Османская империя. Походы на Балканах. Нашествие Тимура

Вторая половина XIV — первая половина XV в. стали в истории государства турок-османов временем реализации завоевательных устремлений его правителей. Этот период заполнен драматическими событиями — победами и поражениями турецкого оружия, взлетами и падениями могущества султанов, кровавой борьбой за власть внутри династии Османа. И хотя на протяжении этого периода были даже годы, когда крах молодого государства мог показаться неизбежным, столетняя полоса его истории, о которой пойдет

речь, в целом может быть охарактеризована коротко — на пути к созданию империи.

На рубеже 50—60-х годов XIV в. наступление турок-османов на Балканах на некоторое время было приостановлено. Борьба за власть в династии Османа и обострившиеся отношения с соседями-бейликами в Малой Азии вынудили Мурада I на время отказаться от завоеваний на Балканах. В 1366 г. владения Мурада на Галлипольском полуострове были захвачены графом Амадеем Савойским — дядей тогдашнего императора Византии. Как только Мураду удалось укрепить свою власть, устранить соперников-братьев — Ибрагима (он был умерщвлен по приказу султана) и Халиля (причина его смерти осталась невыясненной), он обратился к восточным и южным границам государства. Ему удалось довольно быстро ликвидировать угрозу со стороны беев тех соседних тюркских бейликов, которые пытались оспаривать у османов главенство в Малой Азии. Поход Мурада против караманского бея завершился захватом Анкары, которая уже однажды побывала в руках османов. В результате этого похода к владениям Мурада прибавились значительные территории в округе Анкары, которые издавна славились шерстью ангорских коз и шерстяными изделиями местных ремесленников.

Обеспечив себе сравнительную безопасность на востоке, Мурад I вновь повернул свои войска на запад. Он довольно быстро возвратил все потерянные ранее земли во Фракии. В 1362 г. турки захватили большой и богатый болгарский город Филиппополь (Пловдив), а двумя годами позже болгарский царь Шишман оказался в положении данника османского султана и вынужден был пополнить гарем Мурада I своей сестрой. В середине 70-х столица Османского государства была перенесена в Эдирне. Но наступательный порыв османов на Балканах вновь был приостановлен внутренними распрями в династии Османа. Сын Мурада I, Савджи, в 1373 г. поднял бунт против султана. Принц сумел заключить договор с наследником византийского престола Андроником, оспаривавшим власть у своего отца —

императора Иоанна V. Султан лично возглавил войска, направившиеся против бунтовщика. Савджи и его приверженцы были осаждены в Димотике во Фракии. Войска принца, устрашенные появлением армии султана, покинули его. Савджи был схвачен и подвергнут мучительной казни: ему выкололи глаза, а затем отрубили голову. Греческих пособников Савджи Мурад I повелел сбросить с крепостной стены в реку, а византийскому императору пришлось по настоянию султана ослепить своего непокорного сына.

К тому времени турки вселили в византийцев такой ужас, что императоры Византии уже вели себя как данники султанов. Дочери императора были отданы в жены Мураду и двум его сыновьям. Вскоре Византии пришлось вернуть Мураду I и незадолго до этого потерянные им владения на Галлипольском полуострове. Осенью 1376 г. османы восстановили свою власть в Галлиполи. В конце 70-х—80-х годах турецкие войска захватили почти все византийские владения на Балканах. Константинополь с хинтерландом оказался под постоянной угрозой турецкого нашествия. В 1387 г. силы Мурада оказались ненадолго отвлеченными от операций на Балканах. Это произошло из-за конфликта с беем Карамана. Дело в том, что Мурад I присоединил к своим владениям часть бейлика Хамид, купив эти земли у его правителя. Караманский бей оспаривал сделку. Момент для выступления показался караманскому бею Алаэддину подходящим ввиду недавней междоусобицы в государстве османов и концентрации их военных сил на Балканах. Мурад, однако, сумел быстро подготовить армию к походу против караманского бея и в сражении на Конийской равнине разбил его наголову. После этого султан осадил Конью, но Алаэддин запросил мира. Мурад прекратил военные действия в Анатолии, разделил все свои тамошние владения на пять санджаков, поставив во главе их преданных ему сановников. После этого он вернулся со своим войском на Балканы. Временем тяжких испытаний для балканских народов оказался 1389 год. В этом году турки вторглись в болгарские земли, захватили ряд городов и

осадили Никополь, где укрылся царь Шишман. Болгарский царь вынужден был сдаться на милость победителей. Затем он признал себя вассалом султана. В этот момент сербский князь Лазар собрал большое войско, намереваясь предупредить вторжение турецкой армии в Сербию. Лазар надеялся на успех, помня о том, что за два года до этого его войскам удалось при поддержке отрядов боснийцев нанести туркам поражение в битве при Плочнике. Но надеждам этим не суждено было сбыться. В июне 1389 г. Мурад I во главе огромной армии вступил на сербские земли. Пройдя через труднодоступное Ихтиманское ущелье, турки достигли реки Моравы, перешли ее вброд и заняли позиции на Косовом поле — равнине, находившейся на границе Боснии, Сербии и Албании и называвшейся еще Дроздовой долиной. Войскам Мурада I здесь противостояла союзная армия, главные силы которой составляли соединения сербов и боснийцев. Их поддерживали небольшие отряды албанцев и герцеговинцев, а также поляков и венгров. Сражение произошло 15 июня 1389 г. Первыми кинулись в атаку янычары. Затем началась жестокая битва.

Необычная ситуация сложилась в стане турок. Ранним утром, когда Мурад одевался, готовясь к сражению, в его шатер был доставлен серб-перебежчик по имени Милош, пообещавший сообщить сведения о расположении противостоявшей туркам армии. Когда Милоша подвели к султану, он неожиданно вонзил кинжал ему в сердце. Серб был тут же зарублен янычарами, охранявшими султанский шатер. Самоотверженный поступок сербского воина не повлиял на исход сражения. Турки одержали полную победу. Лазар был пленен, а затем обезглавлен на глазах у умиравшего от смертельной раны Мурада I. Победу турок в немалой мере определило огнестрельное оружие — пушки и мушкеты, — которыми они были снаряжены незадолго до этого. Старший сын Мурада, Баязид, был провозглашен султаном. Он тут же приказал задушить своего брата, дабы избежать возможной борьбы за престол. Битва на Косовом поле решила судьбу Сербии. До середины XV в. она

находилась в вассальной зависимости от турецких султанов и выплачивала им значительную дань, а затем была включена в состав Османского государства в качестве провинции. Но сражение на Косовом поле имело еще более важные последствия: отныне Баязид I, прозванный Йылдырым (Молниеносный), стал полновластным хозяином Балкан. Византийский император чувствовал себя настолько беззащитным перед грозным противником, что вел себя как вассал султана. Дело дошло до того, что в 1390 г., во время одного из походов султана по Малой Азии, наследник византийского престола с военным отрядом находился в рядах османского воинства. По иронии судьбы именно византийский цесаревич первым взошел на стену осажденной турками Филадельфии, расположенной к востоку от Смирны (тур. Измир): то было последнее владение греков в западной части Малой Азии.

В конце XIV в. главной целью турецких завоеваний по-прежнему были балканские земли. В 1393 г. войска Баязида захватили болгарскую столицу Тырново. К 1395 г., когда пал последний непокоренный город Болгарии, Видин, Болгарское царство почти полностью оказалось во власти турок. В 1394 г. османские полчища вторглись на Пелопоннес, греческим князьям пришлось признать вассальную зависимость от султана. Несколько раз турецкие отряды проникали в Албанию, но горцы оказали им упорное сопротивление. В результате лишь немногие земли албанцев попали под власть султана.

Походы войск Мурада I и Баязида I по балканским землям обернулись страшной трагедией для местного населения. Разорение десятков городов и многих сотен сел, массовые убийства мирных жителей, грабежи и разбой — такой была картина покорения Балкан. Вот как описывает действия воинов Мурада I византийский историк Лаоник Халкондил: «... он (султан Мурад I. — Ю. Я.) опустошил внутренние районы Македонии, увел много рабов и обогатил своих воинов. Тех турок, которые следовали за ним в надежде любым путем нажиться, он одарил рабами и скотом, захваченными у болгар

и греков». Другой византийский историк, Дука, писал, что турецкие воины шли в поход в расчете поживиться грабежом, причем особенно отличалось в грабежах, насилиях и убийствах мирных жителей многочисленное плохо вооруженное и крайне недисциплинированное ополчение, составлявшее основную часть султанского воинства в балканских походах. Бесчинства турецких завоевателей на Балканах выделялись даже на фоне обычных примеров жестокости средневековых войн. Страдания народов захваченных территорий были поистине безмерны. Монах одного из балканских монастырей Исайя писал о состоянии многих областей Юго-Восточной Европы после битвы с турками при Марице в 1371 г.: «... и такая нужда и жестокость охватила все западные города и страны, какой ни ушами не слышали, ни глазами не видели». Исайя рассказывал, что турецкие воины повсеместно убивали жителей-христиан, а часть из них уводили в плен. После этого «наступил голод такой по всем странам, какого не было от сотворения света...». Турецкие хронисты Средневековья также рисуют жестокие картины завоеваний на Балканах. Угон огромного числа жителей балканских стран в рабство и исламизация части населения, преимущественно из числа местной знати, были для турецких султанов средством ассимиляции балканских народов. Этой же цели служило интенсивное переселение в южнославянские земли турок из многих районов Малой Азии. Одновременно султаны начали практиковать принудительное переселение балканских христиан на земли Малой Азии. Опустошив болгарские земли, войска Баязида I начали вторгаться в Венгрию, но первоначально это были набеги, после которых турецкие отряды возвращались на болгарские земли. Венгерский король Сигизмунд попытался в 1392 г. организовать поход против турок, но безуспешно. Последние годы XIV в. ознаменовались присоединением к государству османов тюркских бейликов Анатолии. В короткий срок (в 1389—1390 гг.) Баязид I подчинил своей власти бейлики Западной и Центральной Анатолии — Айдын и Сарухан, Гермиян, Ментеше и Хамид. В 1390—1392 гг. был

разгромлен и покорен бейлик Караман. Его правитель Алаэддин, нарушивший мир с султаном и напавший неожиданно на его войска, потерпел затем полное поражение в сражении с самим Баязидом I. Он был пленен и удавлен по приказу султана. К 1396 г. к владениям Баязида I был прибавлен Сивас.

Стремительные операции Баязида I оправдывали его прозвище Молниеносный. В 1396 г., вдохновленный победами своих войск, он решился даже на попытку захвата византийской столицы. Но не успел султан встать со своим войском у стен Константинополя, как в его лагерь пришло известие о том, что венгерский король Сигизмунд начал готовить крестовый поход против турок.

Турецкое завоевание Болгарии и Сербии создало непосредственную угрозу Венгрии, к границам которой приблизилось вплотную войско султана. Очевидной стала и турецкая угроза народам Центральной Европы. Это позволило Сигизмунду добиться того, чего ему не удалось сделать в 1392 г. Король собрал под знаменем креста не только венгерских воинов, но и рыцарей из многих стран Европы. В его войске были отряды английских, французских, итальянских, немецких, чешских рыцарей. Объединенное войско крестоносцев насчитывало, по данным разных источников, от 60 тыс. до 100 тыс. человек. Но силы Баязида I, двинувшегося от стен Константинополя навстречу армии крестоносцев, по численности вдвое превышали ее.

Противники встретились у захваченного турками болгарского города Никополя (на правом берегу Дуная), который осадили союзные войска. Сражение произошло 25 сентября 1396 г., и было оно невероятно упорным и кровопролитным. Вначале удача сопутствовала союзному войску. Отряды французских рыцарей смяли первую линию войска турок, в том числе янычарскую пехоту. Лишь бросив в бой резерв, состоявший из отборных кавалерийских частей, Баязид I смог добиться перелома в ходе битвы. В немалой степени этому способствовало 15-тысячное войско вассала султана

сербского князя Стефана Лазаревича, вступившее в бой в решающий момент сражения.

Армия Сигизмунда была разгромлена, его разбитые части обратились в бегство. Сам Сигизмунд с горсткой приближенных сумел на конях уйти от преследования к берегу Дуная, где его ожидала лодка, доставившая на один из кораблей, которые входили в состав венецианско-мальтийской эскадры, крейсировавшей по Дунаю.

Потери с обеих сторон были огромны. В плен к туркам попало около 10 тыс. крестоносцев. Расправа над ними по приказу Баязида стала страшным финалом сражения. Почти все пленные были обезглавлены, остальные были убиты ударами палиц. Казнь длилась почти целый день, и даже приближенные и военачальники султана, не вынеся зрелища кровавой бойни, просили Баязида остановить ее. Султан помиловал лишь немногих юношей, но отдал их в рабство своим сановникам.

Нескольких самых знатных рыцарей Баязид передал французскому королю Карлу VI за огромный выкуп. Рассказывая о размерах этого выкупа, французские летописцы называют не только 200 тыс. золотых дукатов, которые были доставлены султану через генуэзских банкиров, но и великолепные рейнские полотна белого и розового цветов, пикардийские тканые обои с изображением сцен из жизни Александра Македонского и даже норвежских белых соколов. Получив выкуп, Баязид решил на прощание поразить рыцарскую знать зрелищем султанской охоты. И действительно, ее размах и роскошь были необычайными: 7 тыс. сокольничих и 6 тыс. доезжачих, атласные попоны собак... Демонстрация богатства и силы завершилась тем, что Баязид послал своеобразный дар Карлу VI — полное вооружение турецкого воина, в том числе шесть луков с тетивой из человеческой кожи. Намек на поражение при Никополе был очевиден. Страшное поражение крестоносцев имело много последствий. Под властью султана окончательно оказались все болгарские земли, признать сюзеренитет султана был вынужден и господарь Валахии.

Таким образом, уже к концу XIV в. туркам удалось подчинить себе — в той или иной форме — значительную часть Балкан. Это объяснялось прежде всего разобщенностью южнославянских феодальных государств, не позволившей им объединить силы в борьбе с турецкой экспансией, обеспечившей сравнительную легкость, с которой османские султаны разгромили и подчинили себе их поодиночке. Сыграла свою роль и предательская политика ряда крупных феодалов, переходивших на сторону султанов в момент, когда решалась судьба того или иного сражения, либо поступавших со своими дружинами на турецкую службу. Так, когда в самом начале XV в. после монгольского нашествия (о нем речь пойдет ниже) обнаружилась слабость турецкого государства и у балканских народов появилась надежда на освобождение от османского ига, в Сербии вспыхнула жестокая междоусобица между князьями. В результате когда один из них — князь Стефан — в 1402 г. вступил в сражение с одним из османских принцев, на стороне турок выступил двоюродный брат Стефана — Юрий Бранкович. Многие мелкие сербские князья открыто высказывались за подчинение власти султана, надеясь под его покровительством сохранить свои владения и доходы.

В 1397 г. войска Баязида вторглись в Аттику и Пелопоннес. Затем султан вернулся к планам завоевания византийской столицы. Баязид блокировал Константинополь с суши, разорил его окрестности и в 1400 г. начал осаду. Она оказалась безуспешной, ибо столь сильно укрепленный город без мощной осадной техники и сильного флота, необходимого для установления морской блокады, взять было невозможно. Баязид отступил от стен Константинополя, намереваясь возобновить осаду, когда будет обладать всеми нужными для этого средствами. Судьба византийской столицы, однако, решилась на этот раз неожиданным образом.

В начале XV в. над государством османов нависла страшная опасность: в Малую Азию вторглись полчища среднеазиатского эмира Тимура. Создав к концу XIV в. огромную империю, простиравшуюся от границ Китая и

Бенгальского залива до Закавказья, Тимур на рубеже XIV—XV вв. поставил своей целью уничтожение султаната турок-османов. Покорив Закавказье, он начал совершать рейды по восточным землям османских султанов. Впервые его армия вторглась в пределы Восточной Анатолии в 1386 г., но тогда дело ограничилось опустошительными набегами и разгромом объединенного войска анатолийских беев в районе Эрзинджана. В 1395 г. Тимур вновь появился в этих краях. Он дошел до Сиваса, уничтожая все на своем пути. В захваченном Сивасе Тимур приказал бросить четыре тысячи пленников-армян связанными в ямы, закрыть ямы досками и засыпать землей. Смерть пленников была медленной и мучительной. Все остальные жители города, в том числе женщины и дети, были буквально растерзаны воинами Тимура, опьяненными победой и видом льющейся крови. В числе убитых был и сын Баязида — Эртогрул.

От Сиваса полчища Тимура повернули на восток, вторглись в арабские земли и завоевали Халеб, Дамаск и Багдад.

Султан Баязид I весьма пренебрежительно отнесся к грозной опасности. Когда армия Баязида еще стояла у стен Константинополя, в лагерь султана прибыли послы Тимура с категорическим требованием вернуть византийцам все захваченные у них турками-османами земли. Ответ Баязида был откровенно оскорбительным. Все же султан отвел свои основные силы в Анатолию. Но самонадеянность Баязида продолжала определять его поведение в назревавшем военном столкновении с опасным врагом. Во всяком случае, когда в Бурсу, где находился в это время султан, прибыл посол Тимура, Баязид отослал его со словами: «Пусть Тимур начинает войну, я предпочитаю ее миру между ним и мною».

Весной 1402 г. Тимур во главе огромного войска снова двинулся в Малую Азию, намереваясь сразиться с Баязидом. 25 июля 1402 г. противники сошлись под Анкарой. Армия Баязида насчитывала, по данным разных источников, от 120 тыс. до 160 тыс. воинов. Точная численность войска Тимура неизвестна, но определенно можно говорить, что оно было намного

больше армии османского султана. Некоторые историки считают, что в сражении под Анкарой участвовало почти полумиллиона воинов. С самого начала военных действий Баязид допустил очевидные просчеты в тактике, да и дисциплина в его войсках была настолько плоха, что подготовка к тяжелым боям была проведена из рук вон плохо. Среди воинов Баязида действовали лазутчики Тимура. Боевой дух войска отнюдь не укрепляла регулярная задержка с выдачей жалованья, недовольство воинов скупостью султана проявлялось неоднократно.

Тимур начал осаду Анкары. Однако это был лишь маневр, так как опытный полководец хотел вынудить Баязида перебросить к Анкаре основную часть армии, с тем чтобы дать здесь туркам решающее сражение. Уловка удалась. Узнав о том, что воины Тимура роют подкопы под стены Анкары, Баязид, находившийся с главными силами в районе Токата, поспешил к осажденному городу. А тем временем Тимур снял осаду и расположил свою армию на удобных позициях, полностью подготовившись к встрече с противником, так что, когда войско Баязида подошло к месту будущей битвы, оно оказалось в невыгодном положении.

Битва началась с восходом солнца. Перед позициями армии Тимура выстроилось тридцать индийских боевых слонов — немалая диковинка для воинов противника и внушительная сила в наступательном бою. Первый удар войск Тимура пришелся по левому флангу Баязида, где дрались сербские дружины. Сербы держались стойко. Тогда Тимур нанес удар по правому флангу, где стояли полки из бывших бейликов Сарухан, Ментеше и Гермиян. Бой был длительным и упорным, но в конце концов Тимуру удалось принудить турок к отступлению. Дольше всех продержались янычары, предводительствуемые самим султаном. Когда почти все янычары были перебиты, Баязид попытался спастись бегством, но был схвачен. Вместе с ним попал в плен и один из его сыновей — Муса. По иронии судьбы Баязид потерпел поражение и был пленен в тех краях, где за полтора века до этого, во времена легендарного Эртогрула, возникло ядро государства турок-

османов.

Не встречая отныне серьезного сопротивления, полчища Тимура опустошили область Коньи, разграбили и сожгли Бурсу, Денизли, Измир. Взятие Измира, хорошо укрепленной крепости, захваченной незадолго до этого родосскими рыцарями, было одним из наиболее ярких эпизодов анатолийской кампании Тимура. Родосские рыцари отклонили требование о сдаче Измира. Тогда воины Тимура начали метать в город зажженные стрелы: использовали они и «греческий огонь» — зажигательную смесь, изобретенную некогда византийцами. Затем они насыпали параллельно крепостным стенам большой вал и вкатили на него осадные башни. Под стены были сделаны подкопы; их забивали хворостом, который поджигали, вызывая обвалы в оборонительных сооружениях. Чтобы прервать связь города с внешним миром, Тимур даже распорядился завалить камнем гавань Измира между двумя молами. Осада длилась две недели, а затем город был взят штурмом. Рыцарям удалось спастись морем, а все жители были уничтожены воинами Тимура.

Путь армии Тимура по Малой Азии был отмечен десятками тысяч убитых, дотла сожженными городами и селами. Византийский историк Дука так описывал эти события: «Продвигаясь от города к городу, он [Тимур] до того опустошил покинутую страну, что теперь уже не слышно было ни собачьего лая, ни петушиного пения, ни детского плача. Как рыбак, вытаскивая сеть из глубины на землю, захватывает ею все, что попадется... так и он обезлюдил всю Азию». Тимур угнал в свою столицу Самарканд тысячи и тысячи пленных, в числе которых было много ремесленников-умельцев, которыми славились города Малой Азии. Он намеревался доставить туда и плененного Баязида, которого все время возил с собой. Когда Баязиду стало известно об этом, он отравился. Пребывание султана в плену у Тимура породило немало легенд, в том числе легенду о железной клетке, в которой Тимур возил с собой знатного пленника. Скорее всего под железной клеткой имелся в виду паланкин, окна которого были забраны решетками. Такие носилки для

перевозки арестованных использовались еще в Византии. Турецкий историк конца XV в. Нешри писал, что Тимур приказал соорудить для Баязида «паланкин наподобие клетки», который везли между двух лошадей впереди самого Тимура, а на привалах устанавливали перед его шатром. Следствием разорения Тимуром Малой Азии было временное прекращение существования централизованного Османского государства. Когда Тимур в конце 1403 г. покинул Анатолию, он вернул самостоятельность бейликам Айдын, Гермиян, Караман и ряду других в прошлом самостоятельных областей, вошедших впоследствии в состав государства османов. Но и ту территорию, которую победитель счел возможным оставить династии Османа, Тимур разделил между четырьмя сыновьями Баязида. В результате целое десятилетие продолжалась кровопролитная борьба за власть между братьями.

Старший сын Баязида, Сулейман, получивший во владение европейские земли османов, обосновался в столице Баязида Эдирне и стал претендовать на положение султана. Стремясь обеспечить себе поддержку в борьбе с другими претендентами, Сулейман пытался расположить к себе императора Византии Мануила П. Он вернул ему Фессалонику и ряд городов во Фракии, а также пообещал возвратить в будущем и некоторые из его бывших азиатских владений, которые пока контролировали другие сыновья Баязида. Император, стремясь использовать выгодную обстановку, отдал в жены Сулейману свою племянницу. Со своей стороны, Сулейман направил в Константинополь младшего брата, Касыма, в качестве заложника. Другие претенденты искали помощи на Балканах. Так, второй сын Баязида, Муса, нашел поддержку у валашского господаря Мирчи Старого. Борьба за престол отражала не только личные амбиции претендентов. Сыновья Баязида опирались на разные группировки, преследовавшие собственные цели. Сулеймана, в частности, вначале поддержали крупные беи в европейских владениях османов; позже он сделал своей опорой янычар и некоторых вассальных христианских князей. Но, именно лишившись

поддержки местных беев, Сулейман проиграл в борьбе за престол. Таким образом, междоусобица в турецком государстве отражала и определенные социальные противоречия в османском обществе. Борьба была упорной и жестокой. Сулейман несколько раз вступал в кровопролитные сражения с еще одним своим братом — Исой. После первого поражения Иса на некоторое время укрылся в Константинополе. Затем он вновь собрал десятитысячное войско, однако Сулейману удалось опять его разбить. В третий раз Иса напал на брата, заручившись помощью беев Сарухана и Ментеше, но и туг его постигла неудача. В 1405 г. Сулейман пленил и умертвил брата-соперника. В 1408 г. ему удалось разбить и войско Мусы в сражении, которое произошло недалеко от Константинополя. Но положение было непрочным. Из-за длительных запоев и инертности в государственных делах он утратил авторитет у своих приближенных и в армии. В результате, когда Муса стал агитировать против провизантийской политики Сулеймана и призывать к «защите веры», войска Сулеймана начали постепенно покидать его, переходя на сторону Мусы. В 1409 г. Сулейман был убит при попытке найти убежище в византийской столице. Муса занял султанский трон в Эдирне.

Придя к власти, Муса попытался укрепить свое положение, опираясь на влиятельные социально-политические группировки. Он стремился ликвидировать опасное для него соперничество между пограничными беями и руководителями центральной администрации, предоставляя обеим группировкам сравнительно равные возможности и права в делах управления. Но противоречия все же сохранялись, особенно давая себя знать в военной прослойке, где сталкивались интересы воинов прежних формирований — яя и мюселлем — и новых войск — янычар и тимариотской кавалерии, сипахи. Борьба шла за тимары и связанные с ними доходы, а вместе с ними за положение в феодализировавшемся османском обществе. Муса удержался на троне всего около четырех лет. За это время он успел совершить опустошительный поход по землям Сербии, захватить у

византийцев и разорить Фессалонику. Любопытно, что город этот оборонял вместе с византийцами сын покойного Сулеймана — Орхан. Когда он попал в плен, его ослепили. Несколько позже Муса, собрав значительное войско, задумал захватить Константинополь. Когда войска Мусы приблизились в 1411 г. к городу, император решил обратиться за помощью к младшему брату Мусы, Мехмеду, который прочно обосновался в Анатолии. Византийский флот помог войску Мехмеда переправиться к стенам Константинополя. Несколько стычек не принесли успеха ни одному из противников, но Мехмед вынужден был вернуться в свои анатолийские владения, ибо им грозила опасность со стороны захватившего власть в Айдынском бейлике Джунейда Измироглу. Когда безопасность его земель была вновь обеспечена, Мехмед, заключив союз с сербским князем, вновь начал борьбу против Мусы. Ему удалось тайно привлечь на свою сторону некоторых сановников и военачальников брата. Открыто перешел на сторону Мехмеда турецкий наместник Фессалии. Войска Мехмеда подошли к Эдирне, но гарнизон города не принял предложения о сдаче. Наконец в 1413 г. войска Мехмеда и Мусы встретились в долине Марицы. Муса был разбит, потерял в сражении руку и бежал в Валахию, где его скоро постигла смерть (по другим сведениям, он был взят в плен и умерщвлен по приказу брата). Так или иначе, но кровопролитная междоусобица закончилась воцарением Мехмеда. Султан Мехмед I смог вернуть власть османов над их прежними владениями в Румелии и Анатолии. Он предпочитал мирные отношения с Византией и даже возвратил императору Фессалонику и ряд городов, в свое время занятых Мусой. Мехмед тратил значительные средства на укрепление границ, возведение пограничных крепостей и строительство общественных зданий, в том числе мечетей в больших городах Османского государства. В декабре 1421 г. он умер в Эдирне от апоплексического удара. Пора его царствования была отмечена войнами и внутренними восстаниями. К 1415 г. Мехмеду I удалось восстановить власть османов почти во всех анатолийских бейликах. Лишь самый крупный из них, Караман, не отказался

от своей независимости, и Мехмеду I пришлось в 1415 г. заключить мир с караманским беем. В 1416 г. султан вел военные действия против венецианцев, которые захватили ряд принадлежавших византийцам земель. Это была в основном война на море, а флот султана был довольно слаб. Наиболее значительное морское сражение турок с венецианцами произошло недалеко от Дарданелл и закончилось поражением османской флотилии. 25 турецких кораблей были захвачены венецианцами, которыми командовал Лоредано. По приказу Лоредано их экипажи были повешены на реях. Другие морские операции также не принесли туркам успеха. В результате Мехмеду I не удалось извлечь никаких выгод из войны против Венеции, султан вынужден был пойти на заключение мира.

Опустошительные походы Тимура и десятилетняя борьба за власть между сыновьями Баязида привели к полному разорению большинства малоазийских земель. Сельское хозяйство и ремесла пришли в упадок, а население городов и сел испытало неисчислимые беды и страдания. Особенно тяжким оказалось положение населения в Западной Анатолии, где беи Сарухана, Ментеше и Айдына принуждали своих крестьян к участию в войнах, которые вели претенденты в период междоусобицы. К тому же многие области Западной Анатолии пострадали от военных походов айдынского бея Джунейда, весьма воинственного правителя, долгое время действовавшего в поддержку одного из претендентов на престол — Сулеймана. Когда же Мехмед I укрепился на престоле, он в 1414—1415 гг. восстановил на этих землях свою власть. Крестьяне не имели покоя, с трудом обрабатывали свои поля в короткие промежутки затишья между набегами и сражениями, никогда не зная, удастся ли собрать урожай и кому он достанется. Недовольство крестьянства и трудового люда городов вылилось в восстание, одно из наиболее значительных в истории Османской империи. Восстание подготовил и возглавил суфийский шейх Бедреддин, который при Мусе занимал должность кадиаскера (главного войскового судьи) Румелии, а после победы Мехмеда I был сослан в Западную Анатолию. Изник, где

поселился Бедреддин, был расположен в местах, больше других пострадавших от военных бедствий последних лет. Весной 1416 г. шейх, воспользовавшись трудным для Мехмеда I умиротворением беев в Анатолии и его неудачной войной с Венецией, решил поднять крестьян против султана и его сановников. Он разослал своих учеников-мюридов в их родные края, чтобы развернуть агитацию в пользу восстания. Особую активность проявили два ученика шейха — крестьянин Бёрклюдже Мустафа и дервиш Торлак Кемаль. Первый из них собрал армию, по разным источникам, от 2 тыс. до 10 тыс. человек. Центром этого очага восстания стала гора Стилярий на полуострове Карабурун, примерно в 60 километров от Измира. Другой очаг возник к северо-востоку от Измира, где агитировали Торлак Кемаль и его приверженцы. Они сумели собрать под свои знамена около 7 тыс. крестьян, доведенных до отчаяния бесконечными поборами и грабежами. Шейх Бедреддин и его ближайшие сподвижники проповедовали аскетизм, идеи социального равенства, взаимного уважения различных религий. Сам Бедреддин несколько лет провел в странствиях по Анатолии, побывал в Иране и Египте, был знаком с жизнью ряда христианских государств. Учение Бедреддина было своеобразной смесью суфийской мистики, мессианских надежд мусульман-шиитов, а также ряда идей, заимствованных у христианства. Не случайно оно нашло поддержку у населения Румелии и Западной Анатолии, где мусульмане и христиане уже длительное время соседствовали и смешивались, образуя этнически разнородное население городов и сел. Сам шейх Бедреддин пользовался популярностью в массах благодаря его горячей проповеди социальной справедливости. Бедреддин выдвигал идеи, резко отличавшиеся от догматов суннизма — течения в исламе, которое заняло господствующее место в Османском государстве. Он, в частности, утверждал наличие у человека свободы воли, права выбора между добром и злом. Эти еретические мысли сочетались у шейха с особенно крамольной для суннитского духовенства идеей равенства мусульман и немусульман. Указанная черта мировоззрения Бедреддина

привлекла в ряды его последователей часть христианского населения Западной Анатолии. Особенно притягательными были для тысяч крестьян разных вероисповеданий лозунги уравнительного коммунизма, которые выдвинул Бёрклюдже Мустафа. Историк Дука писал, что он, «кроме жен, провозгласил все общим: и пищу, и одежду, и запряжки, и пашни». Пропагандируя общность имущества, Бёрклюдже убеждал: «Я пользуюсь твоим домом как своим, ты моим домом как своим, кроме женщин». Он страстно призывал к аскетическому образу жизни.

Лозунги общности имущества и социального равенства были направлены против устоев Османского государства. Такие лозунги не были новыми на Востоке, ими не раз вдохновлялись участники антифеодальных выступлений в Ираке, Иране, Средней Азии. Но в государстве османов они впервые были выдвинуты в период восстания под руководством шейха Бедреддина. Когда Мехмед I узнал о начавшемся на западе его владений восстании, он вначале не оценил должным образом его масштабы и исходящую от него опасность. Санджак-бею Сарухана было приказано жестоко покарать еретиков. Однако повстанцы дважды разгромили брошенные против них отряды санджак-бея. Победы вдохновили их, и они готовы были двинуться в другие территории Анатолии. Но руководители восстания, в частности Бёрклюдже Мустафа, медлили. Тем временем Мехмед I собрал во Фракии и Западной Анатолии большую армию и направил ее против повстанцев. Командовать ею он поручил опытному военачальнику великому везиру Баязид-паше. Развернулись упорные бои. Войска султана имели большое преимущество в численности и вооружении, но повстанцы дрались отважно. В их рядах было немало женщин, воевали порой и дети. Но все же султанская армия взяла верх. Первыми были разгромлены отряды Бёрклюдже Мустафы. Сам он и часть его ближайших сподвижников попали в плен; Их подвергли жесточайшим пыткам, требуя отказаться от еретических убеждений. Но все они предпочли предательству мучительную казнь. Самого Бёрклюдже Мустафу возили по улицам Эфеса (тур. Сельчук) на верблюде,

привязанным к кресту. Умирал Бёрклюдже Мустафа мужественно, предания о храбром защитнике трудового люда долгое время ходили в народе. Вскоре после казни Бёрклюдже Мустафы войска Баязид-паши были переброшены в район действий отрядов Торлака Кемаля. И здесь упорные кровопролитные бои завершились поражением повстанцев. ТорлакКемаль попал в плен и был повешен. Войска Баязид-паши повсеместно уничтожали не только самих повстанцев, но и всех заподозренных в ереси. Не щадили победители даже стариков, женщин и детей. Но огонь восстания потушить полностью не удалось.

Весной 1416 г. шейх Бедреддин попытался заручиться поддержкой бея Айдына Джунейда, правителя Кастамону, Исфендияра, и валашского воеводы Мирчи. Однако, побывав в Кастамону и Валахии, Бедреддин убедился, что может рассчитывать лишь на силы своих приверженцев. Добравшись до района Силистры, шейх нашел пристанище в глухих чащах Дели Орман и начал отсюда призывать народ продолжить восстание. Идеи Бедреддина нашли особенно много сторонников в районе Старой Загоры, находившейся недалеко от султанской столицы — Эдирне. Когда шейх прибыл в эти края, вокруг него собралось несколько тысяч людей, готовых к действию. К повстанцам примкнуло некоторое число тимариотов, потерявших свои владения после воцарения Мехмеда I. Султан направил против восставших войска под командованием того же Баязид-паши, переброшенные в Румелию из Западной Анатолии. Б первом же серьезном бою отряды Бедреддина потерпели поражение, а сам шейх вновь укрылся в чащах Дели Орман. К нему стали стекаться приверженцы, но вскоре Бедреддин был схвачен. Его предани тимариоты, когда им стало ясно, что у восставших нет шансов на успех. По приговору духовного суда шейх в декабре 1416 г. был повещен. Вдохновленное его идеями восстание длилось около десяти месяцев. Султану понадобилось много времени и сил, чтобы подавить его. Восстание шейха Бедреддина, несмотря на его поражение, оставило заметный след в средневековой истории Турции,

знаменовало начало борьбы крестьянства Османской империи против жестокой феодальной эксплуатации.

Годы правления Мехмеда I были отмечены и отголосками династической борьбы. Трижды (в 1414—1415 гг. ив 1421 г.) против него поднимал в Румелии восстание человек, которого одни источники считают сыном султана Баязида — Мустафой, вопреки официальной версии не погибшим в битве под Анкарой, а другие — самозванцем, лже-Мустафой. Скорее всего бунтовщик действительно был братом Мехмеда I, ибо, когда Мустафа после одного из своих неудачных выступлений против султана нашел убежище в византийской столице, Мехмед I некоторое время даже выплачивал на его содержание во владениях императора (Мустафа и его свита некоторое время находились и на острове Лемнос) 300 тыс. акче. Византийский император предлагал Мехмеду I выделить Мустафе часть его владений, но султан ответил решительным отказом. Поддерживали Мустафу чаще всего те самые местные беи, которые прежде участвовали в междоусобной борьбе сыновей Баязида. Мустафа опирался также на поддержку императора Византии, валашского господаря и бывшего измирского бея Джунейда, ставшего к тому времени санджак-беем в Никополе (тур. Никеболу). Последнее его выступление окончилось неудачей, и Мустафе пришлось вновь укрыться во владениях императора. Мехмед I в назидание бунтовщикам разорил валашские земли. В 1420 г. султан вернул себе ряд городов в районе Измитского залива, которые после Анкарской битвы попали под власть византийцев.

Когда в мае 1421 г. султан Мехмед I после длительной болезни скончался, известие о его смерти приближенные сохраняли в тайне 40 дней, ожидая прибытия в столицу наследника — его сына Мурада. Они опасались выступления Мустафы в качестве претендента на престол. Новому султану, Мураду II, пришлось все же начать свое правление с борьбы против Мустафы, выдвинувшего притязания на трон. На этот раз Мустафе удалось установить контроль над частью румелийских владений османов.

Затем он сделал попытку вторгнуться в Анатолию. Армии Мустафы и Мурада II сошлись на берегу реки Улубад недалеко от Бурсы. Произошло это весной 1422 г. Мустафа не решился начать сражение, опасаясь предательства поддерживавших его беев. Он тайно бежал из своего лагеря, после чего его войско было разбито Мурадом П. Для поимки Мустафы султан отправил отборный отряд. Бунтовщик был схвачен, доставлен в Эдирне, где и был повешен по приказу султана. Труп его долго оставался на виселице для устрашения непокорных. Мустафа был казнен как простой смертный, его принадлежность к династии Мурад II не признал. Борьба Мустафы за престол отражала в то же время борьбу различных социальных групп в османском обществе за земельные владения. Опорой Мустафы были яя и мюселлемьг, тогда как султан опирался на тимариотов, сипахи, янычар и высших сановников империи. Затяжной характер борьбы Мустафы за престол свидетельствует о значительности социальных противоречий внутри феодализировавшегося османского общества той поры. Восстания Мустафы создали благоприятную обстановку для сепаратистских действий беев Западной Анатолии. Джунейд сумел восстановить свою власть в Айдынском бейлике, вернул себе самостоятельность бей Ментеше, начали действовать более независимо от султана и некоторые другие беи Западной Анатолии. Понадобилось немало времени для восстановления власти султана в этих районах. В 1424—1426 гг. вновь покорились Айдын и Ментеше, Джунейд был казнен. Была восстановлена власть османской династии и в бейликах Гермиян, Сарухан и Хамид.

После этого у османских султанов оставалось два значительных соперника — бейлик Караман в Анатолии и Византия на западе. Таким образом, в 20-х годах XV в. Османское государство в целом оправилось от последствий нашествия Тимура. Дальнейшая экспансия султанов, восстановление и укрепление экономического и военного потенциала турецкого государства создали предпосылки для его скорого превращения в могущественную империю Средневековья.

Поиск по сайту: