Понятие о компенсации и ее физиологические основы

Любой дефект, т. е. физический или психический недостаток, следствием которого является нарушение нормального развития, с неизбежностью приводит к автоматическому включению биологических компенсаторных функций организма. В этом смысле компенсацию можно определить как универсальную способность организма в той или иной мере возмещать нарушения или утрату определенных функций. В павловском понимании компенсация является <физиологической мерой организма> в ответ на какое-либо нарушение его функций, В основе сложного механизма компенсации лежит перестройка функций организма, регулируемая высшей нервной деятельностью. Эта перестройка заключается в восстановлении или замещении нарушенных или утраченных функций независимо от того, какая часть организма повреждена. Например, удаление одного легкого влечет за собой изменение функций дыхания и кровообращения, ампутация какой-либо конечности - изменения в координации движений, потеря зрения или нарушение деятельности какого-либо иного анализатора приводит к сложной перестройке деятельности сохранных анализаторов.

Чем тяжелее дефект, тем большее количество систем организма включается в процесс компенсации. Наиболее сложные функциональные перестройки наблюдаются при нарушениях центральной нервной системы, в том числе и анализаторов. Таким образом, степень сложности механизмов компенсаторных явлений находится в зависимости от тяжести дефекта. Отмеченный выше автоматизм включения компенсаторных функций не определяет целиком механизмов компенсации, которые при сложных нарушениях деятельности организма формируются постепенно. Постепенность развития компенсаторных процессов проявляется в том, что они имеют определенные стадии развития, которые характеризуются особым составом и структурой динамических систем нервных связей, а также своеобразием протекания процессов возбуждения и торможения. Формирование механизмов компенсации подчинено законам высшей нервной деятельности. Современная теория компенсации рассматривает компенсаторные явления в свете рефлекторной теории И. П. Павлова. Эта теория, базирующаяся на трех основных принципах - причинности (детерминизма), единства анализа и синтеза, структурности - является естественнонаучной основой теории компенсации. Применительно к учению о компенсации нарушенных или утраченных функций принципы рефлекторной деятельности означают следующее:

1. Принцип причинности раскрывает обусловленность появления и развертывания компенсаторных функций воздействием внешней и внутренней среды организма на нервную систему. Иными словами любой дефект вызывает ответную реакцию организма, причем сила и характер этой реакции зависят не только от степени нарушения той или иной функции, но и от состояния организма и тех условий, которые его окружают. Эта реакция имеет в качестве механизма замыкание новых временных связей в коре больших полушарий головного мозга. Разнообразная детерминация компенсаторных процессов показывает, что последние не могут быть объяснены только биологическими свойствами организма и что существенную роль в них играют многочисленные социальные факторы (условия жизни, воспитание, обучение и т. п.).

2. Принцип единства анализа и синтеза, который заключается в способности нервной системы выделять в сложных воздействиях среды на организм отдельные элементы и синтезировать их в единое целое, объясняет компенсацию как совокупную деятельность периферических воспринимающих приборов и корковых механизмов. В процессе анализа и синтеза внешних воздействий у человека образуется весьма сложная по строению функциональная система анализаторов. Полное или частичное нарушение функций какого-либо анализатора приводит к определенным нарушениям этой системы, что отражается, в первую очередь, на аналитической деятельности. Включение компенсаторных функций приводит к перестройке сохранных анализаторов и возникновению новой системы, благодаря чему способность к аналитико-синтетической деятельности сохраняется, хотя диапазон, уровень, степень и путь анализа суживаются.

3. Принцип структурности заключается в приуроченности функций головного мозга к его структуре, т. е. в локализации центров, регулирующих те или иные функции. В этом отношении кора больших полушарий головного мозга представляет собой, по выражению И. П. Павлова, <мозаику>, в которой пространственно локализуются раздражители. Однако строгая локализация функций в коре головного мозга представляет собой в то же время целостную динамическую систему, в которой каждое местное воздействие влечет за собой изменения во всей системе Именно благодаря динамической системности коры больших полушарий возможны иррадиация, концентрация и взаимная индукция процессов возбуждения и торможения и образование на этой основе новых временных нервных связей.

См.: Э. Ш. Айрапетьянц. К вопросу о функциональной структуре пространственного анализа. Сб. <Проблемы восприятия пространства и пространственных представлений>, М., 1961. И. П. Павлов. Поли. собр. соч. АН СССР, 1951, т. IV, стр. 244.

Тот факт, что организм функционирует как единое целое, весьма важен для объяснения компенсации дефектов. Именно благодаря динамической системности высшей нервной деятельности выпадение или частичное нарушение функций того или иного анализатора не вызывает ничем не возместимых потерь. Взамен утраченного способа образования временных нервных связей в нервной системе проторяются новые, обходные пути, формируются новые условно-рефлекторные нервные связи, восстанавливающие нарушившееся равновесие во взаимоотношениях организма и среды. Рассмотренные выше принципы рефлекторной теории И. П. Павлова являются основополагающими для теории компенсации, и в их свете она и разрабатывается в настоящее время в физиологии и психологии. Поскольку компенсация дефектов, и в частности нарушения зрения, является одной из функций высшей нервной деятельности, рассмотрим, какие изменения в ней происходят в результате нарушений функций зрительного анализатора и как это отражается на процессе компенсации. Исследования высшей нервной деятельности слепых, проводившиеся в последние десятилетия, показали, что <...выпадение функций зрительного анализатора существенным образом изменяет условия, в которых протекает деятельность организма, и не может не привести к глубокой перестройке внутрицентральных взаимоотношений>. Эта перестройка вызывает в конечном итоге у слепых некоторое преобладание тормозного процесса. Преобладание тормозного процесса проявляется в снижении скорости выработки условных рефлексов, замедлении выработки дифференцировок и переделки сигнальных значений условных раздражителей на противоположные у слепых, по сравнению с нормальновидящими. Причем снижение скорости упомянутых процессов находится в зависимости от степени нарушения функций зрения – у тотально слепых скорость выработки условных рефлексов ниже, чем у частичнозрячих. О некотором снижении уровня возбуждения в центральной нервной системе при слепоте говорит также менее яркая выраженность и более быстрое угасание ориентировочного рефлекса.

А. М. 3имкина, А. И. Степанов. О некоторых особенностях высшей нервной деятельности слепых, <Известия АПН РСФСР>, вып. 90, 1957, стр. 95.

В тифлопсихологии существует мнение, что некоторое преобладание тормозного процесса в известной степени не только не препятствует, но и способствует деятельности слепых. Так, М. И. Земцова полагает, что <опора при отсутствии зрения на многообразные сложные сигналы, особенно в трудных случаях пространственной ориентировки слепого, предъявляет повышенные требования к корковому торможению; оно обусловливает концентрацию раздражения и имеет огромное значение для развития и совершенствования процессов компенсации. При помощи тормозных процессов происходит тонкая дифференциация анализаторной деятельности. Путем торможения постоянно коррегируется сигнализационная деятельность больших полушарий в зависимости от изменяющихся условий> Указанные особенности высшей нервной деятельности слепых нс являются патологическими и не оказывают отрицательного влияния на компенсаторную деятельность организма. Точнее, отмеченное у слепых преобладание торможения имеет, вероятно, компенсаторную функцию, так как способствует не только уже упоминавшемуся более тонкому дифференцированию раздражителей, но и стойкости выработанных условных рефлексов, а также прочности динамического стереотипа.

В то же время нс следует забывать, что перестройки внутрицентральных отношений сразу после потери зрения обычно носит патологический характер, что проявляется, например, в ослаблении возбудительного и тормозного процессов, приводящем к неадекватности поведения (повышенная раздражительность, аффективность или, напротив, апатичность). Однако, как показали исследования М. П. Земцовой, со временем эти патологические явления, вызванные сложностью перестройки межсистемных связей и психологической реакцией личности на слепоту и выражающиеся в неадекватности поведения, исчезают.

Физиологический механизм компенсации основывается на нормальном функционировании сохранных систем. Современные исследования показывают, что работа физиологического механизма компенсации нарушенных функций подчиняется общим закономерностям высшей нервной деятельности, так как его материальным субстратом является высшая нервная система. Как уже указывалось, в основе компенсации лежит рефлекторная деятельность. При этом включение механизмов компенсации происходит безусловно-рефлекторным путем, автоматически, а дальнейшее развитие компенсаторных приспособлений есть деятельность условно-рефлекторная. Исследования выдающегося советского физиолога П. К. Анохина показали, что условно-рефлекторный характер возникновения и протекания компенсаторных функций основан на принципах, общих для возмещения любого дефекта. К ним относятся:

1. Принцип сигнализации дефекта, согласно которому информация о любом нарушении в любой системе организма моментально поступает в мозг, благодаря чему происходит автоматическое включение компенсаторных функций.

2. Принцип прогрессивной мобилизации компенсаторных механизмов, по которому сопротивление дефекту всегда превышает действие сил, вызванных нарушениями функций. Именно в этом принципе раскрывается возможность преодоления дефекта и его последствий.

3. Принцип непрерывного обратного афферентирования компенсаторных приспособлений, т. с. афферентирование отдельных этапов восстановления или замещения нарушенных функций, благодаря чему процессы компенсации предстают как деятельность организма, регулируемая со стороны высшей нервной системы.

4. Принцип санкционирующей афферентации, согласно которому конец процесса компенсации характеризуется последней афферентацией, закрепляющей вновь возникшие функции, компенсирующие дефект.

5. Принцип относительной устойчивости компенсаторных приспособлений, указывающий па возможность возврата прежних функциональных нарушений в результате действия сильных раздражителей. Таковы в общих чертах принципы компенсаторной деятельности организма. Однако они нс могут полностью раскрыть сущность компенсаторных изменений, особенно при нарушениях функций высшей нервной системы. Выше уже отмечалось, что компенсация на человеческом уровне является синтезом биологических и социальных факторов. И для того, чтобы со всей полнотой раскрыть и охарактеризовать явления восстановления или замещения нарушенных или утраченных функций, необходимо рассмотреть, что собой представляют и как соотносятся биологические и социальные факторы компенсации.

2. Соотношение биологических и социальных факторов компенсации

В предыдущем параграфе были рассмотрены физиологические механизмы и общие биологические принципы компенсаторной деятельности организма. Имея условно-рефлекторный характер, компенсация является результатом деятельности высшей нервной системы и зависит от уровня ее развития: чем выше поднимается животный организм в своем эволюционном развитии, тем шире и эффективнее проявляются и развиваются компенсаторные функции. Зависимость развития компенсаторных функций от уровня развития нервной системы отчетливо проявляется в опытах с энуклеацией (ослеплением) животных, стоящих на различных ступенях эволюционной лестницы. Так, ослепление новорожденных крольчат и щенят в опытах И. А. Аршавского показало их различные компенсаторные возможности: крольчата, дожив до четырехмесячного возраста, так и не научились стоять, в то время как у слепых щенков рефлекс стояния реализовался своевременно. Различия в уровне развития нервной системы отражаются в случае слепоты и на состоянии зрительных зон головного мозга. У низших животных потеря зрения ведет к разрушению нервных клеток в зрительных областях, например, у ослепленных собак и кошек разрушаются нервные клетки коленчатого тела, через которое проходят нейрозрительные пути. Кроме того, происходит уменьшение коленчатого тела в размерах (морфологические исследования Л. Я. Пиисса и И. Е. Пригоиикова). У ослепших же людей никаких патологических изменений в мифологической структуре мозга, т. е. распада нервных клеток, как правило, не обнаруживается. Отсутствие патологических изменений в зрительных зонах мозга у людей, потерявших зрение, объясняется высоким уровнем развития высшей нервной системы и обусловленной последним сложной динамичной системой связей между мозговыми центрами. Благодаря этому отсутствие зрительных раздражений у человека не вызывает обусловленной бездеятельностью атрофии нервных образований, которая наблюдается у животных.

<Когда речь идет о слепых, глухих и т. д.,- писал И. П. Павлов, - нужно постоянно помнить, что деятельность центра коры поддерживается ассоциированными раздражителями и вместе с тем зависит от количества всех раздражений и иррадиации их>. Исключение здесь составляют только рано ослепшие и имеющие очень большой стаж слепоты лица. Как показало проведенное Л. Я. Пинесом и И. Е. Пригониковым морфологическое исследование мозга, взятого после смерти проф. Щербины (ослеп в 5 лет, стаж слепоты 54 года) и музыканта К. (слепорожденный, стаж слепоты 77 лет), при длительном поражении периферического зрительного нейрона возникают морфологические изменения мозговой ткани. Они выражаются в уменьшении толщины коры зрительного центра - если в норме толщина коры составляет в среднем 2-2,15 мм, то при длительной тотальной слепоте она равнялась 1,25-1,35 мм. Ими отмечена также редуцированность развития затылочных долей головного мозга. Очевидно, <ассоциированных раздражителей> для нормального развития зрительных зон и их функционирования в случаях рано наступившей длительной тотальной слепоты оказывается недостаточно, и это приводит к упомянутым морфологическим изменениям. Таким образом, человек, имея наиболее высоко развитую нервную систему, обладает и наиболее совершенными компенсаторными функциями. Однако даже столь высокое развитие биологических компенсаторных приспособлений не может обеспечить сколько-нибудь значимых результатов при наличии тяжелых нарушений высшей нервной системы и в том числе анализаторной деятельности. Можно привести в качестве примера такой дефект, как травма переднего отдела затылочной области коры больших полушарий, в результате которой, сохраняя нормальное зрение, люди разучиваются читать. И только специальные упражнения (а не биологические компенсаторные приспособления!) возвращают им эту способность. Абсолютная же слепота независимо от ее происхождения при полном отсутствии какой бы то ни было помощи извне делает человека практически нежизнеспособным. Физиологические меры организма оказываются недостаточными для компенсации столь сложного дефекта и его последствий. Однако люди с полной потерей зрения, слуха и т. д. и даже при таких тяжелых комбинированных дефектах, как слепоглухонемота, в значительной мере преодолевают последствия дефектов анализаторной деятельности, овладевают речью, приспосабливаются к жизни в новых условиях, а порой достигают в ней значительных успехов.

Наиболее показательными для данного случая являются жизнь и деятельность слепоглухих Л. Бриджмен, Э. Келлер, О. И. Скороходовой и многих других. Все они, несмотря на столь тяжелые нарушения анализаторной деятельности, достигли высокого уровня интеллектуального развития. Широко известны книги Э. Келлер <История одной души> и О. И. Скороходовой <Как я воспринимаю и представляю окружающий мир>. Э. Келлер, которую М. Твен назвал <феноменом XX века>, на протяжении долгих лет вела миссионерскую и пропагандистскую деятельность во многих странах мира, получив за это прозвище <христианской социалистки № 1>. Много сил она отдала организации обучения и воспитания аномальных детей.

О. И. Скороходова, получив высшее образование и защитив кандидатскую диссертацию, работает в области дефектологии и занимается кроме этого литературным трудом. Стихи, очерки, статьи О. И. Скороходовой, в которых раскрываются способы и средства, помогающие ей познавать окружающий мир, вызывают большой интерес. Своеобразные, но вполне адекватные картины реальной жизни сменяются перед нами одна за другой, когда мы читаем произведения Скороходовой. Вот, например, ее описание своих представлений в черке <Еду>: <Я пытаюсь представить себе жизнь людей, движение в городе... шум и звуки представляются мне в виде непрерывных вибраций, которые я ощущаю, когда нахожусь на улице или когда еду в трамвае, троллейбусе и т. д. Представляю я знакомых и незнакомых мне людей.., но их голосов не представляю, мне кажется, что они молчат или говорят очень мало и притом говорят беззвучно. Если же я захочу все-таки представить человеческие голоса, то звуки чудятся мне на кончиках пальцев, потому что некоторых своих знакомых, а также собственный голос я <слушаю> руками...>.

Не менее интересны и ее наблюдения и переживания, изложенные в стихотворной форме:

Думают иные-те, <то звуки слышат,

Те, кто видят солнце, звёзды и луну:

Как она без зренья красоту опишет,

Как поймёт без слуха звуки и весну!?

Я услышу запах и росы прохладу,

лёгкий шелест листьев пальцами ловлю.

Утопая в сумрак, я пройду по саду,

И мечтать готова, и сказать: люблю...

Пусть я не увижу глаз его сиянье,

Не услышу голос ласковый, живой,

Но слова без звука - чувства трепетанье –

Я ловлю и слышу быстрою рукой ".

Из приведенных примеров видно, что последствия дефектов, даже более тяжелых, чем слепота, могут быть

О. И. Скороходова. Как я воспринимаю и представляю окружающий мир. изд. АПН РСФСР, М., 1954, стр. 237. Там же, стр. 336.

в значительной мере преодолены, и индивид, имеющий тот или иной физический дефект, может достичь высокого уровня психического развития. В связи с этим возникает важный вопрос: какие условия, кроме рассмотренных биологических реакций организма, имеют значение для компенсации дефекта и какие из них играют решающую роль? Для оптимального протекания процессов компенсации имеют большое значение многочисленные условия, к которым относятся характер дефекта и степень нарушения функций, типологические и индвидуальные особенности высшей нервной деятельности, уровень психического и физического развития, положение индивида в обществе и уровень развития последнего, условия семейного и школьного воспитания, трудовые условия и т. д. Перечисленные условия распадаются на две большие самостоятельные и в то же время друг друга определяющие, группы, выступающие как биологические и социальные факторы компенсации. Наличие двух принципиально различных по своей сущности факторов не означает их взаимоисключающей противоположности. Напротив, подлинно научный, материалистический взгляд на компенсацию утверждает единство и взаимопроникновение этих факторов на человеческом уровне.

Биологические факторы выступают как самостоятельные при компенсации дефектов у животных, давая приспособительный эффект, восстанавливая равновесие со средой. Причем многие сложные нарушения функций, такие, например, как слепота, только на биологической основе не компенсируются, и животное погибает. У человека биологические факторы компенсации имеют самостоятельное значение только при дефектах, не вызывающих отклонений в развитии высших психических функций. Во всех остальных случаях компенсация дефектов осуществляется на основе синтеза биологических и социальных факторов при ведущей роли последних. Утверждение в этом единстве. примата социального фактора основано на марксистской теории происхождения и развития человека как существа общественного. Именно труд и общение и процессе труда способствовали выделению человека из мира животных и его дальнейшему развитию <...и притом в такой степени,-писал Ф. Энгельс,-что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека>. Любая из сторон человеческой психики, хотя и является продуктом деятельности определенного органа, формируется как подлинно человеческая функция лишь в условиях общественно-трудовой деятельности. <Каждое из его (человека.-А. Л.) человеческих отношений к миру, - писал К. Маркс, - зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, мышление, созерцание, ощущение, хотение, деятельность, любовь, - словом, все органы его индивидуальности... существуют как общественные органы, - являются в своем предметном отношении, или в своем отношении к предмету присвоением последнего, присвоением человеческой действительности>

2. Указание К. Маркса на то, что человеческая психика формируется в результате усвоения человеческого опыта, <человеческой действительности> в условиях совместной деятельности, относится не только к процессу исторического развития, но и к онтогенезу человека. Сама по себе конституция человека, т. е. его биологическая организация, еще не определяет его человеческой сущности, и, как справедливо заметил А. Пьерон, <ребенок в момент рождения лишь кандидат в человека, но он не может им стать в изоляции: ему нужно научиться быть человеком в общении с людьми> Это положение хорошо иллюстрируется многочисленными фактами, аналогичными истории небезызвестного Каспара Хаузера

Цит. по кн.: А. Н. Леонтьев. Проблемы развития психики. М., 1965, стр. 187.

Каспар Хаузер, живший в начале XVIII века в Германии, по некоторым сведениям сын великого герцога баденокого, с младенчества и до 16 лет находился в тюрьме в полной изоляции от людей. Пищу ему доставляли во время сна. В результате такого образа жизни высшие психические функции К. Хаузера не развивались и по своему поведению он практически не отличался от животного. Был убит по политическим соображениям в возрасте 22 лет. В печати время от времени появляются сообщения о детях, выращенных животными в изоляции от общества. Их психическое развитие, так же как и.у К. Хаузера, находится на крайне низком уровне, причем компенсация дефектов психики, ее доразвитие при возвращении к людям протекает крайне медленно и затрудненно.

Итак, для нормального развития психики необходимо усвоение человеческого опыта, которое осуществляется в результате речевого общения, общения в совместной деятельности, а также активных и адекватных действий индивида. Слепота и слабовидение, как и другие серьезные дефекты, создают препятствия для нормального развития психики прежде всего в результате ограничения путей общения и способов труда. Именно это имел в виду Л. С. Выготский, один из основоположников советской дефектологии, когда писал, что <дефект, создавая уклонение от устойчивого биологического типа человека, вызывая выпадение отдельных функций, недостаток или повреждение органов, более или менее существенную перестройку всего развития на новых основаниях, по новому типу, естественно, нарушает тем самым нормальное течение процесса врастания ребенка в культуру>

1. Несмотря на то, что Л. С. Выготский в своей <культурно-исторической> теории развития психики резко и недостаточно обоснованно противопоставил общественные, <культурно-исторические> формы сознательной деятельности <естественно-сформированным> психическим процессам, величайшая его заслуга заключается в выдвижении на первый план в теории компенсации социальных факторов. Никогда и никакая биологическая функция не сможет компенсировать, восстановить нарушенные вследствие дефекта связи человека и общества. И поскольку высшей стадией проявления компенсаторных процессов является формирование полноценной, всесторонне развитой личности, которое предполагает <возможность овладения знаниями основ наук и искусства, формирование коммунистического мировоззрения, овладение научно-техническими основами производства, выработку умения творчески применять знания на практике, формирование способности к систематическому труду, развитие высоких моральных качеств>, постольку ведущими в восстановлении имеющихся отклонений и дальнейшем нормальном развитии человеческой психики являются социальные факторы компенсации. психических функций. Однако необходимо еще раз подчеркнуть, что действие социальных факторов, приводящее к осуществлению высших форм компенсации, возможно лишь при опоре. на сохранные функции организма, в единстве с действием биологических факторов. То, что проявление социальных факторов компенсации существенно зависит от степени и количества нарушенных санкций и их значения для жизнедеятельности, хорошо иллюстрируется клиническим материалом. Глубокие поражения высшей нервной системы, вызывающие тяжелые формы умственной отсталости, комбинированные нарушения анализаторной деятельности и другие сложные дефекты даже в самых благоприятных жизненных условиях серьезно ограничивают возможности психического развития. В качестве примера можно сослаться на клинические наблюдения С. П. Боткина и немецкого невропатолога Штрюмпеля за больными, страдавшими нарушением функций зрения, слуха и осязания. На протяжении нескольких лет они находились большую часть суток в состоянии глубокого торможения (сна), из которого выходили только для отправления физиологических потребностей. Аналогичный случай описан и В. М. Бехтеревым. Среди социальных факторов, оказывающих влияние на компенсацию утраченных или нарушенных функций, наиболее существенными являются уровень развития общества и социальное положение слепого или слабовидящего, условия деятельности (игры, учения, труда) индивида и его активность. Зависимость высших форм компенсации от уровня развития общественных отношений отчетливо проявляется при анализе положения слепых в обществе при различных экономических формациях. Во всех досоциалистических формациях психическое развитие слепых (большая часть их - представители беднейших слоев населения) было серьезно ограничено, так как именно неимущие классы в первую очередь страдали от инфекционных, общих и венерических заболеваний (оспа, трахома, сифилис и др.), непосредственно влекущих за собой слепоту или отягощающих наследственность. Нищенство было уделом большинства слепых. Слепые представляли собой парий общества, и это их положение широко отображено в художественной литературе и фольклоре. Слепота и бедность, слепота и убожество, слепота и несчастье являлись синонимами. <Слепой несчастен, а бедный слеп, потому что тот никого не видит, а на этого никто не смотрит>,-писал немецкий поэт Логау. Невозможность принимать участие в общественно полезном труде, изоляция от -общества, отсутствие элементарных социальных благ затрудняли психическое развитие слепых, тормозили проявление компенсаторных функций. Лишь немногим слепым из господствующих классов удавалось в той или иной мере преодолеть последствия нарушений функций зрительного анализатора и адаптироваться в социальной среде. В настоящее время некоторый прогресс в социальном положении слепых наблюдается в развитых капиталистических странах в связи с возникновением всевозможных благотворительных обществ и заведений для обучения слепых грамоте и ремеслу. Однако эти меры, направленные на преодоление имеющей место <кастовости> и изоляции слепых от зрячих и обусловливающих <психологию сепаратизма>, не могли и не могут по сей день в условиях классового общества принципиально изменить социальное положение слепых, сделать их полноправными членами общества и тем самым создать условия для формирования всесторонне развитой личности человека с дефектами зрения. Это подтверждается материалами, публикуемыми ЮНЕСКО (Организация Объединенных Наций по вопросам просвещения, науки и культуры), которые свидетельствуют об ужасающем положении слепых в странах Азии, Африки и Южной Америки. Только в социалистическом обществе, ликвидировавшем классовые различия и установившем подлинное равноправие всех его членов, оказалось возможным в рамках социального обеспечения, народного просвещения и здравоохранения создать сеть специальных школ и дошкольных учреждений, организовать всеобщее обязательное общеобразовательное и трудовое обучение слепых и слабовидящих, создать оптимальные условия для формирования всесторонне развитой личности в условиях сужения сенсорной сферы. Изменение социального положения позволило слепым и слабовидящим включиться в сознательную, активную деятельность в различных ее формах, что является основным условием развития компенсаторных функций. Для включения слепых и слабовидящих в общеполезный труд весьма существенное значение имеют технические средства компенсации. Технический прогресс, в результате которого совершенствуются орудия труда и технические средства, оказывает огромное влияние на развитие человеческой психики вообще, и при сужении сферы чувственного познания в частности. Необходимость создания новых обходных путей для успешного овладения слепыми и слабовидящими знаниями и опытом, накопленными человечеством, требует не только изменения социальных позиций, но и создания специальных средств, способствующих этому процессу. Изобретение очков, создание рельефного шрифта, специальных приборов для письма без зрения, разработка наглядных пособий, приспособленных для осязательного или аномального зрительного восприятия, изобретение приборов для ориентировки слепых и приспособлений для производственного труда без зрения и многое другое расширяли познаБательные и трудовые возможности слепых и слабовидящих, облегчали им ориентировку в пространстве, способствовали развитию психики. Тифлотехнические средства компенсации развиваются в основном в двух направлениях. Это, во-первых, приборы, сохраняющие и развивающие нарушенные зрительные функции. К ним относятся различные корригирующие оптические приспособления: обычные и телескопические очки, контактные линзы и т. п. Другая группа приборов основана на использовании сохранных анализаторов, через которые слепой или слабовидящий получает преобразованную информацию, в обычных условиях поступающую через зрительный анализатор. Это приборы, заменяющие зрительные раздражители раздражителями другой модальности, трансформирующие световую энергию в звуковую или механическую. К ним относятся приборы, используемые при ориентировочной деятельности, читающие машины, приспособления для проведения лабораторных работ и т. п. Ведутся также работы еще в одном направлении - по моделированию периферической части зрительного анализатора - электронного глаза, который должен трансформировать световую энергию в электрическую и посылать электрические импульсы непосредственно в зрительные зоны мозга.

Огромную роль в компенсации дефекта играет сознание. Его значение отчетливо проявляется при сравнении компенсаторных процессов у человека и животных. Если последние, благодаря компенсации, могут только биологически приспособиться к новым условиям, то человек восстанавливает нарушенное равновесие не только с естественной, но и с социальной средой. А это возможно только при условии осознания дефекта, его последствий и тех задач, которые ставятся перед индивидом для преодоления нарушений в психическом и физическом развитии. Наиболее отчетливо роль сознания, мобилизующего волю и мышление на борьбу с дефектом, проявляется и у поздноослепших.

Поскольку сознание, по выражению К. Маркса, <с самого начала есть общественный продукт>, в нем отражаются существующие политические, моральные, этические, эстетические и правовые устои общества. Для человека социалистического общества характерны материалистическое мировоззрение, коммунистическая нравственность, высокие моральные и эстетические идеалы, которые вместе взятые создают новый коммунистический тип человека, основной целью и смыслом жизни которого является борьба за счастье человечества, за построение коммунизма. Вера в светлое будущее, непреодолимое желание участвовать в его построении в значительной степени помогают людям, перенесшим тяжелое заболевание или травму, преодолеть их последствия. Осознание необходимости преодолеть дефект и занять свое место в рядах строителей коммунистического общества присуще большинству советских людей, причем в этом важнейшая роль принадлежит осознанию прочности своих социальных позиций, своей значимости и нужности.

Один из героев К. Симонова утверждал: <Ничто нас в жизни не может вышибить из седла!>-и примеры Н. Островского, А. Маресьева и многих, многих тысяч других, преодолевших свои недуги и оставшихся в строю, самое веское -тому доказательство. <Человек должен поставить себя выше страданий, - писал Н. Островский,-а для этого надо иметь цель, надо чувствовать локоть народа, партии, коллектива. Человек делается человеком, если он собран вокруг какой-либо настоящей идеи, с этого, собственно, начинается человек, этим он и силен>.

Поиск по сайту: