X. В пещеры Мрака

Сам не знаю, как, но какое-то время мне удавалось с ними справляться. Вдруг я увидел позади них Дарнада с мечом, который он где-то добыл.

Мы сражались теперь вместе, но знали, что рано или поздно нас победят.

И тут неожиданно раздался ликующий крик, и в тронный зал ворвалась дикая толпа людей, размахивающих мечами, копьями и алебардами.

Их вел за собой симпатичный молодой человек, и по его горящим глазам, в которых я прочел расчет и торжество, я угадал в нем следующего претендента на пост сомнительной важности - короля Города Воров.

И теперь, когда ворвавшиеся в зал люди помогали Дарнаду разделаться с аргзуном и стражниками, я занялся Чинод Шаем. На этот раз, сказал я себе, отступить ему будет некуда.

Чинод Шай разгадал мои намерения, и это, кажется, придало ему ловкости.

Мы сражались с большим упорством, попеременно наступая, над костями людей, заживо замурованных этим самозванным "брадхи", чтобы потешить свой извращенный ум. В одном конце зала звенели наши клинки - мы нападали, парировали удары, снова бросались вперед, - а в другом конце в тесный клубок сплелись стражники и восставшие, от которых первые безуспешно пытались отбиться.

Тут случилась беда; по крайней мере так мне тогда показалось. Я споткнулся об одну из вынутых из пола плит и упал в яму.

Я уже видел, как Чинод Шай поднимает меч для удара, которым должен был прикончить меня, распростертого на земле и беспомощно взирающего на него.

Но когда клинок уже опускался над самым моим сердцем, я нырнул под пол и услышал, как, потеряв равновесие, Чинод Шай с бранью упал в яму. Он увидел меня и, едва оправившись от падения, бросился вперед. Приподнявшись на левой руке, я тоже рванулся ему навстречу и попал мечом прямо ему в сердце. Я провернул лезвие в его теле, и Чинод Шай упал назад со стоном.

Я выбрался из ямы.

- Это самая подходящая для тебя могила, Чинод Шай, - сказал я. - Лежи там рядом с костями тех, кого ты столь жестоко убил. А ты умер слишком быстрой смертью, хотя следовало тебя немного помучить.

Как раз в этот момент я увидел, что Дарнад расправляется с последним аргзуном.

Битва закончилась, и молодой человек, командовавший восставшими, поднял руку вверх с криком:

- Чинод Шай умер! Тиран убит!

Толпа закричала с восторгом:

- Да здравствует Морде Кон! Да здравствует брадхи Нарлета!

Морде Кон повернулся ко мне с улыбкой:

- Враги Чинод Шая - мои друзья. Сами того не желая, вы помогли мне занять престол. А где сам Чинод Шай?

Я показал на подземную тюрьму.

- Я его убил, - сказал я просто.

Морде Кон рассмеялся:

- Прекрасно! За эту маленькую услугу у меня еще больше оснований назвать тебя своим другом.

- Я сделал это не для того, чтобы оказать тебе услугу. Я просто не мог отказать себе в удовольствии остановить злодея.

- Ну ладно. Послушайте, я очень сожалею о смерти вашего друга.

- Нашего друга? - переспросили мы с Дарнадом, который как раз подошел. У него была только неопасная рана на правом плече.

- Белет Воэр мертв - вы что, не знали?

- Что случилось с Белет Воэром? - быстро спросил Дарнад.

Должен заметить, я думал не только о Белет Воэре, но и о девушке, которую я к нему отправил, о Шизале.

- Да ведь это как раз тот случай, который помог мне собрать людей против Чинод Шая, - сказал Морде Кон. - Чинод Шай и его синий друг узнали, что вас видели в доме Белет Воэра, и они отправились туда и велели там же отрубить ему голову.

- Белет Воэр мертв? Ему отрубили голову? Нет, нет! - Лицо Дарнада стало белым от ужаса.

- Боюсь, что так.

- А девушка, которую мы спасли? Ну та, которую мы к нему отправили? - Я говорил очень неуверенно, почти робко, так боялся услышать ответ.

- Девушка? Не знаю, о девушке я ничего не слышал. Наверное, она еще в доме, прячется где-нибудь.

Я вздохнул с облегчением. Это было вполне вероятно.

- Я еще кое-кого не вижу, - сказал Дарнад. - Эта женщина из рода владняров, Хоргул, где она?

Вместе мы обыскали весь дворец, но ее и след простыл.

Наступала ночь, и мы одолжили у нового брадхи дахар, чтобы отправиться к дому Белет Воэра.

Там царил беспорядок. Мы звали Шизалу, но нам никто не ответил. Шизалы там не было. Но куда она делась? И как?

Мы покинули дом совершенно без сил: чего стоила наша победа, если мы не нашли Шизалу?

Мы вернулись во дворец узнать, не может ли Морде Кон нам помочь.

Новоявленный брадхи как раз руководил установкой плит пола на место.

- Они будут зацементированы, - сказал он, - чтобы больше никому в голову не пришло использовать их в таких жутких целях.

- Морде Кон, - сказал я с отчаянием, - девушки нет в доме Белет Воэра. Мы знаем, что по собственной воле она бы никуда не ушла. Вы захватили кого-нибудь из стражников Чинод Шая живым? Если да, один из них наверняка сможет рассказать о том, что случилось.

- Я думаю, в караулке вы найдете несколько стражников, - сказал Морде Кон. - Допросите их, если хотите.

Мы пошли в караулку. Там было три злых раненых стражника.

- Где Шизала? - спросил я.

- Шизала? - один из них нахмурясь посмотрел на меня.

- Белокурая женщина, пленница, которая здесь была?

- Ах эта! Думаю, они сбежали вместе.

- Вместе?

- Она и еще та темноволосая женщина.

- Отвечай, куда они ушли!

- А какой мне смысл говорить вам то, что я знаю? - Стражник хитро посмотрел на меня.

- Я поговорю с Морде Коном. Он мне кое-чем обязан. Я попрошу его быть к тебе снисходительным.

- А ты сдержишь свое слово?

- Конечно.

- Думаю, они направились к Аргзунским горам.

- Да? Но почему? - вмешался Дарнад. - Не могу себе представить, что кто-нибудь, включая владняров, отправился бы в Аргзунию по доброй воле. Синие великаны ни с кем не дружат.

- Хоргул связана с великанами каким-то таинственным образом. Когда мы найдем ее, возможно, узнаем обо всем, - сказал я. - Ты можешь нас отвести в Аргзунские горы, Дарнад?

- Думаю, да, - кивнул он.

- Тогда надо отправляться в путь, нужно спешить за ними! Если нам повезет, мы их догоним по дороге.

- Да, лучше бы догнать, - сказал Дарнад.

- Почему?

- Аргзуны буквально живут в горах, в Пещерах Мрака, которые расположены под землей. Некоторые говорят, что эти пещеры - мрачный мир мертвецов, и судя по тому, что я слышал о них, это вполне возможно!

Я попросил Морде Кона о милости к стражнику, и мы вышли из дворца, сели на дахар и поехали в ночь, держа путь к ужасным Пещерам Мрака.

Нам не повезло. Сначала захромала дахара Дарнада, оступившись на остром камне. Нам пришлось двигаться шагом, пока не добрались до какого-то поселка, где обменяли первоклассного зверя Дарнада на жилистую клячу, вряд ли отличавшуюся выносливостью.

Потом мы сбились с пути на бесплодной равнине, известной как Пустыня Горя, и поняли, почему, ступая на нее, путники чувствовали себя несчастными.

Дахара, которую выменял себе Дарнад, оказалась, однако, очень сильной, и моя устала гораздо раньше нее.

Наконец мы пересекли Пустыню Горя и выехали на берег невероятно широкой реки - она была шире, чем Миссисипи.

Пришлось еще немного задержаться, пока мы нашли, у кого можно одолжить лодку, и переправились на другой берег. К счастью, у Дарнада на руке был дорогой перстень, который нам удалось обменять на жемчуг, служивший в тех местах чем-то вроде денег.

Мы купили провизию в городке у реки, где узнали, - к своему облегчению, ибо мы боялись, что стражник мог нам солгать, - что здесь проезжали две женщины, похожие по описанию на Хоргул и Шизалу. Мы спросили, было ли видно, что Шизала ехала по принуждению, но нам сказали, что она не была связанной.

Это было непостижимо; нельзя понять, почему Шизала едет за страшной повелительницей аргзунов по доброй воле.

Но мы сказали себе: все разъяснится, как только их догоним. Они все еще обгоняли нас на три дня.

Итак, мы переправились через реку Карзакс в рыбачьей лодке и перевезли дахар и провизию. Это было трудной задачей, и течение снесло нас на много миль вниз по реке, прежде чем мы выбрались на другой берег. Мы привязали лодку, так как договорились, что рыбак потом заберет ее. Нагрузив провизию на дахар, тронулись в путь.

Мы въехали в лес; таких деревьев, как там, я до этого никогда не видел.

Стволы их не были одной сплошной твердой массой, а состояли из множества тонких стебельков, которые, переплетаясь, образовывали ствол в тридцать-сорок футов в диаметре. Кроме того, деревья были совсем невысокими, иногда доходили нам только до плеча, и, проезжая между деревьями, мы сами себе казались гигантами!

Листва на деревьях была цвета папоротника в Алой равнине, и хотя алый преобладал, он не был здесь единственным цветом. Присутствовали всевозможные оттенки зеленого, синего, желтого, коричневого, оранжевого. Казалось, в этом лесу вечно царит осень, и мне было приятно смотреть на причудливые приземистые деревья. Какими бы странными ни были, они непонятным образом напомнили мне детство.

Путешествуй мы с другой целью, я бы мечтал побыть в лесу еще немного, отдохнуть здесь.

Но здесь присутствовало нечто, с чем мы должны вскоре встретиться; чутье подсказывало, что нужно скорее двигаться вперед.

На третий день путешествия по этому лесу Дарнад вдруг натянул поводья и молча показал сквозь листву.

Я ничего не увидел, поэтому недоуменно пожал плечами.

Дахара Дарнада двигалась теперь как-то беспокойно, да и моя тоже.

Дарнад начал разворачивать свою дахару, показывая в том направлении, откуда мы приехали. Его необычный обезьяноподобный зверь быстро послушался всадника, и когда я последовал его примеру, моя дахара также развернулась очень быстро, как бы радуясь этому.

Дарнад снова остановился, опустив руку на меч.

- Поздно, - сказал он. - Мне следовало тебя предупредить раньше.

- Но я ничего не вижу и не слышу. О чем ты должен был меня предупредить?

- Хилла.

- Хилла? А что это?

- Вот, - показал Дарнад.

Скрываемый листвой, такой же пестрой, как и его шкура, крался зверь, с которым мне не хотелось бы встретиться даже в кошмарном сне.

Каждая из его восьми лап заканчивалась шестью длинными крючковатыми когтями. У зверя были две мерзкие головы: широкая пасть с длинными и острыми, как бритва, зубами, горящие желтые глаза, трепещущие ноздри. Эти головы были посажены на одну крепкую шею, росшую из похожего на бочку тела, которое также было крепким и мускулистым. Кроме всего прочего, у зверя было два хвоста!

Никакое описание не может передать, что это было за чудовище. Оно просто не могло существовать наяву, и тем не менее двигалось прямо на нас!

Хилла остановилась в нескольких ярдах, помахивая двумя хвостами и разглядывая нас двумя парами глаз.

Единственное, что могло служить нам утешением, был размер чудовища: оно было раза в два меньше обыкновенной дахары. Но выглядело оно устрашающе и могло, как я догадывался, легко расправиться с нами.

Чудовище прыгнуло. Не на меня, не на Дарнада. Оно прыгнуло на голову дахары Дарнада.

Бедная дахара вскрикнула от боли и страха, когда этот урод вонзил все восемь лап с острыми когтями в ее плоскую голову и прямо прирос там, впиваясь двумя рядами зубов в спинной мозг.

Дважды Дарнад пытался сбросить хиллу, орудуя мечом, и я хотел приблизиться, чтобы ему помочь, но моя дахара упиралась изо всех сил.

Пришлось спешиться. Я остановился за спиной хиллы. Ничего не зная о биологии марсианских животных, я выбрал на шее у хиллы место, соответствующее тому, в которое она кусала дахару. Я знал, что многие животные стараются поразить жертву в то место, которое для них самих является наиболее уязвимым.

Я вонзил меч.

В течение нескольких мгновений хилла еще держала голову дахары, но потом разжала когти и с леденящим кровь криком боли и ярости упала на мох. Я отступил, готовясь к атаке, на которую она могла оказаться способной. Но она встала, сделала несколько неверных шагов на своих трясущихся ногах прочь от меня и упала замертво.

Тем временем Дарнад спустился на землю со своей дахары, стонущей от боли и бессильно переступающей по земле. Чудовище вырвало у бедного животного часть головы и тела. Мы не могли ничем помочь - разве что прекратить его мучения.

С болью я увидел, как Дарнад пронзил голову дахары мечом и развернул его там.

Теперь дахара и хилла лежали рядом. Растраченный впустую дар жизни, подумал я.

Нам пришлось путешествовать вдвоем на одной дахаре, и хотя ей вполне оказалось по силам нести обоих, передвигаться мы могли раза в два медленнее, чем раньше.

В тот день нас преследовала неудача за неудачей.

Так, вдвоем на одной дахаре, мы выехали из этого леса, который мне поначалу так понравился. Дарнад сказал, что нам повезло, встретив только одну хиллу: лес буквально кишел ими. Очевидно, у них нападал сначала вожак, и если жертва оказывалась ему по силам, присоединялись и остальные. Если же вожак погибал, вся стая хилл потихоньку удалялась, считая, что враг слишком силен и не стоит рисковать. Кроме того, они всегда могли поживиться трупом своего вожака, а в данном случае, к тому же и трупом дахары.

Хиллы были, вероятно, похожи на гиен: такие же сильные, но и такие же трусливые. Я поблагодарил провидение за это последнее их качество.

В воздухе стало прохладнее - мы путешествовали уже больше месяца, - а небеса - темнее. Мы ехали теперь по обширной долине, покрытой черной грязью и обломками застывшей лавы, среди которых видны были руины каких-то строений, очевидно, очень древних, и чахлые низенькие кусты. Наша дахара то и дело проваливалась в глубокие лужи, или поскальзывалась на влажных камнях и липкой грязи, или спотыкалась об обломки старых домов.

Я спросил Дарнада, не могли ли эти руины быть остатками какого-нибудь древнего города шивов, но он пробормотал, что, скорее всего, нет.

- Подозреваю, что это руины города якшей, - сказал он.

Я поежился под каплями начинавшегося холодного дождя.

- А кто такие якши?

- Говорят, они были заклятыми врагами шивов, хотя у них были одни и те же корни.

- Это все, что ты знаешь?

- Это все факты, известные мне. Остальное - догадки и полные предрассудков легенды. - Кажется, он содрогнулся, но не от холода, а от какой-то мысли.

Мы все ехали вперед, правда, очень медленно, побежденные темнотой, царившей над этой заброшенной землей, останавливаясь на ночь - как ни трудно было отличить ее от дня - под какими-нибудь валунами или наполовину разрушенными стенами.

По долине сновали необычные синевато-серые звери, раздавались странные крики, словно плач одиноких, сбившихся с пути существ, рядом с собой мы скорее чувствовали, чем слышали какой-то шум.

Так продолжалось две недели, пока сквозь тусклый свет и туман над этими Оставленными Судьбой Землями не стали видны нависавшие утесы Аргзунии.

Аргзунские горы были высокими, черными, зубчатыми и выглядели весьма негостеприимно.

- Видя, в каких условиях живут аргзуны, - сказал я Дарнаду, - я могу понять, почему они такие, какие они есть; такой ландшафт не располагает к мягкости, нежному обхождению и хорошим манерам.

- Согласен, - ответил Дарнад и добавил: - Нам нужно добраться до ворот Гор Делпас до наступления ночи.

- А что это за ворота - Гор Делпас?

- Это вход в Пещеры Мрака. Как я слышал, их никогда не охраняют, так как немного найдется желающих сунуть нос в подземное логово аргзунов: на них работает наша естественная боязнь темноты и замкнутого пространства.

- А Пещеры опасны?

- Не знаю, некому было об этом рассказать: оттуда никто не вернулся.

К ночи мы были у ворот, и при тусклом свете Деймоса могли рассмотреть их. Мы увидели сделанный природой вход в пещеры, увеличенный не очень умелой рукой. Ворота были темными и мрачными, и я снова вспомнил, что мне рассказывал Дарнад.

Только одно могло заставить меня войти в эти ворота - моя цель спасти девушку, которую любил и которую никогда не мог и не смогу назвать своей.

Мы оставили нашу верную дахару у входа попастись в ожидании нашего возвращения. Если нам суждено будет вернуться.

И вошли в Пещеры Мрака.

Поиск по сайту: