КЛОНИРОВАНИЕ ЧЕЛОВЕКА - ИСТОРИЯ

Непосредственным результатом рождения Долли стало отвращение к идее использования этой же технологии для клонирования человеческих существ. Девятнадцать стран немедленно запретили у себя эту практику; США в их число не входили.

Однако, большинство ученых полагают, что вопрос о будущем клонировании начинается теперь не с "если", а с "когда"[8]. Команда ученых из Кореи заявляет, что осуществила успешное клонирование человеческих клеток. Правда, когда они прервали эксперимент, клетки были еще не настолько взрослыми, чтобы можно было однозначно судить об успехе.

Уже 17-го июня 1999 года были опубликованы отчеты о первом клонированном человеческом эмбрионе. Клонирование было осуществлено в ноябре предшествующего года; были использованы клетки ноги человека и яйцеклетки коровы. Создавший этот клон ученый[9] позволил ему развиваться в течение двенадцати дней, а затем сжег его. Доктор Ланца, директор "Развитых клеточных технологий" по инженерии тканей, утверждает, что эмбрион не может рассматриваться как личность до истечения 14-ти дней. Более того, он говорит, что целью являлось "терапевтическое", а не "репродуктивное" клонирование. Замысел состоял в том, чтобы создать и начать выращивать стволовые клетки с прицелом на выращивание пригодных к трансплантации конечностей и органов, нервных клеток, гормонов и соответствующим образом модифицированных клеток спинного мозга. Лорд Роберт Уинстон, британский специалист по рождаемости, сказал, что исследование "было совершенно этичным".

Затем, 13 октября 2001 года, компания "Развитые клеточные технологии", ACT, объявила о создании клонированных эмбрионов человека.

Компания не пыталась клонировать человеческое существо. Наоборот, она разрабатывала метод объединения человеческих яйцеклеток и собственных клеток конкретного человека для создания эмбрионов, способных производить стволовые клетки. Эти стволовые клетки могут потом, теоретически, развиться в клетки любого типа и использоваться как трансплантант при болезнях типа диабета.

Преимущество такого терапевтического клонирования в том, что материал для трансплантации будет генетически точно соответствовать организму больного, так что пациенту не придется принимать лекарства, препятствующие отторжению. Но эта идея вызвала споры относительно своей этичности, так как требует разрушения клонированного эмбриона ради извлечения из него стволовых клеток.

Терапевтическое клонирование - при котором стараются, например, использовать генетический материал из собственных клеток пациента с целью создания колоний клеток поджелудочной железы для излечения от диабета или нервных клеток для восстановления поврежденного спинного мозга - отличается от репродуктивного клонирования, при котором клонированный эмбрион планируют поместить в матку женщины, что должно привести к рождению клонированного ребенка. Многие исследователи, возражающие против репродуктивного клонирования из-за его потенциальной опасности как для матери, так и для ребенка, тем не менее поддерживают терапевтическое клонирование.

Терапевтическое клонирование может помочь людям с диабетом, аутоиммунными расстройствами и болезнями крови и костного мозга. Извлекая из клонированного эмбриона нервные клетки, ученые надеются не только научиться излечивать поврежденный спинной мозг, но и лечить болезни мозга, такие, как болезнь Паркинсона.

В ноябре 2001 года было сообщено о попытке клонирования, увенчавшей собой серию неудачных опытов, ведшихся с июля предыдущего года. В конечном итоге была взята 71 клетка от семи добровольцев. Даже тогда из восьми яйцеклеток, в которые был впрыснут наследственный материал, только две прошли деление, образовав эмбрион из четырех клеток - а еще одна доросла до шести клеток, - прежде чем рост был остановлен.

В этом опыте эмбрионы погибли, не достигнув даже размера восьми клеток, большинство же погибло задолго до этого. Эксперты по клонированию, не работающие на эту компанию, заявили, что опыт окончился неудачей. Цель эксперимента состояла в том, чтобы заставить клетки эмбрионов делиться, образовав полые сферы в сто или около того клеток, называемые бластоцистами. Затем предполагалось извлечь из бластоцистов стволовые клетки, которые должны были послужить основой для выращивания пригодных для трансплантации нервных волокон, мышечной и других тканей, которые когда-нибудь будут использованы при лечении различных болезней.

Только один из эмбрионов развился до шестиклеточного комплекса, но и у него на этой стадии деление прекратилось. Однако при проведении подобного эксперимента та же самая группа ученых смогла заставить человеческую яйцеклетку - саму по себе, без оплодотворения ее спермой - начать делиться до образования бластоцистов.

Для каждой процедуры клонирования необходимо сначала найти женщин, желающих пожертвовать свои яйцеклетки для использования при клонировании. Этим женщинам несколько дней делают гормональные инъекции, так что при овуляции у них получается одновременно 10 яйцеклеток или около того, в отличие от одной или двух в обычной ситуации.

Ученые сейчас заняты сейчас тем, чтобы заставить человеческую яйцеклетку, не оплодотворенную сперматозоидом, делиться с образованием эмбриона ранних стадий развития. С яйцеклетками животных это уже проделано. Дело в том, что в яйцеклетке тоже содержится полный набор генов. Стволовые клетки, полученные от такой партеногенетически активированной клетки, скорее всего, не будут отторгаться при трансплантации, поскольку будут очень похожи на клетки собственных тканей пациента и не станут в большом количестве производить молекулы, распознаваемые иммунной системой пациента как чужие. Использование таких стволовых клеток должно также вызвать у некоторых людей меньше моральных проблем, чем использование клеток, взятых из клонированных эмбрионов ранних стадий развития.

Хотя репродуктивное клонирование в настоящее время запрещено в Японии и большинстве стран Европы, некоторые страны располагают высокоразвитой технологией полуавтоматического искусственного оплодотворения, а законодательства против клонирования там не существует. Исследователи из Южной Кореи, например, активно занимаются клонированием животных, и несколько лет назад команда Университетской больницы Кинги в Сеуле заявила, что им удалось создать эмбрион из генного материала 30-летней женщины, который был затем, по достижении им стадии четырехклеточного комплекса в пробирке, уничтожен. (Эти исследователи, однако, никогда не публиковали результатов своих исследований, что заставляет сомневаться во всем проекте). "Я не удивлюсь, услышав, что нечто похожее произошло в одной из провинций Индии или Пакистана, которые хотят доказать, что также занимают в мире некоторое место", - сказал Грегори Пенс. Другая возможность - это Китай, особенно ввиду того, что в последнее время они переняли технологию искусственного оплодотворения, а местная "полиция одного ребенка" начинает мыслить в евгенических терминах.

Три года назад в больнице умер 10-летний ребенок после того, как пустяковая операция была проведена неправильно. У родителей этого ребенка, американской пары, были еще два ребенка, и они могли бы завести еще одного, если бы захотели: ни один из родителей не был бесплодным, и обоим было примерно по тридцать. Но они не хотели другого ребенка. Они хотели именно этого. И желание их было так сильно, что ни стали верить, что сама эта страстность призвана сообщить им что-то совершенно особенное: что гены их умершего ребенка взывают к ним, как призрак, желая снова воплотиться в этом мире. Их совершенно захватила мысль о том, что генотип их маленького умершего ребенка заслуживает еще одного шанса, что он ушел из мира по ошибке и что можно, если очень захотеть, вернуть его назад.

Глубоко скорбящая пара тогда обратилась к рейлианцам, объявив, что они готовы помочь им всем, что только потребуется, лишь бы они клонировали их ребенка из клеток, которые они заморозили после операции, проведенной за две недели до его смерти.

Клонирование млекопитающих - ужасающе неэффективная процедура, требующая сотен попыток как для того, чтобы клонировать эмбрион, так и для того, чтобы успешно его имплантировать. Только две или три из каждой сотни попыток клонирования животного, как правило, приводят к рождению живого детеныша. Но именно поэтому клонирование представляет собой до известной степени лотерею, когда немедленная доступность большого количества донорских клеток и наемных матерей так же важна, как и техническая подготовка. "Если вы задумаетесь о том, что именно критически необходимо для клонирования человеческого существа, то окажется, что ключевые ингредиенты - большое количество суррогатных матерей и яйцеклеток. У рейлианцев это все есть, - сказал Грегори Сток, директор программы "Медицина, техника и общество" медицинской школы Калифорнийского Университета в Лос-Анджелесе. - Они располагают всем необходимым для того, чтобы предпринять серьезную попытку. Кроме того, - заявил Сток, - то, что они делают, имеет символическое значение. Если у них не выйдет, выйдет у кого-то другого в ближайшие пять лет".

С течением времени изначальное отвращение к самому понятию клонирования - то, что биоэтики назвали "фактор "гадость"" - становится тем слабее, чем больше появляется клонированных млекопитающих. На изменение ситуации влияет также и еще одно соображение: мысль о том, что рано или поздно воспроизведение домашних любимцев станет реальностью, заставляет относиться ко всей этой концепции как к чему-то не столь однозначно отрицательному, а наоборот, считать клонирование актом милосердия. Усилия законодательно запретить репродуктивное клонирование сошли на нет - лишь четыре штата (Калифорния, Род-Айленд, Луизиана и Мичиган) приняли законы против него; федеральный же мораторий всего лишь запрещает направлять на эти цели средства, которыми распоряжается правительство. В то же время биоэтики, специалисты, обещавшие послужить нам лоцманами в этих бушующих волнах, в большинстве своем приветствуют клонирование, утверждая, что право на него составляет "репродуктивное право", естественное продолжение развития техники борьбы с бесплодием. На самом деле, те люди, которые в наши дни открыто изъявляют желание участвовать в клонировании, не выглядят маньяками. Наоборот, это - по большей части бесплодные семейные пары, желающие иметь биологически связанного с ними ребенка и не могущие воспользоваться для этого ничем иным, или скорбящие родители, желающие "заместить" утраченное ими дитя.

Более того, довольно часто бывает так, что маргинальные группы служат инкубатором для концепций, которые в научном мейнстриме никогда не были бы восприняты. Рейлианцы - не столь уж маленькая группа: они утверждают, что в их рядах насчитывается 55 тысяч членов со всего мира. С 1974 года они собрали 7 миллионов долларов на создание "посольства", в котором инопланетные гости нашей планеты принимались бы, как подобает. Их последователи, разделяющие идею достижения вечной жизни посредством технологии, являются обычными верующими, придающими, по их словам, эмоциональное и религиозное значение науке и биотехнологии[10].

Рейлианцы обладают особым талантом притягивать милых, привлекательных, профессионально состоявшихся людей, работающих в различных областях науки и техники - компьютерных аналитиков, инженеров в области робототехники, лаборантов. Рейлианцы говорят, что суррогатные матери выстраиваются в очередь, чтобы получить право выносить клонированный эмбрион. Едва одна беременность оканчивается выкидышем, тут же автоматически наступает очередь следующей суррогатной матери; нет никакой необходимости ждать месяц, как в случае, если бы вы зависели от природных циклов одной-единственной женщины. Главная проблема в этой ситуации - перенести ДНК и убедиться, что перенос произошел без ошибок. Кроме того, рейлианцы предпочитают использовать суррогатных матерей, не предлагая матери умершего ребенка самой выносить клон, так как не хотят подвергать ее риску выкидыша и заставлять ее почувствовать, что "она еще раз потеряла ребенка".

От родителей, потерявших ребенка, часто можно услышать, что "ребенок где-то здесь, рядом, смеется" и так далее. Он стремится обрести жизнь еще раз. Клонирование же как раз и представляет собой способ дать его генетическому коду возможность воплотиться еще раз, и так же играть, смеяться и стать всем, чем он должен был стать. Родители при этом знают, что ребенок не будет в точности таким же, как в первый раз. Но они все же стараются вернуть назад именно его. Им кажется, что этот ребенок должен ожить.

"Клонейд" располагает списком сотен людей, проявивших интерес к предоставляемым ими услугам. Большинство из них, по-видимому, составляют семьи с серьезными проблемами, связанными с бесплодием, и лишь горсть - гомосексуальные пары. "В некоторых случаях, - допускает руководитель исследовательских работ "Клонейд" Буасселье, - они могли бы обратиться в банк спермы и т.д., но им больше нравится мысль завести ребенка, построенного из их собственных генов". Но в последнее время ей звонят в основном те родители, чье дети умерли - в младенчестве, будучи подростками или молодыми людьми, хотя лишь некоторые из звонящих оказались настолько предусмотрительными (называйте это, как хотите), чтобы заморозить клетки умершего, без чего клонирование невозможно даже теоретически.

Они скажут вам, что отдают себе отчет в том, что клонирование не означает точное копирование того самого человека, что клон будет представлять собой, скорее, позже родившегося идентичного близнеца, и все равно заявят, что так или иначе хотят этого. Они хотят этого потому, что заранее могут узнать все, что только возможно, о своем еще не родившемся ребенке; потому, что им не придется играть в лотерее размножения половым путем; потому, что могут таким образом увековечить свои собственные гены, или, наконец, потому, что они могут снова и снова надеяться вновь обрести кого-то, очень-очень похожего на того, кого они потеряли.

Разумеется, если умершего ребенка можно клонировать, в результате получится младенец - а затем ребенок, а затем взрослый, - созданный для того, чтобы удовлетворить неизбежно возникающим точным и мучительным ожиданиям. Трудно представить себе человека, который смог бы в такой ситуации сохранить себя как личность.

Комментируя факт сопротивления общества клонированию, Рейль говорит: "То же самое было, кода родилась Луиза Браун, первый зачатый в пробирке ребенок. Все считали ее Франкенштейном, каким-то монстром. Сейчас же сотни зачатых таким образом детей рождаются каждый день, и никто ничего плохого об этом не говорит, потому что все знают: ничего плохого в этом и нет. Именно поэтому я надеюсь, что "Клонейд" будет первой компанией, которая создаст клонированного ребенка. И тогда каждый увидит по Си-Эн-Эн, возможно, в программе "Ларри Кинг жив", прекрасную семью, улыбающегося ребенка, и мы будем знать, что все они улыбаются потому, что ребенок этот - копия того, к которому они были привязаны, и люди станут говорить: "Ах, как прекрасно!" - и общественное мнение изменится. То же самое было, когда люди изобрели огонь, когда появились паровые машины и электричество. Человечество развивается".

В некоторых отношениях Рейль представляет собой просто сюрреалистическую версию других, более респектабельных биотехнологов-утопистов - академиков вроде, например, Грегори Стока из Калифорнийского Университета в Лос-Анджелесе, который утверждает, что новые репродуктивные технологии знаменуют собой конец секса как средства размножения. "У нас по-прежнему останется секс для удовольствия, но мы почти наверняка станем относиться к своим детям слишком серьезно, чтобы вверить их слепой игре случая, регулирующего встречу сперматозоида и яйцеклетки". Или вроде Ли Сильвера, молекулярного биолога из Принстона, который уверенно предсказывает, что родители однажды смогут выбирать для своих детей гены, усиливающие их спортивные данные, гены, добавляющие музыкальных талантов и, в конечном итоге, гены, увеличивающие умственные способности. "Почему родителям нельзя будет дать своим детям то, чем другие дети уже располагают?" (Как и Рейль, некоторые из принадлежащих к научному мейнстриму биотехнологов-утопистов озабочены, в первую очередь, проблемой удаления ненужных генов и добавления желательных). Или вроде людей из интеллектуального бизнеса, как бывший руководитель Микрософт Натан Мирвольд, который заявил, что сопротивление клонированию есть не больше не меньше как "еще одна форма расизма", вид "дискриминации людей на основании их генотипа - того факта, что кто-то имеет идентичную последовательность ДНК.

Сам факт того, что в настоящее время исследования продолжаются подпольно и результаты их не публикуются, представляет собой реальную опасность для тех детей, которые рождаются с уродствами; и опасность эта исходит от ренегатов, заставляющих принять их моральную оценку происходящего, говоря: "Это правильно, потому что мы это сделали!".

Тем не менее, несмотря на опасности, достаточное количество людей поддерживают делающиеся в этом направлении усилия. Толчок к аморальности слишком силен. Как выразился один: "Я могу показать нос самой Смерти и сказать ей: "Ты получишь меня, но тебе больше не получить меня всего!" Та особая формула, которая и есть "я", проживет еще одну жизнь. Это - частичная победа над смертью. Я оставлю свой отпечаток не в песке, но в граните".

Поиск по сайту: