Августа 20:01 реального времени

Некрополис на Черном Континенте

Посреди обширной, ровной как стол площадки стояли, нервно озираясь, два дварфа. Сейчас трудно сказать, но, возможно, раньше это был колоссальный фонтан посреди Некрополиса. Так или иначе, место было ровное, открытое, подкрасться незаметно к стоящим в центре «фонтана» дварфам было фактически невозможно.

Большая часть населения «Эпохи Химер» не любила жителей Черного Континента. А жители Черного Континента не любили вообще никого. Здесь собирались те, для кого основной радостью в жизни стала война.

По слухам, раньше это было что-то вроде специальной локации для тех, кто уж больно увлекался убийствами. Тут снимались все штрафы за нападение, тут стояло много полуразрушенных крепостей, которые без труда превращались в оборонительные точки. Хочется истреблять себе подобных? Отправляйся на Черный Континент и рубись сколько душе угодно.

Время от времени жители Черного Континента, точно викинги, устраивали набеги на другие материки. Иногда им удавалось, набрав добычи, улизнуть раньше, чем мирные жители успевали дать отпор, а иногда они нарывались на организованное сопротивление и им с удовольствием выдавали по лбу. С некоторой натяжкой можно сказать, что с Черным Континентом шла война.

Слабой стороной Черных всегда была экономика. В чести были воины, а к ремесленникам относились с презрением. Никто не хотел тратить время на кропотливое добывание ресурсов, да и кузнечное дело особым почетом не пользовалось. Зато все нуждались в доспехах, в оружии работы гномов, в энергетических кристаллах... Оставался единственный выход — взять все это силой.

Администрация сервера бережно лелеяла создавшийся баланс, ведь война с Черным Континентом оставалась естественным и фактически вечным квестом. Процветала контрабанда: вещи, довольно дешевые в цивилизованном мире, нередко удавалось «толкнуть» на Черном Континенте по абсолютно нереальной цене.

У Черных (или, как их прозвали, — папуасов) существовала своя агентурная сеть, выискивающая удобные для набега места. В целях противодействия сформировалась даже специальная эскадра, занятая перехватом папуасских драккаров и охраной побережья. Торговая Гильдия платила эскадре гонорар за каждое дежурство, а за участие в боевых действиях — премиальные. В общем — всем было весело.

Однако Банзаю с Махмудом в данный момент было совсем не до смеха. Стоять посреди Черного Континента, имея на руках пятьдесят восемь миллионов золотых наличными... Вдвоем... Чистое самоубийство.

— Они опаздывают уже на одну минуту двадцать две секунды, — нервно буркнул Банзай.

— Спокойно, дед, это же папуасы, пунктуальность — не их конек.

— У меня такое чувство, будто за нами наблюдают.

— Наблюдают, будь спокоен.

— Где их носит?

— Спокойно. Они уже идут.

На противоположном конце поля показались две человеческие фигуры. Банзай стиснул ручку прикованного к его запястью саквояжа. Махмуд чуть развел в сторону пустые руки.

То ли под стать своему прозвищу, то ли по какой другой причине, но жители Черного Континента и вправду отличались довольно варварским вкусом. Оба переговорщика были закованы в броню, щедро усеянную всяческими шипами, крючьями и заклепками. Их лица покрывали татуировки, в носу одного было серебряное кольцо, в носу другого — золотое.

Подойдя к дварфам, папуасы остановились метрах в десяти. Несмотря на свой рост, гном — серьезный противник, а уж гном, защищающий деньги, легко покрывает разницу в десять уровней.

— Итак, джентльмены, — неожиданно твердым, спокойным голосом возвестил Банзай. — Вы принесли его?

— А вы принесли деньги? — спросил папуас с золотым кольцом в носу.

Банзай молча открыл саквояж, доверху набитый золотом. С вожделением вздохнув, папуас, в свою очередь, достал небольшой цилиндрический футляр и, бережно вытащив из него какой-то свиток, издали показал его дварфам.

Глаза Банзая сверкнули таким жадным вожделением, что папуас, икнув, быстро спрятал предмет обратно в футляр. Опомнившись, Банзай захлопнул саквояж.

— Кхм... Да... Прошу прощения. Итак?

Банзай и золотоносый медленно пошли навстречу друг другу. Напарники замерли в напряжении. Двое встретились в середине площадки. Папуас моментально открыл саквояж, дабы увидеть индикатор с суммой, Банзай жадно схватил и развернул свиток.

— Все как в аптеке, — с облегчением заявил папуас, так, чтобы слышал его напарник. — Пятьдесят восемь лимонов.

Банзай, бережно спрятав свиток в футляр, помахал Махмуду.

— Ну, приятно было иметь с вами дело, — расшаркался старый дварф. — Был рад убедиться, что слухи о коварстве жителей Черного Континента весьма преувеличены.

— Не спешите с выводами, мой доверчивый друг, — улыбнулся папуас. — Видите ли... Мы тут посоветовались и решили... что подобный свиток является, так сказать, стратегическим объектом. Поэтому его исчезновение с Черного Континента недопустимо.

— Поясните, — холодно проговорил Банзай, отступая на шаг.

— Оставайтесь у нас, — осклабился папуас. — Такой умелый оружейник, как вы, будет пользоваться большим уважением. Гарантией того, что вы не сбежите, будет вот эта сумочка. Свиток будет выдаваться вам только на время работы.

— Ваше предложение неинтересно, — холодно ответил Банзай.

— В таком случае — увы. Отдайте свиток — и можете возвращаться домой. Некрополис окружен моими людьми.

— Другими словами, это... — Банзай развернулся в сторону Махмуда и во всю мощь легких завопил: — Подстава-а-а!!!

Приятно было видеть, что от вопля Банзая оба папуаса присели, зажмурившись. Впрочем, не произошло почти ничего, только от ближайших обелисков, окружающих фонтан, начали отделяться тени прячущихся там воинов.

Убедившись, что никаких последствий крик гнома не возымел (даже Махмуд остался на месте), золотоносый папуас проворно перекинул драгоценный саквояж напарнику и глумливо ухмыльнулся:

— Только не говорите, что вас не предупреждали о коварстве жителей Черного Континента.

— Предупреждали, разумеется, — кивнул Банзай. — Поэтому я позволил себе некоторые вольности.

— А? — с подозрением переспросил папуас.

Словно ответ на его немой вопрос воздух со свистом взрезала стрела. И замерла прямо в горле у носителя золотого кольца. Неразборчиво булькнув, папуас брыкнулся на землю.

— Подстава! — завопил его напарник. — Взять!

Спешащие по площадке воины прибавили ходу, размахивая оружием. Махмуд деловито доставал секиру, Банзай задумчиво подбрасывал на ладони футляр со свитком, что-то выглядывая в небе. В тот момент, когда первый ряд нападающих, точно волна об утес, разбился об Махмуда, старый дварф, высоко подпрыгнув, что было силы зашвырнул футляр в небо.

— Ва-у-у-у! — застонала толпа, провожая взглядом полет предмета стоимостью пятьдесят восемь миллионов.

Из низкой тучи черной молнией спикировало существо, напоминающее огромную летучую мышь с острой крысиной мордочкой и розовыми ушами. Схватив футляр, существо крутануло бочку и, хлопнув крыльями, стало стремительно удаляться, резво набирая высоту. Вслед ему полетели копья, топоры и даже пара бумерангов.

— Эта штуковина утащила свиток!!! — отчаянно завопил кто-то. — Держи ее!

Большая часть папуасов, подвывая и бранясь, кинулась вслед стремительно уменьшающемуся силуэту. Человек пять остались, кровожадно разворачиваясь в сторону дварфов.

— Скажите, — робко осведомился Банзай, глядя на обступающих его противников. — А ваши друзья уже далеко?

— Тебе хватит, — угрюмо заявил один из папуасов. — Пятеро против двоих — не ваш расклад.

— Что-то у тебя с математикой, сынок, — ласково заметил Банзай, когда один из папуасов вдруг плюхнулся на землю со стрелой в затылке. — Двое против четверых... О, пардон, ситуация снова изменилась.

Сжимающий саквояж папуас вдруг стал стремительно меняться. Кожа его побледнела, черты лица поплыли, волосы стали стремительно расти. Кроме того, он вдруг, достав откуда-то стилет, ловко ткнул им одного из «соратников». Через миг оставшиеся в живых папуасы уже обалдело пялились на ослепительно улыбающуюся Мелиссу. Пока они пытались сообразить, что к чему, Махмуд с размаху опустил секиру еще на одного противника.

— Ничего не понимаю, — признался последний папуас перед тем, как умереть.

— Сумочка, моя сумочка, — нежно проворковал Банзай, вырывая из рук Мелиссы саквояж.

— Дед, давай-ка ходу отсюда, — угрюмо буркнул Махмуд.

Поиск по сайту: