СТРОЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Прежде чем предпринимать какие-то попытки объяснить, какими способами оккультная наука приобретает свои космогонические познания, необходимо представить читателю краткий очерк этой космогонии. Методы эзотерического исследования проистекают из природных фактов, с которыми экзотерическая наука совершенно незнакома. С ними и связано ускоренное развитие у адептов оккультизма тех способностей, которые еще не развиты у основной массы человечества. И эти способности помогают, в свою очередь, их обладателям изучать тайны природы и проникать в суть ее великого плана, всё более убеждаясь в истинности эзотерических учений. Ученик, изучающий оккультизм на практике, может сперва развить такие способности, а затем уже использовать их при наблюдении за природой; однако прежде чем рассказывать о необходимых для подлинно оккультного исследования внутренних чувствах западному читателю, требующему исключительно интеллектуальных объяснений, необходимо в общих чертах изложить оккультную теорию строения природы. С другой стороны, добиться научного изложения оккультной космогонии удалось бы лишь за счёт понятности для западного читателя. Если начинать с самого начала, то нам следует прежде всего постараться представить себе состояние вселенной на заре эволюции. Эту тему эзотерические ученики ни в коем случае не обходят своим вниманием, и чуть далее по ходу этого очерка мы попытаемся сформулировать в самых общих чертах взгляды оккультизма на те ранние процессы, через которые космическая материя проходит на своем пути к эволюции. Однако последовательное изложение этих первичных природных процессов потребует ссылок на духовный состав человека, которого не понять без некоторых предварительных пояснений.

Согласно эзотерической науке, в состав человека входят семь принципов, или начал. Их классификация настолько сильно отличается от всего, что до сих пор могло быть известно европейским читателям, что меня непременно спросят, на каком основании оккультизм строит столь далекоидущие выводы. Однако, учитывая некоторые специфические особенности, присущие этому вопросу, о которых будет сказано ниже, я вынужден просить читателя отнестись к этому восточному учению не по-западному, а по-восточному, во всяком случае, на первых порах. Восточные и европейские методы передачи знания отличаются друг от друга настолько, насколько это вообще возможно. Запад на каждом шагу подстегивает скептический инстинкт ученика, поощряя споры и поддерживая сомнения. Ученику запрещается принимать какое-либо научное утверждение на веру, полагаясь на авторитеты. Параллельно с усвоением знания, он должен понять, как это знание было приобретено. Его учат думать, что от простого знания факта мало пользы, если он не в состоянии доказать, что это действительно факт. На Востоке от ученика требуется нечто совершенно иное. Здесь доказательству истинности учения придается никоим образом не меньшее значение, чем на Западе, только речь идет о доказательствах совершенно иного рода. Восточный метод исследования позволяет ученику изучать природу самостоятельно и самому проверять истинность учения — непосредственно в тех сферах, в которые западная философия может проникать только через опосредованные рассуждения и выводы. Последователи восточного метода не тратят силы на споры. Он гласит: "То-то или то-то есть факт; вот ключ к познанию, ступай и убедись в этом сам". И в этом случае оказывается, что учение как таковое базируется исключительно на авторитетах. Учения и доказательства их истинности не идут рука об руку, но следуют одни за другими в должном порядке, из чего можно сделать вывод, что восточная философия пользуется методом, абсолютно неприемлемым для Запада, так как он противоречит западной линии интеллектуального развития, поскольку состоит в рассуждении от общего к частностям. Разумеется, подобная методика совершенно не отвечает тем целям, которые в большинстве случаев преследует европейская наука; и я уверен, что каждый, кто отнесется с достаточным вниманием к этому исследованию, рано или поздно ощутит, что европейская система мышления — от частных знаний к обобщающим выводам — также абсолютно к нему неприменима. В этой области знания невозможно понять какие бы то ни было детали, не получив сперва общего представления обо всей исследуемой системе. Даже передача этих общих представлений простым общедоступным языком является трудоемким и крайне сложным делом. Было бы практически невозможно останавливаться после каждого заявления, чтобы подыскать соответствующее доказательство, которое подтверждало бы его истинность и обоснованность. Подобный метод вскоре истощил бы терпение читателя, который в результате так и не смог бы приобрести сколь-нибудь конкретное представление о смысле и значении эзотерической доктрины, и моя цель не была бы достигнута.

Эти рассуждения, между прочим, подсказывают нам новую точку зрения, тесно связанную с нашим предметом, на методы рассуждения, принятые в платоновской и аристотелевской системах. Система Платона, упрощенно описываемая как размышления от универсалий к частностям, отринута современной западной цивилизацией в пользу более поздней и диаметрально противоположной системы. Платон не имел возможности свободно отстаивать собственную точку зрения. Есть все основания считать, что создать свою систему ему помогло близкое знакомство с эзотерической наукой; но если он был посвященным оккультистом, то на него должны были распространяться обычные ограничения, вынуждавшие его быть осторожным в выборе аргументов в защиту этой системы. Достаточно познакомиться с эзотерической наукой в самых общих чертах (даже в пределах содержания этой книги) и обратиться затем к Платону (или же просто к разумному краткому изложению его системы мышления), чтобы обнаружить многочисленные соответствия.

Высшие из составляющих человека принципов еще не развиты в обычном, хорошо знакомом нам человечестве; но полностью сформировавшийся, или совершенный, человек складывается из нижеследующих элементов. Мы приводим их названия как на языке оригинала (санскрите), так и в переводе, дабы облегчить их приложение к текстам известных экзотерических буддийских сочинений.*

__________
* Принятая здесь терминология несколько отличается от той, которую читатель мог видеть в первом, отрывочном изложении этого же самого учения на страницах журнала "Теософист". Из последующих объяснений станет ясно, что названия, которым мы ныне отдаем предпочтение, дают более полное представление обо всей системе и позволяют избежать некоторых затруднений, создаваемых прежней терминологией. И если прежнее изложение эзотерической науки было несовершенным, то едва ли стоит удивляться тому, что ее английским распространителям приходилось сталкиваться с разного рода сложностями. Однако не было допущено никаких столь существенных ошибок, о которых стоило бы сожалеть и которые потребовали бы извинений. Выбранные для этой книги и переведенные термины точнее передают смысл и сопутствующие значения оригинальных понятий, нежели те, что использовались ранее; однако все прежние истолкования, в том, что касается их фактического содержания, находятся в полной гармонии с нынешними.

Как только столь трансцендентные понятия, как некоторые из упомянутых, оказываются изложенными в виде таблицы, они как бы подвергаются некоторому выхолащиванию, против которого мы должны быть всегда настороже, когда пытаемся осознать, что же они означают. Конечно же, даже самый опытный наставник в области оккультных наук не смог бы представить каждый из этих принципов отдельно и обособленно от остальных, как это можно проделать, например, с отдельными частями физического тела. Физические компоненты тела можно отделить друг от друга и демонстрировать по отдельности, потому что все они принадлежат к одному и тому же уровню материальности, но оккультные элементы человека существуют на весьма различных уровнях, или планах. Даже тончайшие газы, входящие в химический состав человеческого тела, оказываются, в масштабах целого, почти что на самом низком уровне материальности. Второй принцип, который, благодаря своему тесному контакту с грубой материей, изменяет ее, переводя ее из состояния, которое мы обычно называем неорганическим (хотя правильнее, пожалуй, было бы называть его инертным), в живое состояние, уже представляет собою нечто качественно отличное даже от самых тончайших форм материи в ее низшем состоянии. Так можем ли мы называть этот второй принцип материальным? Заданный в самом начале нашего исследования, этот вопрос сразу же переносит нас в эпицентр тонкой метафизической дискуссии о том, тождественны ли сила и материя или же отличны друг от друга. Пока что достаточно будет сказать, что оккультная наука считает их тождественными, и что ни один из принципов природы не рассматривается ею как полностью нематериальный. Таким образом, несмотря на то, что ни одна концепция вселенной, человеческого предназначения или природы в целом не является более духовной, нежели концепция оккультной науки, эта наука полностью свободна от распространенной логической ошибки приписывать материальным следствиям нематериальные причины. А следовательно, эзотерическая доктрина является тем самым недостающим звеном, которое связывает материализм с духовностью.

Ключ к этой тайне кроется, конечно же, в той непосредственно познаваемой мастерами оккультизма истине, что материя существует и в иных состояниях помимо тех, которые мы можем воспринимать нашими пятью чувствами.

Итак, второй принцип человека (жизненность) состоит из материи в силовом её аспекте, и сродство её с грубой материей столь велико, что её невозможно отделить ни от одной ее частицы или массы иначе как на краткий миг перехода к другой частице или массе. Когда человеческое тело умирает, вследствие отделения от него высших принципов, делавших его живым существом, второй (или жизненный) принцип, который также теряет свою целостность, всё-таки остается в частицах этого тела в период его распада, переходя затем в другие организмы, которым сам этот процесс распада дает жизнь. Похороните тело в земле, и его джива перейдет в растительность, которая появится на поверхности, или в низшие животные формы, выстраивающие свои тела из разлагающегося вещества. Сожгите тело, и неразрушимая джива так же мгновенно вернётся в тело планеты, из которого она была первоначально позаимствована, чтобы потом присоединиться к какому-нибудь новому материальному образованию, согласно её сродству.

Третьим принципом является астральное тело, или линга-шарира — эфирный двойник физического тела, его первоначальный прообраз. Линга-шарира направляет дживу, оживляющую физические частицы и заставляющую их выстраиваться в ту или иную форму. И поскольку сама она оживляется вышестоящими принципами, ее целостность сохраняется только благодаря единению с ними. После смерти тела для нее наступает краткий период развоплощенного существования, и в это время, при стечении некоторых аномальных обстоятельств, она может стать доступной физическому зрению живущих на земле людей. В этом случае её принимают, конечно же, за призрак умершего человека. Появление привидений может быть вызвано и другими причинами, но всякий раз, причиной видимого явления является именно этот принцип, он представляет собою всего лишь определенное состояние скопления молекул, у которого нет никакой собственной жизни и никакого собственного сознания. Это — существо не в большей степени, чем облако, которому случилось принять форму, напоминающую какое-нибудь животное. В общем, линга-шарира никогда не покидает тело, кроме как после смерти, и даже в этом последнем случае она не отдаляется от тела на сколько-нибудь значительное расстояние. А если она и становится видимой, что само по себе бывает крайне редко, то только рядом с тем местом, где находится ее физическое тело. В некоторых особых случаях, сопряженных со спиритическим медиумизмом, линга-шарира может на некоторое время вытекать из физического тела и становиться видимой неподалеку от него; однако в это время медиум подвергает свою жизнь существенной опасности. Если, случайно или намеренно, условия, при которых астральное тело было высвобождено, будут изменены, его возврат к физическому телу может оказаться затруднен. Тогда второй приницип вскоре перестанет оживлять физическое тело как целостный организм, что повлечет за собою физическую смерть.

В последние год или два, когда отрывки и намёки оккультной науки начали проникать в непосвященный мир, выражение "астральное тело" стало использоваться для обозначения некоего подобия человеческой формы, в котором присутствуют все вышестоящие принципы и которое может удаляться на сколь угодно большое расстояние от физического тела, осознанно и с определенной целью выделяемое живым адептом или же бессознательно направляемое непроизвольным импульсом определенных ментальных сил в момент смерти, когда происходит высвобождение человеческих принципов. В использовании такого выражения для практических целей нет никакого неудобства — в действительности, более точное выражение, как вскоре будет видно, оказалось бы громоздким, и мы можем продолжать использовать этот термин в обоих его значениях. Это не должно привести к путанице, хотя, строго говоря, линга-шарира, или третий принцип, это астральное тело, которое не может посылаться в качестве проводника высших принципов.

Три низших принципа, как будет показано ниже, всецело земные; они смертны по своей природе как целостные образования, хотя неразрушимы в том, что касается их молекул. После смерти человек полностью избавляется от них.

Четвертый принцип является первым из принадлежащих к высшей природе человека. Его санскритское название кама-рупа часто переводится как "тело желания", хотя это довольно неуклюжее и не совсем точное выражение. Более точным переводом этого термина, отражающим скорее смысл, нежели буквальное значение слов, было бы "проводник воли"; однако уже принятое ранее название "животная душа", возможно, точнее передаёт идею.

В журнале "Теософист" за октябрь 1881 года, где были опубликованы первые указания на существование семеричного состава человека, "животной душой" был назван пятый принцип, дабы его можно было противопоставить шестому принципу, или "духовной душе". Впрочем, справляясь с задачей противопоставления, он в то же время низводил пятый принцип до животного уровня, хотя по своей сути этот принцип — чисто человеческий. Хотя земное человечество по своей природе стоит ближе к животным, нежели к духу, во всех остальных аспектах оно возвышается над четко очерченными рамками животного творения. Предлагая теперь новое название для пятого принципа, мы можем вернуть определение "животная душа" на его законное место. Это уточнение ни в коей мере не отменяет утверждения о том, что четвертый принцип является вместилищем воли и желания (на что указывает его санскритское название). И в то же время кама-рупа — это животная душа, наивысший развившийся принцип животного существа, способный эволюционировать в нечто гораздо более возвышенное путем союза с развивающимся в человеке пятым принципом. Но всё-таки животная душа, которой вовсе не лишен каждый человек, является вместилищем всех животных желаний, а также могущественной силой, которая может устремляться, если можно так сказать, как вверх, так и вниз: она способна влиять на пятый принцип, определяя характер его деятельности, и в то же время сама может находиться под его контролем и совершенствоваться под его влиянием.

Пятый принцип — человеческая душа, или манас (как называется на санскрите один из её аспектов), — является вместилищем рассудка и памяти. На самом деле именно часть этого принципа, оживляемая четвертым принципом, посылается адептом в отдалённые места, проявляясь в той форме, которую называют обычно астральным телом.

У большинства людей пятый принцип (или человеческая душа) до сих пор еще развит не полностью. И этот факт неполного развития высших принципов очень важен. Мы не сможем правильно понять нынешнее место человека в природе, если будем ошибочно считать его уже окончательно сформировавшимся, совершенным существом. Эта ошибка может стать фатальной для всякого сколь-нибудь правдоподобного прогноза относительно будущего, ожидающего человечество, и не менее губительной для адекватной оценки обоснованности того прогноза на будущее, который предлагает человечеству эзотерическая доктрина.

Раз пятый принцип еще не полностью развит, то можно и не говорить о том, что шестой принцип находится пока лишь в зачаточном состоянии. На это уже неоднократно и в различной форме указывалось в недавних предвосхищениях великого учения. Иногда говорилось, что в действительности у нас еще нет никакого шестого принципа, а есть только его потенциальный зародыш. Говорилось также, что шестой принцип находится не в нас, а как бы парит над нами и что он является тем, к чему нас должны двигать самые возвышенные устремления нашей природы. Однако было сказано также и следующее. У всех вещей — не только у человека, но и у каждого животного, растения и минерала, — есть семь принципов, и высочайший из них, седьмой, оживляет непрерывающуюся нить жизни, которая тянется через всю эволюцию, последовательно соединяя друг с другом почти неисчислимые воплощения этой самой единой жизни, образующие полный ряд. Таким образом, чтобы понять идею шестого принципа, нам остается только усвоить все эти концепции, собрать их воедино и извлечь из них суть. Развивая далее ту же последовательность идей, которая побудила нас назвать четвертый принцип животной душой, а пятый — человеческой душой, мы можем применить наименование "духовная душа" к шестому принципу человека, а седьмым принципом, соответственно, будет сам дух.

Другой аспект этой же самой идеи представляет шестой принцип проводником седьмого, а четвертый — проводником пятого; и если рассматривать в этом аспекте все высшие принципы человека, начиная с четвертого и далее, то мы можем заметить, что каждый из них является проводником того, что в буддийской философии называется Единой Жизнью или Духом. Согласно этому воззрению, единая жизнь и есть то, что совершенствуется, населяя разные проводники. У животного единая жизнь сосредоточена в кама-рупе. У человека она начинает проникать также и в пятый принцип. У совершенного человека она проникает в шестой; а когда она достигает седьмого, человек перестает быть человеком и достигает качественно нового состояния бытия.

Последний взгляд на вещи особенно ценен потому, что он оберегает нас от соблазна увидеть в этих четырех высших принципах нечто вроде связки прутьев, каждый из которых сохраняет свою собственную индивидуальность, даже когда между ними уже нет связи. Но ни животная душа, ни духовная душа сами по себе не обладают какой бы то ни было индивидуальностью, а с другой стороны, и пятый принцип нельзя отделить таким образом, чтобы он сохранял свою индивидуальность, в то время как оба покинутых им принципа оставались без сознания. Мы уже говорили, что даже самые возвышенные принципы материальны и имеют молекулярную структуру, хотя и состоят из материи гораздо более высокого порядка, нежели та, которую могут ощутить физические чувства. Так что они отделимы, и шестой принцип можно представить как отделившийся от своего нижестоящего соседа. В этом состоянии отделенности и на этой стадии развития человечества он легко может, в случае необходимости, перевоплотиться и вырастить новый пятый принцип через взаимодействие с человеческим организмом. В таком случае оставленный пятый принцип по необходимости будет опираться на четвертый: он соединится с ним и соответственно станет более низменным. И всё же этот пятый принцип, не могущий существовать обособленно, и является личностью человека; а наиболее возвышенная его часть в сочетании с шестым принципом составляет бессмертную индивидуальность человека, переходящую из одной жизни в другую.

Обстоятельства и силы притяжения, из-за которых разделяются принципы, а также происходящие при этом изменения в человеческом сознании будут рассмотрены позже. Пока же для лучшего понимания всей точки зрения, к которой можно прийти благодаря продолжению исследований в указанных направлениях, обратимся сначала к рассмотрению эволюции, в результате которой развились принципы человека.

Поиск по сайту: