Часть первая. Хунны – предки гуннов

1.Легендарное происхождение хуннов

2.Противостояние с Китаем

3.Исчезновение

1.В 18 в. до н. э. в Северном Китае произошло два события, имевших огромные последствия. В 1797 г. до н. э. китайский вельможа Гун-лю попал в опалу и бежал на запад к жунам. Жуны – китайское название племён, обитавших вдоль северных и северо-западных границ Чжоу. Этническая принадлежность этих племён не ясна. Обычно их рассматривают как протомонгольские и прототангутские племена. Однако древние китайцы описывают их как людей со светлыми глазами и густыми рыжими бородами, типичных европеоидов. Эти признаки прослеживаются до III—IV в. н. э., однако после монголоидный тип становится доминантным.

За ним последовало, видимо, немало сторонников, ибо здесь он смог построить для себя городок и властвовать самостоятельно, отделившись от китайского царства Ся. По сообщению источников, Гун-лю «претворился в западного жуна».

(Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Л. 1950. С. 40)

Однако за 300 с лишком лет совместной жизни эмигранты-китайцы всё-таки окончательно не слились с жунами, и в 1327 г. до н. э. их потомки с князем Шань-фу во главе, гонимые жунами, вернулись на родину и поселились в северном Шэньси. Из этого вновь сложившегося племени произошла династия Чжоу. Ещё будучи небольшим княжеством, Чжоу воевало против жунов, и в 1140-1130 гг. до н. э. князь Чан «прогнал жун-и от рек Гин и Ло» (в провинции Ганьсу) на север.

(там же. с. 41)

Жуны некоторое время были данниками Чжоу, но позже захотели вернуть себе потерянные земли. Разделение Китая на множество княжеств способствовало их продвижению.

А в это самое время в степи, примыкавшей к южной окраине Гоби, кочевали племена ханьюнь и хуньюй. Ни те ни другие не были хуннами, ибо в эту эпоху хуннов ещё не существовало.

(Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Л. 1926.с. 80)

Но после того, как была низвергнута династия Ся, сын последнего царя Цзе-куя, умершего в изгнании, - Шун Вэй – с семейством и подданными ушёл в северные степи. Шун Вэй, по китайской исторической традиции, считается предком хуннов. Согласно этой традиции, хунны возникли из смешения китайских эмигрантов и степных кочевых племён.

Несомненно, что эти легендарные сведения лишь очень приблизительно отражают историческую действительность.

(Гумилёв Л.Н. Хунну. Степная трилогия. Спб. 1993. С. 12-13)

2. Предки гуннов, хунны, были небольшим народом, сложившимся в 4 в. до н. э. на территории Монголии. В 3 в. до н. э. на них с востока давили кочевники-сяньби, с запада нажимали согдийцы, которых китайцы называли юечжи. Неудачными оказались и попытки хуннов принять участие в китайских междоусобицах. В Китае тогда шло объединение страны, известное в китайской историографии, как «войн царств». Из семи царств осталось одно, при этом погибло две трети населения страны. С китайцами, которые пленных не брали, лучше было не связываться. Хунны оказались союзниками побеждённых, и получилось так, что первый хуннский шаньюй платил дань и восточным, и западным соседям, а южные плодородные степи уступил Китаю. Но тут сказались последствия пассионарного толчка, формирующего этнос.

Хуннский царевич по имени Модэ не был любим своим отцом. Его отец, шаньюй, как все хунны и все кочевники имевший несколько жён, очень любил младшую жену и сына от неё. Он решил послать нелюбимого Модэ к согдийцам, потребовавшим от хуннов заложника. Далее царь замыслил совершить набег на Согдиану, чтобы толкнуть согдийцев на убийство сына. Но тот угадал намерения отца, и, когда шаньюй начал набег, царевич убил своего стражника и бежал. Его побег произвёл такое впечатление на хуннских воинов, что они сошлись во мнении: Модэ достоин многого. Отцу пришлось поставить нелюбимого сына во главе одного из уделов государства.

Модэ приступил к обучению воинов. Ему удалось добиться от них беспрекословного подчинения приказам, благодаря жестокой системе тренировок. Модэ убил своего собственного отца и стал царём в 209 г. Он договорился о мире с согдийцами, но от него потребовали дань восточные кочевники, которые назывались дун-ху. Сначала они пожелали получить самых лучших лошадей. «Тысячелийный конь» (ли – китайская мера длины, приблизительно равная 580 м) – так красиво назывался быстроногий жеребец. Некоторые хунны говорили: «Нельзя отдавать скакунов». «Не стоит воевать из-за коней», - не одобрил их Модэ и тем, кто не хотел отдавать коней, отрубил, по своему обыкновению, головы. Затем дун-ху потребовали прекрасных женщин, в том числе и жену царя. Тем, кто заявил: «Как можно отдать наших жён!» - Модэ отрубил головы, сказав: «Жизнь наша и существование государства стоят дороже, чем женщины». Наконец, дун-ху потребовали кусок пустой земли, которая служила границей между ними и хуннами. Это была пустыня на востоке Монголии, и некоторые считали: «Эта земля не нужна, ведь мы на ней не живём». Но Модэ сказал: «Земля – основание государства. Землю нельзя отдавать!» И отрубил им головы. После этого приказал воинам немедленно двинуться в поход на дун-ху. Он победил их, потому что хунны стали подчиняться ему беспрекословно.

Затем Модэ вступил в войну с Китаем. Казалось бы, эта война была не нужна. Кочевники жили в степи, а китайцы обитали южнее, за своей Великой стеной во влажной и тёплой муссонной долине. Но у хуннов были причины нападать на Китай.

Войско Модэ окружило передовой отряд китайцев, с которым находился сам император Лю Бан. Хунны всё время обстреливали китайский отряд из луков, не давая ему передышки. Китайский император запросил мира. Некоторые из вельмож Модэ предлагали убить врага, но Модэ ответил: «Глупцы, зачем нам убивать этого китайского царя – они выберут себе нового. Пусть он живёт. Ведь основные силы китайцев стоят в арьергарде, мы с ними ещё не воевали». И Модэ заключил с этим императором, основателем династии Хань, договор «мира и родства» (198 г.). Это означало, что обе стороны будут жить, не покушаясь на земли друг друга. Хунны привыкли кочевать в степи, их не смущал холод. А китайцы любили мягкий климат долины Хуанхэ и совершенно не собирались выходить в степь.

В это время китайцы уже научились изготовлять шёлк – драгоценный товар древности. Была достигнута договорённость, что хунны дают китайцам лошадей, а китайцы платят за коней шёлком. Шёлк в те времена был крайне нужен и оседлым народам, и кочевникам. Людей мучали насекомые-паразиты, спасением от которых были только шёлковые одежды. И если какая-нибудь хуннка получала шёлковую рубашку, ей уже не приходилось всё время почёсываться.

Очень неприятная ситуация была и в Китае. Китайцы получали за шёлк или лошадей от степняков, или предметы роскоши из Средиземноморья. Кораллы, пурпурная краска, драгоценности доставались знати, а шёлк брали у крестьян. Все желали получить как можно больше драгоценного товара, чтобы, продав его, ублажить своих жён и дочерей. Естественно, что у китайцев развилась система, при которой всё делалось, как бы сегодня сказали, «по блату». Все жёны и наложницы императора (а императору полагался гарем) стали протаскивать своих родственников на должности правителей и начальников. Эти родственники, получив право на управление какой-либо областью, немедленно начинали прижимать крестьян, чтобы добыть деньги на взятки. Их преступления, естественно, не могли оставаться секретом для правительства: китайцы всё время писали друг на друга доносы, благо среди них было много грамотных. Наместников время от времени казнили. Но те, предвидя горькую судьбу, закапывали в землю клады, сообщая места своим детям. И потому правительство, хорошо зная нравы соотечественников, стало казнить не только преступника, но и всю его семью. Итак, торговля шёлком оказалась губительной для Китайской империи.

Между тем противостояние Хунну и Китая продолжалось. И хотя в Китае было 50 миллионов населения, а всех хуннов – около трёхсот тысяч, борьба, вызванная потребностью кочевников в шёлке, муке и железных предметах, шла на равных. Кони китайцев были намного хуже, чем скакуны степняков. Экспедиции в хуннские степи обычно заканчивались гибелью конных китайских отрядов. Когда китайцам удалось узнать, что в Средней Азии есть «небесные жеребцы» - породистые кони, похожие на лошадей арабской породы, - они отправили туда военную экспедицию. Осадив город Гуйшан (район современной Фирганы), китайцы потребовали выдачи лучших жеребцов. Осаждённые уступили, и китайцы, вернувшись с добычей, приступили к разведению новой породы. Преуспев в этом деле, они стали совершать удачные набеги на хуннов. Мало того, они уговорили соседей-кочевников с востока, севера и запада выступить против хуннов. Для хуннов это стало началом конца.

(Гумилёв Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. М. 1992. с.22-26)

3. В 93 г. хуннский шаньюй проиграл решающую битву, бежал на запад и пропал без вести. Держава хуннов развалилась на части. Одни племена рассеялись в южносибирских степях, другие ушли в Китай, ибо в это время в Великой степи наступила засуха. Стала расширяться пустыня Гоби на севере Китая, и хунны смогли передвинуться на засохшие китайские поля, где образовались милые их сердцу сухие степи. Часть же хуннов направилась в Среднюю Азию и дошла до Семиречья (район современной Алма-Аты). Здесь и осели «малосильные» хунны. Самые отчаянные двинулись на запад. Они прошли через весь Казахстан и в 50-х гг. 2 в. вышли к берегам Волги, потеряв при этом большую часть своих женщин. Те физически не смогли вынести такой переход, да и из мужчин выжили лишь самые крепкие.

Хунны быстро освоились в новых, удобных для скотоводства местах, где их никто не трогал. Женщинами они обзавелись, сделав набег на аланов, а объединившись с народом вогулов (манси), хунны создали новый этнос – западных гуннов, так же мало похожих на старых азиатских хуннов, как техасские ковбои на английских фермеров.

(Гумилёв Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. М. 1992. с. 26)

Присоединив к себе аланов, гунны стали во главе огромного племенного союза, в котором прямые потомки хуннов составляли незначительное меньшинство. В семидесятых годах 4 века они перешли Дон и победой над остготами открыли новый период истории, известный под названием «Великое переселение народов».

(Гумилёв Л.Н. Хунну. Степная трилогия. Спб. 1993. с.200-201)

Итак, к 3 в. н. э. единый хуннский народ разделился на 4 отдельных субэтноса, никак не связанных даже территориально.

1) Северные хунны, перемешавшиеся в Сибири с уграми; наиболее пассионарная и наименее подверженная внешнему влиянию часть популяции.

2) Юебань – хунны, подвергшиеся сильному этническому контакту с согдийцами.

3) Хунно-сяньби – смешанные роды в Халхе в Чахаре; этнический субстрат, на базе которого вследствие более поздних пассионарных толчков возникли тюркские и монгольские этносы Великой Степи в 6-12 вв. н. э.

4) Китайские хунны – находившиеся в процессе ассимиляции, которая закончилась, однако, лишь к 5 в. н. э.

Таким образом, на смену хуннов в суперэтносе Великой Степи приходят сяньби.

(Гумилёв Л.Н. Хунну. Степная трилогия. Спб. 1993. с.200-201)

Поиск по сайту: