Самые тяжелые дни

Я должна была сделать хоть что-то. Я понимала, что Каспер погиб, но все равно я обязана была сделать ради него еще кое-что. Я не хотела видеть, как он лежит на полу, покалеченный и опустошенный, тень чудесного кота, которым он был когда-то. Я знала, что должна отвезти его к ветеринару, где к нему отнесутся с уважением.

Я подняла моего великолепного кота и завернула в плед. Казалось, мои руки принадлежат кому-то другому: они отчаянно тряслись, пока я пыталась его запеленать. Для меня было важно, чтобы с этого момента к нему относились только с любовью и заботой, и я пыталась быть как можно более нежной с его искалеченным телом.

Я знала, что телефон в клинике не работал уже с неделю, а время было против меня. Они закрывались в 10 утра, и это означало, что у меня было всего пятнадцать минут, чтобы до них добраться. Я позвонила в больницу для животных на другом конце Плимута и попросила их сообщить моему ветеринару, что Каспера сбила машина и что мне нужно привезти его. У меня было ужасное предчувствие, что если я не оповещу их заранее, я окажусь перед закрытыми дверьми.

Когда я доехала до них, было начало одиннадцатого, но меня ждали. Девушка в приемной очень любила Каспера, читала о нем в газетах, поэтому она была чрезвычайно расстроена. Остаток приема я помню смутно. Я знала, что Каспер мертв, мне не требовалось подтверждение. Возможно, мне необходимо было сделать что-то, чтобы до конца в это поверить. Приехав к ветеринару, я отдавала долг Касперу, убеждаясь, что до последней секунды о нем заботятся. Возможно, мне нужно было вслух произнести: «Каспер мертв».

Я ничего больше не могла сказать Касперу. Я поцеловала его со всей любовью и затем оставила его. Я ни разу не оглянулась, не возвращалась к нему бесчисленное количество раз. Его больше не было. Он больше не был моим Каспером, и я ничего не могла с этим поделать.

Крис находился в отъезде с Рождества, но он должен был вернуться домой тем вечером. Я позвонила ему, захлебываясь слезами, чтобы сообщить о происшедшем, мне казалось, что я должна держаться до его приезда. Оставшееся утро я провела в слезах, и так и должно было быть. Продолжать жить, будто ничего не случилось, заниматься делами, будто бы этот день не был одним из мрачнейших в моей жизни — как я могла притворяться?

Картина того, что произошло с Каспером, вставала у меня перед глазами. Женщина с ребенком сказала, что удар был такой силы, что она его услышала и испуганно обернулась. Водитель тоже должен был его услышать, должен был его почувствовать. Почему он не остановился? Он наверняка понял, что кого-то сбил. Неужели ему все равно? А если он решил, будто ничего не произошло, и так и продолжил ехать дальше? А если в следующий раз он собьет ребенка?

Несмотря на свое горе, я не могла просто так это оставить. Я позвонила в полицию и рассказала им, что произошло. Они сообщили, что нет закона, принуждающего водителя остановиться, если тот собьет кота, хотя в случае столкновения с собакой водитель должен затормозить. Это мне показалось ужасной несправедливостью, и я выразила свою обеспокоенность тем, что водитель, по моему мнению, представляет собой опасность и что он может нанести травмы или еще что похуже, если дело оставить просто так. Полицейский отнесся ко мне с сочувствием, но сказал, что ничего не может предпринять: для заявления о небезопасном водителе на дороге необходимо было иметь двух свидетелей, и именно свидетели должны были подавать жалобу.

Я легла, голова моя была полна мыслей о несправедливости, а на сердце было тяжело от потери. Я чувствовала себя такой одинокой. Затем, будто бы кто-то передал мне послание, я вдруг осознала, что я не одна. Людям было не все равно. Люди любили Каспера. Им нужно было дать знать, что Каспера больше нет, моим долгом было сообщить им об этом. Первым я позвонила Эду, журналисту из газеты «Плимут Геральд». Мне было сложно говорить, но когда я осознала, что он потрясен, полон сочувствия и эмоций, я поняла, что приняла правильное решение, позвонив ему. Каспер так долго был на виду, что люди, которые радовались его приключениям, имели право знать о том, что с ним произошло. И тут я поняла, что Каспер не принадлежал мне, он принадлежал всем и каждому.

Эд тут же сообщил, что он напечатает заметку в газете, чтобы оповестить читателей. Я знала, что необходимо срочно связаться с еще одним человеком — Робом. К этому часу водители автобусов номер три уже должны были забеспокоиться о Каспере, недоумевая, на остановке ли он и поедет ли вообще по их маршруту сегодня. Мне стало ужасно грустно от того, что они не знали, что же произошло, и что они никогда не увидят Каспера снова.

Трясущейся рукой и с комом в горле я набрала номер Роба.

— Привет, Сью, — сказал он веселым, как обычно, голосом, — чем я могу помочь сегодня?

И я вывалила на него всю историю и попросила его рассказать об этом Карен и остальным. Я поняла, что он тоже потрясен, но он мыслил трезво и сказал, что даст всем знать. И велел мне позаботиться о себе.

Я вернулась на диван, понятия не имея, что делать дальше. Я позвонила тем, кто был более всего вовлечен в публичную жизнь Каспера. Я поняла, что люди начнут рассказывать другим, а мне придется в одиночку справляться с тем, что Каспера больше нет в моей жизни.

Дом опустел без Каспера, но сегодня мой кот не просто бродил где-то, он не стоял в очереди на автобус, не сидел под забором, наблюдая за собаками. Его больше не было, и я не могла вернуть его. Каждый раз, когда мысли мои уходили в эту сторону, я пыталась прекратить думать. Не было толку в том, чтобы вспоминать, как выглядел Каспер, когда я подобрала его на дороге, или когда положила его на диван, или когда увидела его у двери, или оставила у ветеринара. Это уже в прошлом, и зацикливание на этом приносило только еще больше боли.

Я сидела, одинокая и потерянная, и понятия не имела о том, что известие о смерти Каспера быстро разлетелось. Роб повесил уведомление в офисе. Оно было похоже на первое объявление, но гораздо печальнее:

Кот Каспер скончался

Этим утром мне стало известно, что кот Каспер скончался. Его сбила машина, и, к сожалению, к моменту, когда он попал в руки к хозяйке, его уже невозможно было спасти. Его хозяйка, Сью, просила меня передать свою искреннюю благодарность всем тем, кто приглядывал за Каспером в автобусах, и всем, кто интересовался его жизнью.

Спасибо большое.

Роб

Один из водителей, Джо, рассказал мне впоследствии, что все в депо были поражены. Люди так привыкли к Касперу и его забавным выходкам, они воспринимали его как своего, а теперь его вдруг не стало. Конечно, как только обнаружилась его привычка переходить дороги и бродить без дела, все стали бояться такого несчастья. Но со временем, возможно, некоторые из его друзей решили, что он был необычным котом по разным причинам, и поэтому они полагали, что ему удастся уйти от неизбежного и выжить на дороге. Я же вынуждена признать, что никогда так не думала: я всегда волновалась, я всегда знала, что этот день наступит.

Часы до возвращения Криса шли медленно. Я слышала, как машина подъехала к дому, и я знала, что он почувствует полную опустошенность, потому что Каспер не выбежит встретить его. Я упала в его объятия, изливая всю печаль прошедшего дня. Теперь все было по-настоящему. Теперь все было окончательно.

Поиск по сайту: