Влияние Европейского Суда по правам человека на становление надзорного производства в РФ

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и основных свобод^[37] (далее Конвенция), Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека (далее Европейский суд) обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения нашей страной положений этих договорных актов. Исходя из этого, как Конвенция о защите прав человека и основных свобод, так и решения Европейского суда по правам человека в той части, в какой ими дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений, правоприменительными органами, в том числе судами общей юрисдикции, при применении норм права. Многие правовые позиции Европейского суда по правам человека получили развитие и конкретизацию с учетом особенностей российского конституционно-правового регулирования в решениях Конституционного Суда Российской Федерации. Данный орган, осуществляя функцию по официальному толкованию Конституции России, весьма часто ссылается на правовые позиции Европейского суда по правам человека, органично "вплетая" их в "ткань" российского законодательства и обеспечивая тем самым взаимодействие российской и международной систем права. Особое значение имеют решения Европейского суда по правам человека, в которых дано толкование содержания права, закрепленного в п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Речь идет о праве на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Рассматривая многочисленные жалобы российских граждан, Европейский суд по правам человека выразил ряд критических замечаний в отношении предусмотренной отечественным процессуальным законодательством процедуры пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу, в порядке надзора. Российская модель правового регулирования данной процедуры, по мнению Европейского суда, не вполне отвечает требованиям Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Соответствующие правовые позиции получили интерпретацию и в ряде решений Конституционного Суда Российской Федерации. Решения Европейского Суда и Конституционного суда России во многом обусловливают содержание тех мер, которые поэтапно принимаются федеральным законодателем в целях реформирования судебного надзорного производства. Рассмотрим наиболее важные из возникающих при этом проблем. ^[38]

Европейский суд исследовал особенности российской процедуры судебного надзора, прежде всего, в связи с рассмотрением вопроса о праве конкретных лиц на обращение в этот орган. Казалось бы, Европейский суд должен играть субсидиарную роль, т.е. являться своего рода резервной судебной инстанцией, уполномоченной на рассмотрение дел лишь в тех случаях, когда исчерпаны все возможности защиты права в российских судах. В соответствии с п. 1 ст. 35 Протокола N 11 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейский суд по правам человека может принимать дело к рассмотрению только после того, как в соответствии с общепризнанными нормами международного права были исчерпаны все внутригосударственные средства правовой защиты, и лишь в течение шести месяцев с даты принятия окончательного внутригосударственного решения. Системное толкование Конституции Российской Федерации (ст. 10, ч. 3 ст. 46, ст. ст. 118, 125 - 128) позволяет сделать вывод, что российские граждане могут обращаться в Европейский суд только после рассмотрения их дел в высших судебных органах. Однако на практике имеет место совершенно иное: Европейский суд по правам человека не признает производство в российском суде надзорной инстанции в качестве эффективного средства правовой защиты и потому полагает возможным обращение в этот орган уже после использования заявителем ординарных способов обжалования, то есть в судах апелляционной и (или) кассационной инстанций. Именно с вынесения решений этими судебными инстанциями осуществляется исчисление Европейским судом вышеупомянутого шестимесячного срока, установленного Протоколом N 11 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод для подачи жалоб в этот орган. Следствием данной позиции Европейского суда является, во-первых, лавинообразное увеличение количества жалоб российских граждан, признаваемых Судом приемлемыми, и, во-вторых, выполнение Европейским судом вопреки его предназначению в качестве наднационального суда, все в большей мере тех функций, которые могут и должны реализовываться высшими судебными органами России.^[39]

Основная суть проблемы в том, что процессуальное законодательство до 2002 года предусматривало пересмотр решений в порядке надзора по протестам должностных лиц и не предусматривало срок для таких протестов, что по мнению Европейского суда по правам человека свидетельствует о неэффективности такого средства судебной защиты. Данная точка зрения была высказана в нескольких решениях, например, решение по вопросу приемлемости жалобы № 47939/00, поданной Галиной Питкевич против Российской Федерации.[40] До принятия АПК РФ 2002 года Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивал, что наша надзорная инстанция не соответствовала мировым и европейским стандартам. Это объяснялось тем, что в России в надзорном порядке дело пересматривалось только по протесту Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ, заместителей и председателя, Генерального прокурора и заместителей Генерального прокурора. Таким образом, в системе правосудия наблюдался элемент административного порядка, которого не должно было быть.^[41] По мнению Европейского суда, "право стороны в процессе на судебное разбирательство... было бы иллюзорным, если бы в правовой системе Договаривающейся Стороны было закреплено, что окончательное, имеющее обязательную юридическую силу судебное постановление могло бы быть отменено вышестоящим судом по заявлению государственного должностного лица" ("Рябых против России" <8>, § 56).[42] Отсутствие в АПК РФ же срока обращения в суд надзорной инстанции было одной из причин, по которым Европейский Суд не рассматривал обращение в надзорную инстанцию в России качестве обязательного до подачи жалобы.^[43]

Так Шурутина А.Д., Зенин А.А. указывают на одну из «системных» проблем РФ, связанную с правом на недопустимость необоснованного пересмотра окончательного вступления в законную силу решения суда, при этом указывают на то, что за последние годы Европейский Суд вынес значительное количество постановлений, в которых констатировано нарушение Российской Федерации п.1 ст. 6 Конвенции, выразившееся в нарушении принципа правовой определенности в связи с отменой в порядке надзора вступивших в законную силу и подлежащих исполнению судебных актов.[44]

Ефимов Е.А. подчеркивает, что российское надзорное производство того времени было самым уязвимым местом с точки зрения положений Европейской конвенции и практики Европейского суда. Процессуальная форма российского надзорного производства того времени, во многом не отвечала таким основополагающим международным принципам правосудия, как: верховенство права; баланс частных и публичных интересов (иногда данный принцип рассматривается в качестве составного элемента принципа "верховенство права"); право на суд. Принцип верховенства права в понимании Европейского суда несколько отличается от сформулированного в отечественном позитивном праве принципа законности. По своей сути это скорее общий естественно-правовой принцип предсказуемости, справедливости и устойчивости писаных правовых установлений, включающих в себя не только законодательные акты, но и судебные решения. Своими составляющими рассматриваемый принцип имеет правовую определенность и правовую эффективность правовых установлений, а также баланс частных и публичных интересов.

Применительно к практике судов Российской Федерации действие рассматриваемого принципа проявляется прежде всего в следующем: судебное решение низовых (I и II) инстанций должно иметь известную устойчивость и может быть пересмотрено в исключительных и редких случаях, не содержащих субъективного элемента и основанных на строго определенных правилах (законах). Европейский суд высказался по этому вопросу еще более категорично: "если суды окончательно разрешили спор, их решение не должно ставиться под вопрос".^[45] Наибольшее количество "претензий" Европейского суда к российскому надзорному производству связано с необходимостью соблюдения принципа правовой определенности. Ссылки на нарушение данного принципа присутствуют в каждой четвертой жалобе, поданной российскими гражданами в Европейский суд по правам человека. ^[46] Принцип правовой определенности закрепляет, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления. Полномочие вышестоящего суда по пересмотру дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу дела. Пересмотр не может считаться скрытой формой обжалования. Отступления от этого принципа оправданны, только когда являются обязательными в силу обстоятельств существенного или непреодолимого характера.^[47] Иными словами, правовая определенность предполагает уважение принципа res judicata, предполагающего окончательность вступивших в законную силу судебных актов. Этот принцип настаивает на том, что ни одна из сторон не имеет права требовать пересмотра окончательного и обязывающего судебного акта просто в целях проведения повторного рассмотрения и вынесения нового решения по делу. Полномочия вышестоящих судов на пересмотр вступивших в силу судебных актов должны использоваться исключительно для исправления судебных ошибок, когда речь идет о нарушениях фундаментального характера. Пересмотр не может рассматриваться как замаскированная апелляция, а простая возможность существования двух взглядов на вопрос не является основанием для повторного рассмотрения дела. Отступления от этого принципа оправданны, только если они необходимы в силу обстоятельств существенного и неопровержимого характера. ^[48]

Логику ЕСПЧ что за сокращения? о том, что пересмотр окончательных судебных актов должен осуществляться лишь в исключительных случаях и только в целях исправления судебных ошибок, в принципе можно понять, поскольку в данном случае затрагивается проблема качества осуществляемого в стране правосудия. При качественной работе судебных органов отмена вступивших в законную силу судебных актов действительно должна быть редким явлением. Однако это не может служить основанием для ограничения возможностей для заинтересованных лиц по инициированию судебного процесса в любой судебной инстанции, пусть даже в надзорной, и по получению по итогам справедливого судебного разбирательства судебной защиты путем вынесения законного и обоснованного судебного акта. И не стоит усматривать в доступной для заинтересованных лиц возможности обжалования окончательного судебного акта угрозу для его законной силы, поскольку лишение судебного акта законной силы на стадиях проверки вступивших в законную силу судебных актов возможно лишь при выявлении существенной судебной ошибки, повлиявшей на исход дела, и только для ее устранения. А если судебный акт неправосудный, то он в любом случае должен быть отменен в целях защиты и восстановления нарушенных прав, а также обеспечения подлинного верховенства права и достижения определенности в правовом положении сторон, основанной на нормах права.^[49]

Так, по мнению Ю.В. Денисенко, ситуация, когда суд кассационной и суд надзорной инстанции отменяют решение, вступившее в законную силу, является недопустимой, с точки зрения ЕСПЧ, поскольку в этом случае "опрокидывается" весь процесс и нарушается правовая определенность. Причем данное утверждение для автора является своего рода аксиомой арбитражного процесса, поскольку преподносится без какого-либо обоснования, в качестве само собой разумеющегося.[50] Как можно заметить, принцип правовой определенности согласно правовым позициям ЕСПЧ предполагает недопустимость повторного рассмотрения по существу однажды решенного судом дела. Однако Европейский суд из данного правила допускает ряд исключений для случаев исправления обнаруженных грубейших судебных ошибок, несовместимых с самой сущностью правосудия по гражданским делам. Иными словами, пересмотр окончательного судебного акта возможен, но только в целях исправления существенных судебных ошибок. На это же обстоятельство совершенно справедливо обращает внимание В.М. Жуйков: "Пересмотр "окончательного" судебного решения не является отступлением от принципа правовой определенности, если он осуществляется в целях исправления судебной ошибки, неправильного отправления правосудия". Проявлением принципа правовой определенности является стабильность судебных актов, вступивших в законную силу, способствующая устойчивому развитию гражданского оборота. Однако здесь неизбежно возникает проблема соотношения стабильности судебных актов с их законностью и обоснованностью. "Применительно ко всей судебной системе общая цель обжалования и пересмотра судебных актов предполагает исправление судебных ошибок и тем самым вынесение законных и обоснованных судебных решений, с одной стороны, и "водворение спокойствия в отношениях граждан", т.е. обеспечение правовой определенности, - с другой". В судебной практике грубые судебные ошибки неизбежны, а стабильность ошибочных судебных решений, "придающих устойчивость несправедливости, способна превратить правосудие в пустую формальность".^[51]

Рассмотрение Европейским судом российских жалоб, по существу, выявило некоторые проблемы российского правосудия, одной из которой является проблема надзорного судопроизводства. Следует отметить, что российским законодателем предпринимаются последовательные меры, направленные на совершенствование надзорного производства в Российской Федерации.^[52]

Комитет Министров Совета Европы принял Промежуточную Резолюцию ResDH (2006) относительно нарушения принципа правовой определенности в процедуре пересмотра дел в порядке надзора в гражданском судопроизводстве в Российской Федерации - принятые общие меры и остающиеся вопросы по Постановлениям Европейского суда по правам человека по делам Рябых (24 июля 2003г.) и Волкова (5 апреля 2005г.)[53], в которой предусмотрел ряд направлений по совершенствованию российской судебной системы, а также положительно оценил принимаемые РФ изменения в российском процессуальном праве.

Формально, если исходить из буквального содержания Рекомендации от 7 февраля 1995 г., говорящей о жестком ограничении возможностей для проведения судебного производства в суде третьей инстанции, уже сам тот факт, что рассматриваемое производство подлежит осуществлению в суде четвертой инстанции, свидетельствует, по всей видимости, не в пользу соответствия данного производства требованиям эффективности. Абсолютно права Л.А. Терехова, когда замечает, что, несмотря на рекомендательный характер указанной Рекомендации, в ней наиболее четко прослеживается мысль именно о трехинстанционном построении судебной системы. Соответственно, существенная проблема сегодняшнего надзорного производства в арбитражном процессе состоит в том, что Президиум ВАС РФ "не является судом третьей инстанции".^[54]

В соответствии с действующим процессуальным законодательством граждане имеют право непосредственно обжаловать вступившие в законную силу судебные акты в суд надзорной инстанции (в арбитражных судах - в течение трех месяцев со дня вступления в законную силу последнего оспариваемого судебного акта). Правда, возбуждение надзорного производства зависит от волеизъявления судьи, которому поручено предварительно рассмотреть соответствующую жалобу, что вполне согласуется с экстраординарным характером данной судебной процедуры. В арбитражном судопроизводстве решение о приостановлении исполнения судебного акта, оспоренного в порядке надзора, принимается коллегиальным составом судей Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (ст. 298 АПК РФ). Ограничение возможности подачи надзорной жалобы определенным пресекательным сроком и введение процедуры приостановления оспоренного судебного акта можно рассматривать в качестве аргументов в пользу признания российской надзорной инстанции в качестве "внутригосударственного средства правовой защиты" в смысле п. 1 ст. 35 Протокола N 11 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Однако Европейский суд пока не разделяет эту точку зрения. ^[55]

В настоящее время Европейский суд признает, что пересмотр в законную силу судебных актов арбитражных судов в порядке надзора, осуществляемый ВАС РФ, является эффективным средством правовой защиты в отличии от надзора в судах общей юрисдикции. Так, например, в деле Ковалева против России Европейский Суд указал, что вступившие в законную силу судебные акты нижестоящих инстанций арбитражных судов могли быть обжалованы в суд высшей инстанции в четко установленные сроки со ссылкой на ограниченный перечень оснований для возможной отмены. Кроме того, нарушение прав и свобод человека и гражданина, составляющих международные обязательства России, является одним из оснований для пересмотра судебных актов в порядке надзора, т.е. нарушение Конвенции может быть исправлено национальным судом и на стадии надзорного производства. Таким образом, Европейский суд решил, что процедуру обжалования в порядке надзора нельзя признать «экстраординарной» процедурой, не соответствующей требованиям правовой определенности.[56]

Как отмечает председатель ВАС РФ Иванов А.А., одним из важнейших достижений стала реализация на практике принципа правовой определенности в арбитражном судопроизводстве. За эти годы Президиум и Пленум Высшего Арбитражного Суда проделали колоссальную работу по совершенствованию применения законодательства, по толкованию его отдельных положений, по формированию единообразной, стабильной, не оставляющей места для разночтений судебной практики как на уровне Постановлений Пленума и информационных писем Президиума, так и в рамках постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда по конкретным судебным делам, главное - удалось добиться стабильности судебной практики и ее предсказуемости.[57]

Европейский суд по правам человека в результате сложившейся практики обращений российских граждан пришёл к выводу, что применение процедуры пересмотра в порядке надзора вступивших в законную силу и обязательных для исполнения судебных решений нарушало принцип правовой определенности и право заявителей на доступ к суду. Кроме того несмотря на положительные изменения, по мнению суда, действующая сегодня процедура все еще не позволяет сторонам быть полностью уверенными в том, что судебные постановления, которые вступили в силу и стали обязательными для исполнения не будут оспорены и что в случае подачи надзорной жалобы такая неуверенность не будет длиться неопределенный период времени.

Подводя итоги необходимо заметить, что происходящая поэтапно реформа судебного надзорного производства в России направлена на максимальное обеспечение конституционных гарантий доступного и справедливого правосудия, приближение отечественного судопроизводства к европейским стандартам. Российское процессуальное законодательство сделало большой шаг вперед, и огромную роль в этом сыграл ЕСПЧ, однако, хотелось бы, чтобы усилия федерального законодателя в этом отношении получили адекватную, заслуженную оценку Европейского суда по правам человека и других международных органов. Но тем не менее, Российской Федерации необходимо применять меры рекомендованные Комитетом Министров Совета Европы, а именно повышать качество правосудия, что приведет к уменьшению потребности в применении процедуры надзора, обеспечить, что процедура "надзора" будет отвечать требованиям справедливого судебного разбирательства, включая принципы состязательности, равенства сторон, и т.д.; не допускать рассмотрения в порядке надзора необоснованных жалоб, представляющих собой злоупотребление доступом к правосудию, которые сводятся к дальнейшему замаскированному обжалованию, вызванному не согласием с оценкой, данной спору по делу нижестоящими судами в пределах их компетенции и в соответствии с законом.

В чем состоит влияние Европейского суда – по тексту излагается сумбурно. Возможно на защите возникнет такой вопрос нужно быть готовым четко и лаконично ответить

[1]Сведения о судебной нагрузке в арбитражных судах РФ в 2009-2011 годах http://www.arbitr.ru/_upimg/731F48357EA6A6C62CEC755A60A0D5E2_o_syd_nagryzke.pdf

[2] Таблица основных показателей работы арбитражных судов Российской Федерации в 2007 – 2011 //http://www.arbitr.ru/_upimg/5EA9CC7D621C330F608D85DDFD2D9C01_os_pokazateli_raboti_2007-11.pdf

[3] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 N 95-ФЗ.- Собрание законодательства РФ.- 29.07.2002.-№ 30.- ст. 3012.

[4] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 05.03.1992 № 2447-1// Ведомости СНД и ВС РФ. – 16.04.1992. – № 16. – ст. 836. – утратил силу

[5] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 05.05.1995 N 70-ФЗ //Российская газета. – 16.05.1995. – № 93.-утратил силу

[6] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.11.

[7]О некоторых вопросах рассмотрения заявлений о принесении протестов: Распоряжение ВАС РФ от 14.07.1995 № 14// http://www.lawmix.ru/zkrf/51566/

[8] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.10.

[9] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.11.

[10] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 N 95-ФЗ.- Собрание законодательства РФ.- 29.07.2002.-№ 30.- ст. 3012.

[11] 1О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации: Федеральный Закон от 24.07.2002 № 96-ФЗ // Российская газета. – № 137. –27.07.2002.

[12] Арбитражный процесс: Учебник/ В.В. Ярков. – М.: Волтерс Клувер. – 2008. — С. 603.

[13] О внесении изменений и дополнений в Федеральный конституционный закон "Об арбитражных судах в Российской Федерации": Федеральный Конституционный Закон от 04.07.2003 N 4-ФКЗ // Российская газета. – № 132. –09.07.2003.

[14] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[15] Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. – 2003. – № 9. – С. 73-79.

[16] Арбитражный процесс: Учебник для студентов юридических вузов и факультетов / Под ред. проф. М.К.Треушникова. – М.: Издательский Дом “Городец”. – 2007. — с. 283.

[17] Ефимова В. Надзор как стадия арбитражного процесса // право и экономика. –2004. – № 5. – С.72.

[18] Крымкин В.В. Надзорное производство в арбитражном процессе // Налоги. – 2009. – №30. – С.11-13.

[19] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[20] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[21] Цит. по:Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.23.

[22] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[23] Тимофеев Ю.А. Правовые позиции как основание пересмотра судебного акта. // Арбитражная практика. –2011. – №5. – с. 25.

[24] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[25] Тимофеев Ю.А. Правовые позиции как основание пересмотра судебного акта. // Арбитражная практика. –2011. – №5. – с. 25.

[26] Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. – 2003. – № 9. – С. 73-79.

[27] Полонский Б.Я. Сущность надзора в арбитражном процессе // Законодательство. – 2004. – № 12. – С. 26-27.

[28] Полонский Б.Я. Сущность надзора в арбитражном процессе // Законодательство. – 2004. – № 12. – С. 26-27.

[29] Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993). – Российская газета. – 21.01.2009. – № 7.

[30] Азаров В.В. Состязательность при пересмотре судебных актов арбитражных судов в кассационном и надзорном порядке// Арбитражный и гражданский процесс. –2004. – №4. – С.13-16.

[31] Полонский Б.Я. Сущность надзора в арбитражном процессе // Законодательство. – 2004. – № 12. – С. 26-27.

[32] Цит. по: Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. – 2003. – № 9. – С. 73-79.

[33] Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. – 2003. – № 9. – С. 73-79.

[34] Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. – 2003. – № 9. – С. 73-79.

[35] Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. – 2003. – № 9. – С. 73-79.

[36] Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. 2003. - №10. - С. 49-57.

[37] Конвенция о защите прав и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950). – Собрание законодательства РФ. – 08.01.2001. – N 2. – ст. 163

[38] Брежнев О.В. Проблемы реформирования судебного надзорного производства в России в свете решений Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации // Администратор суда. – 2010. – № 1. – С. 2 - 4.

[39] Брежнев О.В. Проблемы реформирования судебного надзорного производства в России в свете решений Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации // Администратор суда. – 2010. – № 1. – С. 4 - 6.

[40] По вопросу приемлемости жалобы № 47939/00, поданной Галиной Питкевич против Российской Федерации: Решение Европейского суда по правам человека от 08.02.2001 //Журнал российского права. – 2001. – № 5. – С. 99 - 110.

[41] Ефимова В. Надзор как стадия арбитражного процесса // право и экономика. –2004. – № 5. – С.73.

[42] Постановление по делу «Рябых против Российской Федерации» от 24 июля 2003 // Журнал российского права. – 2003. –. N 5. – С. 136 – 141.

[43] Кашкарова И. Срок обжалования судебных постановлений в суд надзорной инстанции // Арбитражный и гражданский процесс. –2005. – №2. – С.45.

[44] Зенин А. А., Шурутина А.Д. «Системные проблемы» Российской Федерации в свете исполнения Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод// Российское правосудие. –2011. – № 7. – С.14.

[45] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[46] Брежнев О.В. Проблемы реформирования судебного надзорного производства в России в свете решений Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации // Администратор суда. – 2010. – № 1. – С. 2 - 6.

[47] Миннегалиева Л. Срок для возбуждения надзорного производства: взгляд Европейского Суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации// Арбитражный и гражданский процесс. – 2009. – №6. – С. 21.

[48] Брежнев О.В. Проблемы реформирования судебного надзорного производства в России в свете решений Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации // Администратор суда. – 2010. – № 1. – С. 2 - 6.

[49] Масаладжиу Р. Принцип правовой определенности в науке, практике ЕСПЧ и его влияние на доступность правосудия на стадии надзорного производства в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. – 2009. – № 7. – С. 22-25.

[50] Цит. по: Масаладжиу Р.М. Целесообразно ли "смещение" момента вступления в законную силу судебных актов арбитражных судов? // Арбитражный и гражданский процесс. – 2010. – № 8. – С. 22 - 26.

[51] Масаладжиу Р. Принцип правовой определенности в науке, практике ЕСПЧ и его влияние на доступность правосудия на стадии надзорного производства в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. – 2009. – № 7. – С. 22-25.

[52] Курпас М.В. О соответствии предложенной законодателем процедуры доступа в суд надзорной инстанции международно-правовым и конституционным принципам судопроизводства// Международное публичное и частное право. – 2011. – № 3. – С. 8 - 14.

[53] Промежуточная Резолюция Комитета Министров Совета Европы от 8 февраля 2006 г. ResDH(2006) относительно нарушения принципа правовой определенности в результате пересмотра судебных решений в порядке надзора в ходе судебных разбирательств по гражданским делам в Российской Федерации - принятые властями меры общего характера и оставшиеся вопросы (постановления Европейского Суда по делам "Рябых против Российской Федерации" (от 24 июля 2003 г.) и "Волкова против Российской Федерации" (от 5 апреля 2005 г.)// Бюллетене Европейского Суда по правам человека. Российское издание. -2007.- № 5

[54] Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе. - М.: Волтерс Клувер. – 2007. – с.20-25.

[55] Брежнев О.В. Проблемы реформирования судебного надзорного производства в России в свете решений Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации // Администратор суда. – 2010. – № 1. – С. 2 - 6.

[56] Исаева М. А., Сергеева И.Д., Сучкова М. А Россия и Европейский Суд: реформы или конфронтация? Комментарий к проблнме исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты при обращении в Европейский Суд по правам человека в контексте реформы порядка обжалования решений судов общей юрисдикции, а также отдельных положений законопроекта А.П. Торшина // Арбитражный и гражданский процесс. –2011. – №11. – С.27.

[57] Выступление Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации А.А.Иванова на итоговом совещании председателей арбитражных судов России.

Поиск по сайту: