O. A. Gulevich. PhD, assistant professor of psychological institute after L.S

PhD, assistant professor of psychological institute after L.S. Vygotsky, RSHU, Moscow

Relationship between responsibility and guilt attributed to a committed murder criminal and his victim is considered. The influence on responsibility and guilt ascription such factors as criminal motivation, degree of his acquaintance with a victim and victim's ability to resist is analyzed.

Key words: responsibility and guilt ascription, criminal, victim.

стр. 77

оценивать беглость, гибкость, оригинальность и разработанность мышления наряду с развитием вербальной креативности.

Изучение вклада религиозно-психологических установок осуществлялось с помощью двух методик - адаптированной русской версии опросника "Инспирит" (INSPIRIT: Index of core spiritual experiences) [16], оценивающего выраженность "базовых духовных переживаний", которые отражают отношение респондента к базовым религиозным концептам, и Теста для определения структуры индивидуальной религиозности Ю. В. Щербатых, изучающего отношение респондента к религии как философской концепции, к магии и псевдонауке, религиозной морали и оценивающего выраженность внешних проявлений религиозности и внутреннюю потребность в религиозной вере [6].

Для установления степени выраженности ИСС в Институте мозга человека РАН был сконструирован компактный Опросник признаков измененных состояний сознания на основе надежных клинических шкал оценки ИСС [12, 21]. В этот вариант методики вошли предварительно отобранные из обширного списка описания 15 наиболее часто встречающихся в современной городской культуре переживаний, отражающих осознаваемые изменения параметров восприятия в различных сенсорных модальностях, характеризующих уровень внушаемости, представленность дисфорических эмоций и явлений пространственной деперсонализации, нарушений сна. Респонденты сообщали о субъективной частоте возникновения описанных переживаний, указывая их интенсивность.

Тестирование испытуемых проводилось в два "среза": на доношенных сроках беременности и в течение 2 - 5 суток после родов. Во время первого исследования респондентам предлагалось заполнить все диагностические методики, после родов повторно предъявлялись лишь три методики из основного набора: Опросник признаков ИСС, Тест дивергентного мышления, тест "САН". На основе анализа истории родов и в ходе интервью также регистрировались данные о том, как проходили предыдущие и настоящая беременности, о семейном положении и соматических заболеваниях/травмах в прошлом. Использованные личностные опросники, направленные на изучение таких относительно стабильных психических образований, как уровень невротизации и установки, связанные с религиозными убеждениями респондентов, не предъявлялись после родов, однако полученные в первом "срезе" данные по этим методикам были применены для анализа взаимосвязи показателей в двух измерениях.

Опрос беременных проходил индивидуально с каждой женщиной; по результатам заполнения методик предоставлялась обратная связь. Специальных тренингов по психопрофилактической подготовке к родам в экспериментальной группе не проводилось.

Все обследования респондентов велись добровольно, а в группе беременных женщин также под наблюдением лечащих врачей.

Статистическая обработка данных осуществлялась в системе Statistica 6.0 для Windows.

РЕЗУЛЬТАТЫ

В табл. 1 приведены средние величины (M) и стандартные отклонения (S) для данных по всем психодиагностическим методикам для первого и второго "срезов" в группе беременных женщин, а также результаты опроса контрольной группы. Все показатели имели нормальное распределение, что позволило использовать параметрические критерии для анализа данных.

В пределах более одного стандартного отклонения от среднего значения уровня ИСС находятся оценки около 17% испытуемых, образующих группу с ярко выраженными переживаниями ИСС; в пределах менее одного стандартного отклонения от среднего находятся оценки 19% респондентов.

Средние значения по шкалам Теста дивергентного мышления для группы беременных женщин как до родов, так и в ранний послеродовой период

стр. 80

Рис. 1. Различия в выраженности ИСС. Вертикальные столбцы соответствуют 95%-процентному доверительному интервалу.

Рис. 2. Различия по субшкалам теста "САН" в двух "срезах".

Различия между значениями по субшкалам, выделенным полужирным шрифтом, достоверны на уровне p < 0.05.

находятся в интервале от одного до половины стандартного отклонения ниже популяционного среднего, что указывает на незначительную включенность когнитивных функций (дивергентного мышления) в процессы адаптационных перестроек.

В интервале более/менее одного стандартного отклонения от среднегруппового значения выраженности уровня невротизации находятся оценки соответственно 17 и 16% испытуемых. У 65% респондентов уровень невротизации был сравнительно низок; выраженная невротизация в дородовый период зарегистрирована лишь у 13% беременных женщин.

Значения по шкале "Инспирит", характеризующие представленность "базовых духовных переживаний" у беременных женщин, оказались существенно ниже, чем в американской выборке (8.5% по сравнению с 26%). При этом коэффициент надежности по внутренней согласованности заданий Теста для адаптированной версии методики был сравнительно высок (α-Кронбаха = 0.69).

Достоверность различий оценок по методикам, проведенным в два "среза" - до и после прохождения предполагаемого пика стресса (родов), а также в контрольной группе, оценивалась с помощью t -критерия Стьюдента для зависимых/независимых выборок.

У основной экспериментальной группы по данным двух "срезов" найдены достоверные различия (t = 4.27; p < 0.001) по степени выраженности ИСС до и после родов; при этом значение показателя выраженности ИСС у контрольной группы было достоверно выше, чем у беременных женщин (t = 2.55; p < 0.05). Данные о различиях показателей выраженности ИСС представлены на рис. 1.

В двух "срезах" также обнаружены различия по трем (из пяти) диагностическим субшкалам методики "САН" ("Интерес", "Эмоциональный тонус", "Напряжение") на пятипроцентном уровне значимости (рис. 2).

Значения по шкале "Инспирит" у контрольной группы несколько выше, чем у беременных женщин, но уровень статистической значимости в данном случае достигнут не был.

Различий в оценках по субшкалам рисуночного Теста дивергентного мышления в двух "срезах" не выявлено. Взаимосвязи между приемом по медицинским показаниям препаратов, оказывающих влияние на психический статус (снотворное, анестетики, гипертензивные средства, наркоз), и выраженностью ИСС также не установлено.

Для нахождения скрытых взаимосвязей между показателями психодиагностических методик был проведен анализ главных компонент.

Трехфакторное решение, объяснившее около 67% общей дисперсии экспериментальных данных, представлено в табл. 2.

Первый, наиболее мощный фактор объединил с высокими нагрузками оценку по шкале "Базовые духовные переживания" с показателем религиозно-психологических установок и уровнем выраженности ИСС, объяснив около 30% вариативности.

Второй фактор объединил оценку уровня невротизации с интегративным показателем теста "САН", отражающим самооценку функционального состояния, определив таким образом вклад астеноневротических тенденций в общую вариативность переменных.

В третий фактор вошла оценка по субшкале социальной желательности (опросник "УН") и показатель уровня креативности, что свидетельствует о связи механизмов психологической защиты и когнитивных процессов (креативности).

В ранний послеродовый период соотношение факторов, определяющих дисперсию экспериментальных данных, несколько изменяется. Трехфак-

стр. 81

Таблица 2. Факторы, объясняющие вариативность экспериментальных данных у женщин до родов

Примечание. Использовано ортогональное вращение equimax normalized; выделены нагрузки выше 0.6.

Таблица 3. Факторы, объясняющие вариативность экспериментальных данных у женщин после родов

Примечание. Использовано ортогональное вращение equimax normalized; полужирным шрифтом выделены нагрузки выше 0.6.

торное решение, объяснившее более 64% вариативности, представлено в табл. 3.

Первый фактор включил оценки по двум религиозно-психологическим методикам, объяснив 29% дисперсии.

Второй фактор связал субшкалы методики определения уровня невротизации (умеренно-высокая отрицательная корреляция), объяснив закономерное снижение уровня невротизации у лиц, склонных давать социально желательные ответы на тестовые задания. Выделенный фактор объяснил 21% совместной вариативности переменных.

В последний, третий фактор вошла оценка выраженности ИСС и показатель шкалы самооценки функционального состояния. Тем самым прослеживается зависимость уровня ИСС от выраженности дезадаптивных тенденций как реакции на исход беременности.

Для определения влияния уровня социальной желательности на выраженность ИСС был проведен дисперсионный анализ, результаты которого представлены на рис. 3.

Выявленная тенденция респондентов с высоким уровнем социальной желательности демонстрировать значительно более низкую выраженность ИСС, чем у респондентов с низким уровнем социальной желательности, свидетельствует о влиянии механизмов психологической защиты на результаты эксперимента.

Рис. 3. Влияние уровня социальной желательности респондентов на выраженность ИСС. Вертикальные линии указывают 95%-ный доверительный интервал.

стр. 82

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Частота возникновения необычных переживаний у женщин до родов и в ранний послеродовой период, по данным различных исследователей, варьируется от 3 - 5 до 73% от общего количества родов [1, 23, 25], что в полной мере отражает отсутствие общепринятых стандартов для их диагностики. ICD-10 рассматривает аффективные и личностные расстройства, связанные с пре- и постнатальным периодом, как клинически значимые, но не имеющие до настоящего времени разработанной концепции. Отсутствие единых критериев для классификации и диагностики подобных психических феноменов создает значительную проблему, которая выражается в невозможности адекватного сравнения данных различных исследований, если для их сбора не использовались идентичные методики.

При интерпретации результатов Опросника признаков ИСС за нижнюю границу выраженности ИСС было принято наличие минимум четырех положительных ответов (отчетов о возникновении необычных переживаний) на тестовые задания опросника. Таким образом, проанализировано большое количество феноменологических данных, что позволило получить представление о структуре и динамике возникновения ИСС у беременных. Обнаруженные количественные различия в степени выраженности ИСС в группе беременных женщин в двух "срезах" подтверждают предположение об адаптивной природе ИСС и влиянии родового стресса на уровень регуляции высших психических функций. Достоверное снижение уровня выраженности ИСС после прохождения пика стресса также указывает на релевантность использования модели родового стресса.

Факт отсутствия достоверных различий по шкалам Теста дивергентного мышления в двух "срезах" свидетельствует о значительной стабильности уровня личностной креативности и невключенности данного психического образования в механизмы приспособительной регуляции.

Найденные в двух "срезах" различия по субшкалам методики "САН" отражают изменения психического статуса беременных в послеродовой период. Анализ данных повторного тестирования по этой методике выявил значительное снижение уровня психической активации и одновременное повышение значений по субшкале напряжения в профиле второго "среза". Такой результат напоминает классический психастенический профиль MMPI, что соответствует современным представлениям о характере проявления "материнской озабоченности" (maternity blues) как одной из неспецифических адаптивных реакций, развивающихся, по данным ВОЗ, у почти половины матерей в течение первых 10 дней после родов. По данным других исследований, материнская озабоченность как одна из форм постнатальной депрессии наблюдается лишь у 16% молодых матерей [20]. По нашим данным, в послеродовой период очень высокий уровень тревоги был зарегистрирован у 27% обследованных женщин, что в три раза больше соответствующего показателя в пренатальный период.

Факторный анализ данных тестирования на доношенных сроках беременности определил соотношение основных факторов этиологии и генезиса ИСС у фактически здоровых женщин в период максимальной напряженности адаптивных изменений.

В первый выделенный фактор вошли, как мы указали выше, три переменные, две из которых являются итоговыми показателями религиозно-психологических опросников, а третья характеризует выраженность признаков ИСС, что подтверждает одну из исходных гипотез работы. То есть респонденты с ярко выраженными религиозными установками (независимо от приверженности к институциональной религии) демонстрировали существенно более высокий уровень выраженности ИСС, чем люди, не имеющие религиозных установок, что указывает на социокультурную природу переживаний ИСС. Следовательно, установка не только регулирует направленность и избирательную активность поведения человека, но и определяет вероятность задействования тех или иных копинг-стратегий в необычных/экстремальных условиях.

Второй выделенный фактор, объяснивший 22% вариативности данных опроса, включил оценки по двум методикам, отражающим уровень невротизации (опросник "УН") и склонность к астеническому типу реагирования (шкалы теста "САН"), что может объясняться воздействием стресса и интенсивными приспособительными реакциями женщин в ответ на изменившийся психофизиологический статус, а также возросшей тревогой перед предстоящими родами.

Как известно [8, 11], высокие значения интегрального показателя теста "САН" соответствуют негативным астеноневротическим и депрессивным тенденциям, а низкие (отрицательные по абсолютному показателю) значения шкалы "УН" - выраженной невротизации, что нашло отражение в отрицательной корреляции двух переменных в выделенном факторе. Таким образом, фактор, объединивший эти два показателя с высокими нагрузками, характеризует вклад невротических нарушений в вариативность данных обследования и свидетельствует о наличии невротических реакций по астеническому типу у части респондентов основной группы, что согласуется со статистикой клинических наблюдений за беременными женщинами и женщинами раннего послеродового периода, указывающей на частое возникновение ре-

стр. 83

активных психических состояний и отклонений в поведении в поздний пре- и ранний постнатальный периоды [1].

Третий фактор, включивший показатели Теста дивергентного мышления Вильямса и субшкалы коррекции опросника "УН", позволил определить степень влияния спонтанной креативности на дисперсию экспериментальных данных и установить, что этот механизм не является основным в индукции ИСС. Шкала коррекции методики "УН", определяющая степень социальной желательности ответов респондента, косвенно измеряла выраженность таких классических механизмов психологической защиты, как вытеснение и рационализация, т.е. задействования когнитивных ресурсов психики для снижения уровня тревоги. Выявленную нами зависимость и фактор можно концептуализировать как адаптивную активацию когнитивных резервов психики. Обнаруженная при дисперсионном анализе зависимость уровня ИСС от тенденции респондентов давать социально желательные ответы (см. рис. 3) дополнительно свидетельствует о значительно большем распространении ИСС в популяции. В силу своей необычности такие переживания могут сознательно или бессознательно вытесняться из психики, будучи восприняты как симптомы психических заболеваний. Кроме того, данная тенденция позволяет объяснить неожиданно высокие показатели уровня ИСС и теста "Инспирит", зарегистрированные при опросе контрольной группы. Массовый анонимный опрос контрольной группы по сравнению с индивидуальным опросом беременных женщин в условиях акушерского стационара позволил респондентам отвечать на тестовые задания значительно более честно и открыто, что подтвердил сравнительный анализ результатов тестирования двух групп.

В ранний послеродовой период ведущим фактором, объясняющим вариативность данных, остается выраженность "базовых духовных переживаний" и религиозных установок. При этом уровень ИСС в послеродовой период зависит от формальных показателей успешности родов (по данным теста "САН" и анамнеза), а также от прогноза в отношении здоровья ребенка (оценка по шкале Апгар).

Отсутствие значимых корреляций между использованием фармакологических препаратов (потенциально оказывающих влияние на психическое состояние в период подготовки к родам, в родах и в ранний послеродовой период) и возникновением ИСС в нашем случае свидетельствует о том, что фармакологическая индукция является лишь одним из потенциальных триггеров ИСС. Модель естественного приспособительного ответа на стресс, в частности модель физиологических родов, позволяет в полной мере изучать особенности возникновения и развития ИСС у здоровых людей, несмотря на тендерную специфичность выборки.

В результате проведенного исследования нами получены данные, свидетельствующие о связи ИСС, возникающих в повседневной жизни у нормальных людей, с системой осознаваемых и иррациональных религиозно-психологических установок, которые определяют характер необычных психических переживаний респондентов. Таким образом, была подтверждена одна из трех исходных гипотез работы, в то время как гипотезы о ведущей роли невротических нарушений и креативности в индукции переживаний ИСС не нашли эмпирического подтверждения.

Обобщая сказанное, можно заключить, что значение личностных детерминант в индукции ИСС оказалось существенно более выраженным, чем роль биологических факторов, в частности, предрасположенности к развитию невротических реакций. Наиболее яркие переживания ИСС наблюдались у респондентов, которые признавали потенциальную возможность их возникновения и не рассматривали такие феномены как проявления психической патологии. В современной, преимущественно секулярной, городской культуре осознание человеком реальности "внутреннего опыта" легко "встраивается" в системы как традиционных, так и новейших религиозных и псевдорелигиозных доктрин, что находит отражение в характере психических переживаний, спонтанно возникающих в необычных/экстремальных условиях под воздействием стресса.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абрамченко В. В., Коваленко Н. П. Перинатальная психология. Теория, методология, опыт. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. С. 146 - 167.

2. Джемс У. Воля к вере. М.: Республика, 1997. С. 224 - 240, 359 - 373.

3. Доскин В. А., Лаврентьева Н. А., Мирошенников М. П., Шарий В. Б. Тест дифференцированной самооценки функционального состояния // Вопросы психологии. 1973. N 6. С. 141 - 145.

4. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Наука, 1982.

5. Лурия А. Р. Язык и сознание / Ред. Е. Д. Хомская. Ростов н/Д.: Феникс, 1998. С. 5 - 141.

6. Мягков И. Ф., Щербатых Ю. В., Кравцова М. С. Психологический анализ уровня индивидуальной религиозности // Психол. журн. 1996. Т. 17. N 6. С. 119 - 122.

7. Олпорт Г. Личность в психологии. СПб.: Ювента, 1998.

8. Практикум по общей, экспериментальной и прикладной психологии / Ред. А. А. Крылов, С. А. Маничев. СПб.: Питер, 2000. С. 309 - 314.

стр. 84

9. Спивак Д. Л. Измененные состояния сознания. Психология и лингвистика. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 5 - 14.

10. Туник Е. Е. Модифицированные креативные тесты Вильямса. СПб.: Речь, 2003. С. 56 - 71.

11. Шкала для психологической экспресс-диагностики уровня невротизации (УН). Методическое пособие / Ред. Л. И. Вассерман. СПб.: Психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева, Лаборатория клинической психологии. 1999. С. 3 - 18.

12. Dittrich A. The Standardized Psychometric Assessment of Altered States of Consciousness (ASCs) in Humans // Pharmacopsychiatry. 1998. V. 31. Suppl. 2. N 7. P. 80 - 84.

13. Grof S. Modern Consciousness Research and the Quest for New Paradigm // Re Vision. 1979. N 2 (1). P. 40 - 52.

14. James W. Does Consciousness Exist? // J. of Philosophy, Psychology & Scientific Method. 1904. N 1. Sept. P. 477 - 491.

15. James W. The Varieties of Religious Experience. N. Y.: The New American Library. Inc., 1958 (orig. 1902).

16. Kass J.D., Friedman R., Lesserman J., Zuttermeister P., Benson H. Health Outcomes and a New Index of Spiritual Experiences // J. for the Scientific Study of Religion. 1991. V. 30. N2. P. 203 - 211.

17. Ludwig A. Altered States of Consciousness // Altered States of Consciousness / Ed. Ch. Tart. Garden City, 1969. P. 12 - 24.

18. Ludwig A. Altered States of Consciousness // Archives of General Psychiatry. 1966. N 15. P. 225 - 234.

19. Martindale C., Greenough J. The Differential Effect of Increased Arousal on Creative and Intellectual Performance // The Journal of Genetic Psychology. 1973. V. 123. P. 329 - 335.

20. Murata A., Nadaoka T., Morioka Y., Oiji A., Saito H. Prevalence and Background Factors of Maternity Blues // Gynecology and Obstetrics Investigation. 1998. V. 46. P. 99 - 104.

21. Quekelberghe R. Van, Altstb'tter-Gleich G., Hertweck E. Assessment Schedule for Altered States of Consciousness: a brief report//J. of Parapsychology. 1991. V. 55. N 12. P. 377 - 390.

22. Spivak L., Bechtereva N.P., Spivak D., Danko S.G., Wistrand K. Gender-Specific Altered States of Consciousness // The International J. of Transpersonal Studies. 1998. V. 17. N 2. P. 181 - 185.

23. Spivak L., Spivak D., Wistrand K. New Psychic Phenomena Related to Normal Childbirth // The European J. of Psychiatry. 1993. V. 7. N 4. P. 239 - 243.

24. Tart Ch. States of Consciousness and State-specific Sciences // Science. 1972. V. 176. P. 1203 - 1210.

25. Vaughan B.J., Maliszewski M. Ecstatic Components of Childbirth: a Psychological and Phenomenological Investigation // Birth Psychology Bulletin. 1982. V. 3. N 1. P. 5 - 13.

Поиск по сайту: