Истоки технократической традиции

Эволюция технократических процессов

Правительство, сформированное С. Кириенко весной 1998 г., почти сразу же журналисты окрестили "кабинетом технократов". Между тем понятие "технократия" имеет глубокое научное содержание, и признание правомерности применения данного понятия к современному российскому правительству будет означать вступление нашей страны в принципиально новый этап развития. В этой связи целесообразно проследить эволюцию технократической идеи на протяжении ряда десятилетий. Следует заметить, что термину "технократия" в отечественной публицистической да и научной литературе не повезло. В советские годы ему придавалось сугубо негативное значение как порождению "буржуазной лженауки". А в последнее время "технократ" напротив, звучит почти исключительно в качестве комплимента. И с тем, и с другим трудно согласиться. Содержание данного понятия достаточно неоднозначно, и со временем оно претерпело значительные изменения.

Термин "технократия" впервые применен американским исследователем В. Смитом в серии статей, опубликованных в 1919 г. в журнале "Industrial Managment". В буквальном переводе с греческого это слово означает "власть мастерства". В дальнейшем понятие получило три обще употребляемых толкования: во-первых, теоретические концепции власти, основанной не на идеологии, а на научно-техническом знании; во-вторых, тип социально-политического устройства общества, практически реализующий принципы этой концепции; в-третьих, социальный слой носителей научно-технического знания, выполняющих функции управления. Центральной в технократических концепциях является идея о возможности эффективного функционирования власти, основанной на научной компетенции, о возможности замены политического субъективного решения решением рациональным и объективным. Основой претензий на впасть для технократов служит все возрастающая роль специальных знаний в управлении не только производственными, но и социально-политическими процессами, а также значение научно-технического прогресса для развития современного общества в целом.

Истоки технократической традиции

В философско-политичсской литературе технократическая традиция имеет давнюю историю. С четко оформленной идеей общества, управляемого носителями знания, учеными, впервые мы, пожалуй, встречаемся у Платона. Великий философ в диалоге "Государство" отстаивает тезис о том, что управлять идеальным государством должно "сословие философов". В XVII веке идея использования научных знаний для управления обществом получила развитие в трудах Ф.Бэкона и Т.Кампанеллы. Однако это можно считать лишь слабым намеком на будущие технократические теории, появление которых стало возможным только на определенной стадии общественного прогресса.

Первую целостную концепцию о влиянии науки, производства и технических специалистов на социально-политические процессы разработал А.Сен-Симон. Приход к власти носителей научно-технического знания рассматривался выдающимся французским мыслителем как закономерный результат общественного развития. Для характеристики будущего общества А.Сен-Симон даже вводит термин "промышленно-научная система". Он утверждал: "...при современном состоянии знаний и цивилизации одни лишь промышленные и научные принципы могут служить основанием общественной организации". Следовательно, управление обществом должно строиться на сугубо рациональных, научных основах. В результате применения рациональных методов управления политика, по мнению А.Сен-Симона, "станет дополнением к науке о человеке". В трудах А.Сен-Симона имеют место две важнейшие составляющие всех более поздних технократических концепций: управление обществом на научных принципах и ведущая политическая роль научно-промышленных специалистов. Однако Сен-Симона правомерно называть предтечей технократизма, а не первым его идеологом.

Для того, чтобы говорить о технократии, прежде всего было необходимо возникновение достаточно многочисленного слоя научно-технических специалистов. А это произошло лишь во второй половине XIX века с завершением промышленной революции в передовых странах, когда началось массовое применение машин в производстве, а затем и в других сферах. Машинная техника радикально изменила повседневную жизнь человека, превратив все существование в действие некоего механизма. Технизация все шире распространялась в индустриальном обществе: от подчинения природы до подчинения всей жизни самого человека. В этой связи представляется чрезвычайно удачным термин "технокультура", примененный Ж.-П.Кантеном для характеристики содержания западноевропейской цивилизации.

В ауре технокультуры все и вся, что хочет быть влиятельным и эффективным, должно сорганизовываться по подобию машин, то сеть должно приобретать точный, обязательный, связанный с внешними правилами характер. Результатом стало формирование устойчивого набора массовых ценностных ориентаций.

Во-первых, это понимание природы как упорядоченной, закономерно устроенной системы, в которой человек разумный, познав ее законы, способен поставить внешний мир под свой контроль. Научная рациональность выступает в качестве важнейшей составляющей в комплексе ценностей технокультуры и задает парадигму деятельности в любой севере.

Во-вторых, идея преобразования мира и подчинения человеком природы, ставшая доминантой технокультуры: преобразующая деятельность рассматривается как главное предназначение человека.

В-третьих, постоянная н все возрастающая нацеленность на перемены, в основе которых лежит научно-технический прогресс. В-четвертых, воспроизводство всех отношений в обществе по аналогии с машинными технологиями, распространение технического мышления на все виды деятельности.

Т.Веблен -"отец технократизма"

Проникновение техники во все сферы жизнедеятельности, организация их по технической парадигме неизбежно ставят проблему взаимодействия технокультуры и власти. Вопрос состоит в том, насколько принципы и методология технокультуры распространяются на властные отношения в обществе. Овладение научно-техническими специалистами властными функциями началось, естественно, в промышленном производстве, которое все более попадало в зависимость от носителей специальных знаний. Научный анализ социально-политических последствий данного процесса первым проделал американский экономист Т.Веблен, признанный во всем мире "отцом технократизма" (справедливости ради следует отметить, что одновременно сходные идеи разрабатывал наш соотечественник А.А.Богданов).

В своем анализе Т.Веблен. будучи экономистом, исходил из логики развития капиталистических производственных отношений. Период монополистического капитализма он рассматривал как кульминацию противоречий между интересами общества и интересами крупных собственников, "капитанов финансов" н "капитанов индустрии". На этой стадии власть капиталистов становится неэффективной, а сами они превращаются в паразитический "праздный класс". Бизнесу противостоят работники крупного машинного производства, которое является центральным звеном экономической структуры общества. По мнению Т.Веблена, работники индустриального машинного производства становятся автоматически заинтересованы в его лучшем функционировании. Стремление в эффективности превращается для них в принцип поведения. Но в отличие от К.Маркса авангардную роль в противостоянии с капиталом Т.Веблен отводил не пролетариату, а техническим специалистам, инженерам.

Уникальная роль в индустриальном производстве. рост численности инженерно-технических работников, их природный ''инстинкт мастерства" делают эту социальную группу, по выражению Т.Веблена, "подлинным генеральным штабом индустриальной -системы". Отец "технократизма" постулировал необходимость поставить производство под полный контроль инженеров: "Материальное благосостояние общества в неограниченных масштабах определяется должной работой этой индустриальной системы и поэтому неограниченным контролем инженеров, которые единственно компетентны руководить". Но инженерно-технические специалисты не должны ограничиваться контролем над производством. Они обладают достаточными знаниями и умением для преобразования всего общества в целом. Для того, чтобы привести отставшие в своем развитии институциональные формы в соответствие с новейшими технологическими изменениями, им необходима только свобода действий.

Интересно, что переход власти к технократам виделся Т.Веблену, так сказать, революционным путем. В сценарии будущих действий рисовалась забастовка инженеров, которая должна завершиться установлением "нового порядка". Успех ее представлялся неизбежным, поскольку вызванный ею паралич индустриального общества заставит капиталистов отказаться от власти. Необходимо лишь создать самостоятельную организацию технических специалистов для координации усилий в общенациональном масштабе. Как только инженеры смогут объединиться и выработать план действий, они легко осуществят задуманное. Т. Веблен утверждал, что даже угрозы "всеобщей забастовки, организованной общенациональным штабом специалистов, будет достаточно, чтобы парализовать индустриальную систему".

После победы забастовки инженеров всю экономическую жизнь страны планировалось подчинить "совету технических специалистов", формирование которого должно происходить путем самоотбора из состава технократической элиты. Сформированный из ведущих специалистов промышленности, транспорта и сферы услуг совет будет действовать, по мнению Т. Веблена, опираясь на принципы "производственной эффективности, экономного использования ресурсов и справедливого распределения потребляемой продукции". Набрасывая самыми общими штрихами утопическую картину общества, которым будут руководить технократы, Т.Веблен практически полностью игнорировал роль политических институтов и их дальнейшую судьбу. Кроме того, в отличие от А.Сен-Симона он не придавал существенного значения роли ученых и оценивал их скорее как консервативную силу.

Таким образом, в момент своего зарождения теория технократии носила довольно радикальный характер. В конце 20-х годов последователи Т. Веблена в США попытались осуществить его идею создания организации технических советов для совершения "революции инженеров". Возникшие организации технократов наделали в первые годы довольно много шума, но никогда не пользовались значительным влиянием на политической арене Америки. Довольно скоро, однако, выяснилось, что Т. Веблен весьма переоценил степень солидарности инженерно-технических работников, их роль в обществе и возможность замены политических институтов производственно-техническими. К началу 40-х годов технократические организации выродились в экстремистское движение, вскоре исчезнувшее с политической сцены США.

От "бунта инженеров" к "революции менеджеров"

Невозможность реализации концепции "бунта инженеров" не означала упадка технократизма. Напротив, идеи о переходе власти к техническим специалистам все шире распространялись в западном обществе, хотя и не в столь радикальной форме, как у Т. Веблена. Основу новой формы технократизма составили теории Д. Бернхейма, П. Сорокина, И. Шумпетера об отделении в условиях зрелого индустриального общества функции управления от функции владения. В этот период речь идет уже о "революции менеджеров", в ходе которой власть переходит от собственников к технократам, но не непосредственно к инженерам, а к слою профессиональных управляющих - менеджеров. Наиболее типичным представителем технократических идей на данном этапе следует признать американского экономиста Д. Гэлбрейта.

Переход власти от одного класса к другому Д.Гэлбрейт связывал с изменением соотношения основных факторов производства, таких, как земля, капитал, труд, знания. Анализируя последствия НТР, Д.Гэлбрейт сделал вывод: "Опыт прошлого дает основания предполагать, что источник власти в промышленном предприятии переместится еще раз - на этот раз от капитала к организованным знаниям. И можно предполагать, что это найдет отражение в перераспределении власти в обществе".

Как отмечает Д. Гэлбрейт, решения, принимаемые на промышленном предприятии. в силу технологических особенностей современного производства являются продуктом деятельности не отдельных лиц. а групп людей. В каждую из них входят специалисты. располагающие информацией по определенной проблеме. Именно это взаимодействие специалистов делает возможным функционирование современного индустриального производства. Принятие решения требует информации, поэтому формальный глава организации или собственник неизбежно отдает часть реальной власти наиболее компетентным специалистам. В результате почти все вопросы решаются в глубинных звеньях производства, и львиная доля управленческих функций принадлежит инженерам, технологам, экономистам и прочим специалистам. Их информация предопределяет окончательное решение. В свою очередь лица, занимающие высокие официальные посты, осуществляют лишь ограниченную власть. Руководители определяют состав групп специалистов, могут переформировывать их в соответствии с меняющимися потребностями, но не могут заменить их знания в процессе принятия решений.

Анализируя указанные перемены, Д. Гэлбрейт пришел к выводу о том, что отныне не собственники и даже не администрация направляет деятельность предприятий и учреждений. Подлинным мозгом современного производства является совокупность специалистов, которую Д. Гэлбрейт назвал "техноструктурой": "Это совокупность людей, обладающих разнообразными техническими знаниями, опытом и способностями, в которых нуждаются современная промышленная технология и планирование. Она охватывает многочисленный круг лиц - от руководителей современного промышленного предприятия почти до основной массы рабочей силы и включает в себя тех, кто обладает необходимыми способностями и знаниями".

Контроль "техноструктуры" над принятием решений в производственной сфере породил в свое время иллюзии о перенесении данной модели отношений в целом на общество, о политическом доминировании технократии. Практика, однако, показала, что техноструктура не заинтересована в различных общественных переворотах. Политическая роль представителей производственной технократии ограничена строгими рамками, поскольку они не отделяют себя от организации, определяющей их бытие. Первейшей же целью любой организации является самосохранение. Поэтому члены "техноструктуры" не могут вовлечь ее за собой в опасный водоворот политической жизни. Производственная технократия заинтересована в сохранении стабильной социально-экономической ситуации и обеспечении непрерывного роста объемов производства, так как это создает максимально благоприятные условия для ее существования. Решение данных задач невозможно без помощи государства, без благоприятных отношений с правящим режимом. В этой связи, по мнению Д.Гэлбрейта, техноструктура "будет избегать решительного перехода на платформу какой-либо политической партии" и "будет принимать политическую окраску той партии, которая в данный момент стоит у власти". История показала, что технократы действительно благополучно сотрудничали и с фашистскими тоталитарными режимами, и с авторитарными диктаторскими, и с либерально-демократическими.

Нежелание производственной технократии бороться за прямую политическую власть отнюдь не означает отсутствия у нее политических интересов. Просто реализация их достигается своеобразными методами. Как отмечает Д. Гэлбрейт, в любой сфере деятельности перед государством стоят такие задачи, с которыми техноструктура может солидаризироваться "или же, что можно считать правдоподобным, эти задачи отражают приспособление государства к нуждам техноструктуры". Выше уже отмечалось, что техноструктура заинтересована в первую очередь в непрерывном экономическом росте, но ведь в этом заинтересовано и любое правительство. Следовательно, найти совместимость интересов им не так уж и трудно. Формы влияния используются технократией примерно те же, что и на производстве. Ведь в развитом индустриальном обществе отношения столь усложнились, что не существует готовых политических решений, а существует процесс принятия решений, в котором занято много людей на протяжении достаточно длительного времени. Любая политическая или социальная акция нуждается ныне в технических знаниях, абсолютно необходимых для решения проблем, выходящих за пределы интуиции чистых политиков и требующих специфических знаний компетентных специалистов. А с тех пор, как государство стало вмешиваться во все сферы жизни, потребность в экспертах резко возросла. В результате эксперты-технократы, обладающие информацией, могут обеспечивать принятие выгодных им решений. Точнее даже будет сказать - решений, не противоречащих интересам технократии. Это ведет к постепенному сращиванию производственной технократии и государственной бюрократии.

Особо Д.Гэлбрейт выделяет роль "сословия педагогов и ученых", которое не отождествляется с техноструктурой. Оно еще не имеет такого влияния, как технократы-производственники, но его значение стремительно растет. Ученые и педагоги поставляют то, без чего не может существовать техноструктура и индустриальное общество в целом: кадры и информацию. Отмечая частичную близость интересов данного "сословия" и техноструктуры, Д.Гэлбрейт подчеркивает различие их общественно-политических позиций. Ученые в силу своего социального положения и специфики труда обладают большей независимостью и широтой мышления, а также гораздо меньше технократов-производственников связаны в своих действиях узами каких-либо структур. Поэтому в среде ученых преобладает склонность к оппозиционности.

Обрисованная выше ситуация относится к стадии зрелого индустриального общества, когда основную часть технократии составляют производственники: инженеры и менеджеры. На данном этапе технократы приобретают большую и в определенном понимании решающую власть в промышленности, а на государственном уровне ограничиваются влиянием на принятие решений по проблемам, затрагивающим их непосредственные интересы. Именно в этот период вошла в моду концепция "деидеологизации", а некоторые социологи были уверены, что традиционная политика доживает последние дни, вытесняемая управлением на основе рациональной технологии принятия решений. С другой стороны, в это время в общественном мнении появляется понимание возможных опасностей технократии, и поднимается волна критики примитивного техницизма. В частности, большая заслуга в этом принадлежит представителям франкфуртской школы социологии Г.Маркузе, Ю.Хабермасу, Х.Шельски. В их трудах показано, что индустриальное общество, осознавая себя исключительно через идеи и формы, имеющие сугубо научно-техническое содержание и правомерные лишь в этом контексте, тем не менее распространяет их буквально на все. Наука и техника стали превращаться в средство легитимации господства. Правящая элита пытается оправдать развитие общественной системы в своих интересах логикой научно-технического прогресса, заменить традиционную идеологию технократическим эрзацем.

Поиск по сайту: