АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава третья. Низкие тучи стлались над самой землей, с раннего утра моросил нудный мелкий дождь

Читайте также:
  1. II. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТРОЙ И ГЛАВА ГОСУДАРСТВА.
  2. III. Третья группа профессиональных вредностей возникает вследствие несоблюдения общесанитарных условий в местах работы.
  3. БЕДА ТРЕТЬЯ. 1205 г.
  4. Вторая глава
  5. Высшее должностное лицо (глава) субъекта Федерации: правовое положение и полномочия
  6. Глава 0. МАГИЧЕСКИЙ КРИСТАЛЛ
  7. Глава 1
  8. ГЛАВА 1
  9. ГЛАВА 1
  10. ГЛАВА 1
  11. Глава 1
  12. ГЛАВА 1

 

Низкие тучи стлались над самой землей, с раннего утра моросил нудный мелкий дождь. У обочины дороги стоял видавший виды «Жигуленок», его пассажиры откровенно скучали. Сидевший за рулем светловолосый мужчина средних лет приоткрыл ветрячок и молча курил, время от времени поглядывая на блестевшее от дождя шоссе. Его спутница, молодая женщина лет двадцати пяти, небрежно перебирала стопку магнитофонных кассет, пытаясь найти что-нибудь нормальное и молча ругая их владельца за отвратительный вкус.

На заднем сиденье расположились два крепких молодых человека. Их вид легко давал понять, что зарабатывали они себе на жизнь отнюдь не головой. Того, что был чуть повыше, звали Кимом, другого Веней. Ким был одет в темную длиннополую кожаную куртку, Веня облачился в зеленую штормовку. Занимались они в данный момент явно не своим делом, от скуки разгадывая журнальный кроссворд. Прислушиваясь к их натужным попыткам что-нибудь отгадать, женщина то и дело незаметно улыбалась.

— Рыба семейства карповых, — не спеша продолжал читать Ким, — из шести букв, вторая «а».

— Русалка, — ответил Веня и засмеялся.

— Да ну тебя, — обиделся Ким. — Я серьезно.

— Читай дальше.

— Лестница на судне, четыре буквы. Это я сам знаю — «трап».

— Дальше давай.

— Знак Зодиака, четыре буквы, вторая «в». — Ким задумался, девушка снова надменно улыбнулась.

— Лев там у нас, Скорпион… что еще? — Веня был доволен уже тем, что смог назвать хоть эти два знака. Однако проявить в полной мере зачатки своей эрудиции он не успел.

— Едет, — коротко бросил водитель и запустил мотор.

— Всем приготовиться, — скомандовала девушка, ее голос оказался неожиданно твердым.

Вдали показался красный «Икарус». Он неторопливо миновал открытое место и снова пропал из виду, скрытый густой стеной леса. Пройдет несколько минут, и автобус вынырнет из-за поворота — времени теперь оставалось в обрез. И сразу же пассажиры «Жигуленка» преобразились. Ким отбросил журнал, вылез из машины и открыл багажник. Быстро достав запаску, бросил ее рядом с машиной. Веня откинул подушку сиденья и выудил из-под нее два «Калашникова».

Убедившись, что запаску хорошо видно с дороги — обычный мелкий ремонт, Ким взял автомат, щелкнул предохранителем и передернул затвор, затем спрятал оружие под курткой, прикрыв его длинной полой и придерживая рукой. Веня снова сел в машину и положил автомат на колени, прикрыв за собой дверь. Все было готово. Прошла минута, другая, наконец вдали послышалось ровное урчание мотора.

«Икарус» быстро приближался.

 

Убаюканный ровным гулом мотора и монотонным покачиванием, Максим тихо дремал, откинувшись в кресле. Дана молча глядела в запотевшее окно, было видно, что мысли ее заняты совсем не проносившимся за окном пейзажем.

«Икарус» сильно тряхнуло на выбоине. Максим открыл глаза, лениво взглянул на часы — половина четвертого. До Клёновска еще час пути, непривычное название хорошо известного города в который уже раз заставило Максима улыбнуться. Открыв стоявшую в ногах сумку, достал купленную еще в Ростове газету. Зевнув, мельком взглянул на Дану — та все так же смотрела в окно, на губах ее застыла мягкая улыбка. Развернув газету, Максим подумал о том, что в молодости Дана наверняка была очень красива — хотя бы потому, что и сейчас еще выглядела совсем неплохо. С самого автовокзала они не разговаривали, об этом его попросила Дана. По ее словам, здесь начинались опасные места и лучше соблюдать осторожность. Никто не должен знать, что они едут вместе.

Максим успел прочитать небольшую заметку, когда автобус начал замедлять ход. Свернув газету, глянул в методично очищаемое «дворниками» лобовое стекло автобуса.

На обочине стоял потрепанный «Жигуленок», рядом валялась запаска. Мужчина в черной кожаной куртке оживленно махал рукой, прося остановиться, рядом стояла молодая женщина, зябко кутаясь в тонкий демисезонный плащ. Автобус остановился.

— Что у вас? — спросил водитель автобуса подбежавшего мужчину.

— У нас вот это, — ответил тот, выхватив из-под полы автомат и направив его на водителя. — Хочешь жить, сиди и не дергайся и делай то, что тебе скажут. Все понятно?

Водитель молчал.

— Открой дверь! — приказал террорист, водитель так же молча повиновался.

Через открывшуюся дверь в автобус тут же запрыгнул мужчина в зеленой штормовке, вооруженный автоматом, следом поднялась и женщина в плаще.

— Всем сидеть, это ограбление! — сказал мужчина в штормовке и усмехнулся. — Кто хочет пулю в лоб, пусть поднимет руку!

Максим не то что бы со страхом — скорее, с удивлением смотрел на этого человека, все произошедшее стало для него полной неожиданностью. Он лихорадочно соображал, что можно сделать в этой ситуации, и тут же ощутил на своей руке руку Даны.

— Сиди спокойно, — прошептала она. Максим едва заметно кивнул.

В автобусе стало очень тихо, лишь где-то в конце салона кто-то вскрикнул и тут же испуганно затих.

Тем временем первый террорист успел забраться в автобус и снова взял водителя на прицел.

— Давай за «Жигулем», и без фокусов, — велел он.

«Жигуленок» взревел мотором и вырулил с обочины на трассу, автобус медленно двинулся следом. Через пару километров легковушка свернула на разбитую гравийку, и «Икарус», тяжело переваливаясь на ухабах, потянулся вслед за нею. Спустя некоторое время последовал еще один поворот, на заросшую травой лесную дорогу.

— Не проеду, мокро очень, и узко, — сказал водитель «Икаруса».

— Проедешь, — заверил его человек в кожаной куртке, ткнув под ребра кончиком ствола.

Ветки деревьев хлестали по стеклам, мотор натужно гудел, впереди маячил забрызганный грязью «Жигуленок». Пассажиры автобуса молчали, контролируемые весельчаком с автоматом. Женщина в плаще тем временем неторопливо осматривала пассажиров, явно кого-то выискивая.

Наконец легковушка остановилась.

— Остановись, заглуши мотор. Теперь встань и иди на свободное место.

Водитель молча повиновался.

— Куда вы нас привезли! — раздался не то чтобы вопросительный, а, скорее, возмущенный голос одного из пассажиров.

— На Кудыкину гору, — ответил террорист в штормовке. — Что, первый кандидат? Закрой рот и молчи, пока я тебе мозги не выбил.

Пассажиры автобуса молчали, изредка перешептываясь между собой, бабка на переднем сиденье незаметно крестилась, отвернувшись к окну.

— Не бойтесь, мы никого не тронем, вы нам не нужны, — подала наконец голос женщина в плаще. — Нам нужен только курьер, и лучше ему выйти самому.

Все молчали, в автобусе повисла напряженная тишина. Молчал и Максим, с ужасом понимая, что эти люди ищут не кого-нибудь, а их с Даной. А точнее, Дану, ведь именно она везла материалы хакеров. Значит, информация об этой поездке каким-то образом дошла до легионеров. Впрочем, сейчас Максима волновало другое, он пытался найти выход из сложившейся ситуации. Искал его — и не находил. Да и что он мог сделать против вооруженных бандитов?

Женщина в плаще не спеша шла по салону, внимательно вглядываясь в лица пассажиров.

 

Медленно идя по салону, Яна всматривалась в лица пассажиров, пытаясь вычислить курьера. Вот этот дед? Вряд ли, обычная деревенщина. Два мужика в конце салона? Один посерел от страха, другой явно с похмелья — таких хакеры и близко к себе не подпустят. Вот этот парень? Взгляд настороженный, весь подобрался. Нет, наверняка не он — зелен еще, да и пустой совсем, нет в нем силы. Тогда кто?

— Сидеть, сволочь! — послышался злой и резкий голос Кима, Яна обернулась.

Сидевший в начале салона мужчина в поношенной кожаной куртке незаметно нащупывал что-то в лежавшей на коленях сумке. Заметив это, Ким с силой ткнул его стволом под ребра.

— Проверь, что у него там, — велел он подскочившему Вене.

Отобрав сумку, Веня порылся в ней и, присвистнув от удивления, вытянул большой разводной ключ.

— Ого! — удивился Ким. — И ты, падла, хотел меня этим? Может, его ищем? — обратился он к Яне.

Яна подошла, взглянула на побледневшего мужчину. Ну надо же — ведь мышь серая, дрянь, ничтожество. А вот поди ж ты, все туда же, за ключ хватается. А может, и вправду он? — Яна в упор посмотрела на него, тот не выдержал и отвел взгляд.

— К машине его, — велела Яна. — И вот этого, — указала она на дородного мужика в галстуке. Именно он незадолго до этого интересовался, куда они приехали.

— А я-то тут причем? — заупрямился было тот, но Веня молча саданул ему прикладом под дых и под присмотром Кима вышвырнул на улицу, где тот сразу же попал в надежные руки Гора.

— И вот этих двоих, для надежности. — Яна указала на алкоголика и мужика с серым лицом. — Остальным сидеть, и без глупостей! Болота здесь глубокие, места, если что, хватит всем. — Она обвела грозным взглядом притихших пассажиров и вышла из автобуса. Веня тем временем удобно устроился у входной двери и стал молча лузгать кедровые орешки, перекинув автомат в левую руку и глядя на пассажиров большими добрыми глазами.

— Ну чего приуныли? — произнес он, сплевывая скорлупу на пол. — Сейчас с теми цуциками разберемся, и покатите дальше. Не боись, делов-то на пять минут осталось…

Максим без всяких эмоций выслушал его развязанную речь, затем повернулся к окну, пытаясь разглядеть, куда увели пленников.

Увели недалеко и Максим, приглядевшись, сразу их увидел. Все четверо уже лежали на земле, и два боевика весьма профессионально их обрабатывали — даже в автобусе были слышны глухие звуки ударов.

Однако не это привлекло его внимание. Мельком взглянув на охранника, Дана незаметно достала из сумочки небольшую черную косметичку.

— Спрячь, — едва слышно прошептала она, коснувшись руки Максима. — Сохрани любой ценой. В крайнем случае, уничтожь. Запомни адрес: Комсомольская, двадцать четыре. Передашь туда, там тебе помогут. И не вмешивайся, что бы не случилось. Это приказ — ты понял?!

Было в голосе Даны что-то такое, что Максим не посмел ослушаться. Послушно взяв косметичку, аккуратно спрятал ее в боковой карман куртки.

Еще минуту Дана сидела, словно собираясь с мыслями, затем едва заметно улыбнулась и поднялась с кресла.

— Молодой человек, пропустите меня, — громко обратилась она к Максиму, в груди у того все оборвалось — что она задумала? Хотел было силой усадить ее на место, но наткнулся на хлыст ее стального взгляда — и послушно поднялся, освобождая дорогу.

— Эй, куда поперлась?! — разнесся по автобусу голос Вени, он встал и направил автомат на женщину.

— Позови Яну. Скажи, курьер зовет. — Голос Даны вдруг стал удивительно чистым и мелодичным.

Веня взглянул на нее удивленно, затем выглянул из двери и свистнул. Подошел Ким.

— Здесь курьер, скажи Яне.

Однако Яна уже подошла сама.

— Курьер нашелся! — радостно объявил Веня, вылезая из автобуса. — Выходи, — обратился он к Дане…

Когда курьер вышел, Яна удивленно вскинула брови. Курьер — женщина? С каких это пор?

— Здравствуй, Яна. — Голос курьера был холоден, глаза смотрели спокойно и расслабленно. — Неужели не узнаешь?

Яна молчала, напряженно всматриваясь в лицо незнакомки.

— А вот так? — Женщина вынула из прически несколько шпилек, одним движением сняла парик, тряхнула головой — под париком оказались коротко стриженные густые каштановые волосы. — Привет, подружка…

Максим, глядя за всем через окно, опешил — теперь он видел женщину лет тридцати, весь ее старческий антураж оказался блефом!

Сердце лихорадочно билось, Максим не знал, что ему предпринять. Рвался туда, к ней — помочь, защитить, но строгий приказ Даны заставлял сидеть. Вцепившись в подлокотник кресла, Максим вслушивался в разговор, стараясь не упустить ни слова.

— Дана?!!

— Ну наконец-то. И что, ради меня ты устроила весь этот балаган?

— Не ожидала… — Голос Яны стал хриплым, она отступила на несколько шагов, словно взгляд Даны жег ее. — Держите ее на мушке, эта стерва опасна, — велела она, не отрывая взгляда от Даны. Оба боевика вскинули автоматы, в руках Гора появился пистолет.

— Даже так? — Дана наградила их ледяной улыбкой.

— Ты поедешь с нами. — Яна облизнула пересохшие губы. — Гор, надень на нее наручники.

Водитель достал из кармана «браслеты» и двинулся было к Дане, но тут же остановился, словно споткнувшись о ее холодный взгляд.

— Лучшее, что вы можете сейчас сделать — это сесть в машину и уехать отсюда. — Дана в упор смотрела на врагов, и было в ее взгляде что-то такое, от чего оба боевика и водитель невольно попятились. По лицу Яны поползли капли пота, она не отрываясь смотрела в глаза курьера.

— Прекрати, Дана. Прекрати и садись в машину, и я обещаю… что не убью тебя.

— Это потом сделает Дагс, да? — в голосе девушки чувствовался сарказм. — Нет, Яна, нам с тобой не по пути. Нам уже очень давно не по пути.

— Ты не оставляешь мне выбора… — Яна сделала шаг назад, молча вырвала автомат из рук Кима и направила ствол в грудь Даны. — Или ты садишься в машину, или…

Она не договорила — в воздухе повис беззвучный звон, какая-то неведомая тяжесть наполнила пространство, автомат в руках Яны вдруг стал неимоверно тяжел. Ким, хватая ртом воздух, опустился на землю и медленно попятился, не отрывая взгляда от курьера. Рядом, упав на колени и охватив руками голову, тихо и жутко стонал Веня, его автомат валялся рядом. Гор торопливо отступил в сторону и оперся спиной о дерево, в его глазах смешались страх и ненависть. Фигура курьера дрожала в визире прицела, Гор силился нажать курок, но пальцы отказывались повиноваться.

Пытаясь прогнать нахлынувший на нее туман, Яна тихо шептала слова заклинания, но сила курьера подавляла ее разум, мешая сконцентрироваться, не давая ощутить верный ритм. Где-то глубоко в голове огненной струйкой пульсировала боль, ее тлеющий огонек вот-вот был готов взорваться. И все же постепенно Яна прорывалась на поверхность, чувствуя, как сжимающий ее обруч наваждения медленно отступает — даже Дана не могла удержать четырех человек сразу.

Чувствуя, что силы ее на исходе, Дана рванулась к лежавшему в мокрой траве автомату. И тут же сухо хлопнувший выстрел отбросил ее навзничь, на груди расплылось алое пятно. Опершись правой рукой о землю, Дана левой зажала рану и медленно повернулась к Гору. Под ее пылающим взглядом Гор выронил дымящийся пистолет и завизжал, его дикий срывающийся крик накрыл все вокруг. Неожиданно крик прервался, Гор посмотрел на Дану остекленевшим взглядом и лицом вниз повалился в мокрую траву. Встав на колени, Дана попыталась подняться, но в эту секунду коротко простучал автомат в руках Яны, и над лесом вновь повисла гнетущая тишина…

Яна молча стояла над телом Даны, сжимая в руках оружие, ее дыхание было хриплым и тяжелым. Подошел Ким, его лицо неузнаваемо опухло, из прокушенной губы выступили капли крови. Веня сидел на земле, медленно покачиваясь из стороны в сторону, его бессмысленный взгляд был обращен куда-то вдаль.

— Посади всех в автобус, — нарушила наконец Яна пугавшее ее безмолвие, затем нагнулась и подобрала сумочку Даны. Ким молча кивнул и пошел к сидевшим в мокрой траве оторопевшим мужчинам — тех тоже задело накрывшей всех волной, теперь они медленно приходили в себя. Подбадривая их пинками, Ким быстро загнал всех в «Икарус».

— Что будем с ними делать? — спросил он, кивком указав на автобус.

— Прострели им шины, и поехали. — Яна устало взглянула на автобус, затем пошла к лежавшему под деревом Гору. — И Веню не забудь.

Ким вскинул автомат и двумя короткими очередями прошил скаты, автобус покачнулся и грузно осел на бок, внутри послышались крики перепуганных пассажиров. Закинув автомат за спину, Ким повернулся, подошел к Вене, взял его за шиворот и, не оглядываясь, потащил к машине…

 

Когда прозвучал выстрел и Дана упала, Максим подскочил, его первым побуждением было броситься на помощь девушке. Где-то снаружи послышался крик, затем он внезапно оборвался. Мгновением позже раздалась автоматная очередь. Максим взглянул сквозь стекло на лежавшую в траве Дану, и без сил опустился в кресло. Он опоздал…

Душу переполняло отчаяние, в сознании царил хаос. Как могло получиться, что Дана погибла? Как он мог допустить это? И что он теперь скажет Борису, что скажет другим хакерам? Как объяснит все это, как сможет смотреть в глаза этим людям? Он, мужик, жив — а эта девушка погибла…

Ничего хуже нельзя было даже представить. У Максима оставался единственный выход — разделить участь Даны. Невозможно жить дальше с таким грузом.

Снаружи снова раздался треск очередей, под автобусом послышался лязг, звон срикошетивших пуль и шипение воздуха. «Икарус» покачнулся и осел на бок, салон наполнился криками перепуганных пассажиров. Максим невольно ухватился за подлокотник, и тут же ощутил в кармане что-то твердое. Косметичка Даны…

Сохранить любой ценой — именно так сказала Дана. А это значит, что у него не осталось даже права умереть. Он должен доставить косметичку Даны по назначению, это последнее и единственное, что он может для них сделать. Если только его и остальных пассажиров тоже не убьют.

Их не убили. Прошло еще несколько минут, и «Жигуленок» с боевиками, взревев мотором, развернулся и медленно пополз прочь…

 

Максим стоял около автобуса, молча наблюдая за тем, как водитель и несколько добровольных помощников приводили автобус в порядок. Высыпавшие наружу пассажиры тихо обсуждали произошедшее, некоторые искоса поглядывали на расплывающееся под дождем пятно крови — тело погибшей девушки уже успели занести в автобус и уложить на заднее сиденье. Но даже несмотря на такой трагический финал, над всеми витало плохо скрываемое чувство облегчения. Появились и первые версии происшедшего, и тема мафиозных разборок была среди них самой популярной.

Участия во всей этой суете Максим не принимал, даже тело Даны в автобус перенесли без него. Что-то подсказывало ему, что так будет лучше, что так надо. Никто не должен знать, что они были вместе.

Теперь, когда боевики уехали, Максим снова и снова с горечью вспоминал произошедшее. Как и многие в автобусе, он хорошо ощутил повисшую над поляной в момент схватки тугую дурманящую волну. Дана погибла, террористы тоже понесли потери — Максим отчетливо помнил, как грузили они в машину тело своего водителя, как под руки затаскивали в нее потерявшего рассудок боевика в зеленой штормовке. Но разве стоят жизни этих подонков жизни Даны? Теперь Максим хорошо понимал, что имел в виду Борис под необходимой самообороной. Здесь явно не обошлось без магии, но даже магия не смогла спасти Дану от автоматной очереди в упор. Борис в прошлый раз ушел от своих преследователей, просто исчезнув — почему же этого не сделала Дана? Не смогла, не захотела? Или просто отвлекала внимание — от него и от спрятанной в косметичке информации?

Рука Максима инстинктивно коснулась кармана — все было на месте. Вздохнув, он медленно пошел к автобусу, даже не подозревая о том, что все это время за ним зорко следил чей-то цепкий внимательный взгляд.

 

Ремонт автобуса занял почти два часа, вызвать помощь не удалось — сотовые телефоны в этой низинке не работали. Очевидно, бандиты учли и это. Когда автобус наконец-то взревел двигателем и начал с трудом разворачиваться на размокшей от дождя поляне, по салону прокатился вздох облегчения — наконец-то…

До города Максим не доехал. Не желая встречаться с милицией, которая непременно начнет выяснять обстоятельства гибели девушки, он, несмотря на возражения некоторых пассажиров, сошел еще в пригороде, до первого милицейского поста и остаток пути проехал на маршрутке. Ему было очень неприятно покидать Дану, даже мертвую, но последние события здорово изменили Максима. Пожалуй, только теперь он осознал, насколько все это серьезно. И если это война, то надо играть по ее правилам. У легионеров в милиции наверняка есть свои люди — останься он в автобусе, и все может закончиться еще хуже…

Города Максим не знал, но это ему не помешало. Поймав такси, он просто назвал адрес и уже через двадцать минут шел по нужной ему улице.

Комсомольская улица находилась почти на окраине города. Дождь наконец-то прекратился, но хмурое небо красноречиво свидетельствовало о том, что это ненадолго. В этом районе располагался частный сектор, Максим медленно шел по узкой улочке, вглядываясь в номера домов. Двадцать восемь, двадцать шесть… А вот и двадцать четвертый — именно этот адрес назвала Дана. Уже думая о том, что он скажет хозяевам дома, Максим неожиданно вспомнил о предупреждении Даны — кто знает, не следят ли за ним? Поэтому он без задержки прошел мимо, лишь мельком глянув во двор и в окна интересующего его дома. Дойдя до первого проулка, остановился, снял башмак и внимательно осмотрелся, одновременно вытряхивая из ботинка несуществующий камешек. Никто за ним не следил, улица была пустынна. Тихо чертыхнувшись, Максим быстро надел башмак и без раздумий направился к двадцать четвертому дому.

Дверной звонок был укреплен у калитки, Максим несколько раз нажал его черную пуговку. Звонка он не слышал, но его присутствие все же заметили. Дверь на веранде медленно отворилась, и на крыльцо, опираясь на костыль, вышла худенькая пожилая женщина в тонком белом платке. Увидев Максима, она слабо махнула рукой, как бы призывая подождать, сунула ноги в блестящие черные калоши, осторожно спустилась по крыльцу и медленно подошла к калитке, прихрамывая на ходу на правую ногу.

— Что хотел, сынок? — спросила она, ласково глядя на Максима и отметая с лица рукой прядь седых волос.

Максиму было очень непросто рассказать о том, что ему, собственно говоря, здесь надо, подобрать нужные в его положении слова оказалось невыносимо трудно.

— Здравствуйте… Меня попросили передать вот это по вашему адресу… — Максим достал из кармана куртки косметичку и протянул старушке, та осторожно взяла.

— Кому передать, сынок? — Женщина внимательно посмотрела на Максима, тот почувствовал себя очень неловко.

— Мы ехали вместе с Даной, — сказал он. — На автобус напали, Дана погибла.

Женщина на секунду замерла, ее доброжелательные глаза как-то разом потускнели.

— Зайди, — сказала она неожиданно просто и буднично, быстро распахнув перед Максимом калитку.

Максим вошел, хозяйка дома бесшумно скользнула следом. Максим даже не удивился тому, что она перестала прихрамывать. Повинуясь ее кивку, он разулся на веранде и зашел в дом.

— Подожди минутку в зале, я сейчас подойду.

Максим молча прошел в зал, из соседней комнаты послышался тихий писк телефона — женщина кому-то звонила. Максим попытался было разобрать слова, но услышал лишь тихое невнятное бормотание.

Когда хозяйка вошла, Максим сидел на стуле, спокойно оглядывая комнату. Обстановка была небогатой, но опрятной. Чисто выбеленные стены, икона в простеньком окладе, белая скатерть на старинном столе с резными ножками, фотографии на стенах. Несколько выделялся на этом фоне импортный телевизор с большим широким экраном, его пульт управления лежал на столе.

— Расскажи мне все, что случилось. — Голос женщины был тих и печален. Сев на краешек дивана, она отрешенно смотрела в окно, за которым снова начал накрапывать мелкий дождь.

Максим рассказал о том, что произошло утром, постаравшись ничего не упустить. Его ни разу не перебили, и лишь однажды он заметил, как вздрогнули плечи женщины — когда он сказал о том, что руководила нападавшими девушка по имени Яна. Когда Максим закончил рассказ, в комнате повисла гнетущая тишина.

— Где сейчас Дана? — спросила наконец женщина после долгой паузы.

— Я не знаю… — Максим опустил голову. — Дана велела доставить вам косметичку любой ценой. Мне не хотелось встречаться с милицией, поэтому я сошел еще перед городом.

— За тобой не следили?

— Думаю, что нет. Бандиты уехали на машине, никто не остался.

— Дело не в них. В автобусе наверняка был их человек, наблюдатель, и он мог взять тебя на заметку — именно ты сидел рядом с Даной, именно тебе она могла что-либо передать. Вспомни — когда ты сошел перед городом, больше никто не вышел?

С губ Максима уже готово было сорваться слово «нет», как вдруг он осекся. Он сходил не один, вслед за ним действительно вышла какая-то женщина. Максим не смог ее описать, он помнил лишь серый плащ да сетку-авоську с какими-то пакетами в ее руках. Да и куда она пошла, что делала, сойдя с автобуса, он тоже не знал — его мысли в то время были заняты совсем другим.

— Это плохо. Если она тебя выследила, то им уже известно и об этом доме. Но вряд ли они рискнут напасть сразу, для них важнее выявить наши связи, проявить всю цепочку.

Максим нахмурился. Выходит, он снова допустил оплошность.

— Простите, — тихо сказал он. — Я не знал, что так получится.

— Не думай об этом, — ответила женщина. — Разбор ошибок будет потом. Наша задача сейчас — не допустить новых.

— Я могу чем-то помочь? — спросил Максим.

Женщина на несколько секунд задумалась.

— Вот что, — сказала она наконец. — Сейчас подъедет Роман, и некоторое время ты побудешь с ним, а там будет видно.

За окном послышался шум подъезжающей машины.

— А вот и Роман. Посиди минутку, я быстро. — Хозяйка пошла открывать ворота.

Поднявшись со стула, Максим подошел к окну и сквозь тюль посмотрел на улицу. Хозяйка уже распахнула ворота, во двор въехала забрызганная грязью белая «девятка». Водитель заглушил двигатель, вылез из машины и быстро юркнул под навес веранды — дождь разошелся не на шутку. Максим снова сел на стул и стал ждать.

Хозяйка и сопровождавший ее гость появились минут через десять — о чем они беседовали все это время, Максим не слышал. Гость оказался крепким худощавым мужчиной лет тридцати пяти — темноволосым, подтянутым.

— Роман, — представился он, протягивая Максиму руку.

— Максим, — ответил тот, встав навстречу посетителю.

— Как я понял, дела наши обстоят не лучшим образом. Дана погибла, — эти слова мужчина произнес с нескрываемой горечью, — дом засвечен. Но Дану не вернешь, а нам надо выбираться, надо перехватить инициативу. Если уж мы под колпаком, то надо обратить это в свою пользу. Сейчас, Максим, мы погрузим кое-что в машину, ты мне поможешь. А вечером всё обсудим — договорились?

— Хорошо, — ответил Максим и вышел из комнаты вслед за Романом.

Дождь не утихал. Откинув заднюю дверь, Роман погрузил в машину несколько коробок и пару чемоданов — у Максима хватило выдержки не спросить, что в них.

— Садись. — Роман указал Максиму на переднее сиденье.

— А как же хозяйка? — спросил Максим, устраиваясь рядом с водителем.

— О ней не беспокойся, все внимание сейчас будет приковано к нам.

Хозяйка дома распахнула ворота, двигатель машины мягко заурчал.

— Ну, малышка, не подведи, — тихо произнес Роман, кивнул хозяйке дома и плавно вырулил со двора.

— Пристегнись, — велел Роман, внимательно глядя в зеркало заднего вида. Максим молча повиновался.

Минут двадцать моталась белая «девятка» по мокрым городским улицам, и лишь тогда Роман смог отследить «наружку» — настолько профессиональной была их работа. Сменяя друг друга, за ними неотступно следовали как минимум четыре машины — и это только те, кого Роман сумел заметить. Две «Тойоты» — белая и синяя, бежевая «шестерка» и маленький синий «Опель».

— Пора показать, что мы их заметили, — сказал Роман и прибавил скорость. Следовавшая за ними по соседней полосе «шестерка» никак на это не прореагировала, но спустя минуту с боковой улочки вынырнул «Опель» и уверенно пристроился чуть позади них.

— Очень хорошо. Теперь держись крепче… — Роман холодно улыбнулся, включил правый поворот и, не снижая скорости, неожиданно свернул влево, перед самым капотом встречного «Москвича». Взвизгнули шины, у Максима перехватило дух — настолько неминуемым казалось столкновение. Но «девятка» лишь сильнее взревела мотором, Максима вдавило в спинку сиденья. Спустя мгновенье «Москвич» с перепуганным водителем за рулем остался далеко позади.

Максим оглянулся — синего «Опеля» не было видно, он безнадежно отстал на перекрестке, пропуская вереницу встречных машин. Роман сбавил скорость, при этом Максим взглянул на него удивленно и непонимающе.

— Они не должны нас потерять. Но и погоня для них не должна быть слишком легкой, здесь нужно чувство меры. Пусть считают, что мы играем всерьез.

Впрочем, ждать «Опель» не пришлось, на соседнем перекрестке их уже ожидала знакомая белая «Тойота».

— Однако, — покачал головой Роман. — Хорошо работают…

Он взглянул на часы — начало восьмого.

— Еще несколько минут, и будем выбираться из города. — Роман внимательно следил за маячившей позади машиной с преследователями. Ее стекла были затемнены и разглядеть, сколько человек находилось в салоне, оказалось невозможно.

Теперь Роман не поддавался и выжимал из машины все, что мог — за рулем преследовавшей их машины сидел классный водитель. Визжа шинами, машины неслись по городу в бешеной гонке, благо других машин на улицах в этот дождливый вечер было не слишком много. На одном из перекрестков Максим успел заметить изумленное лицо молодого постового, но этим все и ограничилось — машины пронеслись мимо столь стремительно, что последний просто не успел ничего предпринять и еще долго стоял, растерянно глядя вслед быстро удаляющимся машинам.

Мелькнули редкие елочки, тонкая лента реки, машину тряхнуло на съезде с моста — город остался позади, теперь Роман уверенно вел машину в сторону Новосибирска. Сегодня Максим уже проезжал здесь, места были ему знакомы. Белая «Тойота» неотступно висела в сотне метров позади, еще дальше изредка мелькал синим цветом изрядно отставший «Опель».

— Не догонят? — спросил Максим, озабоченно глядя на преследующую их машину. — Все-таки иномарка…

— Вряд ли, — покачал головой Роман. — Над этой малышкой неплохо поработали, и догнать ее не так просто.

— Куда мы едем?

— Уже рядом, — спокойно ответил Роман, все внимание которого было приковано к управлению машиной — скользкая мокрая трасса требовала изрядного мастерства. Монотонно скрипели «дворники», под колесами с тихим шелестом взрывались лужи.

— Сейчас будет сверток, эта дорога ведет к бывшим партийным дачам. Там нас и будут ждать.

— На даче? — переспросил Максим.

— Нет, — усмехнулся собеседник. — На дороге к дачам. Мы заманим наших коллег в ловушку, — Роман кивком указал в сторону преследовавших их машин, — и этим перехватим инициативу. Нет ничего приятнее, чем подстрелить выслеживающего тебя охотника…

 

Мокрая петля шоссе выныривала из густого кедрача и прямой струной уходила вдаль. Прячась от дождя под разлапистой кедровой кроной, неподалеку от дороги удобно расположились два человека в зеленых пятнистых масхалатах. Редкий кустарник скрывал их от случайного взгляда, да и вряд ли кто мог увидеть их в этот поздний час. Лишь один раз пронесся по трассе в сторону бывших обкомовских дач роскошный черный лимузин, но тихо беседующие под кроной дерева бойцы даже не обратили на это внимания.

— А нас трое было. Ну, сидим мы, значит, и тут подходит к нам этот, длинный. И Дениса зовет — отойдем, дескать, разговор есть. Из-за бабы его, значит — Денис потанцевал с ней немного. Ну, разговор так разговор, об чем речь. Вышли они, мы еще посмеялись: дескать, смотри, Дениска, завтра на свадьбу идем, чтоб фонарей на фейс не навешали… Вернулся он через пару минут, посмеивается, но ничего не рассказывает — потом, говорит. Ну и сидим мы дальше, музыку слушаем, пиво тянем. И вдруг влетает снова этот длинный, весь мокрый — оказалось, Денис ему дал пару оплеух и мордой в фонтан засунул — освежиться. Ну, заскакивает он, а следом еще человек пять, при полном ажуре — кожанки там, наколки, затылки бритые — цирк, одним словом. Подскакивает этот длинный к Денису, хватает за шиворот, поднимает со стула — и тут же охает и падает на пол, это Денис его снизу коленом поддел. Ну, тут и нам пришлось встать — и началось… Эти пятеро, местный рэкет или что подобное, на нас навалились, но толком ничего не могут. Гонору много, да руки коротковаты. Ну, вломили мы им основательно и ушли — бармен побежал милицию звать, а нам зачем светиться? Ну ладно. А потом, где-то через неделю, вечером идем с Денисом — и смотрим, этот длинный с бабой своей, навстречу идут. Баба нас увидела, заулыбалась, а тип этот аж побелел весь, и вдруг — бац ей ладонью по роже. Дескать, чего скалишься. Ну, Денис, конечно, не утерпел, основательно этого козла к асфальту приложил. А с бабой этой ему потом крепко повозиться пришлось — приклеилась она к нему, как банный лист. В конце концов устроил он ее в соседнем городе, работу нашел, так она потом там и осталась. Но слушай дальше. Встречаю однажды Дениса, а он и спрашивает — «помнишь того длинного?» Еще бы, — говорю. Оказалось, этот тип нашел Дениса и чуть ли не на коленях просил его дать адрес этой девки. Ты же знаешь Дениса, он человек отходчивый. Пожалел этого дуралея, взял его адрес и переслал той бабе. И что ты думаешь — где-то через месяц они поженились. Так эта баба и хмырь этот длинный нас еще и на свадьбу пригласили, представляешь?!

— И вы пошли?

— Да нет, дела были срочные. Да еще за день до этого Денису руку зацепило, две недели потом в гипсе ходил. А длинный тот теперь в Юрге в автосервисе работает, иногда вижу его — хороший мастер оказался.

— А вот у меня тоже в прошлом году случай с бабами был. Работали мы тогда одного бизнесмена — крутой малый был, но слишком уж нахрапистый. Ну и перешел нашим дорогу — короче, совсем невтерпеж стало. Предупредили его сначала вежливо раз, другой — не понимает. А очень уж нам не хотелось его убирать — жена у него была больно хорошей, да и дочурка симпатичная — жаль было без отца оставлять. Что делать, сделал я тогда закладку в его машину. И вот идет он по трассе где-то под сто пятьдесят, а мы сзади в километре пристроились. А мы тогда как раз в паре с Романом работали. И вот Роман звонит ему в машину и вежливо так объясняет, что это, дескать, последнее предупреждение и что ровно через десять секунд от его «шестисотого» останется груда обломков. Смекаешь, говорит, в чем суть? Мужик тот даром что деловой, быстро все понял. Смотрим — машина уже на обочине, и оба — он и его охранник, драпают от нее прочь. Роман жмет на кнопку, через секунду от «мерса» остается груда обломков. Красиво получилось. Почти на месяц этот деляга успокоился, обложил себя охраной, машину его ни на минуту без присмотра не оставляют. Но где-то через месяц он снова прокололся — не утерпел, сволочь, чтоб не напакостить нам, думал, все шито-крыто будет. Но мы немного поискали, и один человечек проговорился — указал, куда ниточка тянется. Потянули мы за нее — и надо же, прямо на этого делового и вышли.

Что делать, послали мы ему извещение. Узнал он, что приговорен, и сделал ноги. Просто хорошо понимал, что если тебя приговорили — значит, ты уже труп, хотя еще и ходишь. Страх — очень хорошее оружие. Ради этого мы тогда и посылали эти писульки, хотя работу это потом крепко осложняло. Итак, прихватил он семью и сбежал от нас, но наследил немного. Это его и погубило. Вычислили мы город, куда он сбежал, и на полгода оставили его в покое — пусть успокоится, остынет. Так и получилось. Пары месяцев не прошло, как он уже наладил свои дела на новом месте. Да и помогли ему местные легионеры, понятно. А потом и совсем разошелся, даже деньги со своих старых счетов в свой регион перевел. В общем, зажил на широкую ногу, хотел даже в мэры пойти… — Рассказчик на пару секунд прервался, взглянул на часы. Потом продолжил:

— И вот приобрел он втихоря от жены на берегу моря дачку одну — шикарная, надо сказать, была дачка! Особенно нам банька понравилась — чисто в русском стиле, с парной. Банька эта как раз во дворе у него была, аккурат рядом с бассейном. Наезжал он туда обычно по субботам, без охраны и всякий раз с бабой какой-нибудь. Так вот: в пятницу вечером я пробираюсь в баню и над полком в парной клею нашу визитку, прячу внизу заряд, оставляю пару «жучков» и удаляюсь. Но в тот раз явно был не наш день, ну и пошло все кувырком… Началось с того, что он сразу с двумя бабами приехал. Выпили они основательно — хорошо так нализались, и потащил он их в баню. У нас это был первый прокол — обычно-то он один парился, а с дамами потом развлекался. А вечер уже наступил, темнеть начало. Сидим мы неподалеку и гадаем, что нам делать — ну не взрывать же его вместе с этими шлюшками. Роман уже сокрушаться начал — нечего, говорит, было выпендриваться, влепили бы ему просто пулю в башку из соседнего лесочка, и все. Так вот: сидим мы, значит, и слушаем, чем они там занимаются. Очень хорошо все так слышно. И вдруг слышу, как кипятком нашего клиента ошпарили. Вскрикнул он как-то странно, а потом заохал, застонал. Смекнули мы, что это он, однако, на полок в парной лег и визитку нашу заметил. Но смех в том, что он девиц своих подозревать начал, на них подумал. Нарочно, решил, ему их подсунули, чтобы расправиться с ним. А те ничего понять не могут — с чего это мужик в лице вдруг изменился, сомлел как-то весь? И к нему, дуры, лезут, помочь хотят — думают, плохо человеку. А он в крик — не подходи, суки, хватает ковшик и кипятком на них да раз, да другой… Те тоже в крик, визг в эфире, аж уши режет. Глядим — открывается дверь бани, и дамы наши в чем мать родила оттуда выскакивают. Это сейчас смешно, а тогда нам совсем не до смеха было — нам ведь работать надо. А бабы скулят, крепко он их достал кипяточком. И рады бы уйти, да не в чем и некуда — до города сорок шесть километров. Одежда-то у них внутри осталась, а заходить боятся — ведь снова, придурок, кипятком обольет. Матом его кроют, кричат — отдай одежду, выродок. А тот наоборот, изнутри заперся и выходить боится. Тут бы и разнести его на молекулы, но бабы эти рядом — не взрывать же вместе с ними. Роман матерится сквозь зубы, хватает меня за плечо — пошли, говорит. Перемахиваем через забор, бежим к бане. Бабы увидели нас — и в крик. Сцена — не опишешь: бабы голые, мы в камуфле и в масках, да еще тот придурок в бане — затих, не поймет, что происходит. А девки визжат! Роман как рявкнет на них матом — в том смысле, чтоб заткнулись. Хватаем мы их и тащим на улицу, наш клиент все еще в бане — у меня наушник в ухе, я слышу его сопение. Отбегаем к лесу, там у нас машина на проселке, заталкиваем в нее девчонок. Роман жмет на машинку — взрыв, зарево на полнеба. Девки сидят, притихли от страха, ничего уже понять не могут. Убедились мы, что клиент спекся, и домой. Пока ехали, пришлось нашим попутчицам популярно объяснить ситуацию — то есть они ничего не видели, ничего не слышали и даже близко никогда к той даче не подходили. Они все поняли очень быстро, и кончилось тем, что мы даже подбросили их до дома — ну не бросать же их голышом посреди дороги. Хорошо, не встретился ни один «гаишник» — мы так в масках и ехали, не снимать же их при бабах. Благо, стемнело уже. В общем, высадили мы их и лишь тогда вздохнули спокойно. Правда, потом на «разборе полетов» нам за эту операцию такую выволочку устроили, не приведи Господь. Но ничего, все обошлось.

— Неплохо. А у нас в Москве в прошлом году тоже одна история была. Поверишь, никогда так не пугался. Дело в ноябре было, снег уже выпал…

Из стоявшей под кедром большой брезентовой сумки послышался тихий сигнал вызова. Начавший было очередную историю боец прервал рассказ, быстро достал из сумки рацию, прижал к уху и около минуты сосредоточенно выслушивал указания. Наконец отложил рацию в сторону и взглянул на напарника.

— Они едут, будут минут через пять — прошли первый пост. Наши на белой «девятке», за ними два мотора — белая «Тойота» и синий «Опель». «Тойота» на хвосте, «Опель» отстает, тащится в километре сзади. «Тойота» наша, а с «Опелем» — как получится.

— Пора и поработать, — второй боец встал, сладко потянулся. — Начнешь ты?

— Да, — его напарник утвердительно кивнул. — Ты страхуешь, если что — добавишь… — с этими словами он пошире расстегнул «молнию» сумки и извлек из нее два одноразовых гранатомета.

 

Начинало смеркаться. Роман вел машину молча, Максим тоже молчал, время от времени поглядывая на преследующую их машину. За последние несколько минут «Тойота» два раза пыталась подобраться ближе, но Роману пока удавалось сохранять безопасную дистанцию.

— Мы почти приехали, — произнес наконец Роман. — За следующим поворотом нас ждут.

— Будут стрелять?

— В некотором роде, — подтвердил Роман.

К месту встречи они подъехали в тот момент, когда преследователи предприняли очередную попытку достать их. Роман притормозил перед поворотом, и тут же белая «Тойота» приблизилась на угрожающее расстояние. Стекло с правой стороны у нее опустилось, из открытого окна показался ствол автомата.

— Они сейчас будут стрелять, — произнес Максим, с тревогой оглядываясь на маячивший позади автомобиль.

— Не успеют, — отозвался Роман, снова прибавляя скорость — «девятка» уже вошла в поворот и теперь снова отвоевывала утерянную было дистанцию.

Максим внимательно вгляделся вперед, в быстро сгущающиеся сумерки, пытаясь разглядеть тех, кто должен был их встретить — и вдруг инстинктивно втянул голову в плечи, оглушенный внезапным грохотом. Быстро оглянувшись назад, успел увидеть феерическое зрелище — преследующая их машина внезапно превратилась в огненный шар и теперь медленно распадалась на куски, все еще продолжая двигаться по трассе.

— Что это? — тихо спросил Максим, потрясенный этим жутким зрелищем.

— «Шмель», — коротко ответил Роман.

—?

— Гранатомет, — пояснил Роман, сбрасывая скорость и прижимаясь к обочине. — Точнее, огнемет. Я же сказал тебе, что нас встретят и бояться нам нечего. Теперь мы спокойно можем ехать назад.

— А другая машина?

— Они не дураки, — ответил Роман. — Вспышку видно издалека и сюда они уже не сунутся. Но это уже неважно — главное в том, что мы их обыграли. — Роман притормозил, затем аккуратно развернулся, остановившись на обочине. Теперь сползшие в кювет горящие обломки машины были хорошо видны.

— Вот видишь, Максим, — Роман кивком указал на пылающую груду металла, — мы были в ловушке, но вывернулись и даже сделали ответный ход.

— Это я их к вам привел. — Голос Максима был тих и печален. — И все это, — он указал на горящую машину, — из-за меня.

— Не вини себя. Ты сделал то, что тебе велела Дана, и этим все сказано. Случившегося уже не изменишь, а за Дану мы рассчитаемся…

На обочине дороги показался человек в зеленом масхалате и махнул рукой — дорога была свободна.

— Все, можно ехать. — Роман вырулил на трассу, и вскоре чадящие обломки «Тойоты» скрылись за поворотом.

Обратно ехали молча, лишь один раз Максим оглянулся, заметив следовавший за ними джип.

— Это свои, — успокоил его Роман. — Наш конвой, они проводят нас до города. Ребятам приказано доставить нас в целости и сохранности.

Стемнело, Роман включил фары. Глядя на блестящее от дождя шоссе, Максим неожиданно почувствовал огромную усталость — столько событий свалилось на него за этот день. Да и сейчас он не имел ни малейшего понятия о том, куда они едут, куда его везут. На душе было удивительно пусто, Максиму не хотелось ни о чем думать.

В город приехали уже затемно, их конвой исчез так же незаметно, как и появился. Максим попытался было сориентироваться, но так и не смог — Роман несколько минут петлял по ночным переулкам, сбивая со следа возможных преследователей, после чего у Максима пропало всякое представление о том, где они находятся. Наконец машина остановилась перед большим двухэтажным домом, обнесенным глухой кирпичной стеной. Бесшумно распахнулись массивные металлические ворота, машина въехала во двор. Максим с невольным изумлением увидел двух вооруженных неизвестными ему короткими автоматами охранников.

— Вот мы и дома. Отдохнешь, а потом сообразим, что нам делать. — Роман заглушил мотор, выключил фары.

Максим вылез из машины, с наслаждением вдохнул чистый ночной воздух — после дождя все вокруг дышало первозданной свежестью. Позади тихо клацнул замок — закрылись ворота, Роман перекинулся с охранниками парой слов. Затем тихо скрипнула входная дверь, и на порог вышла девушка в джинсах и тонком светлом свитере. Она легким кивком поприветствовала Романа, затем подошла к Максиму.

— Давай знакомиться. Я — Оксана. — Девушка смотрела тепло и приветливо, все в ней — от смешно вздернутого носа до густых белокурых волос, дышало каким-то неземным очарованием. Максим против воли улыбнулся в ответ на ее обезоруживающую улыбку.

— Максим, — представился он, и тут же слегка смутился — не каждый день ему выпадало встретить такую красивую девушку.

— Пошли в дом, Максим, я покажу твою комнату…

Они прошли в дом, Оксана на ходу объясняла, что где находится.

— Здесь комнаты охраны, — сказала она, указав влево. — А там спортивный зал. По этому коридору попадешь на кухню и в столовую. Пошли наверх…

По ажурной резной лестнице они поднялись на второй этаж, девушка снова взглянула на Максима.

— Вот твоя комната, — сказала она, открыв дверь одной из комнат. — В той стороне выход на балкон, рядом ванная и туалет. Можешь сполоснуться в душе, и через полчасика спускайся вниз, будем ужинать. Мы тебя ждем.

— Да, я понял. Спасибо. — Максим прошел в комнату, Оксана прикрыла за ним дверь.

Мылся он с наслаждением, включив воду похолоднее — тугие струи смывали усталость, сгоняли тревоги прошедшего дня. На фоне весело журчащей воды теперь ужасно далекими и нереальными казались утренние террористы и смерть Даны, долгая погоня и огненный шар «Тойоты». Переодевшись в «домашнюю» одежду — взял ее с собой как раз для подобного случая — Максим вдел ноги в тапочки и спустился вниз, навстречу доносящимся голосам и тихому шипению закипающего чайника.

Роман с Оксаной находились в столовой, они сидели за небольшим столом, покрытым белой скатертью, и тихо о чем-то беседовали. Увидев Максима, Роман указал на стоящий рядом с ним стул.

— Садись, Максим. Оксана…

Девушка едва заметно кивнула, прошла на кухню и стала собирать на стол.

Максим сел, чувствуя некоторую неловкость — он просто не знал, как вести себя в обществе этих людей. Роман задумчиво посмотрел на него, потер ладонью подбородок.

— Скажи, Максим, ты хорошо видел тех, кто стрелял в Дану?

— Да… — Максим на секунду запнулся. — Сначала выстрелил мужчина — высокий, лет сорока, светлые волосы, он у них был водителем. Дана упала, потом в нее выстрелила та девушка, что была с бандитами — Яна. Мне кажется, это она всем руководила.

— Как они нашли Дану?

— Они искали курьера, стали избивать пассажиров. Тогда Дана и вышла, передав мне косметичку. Они хотели, чтобы Дана поехала с ними, она отказалась… — Максим опустил голову, ему было неприятно рассказывать о произошедшем. — Потом… Потом было что-то странное — звон, тяжесть в голове, затем стали стрелять. Тот, что был с пистолетом, умер — я видел, как его затащили в машину. И еще у одного с головой что-то было, его тоже посадили в машину и увезли.

— Сколько их всего было?

— Четверо, трое мужчин и эта девушка…

— Опиши ее, — попросил Роман.

— Высокая, красивая… Черные волосы до плеч…

— А родинка на лице есть?

— Да, есть, — вспомнил Максим. — Вот здесь, слева, над губой.

Роман едва заметно вздохнул. — Это она…

Оксана быстро расставила на столе тарелки с едой, разложила вилки, затем поставила на стол вазу с нарезанным хлебом.

— Ешь, Максим. — Роман взял вилку и без особого энтузиазма начал ковырять аппетитную котлету — было видно, что мысли его сейчас заняты совсем другим.

Ужин прошел в молчании. Максим больше ничего не спрашивал, хозяева тоже молчали. Допив кружку ароматного чая, Максим встал.

— Спасибо, Оксана… Я пойду в свою комнату?

— Да, конечно. — Роман отложил в сторону вилку, отодвинул тарелку и взглянул на Максима. — Отдыхай, день выдался трудный.

 

Рассвет только начинал золотить небо, когда Максим проснулся. Причину своего пробуждения он понял сразу — в комнате играла тихая музыка. Зевнув, Максим заспанно оглядел комнату и только теперь заметил две укрепленные на стене стереофонические колонки. Но магнитофона или проигрывателя он не заметил, провода от колонок уходили в другую комнату. Взглянул на наручные часы — шесть утра. Полежав еще пару минут, оделся, заправил кровать. Музыка играла минут пять, затем потихоньку смолкла — так же незаметно, как и началась. Умывшись, Максим оглядел себя в зеркале, причесал волосы и спустился вниз.

Спустившись вниз, он столкнулся в коридоре с полной женщиной лет сорока, во всем ее облике чувствовалось какое-то обаяние.

— А вот и наш новый постоялец, — сказа она, взглянув на Максима, ее круглое лицо лучилось радушием. — Давай знакомиться: я Галина. Точнее, Галина Андреевна, но лучше просто Галина. Домоправительница, как в мультфильме «Малыш и Карлсон». — Женщина улыбнулась еще шире. — Завтрак уже готов, проходи на кухню.

— Спасибо… Кстати, я Максим.

— Я знаю, — снова улыбнулась Галина.

— А где все? — поинтересовался Максим.

— Уже ушли, у них сегодня много дел… — Галина внезапно погрустнела, в ее глазах блеснули слезы. — И как же так с Данушкой получилось? Как жалко ее… Ты проходи, проходи, а то остынет всё…

Пока Максим завтракал, Галина почти без умолка болтала — впрочем, поинтересовавшись, не мешает ли она ему. А если мешает, то может и помолчать. И вообще, болтливость — ее главная черта. Но болтает она только о том, о чем можно болтать, а о том, о чем болтать нельзя, никогда не болтает.

За время завтрака Максим многое узнал об этой женщине. Что-то она рассказала сама — раньше Галина жила в соседнем селе в небольшом частном домике, он сгорел во время пожара. Сгорел, по ее словам, по вине соседа алкоголика — уж сколько раз она ему говорила быть осторожнее, и все впустую. Зальет зенки, и море ему по колено — упокой, Господи, его душу…

Оставшись без дома, Галина подалась в город. Попыталась найти работу, пристроилась кладовщицей на каком-то складе. Склад обворовали, всю вину свалили на нее. И если бы не Роман с ребятами, сидеть бы ей сейчас в тюрьме… А здесь она теперь при деле — варит еду, присматривает за домом и молит бога о том, чтобы все у ребят и девчат было хорошо…

Если сначала Максима и в самом деле немного раздражала бесконечная болтовня Галины, то уже к концу завтрака он с этим вполне свыкся. Более того, почувствовал к Галине симпатию — она была очень доброй и бесхитростной женщиной. Бог не дал ей семьи и детей, и теперь всю свою нерастраченную любовь она отдавала обитателям этого дома.

После завтрака Максим поднялся к себе. Ему было о чем подумать — сидя в кресле или лежа на кровати, он мучительно размышлял о произошедшем, смерть Даны не давала ему покоя. Была ли в ее гибели его вина? Максим считал, что была.

Обедал он в обществе Галины и двух охранников, они оказались вполне неплохими парнями. К Максиму они относились с явным уважением, считая его хакером. Это вызывало у Максима чувство неловкости — какой из него, к дьяволу, хакер? Тем не менее, он легко нашел с охранниками общий язык и остался вполне удовлетворен общением с ними.

Сами хакеры появились только к вечеру. Роман был все так же мрачен, Оксана тоже выглядела не слишком улыбчивой. Галина приготовила ужин, Роман извинился перед Максимом за то, что оставили его одного — по словам хакера, у них сегодня было слишком много дел. Нужно было выяснить, куда доставили тело Даны, найти людей для организации похорон. Все это требовалось сделать так, чтобы легионеры не использовали похороны Даны в своих целях и не смогли выйти на хакеров.

— Дану похоронят без нас, — сказал Роман. — Пройдет какое-то время, и мы перезахороним ее в другом месте. За Дану мы рассчитаемся, это я обещаю. А нам надо жить дальше.

 

Очередной день снова заявил о себе тихой музыкой. Одевшись, Максим умылся и спустился вниз.

Хозяев он обнаружил по доносившемуся из левого крыла дома глухому металлическому лязгу. Пойдя на этот странный звук, он осторожно открыл массивную деревянную дверь и оказался в небольшом спортзале.

Крепко держа в руках хищно поблескивающий меч, Оксана наносила Роману град ударов, которые тот, впрочем, парировал без особого труда.

— Стоп, — кончик меча Романа на мгновение коснулся живота девушки, затем он быстро блокировал опускавшееся на него сверху лезвие. — Вот здесь ты ошиблась. Смотри — ты должна была или сковать мой меч, или разорвать дистанцию и только после этого начать новую атаку. А ты что сделала? Ты, как последняя дура, подняла меч, открылась — и все, аут.

Увидев вошедшего Максима, Роман приветливо махнул рукой.

— Заходи, Максим. Это у нас утренняя разминка такая. Все пытаюсь привить этой девице хорошие манеры, но она на редкость бездарная ученица…

Роман не договорил, скользнув в сторону — еще мгновенье, и сверкающее лезвие снесло бы ему голову. Неуловимое движение клинком, и меч Оксаны со звоном отлетел в сторону.

— И кроме того, я уже устал ей повторять: не злись, твоя злость однажды сведет тебя в могилу. Ведь так можешь и пальцев лишиться…

Оксана тихо улыбалась, потирая ушибленную ладонь.

— Зверь, — сказала она, глядя на вошедшего Максима. — Настоящий зверь.

— Возьми меч. — Роман указал Максиму на лежавший на деревянном полу клинок. — Никогда оружием не интересовался?

— Да нет, как-то не приходилось. — Максим осторожно поднял меч. Лезвие было аккуратно скруглено, меч оказался учебным. — Но ведь сейчас на мечах уже не бьются — какой в этом смысл?

— Не бьются. Но иногда и меч бывает полезен. Кроме того, работа с мечом помогает отработать культуру движений, прививает массу полезных навыков, и в этом смысле меч просто незаменим.

— Это японский меч?

— Да, это катана, хотя мы работаем с разным оружием. Попробуй немного поработать с ней.

Максим несколько раз взмахнул мечом, получилось это, даже на его дилетантский взгляд, довольно неуклюже.

— Есть несколько главных правил. — Роман внимательно наблюдал за манипуляциями Максима. — Главное — почувствуй меч, слейся с ним. Не маши им, словно дубиной. Удар наносится телом, меч лишь концентрирует твою энергию. И не сжимай слишком крепко рукоять, в руках не должно быть излишнего напряжения. Держи меч, как птицу: слишком крепко — задушишь, слишком слабо — улетит. Как я понимаю, боевыми искусствами ты никогда не увлекался?

— Нет, — несколько сконфуженно ответил Максим.

— Не унывай, в этом тоже есть свои плюсы — по крайней мере, не придется тебя переучивать. — Роман улыбнулся. — Ладно, отдай меч этой вздорной девице, — он с усмешкой взглянул на Оксану, — и пошли завтракать…

 

Галины с утра не было, она отправилась на рынок за продуктами в сопровождении одного из охранников. Немудреный завтрак готовила Оксана. Максим сидел за столом, все еще продолжая чувствовать себя крайне неловко, неподалеку на плите тихо шумел закипающий чайник. Заметив его смущение, Роман улыбнулся.

— Знаешь, Макс, есть одно важное правило — правило соответствия ситуации. Другими словами, когда ты дерешься — дерись, но когда ты пьешь чай, то просто пей чай и не думай ни о чем другом. Считай, что все последние события остались в прошлом, твоей вины в них нет. Жить надо настоящим — во имя будущего. Не трать свою силу на пустые сожаления.

Оксана улыбнулась, ее улыбка была полна тепла и мягкости.

— В этом — весь Роман, — сказала она. — Вот увидишь, у него для всего в этом мире есть то или иное важное правило. Из него получился бы замечательный учитель, если бы не его отвратительный стиль обучения.

— Это что ты называешь отвратительным стилем обучения? — Роман посмотрел на нее с притворным возмущением.

— Ты слишком любишь развлекаться. И не думай, что я забыла все твои выходки — я помню все, и в один прекрасный день отплачу тебе сторицей.

— И это после всего, что я для нее сделал! Черная неблагодарность, иначе я это назвать не могу. Максим, не доверяй ей и ничего для нее не делай — она абсолютно не умеет ценить добро. И при всем этом она еще метит в хранительницы!

Слушая эту шутливую перепалку, Максим немного расслабился, и совершенно неожиданно ощутил, что ему хорошо в обществе этих странных людей.

— А я и не напрашивалась, сами виноваты. Не будь вас, я бы уже была на третьем курсе. — Оксана поправила рукой непослушные волосы, этот простой жест в ее исполнении получился совершенно очаровательным.

— Чай закипел, хранительница. — Роман усмехнулся, глядя на подскочившую девушку — в споре с Романом она совершенно забыла про чай и не замечала дребезжания крышки закипевшего чайника.

— И это после двух лет обучения! — Роман сокрушенно покачал головой. — Теперь совершенно очевидно, что все мои труды пропали зря…

Оксана сняла чайник с плиты, налила кипяток в заварник, по кухне распространился нежный приятный запах.

— Смородина, — сказал Максим, втягивая носом воздух. — И еще что-то.

— Точно, смородина. — Девушка довольно улыбнулась. — И еще земляника плюс немножко индийского чая — для цвета.

— Будь осторожен, она у нас колдунья, — вставил Роман. — Опомниться не успеешь, как опоит каким-нибудь зельем.

— Вот уж кого-кого, а тебя я точно когда-нибудь чем-нибудь напою. Сил уже больше нет видеть твою кривую ухмылку.

Роман усмехнулся, улыбка у него и вправду получилась немного кривобокой, затем откровенно рассмеялся.

— Говорят, что все в этом мире меняется. И все же никогда бы не подумал, что за два года очаровательную студентку можно превратить в такое черствое, неблагодарное, бездушное существо.

— Лучше помолчи. Не забывай, у меня в руках кипяток…

Разлив по кружкам чай, Оксана присела на свой стул, намазала маслом отрезанный ломоть свежей булки. Потом взглянула на Максима:

— Вот булочки, масло, сахар, варенье. Мажь сам, и не стесняйся.

— Спасибо… — Максим насыпал в чай сахара, размешал, затем намазал маслом аппетитный кусок булки и с удовольствием стал пить ароматный, пахнущий лесом чай.

Несколько минут все молчали, смакуя лесные ароматы. Все это время Максим украдкой поглядывал на Оксану — было в ней что-то будоражащее, волнующее душу. Роман упомянул о том, что она метит в хранители — значит, хранителями не становятся просто так, до этого тоже надо еще дорасти. Максим снова взглянул на Оксану, и вздрогнул, услышав, как скрипнула дверь. Быстро оглянулся — и облегченно вздохнул. В кухню вошел Борис…

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.059 сек.)