ЧТО ТАКОЕ ДИАЛЕКТИКА? КАКОЙ ОНА БЫВАЕТ?

Сын. Прости, отец, что я немного задержался: хотел взять что-нибудь с собой, чтобы почитать в дороге, да ничего не нашел.

Отец. Ну вот и хорошо. У нас впереди полных шесть дней пути до Большого города. Идти так долго пешком нелегко, зато интересно, а на привалах, обещаю, тебе скучать не придется.

Сын. Мне всегда очень хотелось отправиться в такое путешествие. Помнишь, как я ужасно расстроился в позапрошлом году, когда вы с мамой пошли в поход, а меня с собой не взяли? Почему же тогда не взяли? Ведь мне так хотелось пойти с вами! А теперь ты берешь меня с собой. Хотя идти нам придется гораздо дольше, чем в прошлый раз.

Отец. Ты рассуждаешь, мой Сын. не диалектически…

Сын. Как ты сказал: не диалектически? Я первый раз слышу это слово. Что оно значит? Объясни мне, пожалуйста.

Отец. Значит оно то, что надо всегда учитывать условия, в которых ты живешь и действуешь. В позапрошлом году они, эти условия, были совсем другими, чем нынче. Во-первых, тебе было на целых два года меньше, чем сейчас, значит, ты был тогда гораздо слабее. Во-вторых, тогда ты перенес корь и недостаточно еще окреп после болезни. А в-третьих, то лето было очень холодным и дождливым. Нынешнее выдалось сухим и солнечным. Значит, условия изменились теперь к лучшему, и вот мы отправляемся с тобой в путь.

Сын. При чем же тут диалектика?

Отец. Да при том, что именно она-то и требует всегда иметь в виду условия и обстоятельства, в которых совершаются любые действия, протекают любые события. Попробуй ответить на такой вопрос: солнце полезно или вредно?

Сын. Конечно, полезно.

Отец. Ты ответил опять не диалектически. Ты должен был бы спросить меня: а при каких условиях? В каких дозах и кому? И мой вопрос был поставлен неправильно. Ты же этого не заметил. Разумеется, во многих случаях солнце не только полезно, но просто необходимо человеку. Без солнца не было бы жизни на земле. И когда ты греешься на солнце и загораешь летом под его лучами, то это, конечно, очень хорошо. Но подумай сам, хорошо ли будет, если ты обгоришь на солнце, получишь ожоги, а тем более солнечный удар? Значит, солнце полезно тебе только в меру. А вот еще один пример: вспомни засухи, когда гибнет урожай на полях, который тоже образуется благодаря солнцу. Но солнце же может и погубить его.

Сын. Прости, отец, но я еще смутно понимаю, что такое диалектика. Но чувствую, что она меня сильно заинтересовала.

Отец. Если так, то хочешь — я буду с тобой беседовать о ней на предстоящих привалах? А пока я подойду издалека и отвечу тебе на вопрос о диалектике не по-научному, а по самому обыденному: рассуждать диалектически — значит не придумывать чего-либо, чего не существует в действительности, не навязывать природе ничего такого, что в ней не существует. Это значит признать объективную диалектику, существующую и проявляющуюся в самих вещах, то есть в объекте, который существует вне нас и независимо от нас.

Сын. А разве есть еще другая диалектика, кроме этой, раз ты добавил к ней слово «объективная»?

Отец. Да, есть и другая, но не отдельная от той, которую я назвал только что, а как бы ее своеобразное повторение или, лучше сказать, ее отображение в нашей голове. Мы, люди, ты и я в том числе, умеем мыслить, и в наших мыслях и образах, которые возникают в нашей голове, своеобразно отражается то, что существует и действует вне нас и независимо от нас, а также поступки и действия других людей и наши собственные. В соответствии с этим человек — субъект — отражает в своей голове объективную диалектику вещей и явлений, и таким отражением является субъективная диалектика в качестве мысленного отражения диалектики объективной. В конечном счете обе они совпадают между собой.

Сын. Я где-то слышал, что существуют две философии: материалистическая и идеалистическая, и сначала подумал, что и диалектики две такие существуют. Если это так, то чем же они различаются между собой?

Отец. Чтобы ответить тебе на этот вопрос, надо разобраться в том, что такое материализм и что такое идеализм. А для этого требуется хотя бы коротко выяснить, в чем состоит самый главный, или основной вопрос любой философии.

Сын. В чем же он состоит?

Отец. Прежде всего в различении между собой материального и духовного, то есть идеального. Материальное — материя — это все, что существует вне нас и вокруг нас и что не зависит от нас самих. И организм человека и других живых существ — тоже материальные образования. Это все мы можем увидеть, услышать, пощупать иногда прямо и непосредственно, иногда же с помощью особых инструментов и приборов — микроскопа (если предмет очень мал), телескопов (если он удален от нас) и т. п. Вот ты только что взрыхлил землю своей палкой. Ты произвел этим материальное действие: и рука твоя является материальной, вещественной, телесной, она — часть твоего тела; и палка, которую ты держишь в руке, тоже ведь представляет собой вещественный предмет — ты видишь ее форму, длину, цвет, ты ощущаешь ее твердость, шероховатость, ты слышишь, как она стучит по камню. И землю, которую ты взрыхлил, ты точно так же хорошо ощущаешь своими органами чувств: на глаз, на ощупь и, если хочешь, на запах и вкус.

Сын. Понял, понял! А всего этого нет у духовных явлений? Так ведь?

Отец. Совершенно верно! Ведь твои и мои идеи, вообще идеальное, не возникают где-то отдельно от нас самих, вне и независимо от нас. Они возникают только в головах людей, и нигде больше. Их нельзя пощупать, понюхать, увидеть, Ведь смешно и дико было бы сказать: моя мысль зеленая, а твоя — синяя. Или: одна идея круглая, другая — квадратная, а третья — треугольная. Заметь, что пространственная, геометрическая характеристика вообще не годится, когда речь идет о мыслях, идеях, понятиях. Ты хорошо это знаешь по себе: одно дело сдвинуть палкой, которая у тебя в руках, какой-нибудь предмет, то есть совершить материальное действие, и совсем другое дело — подумать об этом, или, как говорят в шутку, «пошевелить мозгами».

Сын. Но ведь наша голова, наш мозг, где существуют и возникают мысли, — материальны. Почему же сами идеи и мысли у нас нематериальны?

Отец. Да потому, что они возникают и существуют только как особое состояние той высокоорганизованной материи, какой является человеческий мозг. Вот взгляни на этот лист дерева: от легкого дуновения ветерка он слегка дрожит. Но ведь его дрожь нельзя оторвать от него самого, представить как что-то вещественное, самостоятельное. Дрожь листка — это сам дрожащий лист, лист в его движении. Если так обстоит дело в таком простом случае, то неизмеримо сложнее обстоит дело при работе нашего мозга, которая проявляет себя как его способность мыслить, то есть рождать идеи, понятия, мысли. Ведь когда дрожит лист дерева, то этим он отвечает, реагирует на внешнее воздействие ветерка, дующего на него. Лист как бы своей дрожью «отражает» то, что он испытывает от дуновения ветра. Когда же человек мыслит, то есть когда работает его мозг, то он отражает внешний мир, происходящие в нем события, вещи и явления подобно тому, как ты сейчас в своем мозгу отразил увиденное тобою дрожание вот этого листка и догадался сразу же, что его дрожание вызвано слабым движением воздуха, ветерком. А дрожание листка ведь тоже есть его движение.

Сын. Значит, между движением листка на дереве и движением мысли, и в моем мозгу имеется, хотя и отдаленное, сходство?

Отец. Несомненно. Не случайно же Ленин говорил, что способность отражения заложена в самом фундаменте всей материи. Не следует только ставить на одну доску механическое отражение одним телом — листком дерева — движения другого тела — воздуха в виде ветра — и отражение внешнего мира нашим сознанием: объекта субъектом. Вот, к примеру, ты обменялся с товарищем яблоками: ты дал ему свое, а он тебе — свое. В итоге у каждого оказалось опять-таки по одному яблоку. А когда вы обменялись мыслями: ты сообщил ему свою, а он тебе — свою, у каждого из вас оказалось уже по две мысли. Так что обмен идеями и мыслями существенно отличается от обмена материальными вещами. Это сравнение, мой мальчик, носит шуточный характер, но и оно подчеркивает отличие субъективного — мысли — от объективного — вещи материальной. Никогда не забывай и не упускай из виду этого отличия.

Сын. Теперь я, кажется, начинаю понимать различие между тем и другим отражением… Но я хочу напомнить, что ты хотел разъяснить мне, чем различаются между собой материалистическая и идеалистическая философии, а для этого надо сначала сказать, в чем состоит основной вопрос всякой философии.

Отец. Ну что ж! Теперь это можно сделать. Основной ее вопрос касается того, как относится идеальное — наши мысли — к материальному — внешнему миру. Говоря иначе, как относится сознание к бытию, дух к природе, психическое к физическому, субъект к субъекту. Различные философы по-разному ставят и решают этот вопрос, но ставят его непременно и решают его так или иначе обязательно. Без того, чтобы поставить и решить этот вопрос каким бы то ни было образом, нет и не может быть философии. Если какое-либо учение обходит этот вопрос, это значит, что оно вообще не является философским. Прочти по этому поводу замечательную работу Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии».

Сын. Скажи, а существуют ли такие учения, которые отбрасывают основной вопрос всякой философии?

Отец. Есть и такие… Это те, в которых вообще игнорируется или даже вовсе отрицается роль мышления, сознания, субъективного, и все сводится только к одному материальному. Таковы грубые, вульгарные материалисты, которые считают, что существует только материальное и что наши мысли тоже материальны. По их мнению, мозг выделяет мысли точно таким же способом, как слюнные железы слюну, а печень желчь. Но если согласно таким учениям на свете вообще нет ничего идеального, духовного, то нет и не может быть отношения этого идеального к материальному, ибо есть только одно материальное. Близко к этим взглядам и учение о бытии как таковом, бытии самом по себе, в котором якобы полностью отсутствует деятельность человеческого сознания, мышления, познания. Это странное учение, которое в свое время раскритиковал Ленин как величайшую нелепицу, носит название онтологии. В сущности, оно тоже лишено философского характера по тем же причинам, как и вульгарный материализм, ибо он отбрасывает основной вопрос всякой философии, без которого нет и не может быть какой- либо философии.

Сын. Ты употребил сейчас незнакомое мне слово онтология для обозначения учения, которое обходит основной вопрос философии. Скажи, а есть ли такое учение, которое специально занимается разработкой этого основного вопроса?

Отец. Да, есть такое учение. Это — теория познания или, иначе, гносеология: от «гносеос» — познание, «логос» — учение. Но помни, что она обычно составляет только часть какого-либо философского учения, правда, весьма существенную его часть. И вот давай посмотрим, как же по-разному решается основной вопрос философии различными философскими учениями.

Прежде всего я хотел бы обратить твое внимание на один существенный момент. Как показал Фридрих Энгельс, основной вопрос всякой философии об отношении мышления, то есть идеального к материальному, имеет две стороны. Первая его сторона касается вопроса о том, что было раньше, а что возникло позднее из этого, существовавшего раньше. Другими словами, что первично, то есть является приматом, а что вторично, то есть является производным от этого первичного? Тут могут быть два прямо противоположных ответа. Один дают материалисты: первичным, приматом, является материальное, а духовное, идеальное, является по отношению к нему вторичным. Противоположный ответ дают идеалисты: первичным, приматом, является идеальное, духовное, а материальное является производным от него, вторичным, созданным духом, например, богом. Дух выступает в учениях идеалистов, по сути дела, как бог-творец, только философски подчищенный, «рафинированный».

Сын. Так… Ну а в чем состоит вторая сторона основного вопроса всякой философии?

Отец. Она состоит в том, как понимаются сами наши мысли, то есть идеальное: соответствуют ли они сути самих вещей и явлений, которые мы наблюдаем, изучаем, применяем в своей практике, или же нет. Другими словами, способно ли наше сознание правильно отражать мир, познавать его? Последовательные материалисты и некоторые идеалисты, например Гегель, отвечают на это утвердительно: да, наши мысли, образы, понятия суть копии, отображения вещей внешнего мира, и человек способен познавать его.

Сын. Но разве есть такие философы, которые в этом могут сомневаться?

Отец. В том-то и дело, что есть такие, и их немало.

Сын. Как такие философы называются?

Отец. Их называют агностиками. «Гносеос», как я уже говорил, значит познание, а стоящая впереди частичка «а» означает отрицание. Агностицизм означает отказ от познания мира, его вещей такими, какими они существуют в действительности. На вопрос: каковы сами вещи, их сущность? — агностик отвечает: не знаю.

Сын. Диалектично ли размышляет агностик?

Отец. Мне кажется, что теперь самое время объяснить тебе различие между материалистической и идеалистической диалектикой. Коротко разъясню: материалистическая диалектика исходит из того, кто существует объективная диалектика — природы и общества, то есть внешнего мира, и что человек отражает ее в своей голове: в сознании, мышлении, познании — в виде субъективной диалектики. Словом, вслед за диалектикой вещей возникла и развилась диалектика понятий как ее отображение. Творцами материалистической диалектики были выдающиеся мыслители Карл Маркс и Фридрих Энгельс, а продолжил их дело Владимир Ильич Ленин. Над созданием идеалистической диалектики больше всего трудился немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Его учение звучит очень странно и кажется причудливо извращенным и как бы вывороченным, поставленным на голову, вверх ногами, как выразились о нем Маркс и Энгельс. В самом деле, посуди сам: по Гегелю, где-то испокон веков существовала некая «абсолютная идея», как не зависевшее ни от чего духовное начало. Вначале в ней не было ничего материального, и в то же время эта голая, бесплодная идея согласно Гегелю способна была развиваться, проходить последовательно определенные ступени, двигаться вперед, пока наконец она не достигла своего высшего предела. Тут произошло чудо: абсолютная идея внезапно как бы вывернулась наизнанку — перешла в свое «инобытие» — и породила в готовом виде всю современную природу, то есть материальное. Пробегая эту природу от ее простейшей части — мертвый механизм — через химизм к ее высшей части — живой организм, — мы видим, как абсолютная идея снова возвращается к своему первоначальному виду чисто духовного, нематериального начала. Но на этот раз гегелевская идея выступает в виде человеческого, субъективного мышления, познания, в которое и воплотилась теперь таинственная абсолютная идея. В конце концов она завершает полный круг, возвращаясь к своему исходному пункту. И весь путь подобного развития своей «абсолютной идеи» Гегель изображал как единый диалектический процесс. Это и составило гегелевскую, то есть идеалистическую, диалектику. Ее сутью было признание того, что, мол, диалектика понятий первична, а диалектика вещей — вторична, что изначально не диалектика вещей предшествует диалектике понятий и что, создав человеческое мышление, она создала диалектику понятий, а как раз наоборот — диалектика понятий предшествует якобы диалектике вещей и создает ее. Марксу и Энгельсу пришлось коренным образом переделать диалектику Гегеля, перевернуть ее и поставить с головы на ноги.

Сын. Скажи напоследок: что же такое диалектика? Ты рассказывал, какой она бывает, а что же она представляет собой, ты пока не сказал.

Отец. Да, я это сделал умышленно, ведь я хотел сначала объяснить тебе, что такое материализм и идеализм. Теперь же я скажу совсем кратко и далеко не полно: диалектика это учение о развитии всего, что существует, причем, во-первых, о развитии, которое понимается не упрощенно, не огрубленно, не обедненно, как простое увеличение (рост) или уменьшение, а во всем его богатстве и многогранности. А во-вторых, о развитии не только внешнего мира (природы и общества), но и наших мыслей, понятий, познаний, то есть не только одного объективного, как отображения этого объективного в нашей голове. Для начала тебе будет достаточно знать это. Потом я буду все время углублять и расширять твои познания о диалектике. Сын. Я с нетерпением буду ждать нашего следующего привала. А сейчас хочу напомнить, что ты обещал мне ответить на вопрос о том, как соотносятся между собой в материалистической диалектике диалектика и теория познания материализма?

Отец. Ну, что ж, пожалуй, на это сейчас уже можно дать ответ, хотя, правда, тоже лишь самый первый, требующий еще дальнейших разъяснений. Вот я сказал, что материализм признает первичность материи, материального, и вторичность, производность от него духа, то есть идеального. Как же он это обосновывает и доказывает? Строго исторически, то есть с помощью идеи развития, а развитие, как ты уже знаешь, составляет предмет диалектики. Материалист-диалектик, опираясь на данные современного естествознания, рассуждает так: сначала существовала лишь неорганическая материя и наша Земля была мертвой. Но она все время находилась в процессе развития, которое шло от низшего к высшему, от сравнительно простых состояний материи ко все более и более усложненным. На известной ступени ее развития, когда сложились для этого благоприятные условия, на ней зародилась и возникла жизнь, живая материя. И эта жизнь тоже стала развиваться, усложняться, достигая все более высоких своих ступеней. На самой нижней ступени всякое живое обладало свойством раздражимости. Много позднее развитие живой природы достигло более высокой ступени, когда у живых существ появились первые признаки ощущений и стали возникать и развиваться первые органы чувств. Прошло еще много-много времени, пока живые существа развились настолько, что у них стали возникать зачатки мышления, то есть способности отражать внешний мир с помощью такой высокоразвитой и высокоорганизованной материи, какой является мозг. И еще гораздо позднее развитие уже человеческого общества — точнее, его история — достигло ступени, для которой характерно сознание, мышление современного человека. Отсюда следует, что материя, материальное действительно первично по отношению к духу, идеальному, как это утверждает и доказывает материалистическая теория познания. А доказывает она это целиком и исключительно методом диалектики; посредством идеи развития. Вот и выходит, что диалектика включает в себя теорию познания с ее материалистическим решением основного вопроса всякой философии. Другими словами, как говорил Ленин, диалектика и есть теория познания материализма.

Сын. Отец, первая сторона основного вопроса всякой философии: что первично, а что вторично — теперь мне более или менее ясна. А как обстоит дело со второй его стороной: познаваем ли мир, его сущность, его вещи?

Отец. Поздравляю тебя, ты уже умеешь следить за развитием мысли своего собеседника. Я скажу так: вторая сторона основного вопроса всякой философии касается вопроса о том, что такое истина. Материализм отвечает прямо и четко, что истина есть соответствие наших знаний самой действительности, самому объекту изучения, познания. Поэтому ее называют объективной истиной. Но она раскрывается не сразу во всей ее полноте, а постепенно и последовательно, шаг за шагом, словно к ней ты поднимаешься по ступеням длинной- длинной, точнее сказать, бесконечной лестницы. Каждая такая ступень на этой лестнице представляет собой не полное, завершенное, исчерпывающее знание об изучаемом объекте, но лишь некоторое приближение к нему. Поэтому оно называется относительной истиной. Подобно тому как вся лестница, о которой я говорил, то есть весь путь к истине, состоит из множества следующих одна за другой ступенек, так и полная, исчерпывающая (или абсолютная) истина складывается из бесчисленного множества относительных истин — отдельных ступенек к полной истине. К последовательному прохождению таких ступенек, собственно говоря, и сводится все развитие человеческих знаний, всей науки вообще. Только взглянув диалектически на весь процесс познания, на путь достижения истины, мы можем установить, что наши знания действительно правильно, хотя и неполно отражают объект: мир, его вещи, их сущность, то есть соответствуют ему. В итоге, руководствуясь идеей развития, теорией диалектики, последовательный материалист и здесь находит и дает материалистический ответ на коренной вопрос, поставленный теорией познания. Выходит, что и в этом случае диалектика выступает как включающая в себя теорию познания, как решающая важнейшие теоретико-познавательные вопросы, короче говоря, сама выступает как теория познания, гносеология… Однако пора отправляться в путь. Нам предстоит сегодня большой переход.

Поиск по сайту: