Понятие терроризм как средство манипулирования общественным сознанием

Вопреки широко распространённому мнению, терроризм как форма насилия, подлежащая безусловному и всеобщему осуждению явление по историческим меркам новое (чтобы не сказать новейшее). До первой мировой войны терроризм считался орудием левых, поскольку он сопровождался лозунгами о борьбе за народное счастье. С окончанием войны террор открыто взяли на своё вооружение правые: националистические и фашистские движения в Германии, Франции и Венгрии, железная гвардия в Румынии. После же второй мировой войны терроризм в отдельных его проявлениях взяли на вооружение спецслужбы ряда государств. Насколько допустимым и оправданным считался терроризм в международной политической жизни ещё совсем недавно, говорит уже то, что Израиль последовательно уничтожал и ослаблял умеренную часть палестинского движения сопротивления, взращивал и провоцировал палестинский терроризм. Это общий вывод еврейских и американских учёных, изучавших цели израильской интервенции в Ливан в 1982 г.
Придание терроризму образа некой высшей формы абсолютного мирового зла произошло лишь в самое последнее время в связи с распадом биполярного мирового порядка. Это заставляет усматривать в современном терроризме инструмент манипулирования общественным сознанием средство управления им, задающее систему оценочных координат. Во всяком случае показательно, что что любые попытки научного, строго методологического разграничения понятий политической борьбы с использованием средств вооружения, политического терроризма и политического бандитизма наталкиваются на непреодолимые трудности.
Безусловно верным представляется одно: в политических режимах диктатуриального типа, направленных на подддержание внутреннего порядка, говорить о терроризме не приходится, там уместен лишь разговор о бандитизме. И наоборот: стоит лишь такому режиму ослабеть, как статус бандитизма тут же повышается до статуса терроризма, из которого, в свою очередь, начинает выделяться его политический аспект, с тем, чтобы назваться потом протестным движением, гражданским сопротивлением и, наконец борьбой за социальное, национальное или религиозное освобождение.
Приходится думать, что терроризм это не более чем одна из многих форм насильственной борьбы за определённые идеалы или интересы, которая, в зависимости от политической коньюктуры и расклада мировых сил, окрашивается в общественном сознании в положительные или отрицательные тона. Это лишь одно из многих внешних выражений тех целей, которые ставит перед собой та или иная, актуализирующаяся в данный момент на арене общественной жизни, сила. Но поэтому и отношение общества к терроризму определяется, в конечном счёте, теми конкретными результатами, которые он несёт в себе как составная часть идеологической сверхвласти власти господствующих над обществом идей.
В ХХ веке мы неоднократно наблюдали проявление в общественной жизни феномена идеологической сверхвласти, широко практиковавшей терроризм. Один из таких примеров даёт нам изначально бесчеловечная идеология германского национал-социализма идеология разделения людей на господ и рабов, идеология, трагически отозвавшаяся в миллионах человеческих судеб минувшего столетия. Другой пример мы имеем в идеологии, диаметрально противоположной по заявленным идеалам первой в идеологии построения светлого коммунистического будущего. По степени своей судьбоносности эта идеология, при всей ущербности её теоретического обеспечения и при всех трагических издержках её практического воплощения в жизнь, тоже имела очевидные признаки идеологической сверхвласти, способной управлять миллионами человеческих судеб. Наконец, с конца ХХ столетия мы наблюдаем повсеместное торжество идеологии либерализма идеологии свободы от нравственного поведения, от моральных обязательств, от ответственности и обязательств перед людьми: идеологии безграничной свободы во имя личного обогащения любой ценой. Несомненно, что и в этом третьем случае перед нами очередная идеологическая сверхвласть, имеющая своей функцией управление миллионами человеческих судеб. И жертв на совести этой третьей сверхвласти ничуть не меньше, чем на совести первых двух.
Подлинно научное изучение феномена идеологической сверхвласти? впереди. Но уже сейчас ясно, что перед нами проявление каких-то глубинных законов ноосферы: вне периодически вспыхивающей пассионарности народов, вне стихийного перебора форм духовного бытия, вплоть до диаметрально-противоположных, взаимно исключающих друг друга вариантов этих форм, нет и не может быть самой человеческой истории.
Но ясно и то, что стихийный перебор вариантов слишком дорого нам обходится. И если справедлива научная гипотеза, согласно которой суть глобального исторического процесса неотделима от перевода бессознательных форм человеческого бытия в его осознанные формы, то мы, действительно, встаём перед насущной проблемой постановки процесса перебора вариантов собственного духовного бытия под разумный контроль. А это означает неизбежность постановки вопроса о создании идеологической сверхвласти нравственности, т.е. такой сверхвласти, цена за которую оказалась бы для человечества не столь высока, как в первых трёх случаях.
Возможна ли идеологическая сверхвласть нравственности в принципе? И, в частности, возможна ли она как средство профилактики международного терроризма? Ответ на эти вопросы предлагается ниже. Но это такой ответ, который подразумевает предварительное избавление от тех очень многих политических, научно-теоретических да и просто обывательских штампов сознания, на основе которых произрастает современное представление о международном терроризме.

Терроризм как инструмент теневого управления
Все вышеперечисленные и многие другие формы практической деятельности террористов ведут к одному и тому же видимому результату ко всё более и более широко рапространяющемуся по планете управляемому хаосу. А это значит, что явление, называемое сегодня мировым терроризмом, на самом деле оказывается возможным интерпретировать как один из ключевых инструментов теневого управления миром посредством политики управляемого хаоса.
Разумеется, говоря об управлении миром, мы не имеем в виду ни какое-либо конкретное государство современного мира, ни даже пресловутое мировое правительство (которое, с нашей точки зрения, как реально существующий орган административного регулирования есть фикция). Мы говорим о транснациональных корпорациях (ТНК), которые хотя и претендуют на роль хозяев мира, но при этом никаким настоящим управлением вне себя никогда не занимаются, подменяя его в своих корыстных интересах управляемым хаосом.
Объяснимся подробнее. В современном массовом сознании политическая карта мира выглядит как совокупность более или менее суверенных государств, где экономически развитые страны суверенны в большей, а экономически неразвитые в меньшей степени. Между тем действительная картина весьма далека от предполагаемой. На самом деле государство это всего лишь одна из многочисленных форм организации в ряду других аналогичных форм: от кратковременной толпы, создаваемой по определённым технологиям в тех или иных политико-тактических целях, до транснациональных корпораций (ТНК), с разнообразными промежуточными формами (союз садоводов России, общество кришнаитов, международное движение зелёных и т.п.). И если в предыдущие века образцы эффективности по части управления обществами задавали государства?(что и фиксируют штампы массового сознания), то современный политический пейзаж характеризуется уже иной расстановкой сил.
Главными героями в новой расстановке сил являются транснациональные корпорации (ТНК) самые мощные из всех существующих ныне организаций. Таковыми они стали благодаря использованию тех методов управления, которые исторически зарекомендовали себя как наиболее эффективные. Вот почему деятельность сегодняшних ТНК немыслима без опоры на идеологическое обеспечение, без приоритета общего над частным, без достаточно жёсткого управления, без коллективного обсуждения проблем и без персональной ответственности за принимаемые по ним решения.
Именно потому, что ТНК стали самыми эффективными (с управленческой точки зрения) организациями, они всё более успешно начинают диктовать свою волю остальным организациям национальным и многонациональным государствам. Всеми возможными средствами влияния ТНК, в буквальном смысле слова, предписывают государствам запрет на те формы идеологического обеспечения управления, благодаря которым сами окрепли. Налицо, таким образом, своего рода недобросовестная конкуренция, в ходе которой из законодательной базы всё большего числа государств исчезает право на господствующую идеологию, на жёсткое управление, на действенный контроль за частным бизнесом. Эта конкуренция объясняет, почему средства массовой информации сплошь и рядом проводят политику разрушения охранительных устоев общества, исполняя антисистемный, антисоциальный и антигосударственный заказ ТНК.
Независимыми и дееспособными в этой ситуации остаются лишь те страны, которые находят в себе волю и силы быть настоящими корпоративными государствами организационными структурами, обладающими всеми теми эффективными методами управления, право на которые пытаются монополизировать ТНК. Серьёзный анализ послеперестроечных событий в России и за рубежом это подтверждает. Во многих странах переход к рыночной экономике привёл не к взрывному росту производства, как это было обещано, а к падению доходов по сравнению с допереходным периодом. Сегодня провал шоковой терапии является общепризнанным: страны, избравшие постепенный переход, сделавшие упор на создание институциональной инфраструктуры, включающей правовую систему решения проблем корпоративного управления, в общем и целом добились лучших результатов. Не только в России, но и в других странах свободное движение капитала затрудняет меры по перераспределению благ, меры, призванные сделать распределение более честным, равномерным, таким, которое поддержало бы институты демократии. Опасения, что в условиях свободного движения капитала Уолл-стрит приобретает неправомерно большое значение на выборах в других странах, ясно подтвердились в Бразилии. Китайский опыт свидетельствует о том, что страна может внедрить контроль за движением капитала и при этом привлекать большие объёмы прямых иностранных инвестиций. И Китай, и Малайзия показали, что подобное вмешательство государства может быть организовано без коррупции и значительных отрицательных побочных эффектов (там же; выделено нами).
Наше государство исторически складывалось как сверхкорпорация. Сегодня оно утратило признаки корпоративного устройства. Тем острее стоит перед ним задача их восстановления в современных условиях глобализационного процесса. Ясно, что восстановление эффективного управления и повышение его профессионального уровня, а, следовательно, обуздание таких всемирно-универсальных явлений, как, с одной стороны, коррупция, а с другой терроризм возможны только корпоративными методами.
Но ведь главное в корпорации любого уровня, включая ТНК это идеология. Любая организация начинается с фиксации какого-то очень важного для неё смысла, интереса, идеи. И чем организация больше, тем значительнее руководящие ею смыслы, интересы, идеи, вплоть до определяющей лицо организации идеологии. Предельно же обобщённых, максимально широких идеологий, доведённых до статуса высших общечеловеческих ценностей в мире только две: идеология обогащения любой ценой и идеология совести, нравственности.
В ТНК, изначально возникших как инструменты господства над миром посредством финансов, принята на вооружение идеология первого типа. А в государствах, с их традиционной ориентированностью также и на решение социальных проблем, никогда до конца не исчезала, да и в принципе не может окончательно исчезнуть, идеология второго типа. Этим во многом объясняются иногда явные, а ещё чаще неявные идеологические противоречия между ТНК и государствами противоречия, могущие быть снятыми лишь в условиях перманентного управляемого хаоса.
Управляемый хаос, регулируемый посредством манипулятивных технологий, организационных мероприятий и финансовых вливаний это и есть, с нашей точки зрения, та цель, на которую работает в интересах тнк международный терроризм. Не случайно и сам он в организационном смысле не что иное как своего рода транснациональная корпорация: транснациональный террористический интернационал (ТТИ).
Сказанному ничуть не противоречит и такое самостоятельное по внешней видимости проявление международного терроризма, как его исламская разновидность. В основе этой формы терроризма лежит восходящая ко временам колониализма претензия к цивилизованному миру, усугублённая незрелостью политических и социальных структрур мусульманского общества и протестантистскими тенденциями развития самого мусульманского фундаментализма (ваххабизм). А подлинные причины возникновения исламского терроризма объясняются тем, что образуемое им территориальное поле напряжения совпадает с районами, где находятся залежи энергоносителей и проходят пути их транспортировки. Во всяком случае едва ли случайно, что основные ударные силы исламского терроризма (как и их лидеры вроде Усамы бен Ладена) поставлены на ноги ещё во времена холодной войны во времена противостояния двух сверхдержав ХХ столетия.

Министерство образования и науки Российской Федерации

ИРКУТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра социологии и социальной работы

Конспект работы Ю.Г.Волкова по теме:

«Расовое, этническое и гендерное неравенство»

Выполнил студент группы ЭП-09-1 __________ Топорков М.С.

шифр подпись И.О. Фамилия

Нормоконтроль __________ Ринчинова А.Б.

подпись И.О. Фамилия

Иркутск 2013 г.

Поиск по сайту: