Мистер Кику чувствовал себя прекрасно. Завтрак не лежалгорячим комом у него в желудке, прибегать к таблеткам не былонеобходимости -- так же, как углубляться в созерцание егобудущего поместья. Трехсторонняя конференция прошла как нельзялучше, и даже марсианская делегация, наконец, взялась за ум. Необращая внимания на мерцающие желтые огоньки на своей панели,он принялся распевать: "Франки и Джонни любили друг друга...ах, ребята, как они любили друг друга... и в верностиклялись..." Мистер Кику обладал приятным баритоном и полнымотсутствием слуха. Больше всего его радовало, что эта глупая, ни с чемнесообразная история с хрошиа наконец подошла к концу... иникто не свернул себе шею. Старый добрый доктор Фтаемлнамекнул, что имеются неплохие шансы на установлениедипломатических отношение, ибо хрошии были предельнообрадованы, обнаружив, наконец, свою пропавшуюсоотечественницу. Да, дипломатические отношения с такой могучей расой, какхрошии, были бы весьма полезны... они должны стать нашимисоюзниками, хотя это не так просто, скорее всего, придетсяподождать какое-то время. Возможно, не очень долго, прикинулКику, пока они перестанут сходить с ума от Луммокса; они его...или ее прямо обожествляют. Вспоминая все происшедшее, можно понять их реакцию. Ктомог предположить, что существо величиной в полдома и возрастомв сто пятьдесят лет все еще ребенок? Или что у представителейэтой расы руки появляются лишь тогда, когда ребенок становитсядостаточно взрослым, чтобы пользоваться ими? Интересно: почемуэта хрошиа значительно крупнее, чем ее соотечественники? Именноее размеры смутили Гринберга, да и его самого сбили с толку.Интересно, в чем тут дело... надо посоветоваться с ксенологами. Хотя не стоит. Наконец Луммокс отправился... точнее,отправилась на корабль хрошии. Без шума, без хлопот, без особыхцеремоний. Опасность позади. Неужели они в самом деле моглииспепелить, испарить Землю? Хорошо, что мы так и не выяснилиэто. Все хорошо, что хорошо кончается. Кику снова замурлыкал. Мистер Кику продолжал напевать, когда тревожно замерцалсигнал "срочный вызов", и промурлыкал последние строфы прямо влицо Гринбергу: "...пока будут звезды сиять, мы..." -- Сергей, ты можешь петь тенором? -- спросил он. -- Чего ради вас это волнует, босс? Никогда не пробовал. -- Ты просто завидуешь. В чем там дело, сынок? Все впорядке? -- Видите ли, босс... тут маленькая заминка. Со мнойдоктор Фтаемл. Можем ли мы с вами встретиться? -- В чем дело? -- Поговорим, когда будем одни. Годится комната длясовещаний? -- Приходи в офис, -- мрачно сказал мистер Кику. Отключившись, он открыл ящик стола и потянулся затаблетками. Гринберг и медузоид явились тотчас же; Гринберг,демонстрируя крайнее изнеможение, сразу же шлепнулся в кресло,вытащил из кармана сигареты, но обронил их. Вежливопоприветствовав доктора Фтаемла, мистер Кику сразу же обратилсяк Гринбергу: -- Ну? -- Луммокс не хочет трогаться с места. -- Что? -- Отказывается. Хрошии носятся с места на место, какмуравьи, буквально выходят из себя. Пришлось поставитьзаграждения, и теперь та часть космопорта, где они сели,блокирована. Что-то надо делать. -- Чего ради? Тут есть чему удивляться, но я отказываюсьсчитать, что это наше дело. А почему она отказываетсягрузиться? -- Ну... -- Гринберг беспомощно посмотрел на Фтаемла. -- Разрешите мне разъяснить ситуацию, -- вежливо сказалраргиллианин. -- Видите ли, сэр, хрошиа отказывается идти наборт судна без своего хозяина. -- Хозяина? -- Без мальчика, босс. Без Джона Томаса Стюарта. -- Совершенно верно, -- согласился Фтаемл. -- Хрошиаутверждает, что она растила и воспитывала "Джонов Томасов"долгое время, и она отказывается возвращаться домой без ДжонаТомаса. И тут она непоколебима. -- Вижу, -- согласился мистер Кику. -- Иными словами,мальчик и хрошиа привязаны друг к другу. Ничего удивительного;они вместе росли. Но Луммоксу придется примириться с этойразлукой -- так же, как Джону Томасу. Насколько я помню, ондоставил нам немало хлопот; пришлось сказать ему, чтобы ондержал язык за зубами, и отправить его домой. Вот что должныони сделать: сказать ей, чтобы она помалкивала, запихнуть ее,если понадобится, силой на корабль и отправляться восвояси. Вконце концов ради этого они и явились к нам. -- Разрешите сказать вам, сэр, -- ответил раргиллианин, --что, используя привычные термины, вы ошибаетесь, оцениваясущество проблемы. Я говорил с ней на ее собственном языке. -- Что? Неужели она успела так быстро выучить его? -- Она давно уже знает его. Хрошии, мистер ЗаместительСекретаря, знают собственный язык с колыбели. Это инстинктивноезнание языка служит объяснением того, почему им так трудноосваивать другие языки и пользоваться ими. Хрошиа говорят навашем языке примерно на уровне четырехлетнего ребенка, хотя,насколько я понимаю, она познакомилась с ним довольно давно. Нона своем собственном языке она говорит совершенно бегло... идостаточно резко, что с сожалением вынужден я признать. -- Ах, вот как? Ну что ж, изложите. Слова не могут насзадеть. -- Она сказала... она отдала командиру экспедиции приказнемедленно найти ее любимца. Немедленно. В противном случае,заявила она, она останется здесь и будет растить "ДжоновТомасов". -- И, -- добавил Гринберг, -- командир предъявил намультиматум: немедленно представить Джона Томаса... или же... -- И это "или же" означает то, что я предполагал? --медленно сказал Кику. -- То самое, -- просто сказал Гринберг. -- И после того,как я увидел их корабль, я не сомневаюсь в их возможностях. -- Вы должны понять, сэр, -- серьезно добавил Фтаемл, --что командир расстроен так же, как и вы. Но он должен приложитьвсе усилия, чтобы удовлетворить желание хрошии. Определенноесочетание генов было запланировано более двух тысяч ваших летназад; и они не могут столь легко отказаться от него. Он неможет позволить ей остаться... и не может заставить ее силойотправиться в путь. Он очень встревожен. -- Так же, как и мы, не так ли? -- Мистер Кику взял еще две пилюли. -- Доктор Фтаемл, уменя есть послание вашим доверителям. Прошу вас передать егосовершенно точно. -- Будет исполнено, сэр. -- Передайте им, пожалуйста, что мы с возмущениемотвергаем их ультиматум. Я прошу вас... -- Сэр! Я вас умоляю! -- Я прошу вас точно следовать моим указаниям. Непытайтесь смягчить то, что я скажу. Скажите, что мы усталивсемерно помогать им. Что мы добились успехов, но не приемлем,когда на нашу любезность нам отвечают угрозами. Скажите, что ихповедение нетерпимо среди цивилизованных существ, и что мыотзываем свое предложение вступить в Сообщество Цивилизаций.Скажите, что я плюю им в физиономии... найдите столь жевыразительную идиому. Скажите им, что свободный человек можетумереть, но никогда не подчинится силе. Широко ухмыляясь, Гринберг похлопал в ладоши, изображаядревний знак одобрения. Казалось, что внешняя хитиноваяоболочка доктора Фтаемла покрылась смертельной бледностью. -- Сэр, -- сказал он, -- я выражаю огромное сожаление всвязи с тем, что вынужден доставить ваше послание. Мистер Кикухолодно усмехнулся: -- Передайте все, что я сказал. Но прежде, чем вы этосделаете, найдите возможность поговорить с этой хрошиа... сЛуммоксом. Можете вы это сделать? -- Могу вас заверить в этом, сэр. -- Скажите ей, что командир экспедиции, одержимыйнепомерным рвением, собирается убить этого человека, ДжонаТомаса Стюарта. Проследите, чтобы она точно поняла, в чем смыслугрозы. Раргиллианин растянул ротовое отверстие в широкой улыбке: -- Простите меня, сэр, я вас недооценивал. Оба посланиябудут доставлены -- именно так, как вы и сказали. -- Это все. -- Желаю вам доброго здоровья, сэр. -- Раргиллианин,повернувшись к Гринбергу, обнял его за плечи свободной рукой.-- Брат мой, Сергей, в каком бы лабиринте мы с вами ниоказались, мы всегда найдем тот или иной выход -- не так ли? -- Совершенно правильно, док. Фтаемл покинул их. Кику повернулся к Гринбергу и сказал: -- Доставь мне сюда этого мальчишку, Стюарта. Сам лично --и поскорее. М-м-м... захвати и его мать. Ведь он ещенесовершеннолетний? -- Да, босс, что вы планируете? Вы же не хотите передатьего этим?.. особенно после того, как они получили от васхорошую зуботычину? -- Конечно, хочу. Но на моих собственных условиях. Ни вкоем случае я не дам этому зверинцу основания думать, что онимогут диктовать нам условия. Мы используем ситуацию, чтобыдобиться своих собственных целей. А теперь отправляйся! -- Иду. Мистер Кику остался сидеть за столом, рассеянно перебираябумаги, пока его подсознание решало проблему Луммокса. Онподозревал, что прилив достиг высшей точки... для людей. Надобыло прикинуть, каким образом удастся справиться с ситуацией.Он как раз обдумывал эту проблему, когда дверь открылась ивошел досточтимый мистер Рой Макклюр. -- Вот вы где, Генри! Собирайтесь и пойдем... БейлаМургатройд будет ждать встречи с вами. -- Бейла -- кто? -- Бейла Мургатройд. Та самая Бейла Мургатройд. -- Я должен ее знать? -- Что? Человече, неужели вы никогда не смотритестереовидение? -- Если я могу избежать этого -- никогда. Мистер Макклюросуждающе покачал головой: -- Генри, вы заработались. Вы похоронили себя в этихчетырех стенах, вы лишь нажимаете свои кнопки и даже не знаете,что делается в мире. -- Возможно. -- Так оно и есть. Вы стали неприкасаемым... хотя этохорошая штука, если вам не приходится иметь дело с людьми. Мистер Кику позволил себе беглую усмешку: -- Я тоже так думаю, сэр. -- Ставлю три против одного, что вы даже не подозреваете,кто выигрывает в Мировых Сериях. -- Мировые Серии? Бейсбол, что ли? Прошу прощения, но всвое время я не мог даже следить за матчами по крикету. -- Теперь вы понимаете, что я имел ввиду?.. Если вы моглиспутать крикет с бейсболом... впрочем, неважно. Раз не знаете,кто такая знаменитая Бейла Мургатройд, я вам скажу. Она, таксказать, мать Пигги-Вигги. -- Пигги-Вигги? -- непонимающе откликнулся мистер Кику. -- Я сойду с вами с ума. Она придумывает для детей историис Пигги-Вигги. Ну, вы же знаете -- "Пигги-Вигги на Луне","Пигги-Вигги отправляется на Марс", "Пигги-Вигги и пиратыкосмоса". -- Боюсь, что не знаю. -- Трудно поверить. Разве у вас нет детей? -- Трое. Мистер Макклюр продолжил тираду: -- Теперь она подняла Пигги-Вигги на такую высоту, что этов самом деле нечто. Естественно, для детей, но все это такуморительно, что и взрослые смотрят. Видите ли, Пигги-Вигги --кукла, примерно с фут величиной. Она летает в космос, спасаетлюдей, борется с пиратами, она воспевает добрые старыевремена... и детям она очень нравится. А в конце каждоговыпуска появляется миссис Мургатройд, они берут по стакану"Ханки" и очень мило болтают. Вам нравится "Ханки"? Мистер Кикупожал плечами: -- Нет. -- Ну, есть-то вы его ели. Это самая сногсшибательнаяреклама завтраков, все ее знают. -- Это так важно? -- Важно? Человече, знаете ли вы, сколько людей едятзавтрак по утрам? -- Нет, не знаю. Надеюсь, что не так много. Во всякомслучае, я не завтракаю. Мистер Макклюр посмотрел на свои часы: -- Мы должны спешить. Техники уже готовят аппаратуру. Онаможет быть здесь каждую минуту. -- Техники? -- Разве я не сказал вам? Миссис Мургатройд будетинтервьюировать нас, а на коленях у нее будет сидетьПигги-Вигги и принимать участие в разговоре. Затем они вставятнаш с вами разговор в передачу. Прекрасная реклама дляДепартамента. -- Нет! -- Что? Мистер Кику, правильно ли я вас понял? -- Мистер Секретарь, -- сдерживаясь, сказал Кику, --скорее всего, я не смогу участвовать... Я... я испытываю страхперед публичными выступлениями. -- Что я слышу? Это абсурд! Вы помогли мне открыватьТрехстороннюю Конференцию. Вы говорили без малейших записейполчаса. -- Это другое дело. Это был деловой разговор междупрофессионалами. Секретарь нахмурился: -- Я терпеть не могу настаивать, тем более, если этозаставляет вас нервничать. Но миссис Мургатройд специальнопопросила, чтобы вы участвовали. Видите ли... -- Макклюр слегкасмутился. --...Пигги-Вигги выступает за расовую терпимость ивсе такое. Под разной кожей все мы братья... словом, такиештуки, за которые все мы ратуем, не так ли? -- Простите, -- твердо сказал мистер Кику, -- и тем неменее. -- Да перестаньте, Генри! Вы ведь, конечно, не хотите,чтобы я настаивал? -- Мистер Секретарь, -- тихо ответил Кику, -- вы без трудаможете выяснить, что мои рабочие обязанности не требуют участияв качестве актера в стереовизионных передачах. Если вы дадитемне письменное распоряжение, я буду вынужден представить его нарассмотрение в соответствующую инстанцию, которая и даст вамофициальный ответ. Мистер Макклюр нахмурился: -- Генри, каким упрямым маленьким созданием вы можетеиногда быть! Могу только удивляться, каким образом вам удалосьтак высоко взобраться? Мистер Кику промолчал, а Макклюр продолжал: -- Я не хочу, чтобы вы подсовывали мне книгу приказов; яслишком стар, чтобы играть роль лисы, которая загоняеткроликов. Я должен сказать, что никогда не предполагал, что выможете поставить меня в такое положение. -- Простите, сэр. Мне в самом деле неудобно. -- И мне тоже. Я все же попытаюсь убедить вас, что этоочень важно для нашего Департамента... хотя мы не можемприказывать его работникам делать то или то. Видите ли, БейлаМургатройд выражает интересы "Друзей Луммокса". Такимобразом... -- "Друзей Луммокса"? -- Я знал, что теперь вы посмотрите на это по-другому.Кроме того, вся эта суматоха заварилась не без вашей помощи. Иотсюда следует... -- Ради всех святых, что это значит -- "Друзья Луммокса"? -- Участвуя в интервью, вы можете задать этот вопрос имсамим. И если бы я не был вынужден спешить на ленч с ВесомРоббинсом, мы с вами оказались бы в одной лодке. -- Я должен заняться бумагами. Как всегда. -- Миссис Мургатройд -- это не как обычно, я все времяпытаюсь вам это доказать. Ваши мальчики погрязли в своихпротоколах и прецедентах и потеряли всякий контакт с людьми. Иесли вы не учтете мои слова, вам никогда не забраться на самыйверх. -- Меня это меньше всего интересует, -- вежливо сказалмистер Кику. -- Да? -- Секретарь слегка смутился. -- Я имел в виду,туда, где обитают самые обычные политики вроде меня, которыедержат руку на пульсе... хотя, должен признать, у меня нетваших способностей. Понимаете? -- В этой работе найдется применение талантам любого изнас, сэр. Но продолжим. Упоминание о "Друзьях Луммокса",возможно, проскочило мимо меня, не оставив следа в памяти. -- Возможно. Я ни в коем случае не критикую ваше отношениек работе. Что говорить, она достаточно тяжела... космос требуетпостоянного внимания. Но что касается истории с этим "ДЛ" -- мыбыли вынуждены принять участие в какой-то глупой историк назападной окраине. Вы должны знать о ней, потому что посылалитуда кого-то из своих ребят -- и дело это было связано скакой-то.... м-м-м... хорушией Луммокс. Приговор суда... тоесть, н а ш приговор, можете вы уточнить, требовал уничтожитьживотное. Кстати, Генри, добьетесь ли вы когда-нибудьдисциплины от своих работников? -- Нет, сэр. -- В чем дело? -- Он не проявил недисциплинированности, сэр. Исходя изимеющихся данных, он был совершенно прав. -- Я смотрю на это по-другому... Лучше перешлите это делов мой офис. Я хочу лично ознакомиться с ним. -- Сэр, -- мягко спросил Кику, -- не думаете ли выупрекнуть меня в пренебрежении административной дисциплиной? -- Что? Я всего лишь хочу просмотреть дело. -- Ибо в таком случае вы можете тотчас же получить моепрошение об отставке. Если я не могу больше исполнять своиобязанности... -- Что вы имеете в виду? Генри, не торопитесь. --Секретарь побарабанил пальцами по столу мистера Кику. --Успокойтесь, человече, и давайте откровенно поговорим друг сдругом. Я понимаю, что ваши ребята, стоит вам захотеть,представят любое дело так, как вам выгодно... и завтра мне ужев политике делать будет нечего. Но пока я тащу этот груз, ябуду настаивать на соблюдении дисциплины. Имею я на это право? -- Да... право вы имеете. -- Не говоря уж об ответственности. Возможно, вы и правыотносительно этого работника, кто бы он ни был... вы обычноправы, в противном случае, у нас бы все застопорилось. Но когдая считаю необходимым ознакомиться с каким-то делом, это моеправо. Если я считаю, что вы должны подписать какой-тодокумент, вы его подписываете, потому что я прошу вас этосделать. Если же не прошу, то держитесь в определенных рамках.Я достаточно ясно выразился? -- Яснее некуда. Я поторопился, мистер Секретарь. Досье сделом будет на вашем столе. -- И во-вторых, не волнуйтесь. Если речь идет об одном изваших любимчиков... -- У меня нет любимчиков, мистер Макклюр. Я ко всемотношусь одинаково, невзирая на личности. -- Иногда мне кажется, что вы ненавидите сами себя. Итак,на чем мы остановились? Ах, да! Так вот, когда мы оказалисьвпутаны в эту ужасную историю с хорушиями, миссис Мургатройдувидела шанс для неплохого дела. Конечно, она увидела в нем ивозможность оживить свою собственную программу, но это к делуне относится. Так или иначе, Пигги стала рассказывать всеммалышам об этих ужасах и обратилась к ним с просьбой писать ивступать в ряды "Друзей Луммокса". В первые двадцать четыречаса было получено три миллиона посланий. А теперь половинаребятишек нашего континента и Бог знает сколько еще во всехостальных местах входят в число "Друзей Луммокса" и умоляютспасти его от преследований. -- Ее, -- поправил мистер Кику. -- Что? -- Прошу прощения. Думаю, что в данном случае ни одно изместоимений не является верным. У хрошии шесть различных полов.Вы можете звать Луммокса "он" или "она", но, в сущности, намнужно какое-то новое слово. Но имеет ли это значение? -- Во всяком случае, не для меня, -- согласился Макклюр.-- Но если бы мы в самом деле вынесли Луммоксу смертныйприговор, я верю, что эти детишки начали бы революцию. Честноеслово. Я уже не говорю просто о поклонниках, о фанахПигги-Вигги. Но Бейла Мургатройд хочет во что бы то ни сталонам помочь. Значит, она проинтервьюирует нас, и я отвечу наосновные вопросы, а вы уточните детали. Ну, словом, все,касающееся того, как Департамент защищает права нашихнегуманоидных друзей, и о том, что все обязаны проявлятьтерпимость... наша обычная линия. Потом Пигги-Вигги спроситвас, что случилось с Луммоксом, а вы расскажете малышам, чтоЛуммокс на самом деле оказался заколдованным принцем... илипринцессой... и как Луммокс улетит к себе домой в небо. Этобудет сногсшибательно. Это все, что вы должны будете сделать,-- добавил Макклюр. -- Они сделают снимок, как Луммоксподнимается в корабль и делает на прощание ручкой. А мы съедимпо тарелке "Ханки" -- не беспокойтесь, я уж позабочусь, чтобываша тарелка была пуста! -- а Пигги-Вигги споет своего"Жаворонка". Конец. Займет все это не больше двадцати минут, номы сделаем большое дело для Департамента, 0'кей? -- Нет. -- Ну, Генри... Ладно, вы можете не есть эти "Ханки". -- Нет. -- Генри, вы невозможный человек. Разве вы не согласны,что это наше прямое дело -- помогать детям осознавать ихответственность и учить, как правильно поступать в наш сложныйвек, век Сообщества Цивилизаций? -- Нет, сэр, не согласен. Это дело родителей и учителей, ане правительства. Департамент делает больше, чем в его силах.Перед лицом растущих ксенологических проблем. -- И про себямистер Кику добавил: даже, если бы я согласился, все равно быне ел эти "Ханки"! -- Хм-м-м... Довольно узкий подход. Генри.Бюрократический, позволю себе сказать. Вы прекрасно знаете, чтово всей этой истории мы чувствовали себя, как на горячейсковородке, тем более, что нас подогревали со всех сторон --вопило "Общество за Сохранение Статус-кво", а Лига "СохранимЗемлю для Людей" прямо накидывалось на нас. Совету пришлось нелегко. И вот у нас появляетсявозможность настроить общественное мнение против этих любителейбить горшки, а вы отказываетесь нам помогать. Вам никогда неприходилось иметь дело с типами из Статус-Кво и шутами из"Земли для Людей" -- потому что именно я оберегал вас. -- Простите, сэр. Но вам не стоит тратить на них время.Вне всякого сомнения, вы знаете, что за спинами этих шумныхорганизаций кроются чисто денежные интересы. Пусть с нимиборются люди и организации, придерживающиеся противоположнойэкономической ориентации -- импортеры, владельцы транспортныхлиний, ученые. Наше дело -- международные отношения. Если нанас будут оказывать давление различные группы, мы выпустим наних группы специалистов по общественному мнению; для этого онии существуют. -- А кто же я, как не тот самый высококвалифицированныйспециалист? -- гневно спросил Макклюр. -- И у меня нет никакихиллюзий относительно этой чертовой работы. -- Неправда, сэр. Вы берете на себя политическуюответственность. Я же стараюсь держаться в стороне от нее --насколько мне позволяет моя работа. -- Ха! Политикой заправляете именно вы. А потомпришпориваете меня. Я начинаю это понимать. -- Простите, сэр. Насколько я понимаю, все занимаютсяполитикой... даже швейцар в пределах своих возможностей. Этонеизбежно. Я стараюсь делать свою работу. Личный секретарьмистера Кику обратился к нему: -- Мистер Кику, у вас ли Секретарь? Его ждет миссис БейлаМургатройд. -- Сейчас буду, -- отозвался мистер Макклюр. -- Милдред, -- тихо добавил мистер Кику, -- посмотрите,чтобы ею занялись. Мы немного задерживаемся. -- Да, сэр. Помощник Секретаря позаботится о ней. -- Отлично. -- Задерживаться мы не будем, -- сказал Макклюр мистеруКику. -- Не хотите, как хотите... хотя вы меня разочаровали. Ноя не могу заставлять ее ждать. -- Садитесь, мистер Секретарь. -- Что? -- Садитесь, сэр. Есть вещи, из-за которых дажемогущественная миссис Мургатройд должна подождать. Большая бедасвалилась нам на голову. Вы должны предстать перед Советом,зная о ней... возможно, нам придется собрать специальную сессиюуже сегодня вечером. -- Что? Почему вы мне ничего не говорили? -- Я как раз прикидывал, как вам сообщить об этом, когдавы вошли. И последние несколько минут я уже не раз пытался датьвам понять, что у Департамента есть куда более важные дела, чемпродавать "Ханки". Секретарь посмотрел на него, затем подошел к столу Кику.-- Милдред! -- вызвал он секретаря. -- Это я. Скажи коммодоруМэрти, что я задерживаюсь по неотложному делу и что он должениз кожи вон вылезти, но развеселить миссис Мургатройд. -- Да, мистер Секретарь. Макклюр вновь повернулся к Кику: -- Итак, Генри. Прекратите читать мне лекции и приступайтек сути. Мистер Кику исчерпывающе изложил состояние дел с новымкризисом. Мистер Макклюр слушал молча, без комментариев. Когдамистер Кику подошел к тому пункту, как он отверг ультиматум,снова ожила связь. -- Шеф? Здесь Мэрти. Миссис Мургатройд ждет еще односвидание. -- Она спешит? -- Конечно, сэр. -- Слушай, Джек, я буду через несколько минут, займись -- Обольсти ее, если понадобится. А теперь отключайся. Язанят! -- Нахмурившись, Макклюр повернулся к мистеру Кику: -- Генри, вы снова повесили меня на гвоздик. Вы неоставили мне ничего другого, кроме как играть в ваши игры" -- Могу ли осведомиться, что вы можете сделать? -- М-м-м? -- Макклюр снова нахмурился. -- Думаю, что могуповторить только то, что вы сказали... только в более крепкихвыражениях. Признаю, что, скорее всего, и не предполагалвмешиваться в эту историю с Луммоксом. Вы проявилинаходчивость. -- Понимаю, сэр. Перед лицом того факта, что мы отверглиих ультиматум, что в предварительном порядке может предпринятьСекретарь? Я должен добавить, что хотел бы избежатьнеобходимости от имени Департамента намекать Совету, чтонеобходимо привести в боевую готовность наши станции на внешнихпланетах. -- О чем вы говорите? Ничего такого не понадобится! Я могуприказать Внутренней Гвардии приблизиться и вышвырнуть их внебо -- на мою ответственность. Кроме того, они в нашейвнутренней защитной зоне... это будет простая полицейскаяакция. Это то, что, как я и предполагал, он собирается сделать,подумал мистер Кику... -- Вы предполагаете, -- сказал он, -- что их кораблькубарем улетит в небеса... а если наоборот? -- Что? Это абсурд! -- Мистер Секретарь, единственная вещь, которую я усвоилза сорок лет работы на этом посту -- это то, что когда выимеете дело с тем, что "Вне", такие слова употреблять не стоит. -- Ну, я бы... Генри, а ведь вы серьезно верите, что онимогут угрожать нам. Вы по-настоящему напуганы. -- Он всмотрелсяв лицо мистера Кику. -- Вы что-то не договариваете? У вас естьдоказательство того, что они могут привести в исполнение своиабсурдные угрозы? -- Нет, сэр. -- Ну и? -- Мистер Макклюр, в моей стране более трехсот лет назадсуществовало могучее и мужественное племя. Кучка европейцевчего-то потребовала от них... какие-то налоги, как они ихназывали. Вождь племени был очень храбр, его окружалимногочисленные опытные воины. Он знал, что у чужеземцев естьоружие, но свое оружие было и у них. Но полагался он, главнымобразом, на храбрость своих воинов и на их численность. Он умнопродумал план боя и завлек врагов в каньон. -- И что дальше? -- Люди племени никогда не слыхали о пулеметах. Знакомствос ними было последним, что они узнали в жизни -- потому что онибыли очень смелыми и шли на врага стройными рядами. Племенибольше не существует, ни одного человека. -- Если вы хотите запугать меня, то... впрочем, неважно.Но свидетельств вы мне так и не представили. Кроме того, мыотнюдь не какое-то племя дикарей. Ничего общего. -- Возможно. Но пулеметы тех лет были лишь немногим лучшеобыкновенного оружия. Да, у нас есть то, по сравнению с чемпулемет будет чем-то вроде перочинного ножа. И тем не менее... -- Вы имеете в виду, что эти хорушии обладают оружием,которое способно превратить все наши достижения в металлолом.Честно говоря, мне не хочется верить в это, и я не верю. Вышемощи атомного ядра в космосе нет ничего. Вы знаете это, и язнаю это. У нас оно есть. Не сомневаюсь, что у них оно естьтоже, но нас больше в миллионы раз, и мы на своей земле. -- Так думал и вождь племени. -- Совершенно разные вещи. -- Может быть, -- устало ответил мистер Кику. -- Я незапугиваю вас каким-то таинственным оружием, которое лежит внепределов нашего понимания; просто я каждый раз удивляюсь, видя,как незначительное усовершенствование может преобразитьизвестное оружие... а возможности для такого подходапредоставляет любая теория. Конечно, я не знаю точно... -- В общем-то и я, но уверен, что... Вот что, Генри, ясейчас же отдам приказ начать полицейскую акцию. -- Да, сэр. -- Ну! Да не сидите же с каменным лицом -- "Да, сэр!" Выже не знаете -- так? Так почему я должен знать? -- Я не осуждаю вас, сэр. Вам потребуется прямая связь?Или вы предпочитаете, чтобы командир базы прибыл сюда? -- Генри, вне всякого сомнения, на всех семнадцатипланетах вы самый ужасный человек. Я спрашиваю вас, почему я не должен этого делать? -- Причин к тому я не вижу, сэр. Я могу только изложитьсвои соображения, почему я не рекомендую вам так поступать. -- Ну? -- Потому что я не знаю. Потому что я чувствую толькострах перед гуманоидами, которые могут быть и куда болееконтактными, чем мы сами, но которые, руководимые суевернымстрахом, могут наделать массу бед. И пока я не буду знать, я несобираюсь играть в русскую рулетку, ставя на карту судьбу своейпланеты. Я предпочитаю использовать словесное оружие, доколеэто возможно. Итак, вы хотите отдать приказ, сэр? Должен ли япозаботиться о дальнейших деталях? -- Перестаньте меня доводить! -- Макклюр, побагровев,посмотрел на своего заместителя. -- Думаю, что сейчас вы будетеугрожать мне отставкой. Мистер Кику позволил себе легкую улыбку: -- Мистер Макклюр, я никогда не подаю прошения об отставкедважды в течение одного дня. Я подожду с ним до окончанияполицейской акции, -- добавил он. -- И если оба мы останемсяживы, и я должен буду признать, что ошибался в главном, мояотставка станет необходима. Я надеюсь, сэр, что вы окажетесьправы. Я предпочту доживать свой век не у дел, но в мире ипокое, чем посмертно доказывать свою правоту. Макклюр пожевал губами, но не ответил. Мистер Кикупродолжал тихим голосом: -- Могу ли я в рамках моих обязанностей внестипредложение? -- Конечно. Вы отвечаете только перед законом. Говорите. -- Можем ли мы начать атаку через несколько минут?Стремительность поможет нам компенсировать то, что мы потерялипри задержке. Астробюро может дать элементы орбиты вражескогокорабля. -- Кику наклонился к панели. Она ожила прежде, чем он прикоснулся к ней: -- Шеф? Это Мэрти. Я лезу из кожи вон, но она... -- Скажи ей, что я не могу встретиться с ней! -- Сэр? -- Ну... подольстись к ней. Ты знаешь, как это делается. Атеперь заткнись и не мешай мне. -- Понял, сэр. Мистер Кику снова вызвал Астробюро: -- Главного баллистика... и немедленно. А, Картье...подбивайте итоги -- и побыстрее. Словом, мне нужны элементы... Макклюр потянулся и прервал связь. -- Ладно! -- гневно сказал он. -- Будем считать, что вамудалось взять меня на пушку. -- Я не брал вас на пушку, сэр. -- Хорошо, хорошо, вы меня убедили, что у вас на плечахмудрая голова. Я не более, чем вы, хочу вслепую рисковать пятьюмиллиардами жизней. Ну, хотите, я встану перед вами на колени? -- Ни в коем случае, сэр. Но я испытываю большоеоблегчение. Благодарю вас. -- Ах, это в ы испытываете облегчение? А как насчет меня?А теперь скажите, как вы собираетесь распутывать этот клубок? Яв полных потемках. -- Я понял вас, мистер Секретарь. Первым делом, я послалза этим мальчишкой Стюартом... -- За Стюартом? Зачем? -- Надо убедить его ехать. Мне нужно его согласие. Секретарь посмотрел на мистера Кику так, словно он неверил своим ушам: -- Должен ли я понимать вас, мистер Кику, так, что послетого, как вы отвергли их ультиматум, вы собираетеськапитулировать -- и это все, что вы можете предложить? -- Вы неправильно поняли меня. -- Меня не интересуют ваши дипломатические выражения. Мыникогда не уступим им мальчишку. Я не хочу рисковать вслепую,но это другое дело. Какое бы на меня ни оказывалось давление, яникогда не отдам ни единого человека... и могу вас уверить, чтоСовет согласится со мной. Есть такое понятие, как человеческоедостоинство. Должен добавить, что я изумлен и возмущен. -- Могу я продолжать, сэр? -- Ну что ж... продолжайте. Излагайте свои мысли. -- Мысль о том, чтобы отдать мальчика, не приходила мне вголову. Наука дипломатического умиротворения давно ужеразработана теорией. И собирайся я принести мальчика в жертву,я должен был бы аплодировать вашему возмущению. -- Но вы сказали... -- Прошу вас, сэр. Я знаю, что я сказал. Я послал замальчиком, чтобы получить представление о его собственныхжеланиях. Вполне возможно, что и он хочет быть вместе сЛуммоксом, даже страстно желает этого. Макклюр покачал головой: -- Даже если парень настолько сошел с ума, мы все равно неможем ему позволить делать это. На расстоянии девятисотсветовых лет от любого человеческого существа? Я бы скореепредпочел отравить ребенка... -- Это не совсем верная картина, сэр. Если я заручусь егосогласием, я не собираюсь выкладывать на стол этот факт вовремя переговоров... а буду вести игру с тузом в рукаве. И тутнам будет о чем поторговаться. -- Например? -- Их наука. Их торговля. Новые горизонты в космосе.Остальные возможности даже я с трудом могу проследить. Макклюр обмяк: -- Я в этом не уверен, но что нам делать, толькоатаковать? Человек должен быть готов к риску. Раздавить гадину,которая нам угрожает... но мне это не нравится. -- Мистер Секретарь, если мой план не сработает... или жене получит вашего одобрения, я вместе с вами брошу вызов небу.Но мы должны попробовать заключить сделку... не забывая о своемчеловеческом достоинстве. -- Ну что ж... начинайте. Держите меня в курсе дела, --вздохнул Макклюр.
XIII. "НЕТ, МИСТЕР СЕКРЕТАРЬ"
На следующее утро жена мистера Кику разбудила его оченьпоздно. Она делала это время от времени, резонно полагая, чтонет такого кризиса, из-за которого человек не мог бы поспать,если ему надо отдохнуть. Поднявшись в свой офис, он обнаружилтам Весли Роббинса, специального помощника Секретаря по связямс общественностью, который спал в его кресле. Роббинс былдалеко не дипломатом, не собирался им быть и демонстрировал этопри каждом удобном случае. -- Доброе утро. Вес, -- мягко сказал мистер Кику. -- Как вам это нравится? -- Вес бросил на стол ЗаместителяСекретаря пачку "Столичной газеты". -- Это вы видели? -- Нет, -- мистер Кику развернул газету. -- Двадцать три года имею дело с газетами... и меняобошли, как мальчишку. "ИНОЗЕМНЫЕ ЗАХВАТЧИКИ УГРОЖАЮТ ВОЙНОЙ!!! Вражеский вызов! Столица. 12 сент... Секретарь по делам космоса Макклюрсообщил сегодня, что иноземные пришельцы, именуемые "хрошии",приземлившиеся в космопорту Столицы, угрожая военнымидействиями, выдвинули требование, чтобы Федерация..." Кику просмотрел заметку, отметив, что искажение его ответахрошии и сам ответ были приписаны Макклюру, и что нигде неупоминалась возможность мирного соглашения. Анонс оповещал,что, по мнению Генерального Штаба, у всех планет Федерации нетни малейшего повода беспокоиться из-за наглого вызовапришельцев. Сенатор из Южной Азии обратился с запросом, какиешаги предпринимаются... Кику просмотрел все полосы, отбросив 90процентов их содержания, включая взрыв возмущения со стороныЛиги "Сохраним Землю для Людей" и редакционную колонку "Мыстоим на распутье". Было здесь и интервью с миссис Мургатройд,но у Кику не было времени выяснить, на чьей сторонеПигги-Вигги. -- Что за суматоха? -- спросил Роббинс. -- Где вы прячетесигареты? -- Похоже, что мы слишком щедро тратим бумагу, --согласился Кику. -- Сигареты в ручке кресла для гостей. -- И как вам все это нравится? Я застигнут врасплох.Почему никто мне ничего не сказал? -- Минутку. -- Мистер Кику наклонился к панели на своемстоле. -- Отдел безопасности? А, это вы, 0'Нейл... разместитьдополнительные специальные полицейские силы вокруг корабляхрошии!.. -- Уже сделано, босс. Но почему нас никто не поставил визвестность? -- Прекрасный вопрос. Какие бы силы вы ни использовали,пусть их будет как можно больше. Не должно быть не тольковолнений; мы не можем допустить ни малейшего инцидента.Наскребите как можно больше специалистов по умиротворениютолпы, обратитесь к другим агентствам. Затем обратите особоевнимание на организацию лунатиков... и всех ксенофобов, я имеюв виду. Что вас еще беспокоит? -- Ничего, с чем бы мы не могли справиться. Но я ничего необещаю. Все же я думаю, что кто-то должен выступить и... -- Конечно. Держите со мной связь, -- Кику повернулся кРоббинсу. -- Как появилось это интервью? -- Разве я имею к нему отношение? Он отправлялся на обед,посвященный Трехсторонней Конференции, спокойный, как сейф.Речь, которую я ему подготовил, он одобрил. Я вручил ему однукопию, а остальные роздал ребятам, намекнув, как лучше ееобыгрывать. Все были спокойны и счастливы. Утром я проснулсякак ни в чем не бывало, а после того, как выпил кофе, уже кипели булькал. Если бы кто-нибудь знал, чем мне приходитсязаниматься! Нет, уйду и буду валяться на пляже. -- Разумная мысль. Вес, разрешите мне ввести вас в курсдела. Ничто не предвещало такого развития событий, но теперь...-- Кику кратко обрисовал последний кризис. Роббинс кивнул: -- Я понимаю. И Номер Первый выдернул из-под вас одеяло.Ловко сработано. -- Надо с ним увидеться. Он здесь? -- Да. Я вас дожидался, старина. Вы его придержите, пока яему врежу. Или придумаем что-то другое? -- Все, что хотите. Двинулись? Секретарь был у себя; о них было доложено, и Макклюрвстал, чтобы усадить их. После того, как все уселись, Роббинспомедлил, ожидая, что слово возьмет мистер Кику, но тот сидел сневозмутимым лицом, напоминая статую из черного дерева. Макклюрначал нервничать: -- Ну, Генри! Нелегкое утречко выдалось... я уже завяз погорло с... -- Я предполагал, что вы хотите проинструктировать нас,мистер Секретарь? -- Насчет чего? -- Вы просматривали утренние газеты, сэр? -- М-м-м... да. -- Наша политика изменилась. Помощник Секретаря Роббинс ия хотели бы получить инструкции относительно новой политики. -- Какой новой политики? -- Вашей новой политики, касающейся хрошии, мистерСекретарь. Или газеты ошибаются? -- А? Ну, это не совсем точно. Они, конечно, несколькопреувеличили. Но политика не меняется. Я просто сказал людямто, что они должны знать. -- То, что они должны знать. -- Мистер Кику сцепил пальцырук. -- Ах, да. В правительстве, действующем на основесвободного волеизъявления свободных людей, это действительнотак. А некий старый бюрократ, подобный вашему покорному слуге,иногда забывает эту фундаментальную истину. Спасибо, что вы мнеее напомнили. -- На минуту он потерял свое космическоеспокойствие, а затем добавил: -- Думаю, что сейчас самое время исправить мое упущение исказать людям все. -- Что вы имеете в виду? -- Ну, как же, всю историю целиком, мистер Секретарь. Какиз-за нашего пренебрежения и неуважения к правам других существи сейчас, и в прошлом мы похитили члена цивилизованной расы.Как только слепой случай сохранил этого инопланетянина в живых.Как в результате этих действий мы поставили нашу собственнуюпланету на грань уничтожения -- и как высокоинтеллектуальныеличности, представляющие дружественную нам силу (я имею в видудоктора Фтаемла), дали нам понять, что эти хрошии могут в самомделе уничтожить нас. Необходимо также сообщить человечеству,что вчера лишь несколько минут отделяли нас от того, чтобыотдать приказ о нападении на этих инопланетян -- но у нас сдалинервы, и мы решили поторговаться, так как не имели точногопредставления об их силе, кроме трезвого мнения доктораФтаемла. Да, вы должны это сказать. Во время этой тирады рот Макклюра был открыт так жешироко, как его глаза. -- Силы небесные. Генри! Вы что -- хотите вызвать бунт? -- Сэр! Я уже принял все меры, чтобы предотвратить бунт...ксенофобия всегда готова вспыхнуть, а это... -- он указал нагазеты -- может сыграть роль детонатора. Но пусть вас это неостанавливает. Мы, бюрократы, страдаем патерналистскимотношением, когда проще делать то, что нам кажется благом, ипотом уже сообщать об этом... скажем о том, как мы раздумывали,вступить ли в переговоры или же взорвать корабль. МистерСекретарь, помните ли вы, что этот Секретариат, членом котороговы являетесь, несет ответственность не только передСеверо-Американским Союзом, не только перед людьми Земли, но иперед всеми суверенными членами Федерации, и на Земле, и где быто ни было? -- Ну, и что с того? Главная сила -- это мы. -- Что вы имеете в виду, говоря "мы"? Конечно, не моюмаленькую страну. Я думаю сейчас, что если эта проблема будетвынесена на голосование в Совет, сможет ли он проголосовать зато, чтобы отдать одного малозначащего гражданина, дабы избежатьриска межзвездной войны? И как, интересно, проголосует Марс? Секретарь встал и стал мерить шагами свой кабинет. Кабинетзанимал большое помещение, куда больше, чем у Кику.Остановившись в дальнем его конце, Макклюр стоял и смотрел наБашню Трех Планет, на Зал Цивилизаций. Кику сидел молча. ВесРоббинс заворочался в кресле, вытянув перед собой длинные ноги.Он полировал ногти карманным ножом; длинные и черные, они давноуже нуждались в уходе. Макклюр внезапно повернулся к Кику: -- Видите ли. Генри, если бы вы не играли словами, мне непришлось бы оказаться в таком положении. -- В таком положении? -- Да, именно. О, я знаю ваше искусство говорить витиеватои запутанно, но я не вчера родился. Вы отлично знаете, что еслибы мы сообщили прессе все эти несущественные детали... все этиглупости, которыми вас снабдил доктор Фатима... или как там егоимя... это раргиллианское чудовище... да, и вы угрожаетесообщить прессе, что я недрогнувшей рукой был готов отдатьприказ о нападении... о чем я впервые слышу!.. эти шакалыполучили бы все, что им необходимо, и в Совете поднялся бытакой шум, что он был бы слышен отсюда и до Плутона! Всеправительства снабдили бы своих делегатов специальнымиинструкциями и, возможно, блок Земли был бы забаллотирован. Икак раз во время этой сложной Трехсторонней Конференции... этобыло бы гибельно! Да, именно так... гибельно. -- Макклюрперевел дыхание. -- Нет, вы так просто не уйдете! Вы уволены...понимаете меня? Уволены! Я позабочусь, чтобы найти подходящийпредлог или уволить вас на пенсию, но это будет сделано -- инезамедлительно! Я увольняю вас. Можете отправляться домой. -- Очень хорошо, мистер Секретарь, -- бесстрастно сказалмистер Кику и, встав, направился к дверям, ведущим в егокабинет. В тишине громко щелкнул складной ножик Веса Роббинса.Роббинс встал: -- Подождите, Генри! Мак... Мистер Макклюр оглянулся: -- Что? А вам что тут делать? И я вам не "Мак"; здесьофициальное учреждение. Здесь я Секретарь, как только что далпонять Кику. -- Да, пока еще вы Секретарь -- на ближайшие два часа, небольше. -- Что? Не будьте смешны! Вес, вы вынуждаете меня уволитьи вас, если выбудете говорить подобным образом. Мистер Кику, выможете идти. -- Не уходите, Генри! И перестаньте лезть из кожи, Мак. Выне можете уволить меня; я ушел со службы десять минут томуназад. Мак, вы в самом деле ничего не понимаете? Вспомните, язнал вас еще тогда, когда вы были свежеиспеченным сенатором,мечтающим, чтобы ему посвятили пять строчек в колонке светскихсплетен. Тогда вы мне нравились. У вас было чисто звериноечутье, которое так редко встречается. А теперь вы готовывыбросить меня на свалку, и вы мне больше не нравитесь. Но впамять старых дней, скажите мне: почему вы так стремитесьперерезать собственное горло? -- Что? Ну, уж только не м о е. Я не из тех, кто позволяетперерезать себе горло. Я видел, как это делалось... но Кику нена того напал. Роббинс медленно покачал головой: -- Мак, вы сами пускаете себя ко дну. Вам лучше отрезатьГенри язык прежде, чем газетчики доберутся до него. Можетеиспользовать мой нож. Макклюр потерял дар речи. Повернувшись, он рявкнул: -- Мистер Кику! Вы не имеете права говорить с прессой. Этоприказ! Роббинс откусил заусеницу, сплюнул и сказал: -- Ради Бога, Мак! Вы не можете одновременно увольнять егои запрещать ему говорить... -- Секреты Департамента... -- Эти департаментские секреты -- мое больное место! Можетбыть, в соответствии с ними, вы имеете право назначить емукакое-то особое выходное пособие, но неужели вы думаете, чтоэто его остановит? Генри -- человек, у которого нет страхов,нет надежд, нет иллюзий; и вы не можете дотянуться до него. И,если все, что он может рассказать репортерам, вы окрестите"секретами", это принесет вам куда больше вреда, чем если вы небудете дурачить их. -- Могу я сказать несколько слов? -- вставил Кику. -- А? Пожалуйста, мистер Кику. -- Благодарю вас, мистер Секретарь. Я не собираюсьсообщать прессе аспекты этого дела. Я просто хотел доказать,доводя ситуацию до абсурда, что правило, по которому народдолжен быть информирован... может, как и каждое правило...привести к неприятным результатам, если его применять слепо. Явижу, что вы действовали непродуманно, сэр. Я хотел удержатьвас от дальнейших необдуманных поступков, пока мы не выработаеммеры, которые смогут предотвратить неприятности. Макклюр внимательно посмотрел на Кику: -- Что вы имеете в виду, Генри? -- Я всегда имею в виду только то, что говорю. Этоэкономит время. Макклюр повернулся к Роббинсу: -- Вы видите, Вес? Не на то дерево вы лаете, Генриблагородный человек, если даже мы и расходимся с ним вомнениях. Видите ли. Генри, я поторопился. Я решил, что вы мнеугрожаете. Давайте забудем все, что я говорил относительновашей отставки, и принимайтесь за дело. Ну? -- Нет, сэр. -- Что я слышу? Хватит, человече, не будьте ребенком. Ябыл вне себя. Я был оскорблен, я сделал ошибку. Я извиняюсь.Кроме того, мы не должны забывать о благе общества. Роббинс оскорбительно хмыкнул. Мистер Кику был вежлив: -- Нет, мистер Секретарь, на меня это не действует. Послетого, как я один раз был вами уволен, я не могу большепользоваться тем вашим доверием, которого требует работа подвашим руководством. Дипломат может действовать, только если емудоверяют; часто это его единственное оружие. -- М-м-м... ну, я готов признать, что ошибался. В самомделе. -- Я верю вам, сэр. Могу ли я высказать последнее исовершенно неофициальное предположение? -- Что за вопрос, конечно, Генри. -- Кампф будет самым подходящим человеком для обыденнойработы, пока вы не подберете новую команду. -- Да, да, конечно. Если вы так считаете, так оно и должнобыть. Но, Генри... он будет исполнять эти обязанности тольковременно, пока вы все не обдумаете. Потом мы скажем, что онплохо себя чувствует или что-то в этом роде. -- Нет, -- холодно ответил мистер Кику и направился в свойофис. Но прежде чем он сделал несколько шагов, Роббинс гаркнул: -- Вы, двое, успокойтесь. Ничего еще не решено. Макклюр!Вы сказали, что Генри благородный человек. Но вы кое-чтозабыли. -- Да? Что именно? -- Генри всегда играет строго по правилам. Что же касаетсяменя, я вырос на заднем дворе, и меня все эти тонкости неинтересуют. Я соберу ребят и все им выложу. Я им расскажу, гдесобака зарыта, кто тележку опрокинул и кто кладет ноги на стол. -- Если вы сообщите такие непроверенные сведения, --гневно сказал Макклюр, -- не рассчитывайте, что вамкогда-нибудь удастся получить работу при нынешнейадминистрации! -- Не угрожайте мне, вы, перезревшая тыква! Карьера меняне интересует, и без работы я не останусь. После того, как яспою свою песенку, меня ждет работа в "Столице -- от и до", гдея буду вести колонку и с удовольствием рассказывать читателям,как живут наши супермены. Макклюр воззрился на Роббинса: -- Вам совершенно чужды всякие понятия о верности иблагородстве. -- В ваших устах. Мак, это звучит поистине прекрасно. Ачему верны вы? Только стремлению сберечь свою политическуюфизиономию? -- Это и в самом деле не совсем благородно, Вес, -- мягковмешался мистер Кику. -- Секретарь совершенно твердо высказалсяотносительно того, что мальчик не должен быть принесен вжертву. Роббинс кивнул: -- 0'кей, Мак, запишем это на ваш счет. Но вы хотелипринести в жертву сорок лет беспорочной службы Генри, чтобыспасти свою собственную отвратную физиономию. И небеспокойтесь: что касается меня, я позабочусь, чтобы онаукрасила первые полосы всех газет. Мак, больше всего газетчикитерпеть не могут тех, кто рвется в заголовки. В стремлениичеловека видеть свое имя набранным большими буквами есть что-тоомерзительное и отвратное. Я не могу переделывать вас, да и нехочу, но будьте уверены, что ваше имя будет вынесено во всезаголовки, вот такими буквами... но это будет в последний раз,пока... -- Что вы имеете в виду?.. "пока"? -- Пока мы не соберем Шалтая-Болтая опять. -- Ах, вот как? Смотрите, Вес, я ни с чем не посчитаюсь. -- Конечно, вы так и будете действовать, -- Роббинснахмурился. -- Яснее ясного. Можно преподнести голову Генри наблюде. Взвалить на него всю ответственность за вчерашнееинтервью. Он дал вам неправильный совет. Он уволен -- вседовольны и ликуют. Мистер Кику кивнул: -- Так я и предполагал. И я буду рад помочь... советом,как завершить всю эту историю с хрошии. -- Но вы не радуйтесь. Мак, -- рявкнул Роббинс. -- Этовполне приемлемое решение и оно сработает... потому что Генримыслит гораздо шире, чем вы, и не изменяет своим взглядам. Ноэто не то, что мы собираемся делать. -- Но если сам Генри согласен, то ради высших интересов... -- Бросьте! На блюде будет голова не Генри, а ваша. Их взгляды встретились. Наконец Макклюр сказал: -- Если вы собираетесь так действовать, можете убираться.Если вы хотите драки, вы ее получите. И первая история, котораяполучит огласку, будет о том, как я уволил вас обоих занелояльность и некомпетентность. Роббинс нахально ухмыльнулся: -- Надеюсь, вы так и поступите. Вот тогда-то я и посмеюсь.Хотите послушать, как пойдут дела? -- Ну что ж... попробуйте. -- Так или иначе, с вами все ясно. А теперь помолчите идайте мне сказать! С вами покончено, Мак. Я не специалист поксенологии, но даже я вижу, что может дать цивилизации вашподход. Вы действуете как сельский судья в таком тонком иделикатном деле, как отношения с негуманоидными расами. Именнопоэтому вы дошли до точки. Вопрос стоит так: хватит ли у вассил выбрать нелегкий путь? Или вы изберете путь полегче, чтобызаработать пару напыщенных фраз в учебнике истории? Макклюр был мрачен, но не прерывал Роббинса: -- Я вынужден выложить то, что мне известно, -- продолжилВес. -- Произойдет одно из двух. Или же Генеральный Секретарьвышвырнет вас к чертовой матери или же он рискнет вернуть вас ибыть готовым к тому, что Совету будет выражено недоверие. Таконо и будет. Марсианская Община с визгом и воплями ударится впаническое бегство. Венера последует за ней, а внешние колониии присоединившиеся к нам ксенокультуры примкнут к ним. И вконце концов вы обнаружите, что большинство народов Землитребуют, чтобы Северо-Американский Союз выдал виновнуюличность, чтобы избежать окончательного банкротства Федерации.Единственное, что вы должны сделать -- это толкнуть первуюкостяшку домино; остальные упадут сами собой... и вы будетепогребены под ними. Вас не выберут даже ловцом бродячих собак икошек. Но есть и более простой путь. Вы уходите в отставку...но мы не сообщаем об этом примерно в течение двух недель...Генри, как вы думаете, двух недель хватит? -- Должно хватить, -- серьезно сказал мистер Кику. -- В течение этого времени вы и нос не высунете безразрешения Генри. Слова не скажете, пока я это слово не одобрю.Затем на вершине славы, после окончания Дела Хрошии, котороеувенчает вашу карьеру, вы уйдете в отставку. Может быть, современем появится возможность дать вам какую-нибудь должностьпопышнее... если только вы будете хорошим мальчиком. А, Генри? Мистер Кику кивнул. Макклюр перевел взгляд с беспристрастного лица Кику наРоббинса. -- Вы двое устроили заговор против меня, -- горько сказалон. -- А как вы посмотрите на то, если я вас обоих пошлю кдьяволу? Роббинс зевнул: -- Поверьте мне, это ничего не изменит. После того, какадминистрация рухнет, новый Генеральный Секретарь вернет Генрииз отставки, на ваше место сядет надежный человек, и Генриначнет выкручиваться с хрошии. Будет потеряно три дня или тогоменьше. Отмыть вас добела почти невозможно, но мы хотим датьвам шанс. Так, Генри? -- Так будет лучше всего. Не будем выносить сор из избы.Грязное белье не стоит перетряхивать на людях. Макклюр пожевал губами: -- Я должен все это обдумать. -- Отлично! Я подожду, пока вы с этим справитесь. Генри,почему бы вам не вернуться к работе? Держу пари, что этачертова панель светится, как рождественская елка. -- Очень хорошо, -- мистер Кику покинул помещение. Его панель в самом деле напоминала праздничный фейерверк,в котором выделялись три красных огонька и дюжина желтых. Онсправился с самыми срочными вызовами, быстро разделался состальными и принялся разгребать свою корзину, стремительноподписывая все, что ему попадалось. Едва он задобрил выездную визу весьма выдающегося лектора,вошел Роббинс и бросил на стол бумагу: -- Его отставка. Надо сразу же показать ее ГенеральномуСекретарю. Мистер Кику взял документ: -- Я это сделаю. -- Я не хотел, чтобы вы присутствовали при том, как я емувыкручивал руки. Без свидетелей легче говорить "Ой, дяденька!"Понимаете? -- Да. -- И не роняйте слез. С нас хватит. А теперь я отправлюсьписать речь, которую он произнесет перед Советом. Затем япостараюсь найти ребят, с которыми он говорил прошлой ночью, иради блага нашей старой милой планеты, к которой мы все такпривыкли, убедить их в дальнейшем придерживаться правильнойлинии. Им это не понравится. -- Думаю, что нет. -- Но им придется с этим смириться. Нам, людям, надодержаться вместе, ведь нас так мало. -- Это я всегда чувствовал. Спасибо, Вес. -- Не стоит благодарности. Я не сказал ему одну вещь... -- А именно? -- Я не сказал ему, что мальчика зовут Джон Томас Стюарт.Я не уверен, что Марсианская Община проглотила бы, неразжевывая, этот факт. Кроме того. Совет мог поддержать Мака...и тогда у нас был бы шанс убедиться, держит ли свое словохрошианская леди. Кику кивнул: -- Я тоже думал об этом. Не нашлось времени высказатьсомнения. -- Это точно. Так много возможностей держать язык зазубами, что... Чему вы улыбаетесь? -- Я думаю, -- объяснил мистер Кику, -- как хорошо, чтохрошии не читают наших газет.
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг(0.006 сек.)
