Темп речи

Опыт показывает, что темп речи очень сильно связан со свойствами личности и поэтому зачастую с трудом под­дается регулированию. Некоторые люди говорят быстрее, чем способны думать. «Он заговорил меня до смерти» — могут сказать об импульсивном знакомом, словоизвер­жение которого напоминает извержение лавы.

Являющийся на протяжении многих лет президентом бременского сената Ганс Кошник в общем хороший, дей­ственный оратор, однако говорит слишком торопливо. Один остряк однажды сказал, что, например, слово «ка-зармафедеральнойпограничнойохраны» он мог бы про­изнести в три слога.

Депутат Герман Шмитт-Вокенхаузен («ГШВ») «пре­взошел» в бундестаге 60-х годов даже быстроговорящих Штрауса и Йегера; он произносил 320 слогов в минуту и приводил стенографисток в ужас. Когда он посетил съезд стенографистов в Карлсруэ, он сказал: «Собственно, я хочу лишь убедиться в том, что сегодня еще могут писать так быстро, как я говорю.»

Многие ораторы, особенно начинающие, как прави­ло, говорят слишком быстро.

♦ Мы не произносим речь всегда с одной и той же ско­ростью. Мы меняем темп.

Важные мысли нужно произносить медленнее и более убедительно. Но также справедливы слова: variatio delec-tat — изменение радует и оживляет.

Основной темп речи сообразуют с имеющимся пово­дом и содержанием речи. В случае торжественной речи он медленнее и размереннее, чем в случае воинственной речи. Далее следует подумать вот о чем: чем больше по­мещение, тем медленнее нужно говорить, чтобы речь «не замирала». Мы говорим плавно, не ставим себе целью «отбубнить» нашу речь в рекордное время. Хоро­шо подвешенный язык — еще не мера настоящего искус­ства речи.

В старину Маттиас Клаудиус написал своему сыну Йоханнесу: «Там, где слова слетают слишком легко и плавно, будь настороже, потому что лошадь, везущая те­лежку с грузом, идет медленным шагом.» Можно взять на вооружение также наглядный и образный способ, ко­торый дал Спэрджен в лекции своим кандидатам в про­поведники. (В скобках курсивом названы риторические средства, которые применил Спэрджен): «Слишком мед­ленная речь ужасна и может совсем расшатать нервы пол­ных жизни слушателей. Ибо кто может выслушать орато­ра, ползущего со скоростью два километра в час? {Образ­ное сравнение, риторический вопрос) Сегодня слово и

8 X. Леммерман

завтра будет одно (преувеличение) — да это поджаривание на медленном огне (сравнение), которое может быть от­радой только для мученика (шутка). Но слишком быст­рая речь, гонка, неистовство, буйство (метафорическое повышение) также непростительны (противопоставление предыдущему). Невозможно ни на кого произвести впе­чатление (утверждение), разве только что, может быть, на слабоумных, так как (следует обоснование) вместо упо­рядоченного войска слов (образ) к нам является толпа черни (образное противопоставление), и смысл полностью тонет в море звуков (образ).

4.3.8 Громкость речи. <

Стентором звали того троянского грека, о котором Гомер рассказал, что он мог кричать громче, чем пятьде­сят взятых вместе варварских воинов. Хотя сегодня мы вспоминаем о голосе Стентора, но его применение крайне редко.

♦ Речь не должна быть шумовой атакой на барабан­ные перепонки.

Но, произнося речь, мы все же говорим так громко, что нас понимают даже слушатели, сидящие позади. Громкость изменяют в зависимости от значения выска­зывания, но не намного.

Есть ораторы, которые более или менее сознательно используют громкость в демагогических целях. Тогда громкость выполняет роль доказательства. В наследии одного датского пастора была проповедь, в одном месте которой стояла следующая пометка: «Здесь повысить го­лос, потому что аргументация неубедительна!» Большой громкости можно достичь не напряжением голосовых связок, а следующими средствами:

• Усилением потока воздуха при дыхании.

• Усилением резонанса («несущей способности»).

• Повышением четкости артикуляции.

• Замедлением темпа (подобно удлинению в процес­се речи временного масштаба с помощью «лупы времени»).

С помощью силы звука, делая его громче или тише, выделяют самое важное. Имеется возможность «повыше­ния эмоционального напряжения в пиано».

Тот, кто кричит и бранится, по большей части не прав. В области права он больше теряет, чем приобретает.

В этой связи еще одна констатация. Часто в большом помещении раздается обращенное к оратору: «Громче!» В течение короткого времени оратор выполняет это тре­бование, однако в большинстве случаев уже очень скоро он опять допускает ошибку слишком тихого произнесе­ния речи.

Поиск по сайту: