Энергетические пределы капитализма

Еще более важно, что даже в случае снятия, каким-либо образом, проблем, связанных с перепроизводством, долгосрочные перспективы капиталистического роста оказываются более чем проблематичными. Связано это с тем, что ведущим двигателем индустриальной капиталистической экономики XIX-XX веков было технологическое развитие в энергетическом секторе, позволявшее все более эффективно использовать топливо, как непосредственно в производстве и на транспорте, так и при производстве электроэнергии, затем, также, использовавшейся в промышленности, коммунальном секторе, в сфере услуг, и т.д. Повышение эффективности использования топлива приводит к уменьшению затрат топлива на единицу продукции, и, следовательно, к сокращению издержек. Но именно это сокращение издержек приводит к новым инвестициям, в этой отрасли, к бурному росту производства, и, таким образом, к росту потребления топливных ресурсов в абсолютных значениях. Рост эффективности использования топлива сказывается, в первую очередь и сильнее всего, на энергетическом секторе, и на тяжелой промышленности, обеспечивая рост именно этих секторов экономики. В результате остальные сектора экономики могут пользоваться дешевой (и стабильно дешевеющей) электроэнергией и также дешевеющими продуктами промышленности, т.е. средствами производства. Это делает выгодным и рациональным повышение производительности труда именно за счет инвестиций в совершенствование оборудования, средств производства, в замещение дорогостоящего человеческого труда энергоемким оборудованием.

Именно такой тип развития характерен для индустриального капитализма; и именно ему капитализм обязан большей частью своих успехов. Однако уже в 1960-е годы в развитых капиталистических странах, например, в США, технологические пределы подобного повышения эффективности были, в основном, достигнуты[6].

Дальнейший рывок промышленного развития, теоретически, мог бы быть связан с переходом на другие источники энергии, качественно более дешевые, и с большей энергетической отдачей, чем топливные полезные ископаемые (нефть, газ, и менее удобный, но все еще широко используемый уголь). Однако такого перехода не произошло.

Наоборот, энергетическая отдача от топливных полезных ископаемых неуклонно уменьшается, в связи с исчерпанием более доступных и более качественных месторождений. Промышленная экономика оказалась в ситуации, когда не только нет новых моторов роста, но и старые начинают работать хуже. С одной стороны, нет нового качественного скачка в эффективности производства энергии. С другой стороны, то топливо, на котором в основном базируется существующее производство энергии, становится более труднодоступным и дорогим. А это значит, что даже рост эффективности производства топлива будет, во все большей степени, не сокращать издержки производства, но лишь компенсировать их увеличение.

Эксперты спорят о том, наступил ли уже мировой «пик нефти», после которого добыча будет сокращаться, требуя при этом все больше издержек, или нет. Однако сомневаться в том, что он, если еще и не произошел, произойдет в ближайшие десятилетия, оснований очень мало. Открытие новых месторождений достигло своего пика еще в 1960-е годы, и с тех пор неуклонно сокращается. Пик добычи, в такой ситуации – лишь вопрос времени. Пессимисты полагают, что он уже достигнут, примерно в 2005-2008 гг., оптимисты, в том числе официальное Международное энергетическое агентство, относят его к 2020-м годам. Вслед за ним последует пик газа и пик угля. О сроках, опять же, можно спорить. Но общую тенденцию повышения издержек (не только в стоимостном, но и в натуральном выражении, т.е., большая энергоемкость, материалоемкость и т.д., добывающей отрасли) при добыче топливных полезных ископаемых, также как и все большего количества других невосполнимых ресурсов, оспорить невозможно.[7]

На горизонте маячит пик добычи большинства металлов, и других полезных ископаемых [8]. В сочетании с исчерпанием формально восполняемых ресурсов, таких, как пресная вода, плодородная почва, леса, и другие, скорость добычи которых сегодня на порядки превышает скорость их естественного восстановления, и с последствиями отравления окружающей среды отходами индустриального производства, этот «пик всего» грозит совершенно реальным общим экологическим кризисом[9].

Альтернативные источники энергии, вплоть до настоящего момента, превосходят по совокупному уровню издержек производства топливные полезные ископаемые.

Подчеркнем еще раз: речь идет не только о стоимостных издержках, не только о денежном выражении издержек, которое, естественно, подвержено влиянию множества факторов, в том числе и краткосрочных, вплоть до биржевых спекуляций. Речь идет и об издержках в натуральном выражении.

Для оценки издержек в натуральном выражении используются разные показатели, одним из наиболее распространенных является показатель EROEI, оценивающий энергетические издержки производства энергии.

EROEI – это отношение того количества энергии, которое получено из определенного источника, к той энергии, которая затрачена, чтобы добытую энергию получить. Т.е., например, EROEI нефти - это отношение того количества энергии, которое даст сжигание барреля нефти, к тому количеству энергии, которое потребуется, чтобы этот баррель добыть. Формула EROEI: (ER/EI – Энергетическая отдача / Энергетические инвестиции) Иначе говоря, EROEI – это отношение той энергии, которая производится энергетическим сектором экономики, но поступает в остальные сектора общественного хозяйства (энергетическая отдача ER), к той энергии, которая потребляется внутри самого энергетического сектора, для его производственных нужд (энергетические инвестиции EI).

При интерпретации значений EROEI, нужно иметь в виду следующие ограничения:

1.

С измерением EROEI связан ряд достаточно очевидных проблем.

· В капиталистической экономике основной интерес для хозяйствующих субъектов представляет учет в денежной форме. Учёт в натуральной форме ведется не всегда. Поэтому сбор сведений о том, сколько на каждой стадии производства потрачено энергии в натуральных показателях, затруднен чисто технически – далеко не всегда соответствующие данные можно найти.

· Достаточно очевидно, что данные по EROEI какого-либо источника энергии будут носить усредненный характер. EROEI, допустим, нефти, зависит не только от ее сорта, от региона/страны, где идет добыча, и т.п., но изменяется даже в зависимости от конкретного месторождения. EROEI, например, гидроэлектростанций, настолько зависит от их месторасположения, и настолько сильно варьирует, что попытка посчитать среднее значение в этом случае оказывается вообще лишенной смысла.

· Третья техническая проблема связана с определением границ анализа. Понятно, что для того, чтобы посчитать энергию, затрачиваемую на добычу нефти, мало посчитать только непосредственные затраты. Необходимо включить и те затраты энергии, которые пошли на создание оборудования, используемого для добычи. Но ведь и это оборудование было создано с помощью другого оборудования, при создании которого тоже использовалась энергия. Учитывать ли это? До какого момента прослеживать эти энергетические цепочки?

· Принимая во внимание наличие этих технических проблем, а также неполноту данных, мы не должны удивляться тому, что сведения о EROEI тех или иных источников энергии, которые можно встретить в соответствующей литературе, будут, нередко, разниться

2.

• Количество энергии, которое расходуется, чтобы добыть энергию, никоим образом не является постоянной величиной. EROEI может как увеличиваться, так и уменьшаться.

• Так, в случае с топливными полезными ископаемыми тенденция уменьшения EROEI оказывается связана с теми причинами, о которых мы говорили выше, в связи с идеей «пика». В то же время, изменение технологии способно привести к к увеличению EROEI.

• Достигнуто это может быть за счёт увеличения количества энергии, получаемой из определенного количества топлива (т.е., в выражении ER/EI увеличивается числитель), или за счёт более экономного расходования энергии, нужной, чтобы вышеупомянутое топливо добыть(произвести). В этом случае увеличение EROEI происходит за счёт уменьшения знаменателя.

• Таким образом, познавательную и практическую ценность представляют не столько значения EROEI в определенный момент времени, сколько динамика этих значений, основные тенденции.

• Анализировать эти тенденции нужно, увязывая их с тенденциями (как чисто технологическими, так и экономическими) развития соответствующих отраслей энергетики.

Учитывая все вышесказанное, мы, тем не менее, должны констатировать: исследования, сравнивающие различные источники энергии по ряду характеристик, и прежде всего, по их EROEI, однозначно показывают, что совокупные энергетические издержки в натуральном выражении, при использовании как сегодняшних месторождений нефти, так и альтернативных источников энергии, оказываются сегодня в четыре-пять раз выше, чем это было при использовании угля и нефти в середине XX века.

Это касается даже таких, наиболее исполнимых вариантов, как ядерная энергетика, и ветроэнергетика. По мере того, как будут расти издержки, связанные с добычей топливных ископаемых, альтернативная энергетика станет более конкурентоспособной. Однако даже при условии резкого повышения эффективности альтернативной энергетики, и при условии вложения колоссальных средств (в разы превышающих мировой ВВП) в соответствующую инфраструктуру, человечество будет обречено в XXI веке пользоваться значительно более дорогой энергией, чем в XIX-XX веках, а также более редкими, более труднодоступными, более дорогими минеральными ресурсами [10].

Этого уже будет достаточно, чтобы поддерживать постоянный депрессивный фон в мировой экономике. При этом, сокращение и удорожание источников энергии – далеко не единственная проблема в отношениях капитализма и окружающей среды. Так, глобальное потепление будет означать, с высокой степенью вероятности, череду засух и наводнений, превращение целых регионов в непригодные для обитания.

Колоссальные проблемы будут связаны с кризисом промышленно организованного капиталистического сельского хозяйства, основанного на хищнической эксплуатации почв, вызывающей быструю эрозию. Эта сельскохозяйственная система до сих пор избегала краха за счёт интенсивного использования минеральных удобрений, и высокой производительности труда, обеспеченной широким применением сельскохозяйственной техники. Однако по мере исчерпания нефти и газа (играющих важную роль в производстве минеральных удобрений и пестицидов, и, тем более, необходимых в качестве горючего для сельскохозяйственной техники), перспективы выживания индустриально организованного сельского хозяйства становится все более сомнительным. [11].

Иначе говоря, наиболее вероятные перспективы мирового капитализма, в обозримом будущем, лежат в диапазоне от вялотекущей депрессии, сопровождаемой растущим неравенством, ожесточенной борьбой за ресурсы между странами и корпорациями, социальным регрессом в большинстве частей света, региональными экологическими и экономическими катастрофами, до общего краха и распада основ цивилизованного общества.

Поиск по сайту: