Отцы и дети. Действия в романе происходят летом 1859 года, то есть накануне крестьянской реформы 1861 года. Базаров и Аркадий Кирсанов приезжают в Марьино и некоторое

Действия в романе происходят летом 1859 года, то есть накануне крестьянской реформы 1861 года.

1. Базаров и Аркадий Кирсанов приезжают в Марьино и некоторое время гостят у Кирсановых (отца и дяди Аркадия). Напряжённые отношения со старшими Кирсановыми заставляют Базарова покинуть Марьино и отправиться в губернский город ***^[2]. Аркадий едет с ним.
2. Базаров с Аркадием проводят время в компании местной «прогрессивной» молодёжи (Кукшина, Ситников). Затем на балу у губернатора знакомятся с Одинцовой. Базаров с Аркадием едут в Никольское, имение Одинцовой, в городе остаётся уязвлённая ими госпожа Кукшина.
3. Базаров и Аркадий, увлечённые Одинцовой, проводят некоторое время в Никольском. После неудачного объяснения в любви, испугавшего Одинцову, Базаров вынужден уехать. Он едет к своим родителям (Василию и Арине Базаровым), вместе с ним едет Аркадий.
4. Базаров вместе с Аркадием гостит у своих родителей. Устав от проявлений родительской любви, Базаров оставляет обескураженных отца и мать, и вместе с Аркадием едет назад в Марьино. По дороге они нечаянно заезжают в Никольское, но, встретив холодный прием, возвращаются в Марьино.
5. Базаров живёт некоторое время в Марьине. Флиртует с Фенечкой, матерью внебрачного сына Николая Петровича Кирсанова, и из-за неё стреляется на дуэли с Павлом Петровичем. Аркадий, возвратившись в Марьино, один уезжает в Никольское и остаётся у Одинцовой, всё более и более увлекаясь её сестрой Катей. Окончательно испортив отношения со старшими Кирсановыми, Базаров тоже едет в Никольское.
6. Базаров извиняется перед Одинцовой за свои чувства. Одинцова принимает извинения, и несколько дней Базаров проводит в Никольском. Аркадий объясняется Кате в любви. Навсегда простившись с Аркадием, Базаров вновь возвращается к своим родителям.
7. Живя у родителей, Базаров помогает отцу лечить больных и умирает от заражения крови, случайно порезавшись при вскрытии умершего от тифа человека. Перед смертью последний раз видится с Одинцовой, которая приезжает к нему по его просьбе.
8. Аркадий Кирсанов женится на Кате, а Николай Петрович — на Фенечке. Павел Петрович навсегда уезжает за границу.

Смысл финала:

Величие Базарова Тургенев показал во время его болезни, перед лицом смерти. В речи умирающего боль от сознания близкого неминуемого конца. Каждая реплика, обращенная к Одинцовой, — сгусток духовных страданий: “Вы посмотрите, что за безобразное зрелище: червяк полураздавленный, а еще топорщится. И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант!.. Я нужен России... Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен?” Зная, что умрет, он утешает родителей, проявляет чуткость к матери, скрывая от нее грозящую ему опасность, обращается с предсмертной просьбой к Одинцовой — позаботиться о стариках: “Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать...” Мужество и стойкость его материалистических и атеистических взглядов проявились в отказе от исповеди, когда он, уступая мольбам родителей, согласился принять причастие, но только в бессознательном состоянии, когда человек не отвечает за свои поступки. Писарев отмечал, что перед лицом смерти “Базаров становится лучше, человечнее, что является доказательством цельности, полноты и естественного богатства натуры”. Не успевший реализовать себя в жизни, Базаров только перед лицом смерти избавляется от своей нетерпимости и впервые по-настоящему ощущает, что реальная жизнь гораздо шире и многообразней его представлений о ней. В этом заключается главный смысл финала. Об этом же писал сам Тургенев:

“Мне мечталась фигура сумрачная, дикая, большая, до половины выросшая из почвы, сильная, злобная, честная — все-таки обреченная на гибель, — потому что она все-таки стоит еще в преддверии будущего ”.

«Воробей» (стихотворение в прозе)

Я возвращался с охоты и шёл по аллее сада. Собака бежала впереди меня.
Вдруг она уменьшила свои шаги и начала красться, как бы зачуяв перед собою дичь.
Я глянул вдоль аллеи и увидал молодого воробья с желтизной около клюва и пухом на голове. Он упал из гнезда (ветер сильно качал березы аллеи) и сидел неподвижно, беспомощно растопырив едва прораставшие крылышки.
Моя собака медленно приближалась к нему, как вдруг, сорвавшись с близкого дерева, старый черногрудый воробей камнем упал перед самой её мордой - и весь взъерошенный, искажённый, с отчаянным и жалким писком прыгнул раза два в направлении зубастой раскрытой пасти.
Он ринулся спасать, он заслонил собою своё детище… но всё его маленькое тельце трепетало от ужаса, голос одичал и охрип, он замирал, он жертвовал собою!
Каким громадным чудовищем должна была ему казаться собака! И всё-таки он не мог усидеть на своей
высокой, безопасной ветке… Сила, сильнее его воли, сбросила его оттуда.
Мой Трезор остановился, попятился… Видно, и он признал эту силу.
Я поспешил отозвать смущённого пса - и удалился, благоговея.
Да; не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой героической птицей, перед любовным её порывом.
Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь. Апрель, 1879

Роза

Последние дни августа… Осень уже наступала.
Солнце садилось. Внезапный порывистый ливень, без грому и без молний, только что промчался над нашей широкой равниной.
Сад перед домом горел и дымился, весь залитый пожаром зари и потопом дождя.
Она сидела за столом в гостиной и с упорной задумчивостью глядела в сад сквозь полураскрытую дверь.
Я знал, чтó свершалось тогда в ее душе; я знал, что после недолгой, хоть и мучительной борьбы, она в этот самый миг отдавалась чувству, с которым уже не могла более сладить.
Вдруг она поднялась, проворно вышла в сад и скрылась. Пробил час… пробил другой; она не возвращалась.
Тогда я встал и, выйдя из дому, отправился по аллее, по которой — я в том не сомневался — пошла и она. Все потемнело вокруг, ночь уже надвинулась. Но на сыром песку дорожки, ярко алея даже сквозь разлитую мглу, виднелся кругловатый предмет.
Я наклонился… то была молодая, чуть распустившаяся роза. Два часа тому назад я видел эту самую розу на ее груди. Я бережно поднял упавший в грязь цветок и, вернувшись в гостиную, положил его на стол, перед ее креслом. Вот и она вернулась наконец — и, легкими шагами пройдя всю комнату, села за стол. Ее лицо и побледнело и ожило; быстро, с веселым смущеньем бегали по сторонам опущенные, как бы уменьшенные глаза. Она увидала розу, схватила ее, взглянула на ее измятые, запачканные лепестки, взглянула на меня — и глаза ее, внезапно остановившись, засияли слезами.
— О чем вы плачете? — спросил я.
— Да вот об этой розе. Посмотрите, что с ней сталось.
Тут я вздумал выказать глубокомыслие.
— Ваши слезы смоют эту грязь, — промолвил я с значительным выраженьем.
— Слезы не моют, слезы жгут, — отвечала она и, обернувшись к камину, бросила цветок в умиравшее пламя.
— Огонь сожжет еще лучше слез, — воскликнула она не без удали, — и прекрасные глаза, еще блестевшие от слез, засмеялись дерзостно и счастливо.
Я понял, что и она была сожжена.

Фёдор Достоевский
Родился в семье штаб-лекаря Мариинской больницы для бедных. Отец, Михаил Андреевич, дворянин; мать, Мария Федоровна, из старомосковского купеческого рода. Получил прекрасное образование в частном пансионе Л.Чермака — одном из лучших в Москве. В семье любили читать, выписывали журнал «Библиотека для чтения», который давал возможность знакомиться с новейшей иностранной литературой. Из русских авторов любили Карамзина, Жуковского, Пушкина. Мать, натура религиозная, с малого возраста познакомила детей с Евангелием, возила на богомолье в Троице-Сергиеву лавру.м Тяжело пережив смерть матери (1837), Достоевский по решению отца поступил в Петербургское военно-инженерное училище — одно из лучших учебных заведений того времени. Новая жизнь давалась ему с великим напряжением сил, нервов, честолюбия. Но была и другая жизнь — внутренняя, сокровенная, неизвестная окружающим. В 1839 неожиданно умирает отец. Это известие потрясло Достоевского и спровоцировало тяжелый нервный припадок — предвестие будущей эпилепсии, к которой у него была наследственная предрасположенность. Окончил училище в 1843 и был зачислен на службу в чертежную инженерного департамента. Через год вышел в отставку, убежденный, что его призвание — литература. Первый роман Достоевского «Бедные люди» был написан в 1845, опубликован Некрасовым в «Петербургском сборнике» (1846). Белинский провозгласил «появление... необыкновенного таланта...». Повести «Двойник» (1846) и «Хозяйка» (1847) Белинский оценил ниже, отметив растянутость повествования, но Достоевский продолжал писать по-своему, не согласившись с оценкой критика. Позднее вышли «Белые ночи» (1848) и «Неточка Незванова» (1849), в которых обнаруживались черты реализма Достоевского, выделявшие его из среды писателей «натуральной школы»: углубленный психологизм, исключительность характеров и ситуаций.
Удачно начавшаяся литературная деятельность трагически обрывается. Достоевский был одним из членов кружка Петрашевского, объединявшего приверженцев французского утопического социализма (Фурье, Сен-Симон). В 1849 за участие в этом кружке писателя арестовывают и приговаривают к смертной казни, замененной затем четырьмя годами каторги и поселением в Сибири.
После смерти Николая I и начала либерального царствования Александра II участь Достоевского, как и многих политических преступников, была смягчена. Ему возвратили дворянские права, и в отставку в 1859 он вышел уже в чине подпоручика.
В 1859 Достоевский получил разрешение жить в Твери, затем в Петербурге. В это время он опубликовал повести «Дядюшкин сон», «Село Степанчиково и его обитатели» (1859), роман «Униженные и оскорбленные» (1861). Почти десять лет физических и моральных терзаний обострили восприимчивость Достоевского к человеческим страданиям, усилив напряженные поиски социальной справедливости. Эти годы стали для него годами душевного перелома, краха социалистических иллюзий, нарастания противоречий в его мировоззрении. Он активно участвовал в общественной жизни России, выступал против революционно-демократической программы Чернышевского и Добролюбова, отвергая теорию «искусства для искусства», утверждая социальную ценность искусства.
После каторги были написаны «Записки из Мертвого дома». Летние месяцы 1862 и 1863 писатель проводит за границей, посетив Германию, Англию, Францию, Италию и др. страны. Он считал, что исторический путь, который прошла Европа после французской революции 1789, был бы гибельным для России, так же как и внедрение новых буржуазных отношений, отрицательные черты которых потрясли его во время поездок по Западной Европе. Особый, самобытный путь России к «земному раю» — вот социально-политическая программа Достоевского начала 1860-х. В 1864 были написаны «Записки из подполья», важное произведение для понимания изменившегося мировоззрения писателя. В 1865, будучи за границей, в курортном Висбадене, для поправки здоровья, писатель начал работу над романом «Преступление и наказание» (1866), в котором отразился весь сложный путь его внутренних исканий.
В 1867 Достоевский женился на Анне Григорьевне Сниткиной, своей стенографистке, ставшей для него близким и преданным другом. Вскоре они уехали за границу: жили в Германии, Швейцарии, Италии (1867 — 71). В эти годы писатель работал над романами «Идиот» (1868) и «Бесы» (1870 — 71), который закончил уже в России. В мае 1872 Достоевские уехали на лето из Петербурга в Старую Русу, где они впоследствии купили скромную дачу и жили здесь с двумя детьми даже зимой. В Старой Русе написаны почти целиком романы «Подросток» (1874 — 75) и «Братья Карамазовы» (1880).
С 1873 писатель стал ответственным редактором журнала «Гражданин», на страницах которого начал печатать «Дневник писателя», являющимся в то время учителем жизни для тысяч русских людей.
В конце мая 1880 Достоевский приехал в Москву на открытие памятника А. Пушкину (6 июня, в день рождения великого поэта), где собралась вся Москва. Здесь были Тургенев, Майков, Григорович и другие русские писатели. Речь Достоевского была названа Аксаковым «гениальной, историческим событием». Здоровье писателя ухудшалось, и 28 января (9 февраля н.с.) 1881 в Петербурге Достоевский скончался. Похоронен на Тихвиноском кладбище Александро-Невской лавры.

Бедные люди
Вчера я был счастлив, чрезмерно счастлив, донельзя счастлив! Вы хоть раз в жизни, упрямица, меня послушались. Вечером, часов в восемь, просыпаюсь (вы знаете, маточка, что я часочек-другой люблю поспать после должности), свечку достал, приготовляю бумаги, чиню перо, вдруг, невзначай, подымаю глаза, — право, у меня сердце вот так и запрыгало! Так вы-таки поняли, чего мне хотелось, чего сердчишку моему хотелось! Вижу, уголочек занавески у окна вашего загнут и прицеплен к горшку с бальзамином, точнехонько так, как я вам тогда намекал; тут же показалось мне, что и личико ваше мелькнуло у окна, что и вы ко мне из комнатки вашей смотрели, что и вы обо мне думали. И как же мне досадно было, голубчик мой, что миловидного личика-то вашего я не мог разглядеть хорошенько! Было время, когда и мы светло видели, маточка. Не радость старость, родная моя! Вот и теперь всё как-то рябит в глазах; чуть поработаешь вечером, попишешь что-нибудь, наутро и глаза раскраснеются, и слезы текут так, что даже совестно перед чужими бывает. Однако же в воображении моем так и засветлела ваша улыбочка, ангельчик, ваша добренькая, приветливая улыбочка; и на сердце моем было точно такое ощущение, как тогда, как я поцеловал вас, Варенька, — помните ли, ангельчик? Знаете ли, голубчик мой, мне даже показалось, что вы там мне пальчиком погрозили? Так ли, шалунья? Непременно вы это всё опишите подробнее в вашем письме.

Ну, а какова наша придумочка насчет занавески вашей, Варенька? Премило, не правда ли? Сижу ли за работой, ложусь ли спать, просыпаюсь ли, уж знаю, что и вы там обо мне думаете, меня помните, да и сами-то здоровы и веселы. Опустите занавеску — значит, прощайте, Макар Алексеевич, спать пора! Подымете — значит, с добрым утром, Макар Алексеевич, каково-то вы спали, или: каково-то вы в вашем здоровье, Макар Алексеевич? Что же до меня касается, то я, слава творцу, здорова и благополучна! Видите ли, душечка моя, как это ловко придумано; и писем не нужно! Хитро, не правда ли? А ведь придумочка-то моя! А что, каков я на эти дела, Варвара Алексеевна?

Идиот
Часть первая
26-летний князь Лев Николаевич Мышкин (идиот) возвращается из санатория в Швейцарии, где он провёл несколько лет, лечась от эпилепсии. Князь до конца не излечился от душевной болезни, но предстаёт перед читателем как человек искренний и невинный, хотя и прилично разбирающийся в отношениях между людьми. Он едет в Россию к единственным оставшимся у него родственникам — семье Епанчиных. В поезде он знакомится с молодым купцом Парфёном Рогожиным и отставным чиновником Лебедевым, которым бесхитростно рассказывает свою историю. В ответ он узнаёт подробности жизни Рогожина, который влюблён в бывшую содержанку богатого дворянина Афанасия Ивановича Тоцкого, Настасью Филипповну. В доме Епанчиных выясняется, что Настасья Филипповна известна и в этом доме. Есть план выдать её за протеже генерала Епанчина, Гаврилу Ардалионовича Иволгина, человека амбициозного, но посредственного. Князь Мышкин знакомится со всеми основными персонажами повествования ещё в первой части романа. Это — дочери Епанчиных Александра, Аделаида и Аглая, на которых он производит благоприятное впечатление, оставаясь объектом их немного насмешливого внимания. Далее, это генеральша Лизавета Прокофьевна Епанчина, которая находится в постоянном волнении из-за того, что её муж находится в некотором общении с Настасьей Филипповной, имеющей репутацию падшей. Потом, это Ганя Иволгин, который очень страдает из-за предстоящей ему роли мужа Настасьи Филипповны,хотя ради денег готов на всё, и не может решиться на развитие своих пока очень слабых отношений с Аглаей. Князь Мышкин довольно простодушно рассказывает генеральше и сёстрам Епанчиным о том, что он узнал о Настасье Филипповне от Рогожина, а также поражает публику своим повествованием о воспоминаниях и чувствах своего знакомого, который был приговорен к смертной казни, но в последний момент был помилован. Генерал Епанчин предлагает князю, за неимением где остановиться, нанять комнату в доме Иволгина. Там князь знакомится с семьёй Гани, а также впервые встречает Настасью Филипповну, которая неожиданно приезжает в этот дом. После безобразной сцены с алкоголиком-отцом Иволгина, отставным генералом Ардалионом Александровичем, которого сын бесконечно стыдится, в дом Иволгиных приезжает за Настасьей Филипповной и Рогожин. Он приезжает с шумной компанией, которая собралась вокруг него совершенно случайно, как вокруг любого человека, умеющего сорить деньгами. В результате скандального объяснения Рогожин клянётся Настасье Филипповне, что к вечеру предложит ей сто тысяч рублей наличными. Этим вечером Мышкин, предчувствуя что-то нехорошее, очень хочет попасть в дом к Настасье Филипповне, и вначале надеется на старшего Иволгина, который обещает проводить Мышкина в этот дом, но на самом деле вовсе не знает, где она живет. Отчаявшийся князь не знает, что делать, но ему неожиданно помогает младший брат-подросток Гани Иволгина, Коля, который показывает ему дорогу в дом Настасьи Филипповны. В тот вечер у неё именины, приглашённых гостей мало. Якобы сегодня должно всё решиться и Настасья Филипповна должна дать согласие выйти за Ганю Иволгина. Неожиданное появление князя приводит всех в изумление. Один из гостей, Фердыщенко, положительно тип мелкого негодяя, предлагает для развлечения сыграть в странную игру — каждый рассказывает про свой самый низкий поступок. Следуют рассказы самого Фердыщенко и Тоцкого. В форме такого рассказа Настасья Филипповна даёт отказ Гане выйти за него замуж. В комнаты внезапно вваливается Рогожин с компанией, принёсший обещанные сто тысяч. Он торгует Настасью Филипповну, предлагая ей деньги взамен на согласие стать «его». Князь даёт повод к изумлению, серьёзно предлагая Настасье Филипповне выйти за него замуж, в то время как она, в отчаянии, играет этим предложением и едва ли не соглашается. Тут же выясняется, что князь получает большое наследство. Настасья Филипповна предлагает Гане Иволгину взять сто тысяч и бросает их в огонь камина. «Но только без перчаток, с голыми руками. Вытащишь — твои, все сто тысяч твои! А я на душу твою полюбуюсь, как ты за моими деньгами в огонь полезешь». Лебедев, Фердыщенко и подобные им в замешательстве и умоляют Настасью Филипповну позволить им выхватить из огня эту пачку денег, но она непреклонна и предлагает сделать это Иволгину. Иволгин сдерживается и не бросается за деньгами. Теряет сознание. Настасья Филипповна щипцами вынимает почти целые деньги, кладет их на Иволгина и уезжает с Рогожиным. Этим кончается первая часть романа.

Часть вторая
Во второй части князь предстаёт перед нами по истечении полугода, и теперь он вовсе не кажется совершенно наивным человеком, сохраняя при этом всю свою простоту в общении. Все эти полгода он проживает в Москве. За это время он успел получить своё наследство, о котором ходят слухи, что оно едва ли не колоссальное. Также по слухам известно, что в Москве князь вступает в тесное общение с Настасьей Филипповной, но вскоре она оставляет его. В это время Коля Иволгин, который стал дружен с сёстрами Епанчиными и даже с самой генеральшей, передаёт Аглае записку от князя, в которой он в путаных выражениях просит её вспомнить о нём. Между тем, уже наступает лето, и Епанчины выезжают на дачу в Павловск. Вскоре после этого Мышкин приезжает в Петербург и наносит визит Лебедеву, от которого он между прочим узнаёт о Павловске и снимает у него дачу в том же месте. Затем князь идёт в гости к Рогожину, с которым у него тяжёлый разговор, закончившийся братанием и обменом нательными крестами. При этом становится очевидно, что Рогожин находится на той грани, когда уже готов зарезать князя или Настасью Филипповну, и даже купил, думая об этом, нож. Также в доме Рогожина Мышкин замечает копию картины Ганса Гольбейна Младшего «Мёртвый Христос», которая становится одним из важнейших художественных образов в романе, часто поминаемым и после. Возвращаясь от Рогожина, князь чувствует, что близок к эпилептическому припадку, его сознание помутнено. Он замечает, что за ним следят «глаза» — и это, видимо, Рогожин. Образ следящих «глаз» Рогожина становится одним из лейтмотивов повествования. Мышкин, дойдя до гостиницы, где остановился, сталкивается с Рогожиным, который вроде бы заносит уже над ним нож, но в эту секунду с князем случается эпилептический припадок и это останавливает преступление. Мышкин переезжает в Павловск, где генеральша Епанчина, прослышав, что он нездоров, немедля наносит ему визит вместе с дочерьми и князем Щ., женихом Аделаиды. Также в доме присутствуют и участвуют в последующей важной сцене Лебедев и Иволгины. Позже к ним присоединяются подошедшие позже генерал Епанчин и Евгений Павлович Радомский, предполагаемый жених Аглаи. В это время Коля напоминает о некоей шутке про «рыцаря бедного», и непонимающая Лизавета Прокофьевна заставляет Аглаю прочесть известное стихотворение Пушкина, что та и делает с большим чувством, заменяя, между прочим, инициалы, написанные рыцарем в стихотворении, на инициалы Настасьи Филипповны. Далее происходит крупный скандал. Входят многочисленной группой новые посетители князя, в частности, ложный «сын Павлищева», Антип Бурдовский, который заявляет свои моральные права на некоторую долю нынешнего состояния князя, поскольку его якобы «отец» в своё время издержал значительную сумму на лечение князя. В числе пришедших с ним лиц — Ипполит, позже ещё оказавшийся в центре внимания. Зачитывается вслух памфлет про князя Мышкина, опубликованный в газете, где Мышкин выставляется врождённым идиотом, отнявшим всякую надежду «сына Павлищева» на счастливую будущность, не пожелав по совести поделиться с ним «миллионным» наследством. Ганя Иволгин, кстати нанятый Мышкиным для этого случая, убедительно доказывает, что Бурдовский вовсе не является сыном Павлищева, как это он сам честно полагает, науськанный, к тому же, своими приятелями. Мышкин проявляет себя во всей этой сцене как поразительно добрый и мягкий человек, что вызывает отчасти саркастическую оценку со стороны Епанчиных. Под конец сцены всё внимание приковывает больной чахоткой Ипполит, чья речь, обращённая ко всем присутствующим, полна неожиданных моральных парадоксов. В этот же вечер, уходя от Мышкина, Епанчины и Евгений Павлович Радомский встречают проезжающую в коляске Настасью Филипповну. Та на ходу выкрикивает Радомскому про какие-то векселя, тем самым компрометируя его перед Епанчиными и будущей невестой. На третий день генеральша Епанчина наносит неожиданный визит князю, хотя и сердилась на него всё это время. В ходе их беседы выясняется, что Аглая каким-то образом вошла в общение с Настасьей Филипповной через посредство Гани Иволгина и его сестры, которая вхожа к Епанчиным. Также князь проговаривается, что получал записку от Аглаи, в которой она просит его впредь не показываться ей на глаза. Удивленная Лизавета Прокофьевна, поняв, что тут играют роль чувства, которые Аглая питает к князю, немедленно велит ему с ней идти к ним в гости «намеренно». На этом кончается вторая часть романа.

Часть третья
В начале третьей части описаны тревоги Лизаветы Прокофьевны Епанчиной, которая сетует (про себя) на князя, что по его вине всё в их жизни «вверх дном пошло!» Узнаёт, что её дочь Аглая вступила в переписку с Настасьей Филипповной. На встрече у Епанчиных князь говорит о себе, о своей болезни, о том, что «нельзя не смеяться надо мной». Аглая вступается: «здесь все, все не стоят вашего мизинца, ни ума, ни сердца вашего! Вы честнее всех, благороднее всех, лучше всех, добрее всех, умнее всех!» Все потрясены. Аглая продолжает: «Я ни за что за вас не выйду замуж! Знайте, что ни за что и никогда! Знайте это!» Князь оправдывается, что и не помышлял об этом: «Я никогда не хотел, и никогда у меня в уме не было, никогда не захочу, вы сами увидите; будьте уверены!», — говорит он. В ответ Аглая начинает неудержимо смеяться. В конце смеются все. Позже Мышкин, Евгений Павлович и семейство Епанчиных встречают на вокзале Настасью Филипповну. Та громко и вызывающе сообщает Евгению Павловичу, что его дядя, Капитон Алексеич Радомский, застрелился по причине растраты казённых денег. Поручик Моловцов, большой приятель Евгения Павловича, находившийся тут же, громко называет её тварью. Та ударяет его тростью по лицу. Офицер бросается на неё, но Мышкин вступается. Подоспевший Рогожин уводит Настасью Филипповну. Аглая пишет Мышкину записку, в которой назначает встречу на скамейке в парке. Мышкин в волнении. Он поверить не может, что его можно полюбить. «Возможность любви к нему, „к такому человеку, как он“, он почёл бы делом чудовищным». У князя Мышкина — день рождения. На нём он произносит свою знаменитую фразу «Красота спасёт мир!», на что Ипполит Терентьев ему заявляет, что знает, отчего у князя такие мысли — он влюблён. Затем Терентьев решается читать «Моё необходимое объяснение» с эпиграфом «Après moi le déluge» («После меня хоть потоп»). Далее происходит встреча с Аглаей на зелёной скамейке утром. Лебедев признаётся, что у него украли 400 рублей.

Часть четвёртая
В начале этой части Достоевский пишет об обыкновенных людях. Ганя служит примером. В доме Иволгиных теперь известна новость, что Аглая выходит замуж за князя, и поэтому у Епанчиных вечером появляется хорошее общество, чтобы познакомиться с князем. Ганя и Варя разговаривают о краже денег, в которой, оказалось, виноват их отец. Об Аглае Варя говорит, что она «от первейшего жениха отвернётся, а к студенту какому-нибудь умирать с голоду, на чердак, с удовольствием бы побежала». Ганя потом спорит с отцом, генералом Иволгиным, до того, что тот кричит «проклятие этому дому» и уходит. Продолжаются споры, но сейчас с Ипполитом, который в ожидании собственной смерти уже никаких мер не знает. Его называют «сплетником и мальчишкой». После этого Ганя и Варвара Ардалионовна получают письмо от Аглаи, в котором та просит их обоих прийти к известной Варе зелёной скамейке. Брату и сестре непонятен этот шаг, ведь это уже после помолвки с князем. После горячего выяснения между Лебедевым и генералом, на следующее утро, генерал Иволгин посещает князя и объявляет ему, что он желает «уважать самого себя». Когда уходит он, входит Лебедев к князю и говорит ему, что никто его денег не украл, что кажется, конечно, довольно подозрительным. Это дело, хотя и решено, всё ещё продолжает беспокоить князя. Следующая сцена — опять встреча князя с генералом, при которой последний рассказывает из времён Наполеона в Москве о том, что он тогда служил великому вождю даже камер-пажом. Весь рассказ, разумеется, опять сомнительный. Ушедший от князя с Колей, разговорившись с ним о семье и о себе и прочитав много цитат из русской литературы, он переносит апоплексию. Потом Достоевский поддаётся рефлексиям о всей жизненной ситуации в Павловске, передать которые неуместно. Важным может быть только тот момент, когда Аглая дарит князю ежа в «знак глубочайшего её уважения». Это её выражение, впрочем, находится и в разговоре о «бедном рыцаре». Когда он у Епанчиных, Аглая сразу хочет знать его мнение о еже, отчего князь несколько смущается. Ответ не удовлетворяет Аглаю, и она ни с того ни с сего спрашивает его: «Сватаетесь вы за меня или нет?» и «Просите вы моей руки или нет?» Князь убеждает, что просит и что он её очень любит. Она ему ещё задаёт вопрос об его денежном состоянии, который другими считается совершенно неуместным. Потом она хохочет и убегает, сёстры и родители вслед за ней. В своей комнате она плачет, мирится с родными и говорит, что князя вовсе не любит и что «умрёт со смеху», когда увидит его снова. Она просит у него прощения и делает его счастливым до того, что он даже не слушает её слова: «Простите, что я настаивала на нелепости, которая, конечно, не может иметь ни малейших последствий…» Весь вечер князь был весёлым и много и оживленно говорил, хотя у него был замысел не говорить слишком много, ибо, как он сказал давеча князю Щ., «ему надо сдерживать себя и молчать, потому что он не имеет права унижать мысль, сам излагая её». Потом в парке князь встречает Ипполита, который, как обычно, язвительным и насмешливым тоном издевается над князем и называет его «наивным дитёю». Готовясь к вечернему собранию, к «великосветскому кругу», Аглая предупреждает князя о какой-нибудь неадекватной выходке, и князь замечает, что все Епанчины боятся за него, хотя Аглая сама очень желает это скрыть, и думают, что он, может быть, «срежется» в обществе. Князь заключает, что лучше будет, если он не придёт. Но он тотчас снова изменяет своё мнение, когда Аглая даёт понять, что всё распоряжено отдельно для него. Сверх того, она не позволяет ему говорить ни о чём, как например о том, что «красота спасёт мир». На это князь отвечает, что «теперь непременно вазу разобьёт». Ночью он фантазирует и представляет себя, как случается с ним именно в таком обществе припадок. Появляется на сцене Лебедев и признаёт «в хмелю», что он в последнее время докладывал Лизавете Прокофьевне о содержании писем Аглаи Ивановны. А теперь он уверяет князя, что он опять «весь ваш». Вечер в высшем обществе начинается с приятных разговоров и ничего не следует ожидать. Но вдруг князь что-то уж слишком вспыхивает и начинает говорить. Выражение Аделаиды на другое утро лучше всего объясняет психическое состояние князя: «Он захлёбывался от прекрасного сердца». Во всём князь преувеличивает, обругает католичество не христианской верой, всё больше и больше горячится и, наконец, разбивает вазу, как сам пророчил. Последний факт изумляет его больше всего и после того, как все прощают ему этот случай, он чувствует себя прекрасно и продолжает оживлённо говорить. Сам даже не замечая, он встаёт во время речи и вдруг с ним, как по пророчеству, случается припадок. Когда «старуха Белоконская» (как Лизавета Прокофьевна её зовет) уходит, она так о князе выражается: «Что ж, и хорош, и дурен, а коли хочешь моё мнение знать, то больше дурен. Сама видишь, какой человек, больной человек!» Аглая потом объявляет, что она «никогда не считала его своим женихом». Епанчины всё же потом осведомляются о здоровье князя. Через Веру Лебедеву Аглая велит князю не отлучаться со двора, причина чего князю, конечно, непонятна. Приходит к князю Ипполит и объявляет ему, что он сегодня поговорил с Аглаей, чтобы условиться насчёт свидания с Настасьей Филипповной, которое должно состояться в этот же день у Дарьи Алексеевны. Следовательно, соображает князь, Аглая хотела, чтобы он оставался дома, чтобы она могла за ним зайти. Так и получается, и так главные лица романа встречаются. Аглая открывает Настасье Филипповне своё мнение о ней, что она самолюбива «до сумасшествия, чему доказательством служат и ваши письма ко мне». Тем более, она говорит, что она полюбила князя за его благородное простодушие и безграничную доверчивость. Спрашивая Настасью Филипповну, по какому праву она вмешивается в его чувства к ней и поминутно заявляя и ей, и князю самому, что его любит, и, получив неудовлетворительный ответ, что «ни ему, ни вам», она гневно отвечает, что она хотела сделать великий подвиг, уговаривая её «идти за него», имея целью утолить своё самолюбие. А Настасья Филипповна возражает, что она только пришла в этот дом, потому что боялась её и хотела удостовериться, кого князь больше любит. Предлагая ей брать его, она требует, чтобы она ступала прочь «сию же минуту». И вдруг Настасья Филипповна, как безумная, приказывает князю решать, с кем он пойдёт. Князь ничего не понимает и обращается к Аглае, указывая на Настасью Филипповну: «Разве это возможно! Ведь она… такая несчастная!» После этого Аглая больше не выдерживает и убегает, князь за нею, но на пороге Настасья Филипповна обхватывает его руками и падает в обморок. Он у неё остаётся — это роковое решение. Начинаются приготовления к свадьбе князя и Настасьи Филипповны. Епанчины уезжают из Павловска, и приезжает врач, чтобы осмотреть Ипполита, а также князя. Евгений Павлович жалует к князю с намерением «анализировать» всё происшедшее и мотивы князя к иным поступкам и чувствам. Получается тонкий и весьма превосходный анализ: он убеждает князя в том, что неприлично было отказывать Аглае, которая гораздо благороднее и уместнее держалась, хотя Настасья Филипповна и была достойна сострадания, но тут было слишком много сочувствия, ведь Аглая нуждалась в поддержке. Князь теперь полностью убеждён, что виноват. Евгений Павлович ещё добавляет, что, может быть, он даже никого из них не любил, что он только любил, как «отвлечённый дух». Умирает генерал Иволгин от второй апоплексии, и князь показывает своё сочувствие. Лебедев начинает интриговать против князя и признаётся в этом на самый день свадьбы. Ипполит в это время часто присылает за князем, что его немало развлекает. Он даже говорит ему, что Рогожин теперь убьёт Аглаю за то, что он у него Настасью Филипповну отобрал. Последняя, однако, чрезмерно беспокоится, вообразив, что Рогожин прячется в саду и хочет её «зарезать». Расположение духа невесты постоянно меняется, она то счастлива, то в отчаянии. Перед самой свадьбой, когда князь ждёт в церкви, она видит Рогожина, кричит «Спаси меня!» и уезжает с ним. Реакцию князя на это Келлер считает «беспримерной философией»: «… в её состоянии… это совершенно в порядке вещей». Князь покидает Павловск, снимает номер в Петербурге и начинает поиски Рогожина. Когда он приходит в дом Рогожина, служанка говорит ему, что его нет дома. А дворник наоборот отвечает, что он дома есть, но, послушав возражение князя, основывающееся на высказывании служанки, полагает, что «может, и вышел». Потом, однако же, объявляют ему, что сударь ведь ночью спал дома, но уехал в Павловск. Все это кажется князю всё более невероятным и подозрительным. На пути возвращения князя в гостиницу, Рогожин вдруг в толпе трогает его за локоть и говорит, чтобы тот пошёл за ним к себе домой. Настасья Филипповна находится у него дома. Они вместе тихо поднимаются в квартиру, потому что дворник не знает, что он воротился. На кровати лежит Настасья Филипповна и спит «совершенно неподвижным сном». Рогожин убил её ножом и накрыл простынёй. Князь начинает дрожать и вместе с Рогожиным ложится. Они ещё долго разговаривают обо всём, между тем и о том, как Рогожин всё планировал, чтобы никто не узнал, что Настасья Филипповна ночует у него. Вдруг Рогожин начинает кричать, забыв, что должен говорить шёпотом, и внезапно замолкает. Князь долго ещё рассматривает его и даже гладит его. Когда разыскивают их, Рогожина застают «в полном беспамятстве и горячке», а князь больше ничего не понимает и никого не узнаёт — он «идиот», как тогда, в Швейцарии.

Бесы
Действие происходит в маленьком провинциальном городе, преимущественно в поместьях Степана Трофимовича Верховенского и Варвары Ставрогиной. Сын Степана Трофимовича, Петр Верховенский, главный идейный вдохновитель революционной ячейки. Он пытается вовлечь в революционное движение сына Варвары Ставрогиной, Николая. Верховенский собирает «сочувствующую» революции молодежь: философа Шигалева, суицидального Кириллова, бывшего военного Виргинского. Верховенский замышляет убить Ивана Шатова, который хочет «выйти» из ячейки.

Часть первая

Глава первая
Вместо введения: несколько подробностей из биографии многочтимого
Степана Трофимовича Верховенского

Приступая к описанию недавних и столь странных событий, происшедших в нашем, доселе ничем не отличавшемся городе, я принужден, по неумению моему, начать несколько издалека, а именно некоторыми биографическими подробностями о талантливом и многочтимом Степане Трофимовиче Верховенском. Пусть эти подробности послужат лишь введением к предлагаемой хронике, а самая история, которую я намерен описывать, еще впереди. тСкажу прямо: Степан Трофимович постоянно играл между нами некоторую особую и, так сказать, гражданскую роль и любил эту роль до страсти, — так даже, что, мне кажется, без нее и прожить не мог. Не то чтоб уж я его приравнивал к актеру на театре: сохрани боже, тем более что сам его уважаю. Тут всё могло быть делом привычки, или, лучше сказать, беспрерывной и благородной склонности, с детских лет, к приятной мечте о красивой гражданской своей постановке. Он, например, чрезвычайно любил свое положение «гонимого» и, так сказать, «ссыльного». В этих обоих словечках есть своего рода классический блеск, соблазнивший его раз навсегда, и, возвышая его потом постепенно в собственном мнении, в продолжение столь многих лет, довел его наконец до некоторого весьма высокого и приятного для самолюбия пьедестала. В одном сатирическом английском романе прошлого столетия некто Гулливер, возвратясь из страны лилипутов, где люди были всего в какие-нибудь два вершка росту, до того приучился считать себя между ними великаном, что, и ходя по улицам Лондона, невольно кричал прохожим и экипажам, чтоб они пред ним сворачивали и остерегались, чтоб он как-нибудь их не раздавил, воображая, что он всё еще великан, а они маленькие.

Униженные и оскорблённые
Роман написан от лица молодого писателя Вани, многие подробности жизни которого автобиографичны. Время действия романа несколько размыто. Дни начала литературной карьеры самого Достоевского относятся к 1840-м годам, и в самом романе в слегка завуалированной форме упоминаются многие персонажи тогдашней литературной жизни, например, Виссарион Белинский под прозрачным псевдонимом «критик Б.». Некоторые черты описываемых событий заставляют увидеть в произведении не просто отражение жизни 1840-х годов. Сам исторический фон событий романа зачастую условен. Хотя за время действия романа происходит не более полутора лет, в произведении упоминаются реалии более близких к эпохе опубликования романа, например, издание «Энциклопедии» Андреем Краевским. Ваня воспитывался в семье бедного помещика Ихменёва, вместе с его дочерью Наташей. Более состоятельный сосед Ихменёва по усадьбе, князь Валковский, оценив хозяйственность Ихменёва, назначает его своим управляющим, а позднее и просит его некоторое время руководить воспитанием своего сына Алёши. Однако, вскоре после приезда Алёши в дом Ихменёва возникают слухи о том, что Ихменёв хочет женить Алёшу на своей дочери, всячески поощряя их отношения, а также не вполне честно управляет имением князя, присваивая себе некоторые суммы. Князь начинает процесс против Ихменёва. Дело осложняется тем, что Алёша и Наташа Ихменёва надумали заключить союз вопреки воле своих родителей. Ваня любит Наташу, и берётся во всём содействовать ей.
Другая ветвь романа связана с 13-летней девочкой подростком Еленой (её образ Достоевский заимствовал у Диккенса), которую Ваня спасает из рук жестокой опекунши. Он приютил её у себя. История её матери связана в некоторых местах с Наташей.
В романе наблюдается ряд хронологических смещений. Действие длится всего около полутора лет, но исторические факты, упоминаемые в начале романа (когда жив ещё Белинский) и в его конце (предреформенные годы), разделены более чем двенадцатью годами

Часть первая

Глава I

Прошлого года, двадцать второго марта, вечером со мной случилось престранное происшествие. Весь этот день я ходил по городу и искал себе квартиру. Старая была очень сыра, а я тогда уже начинал дурно кашлять. Еще с осени хотел переехать, а дотянул до весны. В целый день и ничего не мог найти порядочного. Во-первых, хотелось квартиру особенную, не от жильцов, а во-вторых, хоть одну комнату, но непременно большую, разумеется вместе с тем и как можно дешевую. Я заметил, что в тесной квартире даже и мыслям тесно. Я же, когда обдумывал свои будущие повести, всегда любил ходить взад и вперед по комнате. Кстати: мне всегда приятнее было обдумывать мои сочинения и мечтать, как они у меня напишутся, чем в самом деле писать их, и, право, это было не от лености. Отчего же?
Еще с утра я чувствовал себя нездоровым, а к закату солнца мне стало даже и очень нехорошо начиналось что-то вроде лихорадки. К тому же я целый день был на ногах и устал. К вечеру, перед самыми сумерками, проходил и по Вознесенскому проспекту. Я люблю мартовское солнце в Петербурге, особенно закат, разумеется, в ясный, морозный вечер. Вся улица вдруг блеснет, облитая ярким светом. Все дома как будто вдруг засверкают. Серые, желтые и грязно-зеленые цвета их потеряют на миг всю свою угрюмость; как будто на душе прояснеет, как будто вздрогнешь или кто-то подтолкнет тебя локтем. Новый взгляд, новые мысли... Удивительно, что может сделать один луч солнца с душой человека!

Братья Карамазовы
Действие романа происходит в небольшом русском городе Скотопригоньевске (за основу Достоевский взял Старую Руссу). Фёдор Павлович Карамазов, 55-летний прожига, женился на богатой женщине, Аделаиде Ивановне Миусовой, и стал распоряжаться её состоянием. В конечном счёте жена уехала от него в Петербург, оставив отцу совсем малолетнего сына — Дмитрия. Не успев распорядиться своим состоянием, она умерла в Петербурге, и Фёдор Павлович получил возможность распоряжаться всем капиталом покойной. Он благополучно забыл о сыне, предаваясь спекуляциям и оргиям различного рода. Через некоторое время женился вторично — на красивой сироте Софье Ивановне, воспитаннице знатной вдовы генеральши-старухи Вороховой, и прижил с ней двух детей — старшего Ивана и младшего Алексея. Издеваясь над своей женой из-за отсутствия у ней приданного, и не прекращая во время брака распутной жизни, в конечном счёте он довёл её до умопомешательства и свёл в могилу. В итоге, у Фёдора Павловича осталось трое детей — Дмитрий от первого брака, Иван и Алексей от второго. Дети воспитывались сначала слугой Карамазова Григорием, затем были отданы к опекунам. Дмитрий, когда подрос, бросил гимназию, поступил в военную школу, а потом очутился на Кавказе, неплохо выслужился, но подрался на дуэли, был разжалован, а потом опять выслужился, и начал кутить. Иван и Алексей были отправлены учиться в университет, причем первый в итоге пристрастился к журналистике, а второй, будучи человеком тихим и набожным, решил стать монахом. Всё это время Фёдор Павлович о своих детях не вспоминал. Дмитрий наследовал часть состояния своей матери, на деле же периодически получал деньги от отца, однако, не имея точного представления о размерах своего наследства, быстро всё прожил и, по мнению Фёдора Павловича, ещё и остался ему должен. Иван во время своего обучения денег у отца не брал и даже сумел добиться финансовой самостоятельности. Алексей бросил курс гимназии и ушёл послушником в монастырь. Его наставник, Старец Зосима, согласился рассудить отца и сына. Алёша больше всего боялся, что родственники поведут себя недостойно перед старцем, — так и случилось. Встреча их в монастыре закончилась скандалом, который учинил Фёдор Павлович. Распря отца с сыном, помимо материальной части, заключала в себе конфликт на любовной почве: оба ухаживали за Аграфеной Александровной Светловой (Грушенькой) — своенравной мещанкой с определёнными средствами. Почти сразу после скандала старец Зосима умирает, отправляя Алексея «на служение в миру».
Дмитрий открывает Алёше, что его тяготят не только враждебные отношения с отцом и неопределённые с Грушенькой, но также и то, что у него есть долг перед Екатериной Ивановной Верховцевой — его невестой, которую он бросил из-за того, что считает себя недостойным её (так как она хочет стать его женой, чтобы спасти Митю «от самого себя», считая себя обязанной ему за то, что помог её отцу избежать позора за расстрату казённых денег). Она дала ему три тысячи, чтобы он передал эти деньги её родственнице в Москве, а он их растратил на кутёж с Грушей в селе Мокрое. Теперь Дмитрий надеется получить с отца три тысячи в счёт недоданного ему, а Фёдор Павлович именно такую сумму из злости решил употребить на совращение Груши. Эти деньги он завернул в бумагу, обвязал ленточкой, написал даже умилительную надпись Грушеньке, и спрятал, по словам Дмитрия, под подушку.
Находясь в сильном душевном расстройстве, и думая, что Аграфена согласится прийти к Фёдору Павловичу, Дмитрий ночью прокрадывается к дому отца, подбегает к окну с намерением отвлечь его тайным сигналом и узнать, там ли Грушенька, однако, в последний момент дурные мысли оставляют его и он сломя голову несётся к забору. Его настигает слуга Григорий, который посчитал Дмитрия «отцеубийцей». В порыве Дмитрий ранит Григория металлическим пестиком по голове. От этой раны слуга теряет сознание, и Дмитрий думая, что тот мёртв, с горечью оставляет его там же у забора. Через некоторое время оказывается, что подозрения Григория о смерти барина Фёдора Павловича не напрасны. Его действительно находят мёртвым в своей комнате, и, естественно, обвиняют в преступлении Дмитрия Карамазова.
Дмитрий той же ночью мчится в село Мокрое, узнав, что Грушенька уехала туда, к своему возлюбленному, который, обманув её, исчез ещё 5 лет назад. По приезде Дмитрий обнаруживает возлюбленную в компании с «единственным», как она сама его называет; однако Грушенька сидит расстроенной, поскольку чувств к этому человеку у неё давно нет. К тому же от пылкого, интересного офицера, которого она знала раньше, не осталось и следа. Дмитрий предлагает пану (возлюбленному — бывшему офицеру) 3 тысячи с тем, чтобы тот убрался тотчас и больше не искал Грушеньку. Пан не соглашается, потому что Дмитрий не готов отдать всю сумму сразу. Происходит скандал из-за игры в карты (играют Дмитрий и пан), поскольку пан совершает подмену колоды. Пан требует от Грушеньки, чтобы она уняла Дмитрия, Грушенька прогоняет пана. На постоялый двор, где находятся Дмитрий, Груша и польские паны, приходят деревенские девки и мужики, все поют и танцуют, деньги раздаются направо и налево — начинается пьяный кутеж. Грушенька говорит Дмитрию, что любит его, готова с ним уехать и начать новую, честную жизнь. Дмитрий окрылен, просит Бога, чтобы старик Григорий, которого он случайно ударил, остался жить. Совершенно неожиданно появляется полиция, арестовывает Дмитрия. Начинается предварительное следствие, где Дмитрий клянется в том, что не убивал отца. Следователям Дмитрий рассказывает, что действительно был в саду у отца, думая, что Груша находится у него. Удостоверившись, что её там нет, он бросается вон из сада; когда он перелезал через забор, его схватил за одежду слуга Григорий, а Дмитрий, находясь в сильном возбуждении, ударил его по голове. Увидев кровь (вот откуда кровь на его руках), он спрыгнул, чтобы посмотреть, жив ли старик. Когда Дмитрию сообщают, что Григорий не умер, Карамазов будто оживает, говорит «нет на моих руках крови». После происшествия в саду (по словам Дмитрия), он бросился в Мокрое. На вопрос следователя, откуда у него деньги, Дмитрий не хочет отвечать из соображений чести, однако, потом рассказывает, как взял взаймы у гос-жи Верховцовой 3 тысячи, но растратил только половину, а другую половину зашил в ладанке на шее. Загвоздка в том, что при первом кутеже в Мокром Дмитрий сам всем и каждому говорил, что привёз потратить именно 3 тысячи (хотя на деле в 2 раза меньше), все это подтверждают. Следователь говорит, что на месте преступления обнаружен конверт из-под денег, которые старик приберег для Груши. Дмитрий говорит, что слышал про этот конверт, но никогда не видел и денег не брал. Но все улики и показания других людей говорят против него. В завершении допроса Дмитрия берут под стражу, заключают в острог.
Возвращается Иван, он уверен, что убийца его брат Дмитрий. Алеша убежден, что Дмитрий не виновен. Сам Дмитрий уверен, что убил Смердяков, который был в доме в ночь убийства, но Смердяков в этот день симулирует эпилептический припадок и его «алиби» подтверждают врачи. Тем временем Ивана мучает совесть, ему кажется, что виноват в содеянном он, так как желал смерти отцу, возможно повлиял на Смердякова (Иван не мог определиться во мнении, кто убил). Иван идет к Смердякову, который находится в больнице вследствие длительного припадка эпилепсии; разговаривает с Иваном нагло, смеется. Иван ходит снова и снова. В конце концов Смердяков говорит, что это он убил барина, но истинный убийца — Иван, потому что научил Смердякова («все дозволено», «что из того, что одна гадина сожрет другую?») и не препятствовал преступлению, хотя догадывался, что оно свершится. Отдает деньги (3 тысячи). Иван в ужасе кричит, что завтра (в день суда) выдаст Смердякова. Дома у Ивана начинается горячка (в продолжении нервных припадков с галлюцинациями), Смердяков вешается.
На суде Катерина Ивановна, бывшая невеста Дмитрия, предъявляет суду письмо, написанное Дмитрием в пьяном виде, где он обещает найти деньги, которые взял в долг. Отдаст обязательно, даже если придётся убить отца, он это сделает. Катерина Ивановна делает это, чтобы спасти Ивана, которого она любит. Врывается Иван, кричит, что убийца — Смердяков, но Иван к этому времени уже сходит с ума, ему никто не верит. Однако, казалось бы, присяжные верят в невиновность Дмитрия, все ждут помилования, но присяжные выносят приговор «виновен». Дмитрия приговаривают к 20 годам каторги.
Роман заканчивается тем, что Алёша помогает в разработке плана побега Дмитрия, считая приговор несправедливым.

Алексей Федорович Карамазов был третьим сыном помещика нашего уезда Федора Павловича Карамазова, столь известного в свое время (да и теперь еще у нас припоминаемого) по трагической и темной кончине своей, приключившейся ровно тринадцать лет назад и о которой сообщу в своем месте. Теперь же скажу об этом «помещике» (как его у нас называли, хотя он всю жизнь совсем почти не жил в своем поместье) лишь то, что это был странный тип, довольно часто, однако, встречающийся, именно тип человека не только дрянного и развратного, но вместе с тем и бестолкового, — но из таких, однако, бестолковых, которые умеют отлично обделывать свои имущественные делишки, и только, кажется, одни эти. Федор Павлович, например, начал почти что ни с чем, помещик он был самый маленький, бегал обедать по чужим столам, норовил в приживальщики, а между тем в момент кончины его у него оказалось до ста тысяч рублей чистыми деньгами. И в то же время он все-таки всю жизнь свою продолжал быть одним из бестолковейших сумасбродов по всему нашему уезду. Повторю еще: тут не глупость; большинство этих сумасбродов довольно умно и хитро, — а именно бестолковость, да еще какая-то особенная, национальная.

Он был женат два раза, и у него было три сына: старший, Дмитрий Федорович, от первой супруги, а остальные два, Иван и Алексей, от второй. Первая супруга Федора Павловича была из довольно богатого и знатного рода дворян Миусовых, тоже помещиков нашего уезда. Как именно случилось, что девушка с приданым, да еще красивая и, сверх того, из бойких умниц, столь нередких у нас в теперешнее поколение, но появлявшихся уже и в прошлом, могла выйти замуж за такого ничтожного «мозгляка», как все его тогда называли, объяснять слишком не стану.

Чужая жена и муж под кроватью
— Сделайте одолжение, милостивый государь, позвольте вас спросить...

Прохожий вздрогнул и несколько в испуге взглянул на господина в енотах, приступившего к нему так без обиняков, в восьмом часу вечера, среди улицы. А уж известно, что если один петербургский господин вдруг заговорит на улице о чем-нибудь с другим, совершенно незнакомым ему господином, то другой господин непременно испугается.

Итак, прохожий вздрогнул и несколько испугался.

— Извините, что я вас потревожил, — говорил господин в енотах, — но я... я, право, не знаю... вы, вероятно, извините меня; вы видите, я в некотором расстройстве духа...

Тут только заметил молодой человек в бекеше, что господин в енотах был точно в расстройстве. Его сморщенное лицо было довольно бледненько, голос его дрожал, мысли очевидно сбивались, слова не лезли с языка, и видно было, что ему ужасного труда стоило согласить покорнейшую просьбу, может быть, к своему низшему в отношении степени или сословия лицу, с нуждою непременно обратиться к кому-нибудь с просьбой. Да и, наконец, просьба эта во всяком случае была неприличная, несолидная, странная со стороны человека, имевшего такую солидную шубу, такой почтенный, превосходного темно-зеленого цвета фрак и такие многознаменательные украшения, упещрявшие этот фрак. Видно было, что всё это смущало самого господина в енотах, так что наконец, расстроенный духом, господин не выдержал, решился подавить свое волнение и прилично замять неприятную сцену, которую сам же вызвал.

— Извините меня, я не в себе; но вы, правда, меня не знаете... Извините, что обеспокоил вас; я раздумал. Тут он приподнял из учтивости шляпу и побежал далее.

— Но позвольте, сделайте милость.

Маленький человек, однако, скрылся во мраке, оставив в остолбенелом состоянии господина в бекеше.

«Что за чудак!» — подумал господин в бекеше. Потом, как следует подивившись и вышед наконец из остолбенелого состояния, он вспомнил про свое и начал прохаживаться взад и вперед, пристально глядя на ворота одного бесконечноэтажного дома. Начинал падать туман, и молодой человек несколько обрадовался, ибо прогулка его при тумане была незаметнее, хотя, впрочем, только какой-нибудь безнадежно весь день простоявший извозчик мог заметить ее.

Дядюшкин сон
(Из мордасовских летописей)

Глава I

Марья Александровна Москалева, конечно, первая дама в Мордасове, и в этом не может быть никакого сомнения. Она держит себя так, как будто ни в ком не нуждается, а напротив, все в ней нуждаются. Правда, ее почти никто не любит и даже очень многие искренно ненавидят; но зато ее асе боятся, а этого ей и надобно. Такая потребность есть уже признак высокой политики. Отчего, например, Марья Александровна, которая ужасно любит сплетни и не заснет всю ночь, если накануне не узнала чего-нибудь новенького, — отчего она, при всем этом, умеет себя держать так, что, глядя на нее, в голову не придет, чтоб эта сановитая дама была первая сплетница в мире или по крайней Мере в Мордасове? Напротив, кажется, сплетни должны исчезнуть в ее присутствии; сплетники — краснеть и дрожать, как школьники перед господином учителем, и разговор должен пойти не иначе как о самых высоких материях. Она знает, например, про кой-кого из мордасовцев такие капитальные и скандалезные вещи, что расскажи она их, при удобном случае, и докажи их так, как она их умеет доказывать, то в Мордасове будет лиссабонское землетрясение. А между тем она очень молчалива на эти секреты и расскажет их разве уж в крайнем случае, и то не иначе как самым коротким приятельницам. Она только пугнет, намекнет — что знает, и лучше любит держать человека или даму в беспрерывном страхе, чем поразить окончательно. Это ум, это тактика! Марья Александровна всегда отличалась между нами своим безукоризненным comme il faut, ¹ с которого все берут образец. Насчет comme il faut она не имеет соперниц в Мордасове. Она, например, умеет убить, растерзать, уничтожить каким-нибудь одним словом соперницу, чему мы свидетели; а между тем покажет вид, что и не заметила, как выговорила это слово.

Мальчик у Христа на ёлке
Основу сюжета рассказа составил образ маленького нищего мальчика (шести лет или младше), очарованного видом новогодней ёлки за окном богатого дома, где много света, много игрушек, много вкусной еды, много нарядных и чистых детей танцуют и веселятся под звуки музыки, а он вынужден замерзать на людных петербургских улицах, голодный, брошенный на произвол судьбы своими горемычными родителями, давно не евший досыта и не видевший ничего, кроме пьянства, нищеты, грубости, разврата и равнодушия петербургских трущоб. На какой-то момент мечты мальчика о счастливом детстве сбываются, и он оказывается на новогоднем празднике среди таких же, как и он, детей, увлечённый туда неведомым тихим голосом, — он попал на «Христову ёлку», но то были лишь предсмертные грёзы тихо замерзающего брошенного всеми ребёнка, дорогого лишь Христу

Мерещится мне, был в подвале мальчик, но еще очень маленький, лет шести или даже менее. Этот мальчик проснулся утром в сыром и холодном подвале. Одет он был в какой-то халатик и дрожал. Дыхание его вылетало белым паром, и он, сидя в углу на сундуке, от скуки нарочно пускал этот пар изо рта и забавлялся, смотря, как он вылетает. Но ему очень хотелось кушать. Он несколько раз с утра подходил к нарам, где на тонкой, как блин, подстилке и на каком-то узле под головой вместо подушки лежала больная мать его. Как она здесь очутилась? Должно быть, приехала с своим мальчиком из чужого города и вдруг захворала. Хозяйку углов захватили еще два дня тому в полицию; жильцы разбрелись, дело праздничное, а оставшийся один халатник уже целые сутки лежал мертво пьяный, не дождавшись и праздника. В другом углу комнаты стонала от ревматизма какая-то восьмидесятилетняя старушонка, жившая когда-то и где-то в няньках, а теперь помиравшая одиноко, охая, брюзжа и ворча на мальчика, так что он уже стал бояться подходить к ее углу близко. Напиться-то он где-то достал в сенях, но корочки нигде не нашел и раз в десятый уже подходил разбудить свою маму. Жутко стало ему, наконец, в темноте: давно уже начался вечер, а огня не зажигали. Ощупав лицо мамы, он подивился, что она совсем не двигается и стала такая же холодная, как стена.

Столетняя
Молодой женщине (А. Г. Достоевская), идущей по своим делам вдоль Николаевской улицы Петербурга, в разных местах встречается одна и та же старушка, отдыхающая от долгой ходьбы на скамейках. Старушка преклонного возраста, с бледно-жёлтым иссохшим лицом, по которому трудно определить истинный возраст, но сострадательная женщина, разговорившись со словоохотливой старушкой, выяснила, что той сто четыре года, и идёт она пообедать к своим внукам, после чего женщины попрощались. Узнав из рассказа своей жены об этой бытовой сценке, Достоевский пытается домыслить, чем закончилось путешествие этой старой женщины. По мысли писателя, она добралась до своих родных, её приветливо встретили уже взрослые внуки и ещё маленькие правнуки. Внуки, племянники обмениваются с бабушкой шутками, нехитрыми новостями, а она, счастливая от всеобщего внимания и окружения молодых, утомлённая дальней дорогой, тихонько замолкает и постепенно бледнеет.

«По такой, конечно, не плачут, — заключает писатель, — так отходят миллионы людей: живут незаметно и умирают незаметно. Только разве в самой минуте смерти этих столетних стариков и старух заключается как бы нечто умилительное и тихое, как бы нечто даже важное и миротворное: сто лет как-то странно действуют до сих пор на человека».

Без сомнения, бесчеловечно со стороны ямщика так хлестать и нахлестать лошадей: к следующей станции они прибежали, разумеется, едва дыша и измученные. Но кто же бы из общества покровительства животным решился привлечь этого мужика к ответственности за бесчеловечное обращение с своими лошадками, ведь не правда ли?

Александр Николаевич Островский
— русский драматург, член-корреспондент Петербургской АН (1863).родился 12 апреля (31 марта по старому стилю) 1823 года, в Москве. Его творчество заложило основы национального репертуара русского театра. В комедиях и социально-психологических драмах Островский вывел галерею типов — от охваченных страстью к «деланию денег» своевластных, жестоких купцов, чиновников, помещиков до многочисленных слуг, приживалок, богомольных странников («Свои люди — сочтемся!», 1849; «Бедность не порок», 1853; «Доходное место», 1856; «Гроза», 1859; «Горячее сердце», 1868; «Бешеные деньги», 1869; «Волки и овцы», 1875), показал трагедию одаренных, тонко чувствующих женщин («Бесприданница», 1878), судьбы людей из актерской среды («Лес», 1870; «Таланты и поклонники», 1881; «Без вины виноватые», 1883), водевильные похождения скромного чиновника (трилогия о Бальзаминове, 1857-61).
Отец будущего драматурга, выпускник Московской духовной семинарии, служил в Московском городском суде. Мать из семьи духовного сословия, умерла, когда будущему драматургу было восемь лет. Детство и юность писателя прошло в Замоскворечье. Отец женился второй раз на дочери обрусевшего шведского барона, которая не слишком занималась воспитанием детей от первого брака своего мужа.
Саша был предоставлен самому себе, еще в детстве пристрастился к чтению. В 1840 году по окончании гимназии был зачислен на юридический факультет Московского университета, но в 1843 ушел из него, не пожелав пересдавать экзамен. Тогда же поступил в канцелярию московского Совестного суда, позднее служил в Коммерческом суде (1845-1851). Этот опыт сыграл значительную роль в творчестве Островского. На литературное поприще Александр Островский вступил во второй половине 1840-х годов как последователь гоголевской традиции, ориентированный на творческие принципы натуральной школы. В это время им был создан прозаический очерк «Записки замоскворецкого жителя», первые комедии (пьеса «Семейная картина» была прочитана автором 14 февраля 1847 в кружке профессора С. П. Шевырева и одобрительно принята им). Широкую известность Александру Островскому принесла сатирическая комедия «Банкрут» («Свои люди — сочтемся», 1849). В основу сюжета (ложное банкротство купца Большова, коварство и бездушие членов его семьи — дочери Липочки и приказчика, а затем зятя Подхалюзина, не выкупивших старика отца из долговой ямы, позднее прозрение Большова) были положены наблюдения Островского над разбором семейных тяжб, полученные во время службы в совестном суде. Окрепшее мастерство Островского, новое слово, прозвучавшее на русской сцене, сказались, в частности, в сочетании эффектно развивающейся интриги и ярких бытоописательных вставок (речи свахи, перебранки матери и дочери), тормозящих действие, но и дающих ощутить специфику быта и нравов купеческой среды. Особую роль тут сыграла неповторимая, одновременно и сословная, и индивидуально-психологическая окрашенность речи персонажей.

Поиск по сайту: