А. К. Толстой

V. Безусловно, существует некая иррациональная сила, заставляющая некоторых людей всецело отдаваться творчеству часто с ущербом для своего собственного благополучия. Самоописания и автобиографии гениев позволяют предположить, что многие в процессе творчества ощущали себя лишь зрителями, восприемниками, передатчиками результатов нисходящих на них вдохновений. Гюстав Флобер так и называл художника - “орган Бога”.

Известно, что творцы порой неспособны осознать своё собственное создание. Художник часто не ведает, что творит.

“Иногда, - пишет французский психолог Г. Доли, - даже сам великий человек, взирая на горизонты, которые открывает перед ним его же собственная идея, повергается в изумление и восхищение перед нею и полагает, что она снизошла к нему свыше, от какой-то незримой, верховной силы”.

О религиозной природе творчества Н. А. Бердяев говорит: “Человек не сам виновник своего дара и своего гения. Он получил его от Бога... Поэтому гений чувствует, что он действует как бы не сам, что он одержим Богом, что он есть орудие Божьих свершений и предназначений”.

Особенно тонко чувствующие поэты писали о таком состоянии следующее:

“Когда в тебя толпой ворвутся

Слова, которых ты не звал,

И звуки дрёмные проснутся,

Которых ты не пробуждал...”

(С. К. Маковский).

Даниил Андреев говорил о совмещении в одном лице трёх “наивысших одарённостей - праведности, дара религиозного вестничества и художественной гениальности ” Дар вестничества, как и гениальность, автор считает божественным даром. Причём этот дар “посылается с детства (реже - в зрелом возрасте) одним из даймонов.” Именно присутствием этих “даймонов” вызваны “такие устойчивые представления, как убеждённость многих гениальных поэтов в присутствии вдохновляющих муз, религиозных деятелей - в сопутствовании им ангелов-хранителей”.

И. Г. Фихте и Ф. В. Шеллингу принадлежит идея бессознательного интеллекта, предшествующего сознанию. В самом деле, на основании какой очевидности и в какое сознание могли придти идеи искривления пространства, квантования времени или исчезновения и времени и пространства в “чёрной дыре”? Самые замечательные гениальные идеи сначала почему-то открываются, а уж затем начинают обосновываться, доказываться, подтверждаться. Ясно, что здесь речь не может идти о разумном постижении истины. А что же тогда? Мистическое озарение? Уникальный прорыв в трансцендентность? Или то исключительное состояние психики, которое психологи называют интуицией и к которому относят всё непонятное и неясное из области эвристики[10][10]?..

Ознакомление с литературой по психологии творчества показывает, что такие прозрения часто подготовлены необычными состояниями сознания и возникают из “трансперсональных источников”. В одном случае окончательное решение проблемы приходит внезапно – или во сне, или во время болезненных галлюцинаций. (Примерами могут служить: учёные Август фон Кекуле и Отто Леви, Д. И. Менделеев, Вернер Гейзенберг.) Во втором случае гениальная догадка приходит в голову по внезапному вдохновению, как считают, “из трансперсональной области” задолго до того, как общество, а часто и сам автор идеи способен её оценить. Иной раз требуются десятилетия, а то и века, чтобы создались условия для её принятия. (Примеры: атомистическая теория Левкиппа и Демокрита, идея зарождения жизни в океане Анаксагора и т.д.).

Сознание и подсознание - словно спаренный телефон, трубку которого постоянно держит в своей руке сознание. Но когда оно засыпает, начинает функционировать другой аппарат, который может оказаться лучше.

Можно предположить также, что в основе творческого гения лежит сверхчувственное восприятие, “Сверхсознание”, которое у некоторых приобретает способность расширяться, вплоть до выхода на “Космический Разум”. Последователи “интра-йоги” считают, что “на определённом уровне самоуглубления сознание приобретает способность мыслить, не прибегая к помощи мозга... Человек, не сумевший оторваться от логически последовательного мышления, подобен путешественнику, пешком изучающему город. Совсем иначе изучает тот же город человек, летящий над ним на вертолёте”. Тот факт, что некоторые творческие открытия приходят в сознание человека как бы со стороны, “интра-йога” объясняет следующим образом: “Потоки ментальной[11][11] информации, как и индивидуально-личностные мысли, движутся в ментальном мире, переходя от одних групп личностей к другим...”

Зададимся таким вопросом: допустимо ли ограничивать процесс познания одним научным познанием? Не ставим ли мы себя в слишком тесные рамки? (А уж гениев - тем более!). Известно, что научный подход не обязательно и не всегда приближает нас к более точному пониманию реальности, а самые успешные научные изыскания редко следовали рациональному методу. Тезис о том, что наука может успешно свести все психические проявления человека к физическим и химическим понятиям, измеряемым в пространстве и во времени, расценивается некоторыми учёными как “опасность современной цивилизации и важнейшая методологическая ошибка”. (Д. Е. Мелехов, 1991).

Многие философы также подтверждают, что нельзя ограничивать познание только научным, рациональным подходом.

Упомянем лишь два имени. Немец Иоганн Георг Гаман (1730-1788) рассматривал художественное творчество как бессознательный процесс и был сторонником учения о непосредственном знании[12][12]. Француз Анри Бергсон (1859-1941), лауреат Нобелевской премии (1927 г.) связывал способность к творчеству с иррациональной[13][13] интуицией, которая дана лишь избранным в качестве божественного дара, и считал гениальность непостижимой таинственной силой, витающей над сознанием, внезапно вливающей в него мощь и гармонию.

Предшествование нелогического логическому обретает любопытные параллели в проблеме асимметрии полушарий головного мозга: идея рождается в правом, а затем осознаётся в левом полушарии?

Таким образом возникает вопрос: является ли сознание гения только продуктом человеческого мозга? А какие открываются новые подходы к гениальному творчеству, если мы приоткроем дверцу в область многомерного сознания буддистов? Может быть именно в гениальном творчестве проявляется богоподобная сущность человека? И только через него человек может достигнуть бессмертия в своём творении?..

«Он мал, как мы, он мерзок, как мы!

Врёте подлецы: он и мал и мерзок –

не так, как вы – иначе».

А. С. Пушкин

VI. Существуют ли какие-нибудь особенности в проявлениях психических расстройств у гениев? Или перед матушкой-природой все равны?

Симптоматика психического заболевания – в отличие, например, от терапевтических и хирургических болезней – зависит от множества самых разнообразных факторов; от вида темперамента, типа личности, воспитания, даже полученного образования. И естественно предположить, что такая важная психосоциальная составляющая личности, как гениальность, не может оказаться безразличной для развития и течения психического расстройства. Например, одни проявления психической болезни могут быть усилены личностными особенностями человека, другие – уменьшены. По мнению некоторых психиатров (М. И. Буянов), психические нарушения у гениальных и талантливых людей чаще протекают атипично, не укладываются в привычные для врача рамки конкретного заболевания. Отсюда и большое разнообразие (неточность) устанавливаемых им диагнозов.

Болезнь человека гениального в ряде случаев может приобретать если не социально ценный характер, то, во всяком случае, играть роль фактора, споспешествующего творческим проявлениям. С другой стороны, из патографий многих гениев видно позитивное влияние творческого процесса на психическое расстройство. Творчество как бы помогает преодолевать свалившуюся на гения болезнь, что близко по сути к предложенной М. Е. Бурно терапии психических заболеваний творческим самовыражением.

Не последнюю роль в патохарактерологическом своеобразии личности гения играет и осознание им своей гениальности. Одно это может вызвать у него сильную эмоциональную напряжённость, отрешенность от окружающих, игнорирование условностей, которым подчинена жизнь обычного человека. А если ещё вспомним, что из-за своего новаторского творчества гений, как правило, встречает повышенное сопротивление окружающих, то неудивительно и возникновение у него психического расстройства, по мнению окружающих, «без видимых причин».

Интересно проследить диагностическое распределение великих и знаменитых людей разной творческой направленности (художники, императоры, учёные и т.д.). Результаты такого исследования, разумеется, могут носить лишь приблизительный характер по следующим причинам: 1) подобная заочная диагностика весьма условна в силу своей абсолютной зависимости от имеющихся анамнестических данных; 2) изучаемая личность могла болеть в течение жизни различными, по разному освещёнными в биографической литературе психическими расстройствами; не всегда легко определить среди них «основное»; 3) некоторая часть персоналий не ограничивалась проявлением своих талантов только в одной какой-нибудь области, а совмещала, на первый взгляд, весьма несопоставимые: философию и поэзию, химию и музыку, и т.п.

И, тем не менее, полученные результаты крайне интересны, так как выявляют доминирование определённых психических расстройств при различных специфических талантах.

Поиск по сайту: