Людвиг Фейербах (1804 – 1872)

Людвиг Андреас Фейербах родился 28 мая 1804 года в Ландсгуте, в Баварии, в семье выдающегося криминалиста Ансельма Фейербаха. Братья Людвига избрали различные поприща, один был математиком, другой, как и отец, юристом, третий стал известным археологом и искусствоведом. «Удивительное явление, ‒ писала впоследствии жена одного из братьев, Генриетта Фейербах, ‒ эта семья, такая необыкновенно одаренная, и все-все несчастливы...».

Окончив местную гимназию в 1822 году, девятнадцатилетний Людвиг в следующем году поступил в Гейдельбергский университет, избрав своей специальностью богословие, за изучение которого он принялся с большим воодушевлением.

В 1824 году Людвиг осуществляет свое намерение продолжить образование в Берлинском университете. Людвиг попадает в необычную атмосферу. «Студенческие попойки, дуэли, пикники здесь абсолютно немыслимы», ‒ пишет он отцу. Его захватывают царящая среди берлинских студентов увлеченность занятиями, прилежание. По его словам, по сравнению с этим университетом, где чувствуешь себя как в рабочем доме, прежний кажется кабаком.

Больше всего он восхищался, конечно, лекциями Гегеля. От каждой из них он приходил в волнение и после каждой уходил духовно обогащенным. В течение двух лет Людвиг прослушал все курсы, которые читал Гегель.

Вопреки возражениям отца, указывавшего на потерянное для изучения теологии время и практическую ненадежность философской карьеры, Людвиг настоял на своем и бросил занятия теологией.

После успешной защиты диссертации молодой, двадцатипятилетний доктор философии получил возможность в качестве приват-доцента преподавать курс «гегелевской философии» в Эрлангенском университете. В течение трех лет, с 1829 по 1832 год он читал лекции по логике и метафизике, а также по истории новой философии. В отличие от своего учителя, он не рассматривает гегелевскую философию как абсолютную, последнюю ступень философской мысли. Он был убежден в возможности дальнейшего прогресса философии.

Через год после начала преподавательской деятельности Фейербаха, в 1830 году, в Нюрнберге вышла анонимная книжка под названием «Мысли о смерти и бессмертии». В этой работе автор с юношеским задором стремится опровергнуть одну из основных догм христианства ‒ веру в личное бессмертие, в загробную жизнь. Главный вывод «Мыслей» ‒ вера в бессмертие души обесценивает единственно реальную, земную жизнь. Книга вскоре была конфискована. Тайна анонима была раскрыта, и автор ее был изгнан из университета и лишен права преподавания. Возврат на университетскую кафедру был невозможен, репутация свободомыслящего, атеиста, «антихриста» наглухо закрывала перед ним все двери. Перед подвергнутым остракизму двадцативосьмилетним философом встал закономерный вопрос: что делать? К тому же в 1833 году он потерял своего отца. Оставался один путь ‒ ненадежный, полный превратностей, но все же открывавший творческие перспективы ‒ путь самостоятельного писателя.

В этот же период происходят перемены в личной жизни Фейербаха, связанные с его знакомством с Бертой Лев, будущей женой. Тридцатитрехлетний философ окончательно покинул Эрланген и поселился на родине жены. Глухая деревня Брукберг стала его научной лабораторией, родиной созданного им нового философского учения. Двадцать четыре года Фейербах почти безвыездно прожил в Брукберге. Здесь были задуманы и написаны его основные произведения. Его жена была одной из трех совладелиц небольшой фарфоровой фабрики, управляемой ее братом и расположенной в бывшем охотничьем замке. Во флигеле фабричного здания и поселился Фейербах. Доля скудного дохода, приносимого фабрикой, и скромные литературные гонорары служили средствами существования семьи. Уединенный деревенский поселок был окружен лесами и полями и имел к тому же, по словам Фейербаха, то преимущество, что в нем не было ни церкви, ни священников.

Фейербах отличался огромным трудолюбием. Его рабочий день начинался с утра и заканчивался в 8 часов вечера, тогда только он закуривал трубку, выпивал кружку пива, прочитывал газеты. Он ничего не делал наспех, без тщательного изучения, обдумывания, взвешивания.

Фейербах не умел писать, быстро и много. Он не принадлежал к тем авторам, у которых, когда они берутся за перо, оно как бы само пишет. Ему необходимо втянуться в работу, которая его захватывает, поглощает. Он становится глухим и слепым для всего другого. Рассказывая друзьям о своей манере работать, Фейербах замечает, что бывают двоякого рода авторы: одни создают свои работы сразу, как христианский Бог свои творения: сказано ‒ сделано; другие, к которым принадлежит Фейербах, в муках рождают свои духовные детища.

Он никак не мог бы отнести к самому себе упрек, высказанный в одном из его афоризмов: «Скажу тебе: величайшей ошибкой твоей жизни было то, что ты никогда не ошибался, никогда не грешил». Претензия на безошибочность неизбежно влечет за собой застой мысли, косное самодовольство.

Последние годы жизни великого материалиста были омрачены невзгодами и лишениями. В 1859 году зять Фейербаха обанкротился, и его фарфоровая фабрика была продана на аукционе с молотка. Покупателем ее было баварское правительство. Фейербах лишился основного средства к существованию и был на старости лет изгнан из своего убежища отшельника.

После трехкратного голосования Шиллеровский фонд предоставил стипендию, которая давала возможность Фейербаху с женой и дочерью жить в условиях «античной республиканской бережливости и воздержанности», по его собственному выражению.

Жизнь Фейербаха подходила к концу. Одно за другим последовали мозговые кровоизлияния. Затем паралич 13 сентября 1872 года. Перестала мыслить его неутомимая, беспокойная голова.

За два года до смерти Фейербах вступил в ряды Нюрнбергской секции Германской социал-демократической партии. У гроба Фейербаха не было ни одного представителя немецких университетов. Провожала его прах на кладбище траурная процессия нюрнбергских рабочих.

Потребовалось почти шестьдесят лет для того, чтобы на этой могиле, после упорного сопротивления магистрата, был воздвигнут памятник с эпитафиями: «Человек создал Бога по своему образу и подобию» и «Твори добро из любви к человеку». Но через два года этот памятник был снесен пришедшими к власти фашистами.

В настоящее время на месте его жилища разбит парк Рехенберг, установлена массивная глыба в его честь, а также распланирована «Философская тропа» с таблицами, содержащими некоторые из его сентенций.

Философское развитие Фейербаха лучше всего описано им самим: «Бог был моей первой мыслью, разум ‒ второй, человек ‒ третьей и последней». От изучения теологии он перешел к увлечению гегелевской философией, а от нее ‒ к сенсуализму в теории познания и к антропологической точке зрения в религии.

Фейербах убежден, что чувственность ‒ единый источник истинного знания. Это неизбежно приводит его к отрицанию существования общих понятий и к признанию истинным единичного, конкретного. В то же время Фейербах вместе с Гегелем глубоко убежден в могуществе разума, в возможности всеобщего и необходимого познания.

Человек познает другого раньше пробуждения собственного самосознания. Любовь к другим живым существам, солидарность с ними раскрывают передо мной истинное ‒ реальное бытие: «любовь есть истинное онтологическое доказательство бытия предмета вне нашей мысли ‒ и не существует никакого иного доказательства бытия, кроме любви и ощущения». В духовном развитии Фейербаха интерес к этике и религиозной проблеме был всегда преобладающим, и эта сторона его философии разработана гораздо полнее, чем вопросы теории познания.

Фейербах впервые с особенной силой подчеркивает непримиримую противоположность между философией и религией. Он указывает на слепое подчинение авторитету и догме и на веру в чудо ‒ как на основания богословия, на свободу разумного исследования и изучение закономерности явлений ‒ как на основания науки и философии. Фейербах здесь намечает проблему психогенезиса религиозных догматов, как своеобразных метафизических иллюзий человеческого ума. Он склоняется к материализму («der Mensch ist, was er isst» ‒ «человек есть то, что он ест»).

«Нравственность без блаженства ‒ это слово без смысла». На вопрос, как наряду со стремлением к личному блаженству в нас возникает прямо противоположное стремление к самоограничению, к служению на благо других, Фейербах дает следующий ответ: сущность нравственности заключается в блаженстве, но не в блаженстве одиночном, а в многостороннем, распространяющемся на других, ибо «я» неотделимо от «ты». Личное стремление к счастью связано со стремлением к счастью других лиц. Импульс к счастью и чувство долга ‒ изменчивые факторы: что теперь выполняется против воли, с усилием, с «надрывом», то впоследствии совершается непринужденно, легко. Даже трагическая гибель индивидуума ‒ самопожертвование ‒ может быть связана со счастливым сознанием проистекающего из него блага для других.

Фейербах задается целью показать, каким путем в человечестве и в человеке постепенно складывается известное религиозное миросозерцание.

Кантовские постулаты веры ‒ Бог, свобода воли, бессмертие души ‒ Фейербах признает излишними. Он противопоставляет им формулу «довольствуйся данным миром» и склоняется к атеизму и натурализму. В то же время он резко расходится с «атеистами» XVIII в. в понимании психологического и исторического происхождения религии. В XVIII в. среди философов-просветителей (Вольтер, Гольбах) господствовал взгляд, что религия в ее исторических формах есть лишь плод невежества и суеверия, с одной стороны, сознательной мистификации ради политических целей ‒ с другой. Фейербах противопоставляет этому грубому взгляду описание психогенезиса религиозных чувств и представлений. Наклонность к религиозному творчеству коренится в природе человека, проистекая из присущего человеческому духу стремления к антропоморфизму. Не только дети и дикари, но и взрослые культурные люди обнаруживают стремление проецировать свои черты вовне. Религия есть важнейший вид такого антропоморфизма. Лучшие стороны своего «Я» ‒ своих помыслов, чувств и желаний ‒ люди издревле переводили в Божественные реальности.

Боги ‒ дети желания, продукты фантазии. Не Бог сотворил человека «по образу и подобию своему», а наоборот, человек сотворил Богов. Тем не менее, историческое значение религии было огромное, так как она воплощала в себе лучшие идеи и чувства человечества, объединяя в древнейший период все сферы знания, искусства и практической деятельности.

Для Фейербаха роль религии сыграна: мы познали научным путем ту метафизическую иллюзию, которая лежит в основе религиозного творчества, эмоциональная ее основа также теряет свое значение. Религиозная потребность проистекала из невозможности удовлетворить желаниям и идеалам. Но по мере прогресса наук, искусств и социальных форм жизни эти идеалы мало-помалу осуществляются, и религия утрачивает то положительное значение, какое она имела в прошлом. Подобно тому, как теперь золотых дел мастер или поэт не нуждаются в покровительстве Гефеста или Аполлона, так, можно надеяться, человечество научится в будущем искусству быть счастливым и нравственным без содействия Богов. «Человек есть начало, человек есть середина, человек есть конец религии».

Критика Фейербахом христианской религии перерастает в критику гегелевского идеализма, в котором он видит рафинированную религию, а точнее, теоретическое обоснование религии. В результате Фейербах отвергает всю философию Гегеля целиком и возвращается на позиции философского материализма. Нет никакого Бога и надприродного духа, заявляет он. А есть бесконечная материальная природа, порождением которой является человек с его чувствами и мышлением. Причем, Фейербах сознательно отказывается анализировать отвлеченную материю, которой уделяли большое внимание французские материалисты. Центральной проблемой философии, согласно Фейербаху, должен быть человек как телесное, природное существо. Вследствие такого смещения акцента с природы на человека материализм Фейербаха принято называть антропологическим материализмом.

Философия, согласно Фейербаху, стремится раскрыть действительную природу вещей, и прежде всего, разобраться в вопросе о сущности человека.

Важнейшая проблема всякой философии – соотношение идеального и материального – решается Фейербахом не на вселенском уровне, как его предшественника Гегеля, а на уровне жизнедеятельности отдельного человека. В результате вопрос о тождестве мышления и бытия, который находится в центре внимания всей немецкой классики, у Фейербаха обретает вид психофизической проблемы, то есть вопроса о соотношении души и тела. Непосредственное тождество души и тела, а значит, идеального и материального, Фейербах усматривает в головном мозге человека.

Фейербах непосредственно отождествляет душу и тело, доказывая, что на уровне головного мозга это одно и то же. Только в своей деятельности мозг становится органом идеального. Что касается мозга самого по себе, то в нем, конечно, нет ни грана идеального. Фейербах, настаивая на том, что мысль и мозг непосредственно совпадают, предлагает природой мышления заняться медицине.

Будучи сенсуалистом, Фейербах отмечает, что чувства человека – это главный способ получения сведений о мире. Однако в отличие от эмпириков Нового времени, он считает, что уже чувства человека способны фиксировать существенное в окружающем нас мире.

Признав изначальную разумность наших чувств, Фейербах устанавливает связь между чувственной и рациональной ступенями познания. Но это еще не все, поскольку заслуга Фейербаха состоит в том, что он видит универсальный характер чувств человека. Своеобразие человеческого чувственного созерцания Фейербах видит в том, что человек способен не только видеть, слышать, ощущать, но и понимать воспринятое. Отсюда его способность проникать в основы мира глубже, чем это может сделать животное, хотя физические возможности органов чувств у человека, как правило, слабее.

Родовые качества человека неизменны, поскольку даны ему природой.

Внеисторическое понимание человека мешают Фейербаху в понимании проблем философии религии. Основой подлинной религии, согласно Фейербаху, является любовь к другому человеку. А поскольку наиболее интенсивно это чувство проявляется в половой любви, то у Фейербаха выходит, что именно любовь мужчины к женщине, и наоборот, является истинным религиозным служением.

Фейербах – материалист, но жизнь людей в его материалистическом учении проходит в созерцании природы и сердечном общении «Я» и «Ты». Таким образом, антропологический материализм Фейербаха оборачивается идеализмом в понимании истории.

ФИЛОСОФИЯ КАРЛА МАРКСА И ФРИДРИХА ЭНГЕЛЬСА

Поиск по сайту: