ГИЛЬДИЯ ПРОРИЦАТЕЛЕЙ

Ровно в десять часов вечера Василиса поджидала Черную Королеву на самом верху Часовой башни Чернолюта. Обычно вход на лестницу был закрыт, но сегодня девочку провел сам Ганс — управляющий замка.

Наверху дул ветер, но Василиса не обращала на него внимания, — ей не терпелось узнать, куда же они полетят сегодня и почему все приготовления к путешествию делаются в такой тайне. Снежка неторопливо кружила поблизости, иногда издавая короткие гортанные крики: мол, не забывай, что я рядом, хозяйка.

Наконец невдалеке раздалось призывное ржание малевала и на крышу приземлился Яркоглаз. На нем восседала Черная Королева. Василиса тотчас подметила, что сегодня повелительница лютов надела свою самую плотную вуаль — ту, что скрывала не только лицо, но и волосы. Этот факт заинтриговал девочку еще больше.

— Прости за опоздание, дорогая, — сказала королева. — Столько дел, передохнуть нельзя… Но наше с тобой дельце не менее важное. Стальной Зубок захватила?

— Да, я всегда ношу его с собой.

— Хорошо… Подзывай свою пташку. И вперед!

Только заслышав команду, Яркоглаз рванул в темные небеса, оставляя за собой лишь едва заметный золотистый след. Василиса торопливо свистнула — Снежка мигом подлетела к бортику башни. Василиса перескочила птице на спину и покрепче вцепилась в ее серебристо-белый загривок. Похоже, что луноптаха, имевшая от природы склонность к азарту, решила не уступать в скорости какому-то малевалу и понеслась за ним быстрее ветра.

Как Василиса и думала, лететь им пришлось очень долго: их путь пролегал над бесконечными черными верхушками сосен, изредка перемежающихся каменистыми грядами холмов. Она видела большое озеро в форме подковы, извилистую ленту реки, несколько деревенек, едва различимых с высоты. И вот впереди показались две огромных скалы — с острыми вершинами, похожие друг на друга, как близнецы. Малевал Черной Королевы все мчался и мчался, направляясь точно в просвет меж скалами. В сердце Василисы закралось смутное ощущение, будто они направляются по временному переходу в некий параллельный мир, а может, в самое что ни на есть безвременье.

Но вскоре путешественницы снизились над обычными железными воротами, ведущими к большому дому. Тот был ярко освещен разноцветными круглыми фонариками, висящими повсюду, даже на деревьях.

Как только гостьи соскочили на землю, к ним подошли двое в длинных черных мантиях. Когда один из них обернулся, чтобы показать, где можно оставить малевала и луноптаху, Василиса увидела на его спине циферблат с арабскими цифрами, но вместо стрелок посередине была изображена ярко-красная восьмерка.

— Это знак гильдии, — шепотом произнесла Черная Королева, заметив ее интерес.

Их повели к дому, к лестнице из белого мрамора. На вид она казалась небольшой, но, как только Василиса поставила ногу на первую ступеньку, лестница увеличилась в несколько раз. Девочка кинула взгляд вдаль да так и застыла с открытым ртом: впереди пролегали тысячи и тысячи ступеней!

— Когда на лестницу ступает чужой, она становится бесконечной, — вновь пояснила королева, поравнявшись с Василисой. — Согласись, прекрасный способ избежать воров или же просто незваных гостей. Пусть себе бредут и бредут, пока не свалятся замертво. Ведь повернуть назад невозможно, только с разрешения хозяев.

Тем временем навстречу из дома вышел старик в золотой мантии с широким капюшоном, ярко переливающейся в свете огней фонариков. Василисе издалека показалось, что это клокер, но Черная Королева шепотом представила его как главу Гильдии прорицателей по имени Зиккур.

— Эти горцы поклоняются золоту во всех его проявлениях, — добавила она. — Ведь золото чуть ли не единственный природный материал, не подвластный времени.

Зиккур приветственно развел руки в стороны, и, словно повинуясь его жесту, лестница стала прежней. Василиса из интереса даже посчитала ступеньки — ровно тридцать три.

Зиккур повел их в дом по длинному, плохо освещенному коридору, мимо одинаковых железных дверей. Черная Королева с Василисой почтительно следовали на некотором расстоянии.

— Вот в этих комнатах, Василиса, и живут прорицатели, — тихо говорила Черная Королева. — Здесь они составляют гороскопы, изучают множественность временных параллелей, составляют клубки чужих судеб… Если бы не Астариус, которого прорицатели уважают почти так же как и самого Властелина Времени, вряд ли бы наше собрание состоялось. Люди не очень благосклонны к ним, ведь эти ребята не только умеют поразительно точно предсказывать будущее, но и связаны обетом говорить одну лишь правду.

Василиса подумала, что, судя по всему, эти прорицатели вообще не любят говорить, но спросила шепотом:

— А зачем мы пришли сюда? Чтобы узнать свое будущее?

— Не совсем. Хозяева этих мест редко прорицают людям и только в том случае, если сами захотят. Мы лучше спросим у них о ближайшей судьбе Расколотого Замка. Ну, вот и Круглый зал, слава древним часам.

Повинуясь приглашающему жесту молчаливого Зиккура, Василиса первой вошла в стеклянную дверь, да так и застыла в восхищении.

Зал оказался идеально круглым. Его ровный пол был сделан в виде циферблата часов с ярко-красной восьмеркой посредине. Стены и потолок, сливавшиеся в единый высокий купол, венчала люстра из сотни светильников, похожих на маленькие белые луны. Но больше всего Василису поразили статуи из хрусталя, расставленные по кругу. Каждая из них изображала фигуру знака зодиака, держащего одну из цифр часового круга. Невольно девочка нашла статую Рака — свой знак рождения — и увидела в его хрустальных клешнях светящуюся ярко-синим цифру «семь».

— Пошли, милая, — поторопила ее королева. — Видишь, мы уже не первые.

В центре напольного циферблата, возле одного из кругов красной восьмерки, стояла женщина в длинном серебристо-белом платье, с яркими рыжими волосами и короной с острыми зубцами молочного цвета. В руках она держала прозрачно-белую, словно из чистого льда, стрелу длиной в полметра.

Василиса остановилась, чуть не наступив на подол платья Черной Королевы.

— Спокойно, дорогая, — прошептала та. — Держи себя в руках.

Но Василиса не могла больше сделать ни одного шага. От волнения у нее перехватило дыхание и мелко-мелко задрожали руки — Белая Королева смотрела прямо на нее.

Наконец оценив состояние своей подопечной, Черная Королева молча ухватила девочку за руку и с силой повела к центру.

На лице повелительницы фей не произошло никаких изменений. В свете «лунной» люстры оно казалось жемчужным, словно у дорогой фарфоровой куклы.

— Приветствую ваше Черное величество, — произнесла она холодно. И добавила куда нежнее: — Здравствуй, Василиса. Рада тебя видеть.

— Здравствуйте, — дрожащим голосом ответила девочка. — Вы… хорошо выглядите.

— Спасибо… — Белая Королева едва улыбнулась. — А ты… выросла.

Они замолчали. Василиса хотела сказать своей родной матери еще хоть что-нибудь, но ее смущало присутствие Черной Королевы. А та сама продолжила разговор:

— Я вижу, ты при полном параде, моя дорогая. Наверное, сильно волнуешься? Кто знает, что нам всем нагадают эти отшельники.

Белая Королева не ответила на колкую реплику повелительницы лютов, ее глаза все так же неотрывно смотрели на Василису.

И Черная Королева продолжила с не меньшей иронией:

— Ваше Белое величество, заехала бы ты к нам как-нибудь? Показала бы моим воспитанникам пару фокусов. Помнится, тебе неплохо давалась часовая магия, пока ты вдруг не стала повелевать феями.

— Я не люблю твой замок, матушка, — холодно ответила Белая Королева. — В нем слишком много клокеров и мало живых людей.

— Как быстро люди забывают прошлое, — притворно вздохнула повелительница лютов. — Ведь когда-то Чернолют тебе очень нравился. Особенно по сравнению со Змиуланом.

— Это было так давно. В прошлой жизни.

— Может, и меня пригласишь? — раздался знакомый певучий голос. — Я бы не прочь прогуляться по твоим владениям. Кто знает, может, скоро станем родственниками.

Василиса еле подавила гримасу отвращения: к ним приблизилась Елена Мортинова. Рядом с ней вышагивал Норт-младший. Брат с сестрой обменялись одинаковыми презрительными взглядами. Впрочем, лица Белой Королевы и Елены при виде друг друга исказились от злости. А Василиса вдруг догадалась, почему повелительница лютов надевает на подобные собрания самую плотную вуаль.

— Демонстрируешь нам свои больные фантазии, белобрысая? — с королевским спокойствием высказалась Черная Королева. — Ну тебе-то не привыкать разочаровываться в мечтах. Нортон скорее Астрагора поцелует в его тысячелетние губы, чем женится на тебе, кобра.

Белой Королеве не удалось подавить смешок. Василиса вытаращила глаза и надула щеки изо всех сил, чтобы не рассмеяться. И конечно, ее мимика не осталась незамеченной.

— Ну что, малышка, многому тебя научила бабушка? — ядовито спросила Елена, переводя взгляд на Василису с явным желанием отыграться.

— Да уж куда большему, чем вы в своей школе, — отпарировала та, заслужив одобрительное хмыканье под вуалью.

— Чему можно научить девицу на нулевом круге, — продолжала язвить Елена. — Тем более что она…

— Должна была учиться на двенадцатом, — любезно подсказала Черная Королева.

Елена запнулась, трясясь от злости, а Василисе дополнительной наградой стал быстрый, гордый взгляд, брошенный на нее Белой Королевой.

К счастью, обмен «любезностями» прервался появлением новых гостей: в зал вошел Ярис, бронзовый ключник, в сопровождении директора Школы темночасов Мандигора.

— Приветствую, ваши величества… Госпожа директор… — Оба отвесили поклоны каждой из старших дам.

Ярис помедлил секунду, но все же кивнул не только Норту, но и Василисе. Девочка отвела взгляд. Честно говоря, раньше бронзовый ключник вызывал у нее симпатию, но теперь… Вряд ли она когда-нибудь простит мальчишке зачасование Дианы.

Ярис понял это и слегка нахмурился.

Тем временем в зал вошли люди в темных мантиях и заняли круги с цифрами. Теперь каждый из них стоял возле одной из сверкающих цифр, которые держали хрустальные статуи.

К изумленной радости Василисы, с прорицателями пришла Диана! Сначала фея чинно прошествовала к Белой Королеве, присела в реверансе и произнесла:

— Ваше величество, прорицатели проверили мое время. С ним все в порядке.

— Хорошо, милая. Становись рядом.

Диана еще раз поклонилась и лишь после этого обменялась с Василисой радостными улыбками.

— Итак, если больше гостей не будет, то прорицатели вызвали только четверых ключников, — подытожила Черная Королева. — Интересно, почему…

— Наверное, кто-то из них сыграет самую важную роль в судьбе древнего замка, — предположил Мандигор и почему-то посмотрел на Василису.

— Или умрет в нем, — процедила Елена, тоже глядя на девочку, но этими словами больше испугала собственного протеже — Норта.

В центр вышел Зиккур в золотом одеянии. Наверное, это послужило сигналом для остальных: все, кто стоял на кругах, опустились на колени, склонили головы и раскинули руки в стороны.

— Мы редко предсказываем людям их будущее, — начал он. Его голос гулким эхом разносился по залу. — Но с уважением относимся к просьбе дать знание касательно древних сооружений… Нам нужна вещь, принадлежавшая ранее Расколотому Замку. Чем старше она будет, тем лучше.

— Василиса, — позвала Черная Королева, — покажи им Стальной Зубок.

Девочка тотчас достала кинжал и с некоторой опаской протянула его главе Гильдии. Но тот вдруг покачал седой головой:

— Пусть хозяйка Черного Ключа сама станет с ним в двойной круг.

Он указал на красную восьмерку.

— Давай, Василиса, — подбодрила ее Черная Королева, а Белая ободряюще кивнула.

— А напротив пусть встанет рубиновый ключник, — продолжил Зиккур и, как только они встали друг напротив друга, добавил: — А теперь, пожалуйста, соедините руки в крепком рукопожатии.

Василиса подумала, что лучше бы ей предложили сразиться с тысячью треуглов, чем пожать ладонь брата. Судя по брезгливому выражению лица Норта, он думал примерно о том же.

Но Зиккур ждал, сохраняя самый невозмутимый вид, как и положено прорицателю, и ребята подчинились.

Ладонь Норта оказалась очень потной. Василиса старалась не замечать, с какой ненавистью брат смотрит на нее, и сосредоточилась на том, что говорил Зиккур. А тот попросил Диану и Яриса сделать то же самое, чтобы получилось перекрестие двух рукопожатий. Василиса видела, что Диане пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы пожать руку Ярису. А вот тот выглядел равнодушным.

— Мы создаем перекресток сильных эмоций, необходимый для создания временного поля, — продолжил Зиккур. — Сейчас наши прорицатели просмотрят все временные параллели и сделают каждый свое предсказание. После небольшого совета мы озвучим его в той форме, в какой оно не только не повредит будущему, но и ускорит верный ход времени. А сейчас начнем, пожалуй.

В зале погас весь свет. Рука Норта почему-то сильно задрожала, крепко сжала ладонь сестры и вдруг ослабла. Василиса осторожно вытянула свою ладонь из его руки и щелкнула пальцами, зажигая огонек. Ее взору предстали застывшие во времени фигуры Дианы, Яриса и Норта. Зрелище было довольно жутковатым.

«Наверное, сейчас для каждого время движется по-разному, — рассудила Василиса. — Или остановлено для каждого».

Девочка представила, что она сейчас видится Диане такой же восковой куклой, и внутренне содрогнулась.

К ее удивлению, все остальные люди исчезли из зала: не было ни Зиккура, ни его прорицателей, ни обеих королев, ни Мандигора с Еленой.

Внезапно краем глаза Василиса уловила движение сбоку: к ней приближалась женщина в длинном серебристом платье-накидке, похожем на индийское сари. Незнакомка казалась очень старой, ее худое, изборожденное глубокими морщинами лицо обрамляли спутанные седые волосы, заплетенные в две толстые косы. Глаза под густыми белыми бровями были закрыты.

— Это я остановила время, — произнесла она чистым и сильным голосом, никак не вязавшимся с ее дряхлым видом. — Но не бойся, никто ничего не заметит.

— Кто вы? — с некоторой опаской спросила Василиса.

Женщина усмехнулась, не открывая глаз.

— Меня здесь прозывают слепой Агатой. Я живу далеко в горах, где когда-то впервые увидела звезды. Днями и ночами я слушаю небо… Оно шепчет мне о судьбах людей. О прошлом и будущем. У тебя мог бы получиться интересный клубок. Ты любишь ходить по краю? Это хорошо… Никогда не перегибайся через перила.

У Василисы от внезапно накатившего ужаса сильно закружилась голова, а по спине пробежал холодок: ну и ну, она находится в петле времени с какой-то сумасшедшей старухой.

Василиса попятилась, стараясь ступать осторожно. Может, удастся выбраться из зала? А там она подумает, как вернуть время назад.

— Постой, девочка! — остановил ее резкий окрик слепой Агаты. — Тебе кажется, я говорю бессвязно? Может быть. Будущее можно предугадать, но нельзя обмануть. Поэтому послушай меня еще немного. Запомни: то, что кажется нам большим по определению, на самом деле гораздо меньше. Возможно, раз в пятнадцать. А твой ЧерноКлюч лишь тогда заговорит, когда станет совсем крошечным. — Она подошла еще на несколько шагов и приблизила свое страшное лицо к лицу Василисы, заставляя ту задрожать от страха. — Его недаром прозвали Стальным Зубком, а не, скажем, Железным Зубом. Или Зубищем. Да и ковали его у темных фей. У ФЕЙ. Понимаешь?

Василиса ничего не поняла, но кивнула на всякий случай:

— Да-да, конечно.

Она не хотела спорить с этой сумасшедшей прорицательницей, которая слушает небо в горах.

Но та еще не хотела отпускать Василису. Схватив девочку за руку, она шепнула ей в самое ухо, коснувшись его сухой кожей губ:

— Сама разгадай секрет Черной Комнаты. Ни твой отец, ни его главный враг не должны узнать его раньше тебя. И запомни: то, что ты найдешь в Расколотом Замке, очень опасно, но по-настоящему оно станет опасным, лишь когда соединится со своей второй частью. Вы получите лучшее оружие против духов, но не ровен час, оно попадет им в руки — Эфларе придет конец. На вашей земле настанет Эра духов, которую назовут Астрагоровой Эрой. Понимаешь?

«Понимаешь… понимаешь… понимаешь…» — донеслось до Василисы как будто издалека.

Василиса тряхнула головой и вдруг увидела перед собой загривок Снежки, за который она цеплялась обеими руками. Рядом летела на Яркоглазе Черная Королева.

— Вот уж нагадали, понимаешь… — бурчала повелительница фей. — Как тебе это, а? — И добавила глухим голосом, явно копируя Зиккура: — «Все секреты замка раскроются, когда один из ключников расстанется с душой навсегда». Понятно, почему их загнали в самые горы, этих прорицателей. С такими-то гаданиями!

— Так все закончилось? — изумленно спросила Василиса. — Но когда? Я ничего не помню.

— Ну и ну, — покачала черной вуалью королева. — Эти псевдогадатели в мантиях совсем утомили детей своими опытами. То-то, я вижу, ты немногословная какая-то… Ничего, скоро прилетим уже, отдохнешь, выспишься.

Она еще что-то бурчала себе под нос, но Василиса ее уже не слушала. Девочка думала о том, приснилась ли ей слепая Агата или нет.

Как так получилось, что она совсем не помнит ни окончания обряда гадания, ни того, как взобралась на Снежку и полетела на ней…

А может, в этом и заключалось пророчество прорицателей: каждый из ключников услышал свой совет. Василиса решила на всякий случай заучить на память все слова, что услышала от странной, полуреальной старухи Агаты, и, к ее удивлению, это удалось ей очень легко.

К счастью, они действительно подлетали к Чернолюту — впереди уже виднелись его тонкие черные башни на фоне светлеющего в ожидании рассвета неба.

Уже через каких-то полчаса разомлевшая после сытной еды — пирога с мясом и чая со сливками — Василиса провалилась в усталый и сладкий сон. Ее тут же окружили яркие звезды в вышине над горами, шепчущие друг другу о том, что думают люди, глядя на них, и какие загадывают желания. Между звездами плыла на белом полумесяце луны странная старуха с длинными седыми косами, прикладывала руку к уху, а потом кричала в темноту ночи: «У ФЕЙ, понимаешь? ЧерноКлюч ковали у фей!»

ГЛАВА

МААР

На следующий день Василиса проснулась очень поздно — в два часа. Пока она умывалась в ванной, в ее комнате клок заканчивал накрывать стол для завтрака: кофе с молоком и булочки. Некоторое время девочка с интересом наблюдала за ним — как железные руки захватывают тарелку, чашку и салфетки в специальные зажимы, как поворачивается вокруг своей оси основной корпус, как механический голос произносит: «Завтрак готов, госпожа». Вскоре клок уехал по рельсам в коридор, а Василиса, откусив от первой булки, решила залезть в часолист.

По-видимому, на сегодня все занятия отменялись — Василиса не обнаружила в часолисте обычного расписания на день. Пользуясь свободным временем, она решила написать письмо Захарре — с недавнего времени от подруги приходило самолетающее письмо, на обратной стороне которого следовало написать ответ. Василиса понимала, что такая секретность объяснялась порядками в Змиулане. Девочку передернуло от осознания мысли, что их переписка может быть прочитана кем-нибудь еще, Астрагором например.

Но, забравшись в личный уголок, она не обнаружила письма от подруги. Привычно шумел водопад, ярко светило солнце, отражаясь в голубой воде сотней золотистых зайчиков, где-то заливался пением соловей. Обычно письмо лениво порхало над озером, но сегодня его нигде не было видно. А Василисе так хотелось написать Захарре о таинственном предсказании прорицателей! А может, даже рассказать о слепой Агате. Окончательно расстроившись, девочка подождала еще немного — попускала «жабки», дойдя аж до шести прыжков одного камешка, после чего решила вернуться в комнату. Раз сегодня у нее выходной день, она может действительно расслабиться. Например, заняться какой-нибудь приятной ерундой, — побродить по замку, поглазеть на клоков, снующих по рельсам коридоров.

Неожиданно в дверь постучали: вошел клокер. Судя по знаку на одежде — аббревиатуре Ч.К. с ярко-алым вензелем, заключенной в круг, — это был один из личных клокеров королевы. Четким, механическим голосом он предложил Василисе спуститься в библиотеку, где ее ожидала повелительница лютов. Девочка машинально кивнула ему, быстро пригладила растрепавшиеся волосы и, захлопнув часолист, спрятала его, не забыв вернуть часовую стрелу на запястье. Все это время клокер равнодушно наблюдал за ней.

Пока они шли по коридорам, Василиса украдкой рассматривала нового механического слугу королевы: в отличие от остальных, этот по виду был ее ровесником — мальчишка с короткой стрижкой кучерявых золотых волос, одетый в длинную черную тунику с серебряной вышивкой по краю ворота и манжет. Если бы не пустой взгляд сильно прищуренных глаз, похожих на щелочки, смиренное выражение лица, ну и, конечно, ослепительно-золотая кожа, Василиса решила бы, что перед ней живой человек.

— Про-шу напра-во, — отчеканил клокер.

Василиса послушно завернула за угол, хотя и так знала, куда идти. Честно говоря, эти ходячие часовые механизмы до сих пор вызывали у нее некоторое опасение. Она все никак не могла к ним привыкнуть. Может, именно поэтому почти каждую ночь ей снилось то страшное золотое лицо… В замке Чернолют служило много клокеров, практически все были скопированы со взрослых людей. За исключением разве что мальчика-пажа, галантно встречавшего всех гостей у ворот замка и со сложными поклонами провожавшего их до самых дверей. Василиса вдруг подумала, что здорово было бы иметь своего личного клокера. Например, обучить его петь или танцевать… А может, Черная Королева решила сделать ей как раз такой подарок? Ну чтобы тот помогал ей книжки носить из библиотеки или же защищал ее. Вот, например, врезал бы как-нибудь Норту по носу своей железной ладонью! Василиса не выдержала и фыркнула, живо представив подобную сцену.

Тем временем они пришли: клокер услужливо распахнул двери библиотеки, пропуская девочку вперед.

Черная Королева стояла возле шкафа и читала какую-то книгу, часто переворачивая страницы.

— Ваше величество, госпожа Огнева прибыла, — произнес клокер четким, но слегка задрожавшим голосом.

«Может, его механизм еще не совсем налажен и функция голоса слегка барахлит?» — подумалось девочке. Впрочем, ее внимание тут же переключилось на королеву: интересно, что она сейчас скажет?

Черная Королева захлопнула книгу и, поставив ее на полку, медленно развернулась. На ней была легкая прозрачная вуаль, почти не скрывавшая лица, и простое черное платье — верный признак того, что сегодня повелительница не собирается покидать Чернолют. Прищурившись, она кинула заинтересованный взгляд на клокера и даже слегка улыбнулась ему.

— Какой занятный экземпляр! Наверное, только что с фабрики привезли… Что ты умеешь делать, дорогой? Какова твоя специализация?

Клокер сделал один ровный, механический шаг вперед.

— Прислуживать по дому ваше величество. Убирать, мыть и складывать. Водить гостей…

— За нос? — ехидно вставила Черная Королева. — Может, тебя на переработку сдать? Мне кажется, ты совсем ни на что не годишься.

— Про-стите, ваше величество… Я бу-ду стараться лучше.

— Надо вернуть тебя туда, где ты родился, да? Чтобы лютый холод проветрил твои механические мозги.

Заинтригованная Василиса с интересом следила за их разговором. Интересно, что же так не понравилось Черной Королеве в этом клокере? Может, он и вправду бракованный? Как будто в ответ на ее мысли механический слуга пошатнулся и с глухим стуком упал на колени, прижимая правую руку к груди.

— Мне плохо, — пробормотал он. — Серд-це…

Василиса бросилась к нему, на ходу размышляя, есть ли у клокера сердце? Хотя, наверное, так у них называется заводной механизм…

— Что с ним случилось? — спросила она, осторожно беря клокера за руку. Его ладонь оказалась на удивление теплой, что очень удивило девочку.

— Только этого не хватало, — довольно скептически высказалась Черная Королева. — Теперь нам точно придется сдать его на металлолом. Может, часы из него выйдут куда получше, чем рядовой клокер, кхм… прислуживающий по дому.

Наверное, смирившись с обещанной ему судьбой, клокер закрыл глаза, повалился набок и замер, скрючившись.

Василисе стало жалко несчастного механического человека — все-таки он выглядел таким настоящим!

— А его нельзя починить? — робко спросила она.

Неожиданно Черная Королева громко расхохоталась.

— Да он сам починит кого хочет, — вдоволь насмеявшись, высказала она удивленной Василисе. — Впрочем, я знаю, как нам быстренько привести его в исправное состояние… А ну-ка, милая, пни его хорошенько в живот. Лучше раза три, так надежнее.

Не успела девочка удивиться странному приказанию королевы, как клокер необычайно резво вскочил, представ в образе обычного, немного обиженного мальчишки с желто-зелеными глазами, лучащимися весельем, без малейшего признака вины или раскаяния на лице.

— Ну вот зачем сразу пинаться, ваше величество? Я же просто пошутил!

— Одной краски сколько израсходовал, гаденыш, — беззлобно произнесла Черная Королева. — Вот дед ругаться-то будет, а?

— Не будет, если не узнает.

— Узнает, узнает, — возразила повелительница лютов.

— А может, пусть лучше не узнает? — В голосе мальчишки проскользнули умоляющие нотки, впрочем, донельзя фальшивые.

— Он еще торговаться со мной вздумал! — возмутилась королева. — Узнает да еще всыплет тебе за шутки такие с нашей почетной гостьей.

— Эх, ну ладно… Я готов понести самое справедливое наказание. Ну или не самое…

— Вот так-то лучше.

— Так это просто мальчишка? — дождавшись паузы в их разговоре, уточнила Василиса. — Он что, немного того?

Она чувствовала себя слегка уязвленной — ведь это над ней подшутил псевдоклокер, и поэтому хотела ответить хотя бы колкостью.

Мальчишка весело глянул на нее, но ничего не сказал. Только прищурил свои кошачьи глаза.

— Это Маар, внук нашего Механика, — отрекомендовала шутника повелительница лютов. — Очень способный малый, только шальной немного… Я тебе что сказала, а? Привести Василису. А я-то гадаю, что ж вы так долго идете? Грешным делом подумала, что это Василиса копается… А это наш Маар перевоплощался. Может, ты и вправду помешался за время вашего путешествия?

— Я больше не буду, честное слово, — нагло заявил мальчишка. — Клянусь самыми древними часами Чернолюта!

Черная Королева усмехнулась, явно не доверяя этому, наверняка уже сто раз повторяемому в прошлом обещанию.

— Как твоя практика, Маар? Научился хоть чему-нибудь в астроградских мастерских?

— Да чему они могут научить нас с дедом? — не без бахвальства откликнулся мальчишка. — Но кое-что мы привезли… Надо кое-какие детали еще подобрать только… Ну дед вам лучше расскажет.

— Выходит, придется еще на ЗолМех съездить, а? — Черная Королева рассеянно покивала, думая о чем-то своем. — А я как раз хотела свозить туда Василису на экскурсию… Твой отец написал, дорогая, просит привезти тебя на праздник в Черновод.

— Какой еще праздник? — удивилась Василиса. Ее сердце радостно забилось: может, ей удастся наконец увидеть друзей?

— День рождения твоих брата и сестры, Норта и Дейлы… Заодно и подарок им выберешь, на фабрике много всяких интересных штучек. Вон Маар тебе поможет.

— Помогу, конечно, — с готовностью откликнулся мальчишка.

— А можно отказаться? — с надеждой спросила Василиса, которой не очень-то улыбалось идти к Норту и Дейле на день рождения, да еще что-то дарить.

— Разумеется нет, — фыркнула Черная Королева, вновь занявшись поиском какой-то книги на полках. — Да, они оба не раз подло поступали по отношению к тебе, но все же вы одна семья, не правда ли? Посмотри на нас с твоим отцом — мы ненавидим друг друга, но при встрече мило улыбаемся. Почти всегда… Дипломатия — великая штука. И чем раньше ты научишься носить ее маску, тем лучше.

На лице Василисы появилось некое кислое выражение, конечно же, не укрывшееся от повелительницы.

— Неужели ты не хочешь увидеть своих друзей? Там будут Драгоции, а может, и остальных ключников позовут… Надо же вам всем уважить рубинового ключника, не правда ли?

Вместо ответа Василиса вздохнула. Ну что ж, есть и положительный момент: она наконец-то увидит Фэша и Захарру. А может, и Диану с Ником. Да еще пойдет на загадочную фабрику по производству часовых механизмов!

— Я очень хочу увидеться с друзьями, — произнесла она. — Жалко, что для этого надо идти на этот ужасный день рождения.

— Не переживай, на фабрике мы сможем выбрать твоему братцу и сестричке какой-нибудь зловредный подарок. — Маар заговорщицки подмигнул. — Поверь, я большой мастер по розыгрышам.

— Я это уже поняла, — пробурчала Василиса. Но все же Маар ей понравился — у него была открытая улыбка да и вообще довольно приятное лицо, даже несмотря на золотую краску.

Как только мальчишка вышел, повелительница лютов обернулась к Василисе:

— Ну а теперь поговорим о наших делах. Признаюсь, я уже отклонила два приглашения в Змиулан. Астрагор с каким-то странным упорством просит привести к нему на занятие всех ключников. В скором времени вы сделаете осторожную вылазку в Расколотый Замок, поэтому небольшой урок от такого мастера, как он, пригодился бы… Но я совершенно не доверяю Астрагору. Ты умная девочка и все понимаешь, конечно. Да, твой отец предан ему и его Ордену, и вряд ли великий Дух Осталы причинит тебе вред в открытую. Но все же советую быть предельно осторожной. В любом случае в Черноводе ты будешь под защитой своего отца, — продолжила Черная Королева. — Просто смотри в оба, слушай и запоминай все, что там происходит, а сама говори мало. Поняла, Василиса?

— Да, ваше величество, — охотно ответила та. Ей вдруг пришло на ум, что во время праздника она вполне может помириться с Фэшем. А может, мальчишка сам уже остыл и просто не может ответить на ее письмо. Вон и от Захарры давно не было вестей.

Королева в задумчивости наблюдала за Василисой.

— А сейчас отнеси Стальной Зубок нашему Механику, раз он вернулся. Пусть посмотрит, все ли с нашим кинжалом в порядке. Чует мое сердце, в Расколотом Замке нас ждет много сюрпризов… надо быть ко всему готовыми. Маар сейчас тебя проводит. Уверена, он топчется под самой дверью.

Василиса поклонилась и вышла.

Мальчишка действительно поджидал в коридоре, и Василиса передала ему просьбу Черной Королевы.

— Я пойду смою краску. — В его зеленых глазах на золотом лице промелькнуло по веселой солнечной искре. — Дождись меня во дворе возле парадной лестницы, ладно?

— Только поторопись.

К счастью, Маар не задержался. Ровно через десять минут он предстал перед ней в нормальном виде: в темных брюках и чистой широкой рубашке, подпоясанной витым шнуром серебристого цвета. Василиса отметила про себя, что мальчишка обулся в туфли с заостренными носками, которые обычно носят часодеи. Выходит, он наверняка умеет часовать.

— Идем! Наша мастерская в конце сада, это недалеко.

Маар быстро зашагал, и Василиса последовала его примеру.

— У тебя какая степень? — спросила она его, оставив попытки рассмотреть часовой браслет на его правой руке.

Маар глянул на нее с прищуром и замедлил шаг.

— Первая. — Он закатал рукав рубашки и продемонстрировал золотой браслет с черным циферблатом. — Мои часы остановились на полпервого. Чуть-чуть не хватило до высшей степени.

— А-а-а… Ты ходишь в часовую школу?

— Нет, конечно, что я там забыл? Нас всех обучает Мендейра, иногда — Римма. В остальное время я работаю у деда. Мне по душе часовая механика.

— Понятно.

Василиса внутренне подготовилась, ожидая ответных расспросов, но Маар промолчал.

Они прошли парк и остановились возле небольшого строения, похожего на часовню. Василиса вспомнила, что не раз бродила здесь во время прогулок, но ей и в голову не приходило, что эта узкая башенка с крышей-колокольчиком, небольшим часовым циферблатом и железной дверцей, вечно запертой на засов, и есть королевская мастерская.

Маар наблюдал за ее реакцией с хитрой усмешкой.

— Маловата, да? Черная Королева совсем о нас не думает, держит моего деда — своего лучшего мастера — в тесноте. — Он притворно вздохнул и, толкнув кованую железную дверцу, вошел первым.

Василиса с любопытством последовала за ним и тут же замерла на пороге. Ее взору открылась просторная светлая комната со множеством высоких, стрельчатых окон. Между ними тянулись по стенам стеллажи с книгами, а посередине, образовав широкий круг, стояли столы. Василиса увидела привычный беспорядок мастерской: инструменты различного вида и размера, кипы чертежей, мелкие часовые детали, карандаши, линейки, увеличительные стекла. Над столами низко висела большая деревянная люстра с каскадом белых восковых свечей, толстый шнур от нее вел к каким-то рычагам на стене, — наверное, это был механизм регулировки высоты.

Насладившись изумлением Василисы, Маар повел ее к железной винтовой лестнице, уходящей куда-то вверх. По дороге девочка с любопытством заглянула в одно из окон и увидела, что оно выходит в парк Чернолюта. Наверняка пространство мастерской расширили с помощью времени, по тому же принципу, что и гостиную в доме Нортона-старшего.

Наверху располагалась мансарда: длинная и узкая комната с косым двускатным потолком. Из многочисленных окошек его лился теплый солнечный свет, гоняя по воздуху ярко-золотистые пылинки. Здесь царили чистота и порядок, даже несмотря на обилие старых вещей — часов в громоздких корпусах, медных ламп или стеклянных светильников, кресел с продранными обивками, музыкальных шкатулок, поломанных механических игрушек, медной посуды и даже отдельных частей клокеров — полуразобранной головы, например, или коробочки с пальцами. Приглядевшись, Василиса заметила, что почти на каждой вещи прикреплена небольшая табличка с номером — наверное, они нуждались в ремонте.

Где-то невдалеке послышался шум льющейся воды и чье-то фальшивое пение.

— Думаю, что дед решил помыться после дороги, — подтвердил ее догадку Маар. — Мы только три часа назад приехали. Подождем немного.

Мальчик указал Василисе на кресло, выглядевшее более-менее прилично, и она послушно присела. На подлокотнике кресла тоже висела табличка:

«Кресло механическое, с катапультой». И в скобках: починить ТОЛЬКО ножку.

Прочитав ее, Василиса неестественно выпрямилась: а если эта катапульта еще работает? Как выкинет своего седока под самый потолок!

— Не переживай, катапульту мы давно разобрали на запчасти, — заметив ее опасения, рассмеялся мальчик. — А табличку оставили. Как раз для гостей.

Он хитро усмехнулся. Василиса попыталась принять гордый и независимый вид. Этому шутнику не удастся ее смутить, пусть даже не старается.

— Слушай, какие глаза у тебя синющие, — неожиданно произнес тот. — Особенно когда злишься. Смотришь, и словно в озере тонешь, в самую синюю глубину погружаешься. Очень красивые.

Василиса почувствовала, что ее лицо начинает краснеть.

— Я не злюсь, — пробормотала она. — И вообще хватит говорить глупости.

Маар снова улыбнулся.

— Я просто высказал то, что думал. Разве говорить правду глупо? Никогда не видел таких, как ты, — добавил он с полуулыбкой.

Василиса демонстративно хмыкнула. Впрочем, потому что не знала, что ему ответить. Ссориться с мальчишкой не хотелось, тем более что слова его были приятны. Поэтому она решила просто не реагировать.

Чтобы отвлечься, девочка принялась разглядывать часы на стенах. В основном здесь висели старинные экземпляры, причем во многих не хватало деталей. Например, в одних часах отсутствовали стрелки и половина стекла в корпусе, у других все цифры имели дыры, похожие на следы от пуль, а в третьих вообще не было циферблата, только оголенный часовой механизм — двигалась колесная система, опускались и поднимались всевозможные рычажки.

— Дед коллекционирует часы с дефектом, — заметив ее интерес, произнес Маар. — И только те, у которых вообще нет стрелок.

Василиса пригляделась и увидела, что действительно — ни на одном циферблате не было стрелок. Поэтому она встала и решила рассмотреть их поближе. Ее заинтересовали овальные часы с надтреснутой стеклянной крышкой, те, что висели в самом низу слева.

— Вот эти часы особенные, — продолжил Маар, украдкой наблюдая за Василисой. — Когда-то они принадлежали знаменитому остальскому часовщику… Я забыл, как его звали. Но точно знаю, что его зачасовали, назвав по числовому имени. И часть мощного боевого эфера ударила по часам. Прикольно, да?

Василиса осторожно потрогала пальцем надтреснутое стекло. Ничего прикольного она в этом не видела, но часы внушали уважение, ведь когда-то они были свидетелями настоящего смертельного боя.

— Хочешь посмотреть фотографии? — внезапно предложил Маар.

— Конечно! — моментально оживилась Василиса. Ей вдруг пришло в голову, что в часовом мире она еще ни разу не видела фотографии.

Мальчик подошел к одному из стеллажей и извлек из-под вороха бумаг довольно объемный альбом в коричневатом кожаном переплете на металлических застежках. К удивлению девочки, Маар снял с шеи ключ, висевший на цепочке, и вставил в скважину замка альбома.

— Вы так дорожите своими фотографиями? — полюбопытствовала Василиса.

— Все оберегают фотографии, — удивленно покосился на нее Маар. — Ты же не хочешь, чтобы они превратились в часограммы и к тебе из фотоальбома вдруг пожаловали бы незваные гости?

— То есть как это? — не поняла Василиса. — Там что, живые фотографии?

Она вытянула шею, пытаясь заглянуть в альбом. Маар изумленно глянул на нее и, не сдержавшись, весело присвистнул.

— Ты что, правда не знаешь? Не притворяешься?

Василиса вздернула подбородок.

— Я не так долго живу на Эфларе и еще много чего не знаю, — уклончиво пояснила она. — На Остале фотографии — это всего лишь картинки, кадры из жизни… Здесь не так, что ли? Вообще-то я еще никогда не видела часовых фотографий.

— Вот это да! — Мальчик лукаво прищурился. — Жаль, что я не знал об этом раньше… Иначе бы подготовил розыгрыш почище клокера.

С хитрой улыбкой на лице он три раза повернул ключ в замке и наконец-то открыл альбом. Василиса приблизилась, чуть ли не сгорая от любопытства. Но к сожалению, ее постигло разочарование: на первой странице она увидела обычную фотографию, да еще черно-белую — ветхий одноэтажный домик с покосившейся соломенной крышей на фоне симпатичного лесного пейзажа.

— Здесь я родился, — разъяснил Маар. — Так дед говорит. Понимаешь, мои родители погибли во время последней войны. Иногда мы с дедом ходим туда, грибы собираем…

Мальчик торопливо перевернул фотографию, словно стесняясь ее, зато при виде следующей на его лице вновь появилась улыбка:

— Вот это мои друзья детства — Серый, Венит и Якуб. Мы вместе работали в кожевенной мастерской, пока дед меня сюда не забрал. Это уж потом он провел посвящение и обнаружил у меня часовой дар. После этого я окончательно переехал в Чернолют и стал ему помогать.

С фотографии улыбались веселые мальчишеские лица, почему-то перемазанные сажей.

— Это мы после уборки во дворе мастерской, поэтому грязные, — прокомментировал Маар. — Нас за что-то наказали, как обычно… Я по ним скучаю немного…

— Ну и что же тут необычного? — разочарованно спросила Василиса. — На Остале делают точно такие же фотографии и ничего особенного в них нет.

— Я бывал на Остале, — прищурился Маар. — Дед часто ездит в экспедиции за некоторыми ценными вещами. А еще встречается с людьми — часодеями, живущими там. Иногда он берет меня помощником. Для остальцев фотографии — это, гм… память, воспоминание, картинка, но не более.

— Ну а что, для часовщика по-другому?

— Конечно! — снова фыркнул Маар. — Фотография — это мгновение Времени. Часограмма, одна из составных частей временного перехода. Точка, удобная станция, устойчивая координата. Понимаешь? Другими словами, через фотографию можно попасть куда угодно.

— Значит, часограмма — это фотография, через которую можно совершить временной переход?

— Именно так. В основном это портреты людей крупным планом.

Некоторое время Василиса молчала.

— Ты хочешь сказать, что твои друзья могут переместиться сюда через вот эту фотографию? — Она с подозрением глянула на грязные рожицы в альбоме.

— Они — нет. — Маар слегка прикусил нижнюю губу, словно сдерживал смех. — А вот часовщик — да. Скажем, если ты хочешь незаконно проникнуть в какой-нибудь дом, то тебе достаточно просто оставить там свою фотографию. После чего при помощи довольно-таки простого эфера ты переходишь в эту часограмму, а потом выходишь из нее в том месте, где оставила.

— Но это же опасно! — ужаснулась Василиса. — А если какой-нибудь преступник оставит свою фотку в банке, например? Украдет деньги и вернется назад.

— А ты думала! — покивал Маар. — Да, и чем фотография будет новее, тем лучше, иначе можно ошибиться и попасть в собственное прошлое. А в своей жизни заблудиться — раз плюнуть! Все зависит от мастерства часовщика, конечно. В общем, поэтому у нас не принято хранить снимки где попало. Да, а еще на фотографиях, где есть малознакомые люди или даже вообще незнакомые, мы ставим особую восковую печать — знак запрета. Иначе спасу не было бы от непрошеных гостей. Представляешь, сколько нашлось бы желающих побывать в королевской часовой мастерской.

— Понятно…

Василиса подумала о том, что она никогда не имела собственных фотографий. Конечно, они с ребятами фотографировались на тренировках, но у нее дома не было компьютера, чтобы их просматривать.

— Ой! — вдруг хлопнул себя по лбу Маар. — Я забыл проверить почту в часолисте. Это важно… Извини, я недолго, ладно?

— Конечно, — кивнула Василиса.

Мальчик взмахнул часовой стрелой — из бледно-зеленого круга, который почему-то искрил, выплыла серая книга в изрядно потрепанной обложке, даже кисточка, свисавшая изнутри, совсем разлохматилась и выглядела довольно грязной.

— Старая модель, — перехватил ее удивленный взгляд Маар. — Надо будет новый купить.

Он нахмурился, давая понять, что тема закрыта.

Стукнула дверь, и в мастерскую вошел «дед». На самом деле это был крепкий, коренастый мужчина с крупной головой, изрядно полысевшей на затылке. Он не казался пожилым, хотя носил пышные седые усы и бороду. У Василисы создалось ощущение, что он начинал карьеру мастера с кузнечного дела как минимум.

— Это мой дед Николай Броннер, — представил его Маар, быстро убирая часолист. — А это Василиса, черноключница.

— Здесь меня все называют Механиком. Ну или дедом, как захочешь. — Мужчина протянул Василисе большую, крепкую ладонь, и она осторожно пожала ее:

— Приятно познакомиться.

— Ну, показывай артефакт. — Дед надел фартук и тщательно вытер об него свои большие, жилистые руки. Маар в нетерпении вытянул шею.

Василиса догадалась, что мальчишке очень хочется взглянуть на ЧерноКлюч. Она усмехнулась про себя и, вытащив кинжал из бокового кармана штанов, передала мастеру.

Тот взял лупу, проглядел через нее все лезвие, внимательно осмотрел рукоять.

— Надо бы почистить, совсем загрязнился, — неодобрительно отозвался он, заставив девочку втянуть голову в плечи.

Дед поднес кинжал к самым глазам, пробормотал «добротная сталь», после чего взял ножичек с изогнутым лезвием и какую-то штуку, похожую на пинцет, и с их помощью ловко повыдергивал из лезвия все камни, уложив их на кусок бархатной ткани.

Василиса только рот открыла от изумления. Она уже хотела высказать деду все, что думает по этому поводу, но вовремя заметила насмешливый взгляд Маара и смолчала.

— Звездчатый сапфир, — тем временем вынес вердикт мастер. — Редкий камешек. При верном направлении часовой энергии на его поверхности появляется многолучевая звезда. Вот почему он проводит самые точные временные пути. Да, из этого вида сапфиров получаются очень сильные часоводы. А теперь проверим, в каком они состоянии.

Он долго рассматривал камни под самыми разными видами луп, после чего осторожно протер их мягкой черной тканью и, к облегчению Василисы, снова закрепил на лезвии. Но уже в следующую минуту мастер отсоединил рукоять от клинка и принялся за ее изучение. Василиса сидела с каменным лицом, не зная, как себя вести. С одной стороны, она понимала, что королевский мастер знает, что делает, с другой — смотреть на любимый, разобранный по частям ЧерноКлюч было невыносимо.

Маар присоединился к деду и даже вполголоса что-то шептал ему.

— Надо наточить, да? — донеслось до Василисы. — Совсем затупился… Подать тебе точильный брусок?

— Как ты его носишь? — вдруг спросил мастер. — Без ножен, наверное?

— Просто обматываю лезвие в ткань, — отозвалась Василиса.

— Так не пойдет, — категорически произнес мастер. — Маар, принеси те ножны, которые ты сделал. Думаю, они придутся в самую пору.

У Маара как-то неуловимо изменилось лицо. Он явно смутился.

— Ты думаешь? — забормотал он. — Э-э… впрочем, ну ладно, как скажешь.

«Наверное, ему неловко показывать свою работу, — подумала Василиса, наблюдая, как быстро удаляется Маар. — Может, его ножны не очень хороши?»

— Очень непростая вещь, твой ЧерноКлюч, — произнес мастер, не отрываясь от своей работы. — Его смастерил сам Эфларус, хотя ковали-то у фей, я слышал.

Василиса моментально вспомнила слова слепой Агаты.

— А что особенного в том, что Стальной Зубок ковали у фей? — с замиранием сердца спросила она.

Мастер хмыкнул.

— То и значит, что ковали его маленьким, а большим он стал при переносе в наш мир, где Эфларус добавил ему часоводы из звездчатого сапфира, настроил числовой знак. Поэтому и зовут нашего малыша Стальной Зубок.

— Мне никто не рассказывал, — огорчилась Василиса. А сама подумала, что слепая Агата, видать, совсем не сумасшедшая и точно не привиделась ей.

Дед хмыкнул и скосил на девочку один глаз.

— Да это и неважно все, — заговорщицки произнес он. — Главное, что ЧерноКлюч признал тебя за хозяйку. А значит, твоя это судьба, а не чья-либо еще…

Вернулся Маар.

— Держи.

Мальчик протянул Василисе футляр из черной кожи, окованный с острого края гладким металлическим наконечником.

— Внутри находится тонкий остов из дубленой кожи, — принялся пояснять он. — Лезвие плотно входит… Наконечник дополнительно защищает ножны от острия клинка. А вот это петля, можно к поясу приторочить. Я сам смастерил.

— Маар спец по таким вещам, — заверил дед. — Любит оружие.

— Отличная вещь, — восхитилась Василиса и не удержалась, погладила шероховатую поверхность кожи. — Спасибо…

— Не за что. — Кошачьи глаза Маара вновь наполнились задорным блеском. — Что не сделаешь для такой симпатичной синеглазой девчонки.

Дед весело хмыкнул, а Василиса пожала плечами, демонстрируя полное безразличие к его комплименту Честно говоря, она не могла понять, заигрывает с ней этот мальчишка или просто подкалывает. В любом случае надо вести себя с ним поосторожнее. Тем более при его склонности к розыгрышам.

— Ну вот, получай свой ключик обратно.

Мастер передал Василисе кинжал: его отполированное лезвие ярко блестело, а самоцветы сверкали пуще прежнего.

— О, спасибо!

Стальной Зубок легко вошел в ножны, словно те были для него предназначены. Василиса решила, что иногда будет носить их на поясе своих любимых джинсов.

— Я сам отчитаюсь потом перед Черной Королевой, — добавил дед и махнул им рукой. — А вы идите, погуляйте.

Но в саду их поджидала Мендейра. При виде феи Темных Мыслей Маара и след простыл: мальчишка просто сиганул рыбкой в кусты, причем без всякого часодейства. Пока Василиса мысленно корила себя за несообразительность последовать примеру парня, Мендейра строго отчитала ее за пропущенный урок. Она заявила, что не потерпит столь наглого отлынивания и даже повелительница лютов со своими ночными поездками ей тут не указ. После чего забрала встревоженную ее пылким энтузиазмом Василису отрабатывать боевые эферы до самого позднего вечера.

ГЛАВА

Поиск по сайту: