ЗАСТОЙ»

Вторая половина 60-х гг. была связана со стремлением отече­ственной журналистики избавиться от недостатков, имевших место в недавнем прошлом: односторонности в оценке фактов, элементов произвола. Прессе предстояло преодолеть пагубные последствия волюнтаризма. И в первые пять лет пребывания Л. Брежнева во главе партии это было возможно. Печать без прикрас заговорила о тех, кто добросовестно относился к порученному им делу.

Административно-командная система с большой торжествен­ностью отмечала знаменательные даты в жизни страны - 40-, 50-, 60-летие Октябрьской революции, 40-, 50-, 60-летие обра­зования СССР. Выпускались целевые номера, специальные по­лосы, посвященные различным историческим вехам жизни страны, всем республикам Союза ССР, проводились фотокон­курсы "Октябрь - год 50-й", "Великому Октябрю - 60" и др. В центральной и местной печати вводились постоянные рубрики: "Умножим богатство Родины", "Трудовые подарки Октябрю", "Больше продукции, меньше затрат!", "Юбилейному году - вы­сокий урожай", "Юбилейная вахта Москвы", "Юбилейный шаг Урала", "Советская Армения к юбилею", "Земля, преобра­женная Октябрем" и др.

"Идем к Октябрю" - так называлась рубрика, ежедневно по­являвшаяся на первой полосе "Правды". Публиковавшиеся здесь материалы рассказывали о трудовых победах горняков, ма­шиностроителей, металлургов, представителей десятков других профессий промышленности и сельского хозяйства. Тысячи пи­сем пришли в редакцию "Правды" в ответ на ее просьбу расска­зать на страницах газеты о своей жизни, прислать документы, материалы и фотографии, отражавшие памятные вехи в жизни авторов писем. Сотни подобных размышлений, документов, фо­тографий увидели свет в специально открытой газетой рубрике "О времени и о себе".

Среди юбилейных циклов публикаций в многонациональной советской журналистике особое место заняли материалы рубрики "Октябрь в судьбах людей". Появившаяся в "Правде", она полу­чила свое развитие и продолжение во многих республиканских, краевых и областных газетах. В значительной своей части - это очерки о людях, трудовой, духовный и нравственный мир кото­рых целиком отражал идеал общества, строящего "коммунисти­ческое завтра".

Анализируя деятельность печати, радио, телевидения начала 70-х гг., следует отметить увлечение СМИ такими сюжетами, как освещение хода социалистического соревнования, вопросов комплексной механизации и автоматизации производства, их собственного участия в поисках путей повышения производитель­ности труда и культуры производства. Но в этих материалах не было системы, не было попыток оценки реальных результатов собственной деятельности. Вот лишь один факт. В начале 70-х гг. по инициативе "Правды" развернулось движение "Ни одного отстающего в бригаде". Больше года в "Правде", "Комсомольской правде", "Труде", во многих республиканских газетах рассказы­валось об этом движении. Нельзя упрекнуть печать в том, что освещение развернувшегося движения было скучным и однооб­разным в жанровом отношении. Были очерки и репортажи, бе­седы и зарисовки. Все было, кроме одного: попытки анализа ре­зультатов собственной деятельности. Действительно ли стало меньше отстающих в бригадах или все осталось по-прежнему?

Вместо этого печать переключалась на освещение нового по­чина, провозглашенного газетой "Труд". На первые полосы га­зет вышел призыв "Отдел технического контроля - на каждом рабочем месте". И опять все повторилось вновь. В очередной раз выявилась противоречивость советской журналистики: с од­ной стороны - взлет творческих поисков, жанровое многообра­зие, с другой - формализм в осуществлении главной цели своей деятельности.

Советская журналистика на протяжении всей своей истории выполняла охранительные функции. Будучи однопартийной, она стала составной частью партийной структуры, взяв на себя миссию идеологического обеспечения деятельности администра­тивно-командной системы. Пресса не видела противоречий, де­формаций, она изобиловала материалами об успешном выпол­нении планов пятилеток, строительстве материально-технической базы коммунизма, формировании новых общественных от­ношений на селе, воспитании нового человека, о величайших достижениях в решении национального вопроса.

Своеобразным итогом торжества идей социализма, успехов общества "развитого социализма" стал телесериал "Год за го­дом", посвященный 60-летию Октябрьской революции. Это публицистическая лента, построенная на воспоминаниях совре­менников, в которой хотя и были сделаны попытки правдивого отображения исторического прошлого советского государства, но не названы причины тех нарушений законности, того сохра­няющегося еще административно-командного режима, который сделал возможным преследование и суровое наказание инако­мыслия и в сталинскую пору, и в последующие годы. Создатели телесериала были удостоены Государственных премий. Особенно высокую оценку заслужили последние 5-6 серий, в которых воспевался Л. Брежнев как главный вдохновитель всех побед советского об­щества.

Создатели ленты, восторгаясь личностью Генерального сек­ретаря ЦК КПСС, возвеличивали его заслуги в преодолении во­люнтаризма и субъективизма Хрущева, забывая о том, что сам он ровным счетом ничего не сделал для дальнейшего развенчания культа личности Сталина и реабилитации миллионов безвинных жертв сталинского правления. Больше того, стало предаваться забвению решение "О культе личности и его последствиях", в некоторых случаях вообще возрождались традиции культа. В частности, возвеличивание личности самого Л. Брежнева пре­подносилось как необходимость укрепления авторитета Гене­рального секретаря ЦК КПСС. И награждение "Звездами ге­роя", и восторженные статьи, и рецензии на книги "Малая зем­ля", "Возрождение", "Целина", вышедшие под именем Л. Бреж­нева, но в действительности написанные другими людьми, — все это делалось с единственной целью: показать величие лич­ности, т. е. создать еще один культ личности.

Вся светская журналистика широко отмечала 20-, 30-, 40-летие Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг., а также юбилейные даты разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге. В материалах печати, телевидения, радио чрезмерно преувели­чивалась роль Н. Хрущева, а после его смещения - Л.Брежнева в достижении побед на фронтах Великой Отечественной войны. В то же время в прессе рассказывалось о мужестве советских воинов и тружеников тыла, публиковались статьи, воспоминания про­славленных военачальников, офицеров, солдат, ветеранов труда. Советская журналистика жила славным военным прошлым страны и избегала правды о трагических страницах ее современ­ной истории.

С 1979 г. во всей советской печати регулярными стали сооб­щения об интернациональной миссии ограниченного контин­гента советских войск в Афганистане. Первоначально объясне­ние этому было сформулировано в духе идей социалистического интернационализма: оказать помощь братскому афганскому на­роду. В печати публиковались статьи, корреспонденции, ин­тервью о благородной миссии воинов-интернационалистов, в информационных программах телевидения шли репортажи Александра Каверзнева из Афганистана. Но никто из читателей, телезрителей и радиослушателей не представлял, что советские войска ввязались в вооруженную борьбу с моджахедами, и уже в марте 1979 г. был убит первый советский воин.

Девять лет продолжались бои в Афганистане. Советская стра­на оказалась втянутой в боевые действия. Средства массовой информации уже не могли скрывать гибель воинов и боевой техники. Но приносимые жертвы оправдывались необходи­мостью исполнения интернационального долга, а о все расту­щих потерях умалчивалось. Самым гибельным годом оказался 1984 г. 2343 советских воина сложили свои головы на афганской земле. А всего за годы войны там погибло 13 833 воина - это русские, украинцы, узбеки, белорусы, казахи, туркмены, отдав­шие свои жизни - за что?

Однако правду об афганской трагедии страна не ведала. Со­зидательному пафосу советской журналистики, пропаганде до­стижений общества "развитого социализма", ставшими офици­альным фасадом советского образа жизни, "не соответствовали" сообщения о трагических событиях, происходивших в Афганиста­не. Воины-интернационалисты гибли за рубежами нашей страны, а в сознании их отцов и матерей она жила в мирных условиях.

В международной проблематике советской журналистики конца 50-х - середины 80-х гг. доминирующее место занимали вопросы формирования под эгидой СССР мировой социалисти­ческой системы, укреплявшегося экономического и военного союза стран СЭВ и Варшавского договора.

Для печати 70-х - начала 80-х гг. характерна неуклонно раз­вивавшаяся тенденция борьбы с инакомыслием. Под огонь кри­тики вновь попадает журнал "Новый мир". После публикации повести Солженицына "Один день Ивана Денисовича" и поэмы Твардовского "Теркин на том свете" для него настали тяжелые времена. Жесткое идеологическое давление сверху, поощряемое Л. Брежневым, привело к задержкам с выходом журнала. Цен­зурные и "цековские" придирки приводили к сокращениям, изъятиям и другим последствиям цензуры. Все громче раздава­лись в печати и на различных совещаниях обвинения в адрес журнала и его редактора в "мелкотемье", в "очернении" дей­ствительности. Брежневское окружение обвиняло "Новый мир" в клевете на советский строй.

Предлогом для окончательной расправы с журналом стала новая, не увидевшая тогда света поэма А. Твардовского "По праву памяти" (опубликована лишь 17 лет спустя). Поэма послу­жила поводом для тяжелых политических обвинений ее автора, для травли его в коллективе редакции. Так, в феврале 1970 г. Александр Твардовский - знаменитый автор "Василия Терки­на" и "Дома у дороги" - был вынужден вновь, и на этот раз окончательно, покинуть возглавляемый им журнал.

Ужесточение политического режима в стране, растущее идео­логическое давление и нетерпимость к инакомыслию вызвали откровенный протест у некоторой прогрессивно настроенной части научной и творческой интеллигенции, стремление защи­тить гражданские свободы. Так возникло диссидентство, основ­ными проявлениями которого стали протесты и обращения в адрес руководителей страны, в судебные и карательные органы, бесцензурная печать ("самиздат" и "тамиздат"). Начало дисси­дентскому движению положила демонстрация 5 декабря 1965 г. в Москве на Пушкинской площади. Дальнейшее его развитие приходится на 1968-1976 гг., когда в Чехословакию были введены советские войска для подавления там народных выступлений, и состоялись политические процессы над теми, кто обвинялся в антипатриотизме, в преступной связи с западными средствами массовой информации и разведывательными органами.

О диссидентстве советская печать долгое время умалчивала. Но о политическом процессе над А. Гинзбургом и Ю. Галансковым она вынуждена была заговорить, чтобы использовать его для обвинения подсудимых в контактах с западными разведками, с радиостанциями Би-би-си, "Европа", "Свободная Европа", с русскими эмигрантскими изданиями "Грани", "Посев" и ведении антисоветской пропаганды.

Идейное осуждение диссидентства, преследования представи­телей правозащитного движения повлекли за собой новую волну эмиграции. В числе высланных из страны оказался и А. Солже­ницын.

70-е гг. характеризуют сегодня как период застоя. Такая ха­рактеристика социально-политического состояния советского общества той поры не соответствовало реальности. Это период деформации, период, когда во многих сферах нашей жизни на­саждались подхалимство, угодничество, взяточничество, корруп­ция, подтасовка фактов, грубое извращение реального положе­ния дел в экономике, в национальных отношениях.

В конце 70-х - середине 80-х гг. в советской журналистике утверждаются помпезность, лжепафос, безудержное славословие, явное стремление выдать желаемое за действительное, уход от реальных проблем, выдвигаемых жизнью.

Стремлению полностью "приручить" прессу, сделать ее по­слушным инструментом в руках партийных, советских, хозяй­ственных органов были подчинены многообразные формы пар­тийного руководства, среди них - принятие партийных реше­ний по различным вопросам, связанным с деятельностью СМИ, обсуждение в ЦК КПСС и на пленумах партийных комитетов вопросов о работе печати, телевидения и радио, утверждение планов работы печатных органов на бюро партийных комитетов, отчеты редакторов газет на бюро или пленуме партийного коми­тета, обзоры печати, редакционные и передовые статьи "Правды" и органов республиканских, краевых и областных партийных комитетов и др. Так, в рассматриваемые годы среди документов, принятых ЦК КПСС, были постановления: "О мерах по улуч­шению подготовки и переподготовки журналистских кадров", "О руководстве ЦК КП Туркменистана печатью, радио и теле­видением", "О руководстве Томского обкома КПСС средствами массовой информации и пропаганды", о работе газет "Извес­тия", "Экономическая газета", "Советская культура", "Труд", об улучшении деятельности районных и городских газет; о журна­лах "Огонек", "Наука и религия", "Вопросы истории КПСС", "Советская печать" и др.

Во второй половине 70-х - середине 80-х гг. в практику пар­тийного руководства СМИ вошли новые формы: всесоюзные и республиканское летучки, пресс-конференции секретарей партий­ных комитетов, руководящих советских и хозяйственных работ­ников, встречи с ними журналистов, дни редакторов и др. Глав­ная их цель - ограничить кругозор прессы суждениями, исхо­дившими из директивных органов или "компетентных" лиц.

Идя за лозунгами партии, средства массовой информации восторженно говорили о реальных и мнимых достижениях, не желая замечать тех деформаций и противоречий, которые все больше проявлялись между достигнутой ступенью "развитого социализма", провозглашаемой теорией, и реальной практикой и вели страну к кризису. Прикрывая словесной завесой все больше проявляющиеся в обществе противоречия и деформа­ции, пресса оказалась в чрезвычайно трудном положении. "За­крытые темы", командно-нажимный метод, запреты, давление сверху окончательно лишили ее возможности оценивать дей­ствительность.

Исключительно важную роль в жизни нашего общества сыг­рал апрель 1985 г., положивший начало широким демократичес­ким преобразованиям.
Одним из ярких публицистов периода «застоя» является А.Аграновский.

Поиск по сайту: