СМЕНА РЕЖИМА

Управление посредством делегирования суверенитета – это совсем не то же самое, что управление колониями. В решении текущих вопросов внутренней и даже внешней жизни государства с «делегированным» суверенитетом вполне самостоятельны. Фундаментальным ограничением для них является только одно: страна, являющаяся первоисточником суверенитета другой страны, всегда обладает принципиальной возможностью смены правящего режима и государственного строя в стране‑сателлите.

Для реализации этой задачи можно использовать самые разные способы. Если речь идет о стране – союзнице по военному блоку, то проще всего договориться на жестких условиях с лидерами вновь пришедшей к власти партии; никаких других действий предпринимать уже не нужно. В странах с не столь «идейно близкими» режимами есть варианты. Если режим достаточно мягкий, наиболее предпочтительной становится поддержка усилий действующей политической оппозиции по взятию власти любым путем («бархатная революция»). Если режим жесткий и не дает развернуться оппозиции, то выбор делается в пользу «гуманитарной бомбардировки» (как в Ираке). Иногда возможна комбинация первого и второго (как в Югославии).

Со страной, обладающей собственным ядерным суверенитетом, такие вещи делать куда сложнее. Риски «бархатной революции» вырастают в разы, если не на порядки: в ситуации хаоса, который может длиться неделями и месяцами, далеко не факт, что не найдется отчаянная голова для того, чтобы воспользоваться ядерной кнопкой для удара по какому‑нибудь «врагу». Военная интервенция с еще большей вероятностью превращается в ядерную войну. Степень успешности жестких переговоров с правящим режимом оказывается в зависимости лишь от одного фактора – уровня экономической несамостоятельности данной страны, который в общем‑то далеко не всегда оказывается критическим даже в условиях глобализированной экономики: просто потери от тех или иных экономических ограничений несет не кто‑то один, а все сразу (что тоже не сахар).[14]

Возможность построить демократическую систему, где справедливо решается вопрос о власти, есть возможность сохранить свободу и независимость.

В общем, понятие «ядерного суверенитета» позволяет на многое смотреть по‑другому. Например, оно позволяет переосмыслить взгляд на мотивы того же Ким Чен Ира. Далеко не всегда целью северокорейской «ядерной игры» является гарантия безопасности существующего режима от внешней агрессии. Вполне возможно, что чучхейское руководство посредством бомбы пытается защитить себя не только от войны, но и от попыток инспирирования какой‑нибудь «оранжевой перестройки» по восточноевропейскому сценарию, ведь эта угроза в их условиях, а они живут, напомню, в режиме «Берлинской стены» – более чем реальна. «Вы несете нам „свободу“? А вот у нас теперь есть кнопка – и что с нею будет, когда эта самая „свобода“ у нас предъявит свои революционные права на власть?» – так тоже можно понять месседж младшего Кима. Разумеется, все это работает при условии, что есть воля «в случае чего» все же нажать на ядерную кнопку.

Таким образом, в повестке дня стоит позитивная задача построения демократии, которая станет основанием суверенитета, где вопрос о смене власти в России решает не Вашингтон, посредством революционных технологий, а сами граждане России. Возможность построить демократическую систему, где справедливо решается вопрос о власти, есть возможность сохранить свободу и независимость. Демократия – несмотря на всю важность ее процессуальной стороны – гораздо шире, чем проведение регулярных всеобщих выборов. Несмотря на важность формальных демократических процедур (несменяемость власти при сохранении процедуры выборов часто является признаком отсутствия политики; а там, где нет политики, появляются полицаи), они – продукт исторического творчества Запада, а не внеисторическая необходимость. Заимствование этой формы является не целью, а механизмом, от которого зависит возможность автономного решения вопроса о власти.

Поиск по сайту: