Аммиан Марцеллин

Аммиа́н Марцелли́н (лат. Ammianus Marcellinus; около 330, Антиохия, Римская империя — после 395, вероятно, Рим) — древнеримский историк. Участвовал в войнах Рима с персами в середине IV века, также служил в западной части Империи. По происхождению сирийский грек, однако своё единственное произведение, «Деяния», написал на латыни. Сохранившаяся часть исторического труда (книги XIV—XXXI) охватывает период 353—378 годов, вообще же повествование начиналось с правления императора Нервы (96 год н. э.). Аммиана Марцеллина иногда характеризуют как последнего крупного римского[1] или вообще античного историка[2].

Подобно многим другим авторам античной эпохи, Аммиан Марцеллин оставил о себе достаточно скудную информацию, содержащуюся в его единственном дошедшем до нас сочинении. Другими источниками, из которых можно извлечь сведения о жизни и творчестве Аммиана, являются письма двух его современников — известного греческого ритора Либания[3] и римского общественного деятеля и оратора Квинта Аврелия Симмаха[4].

Происхождение

Дата рождения Аммиана Марцеллина точно не установлена. Исследователи выводят её косвенным путём и при этом, естественно, весьма приблизительно. Самая ранняя дата рождения Аммиана, встречающаяся в литературе, — 325 год[5]. Наиболее поздним вероятным годом рождения Аммиана Марцеллина считается 335 год[6][7][8]. Ряд авторов приводит дату 332[9] или 333 год.[10]. Иногда вместо конкретной даты указывается какой-либо период: например, с 325 по 330 гг.[11] или с 327 по 334гг.[12] В большинстве же работ, затрагивающих данную проблему, используется средняя дата — 330 год[13][14][15][16][17][18][19][20][21][22][23][24].

Наиболее важной для определения даты рождения Аммиана является его фраза, в которой он говорит о себе и своих товарищах, посланных с магистром конницы Урсицином на Восток: «Старшие из нашей группы получили повышение по службе и были назначены на командные должности в армии; нам же, младшим, было приказано следовать за ним [Урсицином] для выполнения различных поручений, которые он на нас возложит» (provectis e consortio nostro ad regendos milites natu maioribus, adulescentes eum sequi iubemur, quicquid pro re publica mandaverit impleturi)[25]. Из современных Аммиану Марцеллину источников следует, что словом «adulescens» римляне в IV веке н. э. обозначали молодых людей в возрасте около 20 лет. Так, Евтропий пишет о юном Гнее Помпее, которому был 21 год (quem adulescentem Sulla atque annos unum et viginti natum cognita eius industria exercitibus praefecerat)[26], и об Октавиане, который был «юношей 18 лет от роду» (adulescens annos X et VIII natus)[27]. Таким образом, Аммиан, указывая, что в 357 году он был «adulescens», даёт основание отнести дату его рождения к середине — второй половине 330-х годов.

Следует отметить ещё одну деталь, связанную с происхождением Аммиана Марцеллина. Хотя его сочинение написано на латинском языке, всё же он был греком, о чём сам неоднократно упоминает на страницах «Деяний»[28]. Хотя Аммиан по своему происхождению являлся греком, его следует признать настоящим римским патриотом, сторонником усиления могущества империи во всех его проявлениях и формах любой ценой (даже путём поголовного и беспощадного уничтожения враждебных народов[29].

Судя по всему, предки Аммиана Марцеллина были выходцами из малоазийской этнической среды, поскольку антропоним «Аммиан» является теоморфным, происходящим от имени богини-матери Аммы, культ которой был распространён в Анатолии (особенно во Фригии[30]), с добавлением латинского суффикса -an-, часто используемого для образования имён в латинской антропонимике[12]. Таким образом, этимология имени «Аммиан» указывает на то, что автор «Деяний» был потомком коренного эллинизированного населения Малой Азии.

Древняя римская дорога в Сирии, связывавшая Антиохию с Халкидой

Местом рождения Аммиана Марцеллина, как следует из упомянутого выше письма Либания, являлась Антиохия Сирийская[31] — один из крупнейших городов римского Востока и важный торгово-ремесленный центр. Какой-то дополнительной информацией о детских и юношеских годах Аммиана мы не располагаем. Ясно лишь, что он был представителем провинциальной аристократии, так как сам себя называл «insuetus ingenuus»[32]. Об аристократическом происхождении Аммиана говорит и его презрительное отношение к популярным в Риме «незнатным и никому неизвестным проходимцам» (subditicios ignobiles et obscuros)[33], а также явно имеющие автобиографический характер жалобы на отсутствие в Риме достойного уважения к «новому человеку благородного сословия» (honestus advena)[34]. Именно по причине своего благородного происхождения Аммиан Марцеллин смог получить хорошее образование, что и позволило ему в будущем стать выдающимся писателем-историком.

Служба в армии

В 354 году Аммиан уже являлся одним из протекторов-доместиков (лат. protector domesticus). Протекторы составляли элиту позднеримской армии и были приближены к императору. Это, во-первых, позволило Аммиану быть в курсе всех важнейших государственных дел и, во-вторых, получить отличную военную подготовку и прекрасно разбираться в военном деле. За год до этого, в 353 году, он, по указанию императора Констанция II был прикомандирован к магистру конницы Урсицину, вызванному из Нисибиса и направленному в Антиохию для расследования обстоятельств, связанных с делом о возможной государственной измене[35]. С этого момента судьба Аммиана на несколько лет оказалась тесно связанной с Урсицином, а через последнего — и с важными событиями в истории Римской империи.

Изображение Шапура II на золотой монете

С 353 по 359 год Аммиан Марцеллин в составе свиты Урсицина находился сначала в Антиохии, а затем в западной части Империи — в Италии[36] и Галлии[37]. В 357 году Аммиан вместе с Урсицином возвращается на Восток[38]. Здесь их настигло известие о начале похода Шапура II против Рима. Аммиану было поручено важное и довольно опасное разведывательное задание: используя своё знакомство с сатрапом Кордуэны Иовинианом («Он втайне был на нашей стороне» — пишет о нём Аммиан[39]), Аммиан должен был раздобыть точные сведения о том, что предпринималось со стороны персидской армии[40]. Дальнейшее участие Аммиана Марцеллина в кампании 359 года заключалось в его присутствии в римской крепости Амиде, осаждённой персидскими войсками. Как следует из слов самого Аммиана, он был одним из организаторов обороны[41].

Крепостные укрепления Амиды, построенные Констанцием II незадолго до осады Амиды 359 года

С крепостных стен он неоднократно наблюдал появление у городских укреплений некоторых командиров вражеского войска, в том числе хионитского царя, его сына, а также самого Шапура Великого[42], что дало ему возможность достаточно подробно описать их внешний облик.

Во время взятия Амиды персами Аммиану чудом удалось спастись, и он, преодолев ряд трудностей и опасностей, добрался до Мелитены, где в это время находился и Урсицин. Таким образом, Аммиан воссоединился со свитой своего командира и уже вместе с нею прибыл в родную Антиохию[43].

Где жил и чем занимался Аммиан после завершения кампании 359 года, точно неизвестно, и сам он об этом умалчивает. По мнению известного исследователя творчества Аммиана Марцеллина Э. Томпсона, все эти годы будущий историк находился в одном из римских пограничных гарнизонов в Северной Месопотамии, на территории которой продолжались боевые действия[44].

Изображение Юлиана Отступника на бронзовой монете

В 363 году император Юлиан предпринимает новую военную акцию — поход за Евфрат, в котором участвовал и Аммиан Марцеллин. Сам историк, в отличие от похода 359 года, практически ничего не говорит о своей роли в описываемых событиях; соответственно, о том, что происходило непосредственно с Аммианом во время кампании 363 года, ничего конкретного сказать невозможно. Ясно лишь, что он находился в составе боевых частей римской армии и принимал непосредственное участие в событиях, о которых рассказывает. Можно сделать вывод, что в составе римского войска Аммиан побывал в западных (пограничных с империей) районах Персии, пройдя значительный отрезок долины Евфрата (от впадения в него реки Аборы до канала, соединяющего Тигр и Евфрат в районе Ктесифона) и достаточно длинный путь по левому берегу Тигра (в северном направлении от Ктесифона). Возможно, Аммиан лично присутствовал в палатке Юлиана в последние часы жизни императора[45].

Частная жизнь

После персидского похода Юлиана Аммиан Марцеллин, скорее всего, покинул военную службу и вёл частную жизнь[46][47][48][49]. Известно о его путешествии по Египту[50], во время которого он посетил Александрию[51] и Фивы[52], Пелопоннесу, где историк смог наблюдать последствия разрушительного землетрясения, произошедшего, по его словам, за двенадцать дней до августовских календ в первый год консульства Валентиниана и Валента, то есть 21 июля 364 года[53], Фракии[54], где Аммиан побывал на месте сражения между римлянами и вестготами под Салицием, произошедшее незадолго до битвы при Адрианополе. Определённо можно сказать, что в 371 году Аммиан Марцеллин находился в Антиохии, где ему пришлось пережить настоящую волну террора, захлестнувшую римский Восток при императоре Валенте[55].

Следующий, и последний период жизни Аммиана связан с городом Римом. Дата переезда историка из Антиохии в Рим также точно не известна. Во всяком случае, в 383 году он уже был в Риме и подвергся репрессиям, направленным против иностранцев[56], во время голода, имевшего место в том же году[57][58]. О непростой судьбе Аммиана в начальный период проживания в Риме говорят его острые выпады против римской аристократии, с презрением и крайним высокомерием отнесшейся к хотя и весьма образованному, но всё же — чужаку-иноземцу и провинциалу, каковым являлся в их глазах Аммиан Марцеллин[59].

Вероятно, в начале 390-х годов, живя уже в Риме, Аммиан Марцеллин уже написал значительную часть своего труда[23][60][61]. Дата полного завершения работы над «Деяниями», как и год смерти историка, точно не установлена. Если первую из них можно попытаться вывести, исходя из ряда указаний автора на некоторые события, то о последней можно только догадываться. Так, судя по некоторым данным, содержащимся в «Деяниях», книга XXIX была написана не ранее 394—395 годов[57][60][62] и не позднее 397 года[57][60][63][64]. Следовательно, книги XXX и XXXI были написаны вскоре после 397 года, то есть либо в самом конце IV, либо в самом начале V века. Этим же временем — рубежом IV—V веков — можно датировать и смерть Аммиана Марцеллина.

Сочинение Аммиана Марцеллина

Название

В исторической науке оно так и не нашло общепризнанного названия. Чаще всего и, видимо, правильнее всего труд Аммиана называют «Деяния» (лат. Res gestae, иногда переводится как «История»). Существует также более полное и точное название — «Деяния в тридцати одной книге» (Rerum gestarum libri XXXI). Это название (Rerum gestarum libri) употребил по отношению к сочинению Аммиана Марцеллина раннесредневековый римский ритор из Цезареи Мавретанской начала VI века Присциан в своих «Грамматических наставлениях», и оно стало господствующим. В то же время при переводах работы Аммиана на европейские языки её название, как правило, изменялось. Так, в немецких переводах «Деяния» получили название «Римская история» (Römische Geschichte); при переводе труда Аммиана на французский и итальянский языки он стал называться соответственно «Histoire» и «Storia», то есть просто «История», как и в русском переводе.

Структура

Первоначально «Деяния» состояли из тридцати одной книги и охватывали период с 96 по 378 год: от прихода к власти императора Нервы (96—98) до смерти Валента в 378 году. Однако до нас дошли только последние 18 книг «Деяний» (XIV—XXXI), в которых описываются события 353—378 годов, от подавления восстания Магненция до битвы при Адрианополе.

В целом структура, хронологические рамки и содержание сохранившихся книг выглядят следующим образом[65]:

Содержание XIV-XXXI книг «Деяний»[показать]

Экскурсы

В целом Аммиан Марцеллин следует анналистической манере, излагая события в их хронологической последовательности. Однако, как типичный представитель античной историографии, при написании своего труда Аммиан придерживался веками складывавшихся традиций. Одной из них являлось введение в исторические произведения экскурсов — отступлений от основной темы повествования (в данном случае — политической истории Римского государства), подчиненных отдельному сюжету, значительных по объему и посвященных какому-либо вопросу, не относящемуся непосредственно к описываемым в «Деяниях» событиям[66]. Содержащиеся в «Деяниях» экскурсы условно можно разбить на следующие группы:

географо-этнографические экскурсы — описания отдельных географических объектов, стран, регионов и народов: Бригантинского озера[67], Галлии[68], Амиды[69], Египта[70], провинций Востока[71], сарацинов[72], Персии[73], Фракии и Понта[74], гуннов и аланов[75], а также нравов жителей города Рима[76].

экскурсы естественнонаучного характера: о землетрясениях[77], о чуме [78], о солнечных и лунных затмениях[79], о радугах[80], о военных машинах[81], о происхождении жемчуга[82], о високосном годе[83].

религиозно-философские экскурсы: о судьбе[84], о способах предсказания будущего[85], о магах[86].

биографические экскурсы — посвященные личностям римских императоров: цезаря Галла[87], Констанция II [88], Юлиана Отступника[89], Иовиана[90], Валентиниана I[91], Валента[92].

Некоторые содержащиеся в «Деяниях» крупные экскурсы могут включать в себя несколько более мелких; так, например, в экскурсе, посвящённом Персии[93], можно выделить следующие экскурсы:

Третья страница «Деяний» издания Аккурзия (Аугсбург, 1533 год). На странице — посвящение аугсбургскому купцу Антону Фуггеру.

об истории Персии[94];

о ядовитых подземных испарениях[95];

о взятии Селевкии войсками Луция Вера[96];

о магах[86];

о «мидийском масле»[97];

о серах[98];

о быте и нравах жителей Персии[99].

Речи и письма

Следуя традиции, Аммиан включает в текст речи персонажей и письма, но их число невелико (в сохранившейся части 3 письма и 12 речей). Это переписка между персидским царём Шапуром II и императором Констанцием[100], а также письмо Юлиана к Констанцию[101]. Четыре речи в сохранившейся части сочинения произносит Констанций[102], шесть — Юлиан[103], и две — Валентиниан[104].

Литературный стиль Аммиана Марцеллина

Язык «Деяний» отличается чрезвычайной витиеватостью, риторичностью и выдержан в духе так называемого азианского красноречия, весьма популярного в античной литературе IV века н. э. (в таком же стиле выдержаны, например, сочинения Юлиана Отступника). Следует также иметь в виду, что своё произведение Аммиан Марцеллин писал не для читателей, а для слушателей, и потому подобные риторические «излишества» имели своей целью угодить вкусам публики, что, как следует из упомянутого выше письма Либания, Аммиану удалось. В силу этих обстоятельств чтение сочинения Аммиана Марцеллина в оригинале, а тем более его перевод сопряжены со значительными трудностями, и зачастую не совсем понятно, что именно хочет сказать автор в том или ином случае. В энциклопедическом словаре Фридриха Любкера язык Аммиана охарактеризован как «пытка для читателя»[105]. Кроме того, латинский язык окончательно так и не стал для Аммиана Марцеллина родным, в связи с чем в «Деяниях» содержится много грецизмов, а также грамматических и синтаксических конструкций, несвойственных для классического латинского языка, что ещё более затрудняет восприятие и изучение «Деяний» как литературно-исторического произведения.

Известно также, что в Риме Аммиан публично читал свое сочинение, причём, по всей видимости, реакция была далеко не однозначной. Так, Либаний в одном из своих писем отмечает, что Аммиан Марцеллин имел среди публики определённый успех[106]. В то же время сам автор говорит о критиках своего исторического сочинения (examinatores contexendi operis), недовольных отсутствием в нём важных, по их мнению, но на самом деле — абсолютно незначительных деталей[107]. Чуть ниже Аммиан добавляет, что, несмотря на это, он не собирается придавать значения «невежеству простаков» (inscitia vulgari)[108].

Источники Аммиана Марцеллина

Отдельную проблему, уже давно занимающую многих, особенно зарубежных учёных, изучающих творчество Аммиана Марцеллина, представляет вопрос о его источниках[109][110][111][112][113][114][115]. Это обусловлено прежде всего тем, что Аммиан в силу объективных причин (будучи практически последним по времени античным автором) имел возможность использовать при написании «Деяний» труды всех (или почти всех) греческих и римских писателей, и эту возможность историк, безусловно, широко использовал. В отличие от многих других авторов, Аммиан очень редко называет источник своей информации по тому или иному вопросу, что усложняет и без того трудную задачу исследователей. Почти все называемые им авторы жили задолго до Аммиана, и его круг чтения прежде всего показывает уровень его образованности, а не является источником в узком смысле.

Использованных Аммианом авторов условно можно разделить на две группы: 1) те, чьи имена называет он сам, и 2) те, чьи сочинения он использует без какого-либо упоминания об авторе. Без каких-либо уточнений Аммиан ссылается на «землеописания»[116], «летописи»[117], «писателей, изучающих устройство неба»[118], «физиков»[119], «теологов»[120], книги по физиогномике[121] и пословицы[122].

Называемые самим историком греческие авторы:

поэты Гомер[123], Гесиод[124], Феогнид[125], Симонид[126], Вакхилид[127], Менандр[128], Арат[129],

философы Анаксимандр[130], Пифагор[131], Гераклит[132], Анаксагор[133], Сократ[134], Демокрит[135], Платон[136], Аристотель[137], Эпикур[138] Плотин[139],

историки и географы Гекатей[140], Геродот[141], Фукидид[142], Феопомп[143], Эратосфен[140], Тимаген[144], Птолемей[140], Юба[145],

ученые Метон[146], Эвктемон[146], Гиппарх[146], Архимед[146], Дидим[147],

ораторы Тисий [138], Горгий[138], Исократ[148], Демосфен[149].

Любимым латинским автором был Цицерон, которого Аммиан часто цитирует[150]. Также упоминаются Катон Цензор[124], Луцилий[151], Вергилий [152], Саллюстий[153], переведенные с этрусского «Книги Тагета и Вегоны»[154], и цитируются без упоминания имени Овидий[155] и Плавт[156]. Кроме того, Аммиан с грустью говорит, что некоторые его современники читают только Ювенала и Мария Максима[157].

Аммиан также читал надписи на галльских памятниках, сообщающие о подвигах Геракла[158], и проявляет интерес к египетским иероглифам[159], выписав из книги Гермапиона греческий перевод надписи на обелиске[160]. Аммиан даже считал, что Иисус в «возвышенном полёте своих речей» черпал из египетской мудрости[161].

Писателей, которых Аммиан не упоминает, но на чьи труды, вероятно, опирается, выявить зачастую достаточно трудно. С большой долей уверенности сюда можно отнести Юлия Цезаря[162], Страбона, Тита Ливия, Плиния Старшего, Лукана, Плутарха, Тацита, Юлия Солина[163], Руфа Феста, и, возможно, ряд других авторов.

При написании недошедших до нас первых тринадцати книг (по крайней мере, для книг с I по XII) Аммиан использовал почти исключительно письменные источники, поскольку речь в утраченных книгах его произведения шла о событиях, очевидцев и участников которых ко времени написания «Деяний» уже не было в живых. В сохранившейся же части «Деяний» значительная (если не преобладающая) часть информации имеет своим источником либо автопсию самого Аммиана[164], либо сведения, полученные им от информаторов, которых он не называет.

К современным событиям источникам относится ссылка на «Антиохийскую речь» императора Юлиана[165]. О материалах из императорских архивов Аммиан отзывается неодобрительно, обращая внимание на их недостаточность[166] и на лживость эдикта Констанция о битве под Аргенторатом[167]

Рукописи «Деяний» и научные издания

Схема взаимосвязей между рукописями и ранними изданиями «Деяний» (по В. Гардтхаузену)[168]

Схема взаимосвязей между рукописями и ранними изданиями «Деяний» (по Ч. Кларку)[169]

Как отмечают А. П. Каждан и М. фон Альбрехт, рукописная традиция сочинения Аммиана Марцеллина небогата. Известно только два независимых друг от друга манускрипта, содержащих текст «Деяний» (причём первые XIII книг утрачены), — Ватиканский кодекс 1873 (так называемая Фульдская рукопись) IX века[170], найденная ещё в начале XV века Поджо Браччолини в Фульдском монастыре в Германии, и Херсфельдская рукопись (которая заканчивалась 9 главой XXX книги), о существовании которой знал тот же Браччолини, не сумевший, однако, её получить[171]. В конце концов, в 1875 году было обнаружено шесть листов Херсфельдской рукописи («Марбургские фрагменты»), из которых следовало, что она была переписана в X веке[172].

Ватиканский кодекс 1873 лежит в основе всех остальных сохранившихся на сегодняшний день манускриптов, содержащих текст «Деяний»[173]:

Codex Vaticanus 1874

Codex Vaticanus 2969

Codex Vaticanus 3341

Codex Parisius 5819

Codex Parisius 5820

Codex Parisius 5821

Codex Parisius 6120

Codex Florentinus

Codex Reginae 1994

Codex Venetus 388

Codex Petrinus

Codex Urbinas 416

Codex Malatestanus

Первое издание «Деяний» было осуществлено в Риме в 1474 году Анджело Сабино (так называемое editio princeps). Затем текст «Деяний» неоднократно публиковался на протяжении XVI—XVII веков. Из изданий этого периода следует отметить предпринятое Сигизмундом Гелением и вышедшее в Базеле в 1533 году, поскольку оно в значительной мере было основано на недошедшем до нас Херсфельдском манускрипте, более близком к архетипу, чем другие[171][174].

Первое критическое издание «Деяний» вышло в свет в 1636 году под редакцией Генриха Валезия; затем «Деяния» неоднократно переиздавались, но при этом публикуемый текст не претерпевал существенных изменений по сравнению с вариантом, изданным Валезием[175].

В 70-х гг. XIX века — впервые после перерыва более чем в два столетия — немецкими учеными Ф. Эйссенхардтом и В. Гардтгаузеном были осуществлены новые критические издания «Деяний»[176][177]. Последнее академическое издание сочинения Аммиана Марцеллина было организовано В. Зейфартом[178].

В России труд Аммиана Марцеллина был издан в начале XX века[179]. Это — единственный на сегодняшний день полный перевод «Деяний» Аммиана Марцеллина на русский язык. На рубеже XX—XXI веков он неоднократно переиздавался[180].

Поиск по сайту: