Перипетии в отношениях по произведениям Никифора Григоры и Георгия Пахимера

Юридической основой территориальных захватов стал договор 1204 г. о разделе земель, заключённый западноевропейскими рыцарями и венецианцами.

Латинская Романия — это совокупность владений западноевропейских феодалов и итальянских республик на территории Византии. Кроме большого количества т.н. семейных держаний, самыми крупными государственными образованиями стали Латинская империя, Фессалоникское государство, Ахейское княжество на Пелопоннесе и Афинская сеньория[44].

Венецианская республика захватывала в первую очередь территории, важные для установления торговой монополии в Восточном Средиземноморье. В годы Латинской империи венецианские купцы активно занимались предпринимательством в Константинополе.

П.И. Жаворонков считает недостоверным рассказ Никиты Хониата о том, что Константин Ласкарь не принял знаки царской власти и не был коронован. Он уверен, что тот после апреля 1204 г. стал императором и мог быть коронован в Св. Софии.

Феодор Ласкарь вначале пытался опираться на греческое население южной Вифинии и Мисии (районы будущей Никейской империи), а Константин предпочитал иметь в качестве союзников сельджуков. Он отправил Сулейману II большую сумму денег и подарки, а после его смерти заключил договор с новым султаном Килич Арлсланом II. Но союз с сельджуками не принёс никаких выгод.

Около декабря 1204 г. Константин Ласкарь отправился на юг, к Феодору Манкафе Филадельфийскому, который давно отложился от империи и имел войско из ромеев и сельджуков. На него можно было опереться в борьбе с латинянами. Но в сражении с Генрихом при Адрамитии Константин был разгромлен.

Поражение при Адрамитии вынудило Феодора искать помощи у нового султана Кей-Хюсрева I. Тот дал союзное войско, которое пригодилось позже при провозглашении Феодора императором.

После разгрома в Андрианопольской битве 14 апреля 1205 г. рыцарей Балдуина Феодор Ласкарь подчинил себе оставленные латинянами города и области. Таким образом, Андрианопольская битва, считает П.И. Жаворонков, сыграла главную роль в образовании Никейской империи и спасении малоазиатских ромеев: большинство областей оказалось в руках Феодора, а сам он избран полководцем, а вскоре и императором. По мнению Жаворонкова, «…успехи Феодора в борьбе с латинянами, его родство с Алексеем III, его личные качества и — не в последнюю очередь — поддержка со стороны как малоазийской, и так и бежавшей константинопольской знати, решили вопрос о том, кому быть императором…»[45]

Феодор Ласкарь сделал своим преемником Иоанна Дуку (зятя по дочери Ирине).

Никифор Григора считает Феодора Ласкаря стремительным и неудержимым бойцом, потому что он «…подвергал себя опасности во многих битвах; он поправил множество городов, не желая издержек на прекраснейшие здания и на укрепления, чтобы останавливать движения Латинян. Но нередко он помрачал свою славу, поступая неосмотрительно…»[46]

Иоанн Дука, согласно Никифору, обладал ясным умом и твёрдым характером, обдумывал каждое действии; «…на всё у него были своя мера, своё правило и своё время».

Братья Феодора Ласкаря обратились к Роберту за помощью в свержении Иоанна Дуки. В результате ожесточённого сражения латиняне были наголову разбиты и потеряли подвластные азиатские города, «…потому что те тотчас же сбросили иго латинского рабства и добровольно передались царю»[47]. (Никифор пишет, что по жестокости латиняне превосходили скифов.)

Тем временем Феодор Ангел, подчинив себе покорённые латинянами города и став царём Фессалоники, стал с боями продвигаться и подошёл к византийским воротам.

Иоанн далеко распространил римское царство — его флот овладел Лесбосом, Хиосом, Самосом, Икарией, Косом, а затем и Родосом. Весной он переправился через Геллеспонт, напал на Херсонес и взял многие приморские города («…к изумлению крепостных латинских гарнизонов…»). К лету ему удалось присоединить македонские и фракийские города.

Иоанн Дука издал постановление, запрещавшее подданным покупать иностранные материи, когда узнал, что римляне тратят много денег на вавилонские и итальянские ткани. Не исполнявшие постановления наказывались лишением званий и состояния.

Иоанн умер на шестидесятом году жизни и хотел предоставить царство своему сыну.

Феодор, утвердив договор с турками, заключённый ещё его отцом, с огромным войском переправился через Геллеспонт для войны с болгарами. Не желая войны, правитель болгар отправил посольство к Феодору и убедил его заключить мир, возвратив себе свои крепости.

Территория государства к 1261 г. уменьшилась по сравнению с империей Комнинов и Ангелов. В этом году в неё входили северо-восток Малой Азии, большая часть Македонии и Фракии, Фессалоники и некоторые северные острова в Эгейском море. За освобождение Ахайского князя Вильгельма Виллардуэна Михаил получил три франкских крепости, откуда можно было выступать против франкских герцогов.

С востока над Византией нависали турки, с севера — болгары и сербы; венецианцы занимали часть островов в Эгейском море, латиняне — часть Средней Греции и Пелопоннес. Фактически «…вопрос сводился к тому, кто из этих народов и когда покончит с империей восточных христиан, завладеет Константинополем и будем господствовать на Балканском полуострове. История XIV века решит этот вопрос в пользу турок»[48].

Михаил VIII (1261–1282) (по определению А.А. Васильева, коварный, жестокий, но талантливый и искусный дипломат) был первым императором из династии Палеологов. Многие убеждены, что это был не только первый, но вместе с тем и последний могущественный император возобновлённой Византии.

Георгий Пахимер пишет о великодушии и щедрости Михаила, не забывая при этом упомянуть, что тем самым он расточал казну:

«…Что же касается до войска и народа, то людям военным назначил он ежедневное продовольствие, выполнил всё, что обещано было им хрисовулами, и возбудил в них готовность служить всегда, так как бы они были бессмертными; потому что жизнь их была обеспечена и съестные припасы выдавались им даже на детей. А народу услужил он тем, что отворил тюрьмы, снял с должников казённые недоимки, пожаловал бедным обильные средства жизни, защитил обиженных и вознаградил их своею щедростию; так что, едва поступала на кого-либо жалоба, тотчас готов был царский указ, повелевавший удовлетворить желанию просителя; хотя через два года потом все эти указы были отменены… По этим и другим причинам, из казнохранилища износимо было много денег; пользуясь собранным для угождения народу, Палеолог исчерпывал казну обеими руками и мотовски расточал то, что собираемо было скряжнически. Всё это было так»[49].

Ещё до коронования он занимался укреплением приграничных замков, в том числе на западных границах — в ту сторону он смотрел с беспокойством.

При вступлении в Константинополь для Михаила возник вопрос, как поступить с оставшимися здесь генуэзцами, венецианцами и пизанцами. Чтобы подчинить их себе, он много с ними беседовал, пытаясь не дать объединиться. «Вы будете жить безопасно в хорошей части города» говорил им царь, «займёте много места и подчинитесь обычному вашему порядку, под управлением начальника, избираемого вашим обществом из соплеменников, которого по-гречески можно будет назвать властителем; вы будете управляться вашими законами, освободитесь от податей и получите свободу в мореплавании и в делах торговли…»[50] К присутствовавшим он благоволел, а отсутствовавших осыпал подарками.

Вообще о генуэзцах Пахимер пишет как об очень наглых типах, для которых главным было богатство и снаряжение, чем они любили хвастаться не только перед единоплеменниками, но и перед самим ромеями.

Апулийский король Карл начал готовиться к походу на Константинополь, снаряжая для этого многочисленный флот. Он также просил папу о «соизволении» на этот поход. Тот обещал Карлу поддержку.

Понимая, что наличными силами он выстоять не сможет, Михаил решил тайно отправить к папе письменосцев, чтобы уговорить его «не вводить христиан в войну с христианами»:

«…Римляне, говорили они, которых Латиняне называют Греками, исповедуют того же Христа и ту же церковь, какая и в Италии, епископа же её признают духовным отцом и первым из архиереев. Мало того, — царь давал ему обещания, ещё более лестные и: доказывал, что церковь Божия есть одно стадо, что соблазнительное средостение, издавна безумно распростёртое между церквами, надобно уничтожить, и что этому не препятствует возвращение Константинополя тем, которые был из него изгнаны…»[51] По-видимому, не исключалась возможность даже объединения церквей.

Французского короля Михаил пытался через послов склонить удержать порыв его брата Карла, но тот из-за болезни медлил с ответом, а вскоре скончался.

Между тем на папский престол взошёл папа Григорий, о котором Пахимер писал, что он «…славился добродетелями и ревностию о древнем мире и единодушии церквей… Узнав о сношениях царя с папою касательно мира церквей, он пожелал отправить к нему послов — с целию во-первых дружески приветствовать его, а потом, известив о своём избрании вместе с тем объявить пламенное своё стремление к миру церквей, прибавляя, что если того же хочет и царь, то это никогда не может быть достигнуто лучше, как во время его папства…»[52]

Как уверяет Пахимер, Михаил VIII всерьёз желал объединения церквей. Он различными способами пытался склонить к этому архиереев («…Заботьтесь не об угождении своей собственной прихоти…»).

При повторном посольстве к папе посланцы Михаила увидели, как находившийся там Карл «дышал угрозами» и сильно домогался разрешения напасть на Константинополь. Он будто бы каждый день валялся у ног папы и приходил в такое бешенство, что кусал зубами свой скипетр. Папа же в ответ утверждал, что христиане не должны убивать христиан, иначе навлекут на себя Гнев Божий.

Попытка очередного крестового похода была предотвращена.

Заключение

Основные источники по истории взаимоотношений Византии и Запада, привлечённые нами для работы, были византийского же происхождения. Их авторы, воспитанные на идеях античной и православной традиции, смотрели на западных людей (которых называли преимущественно латинянами) с этих позиций. Для ромеев латиняне оставались превратными личностями.

Анна Комнина, для которой основным предметом повествования является государственная деятельность отца-императора, всячески старается противопоставить ему западных вождей, причём так, чтобы это противопоставление было не в их пользу. Она наделяет их пороками, присущими, как она уверена, именно норманнам: жестокость (это видно из зверств в Никее), хитрость, жадность и, конечно же, посягательство на ромейский престол.

Никита Хониат описывал промежуток времени (1118–1206 гг.), выпавший на правление разных, зачастую противоположных друг другу, императоров. Постепенно противостояние с Западом усиливается. В его сочинении латиняне предстают воинственными людьми, хорошо подготовленными воинами (например, при рассказе о Втором крестовом походе). С ухудшением положения империи западные государства всё более ощущают свою силу и превосходство над ослабевающей Византией, строят планы завоевания и раздела, что завершается падением Константинополя в 1204 г.

Произведения Никифора Григоры и Георгия Пахимера посвящены временам Никейской империи, когда на территории павшей империи господствовали латиняне, времени правления первых Палеологов, т.е. возрождения империи.

Никифор Григора, пишущий в том числе о собирании византийских земель (полностью этого сделать не удалось), в основном следует предыдущей традиции. Но уже не видно того превосходства в творчестве греков над Западом, что на наш взгляд, можно объяснить не только тем, что написано после завоевания Константинополя, но и осознанием того, что империя в своё время не выдержала этого мощного противостояния латинянам.

В свою очередь, Пахимер, повествующий более о внутренних делах возрождённой империи, старается разделять людей Запада. Так, в лучшем свете показан (как противоположность королю Карлу) папа Григорий, искренне желавший воссоединения церквей.

Противостояние византийского и западного миров растянулось на несколько столетий. У каждой стороны были здесь свои победы и поражения. В конце концов, империи ненадолго удалось возродиться и даже попробовать пойти на компромисс. Но в это время, как подметил А.А. Васильев, на востоке уже маячил призрак Османской империи.

Поиск по сайту: