ДАЛЬНЕГО ЗАРУБЕЖЬЯ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

1 Развитие географии в Новейшее Время.

2 В.И.Вернадский как выдающийся философ, ученый и географ XX в.

3 География в СССР в середине и второй половине XX в.

4 География после Второй мировой войны и на современном этапе.

1 Развитие географии в Новейшее Время. Исайя Боуман и его вклад в развитие теоретической и прикладной географии.Исайя Боуман – один из самых выдающихся учеников и последователей Дэвиса. Он родился на ферме в штате Мичиган. Его мать всячески способствовала развитию у него интереса к естествознанию. Его первые попытки начертить географическую карту в школе были весьма успешными. Именно эти попытки во многом определили дальнейший прогресс Боумана в области географической науки (110).

После завершения своей диссертационной работы в Гарварде у Дэвиса в 1905 г. Боуман получил назначение на геологический факультет Йельского университета. Боумана пригласили прочитать курс географии в Йельской школе лесоводства. В 1911 г. он опубликовал свою первую книгу, в которой попытался дать исчерпывающую характеристику природных условий районов Соединенных Штатов Америки (110,377).

Три полевых сезона Боуман провел в Андах Перу, Боливии и Северного Чили. В 1907 г. он высадился в Икике (Чили) и прошел через пустыню Атакама до Боливии, а оттуда – к облесенным восточным склонам Анд. Затем он повернул в Перу и исследовал эту высокогорную страну. Материалы экспедиции позволили ему написать докторскую диссертацию «География Центральных Анд».

В 1911 г. Боуман участвовал в перуанской экспедиции, организованной Йельским университетом. Во время экспедиции была обследована заброшенная крепость древних инков Мачу-Пикчу. Главные задачи Боумана в этой экспедиции заключались в рекогносцировочном обследовании перуанских Анд вдоль 73-го меридиана и в составлении контурной карты рельефа данной территории.

В 1913 г. Боуман получил от Американского географического общества дотацию, позволившую ему вновь, уже в третий раз, посетить Перу. Результаты всех этих исследований были опубликованы им в двух монографиях, увидевших свет в 1916 и 1924 гг. В те годы своей научной деятельности Боуман полностью придерживался той парадигмы географической науки, которую развивал Дэвис. Однако со временем и под влиянием собственных полевых наблюдений Боуман стал критически относиться к представлениям своего выдающегося учителя. Он был весьма увлечен поиском результативного способа обобщения многочисленных детальных наблюдений на местности, сделанных им в процессе трех перуанских экспедиций. В своих книгах Боуман использовал региональные диаграммы, что было несомненным новшеством в географической науке.

В высокогорных районах Анд на территории Южного Перу Боуман выделил шесть «топографических типов»:

1.Обширная система высокогорных хорошо выраженных «зрелых» склонов, ниже которых находятся:

2.Глубокие каньоны с крутыми, местами обрывистыми стенами и низкими днищами, над которыми возвышаются:

3.Высокие останцовые горы, сложенные устойчивыми сильно деформированными породами и превратившиеся в лабиринт хребтов с иззубренными вершинами и резко возвышающимися над ними пиками.

4.К очень существенным формам, не родственным, однако, другим, тесно связанным друг с другом типам рельефа, принадлежат вулканические конусы Западной Кордильеры.

5.В головных частях долин обнаруживается полный набор гляциальных образований: цирков, висячих долин, обратных склонов, конечных морен и долинных шлейфов.

6.Наконец, на всех днищах долин обнаруживаются мощные толщи аллювия, образованные в ледниковый период, а ныне подвергающиеся процессу эрозионного расчленения (110,279).

Некоторые из работ Боумана посвящены использованию географических методов для изучения практических проблем. Ясно выраженный прикладной аспект и четкая практическая направленность исследования на решение конкретных проблем – характерные признаки географии Исайи Боумана. Эти черты географии Боумана особенно ярко проявились в ходе его деятельности в составе группы «Инквайери».

Группа «Инквайери» была создана в 1917 г. по инициативе президента США Вудро Вильсона. В задачи этой группы входили сбор и обработка предельно широкой и разнообразной информации с целью ее дальнейшего использования на Парижской мирной конференции, посвященной проведению новых границ в Европе и мире после Первой мировой войны. Географические и геополитические вопросы в составе этой группы разрабатывались под руководством Боумана.

Группу «Инквайери» интересовали следующие вопросы: политическая и дипломатическая история Европы; международное право, включая географическую интерпретацию проблемы территориальных вод; взаимосвязи, осуществляемые суверенными государствами; политическая экономия и экономическая география; физическая география с точки зрения стратегически важных природных рубежей. При этом основные работы велись в области картографии. Группой «Инквайери» существлялась небывало обширная программа по составлению разнообразных и подробных карт. Вначале был сделан ряд базовых карт, показывающих довоенные государственные границы, речные системы, сеть шоссейных и железных дорог, города и поселки. Несколько карт было выполнено в масштабе 1:1 000 000 или 1: 3 000 000. Кроме того, множество карт составлялось в очень крупном масштабе, как, например, карта Эльзас-Лотарингии, выполненная в масштабе 1: 250 000. Особо важные участки местности представлялись в виде блок-диаграмм, где на сторонах блока показывалась геологическая структура, а на его поверхности – особенности рельефа. Все эти картографические работы использовались в ходе работы Парижской мирной конференции, где рассматривались различные варианты проведения новых государственных границ в Европе. Карты содержали информацию о плотности населения и его этническом составе, сельском хозяйстве, расположении промышленных центров, месторождениях полезных ископаемых и многие другие ценные сведения. После окончания работы Парижской конференции все эти карты использовались в университетах США, где велись соответствующие курсы по военной и политической географии (110,377).

Боуману удалось сплотить вокруг себя многих выдающихся ученых-географов. В составе группы «Инквайери» работали, например, Марк Джефферсон, Э. Семпл, К.Марбут, Л.Доминиан и др. Одной из руководящих идей этой группы было положение о связи между языком и разделением Европы на отдельные государства (110).

В дни работы мирной конференции в Париже Боуману было присвоено звание главного территориального специалиста американской комиссии. Все переговоры на Парижской конференции сопровождались демонстрацией карт; даже возникло в этой связи выражение: «Одна карта стоит десяти тысяч слов». Карты стали интернациональным языком конференции. Причем «американцев определили как лучших в мире картографов (110). Благодаря картам и дипломатии Вильсона, было проведено почти 3 000 миль новых государственных границ в Центральной Европе» (110, с. 482).

Информация, собранная группой «Инквайери», была использована Боуманом в его книге о территориальных проблемах всего мира «Новый мир» («The New World»), увидевшей свет в 1921 г. Эта монография многие годы оставалась наиболее авторитетным исследованием в области политической географии. В этой книге Боуман совсем не стремился изложить теорию политической географии. Он посвятил ее детальному анализу информации о частных проблемах отдельных регионов, сопровождая его соответствующим описанием расселенческого и исторического фона, что позволяло читателю понять тенденции послевоенного развития. Эта книга превосходно служила своим целям. Государственный департамент США разослал экземпляры этой книги в каждое из посольств и консульств США во всех странах мира, а фонд Карнеги в пользу мира между народами распространил ее в главных международных центрах преподавания и научных исследований.

В середине 1920-х гг. Боуман занялся изучением пионерных поселений с целью получения необходимых для практических мероприятий сведений. В 1925 г. Боуман столкнулся с проблемой малолюдности территорий, расположенных на границах освоенных земель. В этой связи он выдвинул ряд интересных предположений. Современное освоение земель, отмечал он, далеко не во всем напоминает освоение, происходившее в прошлом столетии, когда судьба первых переселенцев зависела от силы их мускулов. Современные переселенцы требуют, утверждал Боуман, чтобы их обеспечивали самой передовой техникой, наилучшей медицинской помощью и хорошо развитыми средствами сообщения для связи с рынками сбыта их продукции. Но зона пионерного освоения – это всегда и новый опыт. При низких ценах на сельскохозяйственную продукцию люди, возможно, займутся поиском новых районов, где стоимость земли ниже, чем в заселенных местах. Однако те же самые первопроходцы могут вернуться назад, например, из-за частых и затяжных засух. Отсюда изучение пояса пионерного освоения касается не только возможностей нового заселения. Оно может столкнуться с ситуацией, когда людям придется переселяться из менее благоприятных мест в более сложные условия. Во времена Мальтуса дополнительные продукты питания могли производиться за счет продвижения фермеров на новые земли и создания новых сельскохозяйственных общин. Но к 1930-м гг. рост продукции сельского хозяйства без повышения цен на них привел к уменьшению численности фермеров и их уходу из маргинальных земель. Увеличение продуктивности сельскохозяйственных культур и животноводства в наши дни достигается за счет концентрации аграрного производства в более доступных районах с лучшими природно-климатическими условиями и переселения из отдаленных и маргинальных областей. Однако подобные изменения должны соответствовать ситуации каждого отдельно взятого региона. Боуман предложил изучить пионерные передвижения населения во всем мире и таким образом установить важные социальные закономерности. Причем речь идет не только о тех природных условиях, которые считаются благоприятными, но также и о предпочтениях и целях, побуждающих людей стать первопроходцами; и, кроме того, о тех экономических, социальных, культурных и политических установлениях, которые лучше всех других способствуют этому явлению. Но Боуман не ограничился этим. Он предложил к тому же исследовать частные и уникальные условия в определенных областях пионерного освоения, знание которых могло бы оказаться полезным в выработке системы необходимых мероприятий. Его предложения охватывали обширную область всех социальных наук и по своему содержанию имели междисциплинарный характер. Все эти идеи Боуман изложил в своей книге «The Pioneer Fringe», увидевшей свет в 1931 г. Эта книга формулирует сущность проблемы пионерного освоения и содержит примеры, касающиеся Запада США, Канады, Австралии, Южной Африки, Сибири, Монголии, Северного Китая и Южной Америки. В 1937 г. Боуман обобщил результаты своих собственных исследований и исследований других авторов проблемы пионерного освоения в новой публикации о потенциальных областях пионерного освоения во всем мире (395,397).

В 1937 г. в университете штата Огайо Боуман в своем обращении к собранию подытожил свой взгляд на географию. Он подчеркнул, что основная задача географии заключается в исследовании связей и отношений человека к Земле. Продвигаясь вперед, говорил Боуман, человек не только изменяет себя, но и преобразует весь мир (110, с. 500).

Американский энвайроментализм в начале и середине XX: Элсуорт Хантингтон и Эллен Семпл.Элсуорт Хантингтон был учеником Дэвиса в Гарварде и коллегой Боумана в Йельском университете. Он отличался творческим мышлением, был чрезвычайно плодотворным автором и блестящим интерпретатором, посвятившим себя изучению воздействия климата на человека.

Элсуорт Хантингтон окончил Белойт-колледж в 1897 г. и был приглашен на должность ассистента в Евфратский колледж в Харпуте (Турция). В Турции он находился до 1901 г. Хантингтон пользовался любой возможностью для путешествий в разные районы страны. Побывал он и в горной долине Евфрата, сделав множество записей и характере климата, местности и ее жителях. В 1901 г. он получил стипендию для учебы в Гарварде у Дэвиса, а в 1902 г. завершил работу на звание магистра. Затем он приступил к подготовке докторской диссертации, но, когда представился случай вернуться в Азию, Хантингтон покинул Гарвард. В 1903-1904 гг. он участвовал в экспедиции в Центральную Азию. В 1905-1906 гг. посетил северную Индию, а затем пересек Таримскую впадину, дойдя до озера Лобнор и возвратившись через Сибирь.

В 1907 г. Хантингтон поступил в Йельский университет на должность преподавателя геологии. Там ему на основе ряда опубликованных работ была присвоена степень доктора (1909 г.). Однако в 1916 г., после того как его просьба о переводе на должность профессора не была поддержана, он покинул Йель. Причиной отказа был его неуспех как преподавателя. Некоторое время Хантингтон зарабатывал себе на жизнь составлением учебников, а после службы в 1918-1919 гг. в армии в полевой разведке возвратился в Йель в качестве научного сотрудника в ранге профессора, но с окладом (на первое время) около 200 долларов в год. Он продолжал работать в этом университете, курируя диссертации и читая курсы лекций вплоть до своей отставки в 1945 г.

В 1917 г. Хантингтон был президентом Американского экологического общества, в 1923 - президентом Ассоциации американских географов, а с 1934 по 1938 г. президентом Американского общества евгеники. Им было написано около 30 книг, кроме того, он участвовал в написании еще 30 монографий. Ему же принадлежит около 240 опубликованных научных и научно-популярных статей.

В ходе своих полевых исследований в Азии Хантингтон нашел много свидетельств в пользу представления о глобальном иссушении климата Земли со времен ледникового периода. Однако в затем его озарила мысль, что вместо постепенного изменения в сторону теплых и сухих условий планета испытывала периодические изменения – циклы влажно-холодных и жарко-сухих периодов неодинаковой продолжительности. Сопоставив периоды сухих условий с историческими датами, он выдвинул гипотезу о том, что великие нашествия скотоводческих племен из Центральной Азии, приведшие к завоеванию монголами Индии и Китая, а также вторжения их в Восточную Европу в XIII столетии, объяснялись иссыханием пастбищ, от которых зависели эти племена. Все это Хантингтон изложил в книге «The Pulse of Asia» («Пульс Азии»), опубликованной в 1907 г. Эта книга принесла ему мировую известность ученого, занятого изучением влияния климата на человеческое общество.

В 1917 г. он опубликовал книгу «Civilization and Climate» («Цивилизация и климат»), в которой была изложена гипотеза, согласно которой, человеческие цивилизации способны развиваться лишь в районах с бодрящим, стимулирующим жизненные силы климатом, в то время как постоянно жаркий, расслабляющий климат тропиков препятствует их становлению. В другой своей работе «Principles of Human Geography» («Принципы социальной географии»), вышедшей в свет в 1920 г., он уделил основное внимание человеческой деятельности, опустив или сильно сократив «объяснительное описание» природы Земли.

Книги Хантингтона получили признание не только среди географов, но также и у историков, социологов, врачей. Его обобщения и выводы, касающиеся взаимосвязи между климатом и человеком, будили мысль и волновали воображение. Его живые и яркие зарисовки местностей принадлежат к наиболее выдающимся примерам географического описания. Однако в период, когда Хантингтон занимался своими изысканиями, еще не существовали те количественные данные, на которых следовало бы основывать подобные работы и монографии. Выделение климатических циклов базировалось на отдельных редких и разбросанных наблюдениях, в том числе на изучении размеров годовых колец деревьев, толщины полос ленточных глин в отложениях проточных озер, а также на зафиксированных в литературных источниках наступлениях наводнений и засух. Современные определения тех же параметров много точнее, чем те сведения, которые мог собрать Хантингтон. Составленные им карты степени цивилизованности базировались на мнении тех людей, с которыми он переписывался. Но поскольку люди обычно считают свою собственную страну самой цивилизованной и так как большинство опрошенных Хантингтоном проживало на северо-востоке США, в Западной Европе или Восточной Азии, то он нашел, что именно эти районы и есть наиболее цивилизованные. В молодости он, конечно, мог утверждать, что географическое размещение здоровья зависит от климата и погоды гораздо больше, чем от любого другого фактора. Однако со временем он пришел к выводу, что действительность намного сложнее, чем ему казалось вначале. В последней из своих книг он даже доказывал, что не менее важным, чем климат, было и питание – источник энергии (1945 г.). Итак, Хантингтон исследовал объект, относительно которого еще отсутствовали достаточно определенные и достоверные данные. Причем ему пришлось работать в период, когда еще не были созданы методы сбора таких данных (110,126).

Еще одним ярким представителем американского энвайроментализма является Эллен Семпл, ученица и последовательница идей немецкого географа Фридриха Ратцеля. После завершения образования в 1882 г. в Вассаре она несколько лет преподавала в своем родном Луисвилле (Кентукки). В 1891 г. она получила в Вассаре кандидатскую степень, пройдя двухгодичную программу обучения экстерном, сдав экзамен и написав работу «Рабство: социологическое исследование».

От своих друзей Семпл услышала восторженные отзывы о немецком профессоре из Лейпцига, лекции которого отличались новаторским подходом к науке. Она приехала в Лейпциг и, несмотря на трудности, стоявшие перед женщиной, которая хочет получить высшее образование, стала учиться у Ратцеля в 1892-1893 гг. и позднее в 1895 г.

Семпл возвратилась в США, находясь под огромным впечатлением от нового, провозглашенного Ратцелем, подхода к антропогеографии и его интерпретации так называемого географического влияния географического воздействия на ход истории. В то же время она совершенно не восприняла идеи Ратцеля об аналогии между государством и организмом. У нее была мысль изложить представления Ратцеля на английском языке, но сопроводив их пояснениями и преобразовав в соответствии с новыми примерами, взятыми из различных районов земного шара.

В 1897 г. Семпл опубликовала свою первую научную статью о роли барьера Аппалачских гор в американской истории. В 1901 г. вышла статья, в основе которой лежали ее собственные полевые наблюдения на нагорьях восточного Кентукки. В этой статье речь шла об изоляции, проявлявшейся в характере расселения в этом районе. Эта статья принесла ей известность. Однако ее профессиональный статус окончательно утвердился лишь в 1903 г. после публикации монографии «Географические условия в американской истории».

Свою собственную версию первого тома ратцелевской антропогеографии Семпл изложила в объемистом труде «Влияние географического окружения», который вышел в свет в 1911 г. О своем методе исследования Семпл говорила, что он заключается в сравнении типических черт народностей, находящихся на различных стадиях развития, но живущих в сходных географических условиях. Оставаясь сторонником и последователем геодетерминизма, Семпл все же неоднократно подчеркивала, что природные условия не обусловливают всецело человеческую деятельность: лишь определенные обстоятельства направляют поведение людей в предсказуемое русло.

Эллен Семпл была выдающимся преподавателем с необыкновенной силой убеждения. Поколения американских географов воспитывались на проповедуемых ею доктринах. Множество будущих географов слушали ее лекции в период работы сначала в Чикагском университете, а затем в университете Кларка. Легко осудить ее за концепции, которые не выдержали проверку временем, но следует в полной мере оценить ее способность возбуждать энтузиазм у своих студентов, прививая им широкий взгляд на Землю как на дом человека.

В 1911 г. Семпл начала изучать географию Средиземноморского региона. В течение двадцати лет она часто посещала страны Средиземноморья, как европейские, так и азиатские. Ею был проработан огромный объем литературы – древней и современной. В 1915 г. Семпл опубликовала первую из многочисленных статей, касающихся различных аспектов жизни этого региона. В ней рассматривались горные преграды и бреши в них как один из факторов истории этих мест.

В своих статьях Семпл писала о сельском хозяйстве Средиземноморья, связи лесной растительности с климатом, связи климата с религией, а также о географических предпосылках средиземноморской торговли. Одна из самых интересных статей этого цикла была посвящена «храмам на мысах», где мореплаватели, когда им надо было проплыть опасное место, молили богов о помощи. Все эти статьи Семпл объединила в своем последнем большом труде. Работа над ним еще продолжалась, когда в 1929 г. Семпл тяжело заболела. Несмотря на то, что ей было теперь разрешено работать не более двух часов в сутки, она с большим мужеством и упорством довела свой труд до конца. Книга вышла в свет всего за несколько месяцев до ее смерти (110,377).

Для состояния географической мысли на Западе в период между двумя мировыми войнами характерно господство хорологической концепции в разных ее вариантах и все больший отход от природы в сторону изучения «культурно- или социально-географических» явлений.

Например, работа Р.Хартшорна «The Nature of Geography» (1939 г.) всецело пронизана идеями Геттнера. Согласно Хартшорну, хорологическая концепция Геттнера является единственно верной концепцией. Задачу географии Хартшорн формулирует как «изучение территориальной дифференциации земной поверхности». Однако в данном случае имеется в виду не познание закономерной этой дифференциации, а лишь описание отдельных «земных пространств». География, по Хартшорну, - это лишь описательная, фактологическая наука, у которой нет ни собственного предмета изучения, ни собственного материала, ни своих методов исследования (за исключением картографического).

В рассматриваемый период на Западе работали такие выдающиеся ученые-географы, как А.Пенк, В.Крофт, О.Леман.

В США, Великобритании, Франции, Германии и др. странах продолжали развиваться идеи энвайронменталистского детермизма (Дж.Лейми) и школа «культурного» ландшафта (Отто Шлютер, Карл Зауэр и др.). Отто Шлютер, например, считал, что объектом географии является культурный ландшафт.

Проблема физико-географического районирования. В рассматриваемый период физико-географическое районирование еще не имело элементарных теоретических основ, т.к. не были еще строго установлены законы территориальной физико-географической дифференциации, не определены понятия о физико-географическом районе как об основном объекте районирования, не сформулированы принципы соподчинения регионов разного порядка и иерархического уровня организации и т.д. Указанные вопросы затрагивались немногими географами и не получили сколько-нибудь глубокой разработки в зарубежной и отечественной географической литературе. Вместе с тем проблемами физико-географического районирования в те годы занимались Морозов Г.Ф., Танфильев Г.И., Кузнецов Н.И.

2 В.И.Вернадский – выдающийся мыслитель, ученый и географ XX в. В.И.Вернадский (1863-1945 гг.) – выдающийся мыслитель и естествоиспытатель, минералог и кристаллограф, основоположник геохимии и биохимии, создатель современного учения о биосфере и ноосфере. В ранние годы своей научной деятельности Вернадский был одним из организаторов Комиссии по изучению вечной мерзлоты. В своих исследованиях Вернадский выдвинул такие крупнейшие, представляющие большое практическое значение научные проблемы, как строение силикатов, геохимия редких и рассеянных элементов, поиск радиоактивных минералов, роль организмов в геохимических процессах, определение абсолютного возраста горных пород и др.

В «Опыте описательной минералогии» (1908-1922 гг.) и «Истории минералов земной коры» (1923-1936 гг.) Вернадский выдвинул новую эволюционную теорию происхождения минералов (генетическую минералогию). Большое значение для современного естествознания имели исследования Вернадского о строении силикатов и алюмосиликатов, составляющих большую часть земной коры. Учение Вернадского о роли каолинового ядра и строении алюмосиликатов легло в основу современной кристаллографии, а представления о парагенезисе и изоморфных рядах - в основу одного из научных методов поисков полезных ископаемых.

Вернадский – один из основоположников геохимии. Он занимался изучением редких и рассеянных химических элементов в изоморфных соединениях и в рассеянном состоянии. Большое внимание уделял изучению химического состава земной коры, океана и атмосферы. В «Очерках геохимии» (1927 г.) Вернадский изложил историю кремния и силикатов, марганца, брома, йода, углерода, радиоактивных элементов в земной коре. Радиоэкологические исследования Вернадского касались роли радиоактивных элементов в эволюции Земли. Начиная с 1910 г. Вернадский проводил поиски месторождений радиоактивных элементов в недрах Земли и разнообразные химические исследования, связанные с радием и ураном. Еще в 1910 г. он предсказал значение радиоактиҲных веществ в различных областях деятельности человека.

Рассматривая воду как минерал, Вернадский в работе «История минералов земной коры» раскрыл минералогию воды. При этом он развивал учение о единстве всех вод Земли.

Созданная Вернадским биогеохимия изучает геохимические процессы, в которых активно участвуют живые организмы. Он также является основоположником современного учения о биосфере. Совокупность живых организмов в биосфере Вернадский называл живым веществом. Согласно учению Вернадского, живое вещество, трансформируя солнечное излучение, вовлекает неорганическую материю в непрерывный круговорот.

Огромная роль учения Вернадского о биосфере и ее развитии в полной мере начала выявляться со второй половины XX в. Этому способствовали, с одной стороны, развитие экологии, в которой понятие биосферы явилось одним из основополагающих, а с другой – развитие современной научно-технической революции, выдвинувшей в качестве одной из первоочередных задач проблему оптимизации взаимоотношений человека и природы. Биосфера под влиянием научных достижений и человеческого труда постепенно переходит в качественно новое состояние – ноосферу – сферу разума. Идеи Вернадского о ноосфере, представляющие крупное философское обобщение, возникли на стыке двух основных направлений его научной деятельности – биогеохимии и истории наук. Истории развития наук Вернадский уделял особое внимание, указывая, что в момент взрыва научного творчества и научно-технической революции «научная мысль является орудием достижения нового».

Поставив своей целью исследование химических элементов в природе, Вернадский перенес изучение законов системы Менделеева на природные сферы земного шара и на Космос, проследил их пространственные сочетания, перемещения (миграции), изучил зональные и другие конкретные особенности истории химических элементов. Вернадский придавал особо большое значение перемещениям (миграциям) химических элементов, в результате которых в земной коре создаются большие системы разнообразных химических равновесий. Одна из важнейших таких больших систем – живое вещество, которое Вернадский предложил изучать с точки зрения его веса, химического состава, энергии, объема и характера отвечающего им пространства. Он отметил огромное разнообразие живой природы по сравнению с костной (мертвой) материей минералов, ее непрерывность и мозаичность с точки зрения характера ее пространства. Отсюда и необычайная химическая активность живого вещества, ведущая его роль в строении «земной оболочки» или биосферы. Этими научными идеями Вернадский открыл перед географией новые пути количественного (вес, объем), исторического и пространственного, непрерывного и мозаичного исследования «земной оболочки» как биосферы, в которой ведущей силой является живое вещество. Особенно важную роль в развитии «земной оболочки», в миграциях химических элементов Вернадский придавал работе человечества, которое ввело в структуру нашей планеты новую формулу действия живого вещества на обмен атомов живого вещества с костной материей.

Все организмы, кроме человека, влияют на историю только тех атомов, которые нужны для их биологического развития. Человек же сознательно влияет на элементы, нужные для развития техники и прогресса цивилизации. Человек влияет на все элементы менделеевской системы, образует новые соединения в огромных количествах (63.64).

В 1944 г., всего лишь за несколько месяцев до своей смерти, В.И.Вернадский написал статью «Несколько слов о ноосфере», в которой высказал свои мысли о геологической роли человечества, огромной не из-за его массы, а благодаря его разуму. «Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого». Новую область церенаправленно изменяемой природы Вернадский назвал «ноосферой», то есть сферой разума (62).

Выдающиеся ученики и последователи Вернадского: Б.Б.Полынов, А.Е.Ферсман, Б.Л.Личков. Ряд идей Вернадского развил географ-почвовед Б.Б.Полынов (1877-1952 гг.). Он был замечательным ученым – принципиальным, непоколебимым в своих убеждениях, широко образованным, логически сильным, устремленным в дали науки, и всегда «земным», скромным, отзывчивым (279).

Полынов первым установил наличие особой переходной сферы от скальных пород (инертной, или косной, материи) к живому веществу – коры выветривания, с особыми законами ее развития, ее энергетики, миграций химических элементов. Он определил кору выветривания как верхнюю оболочку литосферы, в которой «земля», вода, воздух и жизнь приходят в тесное соприкосновение; и материя в своем вечном движении дает, может быть, наибольшее разнообразие форм. Исследование кор выветривания разных типов и в разных странах и регионах, в их связи с процессами почвообразования, закономерно привели Полынова к теории ландшафтов. Он, как последователь Вернадского, подошел к изучению ландшафтов количественными методами определения их веса, объема, энергии, миграции элементов, пространственных отношений. В результате Полынов впервые высказал одну из наиболее плодотворных для географической науки идей – идею исследования геохимических ландшафтов. Для Полынова ландшафт – это конкретный объект изучения сложной генетической связи между физико-географическими явлениями различных категорий, а геохимический ландшафт – целостный объект, обладающий, кроме этой генетической связи, еще и единством миграций химических элементов в коре выветривания и глубже расположенными коренными породами и подземными водами. Геохимический ландшафт выявляется не только в его горизонтальных, но и, в еще большей степени, в его вертикальных связях.

За несколько месяцев до своей смерти Полынов начал писать большой итоговый труд «Учение о ландшафтах». К сожалению, он успел написать лишь первые его главы. Но и в незаконченном виде монография Полынова имеет огромное значение для развития географии.

В начале своего труда Полынов раскрыл величайшее значение ландшафтоведения для развития географической науки. Полынов начал рассматривать ландшафт не с узких позиций описания его элементов, их систематизации и инвентаризации, а именно как «синтетическое естествознание». Полынов понятие о ландшафте, связанное с поверхностью суши, распространял и на подводные области морей и океанов, предсказав то время, когда учение о субаквальных (подводных) ландшафтах океанов и морей выделится в особую область географической науки. Полынов ввел в учение о ландшафтах представление об их исторической и связанной с ней пространственной стадиальности, о различной их сложности, о ландшафтной цепи и ландшафтных узлах. Для этого труда Полынова, как и для других его работ, характерен строгий историзм. Он рассматривал ландшафт не только как эффект взаимодействия многих природных процессов, что и до сих пор находится в центре внимания ландшафтоведов, но и как систему, осуществляющую работу этого взаимодействия. Системный подход, к идее которого Полынов пришел еще в 1952 г., был связан с историческим методом, с необходимостью анализа происхождения и формирования ландшафта и анализа «ландшафтного процесса» (279).

Школа Вернадского очень велика и становится с каждым годом все сильнее и авторитетнее. Среди непосредственных учеников Вернадского надо также выделить А.Е.Ферсмана (1883-1945 гг.) и Б.Л. Личкова (1888-1970 гг.). Оба они – геологи, но сыграли выдающуюся роль и в развитии географии.

Ферсман, крупнейший геолог, минералог и геохимик, соединил геохимические представления с идеями новой экономической (промышленной) географии, придал огромную роль техногенной деятельности человека, изменяющего природу. Его взгляды нашли свое отражение не только в геохимических трудах, но и в конкретном комплексном исследовании «Полезные ископаемые Кольского полуострова. Современное состояние. Анализ. Прогноз», которое можно рассматривать как одну из самых сильных и научно обоснованных попыток долгосрочного географического прогноза.

Личков – автор современной теории жизни Земли, один из основоположников той отрасли науки, которая теперь стала называться «космическим землеведением». Его оригинальные труды «Природные воды Земли и литосфера» (1960 г.), «К основам современной теории Земли» (1965 г.) и другие раскрывают жизнь Земли как единый процесс, связывающий, казалось бы, независимые друг от друга природные процессы. Особенно интересна теория «волн жизни» геологических эпох, развитая Личковым.

3 Развитие географии в СССР в середине и второй половине XX в. Развитие экономической географии в СССР неразрывно связано с именами Н.Н.Баранского и Н.Н.Колосовского.

Н.Н.Баранский (1881-1963 гг.) – известный организатор экономической географии в СССР, который установил ее прочные связи как с историей, экономикой и техникой, так и с физической географией, ввел экономическую географию в систему географических наук. Баранский глубоко разработал вопрос о территориальном (географическом) общественном разделении труда. Баранский подчеркивал, что понятие «географическое разделение труда» является основным понятием экономической географии. Изучение этого вида разделения труда, его количественное измерение, определение и сравнение функций, которые в связи с ним приобретают разные страны, районы и города, сделало экономическую географию точной наукой, позволило ей широко применять экономические расчеты, перейти к моделированию экономических (в том числе транспортных) связей. Баранский подчеркивал, что территориальное (географическое) разделение труда есть основа системного анализа в экономической географии, служит своего рода «механизмом» в развитии социально-экономических территориальных систем. Большое внимание Баранский обращал на необходимость изучения экономических районов разных стран, широко применяя сравнительный и картографический методы исследования. Он считал, что решающую роль в выявлении особенностей районов имеет установление их «каркасов», состоящих из транспортной сети и городов. Баранский разработал методы экономико-географического изучения городов, установления их иерархии.

За свою долгую жизнь Баранский написал очень много работ, особенно статей, откликаясь на главные требования жизни и запросы науки, образования и практики. Его статьи были собраны в двух книгах: «Экономическая география. Экономическая картография» (1960 г.), «Экономическая география в средней школе. Экономическая география в высшей школе» (1957 г.). Результатом работы Баранского с учителями стала книга «Методика преподавания экономической географии» (1960 г.). Вместе с А.И.Преображенским он выпустил университетский курс «Экономическая картография» (1962 г.). Баранский основал в 1946 г. издание серии научных сборников Географического общества «Вопросы географии», в которых было помещено много его работ (278,279).

Н.Н.Колосовский (1891-1954 гг.) хорошо дополнил Баранского, придав своими комплексными проектными работами конструктивный характер изучению экономических районов. Он развивал идеи районирования, создал стройную теорию экономического районирования, имеющую крупнейшее научное и практическое значение. Он утверждал, что экономическое районирование означает распределение производства по территории страны определенными группами, отвечающими природному сочетанию энергетических и сырьевых ресурсов, а также общим экономико-географическим и транспортным условиям района.

Следующим его крупным шагом в области экономической географии была разработка вопроса о территориальных производственных сочетаниях (комплексах) (1940 г., 1947 г.). Под территориальным производственным комплексом (ТПК) Колосовский понимал определенную географическую и техническую форму общественного труда с энергетическим и машинным его вооружением, приложенную к определенному сочетанию ресурсов района. Всякий ПТК имеет свою материально-техническую основу, для характеристики которой Колосовский предложил применять анализ типических массово повторяющихся в ряде экономических районов энергопроизводственных процессов и группирующихся вокруг них производств. Так возникло представление об «энергопроизводственных циклах» («цепочках»), очень важных для моделирования экономических районов и хозяйства страны в целом.

В историю мировой географии Н.Н.Колосовский вошел также и как автор работ по методологическим проблемам научной географии. В последние месяцы своей жизни написал статью «Научные проблемы географии», которая была опубликована в 1955 г. Эта статья обосновывает принципы единства, целостности географических наук, исходя из единства мира природы, мира техники и мира общественной жизни людей.

Утверждая единство географических наук, Колосовский считал, что это единство реально только в том случае, если существует общий объект исследования естественных и общественных наук, и если можно установить соизмеримость процессов природы и производства. Общим объектом географии Колосовский считал материально-техническую базу районного территориального производственного комплекса (экономического района), а показателем соизмеримости – энерговооруженность труда (110,278,279).

В отечественной теории физической географии к этому времени ясно определились следующие два направления: 1) концепция географической оболочки, 2) учение о ландшафте.

Первое из них, представленное работами А.А.Григорьева (1883-1968), возникло в значительной мере под флагом борьбы против геттнерианства и противопоставило описательно-хорологическому подходу изучение природных процессов географической среды на основе применения количественных методов. Дальнейшей конкретизацией этих идей явилось представление о едином физико-географическом процессе и физико-географической оболочке Земли как предмете физической географии (Григорьев, Калесник и др.). Согласно Григорьеву, физико-географическая оболочка качественно отличается от других частей земного шара тем, что ее составные части – литосфера, воздушная и водная оболочки - проникают друг в друга и взаимодействуют между собой, что именно здесь постоянно действует солнечная энергия и только здесь существует органический мир.

Основными факторами, определяющий единый физико-географический процесс и структуру физико-географической оболочки Григорьев считал солнечную радиацию и циркуляцию атмосферы, подчеркивал, что именно климатическое звено является «ведущим в физико-географическом процессе. В соответствии с климатом образуются различные «типы структуры географической среды», которые распределяются в виде широких поясов, распадающиеся на меридиональные отрезки.

Несомненной заслугой Григорьева является то, что он ввел в науку понятие о физико-географической оболочке и заострил внимание на необходимости применять количественные методы, в т.ч. метод балансов для изучения географических процессов. Однако концепция Григорьева не лишена ряда слабых сторон. Физико-географический процесс рассматривается не как единый и сложный процесс развития географической оболочки, а как своего рода некий механизм, подчиненный климату.

Второе направление – ландшафтоведческое, продолжали разрабатывать Л.С.Берг и его последователи. Новый толчок развитию учения о ландшафте дал труд Л.Берга «Ландшафтно-географические зоны СССР» (1930г.). В этой работе Берг привел более глубокое определение ландшафта, раскрыл проблему исторического развития ландшафтов.

Крупный отечественный ученый Л.Р.Раменский, разрабатывая учение о ландшафте, ввел в современную географическую науку понятие «урочище».

С.Д.Муравейский (1894-1950 гг.) внес определенный вклад в обоснование целостности географических наук, впервые ввел в географическую науку понятие о географическом комплексе как сложной системе, предложил схему модели природного комплекса.

В 1946-1948 гг. Муравейский выступил со статьями «Процесс стока как географический фактор» и «Роль географических факторов в формировании географических комплексов».

Муравейский рассматривал сток как сложный исторический процесс, определяющий взаимоотношения между океаном и водами суши, со свойственным ему особым круговоротом веществ. Он стал исследовать водоем как целостный природный комплекс, в котором вода – это почва в широком смысле слова, обладающая биологической продуктивностью, т. е. плодородием. По Муравейскому, сток – это один из самых могучих факторов развития природы, в том числе органического мира, который, в свою очередь, сильно видоизменил процесс стока. Муравейский выдвинул сложную проблему возникновения, формирования и развития географических комплексов, или, что одно и то же, географического целого. Он поставил вопрос об изучении географического целого как сложной системы и предложил структурную модель целостной географической системы. В этой модели он соединил стрелками разного типа сильные и более слабые, прямые и обратные связи трех интегрирующих географических факторов – климата, стока, рельефа и трех природных процессов – выветривания, почвообразования и развития органического мира. Среди трех интегрирующих факторов на первое место Муравейский поставил сток, не только перемещающий водные массы, но и транспортирующий растворенные в них соли, осуществляющий миграцию химических элементов.

Работы Муравейского «Процесс стока как географический фактор» и «Роль географических факторов в формировании географических комплексов» были собраны в его книге «Реки и озера», опубликованной в 1960 г. (278,279)

Одним из крупнейших географов XX века был Н.И.Вавилов, научные идеи которого очень сложно увязать с основными направлениями и проблемами развития официальной географической науки в СССР.

Вавилов Николай Иванович (родился 13(25) ноября 1887 г. в Москве; умер 26 января 1943 г. в Саратове) – выдающийся ученый, генетик, географ, создатель современных научных основ селекции, учения о мировых центрах происхождения культурных растений, о их географическом распространении; один из первых организаторов и руководителей биологической, сельскохозяйственной и географической науки в СССР, общественный деятель, академик АН СССР (1929 г.), президент (1929-1935 гг.) и вице-президент (1935-1940 гг.) ВАСХНИЛ, президент Всесоюзного географического общества (1931-1940 гг.).

Н.И.Вавилов родился в семье коммерсанта в Москве. В 1911 г. он окончил Московский сельскохозяйственный институт (ныне Московская сельскохозяйственная академия им. К.А.Тимирязева), в котором был оставлен на кафедре частного земледелия для подготовки к научной и педагогической деятельности. В те годы эта кафедра возглавлялась известным ученым-агрономом Д.Н.Прянишниковым.

В 1917 г. Вавилов был избран профессором Саратовского университета. С 1921 г. заведовал Отделом прикладной ботаники и селекции (Петроград), который в 1924 г. был реорганизован во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур, а в 1930 г. – во Всесоюзный институт растениеводства (ВИР), руководителем которого оставался вплоть до августа 1940 г. С 1930 г. Вавилов – директор генетической лаборатории, преобразованной затем в институт генетики АН СССР.

В 1919-1920 гг. Вавилов исследовал юго-восточную часть Европейской России. Результатом этих исследований стала книга «Полевые культуры Юго-Востока» (1922 г.). В этой работе он дал полную сводку всех основных культурных растений Поволжья и Заволжья.

В 1925 г. Вавилов совершил экспедицию в Хивинский оазис (Средняя Азия). С 1920 по 1940 гг. он руководил многочисленными ботанико-агрономическими экспедициями в различных странах и частях света. Он организовал научные экспедиции по изучению растительных сообществ и ресурсов Средиземноморья (Греция, Италия, Португалия, Испания, Алжир, Тунис, Марокко, Египет, Палестина, Сирия, Иордания и др.), Эфиопии, Ирана, Афганистана, Японии, Западного Китая, Кореи, стран Северной, Центральной и Южной Америки и т.д. Вавилов лично руководил многими из этих экспедиций.

Разносторонние исследования были проведены Вавиловым в Афганистане в 1924 г. Экспедиция посетила труднодоступную и практически не исследованную западную часть Кафиристана (современный Нуристан), подробно изучила культурные растения и собрала обширнейший общегеографический и ботанический материал. Результаты экспедиции были обобщены Вавиловым в труде «Земледельческий Афганистан», опубликованной в 1929 г.

Особый интерес для науки того времени представляла экспедиция Вавилова в Эфиопию (1926-1927 гг.). В ходе этой экспедиции Вавилов установил, что именно в Эфиопии находится мировой центр происхождения твердых сортов пшеницы.

Во время своих путешествий по Северной, Центральной и Южной Америке (1930 г., 1932-1933 гг.) Вавилов посетил Мексику, Гватемалу, Гондурас, Эквадор, Перу, Чили, Боливию, Бразилию и Аргентину, где провел чрезвычайно полезные историко-агрономические и ботанико-географические исследования. В ходе этих экспедиций были открыты новые виды дикого и культурного картофеля, взятые в основу практической селекции. В результате изучения различных видов и сортов растений, собранных в странах Европы, Азии, Африки, Северной и Южной Америки, Вавилов установил очаги формообразования, или мировые центры происхождения культурных растений. Практическая значимость исследований Вавилова заключается также и в том, что открытые им закономерности географического распределения видового и сортового состава в первых очагах и расселения растений из этих очагов облегчают поиски необходимого растительного материала для селекции и экспериментальной ботаники. В одних районах, как установил Вавилов, сосредоточены растения с признаками скороспелости, в других – засухоустойчивости и т.д. Материалы и коллекции экспедиций Вавилова позволили впервые в СССР (1923 г.) произвести в разных зонах страны опытные географические посевы культурных растений с целью изучения их изменчивости. Трудами Вавилова была заложена основа для организации в СССР селекционной и генетической науки. Кроме того, в СССР была создана мировая коллекция культурных растений, насчитывающая более 300 тыс. образцов. Многие сорта разных сельскохозяйственных культур, распространенные сегодня в России и Беларуси, представляют собой результат селекционной работы с соответствующими образцами, взятыми из коллекции Н.И.Вавилова.

Н.И.Вавилов много внимания уделял продвижению земледелия в неосвоенные районы Севера, полупустынь, пустынь и высокогорий. Проблема интродукции новых культур оказалась в значительной степени разрешенной для влажных и сухих субтропиков Кавказа и Закавказья. По инициативе Вавилова в СССР стали широко возделываться такие новые ценные культуры, как джут, тунговое дерево, многие эфиромасличные, лекарственные, дубильные, кормовые и другие сельскохозяйственные растения.

В 1919 г. Вавилов обосновал учение об иммунитете растений к инфекционным заболеваниям, показав селекционерам возможности выведения иммунных сортов, среди которых особое значение имеют сорта, одновременно устойчивые к нескольким заболеваниям и вредителям.

В 1920 г. Вавилов сформулировал закон гомологических рядов в наследственной изменчивости у близких видов, родов и даже семейств. Этот закон раскрывает одну из важнейших закономерностей эволюции, состоящую в том, что из близких видов и рядов возникают сходные наследственные изменения. Пользуясь этим законом, по ряду морфологических признаков и свойств одного вида или рода можно предвидеть существование соответствующих форм у другого вида или рода. Закон облегчает селекционерам поиск новых исходных форм для скрещивания и отбора (50,51).

Вавилов также дал определение линнеевскому виду как обособленной сложной подвижной морфо-физиологической системе, связанной в своем генезисе с определенной средой и ареалом (1930 г.). Он обосновал эколого-географические принципы селекции и принципы создания исходного материала для селекции и др. (49,50).

По инициативе Вавилова был организован ряд новых научно-исследовательских учреждений и институтов. Так, в системе ВАСХНИЛ были созданы следующие структуры: Институт зернового хозяйства Юго-Востока Европейской части СССР, Институт плодоводства, овощеводства и субтропических культур, институты кормов, кукурузы, картофелеводства, хлопководства, льна, конопли, масличных культур, сои, виноградарства и чайного дерева. Вавилов создал большую школу растениеводов, генетиков и селекционеров.

За научно-исследовательские работы в области иммунитета, происхождения культурных растений и открытие закона гомологических рядов Вавилову в 1926 г. была присуждена Ленинская премия. За исследования в Афганистане он был награжден золотой медалью Н.М.Пржевальского, за цикл работ в области селекции и семеноводства – Большой медалью ВАСХНИЛ (1940 г.).

Вавилов был подлинным трибуном науки. Он вел непримиримую борьбу против псевдонаучных концепций в биологии (например, «лысенковщиной»); последовательно выступал за ускоренное развитие в СССР генетики – теоретической базы растениеводства и животноводства. Он достойно представлял советскую науку на многих международных съездах и международных конгрессах.

Вавилов состоял членом и почетным членом многих зарубежных академий, в том числе Английской (Лондонское королевское общество), Индийской, Аргентинской, Шотландской. Он был избран членом-корреспондентом академии наук в Галле (Германия) и Чехословацкой академии, почетным членом Американского ботанического общества, Линнеевского общества в Лондоне и др. Научная деятельность Н.И.Вавилова была трагически прервана в 1940 г. (46,47,48,49,50,51).

К данному этапу развития географической науки относятся многие труды и исследования А.А.Григорьева, В.Н.Сукачева, Н.А.Солнцева, М.И.Будыко и др.

В.Н. Сукачев сформулировал учение о биогеоценозе как простейшей единице комплексного природного деления территории. Само по себе понятие биогеоценоза не является принципиально новым. В целом оно соответствует представлениям об элементарном ландшафте, или фации. Новый подход В.Н.Сукачева (1947г.) к изучению этих единиц состоит в том, что он привлек внимание к проблеме обмена вещества и энергии между компонентами биогеоценоза, к его динамике и особой роли организмов как наиболее активного компонента всей системы (279).

Б.Б.Полынов заложил основы геохимии ландшафтов, т.е. учения о миграции химических элементов в ландшафте.

На данном этапе развития географической науки теоретическими вопросами физико-географического районирования занимались Д.Л.Арманд, А.А.Григорьев, А.Г.Исаченко, Ф.И.Мильков, Б.В.Сочава, И.С.Щукин и др. Проблемы палеогеографии изучались К.К.Марковым («Палеогеография», 1951г.). Внедрение количественных методов в физико-географические исследования связано с именами Д.Л.Арманда, М.И.Будыко, А.Г.Исаченко и др. Разработкой теории и методологии географии занимался В.А.Анучин («Теоретические проблемы географии», 1960 г.). Н.Н.Баранский по праву считается основоположником экономической географии в СССР (126,279).

4 География после Второй мировой войны и на современном этапе. Вторая мировая война оказала на науку гораздо большее влияние, чем это принято думать. Мысль ученых в те годы была направлена на изучение вопросов, имеющих отношение к очень сложным проблемам политики и территориального устройства мира. В те годы географы достигли серьезных успехов в картографии и в анализе значимости местоположения, то есть в тех областях, которые обычно как бы не замечались представителями других наук (110, с. 27).

Опыт войны нашел отражение в создании общей теории систем Людвига фон Берталанфи, в которой постулировалось существование реального мира, состоящего из сложного комплекса взаимосвязанных и взаимозависящих элементов. В послевоенные годы были также разработаны методы, позволявшие решить проблемы анализа многих переменных, когда для предсказания поведения системы не обойтись без теории вероятностей. Как раз в то время в жизнь стали входить компьютеры. Они позволяли быстро и точно рассчитать параметры огромного разнообразия показателей. Затем произошел настоящий революционный переворот и в методах сбора информации. Речь идет об электронных устройствах для сканирования поверхности Земли с орбитальных искусственных спутников. Эти новшества, появившиеся в основном после 50-х годов нашего столетия, открыли качественно новый период в истории и методологии географической науки (367,426).

Из крупных научных работ по теории географии, имеющих общемировое значение, следует отметить следующие монографии: немецкого географа Альфреда Геттнера «География, ее история, сущность и методы» (русский перевод – 1930 г.); американского географа Ричарда Хартшорна «Сущность географии» (1939 г.) и «Перспективы географии» (1959 г.); английского географа Томаса Фримана «География за сто лет» (1962 г.), советского географа Всеволода Анучина «Теоретические проблемы географии» (1960 г.) и «Теоретические основы географии» (1972 г.), советского географа Анатолия Исаченко «Развитие географических идей» (1971 г.), американского географа Престона Джеймса «Все возможные миры. История географических идей» (1972 г.), американского географа Давида Харвея «Научное объяснение в географии» (русский перевод – 1974 г.)

Вопрос о возможности для географии выявления объективных законов развития и территориальной организации реального мира приобретает исключительно большое значение в современных условиях. Однако некоторые географы отрицают такую возможность. Среди них следует назвать американского теоретика географии Ричарда Хартшорна.

В двух своих книгах – «The Nature of Geography» (1939 г., 1946) и «Perspective on Geography» (1959 г.) Хартшорн подробно рассмотрел методологические проблемы географии. Отталкиваясь от идей Геттнера, Хартшорн пошел дальше него, попытался преодолеть хорологическую концепцию Геттнера, ввел время в географический анализ. В первой из своих книг Хартшорн проанализировал теорию географических идей и представлений западных географов, а во второй книге поставил ряд острых вопросов, на которые и дал ответы:

1. Вопрос: Что означает термин «география»? Это наука о пространственных различиях? Ответ: Назначение географии – обеспечить точное, регулярное и разумное описание и объяснение изменяющихся особенностей земной поверхности.

2. Вопрос: Что такое «земная поверхность»? Ответ: Земная поверхность есть внешняя оболочка Земли, где литосфера, гидросфера, атмосфера, биосфера и антропосфера переплетаются друг с другом. Это и есть мир географа.

3. Вопрос: Есть ли интеграция явлений разного происхождения особенность географии? Ответ: Цель географии, может быть в большей степени, чем любой другой науки, - охват всей земной поверхности, анализ и синтез комбинаций, состоящих из взаимосвязанных явлений большой степени гетерогеничности.

4. Вопрос: Что служит мерой «значительности» в географии? Ответ: Любое явление имеет значение для географии в той мере, в какой оно связано с другими явлениями в этой же местности или находится во взаимодействии с явлениями в других местностях, определяющих пространственные вариации этих явлений, и, следовательно, всю совокупность пространственной вариации, оцениваемую в отношении ее значения для человека.

5. Вопрос: Должны ли мы различать природные и человеческие факторы? Ответ: При описании и анализе индивидуальных особенностей и элементов мы можем использовать любые категории классификации, эмпирически важные для изучения их взаимоотношений, не обращая внимания на теоретические различия между теми из них, которые имеют общественное происхождение или природное происхождение.

6. Вопрос: Целесообразно ли разделение географии на разные области – на физическую и экономическую географию? Ответ: Традиционное разделение географии по их объектам на две половины – «физическую» и «человеческую» и дальше каждой половины на секторы основывается на сходстве ведущих явлений. Оно имеет недавнее происхождение и было навязано географии, имеющей дело с комбинациями явлений разного характера, которые заполняют земные пространства самым различным образом (110,279).

7. Вопрос: Каково значение времени и генезиса в географии? Ответ: Историческое исследование изменяющихся комбинаций более свойственно географии, чем истории, в той степени, в какой она имеет в фокусе своего внимания характер ареала, изменяющегося в соответствии с определенным процессом, в противоположность интересу истории к самому процессу.

8. Вопрос: Разделена ли география на «систематическую» и «региональную» географию? Ответ: Географические исследования не распадаются на эти две группы (отраслевую и региональную), но переходят весьма постепенно от отраслевого изучения наиболее элементарных комбинаций к региональному изучению наиболее полных комбинаций.

9. Вопрос: Должна ли география формулировать научные законы или описывать разные индивидуальности? Ответ: Мы начинаем с «обозрения» - чувственного описания, часто имеющего значение «описания». Мы переходим к «анализу» - описанию нескольких частей в том виде, как они проявляются в отношении друг к другу. Затем мы строим гипотезу взаимосвязей и процессов. Это значит, что мы подошли к высшему уровню знания – «познавательному описанию» элементов и взаимодействию между ними» (110,279,396,397).

Итак, перед нами ясно выраженная концепция географии как чисто эмпирической описательной науки, которая идет к высотам исследования, лишь усложняя описание – от одного или немногих элементов к полной их комбинации, от немногих видов простых связей к сложному их взаимодействию. По Хартшорну, география призвана описывать великое множество индивидуальных местностей, выявляя их особенности. Фактически он отказывает географии в праве на открытие законов и на прогнозирование. Концепция Хартшорна безмерно далека от великой идеи преобразования мира, в т. ч. преобразования общества. Он ограничивает горизонт географической науки местностью. Лишь местоположение, по Хартшорну, соединяет разные элементы, заполняющие пространства и взаимодействующие в нем. Хартшорн повторил, по существу, уже известное нам положение Риттера о географических науках, имеющих свои предметом пространства, заполненные земным веществом, к какому бы царству природы это вещество ни принадлежало и в какой бы форме ни проявлялось. Человек и для Риттера, и для Хартшорна – одно из царств природы. Хартшорн всегда говорит о человеке, а не об обществе. Поэтому у него и соединены объекты физической и экономической географии, но не на высшем уровне развития общества, техники и науки, а на уровне простого описания местности.

К сожалению, Хартшорн уходит от ответа на вопрос о том, как проводится выделение тех пространств, в пределах которых география описывает материальный мир индивидуальных местностей.

Исайе Боуман (1878-1950 гг.) – выдающийся американский географ – рассматривал географию как самостоятелную науку. Геоморфолог и биогеограф, автор книг по лесной физической географии (1911 г.), об Андах (1916 г.) и пустыне Атакама (1924 г.), Боуман занялся в конце Первой мировой войны политической географией, а затем опубликовал знаменитую книгу «Пионерная граница (1931 г.) об освоении новых территорий, что привело его далее к созданию работы «География в отношении к социальным наукам» (1934 г.). Боуман поставил человека в центр географии, увидел в нем великого преобразователя природы, в то же время изменяющего и самого себя. Он писал, что человек прогрессивно творит и экспериментирует, что главный эксперимент – он сам, человек. Человек, по мнению Боумана, изменяет самого себя так же успешно, так и мир, в котором он живет и действует. Боуман выступал против того, чтобы география брала на себя только описание и составление карт, считая, что она должна изучать различного рода процессы (390,395,396).

Одновременно с Боуманом (и в одном направлении с ним) в США работали крупные географы Харлан Барроуз (1877-1960 гг.) и Карл Зауер (род. в 1889 г.), которые положили начало экологии человека. В этой науке они увидели реальную основу единства географии, т. к. новый, по их мнению, экологический подход состоит в том, чтобы изучать природу с позиций отношений к ней человека. Барроуз и Зауер считали, что предмет географии в целом – взаимодействие природы и человека: именно человека, а не общества. Их меньше интересовали общество, экономика, и в гораздо большей степени – человек. Барроуз много сделал, в частности, для того, чтобы в полевых условиях изучать взаимодействие природы и человека.

Зауер внес много действительно нового в географию. Свою научную деятельность он начал с работы «Морфология ландшафта» (1925 г.) и пришел затем к выводу, что главная задача географии состоит в том, чтобы проследить превращение ландшафта естественного в ландшафт культурный. Эта идея привела его к занятиям исторической географией, т. к. как лишь глубокое проникновение в прошлое позволяет проследить процесс воздействия человека на ландшафты. Самые известные труды Зауера выполнены в плане «культурной географии», под которой он понимал социальную науку о взаимодействии человека и ландшафтов в условиях разных исторических культур. Классической является работа Зауера «Происхождение и распространение агрокультуры» (1952 г.), которая во многом перекликается с великим трудом Н.И.Вавилова «Центры происхождения культурных растений» (1926 г.).

Зауер широко ввел историю в географию. Его исторические реконструкции смелы, оригинальны и интересны. Заслуживает внимания его стремление рассматривать во взаимной связи за длительный период историю ландшафта и историю человека. Свой метод исследования Зауер охарактеризовал как «соединение естественной и культурной истории».

В книге американского географа Ричарда Морила (род. в 1934 г.) «Пространственная организация общества» (1970 г.) рассматривается три подхода к географии:

1) традиционный (в центре внимания – регион, или местность);

2) экологический (в центре внимания – отношения земли и человека);

3) бихевиористский (в центре внимания – пространственное поведение человека).

Бихевиоризм – (от английского behavior, т. е. поведение) – теория или метод, относящиеся к объективным и доступным фактам массового поведения или деятельности человека или животных, связанных, как правило, с их повседневной жизнью. В современной американской и английской географической литературе бихевиоризмом называется изучение массовых перемещений людей в пространстве – их ежегодных миграций, пешеходных маршрутов, массовых перемещений информации между людьми (пространственный анализ почтовых отправлений, междугородных телефонных переговоров и т.д.). Сюда же относится и анализ принятия решений, связанных с размещением в пространстве тех или иных конкретных объектов. Эти решения современной «бихевиористской географией» тоже рассматриваются как поведение (373,390,395,408,426).

На идеях и принципах бихевиоризма в значительн

Поиск по сайту: