Правовая регламентация ответственности

за экологические преступления.

Правовая регламентация ответственности за экологические преступления основывается на Уголовном кодексе Российской Федерации. Вместе с тем, как и в УК РФ, законодатель не дает определения экологического преступления, представляя его разработку уголовно-правовой науке. Само понятие экологического преступления основывается на двух группах предпосылок. К первой относится опасность антропогенного воздействия, причиняющего ущерб окружающей среде в больших масштабах, что может подорвать условия существования человека как вида, нарушить функционирование человеческого общества и привести к генетическим изменениям и т.д. Даже в условиях обострения экологического кризиса, снижения запасов невозобновляемых или относительно возобновляемых ресурсов и обществом в целом, и российским законодателем, и профессиональными юристами – специалистами в области уголовного права и криминологии недостаточно осознан тот факт, что посягательство на окружающую среду представляет собой наиболее опасный вид преступного поведения людей, вредные последствия которого могут носить (и носят) неконтролируемый, неликвидируемый характер.

Вторая группа предпосылок – это установленные законом условия наступления и реализации уголовной ответственности. Экологические преступления есть только вид, группа преступлений, предусмотренных УК РФ. Поэтому описывающее их понятие отражает и учитывает специфику как социально и экологически вредного поведения, так и общие черты преступления, т.е. уголовно наказуемого деяния, вырабатываемого с учетом ст. 14 УК РФ «Понятие преступления» и норм специального экологического законодательства, в частности, ст. 91 «Виды ответственности за экологические правонарушения» Закона РФ от 19 декабря 1991г. «Об охране окружающей природы и среды»[5]. В указанной статье к экологическим правонарушениям относятся виновные противоправные деяния, нарушающие природоохранительное законодательство и причиняющее вред окружающей природной среде, за их совершение должностные лица и граждане несут дисциплинарную, административную либо уголовную, гражданско-правовую, материальную ответственность, а предприятия, учреждения и организации – административную и гражданско-правовую ответственность. При этом ст. 85 того же Закона дает нормативное определение экологических преступлений как общественно опасных деяний, посягающих на установленный в Российской Федерации экологический правопорядок, экологическую безопасность общества и причиняющий вред окружающей и здоровью человека.

В практической правоохранительной деятельности важнейшее значение имеет правильная квалификация преступлений экологического характера, быстрая и безошибочная ориентация в выборе соответствующих норм Закона. По этому вопросу в постановлении № 14 Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» от 5 ноября 1998г., указывается, что «в случае возникновения трудностей в разграничении уголовно-наказуемого деяния и административного проступка особое внимание следует уделять выяснению всех обстоятельств, характеризующих их состав экологического преступления, последствий противоправного деяния, размера нанесенного вреда и причиненного ущерба».[6] С другой стороны, практика судопроизводства по делам об экологических правонарушениях показывает, что перечисленные признаки не являются надежными. Степень общей опасности, или «вредности», согласно которой разграничиваются преступления и преступники, в количественном отношении не определена ни в специальной литературе, ни в Законе, в том числе и в указанном Постановлении Пленума ВС РФ.

Анализ содержания понятия «экологического преступления» основывается на характеристике таких его черт, как экологичность, противоправность и общественная опасность. Экологичность (отнесение к экологическим того или иного преступления) связана с создаваемыми и естественно-природными закономерностями взаимодействия общества и человека с окружающей средой; отражает исторический уровень развития науки, технологии, масштабы потребления и производства; зависит от уровня научных представлений о механизмах и последствиях различного вида антропогенных воздействий; дает возможность выделить данную группу преступлений как относительно самостоятельную в структуре иных противоправных общественно опасных деяний.

Характерными признаками экологического преступления являются: освоение объектов окружающей среды (ее компонентов, элементов, природных ресурсов), направленность на такое использование окружающей среды или воздействие на нее, которое прямо запрещено уголовным законом; непосредственное сознательное осуждаемое изменение состояния, изменение состояния качества или отдельных параметров окружающей среды.

Противоправность как юридическое выражение общественной опасности экологических преступлений является специфическим правовым элементом. Экологические преступления, за небольшим исключением, представляют собой сложные акты человеческой деятельности, урегулированные правом в разной степени.

В разном объеме российское законодательство устанавливает порядок и правила охраны окружающей среды. Например, соотношение норм и уровень кодификации такого традиционного института, как охрана животного мира, и института обращения с опасными биологическими веществами. Таким образом, экологические преступления в большей степени, чем иные, зависят от воли законодателя, от уровня развития правовой культуры и юридической техники.

Большинство диспозиций норм, устанавливающих ответственность за экологические преступления, являются бланкетными. Законодатель широко использует при формулировании составов оборот «Нарушение правил охраны окружающей среды» и аналогичные выражения. Это означает необходимость обращения к довольно обширному, сложному по структуре и используемой специальной терминологии, некодифицированному и не до конца сформировавшемуся экологическому законодательству, которое в последние годы развивается интенсивно и по различным направлениям. Поэтому при квалификации экологических преступлений следует применять не только нормы и институты Общей части экологического законодательства, содержащиеся в Законе РФ от 19 декабря 1991 года «Об охране окружающей среды, но и положения других федеральных законов, многочисленных указов и распоряжений Президента Российской Федерации, актов Правительства РФ, министерств и ведомств. Кроме указанных актов при применении норм главы 26 УК РФ следует обращаться к ГОСТам, регламентирующим охрану природы, ее использование, санитарными и строительными правилами.

Общественная опасность экологических преступлений не сводится к сумме вредных единичных последствий, к сумме причиненного экологического и экономического вреда. Общественная опасность экологических преступлений состоит в ущемлении экологических интересов общества, в частности, в нарушении права каждого на благоприятную окружающую среду, в причинении вреда природе, в подрыве уважения к правовым природоохранительным и иным нормам, в снижении уровня экологической дисциплины.

Концепция экологического преступления предполагает, в первую очередь, освещение понятий экологических отношений. Попытка рассматривать экологические преступления как разновидность экономических, не позволяет полностью раскрыть специфику преступлений в сфере охраны окружающей среды, переносит акцент с отношений экологических на материальные, стоимостные, что недостаточно с точки зрения современных представлений о взаимодействии общества и природы.

Кроме того, собственностью являются лишь те элементы природы, которые обладают определенной вещественной формой и могут находиться во власти людей. Но уголовное право охраняет и такие элементы природной среды, которые не могут находиться ни в чьей собственности вообще, например, флору Антарктики. Международными соглашениями ограничивается право государств на распоряжение определенными особо охраняемыми видами птиц и зверей.

В Конституции Российской Федерации (ст. 9), Законе РФ «О собственности в Российской Федерации» (ст. 6), Гражданском кодексе РФ, как и в ряде других нормативных актов, на природные ресурсы устанавливаются различные виды собственности, но из этого не следует, что отношения собственности являются объектом экологических преступлений. Собственность как юридическая категория, предполагает наличие у собственника полномочий использовать принадлежащее ему имущество по своему усмотрению и в своих интересах, выражает состояние принадлежности средств производства и продуктов труда. Таким образом, право собственности закрепляет субъекта, которому принадлежит право пользования, владения и распоряжения теми природными ресурсами, которые могут объективно кому-либо принадлежать.

При анализе экологических преступлений акцент следует делать на то, что природные ресурсы в своей совокупности образуют среду обитания человека и иных живых существ. Должен учитываться не только и не столько экономический ущерб, но, главным образом, ущерб экологического характера – изменения в экологической системе, исчезновение растений и животных.

«Наиболее полно сущность экологического преступления познается через его состав. основные два признака, по которым составы экологических преступлений отличаются от иных составов, предусмотренных уголовным законодательством, - это объект и факт причинения вреда природной среде»[7].

Среди ученых, специализирующихся в сфере экологического права, нет единого мнения относительно того, что является объектом экологических преступлений. Терминология в этой области еще далеко не единообразна. Кроме понятия объекта ряд ученых использует понятие предмета преступления, но одни из них применяют его по аналогии с предметом науки, а другие выделяют предмет, как признак объективной стороны преступления, то есть, понимают как материальный предмет.

Анализ литературы показывает, что в целом выделяются два принципиально различных научных подхода к определению объекта экологических преступлений. Одни авторы определяют его как общественные отношения, направленные на охрану природы, обычно при этом они выделяют природные объекты как предмет преступления.[8] Другие авторы называют объектом экологических преступлений саму природу и ее материальные блага, а общественные отношения в сфере их охраны считают предметом данной группы преступлений.[9]

Исходя из вышесказанного, понятие объекта экологического преступления нуждается в уточнении. По моему мнению, объектом экологических преступлений следует считать охраняемые уголовным законом комплексные общественные отношения по рациональному использованию природных ресурсов, сохранению качественно благоприятной для живых существ природной среды.

Непосредственными объектами являются конкретные общественные отношения, в сфере охраны, рационального использования отдельных видов природных богатств. Например, объектом незаконной охоты являются отношения по охране и рациональному использованию диких зверей, птиц и иных животных.

Предметом экологических преступлений в широком смысле слова выступает природная среда в целом, поскольку все ее составные части находятся во взаимоотношении и во взаимосвязи между собой, они составляют единую экосистему. Причинение вреда одной из частей экосистемы немедленно отражается на состоянии других.

В более узком смысле предметом конкретных преступлений являются природные ресурсы: животные, растительность.

В отдельных случаях в качестве предмета преступления рассматриваются редкие и достопримечательные ресурсы живой природы.

Предмет преступления – это признак состава, который чаще всего используется для определения объекта экологического преступления. С установлением предмета обычно начинается процесс выяснения характера посягательства и способов его воздействия на определенный объект. Но, поскольку одни и те же элементы природной среды могут находиться в сфере различных общественных отношений, нужно выяснить социальную роль предмета посягательства.

Так, по-разному будет квалифицироваться незаконный вылов рыбы в реке и в прудовом хозяйстве, где рыба выращивается как товар. В первом случае это будет рыбное браконьерство (с. 256 УК РФ), во втором – хищение. Поэтому в экологических преступлениях предмет посягательства всегда необходимо рассматривать в связи с объектом.

Особое значение имеет решение этого вопроса для отграничения экологических преступлений от посягательств на собственность.

Для того, чтобы природный ресурс мог быть имуществом, товаром (соответственно и предметом преступления против собственности), он должен, «во-первых, овеществлять в себе известное количество конкретного общественно необходимого труда человека и, во-вторых, быть им извлеченным полностью или иным образом обособленным от окружающей природной среды».[10]

Экологическое право, относя к экологическим отношения, возникающие в связи с возобновлением, восстановлением и улучшением природного вещества, тем самым признает, что искусственно выращенные и выпущенные в природу рыбы, звери, птицы есть предметы этих отношений. Из этого следует, что они могут быть и предметом экологического преступления.

Соответственно, те элементы природной среды, к которым приложен человеческий труд и которые вносятся, внедряются в ней для выполнения природных функций, также выпадают из понятия «имущество», «товар», приобретают иное (экологическое) социальное значение, попадая в сферу экологических отношений.

Обобщая сказанное, предметом экологических преступлений следует считать различные элементы природной среды, не отторгнутые и не обособленные человеческим трудом от естественных природных условий, либо внесенных в нее для выполнения своих биологических и иных природных функций.

Изложенное находит свое подтверждение и в судебной практике высших судебных органов. Так, в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ сказано: «Действия лиц, виновных в незаконном вылове рыбы, добыче водных животных, выращиваемых различными предприятиями и организациями в специально построенных или приспособленных водоемах, либо завладение находящимися в питомниках, вольерах дикими животными, птицей, подлежит квалификации как хищение чужого имущества».[11]

С объективной стороны преступления против фауны выражаются в нарушении путем действия (или бездействия) общеобязательных правил природопользования и охраны окружающей среды. Диспозиции норм, описывающих такие преступления, в основном, являются бланкетными, что необходимо учитывать при квалификации преступлений.

Ряд составов экологических преступлений относится к категории формальных. Для формальных составов закон считает преступление оконченным после (в момент) совершения общественно опасного деяния независимо от наступления определенных общественно опасных последствий (к таким относится ч. 2 ст. 256 УК РФ). Многие составы содержат указания на последствия преступлений как обязательный признак и относятся к материальным (ст. 249, ч. 1 ст. 256, ст. 257, ст. 259 УК РФ).

Кроме того, в рассматриваемой гл. 26 присутствуют комбинированные формально-материальные составы – ч. 3 ст. 256, ст. 258 УК РФ, – которые содержат разновидности преступлений с материальными, и с формальными составами.

С субъективной стороны ряд преступлений характеризуется умышленной виной. Так, незаконная добыча водных животных и растений (ст. 256 УК), незаконная охота (ст. 258 УК) могут быть совершены только с умыслом. Прямой умысел в отношении последствий имеет место и в тех случаях, когда их наступление явилось неизбежным побочным результатом содеянного виновным.

Сознательное допущение экологически опасных последствий (косвенный умысел) возможно лишь в случаях, если такие последствия при совершении лицом деяния ему не нужны и у него есть другая цель.

Некоторые преступления характеризуются неосторожностью по отношению к последствиям. Согласно ч. 2 ст. 24 УК РФ в редакции, введенной в действие Федеральным Законом от 25 июня 1998г года, данное деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК. В рассматриваемых составах неосторожная форма вины специально предусмотрена законодателем в нормах ст. 249, 257 УК РФ.

Для привлечения лица к ответственности достаточно, чтобы оно предвидело возможность наступления реальных экологически опасных последствий и рассчитывало их предотвратить. Тем самым лицо сознает необоснованный риск своего поведения.

Мотивы и цели экологических преступлений могут быть самыми разнообразными в зависимости от возникшей ситуации, характера объекта посягательства и других обстоятельств их совершения, но по форме и содержанию они криминально экологичны. Содержание мотива и цели экологических преступлений не относится к квалифицирующим признакам, так как они не предусмотрены в качестве квалифицирующих ни в одной из статей, предусматривающих ответственность за преступления против фауны. Поэтому они выступают как дополнительные (факультативные) признаки, при квалификации значения не имеют, но учитываются при назначении наказания.

Ответственность за экологические преступления могут нести физические вменяемые лица, достигшие 16-летнего возраста. В некоторых статьях предусмотрен специальный субъект – лицо, использующее служебное положение (например, ч. 3 ст. 156 УК РФ).

В соответствии с российским законодательством, уголовную ответственность, в том числе и за экологические преступления, несут только физические лица.

За экологические преступления предусматриваются следующие виды наказания:

- штраф;

- лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью;

- лишение воинского звания, классного чина, государственных наград, если преступление относится к тяжким;

- обязательные работы;

- исправительные работы;

- конфискация имущества;

- ограничение свободы;

- арест;

- лишение свободы на определенный срок.

Преступления, посягающие на общественные отношения в области охраны и рационального использования животного мира (фауны), по характеру можно различить на:

1) преступления, связанные с незаконным захватом (завладением) природных ресурсов (ст. 256, 258 УК РФ);

2) преступления, связанные с негативным воздействием на природную среду, ухудшением ее качества (ч. 1 ст. 249, ст. 257, 259 УК РФ).

Поиск по сайту: