ПАДЕНИЕ ГЛАВАРЯ

Кажется, с тех пор как стоит мир, не было такого внезапного крушения великих надежд. Все шестеро стояли, как пораженные громом. Сильвер первый пришел в себя. Всей душой стремился он к этим деньгам, и вот в одно мгновение все рухнуло. Однако он не потерял головы, овладел собой и успел изменить план своих будущих действий, прежде чем прочие поняли, какая беда их постигла. - Джим, - прошептал он, - вот возьми и будь наготове. И сунул мне в руку двуствольный пистолет. В то же время он начал спокойнейшим образом двигаться к северу, так что яма очутилась между нами обоими и пятью разбойниками. Потом Сильвер посмотрел на меня и кивнул, словно говоря: "Положение нелегкое", и я был вполне с ним согласен. Теперь взгляд его снова стал ласков. Меня возмутило такое двуличие. Я не удержался и прошептал: - Так что вы снова изменили своим. Но он ничего не успел мне ответить. Разбойники, крича и ругаясь, прыгали в яму и разгребали ее руками, разбрасывая доски в разные стороны. Морган нашел золотую монету. Он поднял ее, осыпая всех бранью. Монета была в две гинеи. Несколько мгновений переходила она из рук в руки. - Две гинеи! - заревел Мерри, протягивая монету Сильверу. - Это, что ли, твои семьдесят тысяч? Ты, кажется, любитель заключать договоры? По-твоему, тебе все всегда удается, деревянная ты голова? - Копайте, копайте, ребята, - сказал Сильвер с холодной насмешкой. - Авось выкопаете два-три земляных ореха. Их так любят свиньи. - Два-три ореха! - в бешенстве взвизгнул Мерри. - Товарищи, вы слышали, что он сказал? Говорю вам: он знал все заранее! Гляньте ему в лицо, там это ясно написано. - Эх, Мерри! - заметил Сильвер. - Ты, кажется, снова намерен пролезть в капитаны? Ты, я вижу, напористый малый. На этот раз решительно все были на стороне Мерри. Разбойники стали вылезать из ямы, с бешенством глядя на нас. Впрочем, на наше счастье, все они очутились на противоположной стороне. Так стояли мы, двое против пятерых, и нас разделяла яма. Ни одна из сторон не решалась нанести первый удар. Сильвер стоял неподвижно. Хладнокровный и спокойный, он наблюдал за врагами, опираясь на свой костыль. Он действительно был смелый человек. Наконец Мерри решил воодушевить своих сторонников речью. - Товарищи, - сказал он, - смотрите-ка, их всего только двое: один - старый калека, который привел нас сюда на погибель, другой - щенок, у которого я давно уже хочу вырезать сердце. И теперь... Он поднял руку и возвысил голос, готовясь вести свой отряд в наступление. И вдруг - пафф! пафф! пафф! - в чаще грянули три мушкетных выстрела. Мерри свалился головой вниз, прямо в яму. Человек с повязкой на лбу завертелся юлой и упал рядом с ним, туда же. Трое остальных пустились в бегство. В то же мгновение Долговязый Джон выстрелил из обоих стволов своего пистолета прямо в Мерри, который пытался выкарабкаться из ямы. Умирая, Мерри глянул своему убийце в лицо. - Джордж, - сказал Сильвер, - теперь мы, я полагаю, в расчете. В зарослях мускатного ореха мы увидели доктора, Грея и Бена Ганна. Мушкеты у них дымились. - Вперед! - крикнул доктор. - Торопись, ребята! Мы должны отрезать их от шлюпок. И мы помчались вперед, пробираясь через кусты, порой доходившие нам до груди. Сильвер из сил выбивался, чтобы не отстать от нас. Он так работал своим костылем, что, казалось, мускулы у него на груди вот-вот разорвутся на части. По словам доктора, и здоровый не выдержал бы подобной работы. Когда мы добежали до откоса, он отстал от нас на целых тридцать ярдов и совершенно выбился из сил. - Доктор, - кричал он, - посмотрите! Торопиться нечего! Действительно, спешить было некуда. Мы вышли на открытую поляну и увидели, что три уцелевших разбойника бегут в сторону холма Бизань-мачты. Таким образом, мы уже находились между беглецами и лодками и могли спокойно передохнуть. Долговязый Джон, вытирая пот с лица, медленно подошел к нам. - Благодарю вас от всего сердца, доктор, - сказал он. - Вы поспели как раз вовремя, чтобы спасти нас обоих... А, так это ты, Бен Ганн? - прибавил он. - Ты, я вижу, молодчина. - Да, я Бен Ганн, - смущенно ответил бывший пират, извиваясь перед Сильвером, как угорь. - Как вы поживаете, мистер Сильвер? - спросил он после долгого молчания. - Кажется, неплохо? - Бен, Бен, - пробормотал Сильвер, - подумать только, какую штуку сыграл ты со мной! Доктор послал Грея за киркой, брошенной в бегстве разбойниками. Пока мы неторопливо спускались по откосу к нашим шлюпкам, доктор в нескольких словах рассказал, что случилось за последние дни. Сильвер жадно вслушивался в каждое слово. Полупомешанный пустынник Бен Ганн был главным героем рассказа. По словам доктора, во время своих долгих одиноких скитаний по острову Бен отыскал и скелет и сокровища. Это он обобрал скелет и выкопал из земли деньги, это его рукоятку от заступа видели мы на дне ямы. На своих плечах перенес он все золото из-под высокой сосны в пещеру двуглавой горы в северо-восточной части острова. Эта тяжкая работа, требовавшая многодневной ходьбы, была окончена всего лишь за два месяца до прибытия "Испаньолы". Все это доктор выведал у него при первом же свидании с ним, в день атаки на нашу крепость. Следующим утром, увидев, что корабль исчез, доктор пошел к Сильверу, отдал ему карту, которая теперь не имела уже никакого значения, и предоставил ему крепость со всеми припасами, так как пещера Бена Ганна была в изобилии снабжена соленой козлятиной, которую Бен Ганн заготовил своими руками. Благодаря этому мои друзья получили возможность, не подвергаясь опасности, перебраться из крепости на двуглавую гору, подальше от малярийных болот, и там охранять сокровища. - Конечно, я предвидел, милый Джим, - прибавил доктор, - что тебе наше переселение окажет дурную услугу, и это очень огорчало меня, но прежде всего я должен был подумать о тех, кто добросовестно исполнял свой долг. В конце концов, ты сам виноват, что тебя не было с нами. Но в то утро, когда он увидел меня в плену у пиратов, он понял, что, узнав об исчезновении сокровищ, они выместят свою злобу на мне. Поэтому он оставил сквайра охранять капитана, захватил с собой Грея и Бена Ганна и направился наперерез через остров, прямо к большой сосне. Увидев дорогой, что наш отряд его опередил, он послал Бена Ганна вперед, так как у Бена были очень быстрые ноги. Тот решил тотчас же воспользоваться суеверием своих бывших товарищей и нагнал на них страху. Грей и доктор подоспели и спрятались невдалеке от сосны, прежде чем прибыли искатели клада. - Как хорошо, - сказал Сильвер, - что со мной был Хокинс! Не будь его, вы бы, доктор, и бровью не повели, если бы меня изрубили в куски. - Еще бы! - ответил доктор Ливси со смехом. Тем временем мы подошли к нашим шлюпкам. Одну из них доктор сейчас же разбил киркой, чтобы она не досталась разбойникам, а в другой поместились мы все и поплыли вокруг острова к Северной стоянке. Нам пришлось проплыть не то восемь, не то девять миль. Сильвер, несмотря на смертельную усталость, сел за весла и греб наравне с нами. Мы вышли из пролива и оказались в открытом море. На море был штиль. Мы обогнули юго-восточный выступ острова, тот самый, который четыре дня назад огибала "Испаньола". Проплывая мимо двуглавой горы, мы увидели темный вход в пещеру Бена Ганна и около него человека, который стоял, опершись на мушкет. Это был сквайр. Мы помахали ему платками и трижды прокричали "ура", причем Сильвер кричал громче всех. Пройдя еще три мили, мы вошли в Северную стоянку и увидели "Испаньолу". Она носилась по воде без руля и ветрил. Прилив поднял ее с мели. Если бы в тот день был ветер или если бы в Северной стоянке было такое же сильное течение, как в Южной, мы могли бы лишиться ее навсегда. В лучшем случае мы нашли бы одни лишь обломки. Но, к счастью, корабль был цел, если не считать порванного грота. Мы бросили в воду, на глубину в полторы сажени, запасный якорь. Потом на шлюпке отправились в Пьяную бухту - ближайший к сокровищнице Бена Ганна пункт. Там мы высадились, а Грея послали на "Испаньолу", чтобы он стерег корабль в течение ночи. По отлогому склону поднялись мы к пещере. Наверху встретил нас сквайр. Со мной он обошелся очень ласково. О моем бегстве не сказал ни одного слова - не хвалил меня и ругал. Но когда Сильвер учтиво отдал ему честь, он покраснел от гнева. - Джон Сильвер, - сказал он, - вы гнусный негодяй и обманщик! Чудовищный обманщик, сэр! Меня уговорили не преследовать вас, и я обещал, что не буду. Но мертвецы, сэр, висят у вас на шее, как мельничные жернова... - Сердечно вам благодарен, сэр, - ответил Долговязый Джон, снова отдавая ему честь. - Не смейте меня благодарить! - крикнул сквайр. - Из-за вас я нарушаю свой долг. Отойдите прочь от меня! Мы вошли в пещеру. Она была просторна и полна свежего воздуха. Из-под земли пробивался источник чистейшей воды и втекал в небольшое озеро, окаймленное густыми папоротниками. Пол был песчаный. Перед пылающим костром лежал капитан Смоллетт. А в дальнем углу тускло сияла громадная груда золотых монет и слитков. Это были сокровища Флинта - те самые, ради которых мы проделали такой длинный, утомительный путь, ради которых погибли семнадцать человек из экипажа "Испаньолы". А скольких человеческих жизней, скольких страданий и крови стоило собрать эти богатства! Сколько было потоплено славных судов, сколько замучено храбрых людей, которых заставляли с завязанными глазами идти по доске! Какая пальба из орудий, сколько лжи и жестокости! На острове все еще находились трое - Сильвер, старый Морган и Бен, - которые некогда принимали участие во всех этих ужасных злодействах и теперь тщетно надеялись получить свою долю богатства. - Войди, Джим, - сказал капитан. - Ты по-своему, может быть, и неплохой мальчуган, но даю тебе слово, что никогда больше я не возьму тебя в плавание, потому что ты из породы любимчиков: делаешь все на свой лад... А, это ты, Джон Сильвер! Что привело тебя к нам? - Вернулся к исполнению своих обязанностей, сэр, - ответил Сильвер. - А! - сказал капитан. И не прибавил ни звука. Как славно я поужинал в тот вечер, окруженный всеми моими друзьями! Какой вкусной показалась мне соленая козлятина Бена, которую мы запивали старинным вином, захваченным с "Испаньолы"! Никогда еще не было людей веселее и счастливее нас. Сильвер сидел сзади всех, подальше от света, но ел вовсю, стремительно вскакивал, если нужно было что-нибудь подать, и смеялся нашим шуткам вместе с нами - словом, опять стал тем же ласковым, учтивым, услужливым поваром, каким был во время нашего плавания.

Поиск по сайту: