Понятие закона как разновидностей связей.Возможности человека по отношении к объективным законам

Понятие закона[1] и его разновидности

По своему содержанию законы мира неорганического, органического и социального глубоко различны. Нельзя говорить о физических законах Ньютона, Архимеда применительно к социальному миру как таковому. В этом различии законов raisond^tre автономных физико-химических, биологических и социальных наук. Но по своей логической природе закон един, потому что познавательная функция его всюду одна и та же. Вот почему можно говорить о понятии закона вообще, не прилагая всякий раз определения "социальный". Вот почему такое отношение к закону мы находим и у виднейших мыслителей прошлого и нашего времени.

Закон как родовое понятие, взятое вне зависимости от природы "подзаконных" объектов, есть формула единообразной связи явлений материальных, психических, социальных или идеальных. Таким образом, понятию закона присущи два элемента. Во-первых, элемент связи явлений, во-вторых, элемент единообразия этой связи, что указывает на повторяемость в комбинациях явлений, о законе которых идет речь. Понятие связи употребляется здесь, конечно, в широком смысле. Во всяком случае, это понятие шире, чем понятие причинности. Связь может быть и не причинной, а чисто идеальной, как, например, в законах математики. Можно утверждать, что указанные два элемента понятия закона, при всех разногласиях в других вопросах, принимаются большинством мыслителей. Это мы докажем, если приведем ряд выдающихся определений закона. Милль, определяя закон, говорит: "Различные единообразия, когда они обнаружены тем, что признается достаточным наведением, мы называем, на обыкновенном языке, законами природы"[2]. Rumelin в иных терминах указывает на те же два элемента. Он говорит: "Закон есть выражение для элементарного, постоянного образа действия сил, признаваемого во всех единичных случаях за основную форму"[3]. Rumelin говорит здесь, правда, о силах, а не о явлениях в широком смысле. Поэтому его определение не подошло бы к идеальным законам. Но это объясняется тем, что он имеет в виду только специальный вид законов, а именно законы природы и общества. Зиммель определяет закон следующим образом: "Законом события вообще можно назвать положение, согласно которому совершение известных фактов безусловно, т.е. всегда и везде имеет своим следствием совершение и некоторых других[4]. Нетрудно видеть, что и здесь налицо отмеченные нами выше два элемента. Наконец, понимание закона В.Вундтом также подтверждает нашу мысль. Определение Вундта гласит: "Научный закон есть формула, выражающая правильную связь логически самостоятельных факторов, которая прямо или косвенно указывает на их причинную или логическую зависимость" (Wundt.Logik. 8, III, 128)[5].

Указав конститутивные элементы понятия закона, которые, по-видимому, в той или иной форме признаются большинством теоретиков, перейдем к выяснению основных разновидностей закона. Можно наметить две главные, логически возможные разновидности: это законы абстрактные (основные) и законы эмпирические (производные, конкретные)[6]. Принципом разделения здесь служит характер связи между явлениями, на которую указывает закон. Если эта связь будет настолько строгого характера, что мы имеем научно обоснованное право утверждать: за явлениями А и В при тождественных условиях всегда следуют явления С и D, то перед нами будет абстрактный закон. Если же такого права мы не имеем и утверждаем связь явлений на основании лишь наличного опыта, тогда в нашем распоряжении будет закон эмпирический. Итак, ударение должно быть поставлено здесь на том, что связь, утверждаемая абстрактным законом, обладает безусловно необходимым характером. В эмпирическом законе она таковым не обладает. Мы подчеркиваем это, потому что очень часто абстрактность закона понимают в том смысле, будто им утверждается не только необходимый характер связи, но и то, что этот закон вечно обнаруживается в действительности. На этом основании утверждают, что законы социальные не могут быть абстрактными, потому что история человечества изменчива и не вечна[7]. Выходит так, что законам социальным отказывают в необходимом характере лишь потому, что они не могут быть столь "долговечными" и "седовласыми", как законы естественных наук. Но такой взгляд обнаруживает игнорирование в законе того, что собственно и определяет его, игнорирование идеально-логической природы закона. Такой взгляд, ставящий логику в зависимость от времени, доказывает старое неумение разграничить ее от психологии[8]. Взгляд этот в основе своей проникнут скептицизмом. Но этот скептицизм проистекает не из гносеологических оснований — в этом случае он был бы законный, а из ошибки в исходном положении. Эта ошибка состоит в том, что относительность бытия, его изменчивость переносят на знание (закон) и на этом основании отказывают социальному закону в присущей ему логической и необходимой значимости[9]. Между тем правильное понимание природы логики должно привести к заключению, что закон утверждает только необходимый характер связи между явлениями, но отнюдь не временную необходимость самой этой связи, т.е. ее наличность. Если есть A, то необходимо есть и В. Вот что утверждает абстрактный закон. Но есть ли в действительности А — этого вопроса он не касается[10].

Отсюда характерным признаком первого типа законов является суждение условной формы: если дано А, то явится и В. Характерным признаком второго типа служит суждение категорическое: А есть[11]. Но почему, на каком основании А есть В — на этот вопрос эмпирический закон ответа не дает. Отсюда станет понятно то определение эмпирического закона, которое дает Милль, впервые ясно развивший взгляд на различие абстрактных (основных) и эмпирических (производных) законов. Он говорит: "Эмпирический закон есть наблюденное единообразие, о котором предполагается, что оно разложимо на простейшие законы, но которое еще не разложено на них[12].

Мы не имеем возможности подробно останавливаться на характеристике и выяснении познавательного значения той и другой категорий законов. Однако позволим себе сделать несколько дополнительных замечаний. Прежде всего укажем, что указанное деление не может быть приложено к наукам, которые не имеют дела с опытом, например к математике, потому что здесь идет речь исключительно об идеальном, а не опытно-точных законах[13]. Таким образом, установленное выше деление законов имеет приложение исключительно к знанию фактического характера. К проблемам обществоведения оно, конечно, приложимо.

Отличительной чертой законов абстрактных и эмпирических, далее, служит различие в степени их точности. В идеале абстрактные законы абсолютно точны. Но, как всякий идеал, абсолютная точность не есть факт. Строго говоря, все наше фактическое знание лишь вероятно[14]. Но вероятность абстрактных законов неизмеримо выше, чем вероятность эмпирических законов. Высота вероятности первых в каждое данное время соответствует вполне наличной системе наших знаний. Пробным логическим критерием абстрактных законов служит то, что при наличной системе знаний они кажутся нам достоверностью.

Чем же объясняются необходимый характер связи и высшая точность абстрактных законов? Большинство мыслителей объясняют ее тем, что абстрактные законы выражают собой причинную и, следовательно, необходимую связь между явлениями. Разложить комплекс явлений на составляющие их элементы и установить между этими элементами причинную связь для них и значит открыть абстрактный закон. Поскольку же мы устанавливаем связь между целыми комплексами, мы не можем говорить о причинной связи и достигаем лишь эмпирических законов. Итак, большинство отождествляют абстрактный закон с причинной связью. Риккерт также принадлежит к этой группе. Но он провел свой анализ дальше. Риккерт различает историческую, индивидуальную, а следовательно, не подводимую под закон и естественно-научную, всегда выражающую каузальный закон, причинную связь[15]. От той и другой он отличает высшее понятие, понятие принципа причинности. Отсюда вытекает, что причинность не всегда предполагает закон природы, наоборот, закон природы немыслим вне причинности. Таким образом, хотя Риккерт и обосновывает закон природы на понятии причинности, но не отождествляет их вполне. Только принцип причинности, рассматриваемый под естественно-научным аспектом, встает перед нами как закон природы.

Понятие причинной связи не отождествляют с законом также Спенсер, Ксенополь и Эйленбург. Особенно подчеркивает это Ксенополь. "Закон, — говорит он, — излагает, как возникает явление, а причина объясняет, почему оно возникает именно так" [16]. Ксенополь признает только точные законы. И мы видим, что, хотя он и не отождествляет причинную связь с законом, но обоснование закона, его необходимость ищет все-таки в причинной связи. Эйленбург разделяет понятие причинной связи и закона только потому, что находит туманным понятие причинности и заменяет его понятием функциональной связи. Закон для него и есть выражение функциональной связи явлений[17]. Так же рассуждал бы и Мах. В существе дела это мало меняет картину. Понятие функциональной связи не есть отрицание причинности, а просто попытка освободиться от того метафизического оттенка, который связан с представлением о причинах, и особенно о конечных причинах. В том и другом понятии утверждается все-таки необходимая связь явлений, и закон будет обязателен лишь тогда, когда выразит эту необходимую связь. Таким образом, мы получаем вывод, что необходимый характер связи явлений, выражаемой в абстрактном законе, проистекает из того, что в основе закона лежит причинная или функциональная связь явлений. В этом сходятся все авторы. Но к этому необходимо еще прибавить то различие индивидуальной и естественно-научной каузальности, которое особенно ясное развитие получило от Риккерта и его последователей. В таком случае приходится отказаться говорить о тождестве причинной (функциональной) связи закона. Точнее будет выражение, что закон находит свое обоснование в принципе причинности (функциональности).

Совершенно ясно, что характер необходимости, которым обладает абстрактный закон, в гносеологическом отношении ставит его неизмеримо выше закона эмпирического. Но мы сейчас отметим новую черту в том и другом, которая представит их взаимоотношение до некоторой степени в обратном виде. Причем это будет иметь особенное значение для законов развития. Абстрактный закон, как мы знаем, говорит: если есть, было и будет А, то есть, было и будет В. И только. По отношению к прошлому и настоящему он дает нам могучее орудие понять действительность и воздействовать на нее. Но по отношению к будущему, о чем неизбежно говорят законы развития, значение абстрактного закона сильно падает, потому что в нашем распоряжении нет никаких данных утверждать, что А будет или что оно не будет. Наоборот, эмпирический закон в категорической форме и определенно указывает, что именно будет. Эмпирический закон, говорилось выше, основан лишь на обобщении из непосредственного опыта, и мы не можем полагаться на его необходимость. Но если опыт, лежащий в основании эмпирического закона, будет очень устойчивым и частным, то этот закон получает колоссальное познавательное значение и служит могучим орудием предвидения. В этом отношении он становится выше абстрактного закона. Таковы устойчивые обобщения биологии о стадиях развития организма, астрономии — о смене дня и ночи о смене времен года и т.д.

Принцип закономерности утверждает регулярный, упорядоченный характер отношений
детерминации. Закономерный характер действительности означает подчиненность всех
явлений в своем возникновении и существовании объективным законам. Одни явления
детерминируют другие в соответствии с законами.

Раскрытие содержания понятия закона тесно связано с раскрытием диалектики
сущности и явления.

Закон определяется прежде всего как связь (или отношение), что указывает на
связь понятия закона с понятием детерминации. Но не всякая связь или отношение
является законом: закон не просто связь, но связь существенная. Закон есть
отношение сущностей или между сущностями. Из определения закона как
существенного отношения следует вывод о том, что все основные атрибуты сущности
распространяются и на закон. Поскольку закон является существенной связью,
постольку она одновременно должна быть и связью всеобщей. Связь, являющаяся
законом, присуща не отдельным предметам, а всем предметам и явлениям
определенного рода. Закономерное отношение выступает как отношение определенного
целого, которое характеризует его как всеобщее. Характерный признак закона -
повторяемость. Тот факт, что закон есть связь всеобщая, присущая неограниченно
большому классу явлений, указывает и на то, что она в этом классе явлений
постоянно повторяется в пространственно-временном отношении. Например,
закономерное отношение, которое существует между такими объективными свойствами
газа, как давление, объем и температура, и которое в приближенной форме
выражается в виде функциональной зависимости Бойля - Мариотта, будет всегда
повторяться при наличии соответствующих условий, независимо от пространственного
положения или времени. Характерным признаком закона, вытекающим из его
определения как существенной связи, является и его необходимость.

Понятие "закон природы" тесно связано с понятием "условие". Необходимость
действия любого закона природы всегда проявляется при'наличии определенных
условий. Так, для того чтобы с необходимостью реализовалась зависимость между
напряжением, сопротивлением и силой тока в проводнике, выражаемая в законе Ома,
требуется, во-первых, наличие проводника с текущим по нему током (что само по
себе тривиально), во-вторых, наличие определенной физической обстановки, в
которой этот проводник находится, в частности, наличие определенных давления и
температуры. При t, близкой к абсолютному нулю, и при сверхвысоких давлениях эта
зависимость реализовываться не будет. Это вовсе не значит, что закон Ома имеет
необязательный, не необходимый характер. Пример показывает, что действие с
необходимостью любого закона природы всегда зависит от условий его реализации.
Изменение соответствующих условий приводит или к смене законов, или к изменению
формы их действия.

Знание закона может выступать основой целенаправленной практической деятельности
людей. Именно во взаимозависимости условий и закона состоит возможность
использования людьми объективных законов природы и общества в своих целях. Эта
связь закона и условий его действия находит свое непосредственное отражение и в
логической (или языковой) форме утверждений о законах природы: положения, в
которых формулируются законы, имеют вид условных предложений.

Закон природы - это связь, которая характеризуется основными признаками
существенного отношения: всеобщностью, необходимостью, повторяемостью,
устойчивостью.

В приведенном определении признак существенности закона не ставится в один ряд с
признаками необходимости и всеобщности. Признак существенности, в конечном
счете, обусловливает и наличие всех других признаков закономерной связи,
субординирует их. Соотносить понятия "необходимость", "всеобщность",
"повторяемость" с понятием закона можно не непосредственно, а только через
категорию сущности.

Но характеристика закона только через выявление его отношения к категории
сущности недостаточна. Важным является вопрос о соотношении закона и явления.
Как и сущность, закон нельзя мыслить как нечто существующее наряду с явлениями и
независимо от них. Сами законы не имеют по отношению к явлениям никакой
производительной силы. Они не существуют наряду с явлениями и не возвышаются над
явлениями в виде мистической или физической силы. Субстанциональную основу
своего действия законы имеют в отношениях объективной детерминации, существующей
между явлениями. Одни явления детерминируют другие в соответствии с законами.
Закономерный порядок обусловливания внутренне присущ объективному миру, материи.

Признание многообразия видов объективного обусловливания, видов детерминации
позволяет говорить и о многообразии видов закономерных отношений или о
многообразии типов и видов законов, изучаемых наукой.

Прежде всего законы классифицируются по формам движения материи. На первый
взгляд такое подразделение законов может показаться достаточно тривиальным, но
это не совсем так, ибо конкретная характеристика закономерностей, специфичных
для той или иной формы движения, крайне затруднительна и связана с раскрытием
сущности той или иной формы движения.

Другим важным подразделением законов является их подразделение на законы
существования и функционирования объектов и законы развития. Первый тип законов
характеризует предметы, процессы, явления с точки зрения их устойчивости, как
уже ставшие и относительно стабильные образования. Второй тип раскрывает
предметы с точки, зрения их развития; в них фиксируется связь между различными
стадиями развития предметов.

Связь законов существования и функционирования и законов развития находит свое
отражение в принципе историзма, в единстве исторического и логического, единстве
структурно-функциональных и генетических методов исследования.

Основанием для классификации законов может выступать также структура отношений
детерминации. По этому признаку в современной науке законы принято делить на
динамические и вероятностно-статистические. Динамический закон - это закон,
управляющий поведением индивидуального объекта и позволяющий установить
однозначную связь его состояний. Пример тому - законы механики; на их основе
прогнозируются, помимо прочего, солнечные затмения на многие годы вперед с
высокой степенью точности. Знание динамического закона позволяет однозначно
предсказывать на основе известного состояния объекта все его будущие состояния.

Вероятностно-статистический закон - это закон, управляющий поведением больших
совокупностей и в отношении индивидуального объекта позволяющий делать лишь
вероятностные (неоднозначные) заключения о его поведении. Обратим внимание: он
характеризует поведение не отдельного элемента в этом коллективе, а поведение
коллектива в целом. Знание статистической закономерности не позволяет однозначно
предсказывать поведение отдельных индивидуальных объектов, входящих в коллектив.
В отношении отдельных элементов такие предсказания имеют только вероятностный
характер. Хороший тому пример - максвелловский закон распределения молекул по
скоростям. Этот закон, как отмечают физики, ничего не говорит определенного о
скорости каждой отдельно взятой молекулы в определенное время; он лишь
устанавливает долю молекул, которые обладают совершенно определенной скоростью,
среди других имеющихся в данном объеме молекул; единственное, что можно сказать
о скорости некоторой определенной молекулы, это - указать на вероятность того,
что она обладает такой скоростью.

Классическая физика в основном имела дело с законами динамического типа, и
абсолютизация этого типа законов вела к концепции лапласовского, механического
детерминизма; считалось, что подлинными законами природы могут быть только
динамические законы, а статистические законы возникают как результат неполноты
нашего знания.

С возникновением квантовой механики ситуация радикально изменилась. Оказалось,
что поведение квантово-механических объектов в принципе характеризуется
действием статистических, вероятностных законов. Основное уравнение квантовой
механики позволяет из знания вероятности нахождения микрообъекта в один момент
предсказать вероятность его пространственной локализации в другой момент. Все
попытки построить квантовую механику на законах динамического типа успеха не
принесли.

Среди части ученых стало складываться мнение, что именно статистические законы,
поскольку они характеризуют поведение микрообъектов, являются фундаментальными
законами, а динамические законы выступают лишь итогом нашего огрубления
действительности. Думается, однако, что противопоставление динамических и
статистических законов с точки зрения их познавательного статуса является
проблематичным. Приписывание фундаментального онтологического статуса любому из
этих двух типов законов в ущерб другому типу ведет к обеднению концепции
детерминизма, к сведению всего многообразия законов к одному типу. Разумнее
считать динамические и статистические законы самостоятельными типами законов,
характеризующими материальные системы с различных сторон. Они не исключают друг
друга и не являются по отношению друг к другу гносеологическими приближениями -
они дополняют друг друга, позволяя составить более богатое представление о
разнообразии отношений детерминации, существующих в объективном мире. Примат же
одних законов над другими в теоретическом познании зависит от качественной
специфики изучаемых объектов, от способов их схематизации и идеализации.

Опираясь на введенное ранее представление о многообразии типов отношений
детерминации, законы можно подразделить на причинные и непричинные. В основании
причинных законов лежит отношение причинения, и фиксируемая в них связь имеет
генетический характер. В свою очередь непричинные законы могут подразделяться на
функциональные, структурные, законы корреляции и т.д. Решение вопроса о
типологии законов при таком подходе тесно связано с решением вопроса о
многообразии типов детерминации или объективного обусловливания, существующих в
мире. Кстати сказать, если рассматривать вероятностную связь как разновидность
непричинный детерминации, то существование такого типа детерминации и является
основанием для вьщеления в особый класс законов вероятностно-статистического
типа.

Каково соотношение причинности и закона? Механистический детерминизм и некоторые
разновидности индетеринизма часто отождествляли закон и причинность. На самом
деле такое отождествление недопустимо, ибо в методологическом плане оно
нацеливает науку на познание лишь причинных законов и делает проблематичным
статус законов, в которых причинная связь непосредственно не отображается. В
рамках диалектического детерминизма логично считать, что причинная детерминация
лежит в основании всех других типов детерминации, закон же охватывает все типы
отношений объективного обусловливания, как причинные, так и непричинные (это не
означает, что любое зафиксированное отношение обусловливания является законом).
Для того чтобы стать законом, такая связь должна обладать всеми признаками
существенного отношения: всеобщностью, необходимостью, повторяемостью и т.д.

Для философии и науки принципиальное значение имеет деление законов по степени
их общности. По этому основанию законы делятся на частные (специфические), общие
и всеобщие. Подразделение законов по степени общности сталкивается с одной
трудностью. Любой закон является формой всеобщности, он характеризует отношения,
реализующиеся в бесконечном множестве объектов (так, закон расширения металлов
при нагревании утверждает нечто о всех металлах, которые существуют или могут
существовать в мире). Поэтому точнее говорить о подразделении законов по сфере
их действия. Специфические, или частные, законы управляют поведением качественно
ограниченной сферы объектов. Общие законы характеризуют поведение объектов,
принадлежащих к достаточно широкой предметной области. Принято делить мир на три
большие сферы: природу, общество и мышление. Общие законы распространяют свое
действие на одну из них. Примером общего закона может выступать закон сохранения
энергии, действие которого проявляется во всех природных явлениях, изучаемых
естественными науками. Всеобщие законы - это такие законы, которые действуют во
всех трех сферах действительности и изучаются философией. В рамках каждой науки
можно строить иерархию законов по сфере их действия от частных и производных
законов до всеобщих и базисных законов той или иной предметной области.

Значительный интерес представляет в этой связи вопрос о взаимосвязи законов
разной степени общности. На этот вопрос есть два альтернативных ответа: 1)
действие общих законов проявляется в специфических законах; 2) общие законы
действуют самостоятельно наряду со специфическими. Первое решение вопроса
представляется более приемлемым, если исходить из диалектики общего и
особенного. Общее не существует наряду с отдельным и единичным, а проявляется в
них, как отдельное и особенное не существует вне связи с общим. Аналогичным
образом и действие общих законов проявляется в действии частных, а не помимо
них. Трудно, например, допустить существование в сфере общественной жизни наряду
с законом противоречия между трудом и капиталом, законом соответствия
производительных сил и производственных отношений еще и некоторого абстрактного
закона противоречия. Все противоречия общественного развития выступают как
конкретные формы проявления действия всеобщего закона диалектического
противоречия. Реальность существования общего закона и определяется его
неразрывной связью с реальностью действия специфических, частных законов.

Поиск по сайту: