсы и сознание

За всю жизнь мне лично довелось знать двух подлинных экстрасенсов: Гарриет Джером и Френсис Фарреллай. К сожалению, сейчас и Гарриет, и Френсис вернулись в мир духов. Обе они были замечательными преподавателями, которые существенно расширили мои собственные горизонты.

Благодаря Гарриет, я превратился из горластого скептика в смиренного сторонника. А Френсис показала мне, как она ставила диагнозы пациентам. Френсис и я совместными усилиями поднимались к высокому уровню взаимного понимания и доверия, что позволило нам обучать слушателей на некоторых симпозиумах, проводимых нами в паре.

Я был представлен Гарриет довольно любопытным способом, который внешне походил на хорошо продуманный план. Был 1966 год. Я беседовал с несколькими своими друзьями: адвокатом, пациентом и барабанщиком, который играл сперва джаз, а затем рок (лично я - приверженец фортепьяно, и сам увлекался исполнением джаза). Итак, мы сидели, вспоминали старые добрые деньки, а достаточное количество принятого пива свело на нет любой консерватизм; в результате под финал беседы мы надумали открыть джазовый клуб. Надо сказать, в любое время все джазовые исполнители уверены: им стоит только открыть джаз-клуб, а уж работать он будет обязательно. Мои приятели и я не были исключениями.

К моему удивлению, за каких-то несколько недель Гин (адвокат) нашел местечко, нечто среднее между баром и рестораном в стиле вестерн. Само собой, работы требовалась уйма, но мы могли решить все проблемы (включая лицензию на торговлю спиртным) одним махом, уплатив $50 000. Сперва потребовался задаток - $10 000, который Гин и я договорились внести вместе. Потом он пошел на попятный, и задаток я внес самостоятельно.

Одним словом, не стану описывать все детали, но мы сделали ремонт и открылись. У меня были старые друзья, джазовые музыканты, прибывавшие со всех концов страны, чтобы играть в нашем баре по две-четыре недели. Был и менеджер для бара и ресторана. Менеджер мой являл собой детину под два метра, возрастом чуть за тридцать, а встретил я его в офисе моей клиники годом ранее. Тогда я, не задавая лишних вопросов, вытащил 22-калибровую пулю из его левой теменной кости. Пуля вошла под углом, не проникнув через внутреннюю поверхность кости, и удалить ее было не сложно. Звали парня просто - Большой Гордон, или Большой Г. Мы стали друзьями.

Дела клуба не стояли на месте. И как-то ранним утром, Большой Г пришел ко мне с проблемой. Инспектор намекнул, что 50 долларов наличными еженедельно помогут нам переживать его инспекции. Большой Г в деньгах отказал, на что инспектор, в свою очередь, потребовал от нас всегда держать не менее двухсот порций еды наготове, иначе наше заведение будет закрыто, можем не сомневаться, а пока у нас есть возможность все обдумать.

С Большим Г было сложно не согласиться: он был прав, дай мы взятку один раз - этим был не ограничилось. Однако он объяснил мне, что порция еды - это полное блюдо, которое включает мясо, картофель и другие овощи. В то время мы продавали французские сэндвичи, гамбургеры, чизбургеры и т.п. После некоторых раздумий я пошел в универсам и вернулся с двумя сотнями замороженных обедов Свансона, которые мы поставили в морозильник: требование было выполнено. Остается только догадываться, как забавлялся Большой Г, показывая инспектору наши обеды для двухсот клиентов: не сомневаюсь, что он получал огромное удовольствие. Впрочем, инспектор продолжал доставлять нам мелкие неприятности, но ничего серьезного. Думаю, Большой Г заслужил его внимание и уважение.

Когда нашему бизнесу был уже целый год, Большой Г подошел ко мне с извиняющимся видом. Оказалось, он уходит. Как выяснилось, экстрасенс по имени Гарриет Джером только что предсказала ему, что он скоро получит деловое предложение, от которого не сможет отказаться. Работа будет приносить ежегодный заработок в размере $25 000, а заодно костюм с галстуком и большой "Линкольн". Я посмеялся и забыл.

Приблизительно две недели спустя я вошел в клуб и увидел Большого Г, через стойку бара разговаривающего с двумя хорошо одетыми мужчинами. Они уехали, и Большой Г сказал мне, что ему предложили работу, в точности такую, как предсказывала экстрасенс. В его обязанности входило обеспечение транспортировки в аэропорт и другие услуги для потенциальных инвесторов и покупателей в новом отделении Роял Палм Бич. Большой Г предупредил, что проработает в клубе еще неделю и уйдет.

Эту историю я рассказал своей жене и медсестре Джерри. Они немедленно назначили встречу с Гарриет Джером для консультации. Через неделю встреча состоялась; прийдя домой, жена рассказала мне о ней во всех подробностях.

Началось с того, что Гарриет приняла пожертвования (для этих целей у двери стояла специальная корзина). Я, конечно, был уверен, что она аферистка, которая будет добиваться всех денег, которые только можно получить. Этого не случилось, так что я предположил, что она, должно быть, довольно умна. Тогда жена сказала, что первое, что Гарриет сказала ей, было: "Ох вы, бедняжка, ваш муж находится в больнице. А нет, это хорошо, он - доктор, и сейчас осматривает пациентов". И верно, я делал обход примерно с 15:30 до 16:30. Потом, около 16:45, Гарриет прервала консультацию снова и сказала жене, что я сижу в баре со стаканом пива в руке, и пиво мне не нравится. Это тоже было верно, я хоть и решил выпить пива, но мой желудок его не принимал. Я даже подумал, что Гарриет могла установить за мной слежку. Но как она могла узнать, что я пил пиво, которого действительно не хотел?

Мой скептицизм сильно поколебало еще и то, что Гарриет сказала Джерри. Муж Джерри, Дуг, ушел от нее приблизительно за месяц до этого. Он был свободным художником и скульптором, медицинскую страховку которого Джерри обслуживала через мой офис. Джерри думала о том, чтобы вычеркнуть его из своего полиса. Но Гарриет сказала Джерри держать Дуга в своем страховом полисе, потому что с ним произойдет серьезный несчастный случай, он попадет в больницу, откуда придет огромный счет, который Джерри пришлось бы оплатить, потому что они еще не разведены. Через неделю с Дугом произошел несчастный случай. Он был госпитализирован и умер от мозговых повреждений пять дней спустя. Страховая компания Джерри оплатила все счета. Я подумал: "Какое совпадение". Мне все еще хотелось, чтобы Гарриет Джером оказалась мошенницей. Полагаю, я могу быть столь же упрямым, сколь доверчивым.

Вскоре после смерти Дуга я позвонил Гарриет с намерением лично разобраться в этом мошенничестве и попросил назначить мне встречу на следующий понедельник. Она согласилась. Я уточнил у нее, нужно ли ей мое имя. Она сказала, что нет. Я не удержался и спросил, как она узнала, где я был, и она ответила, что знать такие вещи - ее работа.

В понедельник утром я надел джинсы и футболку и на своем маленьком "Остине" подъехал в нужный переулок к небольшому белому дому, поднялся по ступенькам и постучал. Полноватая леди с белыми волосами, поднятыми вверх и уложенными в пучок, в аккуратном переднике, открыла мне дверь. Я сказал ей, что у меня назначена встреча с госпожой Джером. Она улыбнулась подобно замечательной бабушке из кино, и сказала: "Я знаю, дорогой, вы - остеопат. Может, исправите мое плечо, прежде чем мы начнем консультацию?" Я лишился дара речи. Мои мысли неслись со скоростью сто миль в час, пытаясь выяснить, откуда она узнала, что я остеопат. Я не называл ей своего имени, не был похож на доктора, и автомобиль мой был не как у типичного доктора.

Я механически прошел в кухню, попросил ее сесть на стул спиной ко мне, и начал оценивать шейные и верхнегрудные ограничения подвижности позвоночника. Я делал это как во сне, а мозг мой совершенно оцепенел. Но Гарриет быстро вернула меня к действительности следующим утверждением: "О, нет, просто положите руки мне на плечи". Я повиновался. Мои руки немедленно стали такими же теплыми, как ее левое плечо. Я физически почувствовал, что болело именно левое плечо, как вдруг Гарриет сказала: "Ох вы, бедняжка. Вы так утомлены. Блу Белл, подойдите, пожалуйста, и помогите Джону!" Она знала мое имя. Ничего себе.

В ответ на ее слова дверь кладовой приоткрылась, и пошел сильный сквозняк. Моя левая рука и левое плечо Гарриет стали еще более теплыми. Высокая температура держалась около минуты, и затем начала спадать. Гарриет поблагодарила меня, поднялась со стула и попросила сесть с ней за кухонный стол. Она приготовила суп и бутерброды, и консультация началась прямо за завтраком. Скептический Джон Апледжер теперь исчез. За очень короткое время мое мнение об этой женщине развернулось на 180 градусов. Гарриет была исключительным преподавателем.

В течение следующих трех месяцев каждый понедельник, в 11 утра, Гарриет и я завтракали, проводили консультацию и сеанс вопросов и ответов. Она была чрезвычайно терпелива, когда я желал узнать, как работают те или иные вещи. Впрочем, иногда я пытался заманить ее в ловушку, поймать на незначительных деталях. Но этого мне никогда не удавалось.

Я помню, как однажды Гарриет сказала, что в каждом человеческом существе обитает дух, посланный свыше. Тогда я ответил ей, что рождаемость скоро прекратится, потому что закончатся духи. Она опровергла, что одна душа или дух может занять несколько человеческих тел. К примеру, сообщила мне Гарриет, моя мать, моя единокровная сестра, мой дедушка по материнской линии и я были одним и тем же духом. Я верю этому. То, как каждый из нас вел себя в жизни, давало уроки каждому из нас и всем нам, вместе взятым.

Еще Гарриет сказала, что дух разделен, и одна его часть - садист или убийца, в то время как другая часть - жертва. Это сделано намеренно, чтобы полный дух мог понять, что значит быть замученным или убитым, и что такое - быть садистом или убийцей.

Однажды Гарриет и я сидели за завтраком напротив друг друга. Внезапно она начала говорить по-немецки. Я этого языка не знаю, но узнать его могу: мой дядя пытался обучать меня еще в детстве. Гарриет остановилась так же неожиданно, как начала, и спросила меня, понял ли я то, что она сказала. Я признался, что нет. Она поинтересовалась, говорит ли мне что-нибудь имя Мэри Вол. Да. Это была девичья фамилия моей бабушки по отцовской линии. Гарриет сообщила, что пришел дух Мэри, и посоветовал мне держать ноги теплыми и сухими, иначе я могу заболеть.

В то время я жил в Клирвотере и не имел никакого намерения переезжать. Потом, в 1975-м, мы переехали в Ист Лансинг, Мичиган, в дом на маленьком холме с болотом позади. Однажды я гулял с детьми по замерзшему болоту, по колено провалился в ледяную воду, немедленно вспомнил о совете духа Мэри Вол, быстро вернулся в дом и согрел ноги. Я не заболел.

В другой раз я, завтракая в кухне Гарриет, вдруг узнал от нее о существовании двух духов врачей, пытающихся влиять на меня. Один был темнокожим, вероятно, уроженцем Полинезии, а другой - кавказским мужчиной со светлыми волосами. Я сказал ей, что немного занимаюсь акупунктурой, так что темнокожий доктор, вероятно, победил. Она не согласилась: светловолосый врач намерен заставить меня уделять больше внимания моим рукам и тому, что они могут сделать. Затем она назвала его имя - Генри Уайт. Это имя было мне знакомо. Когда я изучал биохимию в остеопатическом колледже, то часто посещал библиотеку, все стены которой были уставлены старыми книгами. Обложки привлекли мое внимание, и я стал читать их одну за другой, пока не дошел до большой записной книжки студента по имени Генри Уайт. Записи были датированы 1910 и 1911 гг. Один важный факт, который я узнал от Генри Уайта, состоял в том, что верхушка правого двенадцатого ребра является всегда очень чуткой к пальпации при аппендиците. Если она безболезненна, то проблема - не аппендицит, а, более вероятно, киста яичника, брыжеечное воспаление лимфоузла или слепая кишка. Этот факт стал для меня ключом в диагностике. В течение всей моей профессиональной деятельности я оставался благодарным Генри Уайту за его бесценный совет.

С тем, что я узнал от Гарриет Джером, я мог идти дальше и дальше, вперед и вперед. Она была замечательным человеком, не верила в зло: где другие люди могли бы бояться злого духа, она предпочитала называть его вредным и просто отпугивать. Гарриет учила меня: вы можете узнать что-либо, только спрашивая с открытым сердцем, не преследуя эгоистических или мстительных целей. К слову, за все время, что мы провели вместе, она не приняла от меня никаких денег. А однажды просто сказала, что ее работа со мной завершена, и у нее есть еще три человека, с которыми нужно успеть поработать, прежде чем вернуться "наверх", где она хочет быть.

И конечно, Гарриет была в постоянном контакте с сознанием большого моря энергии, в котором мы все существуем.

Френсис Фарреллай являла собой полную противоположность Гарриет Джером. Гарриет - мягкий, ангелоподобный тип бабушки, а Френсис пила шотландский виски, курила, была резка в разговоре и не боялась на земле ничего. Она делала то, что считала нужным и на что, как считала, имела право, независимо от правил или инструкций. Она подчинялась другим правилам, не тем, которые обычно придумывают люди.

Я встретил Фрэнсис в 1977 г. Она была слушателем курса краниосакральной терапии, который я преподавал в Нью-Йорке. Я согласился заняться десятью пациентами после симпозиума и остался на дополнительный день, чтобы провести эти консультации. Я позволил Френсис во время своей работы сидеть в углу комнаты. А работа заключалась в остеопатической диагностики, лечения и краниосакральной терапии. Я заметил, что она делала отметки относительно каждого пациента. В конце дня мы сравнили ее примечания с моими результатами. Сидя в углу, она находила те же недомогания, которые я обнаруживал своими руками. Наши выводы совпадали процентов на девяносто. В тот же день Френсис и я стали друзьями, и затем поддерживали контакты перепиской и по телефону. Вскоре она согласилась поставить собственные диагнозы пятидесяти детям по фотографиям, которые я ей отправил. Среди тех фотографий были снимки двадцати шести детей, страдающих аутизмом, оставшиеся у меня после научно-исследовательской работы в Центре Аутизма в Кремне (Мичиган). Другие двадцать четыре снимка были смесью фотографий

здоровых детей с несколькими фото детей, неспособных к чтению. На всех фотографиях детей, страдающих аутизмом, Френсис написала: "менингеальная проблема, которая ставит под угрозу отношения с окружающим миром". Она также идентифицировала здоровых и неспособных к чтению детей. Замечательно! К тому же причиной аутизма в тех случаях было нарушение взаимодействия мозговых оболочек... Мы использовали различные слова, но соглашались в главном. В конечном счете, мы решили объединить наши симпозиумы, ее - развития психических навыков, и мой - краниосакральной терапии. Вместе мы провели три симпозиума. Они не были особенно успешны, так как оказались слишком сложны для большого количества слушателей. Но Френсис и я узнали друг от друга много нового.

Фрэнсис начинала как медицинский техник. Она работала в центре исследований сердца в Майами, когда однажды впервые столкнулась лицом к лицу со своими экстрасенсорными талантами. В тот самый вечер у нее было приблизительно сто общих анализов крови с дифференциалами. Она сильно устала, и пошла на обман, поставив номера и результаты несделанных анализов в ведомость отчета лаборатории как уже сделанные, и пошла домой. Приблизительно в 6 утра она вернулась в лабораторию: совесть заставила ее сделать исследования как должно. Выполнив работу, она обнаружила, что вчера внесла в ведомость точно такие же данные! По секрету она рассказала об этом очень ответственному доктору. Он сильно заинтересовался - и ее жизнь превратилась в ряд исследований ее психических возможностей. В конечном счете она устала от черновой работы, поэтому организовала собственную службу консультаций для докторов. Все, что требовалось от врача - это послать ей фотографию или каплю крови пациента на бумаге и чек на $35. Вскоре врач получал историю болезни и заполненный бланк анализа.

О Френсис пошла молва. К ней начали обращаться нефтяные компании, чтобы отметить на картах места, где бурить. Она помечала крестиками диаграммы и проекты, показывая участки в недавно открытых месторождениях, которые еще не были разработаны. Она делала больше того, что от нее хотели, пока могла отметить это на бумаге. Все же она не любила лично контактировать с пациентом, месторождением нефти или испорченным инструментом. Френсис могла заработать сколько угодно. Когда требовалось помочь нуждающемуся человеку выиграть на игральных автоматах, она не знала ошибок. Но когда она пробовала делать деньги для себя, ничего не срабатывало.

Френсис была очень талантливым экстрасенсом. Я предполагаю, она могла соединиться с морем сознания энергии. Какая-то ее часть настаивала, чтобы она следовала этическим нормам.

Поиск по сайту: