РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ НЕОЛИТА

Приблизительно 13—10 тысяч лет назад в жизни древнего человечества происходят глубокие изменения, без которых и наша нынешняя цивилизация оказалась бы совершенно невозможной. Бродячий охотник и собиратель, кочующий за стадами диких животных и питающийся главным образом их мясом, в эти пере-ломные тысячелетия превращается в оседлого земледельца и в пастуха-скотовода. Некоторые из основанных в X тысячелетии до Р.Х. поселений и поныне являются обитаемыми, например при-иорданский Иерихон или североаравийская Бейда. Этот глубин-ный сдвиг в образе жизни человека именуют «неолитической революцией». Термин этот был предложен в 1925 году молодым британским археологом Виром Гордоном Чайлдом в книге «На заре европейской цивилизации». По мнению Чайлда, переход от добывающей к производящей экономике произошел на Переднем Востоке после окончания ве-ликого оледенения (плейстоцена). Отступление ледников из Цент-ральной Европы и с Русской равнины привело к перемещению на север зоны обильного увлажнения, которая располагалась ранее в Сиро-Палестине, Месопотамии, Аравии, Иране. Засухи, происхо-дившие все чаще, заставляли людей и животных скапливаться в немногих оазисах. Туда же постепенно перемещались и влаголю-бивые растения. Жизнь в оазисах заставляла человека бережней относиться к природным ресурсам, заботиться об них воспроизве-дении. Он стал воздерживаться от охоты на стельных самок и де-тенышей, затем — подкармливать их во время засух. Нехватка мяс-ной пищи побуждала жителя оазисов обратить больше внимания на собирание растительных продуктов, что в конце концов приве-ло к одомашниванию (доместикации, как говорят ученые) расте-ний — злаковых и бобовых. Однако эта стройная теория не подтвердилась жизнью. Тща-тельные палеоклиматические и палеоботанические исследования 1940—1950-х годов показали, что на переднем Востоке в XII—VIII тысячелетиях до Р.Х. климат существенно не менялся и потому никаких особых оазисов, где бы протекала «неолитическая рево-люция», просто не существовало. Кроме того, самостоятельные очаги протонеолитических культур археологи обнаружили далеко за пределами Переднего Востока — в долине Дуная (Лепеньски Вир), в Индокитае (Хоа Бинь), в Японии (Дзёмон), на островах Малайского архипелага, в Перу и Мезоамерике. Климатические условия в этих районах были очень различны, а признаки перехода от палеолита к неолиту во многом сходными. Сомневаясь в аргументах Чайлда, археологи редко отвергают саму материалистическую предпосылку «неолитической револю-ции». Для них аксиоматичным остается убеждение, что бытие определяет сознание и вопрос только в том, что такое «бытие» — внешние обстоятельства или стремление к лучшим материальным условиям жизни. Чайлд предполагал первое. Роберт Дж. Брейдвуд, работавший в Институте ориенталистики Чикагского университе-та — второе. По мнению этого видного теоретика археологии «революция» была результатом «углубления культурной дифферен-циации и специализации человеческих сообществ». Стремление человека ко все более надежным источникам пищи постепенно привело его к одомашниванию растений и животных. Это в свою очередь способствовало появлению оседлых поселений, так как теперь не человек следовал за источниками пищи, но источники пищи были им приближены к местам своего обитания. А оседлая цивилизация, быстро развиваясь, породила разделение труда, город, государство, письменность. Но опять же, в этой теории есть слабое место — постоянные укрепленные поселения «открытого типа» (то есть не в пещерах, а состоящие из специально построенных жилищ под открытым небом) предшествовали эпохе одомашнивания часто на 1—3 тыся-чи лет во многих местах Переднего Востока, на Дунае, в Японии.

Попытка создать «синтетическую теорию неолитической рево-люции», предпринятая Кентом Флэннери в 1970-е годы, также не может считаться до конца удачной. По мнению этого археолога рост населения заставлял отдельные группы людей все дальше ухо-дить от мест, удобных для добывающей экономики, в суровые об-ласти, где одними собирательством и охотой тяжело было поддер-живать существование племени. Именно там, на границах экумены началась, по Флэннери, «неолитическая революция»³. Однако первоначальная культивация «фиксируется ныне не на окраинах оптимальных зон, а в их центре (Иерихон А. Нахал-Орен II, Мюрейбит III). Распространение культивации на окраинные райо-ны явилось следующим шагом «неолитической революции». Чтобы лучше понять феномен «неолитической революции», нам следует от теорий на какой-то момент перейти к последователь-ности событий. 11—13 тысяч лет назад человек начинает создавать в некоторых районах мира (Палестина, Верхняя Месопотамия, Загрос, Дунайская равнина) оседлые поселения с прежней присва-ивающей экономикой. Значение растительной пищи в рационе их обитателей постепенно возрастает, а мясной — сокращается. 9—11 тысяч лет назад начинается доместикация растений и употребляе-мых в пищу животных (собака была одомашнена ранее). Одну — две тысячи лет спустя широко распространяется керамика и тка-чество, возникают, как показали открытия Дж. Мелларта, сравни-тельно крупные города. Наконец, с освоением плавки металлов в V—III тысячелетиях до Р.Х. эпоха камня заканчивается и наступает время меди, позднее — бронзы, еще позднее — железа.

Поиск по сайту: