Трактовка В.М. Хвостовым предмета социологии как процесса общения между людьми

В.М. Хвостов (1868—1920), известный российский социолог, правовед, исто­рик, окончил юридический факультет Московского университета, с 1889 по 1911 гг. был профессором этого же университета. В 1911 г. вместе с группой профессоров вышел в отставку в знак протеста против ущемления правитель­ством университетской автономии. Вернулся в университет в 1917 г. Основ­ные работы, в которых рассматривались проблемы социологии: «Обществен­ное мнение и политические партии» (1906), «Нравственная личность и общество. Очерки по истории и социологии» (1911), «Социология. Т. 1» (1917), «Основы социологии» (1920). Научные интересы Хвостова отлича­лись значительным диапазоном, включая теорию и метод социологии, законо­мерности общественной жизни, проблемы личности и социальной группы, вопросы этики, культуры, психологии (в том числе психологии женщин) и др. Социологию Хвостов рассматривал как одну из наиболее общих наук об обществе по отношению к таким частным наукам как экономика, пра­во, политика (подобно тому как биология является столь же общей отно­сительно ботаники, зоологии, анатомии, физиологии). Ее предметом яв­ляется общество. «Обществом в самом широком смысле этого слова, — писал Хвостов, — можно назвать всякое взаимодействие живых существ, выражающееся в происходящем между ними в той или иной форме обме­не духовными содержаниями и в совершении на этой почве совместных актов и поступков».

Не меньшее значение для социологии имеет исследование человека. Однако оно может осуществляться только в связи с изучением общества, поскольку человек по своей природе является общественным существом. Коль скоро это так, «вне общественных групп люди никогда не существо­вали, и существовать не могли. Самая разумность человека... создалась на почве общественности и общество, можно сказать, древнее человеческой личности в том смысле, что разумная и сознающая себя личность, разви­тая индивидуальность выросла только на почве общественных процессов в результате благоприятных для этого условий общественной жизни". Итак, личность и общество с точки зрения социологии следует рассматривать в единстве и не противопоставлять друг другу. Но при этом главное в личности принадлежит духовному.

Еще одна часть предметного поля социологии — культура, которая по­является рядом с миром природы как мир, переработанный человеческим сознанием. Хвостов говорит о том, что при изучении общества и человека необходимо проводить различие между натурой (природой) и культурой. Здесь «вмешивается» в анализ психологический аспект проблемы, пото­му что «правильная постановка вопроса о природе человеческого общест­ва... возможна только на психологической почве».

Отсюда следует дополнительная расшифровка в духе психологизма то­го, что такое общество, «Под именем общества, — объясняет социолог, — мы разумеем единый процесс общения, который происходит между индивидуальными процессами духовной жизни, именуемыми душами отдельных лю­дей. Ввиду присущей процессу духовного общения и взаимодействия самостоятельной закономерности, он может быть рассматриваем как особая цельность и составляет предмет особого изучения. Вот почему должна су­ществовать особая социологическая наука».

В свете изложенного о социологии как науке, ее предмете становится понятной трактовка Хвостовым социальных законов как общих схем по­рядка протекания человеческого общения. По существу, они тождественны законам социальной психики, а сама социальная психология рассматрива­ется с учетом этого обстоятельства как составная часть социологии. Соци­альное познание отражает мир не как таковой, а с точки зрения определен­ной теории, построенной на сформулированных социологом законах.

Не меньше, чем проблема предмета, волновал ученого вопрос о методе со­циологии. Он считал социологию обобщающей наукой, ее задача — «вскрыть для нас ту общую закономерность, которая проявляется в общественной жизни, формулировать те законы природы, которым подлежит ход общест­венных процессов». Метод социо­логии, по сути, одинаков с методом любой обобщающей науки. Наряду с тео­ретическими абстракциями и положениями, социология должна располагать фундаментом из фактов для получения обобщений, но в достаточной степе­ни еще его не имеет, в чем исследователь усматривает ее слабость.

Эти факты социология может получать из исторических источников, данных этнографического характера (т.е. результатов наблюдений за жизнью и бытом народов). Наконец, говорит Хвостов, «социолог должен произво­дить и непосредственные наблюдения над фактами социальной действитель­ности... в форме простого присутствования при общественных процессах... или же они собираются путем опроса лиц, переживавших известные события или близко к ним стоявших». Что касается использования такого метода, как эксперимент, то в социологии, считает ученый, он мало применим, поскольку общественные процессы слишком сложны для того, чтобы его можно было правильно ставить в большом масштабе; в более же скромной форме эксперимент в социологии возможен.

Следует отметить, что учение Хвостова о методах социологии как па­уки весьма близко к современным трактовкам и значительно отличается от представлений о методике исследований, господствовавших в россий­ской социологии на рубеже XIX—XX вв., не говоря уже о более ранних. Вместе с тем, он говорил и о другой методике, скорее психологической, нежели социологической, касающейся изучения процесса и возможнос­тей психологического вживания в исследуемую ситуацию ~ на основа­нии того, что о чужом «я» мы судим сообразно собственному «я».

Одна из «сквозных» проблем российской социологии — ее отношение к прогрессу. Хвостов воспринимал негативно это понятие на том основании, что критерии его не ясны и оно не вполне научно. Поэтому он предложил исполь­зовать вместо прогресса понятие духовного) процесса, взятого в его динамике и развертывании и проходящего циклы собственного развития во временном и пространственном аспектах. В развертывании духовного процесса социолог видел три стадии: а) скрытое состояние новой идеи за порогом общественного сознания; б) появление у идеи большого числа сторонников (возникновение их «критической массы»); в) победа духовной инновации в борьбе с традици­ей. На этой последней фазе идея трансформируется и достигается ее компро­мисс с традицией. Появляется новый общественный идеал («дух времени»), который определяет дальнейшее развитие духовного процесса.

В целом Хвостов создал концептуальную схему развития социологии как на ее теоретическом (макросоциологическом), так и микросоциологи­ческом уровнях. Остается сожалеть, что он не сумел реализовать весь свой замысел, и второй том его «Социологии» так и не увидел света.

2. П.И. Новгородцев о специфике социальных явлений и о природе социальных норм.

Павел Иванович Новгородцев (1866—1924) известен больше как юрист и философ (преподавал юридические дисциплины в Московском универ­ситете с 1904 г.), нежели социолог. Более того, зачастую он весьма песси­мистически оценивал перспективы и возможности социологии как науки.

Тем не менее, в своих работах («Нравственный идеализм в философии права», 1903; «Социальные науки и право», 1916; «Об общественном иде­але", 1917) высказал ряд положений, имеющих социологический харак­тер в рамках их неокантианской трактовки.

Новгородцев известен своей резкой критикой позитивистской социо­логии за ее акценты на необходимости изучения общества, за утвержде­ние об объективном характере изучаемых социальных фактов и связей между ними, за засилье в ней (вместо нравственно-правового и культур­ного) исторического подхода. Применение последнего, полагал мысли­тель, ведет к исчезновению личности как объекта исследования и превра­щению в таковой масс, социальной среды.

Между тем, основным объектом исследования, по его мнению, должна быть именно личность, рассматриваемая сквозь призму индивидуально-психическо­го и нормативно-этического подходов. Социологии, считал Новгородцев, сле­дует превратиться из науки об изучении, описании, объяснении объективных социальных фактов (социальный факт не есть дюркгеймовская «вещь») в науку об исследовании ценности данных фактов. А это превращает социологию из «объективной» в «субъективную» область получения нового знания.

В работах ученого хорошо видно его несогласие с редукцией общества, социального к живой природе, биологическому. По его мнению, человечес­кое общество отличается от мира живой природы, прежде всего тем, что в нем существуют нормы как первоначальные задатки всеобщего долженст­вования. Эти нормы составляют нравственную основу структуры личнос­ти, поскольку человек живет именно по ним. Раз мы с этим согласны, то должны признать, что нормы являются основой также общества и культу­ры. Справедливости ради, отметим, что Новгородцев не отождествлял об­щество и культуру, более того, резко выступал против попыток такого отождествления у некоторых исследователей неокантианского толка.

Нравственность, по Новгородцеву, — не только то, что существует по от­ношению к личности как нечто внешнее (совокупность действующих в об­ществе норм), но это внутренняя для человека абсолютная ценность. Она позволяет личности быть не пассивным продуктом социальной среды, а единственным и основным источником сознательных решений и активных действий. Поэтому общество есть ничто иное как совокупность сознаний и действий отдельных людей.

Нравственная сфера, в соответствии с позицией Новгородцева, авто­номна, самодостаточна, независима и самостоятельна. Он считал, что не­обходимо признание самостоятельного значения за нравственным нача-лом и нормативным рассмотрением социальных и личностных — в первую очередь — проблем. Позитивизм в отличие от неокантианства не в состоянии решить нравственную проблему, потому что этические нор­мы, лежащие в ее основе, являются априорной прерогативой нравствен­ного сознания. Главным в социологической проблематике должно стать изучение механизмов морально-правовой регуляции в различных обще­ственных системах. Для этого необходимо изучать и знать структуры ин­дивидуального сознания (внутренних психологических переживаний) и внешних но отношению к человеку социальных и культурных систем, по­нимаемых как совокупность нравственных и правовых норм.

Рассматривая период начала XX в., Новгородцев считал его временем кри­зиса и крушения всяческих утопий, особенно социалистического характера. Анализ марксизма и многочисленных социалистических концепций того пе­риода убедил его принципиальной невозможности создания справедливых форм общественного устройства и разумных средств их появления. Все обще­ственные формы, реально существующие и еще не родившиеся, будущие, не могут по своей природе совместить, реализовать в своей деятельности требо­вания справедливости, равенства и свободы. Однако в основе этих форм дол­жен лежать принцип соблюдения интересов личности. Выход из кризиса об­щества и социальной науки, с точки зрения Новгородцева, состоит в учете этого принципа и обеспечении свободы бесконечного развития человека. Ин­дивид нуждается не в утопическом проекте светлого будущего, а в вечном иде­але добра, в основе которого — самоценность человеческой жизни.

Говоря об общественных формах, в которых реализуется этот абсолют­ный идеал, Новгородцев указывает на самые исторически ранние — род и племя и современные — государство, церковь, семья, нация, культура. На них он возлагает основные надежды по расширению границ действия нравствен­ных норм. Задача социолога, по его мнению, состоит в изучении возможностей решения этой проблемы в названных выше общественных формах. Для человека же главное — следовать нравственному идеалу и нести его в себе как гот мир, в котором он живет. Таким было credo Новгородцева.

Поиск по сайту: