Из воспоминаний венского еврея об акциях в Малом Тростенце летом 1942 года

6 мая 1942 года мы выехали из сборного лагеря (в Вене)... На вокзале мы узнали..., что нас везут в Минск. До Волковысска мы ехали в пассажирском поезде, а там пришлось пересесть в вагоны для скота... В Минск мы прибыли 11 мая, а на вокзале нас встретили СС и полиция... Для перевозки больных, людей, сошедших с ума за время пути, престарелых и немощных (в нашем поезде их было около 200) уже стояли крытые грузовики – большие серые машины, в которые бросали людей друг на друга без разбора...[52]

Недалеко от места уничтожения фашисты создали так называемый «Трудовой лагерь». Руками узников здесь был построен двухэтажный дом для СД, двухэтажный сарай для зерна, работал асфальтовый завод, лесопилка, мельница, различные мастерские, гараж, началось строительство стадиона. В лагере было большое хозяйство. Обрабатывались огромные площади под сельскохозяйственные культуры, разводились коровы, свиньи, овцы. Ведение такого огромного хозяйства, его продукция необходима была оккупантам для того, чтобы есть, пить, одеваться. Рассчитывая хозяйничать на нашей земле вечно, они обсадили деревьями выстроенную узниками дорогу смерти – специальную ветку от шоссе Минск-Могилев к Тростенецкому лагерю. По этой дороге на расстрелы и сжигание проследовали десятки тысяч мирных граждан.

Узники жили в бараках, огражденных колючей проволокой, неусыпно охраняемые часовыми и бегавшими по цепи собаками. Территория лагеря была окружена большим количеством огневых точек. Особенно тщательно охранялись бараки смертников, глубоко врытые в землю, с узенькими, еле выступающими из земли окошечками, с многоэтажными нарами и земляными полами. Они были окружены тремя рядами колючей проволоки. Средний ряд – на изоляторах, с током высокого напряжения. Вокруг – земляные валы. На насыпи – несколько танков.

Осенью 1943 года фашисты почувствовали приближающийся конец. И тогда решили скрыть от мировой общественности следы своих преступлений. В Благовщину была привезена землечерпальная машина со специально сконструированным ковшом для извлечения трупов из траншей-могил. Таких траншей с останками погибших насчитывалось 34, в каждой из которых находилось в средем по 4900 трупов. Извлеченные останки сжигались на гигантских кострах. Человеческий пепел тщательно перемешивался с землей. Эта работа велась с октября по декабрь 1943 года. Перелом в войне заставил фашистов заметать следы. Осенью 1943 года в полукилометре от лагеря в урочище Шашковка началось строительство ямы-печи киевского образца. Ее примерные размеры: 8 м², глубина – 4 м. Сверху над топкой лежали рельсы. Были сделаны поддувные решетки. Подведена специальная дорога. Сделан спуск для машин ступеньки для обреченных. Вот почему, когда к работе приступила Чрезвычайная государственная комиссия для расследования преступлений, в ямах-могилах обнаруживали толстый слой пепла, порой до 3-х метров глубины.

В 1944 году, перед отступлением, гитлеровцы решили уничтожить заключенных всех тюрем и концлагерей, с 15 июня по 1 июля проводилась «разгрузка» концлагеря по улице Широкой и минской тюрьмы. Узников доставляли в бараки смертников, а оттуда – на расстрел.

По данным Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию и установлению злодеяний немецко-фашистских захватчиков на территории Тростенца было замучено, повешено, расстреляно, сожжено свыше 206 500 мирных граждан, людей многих национальностей бывшего Советского Союза. В память узников и жертв лагеря смерти Тростенец с левой стороны шоссе Минск-Могилев взметнулся в небо гранитный обелиск (автор П.О. Каджар) с наказом живым:

Мы – тысячы ахвяр,

што ў полымя кастроў

фашысты кiнулi

на Трасцянецкiм полi,

звяртаемся да вас,

сясцер сваiх, братоў:

змагайцеся за мiр

i беражыце волю.

Уже давно созрела необходимость создания мемориала в Тростенце. Решение принято, но работы не начались. Но – будем надеяться – начнутся.

Проект мемориального комплекса «Тростенец» разработан несколько лет тому назад. Главный архитектор проекта «Тростенец» – Лидия Зайцева. Мемориал, который создается в XXI веке должен отличаться от тех памятников, которые строились сразу в послевоенные годы, когда победители стремились увековечить свою победу. Сегодня памятники должны отвечать на другие вопросы. Например, почему уроки истории оказались в забвении? Почему на земле продолжаются большие и маленькие войны, почему бессмысленно гибнут люди?

По мнению авторов проекта, мемориал, созданный в новом веке, должен искать отзвук в каждой душе, чтобы человек не только приобщился к торжеству победы, но и пережил некое прозрение, катарсис, очищение. Идея проекта состоит в том, чтобы через конкретное историческое событие, произошедшее на земле Беларуси, показать трагедию войны, всю сложность духовного осмысления ее последствий ради будущей жизни на земле. Мемориал должен стать своеобразным символом всех прошедших войн и конфликтов. На месте бывшей свалки должен быть курган 30-метровой высоты, который доминирует в ландшафте. Его рекультивируют, озеленят и увенчают символическим Древом познания Добра и Зла. С вершины кургана можно будет обозревать пространство, где проходили трагические события. Мемориал будет состоять как из рукотворных памятников, так и из живых элементов природы – прекрасных садов, лугов, воды, камней, разломов почвы, как незаживающие раны земли. Пришедшие на комплекс смогут до глубины души осознать трагедию войны, трагедию каждого отдельного человека, вовлеченного в нее помимо своей воли. Ведь на одной площади небольшого кусочка земли под названием «Жертвы войны» оказались вечные обители палачей и жертв (как известно, на территории Тростенца есть и захоронения немецких солдат). Сюда, в это место придут дети, внуки и правнуки тех, чьи родственники пытались захватить эту землю, погубили тысячи ни в чем не повинных людей. Разве эти «рыцари» со свастикой не принесли страдания своим потомкам, которые и по сей день расплачиваются за их грехи? Мемориал, по утверждению авторов проекта, это мистерия преображения человека, который пришел сюда, в Человека. Он станет своеобразным символом всех прошедших войн и конфликтов[53].

В послевоенное время нкоторые западные историки и мемуаристы – английский бригадный генерал Г.О. Диксон и доктор О. Гейльбрунн, бывшие фашистские генералы Г. Гудериан, Э. Хессе и другие – стали настойчиво пропагандировать тезис о том, что чудовищные злодеяния на белорусской земле творили лишь специальные карательные органы нацистской партии и фашистского государства – гестапо, войска и органы СС и СД, отряды тайной полевой полиции и другие. Что же касается немецко-фашистской армии, то она будто бы была слепым оружием в руках гитлеровской клики и использовалась лишь по прямому назначению – вела боевые действия на фронте, а ее генералитет, «далекий от политики», выполнял свои «профессиональные функции» – руководил боевой деятельность войск. Фальсифицируя исторические события, западные идеологи делают попытку морально реабилитировать гитлеровский вермахт, представить дело так, будто он не повинен в осуществлении преступной оккупационной политики. Однако документы свидетельствуют, что руководство вермахта принимало самое активное участие в составлении всех планов фашистской Германии в отношении Советского Союза.

18 июня 1941 года Гитлер подписал «Инструкцию о поведении немецких войск на Востоке», в которой офицерам и солдатам немецкой армии вменялось в обязанность уничтожать советских граждан по своему усмотрению, им разрешалось сжигать деревни, разрушать города, применять карательные меры к мирным жителям.

В приговоре Международного военного трибунала подчеркивалось, что генералы, офицеры и солдаты вермахта «опозорили почетную профессию воина. Без их военного руководства агрессивные устремления Гитлера были бы отвлеченными и бесплодными». Это видно из событий, произошедших близ местечка Озаричи.

Поиск по сайту: