Почему герой считает, что сознание — болезнь? Какие у него доводы?

Достоевский высказывает неопровержимую истину: человек никогда не познает себя исчерпывающим образом и между рассудком и им нельзя поставить знак равенства, человек шире и глубже своего знания, и на этом положении, как на незыблемом основании, строит все сложное здание своих рассуждений. Болезнь, отклонение от нормы возникает тогда, когда человек пытается жить только тем, что сознает. Писатель создает до некоторой степени экспериментального героя, лишенного всяких свойств характера, подобного которому не было во всей мировой литературе. Герой так себя аттестует: «Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым». Рационализм всю проблему сводит к развитию, не придавая, в сущности, никакого значения иррациональным началам человеческой природы: чувствам, воле, желаниям и т.д. В повести же выясняется, что, будучи ничем, герой не может совершать свободные и, что самое удивительное, разумные поступки, а действует постоянно под влиянием как бы посторонней силы, которая толкает, втягивает его в отношения с людьми, о которых он чаще всего сожалеет и, более того, заранее знает, что будет сожалеть. Оказывается, что разум сам по себе не может дать человеку основания для поступка, и если человек живет и действует и, конечно, обязательно обдумывает свои действия, то стимулом являются его желания, стремления, предпочтения, привычки, обычаи, традиции и другие внеразумные начала. Мышление все подвергает «химическому разложению», поэтому «прямой, законный, непосредственный плод сознания — это инерция, то есть сознательное сложа-руки-сиденье». Герой способен только размышлять и говорить, но не действовать, и называет себя «безвредным, досадным болтуном». При этом надо помнить, что он ничего не делает не из лени и был бы счастлив, если бы «ничего не делал только из лени», так как в таком случае он обладал бы свойством, позволяющим ему жить определенным образом и даже уважать себя.

38. Полемика Достоевского с идеями социализма в «Записках…».

Возражая всем реформаторам и революционерам, предлагающим свои проекты устройства счастливого будущего человечества, Достоевский утверждает, что в своих расчетах они допускают ошибку в определении главной «выгоды» человека. Они считают, что она состоит в благоденствии, материальном благополучии, а на самом деле она состоит в «свободном хотении», которое «во всяком случае сохраняет нам самое главное и самое дорогое, то есть нашу личность и нашу индивидуальность». Эта мысль образует самый центр всего миропонимания Достоевского: для человека нет ничего дороже собственной личности.

39. Полемика Достоевского с романом «Что делать?» в «Записках…»

Слишком сознавать – это болезнь, сознание – это болезнь. Синонимы – рассудок, ум, сознание. Человек шире и глубже своего знания, рассудка. Болезнь, отклонение от нормы возникает тогда, когда человек начинает жить в рамках своего сознания.
Герой – экспериментальный, не смог сделаться ни злым, ни добрым, ни насекомым, ни героем, ни подлецом, ни честным. Мышление все подвергает химическому разложению, поэтому плод сознания – инерция, сознательное сложа-руки-сиденье. Герой только размышляет, ничего не делает, но не из лени, напротив, он был бы рад ничего не делать из лени, так как в этом случае он обладал бы хоть каким-то свойством, даже уважал бы себя за это. Отсутствие свойств делает человека чутким к проблеме личности, к ней он идет через полемику с идеей о разумном эгоизме – «кто первый провозгласил, что человек делает пакости потому, что не знает настоящих своих интересов?» А Чернышевский считал, что если человека просветить, открыть глаза на его настоящие интересы, он перестанет делать зло. Герой Достоевского говорит о случаях, когда человек знал, что совершаемый поступок не принесет выгоды, но все равно поступал именно так. Все революционеры и реформаторы видят главную выгоду в материальном благополучии, Достоевский – в свободном хотении, оно сохраняет нашу личность и индивидуальность. В миропонимании Достоевского для человека нет ничего дороже собственной личности.
Идеал для автора Записок – Иисус Христос, добровольно пожертвовавший собой ради спасения человечества, и это есть высшее проявление свободы. Эта деталь опровергает критику в адрес Достоевского за индивидуализм.

40. В чём проблема героя «Записок…»?

Отсутствие личности, цельности, следовательно, свободы. У него нет черт характера, он не может себя уважать, чувствует себя униженно. Подпольный герой ощущает себя ниже любого человека, на какой бы ступени социальной лестницы тот не находился, хуже всякого подлеца, хуже мыши, которая может мстить, а он и мстить не может. Это ноль-личность.
Парадоксалист — человек «страдающий». Боль от того, что он не стал тем, кем хотел бы быть, пронизывает все «Записки» Парадоксалиста. Он тот человек, с кем соотносимо выражение «горе от ума». Он и сам признается: «слишком сознавать — это болезнь, настоящая, полная болезнь <…> но не только очень много сознания, но даже и всякое сознание болезнь».
Исток же своих страданий Парадоксалист видит в изначальном неравенстве между собой и окружающим миром. Он говорит: «мучило меня то…, что на меня никто не похож и я ни на кого не похож. «Я-то один, а они-то все», — думал я и — задумывался». Герой делит людей на два типа. Первый тип — человек «настоящий, нормальный», человек непосредственный и глупый. Это человек такой, «каким хотела его видеть сама нежная мать — природа, любезно зарождая его на земле». Второй тип — «антитез «нормального» человека, то есть человек усиленно сознающий, вышедший, конечно, не из лона природы, а из реторты». Себя герой осознает именно таким «экспериментальным» человеком, и человеку нормальному «до крайней желчи завидует». Но мало того, что завидует, так еще и при всем своем интеллектуальном превосходстве перед ним пасует и «добросовестно считается за мышь». Для «нормального» человека он непонятен, смешон и бессмыслен. В итоге самолюбие порождает обиду, а обида — «вековечную злость». Он видит себя виноватым во всем, причем «без вины виноватым и, так сказать, по законам природы. Потому, во-первых. Что я умнее всех».

41. Как характеризуются школьные друзья героя «Записок…»?

Но его антиподы, люди «неразвитые», также далеки от подлинного бытия, живой человеческой жизни. У «подпольного» человека на месте «святого» пустота, ничто, а для его школьных друзей предметом поклонения становится ничтожное, мелкое: «Чин почитали за ум, в шестнадцать лет уже толковали о теплых местечках»

Если подпольный человек не знает святого, вечного, абсолютного, то его друзья поклоняются временному и ничтожному. Это пошлые мертвые души. «Все, что было справедливо, но унижено и забито, неад тем они жесткосердно и позорно смеялись. Чин почитали за ум, в 16 лет уже толковали о теплых местечках».
Противопоставление подпольного человека и школьных товарищей – беда человека не в развитии, не в сознании, а в отсутствии святого. Это больное место эпохи, убежденной, что жизнь можно устроить с пом. элемент. Именно свои фантастические мечты, свою пошлейшую глупость пожелает удержать за собой единственно для того, чтоб самому себе подтвердить (точно это так уж очень необходимо), что люди все еще люди, а не фортепьянные клавиши, на которых хоть и играют сами законы природы собственноручно, но грозят до того доиграться, что уж мимо календаря и захотеть ничего нельзя будет. Да ведь мало того: даже в том случае, если он действительно бы оказался фортепьянной клавишей, если б это доказать ему даже естественными науками и математически, так и тут не образумится, а нарочно напротив что-нибудь сделает, единственно из одной неблагодарности; собственно чтоб настоять на своем. А в том случае, если средств у него не окажется, — выдумает разрушение и хаос, выдумает разные страдания и настоит-таки на своем! Проклятие пустит по свету, а так как проклинать может только один человек (это уж его привилегия, главнейшим образом отличающая его от других животных), так ведь он, пожалуй, одним проклятием достигнет своего, то есть действительно убедится, что он человек, а не фортепьянная клавиша! Если вы скажете, что и это все можно рассчитать по табличке, и хаос, и мрак, и проклятие, так уж одна возможность предварительного расчета все остановит и рассудок возьмет свое, — так человек нарочно сумасшедшим на этот случай сделается, чтоб не иметь рассудка и настоять на своем! Я верю в это, я отвечаю за это, потому что ведь все дело-то человеческое, кажется, и действительно в том только и состоит, чтоб человек поминутно доказывал себе, что он человек, а не штифтик! хоть своими боками, да доказывал; хоть троглодитством, да доказывал. А после этого как не согрешить, не похвалить, что этого еще нет и что хотенье покамест еще черт знает от чего зависит...».

Поиск по сайту: