БОДУЭН ДЕ КУРТЕНЕ И КАЗАНСКАЯ ЛИНГВСИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА

И. А. Бодуэн де Куртенэ был создателем и многолетним руководителем Казанской лингвистической школы (1875—1883), в состав которой входили:

ü учёный с мировым именем Николай Вячеславович Крушевский,

ü Василий Алексеевич Богородицкий,

ü А.И. Анастасиев,

ü Александр Иванович Александров,

ü Н.С. Кукуранов,

ü П.В. Владимиров,

ü а также Василий Васильевич Радлов,

ü Сергей Константинович Булич,

ü Кароль Ю.

ü Аппель.

КЛШ не обладала цельностью, поэтому Казанский лингвистический кружок.

К основным принципам Казанской школы относятся:

ü строгое различение звука и буквы;

ü разграничение фонетической и морфологической членимости слова;

ü недопущение смешивания процессов, происходящих в языке на данном этапе его существования, и процессов, совершающихся на протяжении длительного времени;

ü первоочередное внимание к живому языку и его диалектам, а не к древним памятникам письменности;

ü отстаивание полного равноправия всех языков как объектов научного исследования;

ü стремление к обобщениям (особенно у И.А. Бодуэна де Куртенэ и Н.В. Крушевского);

ü психологизм с отдельными элементами социологизма.

Наиболее выдающимся среди представителей Казанской школы был крупный русско-польский учёный Николай Вячеславович Крушевский (1851—1887). Короткая, но плодотворная научная деятельность принесла ему мировую известность. Он состоял в переписке со многими языковедами, в том числе с Ф. де Соссюром. Ему была присуща устремлённость прежде всего к глубоким теоретическим обобщениям, к открытию законов развития языка.

Основной закон языка он усматривал в “соответствии мира слов миру мыслей”. Н.В. Крушевский следовал основным принципам естественнонаучного подхода к языку и сочетал этот подход с индивидуально-психологическим. Он верил в непреложность фонетических законов, призывая к изучению в первую очередь современных языков, дающих больше материала для открытия разнообразных законов. Ему принадлежит разработка бодуэновской идеи о переинтеграции составных элементов слова в результате процессов переразложения и опрощения основы.

Словообразование он квалифицирует как стройную систему одинаково организованных типов слов, соотносящихся с типами обозначаемых ими понятий.

Им различались два вида структурных отношений между языковыми единицами — ассоциации по сходству и ассоциации по смежности (ассоциативные и синтагматические отношений у Ф. де Соссюра, парадигматические и синтагматические отношения у Л. Ельмслева, отношения селекции и отношения комбинации у Р.О. Якобсона).

Его основные работы: “Очерк науки о языке” (1883), “Очерки по языковедению. Антропофоника” (1893, посмертно).

Наиболее типичным представителем Казанской школы был крупный языковед Василий Алексеевич Богородицкий (1857—1941) Он определял язык как наиболее совершенное средство обмена мыслями и как орудие мысли, как показатель классифицирующей деятельности ума и в силу “одинаковости понимания” служащее объединению людей “к общей деятельности”, как “социологический фактор первейшей важности”. Исследовательская и преподавательская деятельность В.А. Богородицкого протекала в области общего, индоевропейского, романского и германского, тюркского языкознания.

Он создал при Казанском университете первую в России лабораторию экспериментальной фонетики, начавшую свои исследования ещё до первых опытов аббата Руссло в Париже.

Он уделял серьёзное внимание проблемам прикладной лингвистики.

Им была продолжена разработка теории процессов переразложения, опрощения и др.

В.А. Богородицкий осуществил первые в истории языкознания исследования в области относительной хронологии звуковых изменений.

В исследованиях по тюркским языкам он синтезирует историко-генетический и типологический подходы.

В работах представителей Казанской школы предвосхищаются многие идеи структурной лингвистики, фонологии, морфонологии, типологии языков, артикуляционной и акустической фонетики. Они ясно представляли себе проблему системности языка (И.А. Бодуэн де Куртенэ и Н.В. Крушевский). Идеи Казанской лингвистической школы оказали влияние на Ф. де Соссюра, на представителей Московской фонологической школы и Пражской лингвистической школы.

Исключительно плодотворной была деятельность И.А. Бодуэна де Куртенэ и многочисленных его учеников по казанскому, петербургскому и варшавскому периодам. Сам учитель и его продолжатели серьёзно воздействовали на формирование языкознания 20 в. Переписка И.А. Бодуэна де Куртенэ и Ф. де Соссюра, широкий обмен идеями между ними позволяют говорить о несомненном приоритете И.А. Бодуэна де Куртенэ в решении большого ряда вопросов, связанных с утверждением структурализма, в формировании исследовательских программ Пражской школы функциональной лингвистики, Копенгагенской лингвистического кружка, в деятельности главы Массачусетской ветви американского структурализма (Р.О. Якобсон). Бодуэновско-щербовским направлением были заложены основы деятельностно-функционального языкознания второй половины 20 в.

Литература

Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2-х т. - М.: Изд-во АН СССР, 1963.

Алпатов В.М. Н.В. Крушевский и И.А. Бодуэн де Куртенэ // В.М. Алпатов История лингвистических учений. - М., 1998. - С. 116-128.

Амирова Т.А. и др. И.А. Бодуэн де Куртенэ // Т.А.Амирова, Б.А. Ольховиков, Ю.В.Рождественский Очерки по истории лингвистики. - М., 1975. - С. 481-493.

Бодуэн де Куртенэ и современная лингвистика: К 140-летию со дня рождения И.А.Бодуэна де Куртенэ. - Казань, 1988. - 192 с.

Виноградов В.В. И.А.Бодуэн де Куртенэ // И.А Бодуэн де Куртенэ. Избранные труды по общему языкознанию. Т.1. - М., 1963. - С. 6-20.

Дорошевский В. Об И.А. Бодуэне де Куртенэ // И.А Бодуэн де Куртенэ. Избранные труды по общему языкознанию. Т.1. - М., 1963. - С.21-30.

Леонтьев А.А. Общелингвистические взгляды Бодуэна де Куртенэ// Вопросы языкознания. - 1959. - №6. - С. 115 - 127

Шарадзенидзе Т.С. Лингвистическая теория И.А. Бодуэна де Куртенэ и ее место в языкознании XIX-XX веков. - М.: Наука, 1980. - 134 с.

А.А. Шахматов как один из ведущих представителей МЛШ

Алексей Александрович Шахматов (1864-1920) после окончания в 1887 г. Московского университета был оставлен там для подготовки к профессорскому званию, а в 1890 году блестяще сдал магистерские экзамены. В 1908 году был избран профессором Петербургского университета, где он читал курсы: введение в историю русского языка, историческая фонетика, историческая морфология, синтаксис русского языка.

А.А. Шахматов занимался вопросами исторической фонетики русского языка, пытался воссоздать общерусский праязык во всех фонетических подробностях, изучал литературную форму и диалектную речь в тесной связи с историей народа. Шахматов выступал как языковед-социолог, доказывающий, что язык — это явление социальное, что история языка — это часть истории народа. С учетом социальности языка решал общие проблемы языкознания. Это можно проследить в его работе «Синтаксис русского языка» (1925—1927). А.А. Шахматов, как и А.А. Потебня, считал, что в языке бытие получило сначала предложение, затем появились словосочетания и слова путем расчленения предложения. А.А. Шахматов преодолел некоторые крайности формалистического подхода своего учителя Ф.Ф. Фортунатова и построил более объективное грамматическое описание русского языка.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ША´ХМАТОВ

(1864–1920)

Алексей Александрович Шахматов родился 5 (17) июня 1864 г. в г. Нарва. Детство провёл в семье дяди в деревне Губаревка Саратовской губернии, так как рано лишился родителей. В 1877 г. поступил в московскую частную гимназию Фр. Креймана.

В 1883–1887 гг. учился на историко-филологическом факультете Московского университета. За это время напечатал первую большую работу «Исследование о языке новгородских грамот XIII и XIV вв.». После окончания университета был оставлен для подготовки к профессорскому званию по кафедре русского языка и словесности. Читал в университете курс по истории русского языка. В 1890 г. получил звание приват-доцента Московского университета.

В 1894 г. публично защитил диссертацию «Исследования в области русской фонетики». А.А. Шахматов выдвинул свою работу на соискание степени магистра, но историко-филологический факультет Московского университета присудил ему степень доктора русского языка и словесности.

В 1894 г. был выбран адъюнктом Академии наук. С 1897 г. – экстраординарный академик; с 1898 г. — член Правления Академии наук, с 1899 г. – действительный член Академии наук. В 1906 г. был избран председателем Отделения русского языка и словесности Академии наук.

Является основоположником исторического изучения русского литературного языка. Начал научную деятельность в рамках Московской филологической школы, но со временем разработал собственные исследовательские методы. Много занимался изучением древнерусских летописей, заложил основы текстологического исследования и тем самым создал фундамент текстологии как науки. Установил время создания и источники старейших летописных сводов, в частности «Повести временных лет».

В 1897 г. возглавил работу над академическим словарем русского языка. Вместе со своим учителем Ф.Ф. Фортунатовым участвовал в работе Комиссии по выработке проекта реформы орфографии, утвержденной в 1918 г.

В последние годы жизни занимался изучением русского синтаксиса и построением общей синтаксической теории. «Синтаксис русского языка», изданный после его смерти, оказал огромное влияние на развитие синтаксической теории в России. В основе его теории предложения лежит учение о коммуникации. Словесным выражением единицы мышления является предложение, именно через него реализуется связь языка и мышления. Предложение и является предметом синтаксиса как особой лингвистической дисциплины.

Основные работы:

«Исследование о языке новгородских грамот XIII и XIV веков»,

«К истории сербскохорватских ударений»,

«К вопросу об образовании русских наречий»,

«К истории ударений в славянских языках», «К истории звуков русского языка»,

«Русский язык»,

«Разыскания о древнейших русских летописных сводах»,

«Русское и словенское аканье»,

«Очерк древнейшего периода истории русского языка»,

«Введение в курс истории русского языка»,

Обозрение русских летописных сводов XIV–XVI вв.»,

«Синтаксис русского языка»,

«Историческая морфология русского языка»,

«Очерк современного русского литературного языка».

А. А. Шахматов - теоретик и историк русского языка, ученик Ф. Ф. Фортунатова. Вместе со своим учителем участвовал в работе Комиссии по выработке проекта реформы орфографии, утвержденной в 1918 г.

Еще юношей он проявил выдающиеся лингвистические и научные способности: в 17 лет опубликовал статью "К критике древнерусских текстов" в крупнейшем европейском славистическом журнале, а через год выступил оппонентом на защите диссертации, которую подготовил А. И. Соболевский, будущий академик, крупнейший филолог и историк языка. В студенческие годы Шахматов занимался исследованиями древнерусских рукописей, их научным описанием и подготовкой к публикации. Созданные им в этот период работы, и в частности "Исследование о языке новгородских грамот XIII и XIV вв." (1886), до сих пор являются образцом научных изысканий. В 29 лет защитил диссертацию и стал самым молодым в истории русской филологии академиком.

Шахматову принадлежит немало научных открытий в области истории и диалектологии русского и других славянских языков. В своих работах "Исследование в области русской фонетики" (1894), "К истории звуков русского языка" (1898), "Очерк древнейшего периода истории русского языка" (1915) он решал задачу реконструкции древнейших славянской и русской языковых систем, изучал их фонетические особенности. Сделанные ученым открытия были включены в университетский курс истории русского языка, который Шахматов читал в Петербургском университете в 1910-1911 гг. Он поставил изучение истории языка в широкий культурно-исторический контекст, впервые использовал данные диалектологии при изучении древних письменных памятников с целью воссоздания особенностей живой древнерусской речи.

Много занимался Шахматов и изучением древнерусских летописей - он заложил основы текстологического их исследования и тем самым определил фундамент текстологии как науки. Он установил время создания и источники старейших летописных сводов (XI - XVI вв.), в частности "Повести временных лет".

Последний период деятельности ученого связан с изучением русского синтаксиса и построением общей синтаксической теории. Изданный после его смерти "Синтаксис русского языка" (1925-1927) оказал огромное влияние на все последующее развитие синтаксической теории в России. В нем Шахматов впервые сделал попытку выявить систему в огромном разнообразии синтаксических конструкций русского языка. В основе его теории предложения лежит учение о коммуникации. Коммуникация понимается как особый акт мышления, который сообщает о состоявшемся в мышлении сочетании представлений. Словесным выражением единицы мышления является предложение, именно через предложение реализуется связь языка и мышления. Предложение и является предметом синтаксиса как особой лингвистической дисциплины.

СИНТАКСИС (от греч. syntaxis - построение, порядок) - 1) существующая в языке система типов соединения слов в предложения и система предложений разных типов; 2) раздел грамматики (наряду с морфологией и словообразованием), изучающий эту часть языковой системы Исходной единицей С., как и морфологии (см.), является слово в его определённой морфологической форме (словоформе). Словоформы объединяются в словосочетания (см.) и предложения (см.). Предложение - основная синтаксическая единица, качественно отличная от словосочетания: оно заключает в себе (в отличие от словосочетания) относительно законченное сообщение, получающее окончательную коррекцию в конкретных условиях употребления, учитывающих роль в общении говорящего, контекст и слушающего.

Существовали также ещё три направления в изучении С, во многом противопоставленные друг другу: логико-синтаксическое, психолого-синтаксическое и формально-синтаксическое. В центре внимания этих направлений находится предложение.

Логико-синтаксическое направление, базировавшееся на идеях т. н. всеобщей грамматики, разрабатывалось Н. И. Гречем и Ф. И. Буслаевым.

Считалось, что в основе каждого предложения лежит классическая, восходящая к античным логикам схема суждения «S есть Р» («субъект - связка - предикат»). Суть анализа предложения состояла в том, чтобы найти в нём члены, к-рые соответствуют логическим компонентам схемы «S есть Р». Представителем субъекта считалось подлежащее - существительное в им. п., представителем предиката - сказуемое, к-рые назывались главными членами предложения. Кроме того, выделялись не имеющие логического соответствия (т. е. не отражённые в схеме «S есть Р») второстепенные члены предложения - дополнения, определения и обстоятельства.

Если реальные предложения строились не по схеме, соответствующей суждению «S есть Р», то для сведения таких предложений к логической схеме использовались такие понятия, как опущение, сокращение, слияние. Напр., считалось, что в предложении Волк -хищный зверь опущен глагол-связка быть, а в предложениях Рассветает, Светает подлежащее скрыто в личном окончании глагола.

Стремление построить С. рус. языка без обращения к логике или к психологии мышления, исходя из собственно языковых данных, привело к становлению формально-синтаксического направления, ведущую роль в к-ром играл Ф. Ф- Фортунатов. В основе его синтаксической теории лежало понятие грамматической формы (см.), к-рая понималась как единство грамматического средства и того грамматического значения, к-рое этим средством выражается. В аспекте общего понятия грамматической формы Фортунатов определяет С. как учение о грамматических словосочетаниях. Грамматическими названы словосочетания (напр., хорошая погода), в к-рых грамматическая форма слова в одной части словосочетания обозначает отношение данного предмета мысли к другому предмету, к другой части словосочетания. Словосочетания, в к-рых не обозначено формами языка отношение одного предмета к другому, названы неграмматическими (напр., Сегодня мороз).

Среди словосочетаний выделяется их особый тип - грамматические предложения. Это такие словосочетания, к-рые включают грамматическое сказуемое и подлежащее. Грамматическое подлежащее — слово, к к-рому относится в словосочетании грамматическое сказуемое. Грамматическое сказуемое в рус. и родственных с ним языках - это либо глагол в формах спряжения (. Птица летит), либо соединение слов, образующееся при употреблении глагола как вспомогательного слова при другом слове (Погода была великолепной). Формы, делающие глагол грамматическим сказуемым,- это формы времени и наклонения, к-рые вместе могут быть названы формами сказуемости в глаголе.

Фортунатова упрекали в том, что он «растворил» учение о предложении как основной синтаксической единице в учении о словосочетании. Однако Д. Н. Шмелёв справедливо полагает, что дифференциация того, что теперь называют словосочетанием и предложением, проведена Фортунатовым чётко и на единой основе.

В основе всех трёх концепций лежит подлежащно-сказуемостная схема предложения, но суть подлежащего и сказуемого в их взаимоотношениях понимается по-разному, что особенно ясно проявилось в определении синтаксического статуса односоставных предложений.

Взгляды Потебни и Фортунатова получили своеобразное развитие в синтаксических концепциях А. М. Пешковского и А. А. Шахматова, для к-рых характерно стремление соединить психологический и формальный подход: значение синтаксических форм определяется на психологической основе.

Именно таким образом построена Шахматовым типология предложений: предложения односоставные не представляют «словесного обнаружения тех двух членов, на которые распадается каждая словесная коммуникация»; в предложениях двусоставных один из составов является господствующим и соответствует психологическому субъекту, а другой состав зависим и соответствует психологическому предикату. Не отождествляя в плане значения главный член односоставных предложений ни с подлежащим, ни со сказуемым, Шахматов предлагает классификацию односоставного предложения по способу выражения главного члена, различая бессказуемо-подлежащные предложения, в к-рых главный член выражается так же, как подлежащее в двусоставных предложениях (Ночь), и сказуемо-бесподлежащные предложения, в к-рых главный член выражается так же, как сказуемое в двусоставных предложениях (. Знобит).

Пешковский ввёл в С. понятие нулевой связки и нулевого бытийного глагола, дав этим понятиям - в отличие от понятий опущения и подразумевания в логико-синтаксической концепции - собственно языковое обоснование: нулевые связки и бытийные глаголы выявляются на основе парадигматических соответствий типа Он0 инженер - Он был инженер - Он будет инженер (знак 0 обозначает нулевой компонент, сигнализирующий о наст, времени и изъявительном наклонении). Тем самым было предложено сыгравшее большую роль в развитии синтаксической теории решение вопроса о выражении категории времени и наклонения (грамматических форм сказуемости, или предикативности) в именных предложениях. Чисто формальный анализ С. рус. языка был характерен для М. Н. Петерсона, к-рый определял и упорядочивал в систему синтаксические формы словосочетания.

Важной составной частью большинства синтаксических концепций является учение о членах предложения (см.), главных и второстепенных. В логико-синтаксическом направлении члены предложения выделялись на основе логической структуры. Освобождение С. от логицизма не привело, однако, к отказу от понятия «член предложения», к-рое стало осознаваться как нек-рое системное обобщение синтаксических форм связи.

Период с нач. 50-х гг. 20 в. открывают работы Виноградова. Обобщив взгляды на С. своих предшественников, Виноградов наметил свою концепцию, изложенную им во введении ко второму тому академической «Грамматики русского языка» 1952-54. В С. он выделяет две части: восходящее к работам Востокова учение о словосочетании и учение о предложении. Словосочетание, как и слово, он считает номинативной единицей, выражающей единое, хотя и сложное расчленённое понятие, рассматривая его как строительный материал для предложения. Предложение же понимается им как конструкция с граммагическими признаками предикативности (время, модальность, лицо) и интонацией сообщения. Однако Шмелёв считает, что словосочетание — не строительный материал для предложения, а готовое предложение, как бы разобранное на части. Только при таком подходе можно объяснить, как одно и то же слово может оказаться в разных «строительных блоках», ср.: Он читал газету в кресле - читал газету и читал в кресле. Номинативная природа нек-рых словосочетаний (типа читать книгу) также была поставлена Шмелёвым под сомнение. Сама же идея выделения словосочетания как части предложения, выдвинутая Виноградовым, плодотворна: для того чтобы выявить формы связи слов, нет необходимости анализировать всё предложение, эти формы полностью выявляют себя в словосочетании. Идеи Виноградова сыграли большую роль в развитии С., дав толчок развитию типологии синтаксических связей, изучению проблем взаимодействия лексики и грамматики, синтаксической синонимии, членения предложения и др.

В «Грамматике русского языка» 1952—54 не все синтаксические идеи Виноградова были реализованы. Хотя он и показал несовершенство учения о второстепенных членах предложения, система к-рых не отражает всего многообразия функций компонентов предложения, это учение в грамматике было сохранено. Раздел о второстепенных членах предложения во многом дублировал раздел о словосочетании. Сохранилась и традиционная классификация сложноподчинённого предложения, восходящая к логико-грамматическому направлению с его уподоблением придаточных предложений членам простого предложения.

Дальнейшее развитие синтаксической теории шло в разных направлениях. Активно разрабатывается концепция актуального членения предложения (И. П. Распопов, II Адамец, О. Б. Сиротинина, И. И. Ковтунова, О. А. Лаптева, Т.М. Николаева, О. А. Крылова и др.).

Н. С. Поспелов и его последователи (В. А. Бе-лошапкова, Л. Ю. Максимов и др.) предлагают новую структурно-семантическую концепцию сложного предложения, согласно к-рой синтаксическое значение и типология сложного предложения определяются на собственно языковых, а не логических основаниях.

Активное развитие синтаксической теории, необходимость преодолеть определённый консерватизм и непоследовательность «Грамматики русского языка» 1952-54 привели к созданию новой, цельной, восходящей к синтаксическим идеям Виноградова синтаксической концепции Н. Ю. Шведовой. Эта концепция реализована коллективом авторов «Русской грамматики» 1980. В составе простого предложения в грамматике выделяются три разных по своему синтаксическому статусу компонента: структурная схема, словосочетание, к-рое способно распространять структурную схему на основе присловных связей, и детерминанты, к-рые выполняют особую функцию — относятся не к отдельному слову или словоформе, а ко всему составу предложения в целом, напр., Вчера я читал лекцию, где вчера - детерминант, я читал - формальная структурная схема, читал лекцию - словосочетание. Структурная схема является предикативной основой простого предложения, синтаксическим образцом, по к-ро-му может быть построено отдельное нераспространённое элементарное предложение. Значение предикативности включает в себя время и модальность. «Русская грамматика» 1980 отказалась от понятия «второстепенный член предложения». В разделе о подчинительных связях слов и словосочетании смысловые отношения между словами характеризуются не в терминах второстепенных членов предложения, а в таких терминах, как определительное значение (.интересная книга), опрсделительно-восполняющее (непостижимые вещи), объектное (читать книгу), объектно-об-стпятельствепное (добраться до дома), восполняющее (умудриться упасть), обстоятельственно-определительное (находиться поблизости), обстоятельственно-восполняющее (находиться на берегу) и многие другие значения. Заключённая в понятии «второстепенный член предложения» идея обобщения разных способов выражения одинаковых смысловых ролей компонентов предложения находит отражение в разделе о семантике простого предложения

Если до сер. 60-х гг. 20 в. для С. был характерен исключительно синтагматический подход, предполагающий анализ линейного развёртывания синтаксической структуры, то изучение системных связей в языке требовало ввести в синтаксические описания понятие парадигмы как нек-рого организованного на определённых основаниях вертикального ряда единиц с разными модально-временными значениями. Понятие синтаксической парадигмы было выдвинуто Шведовой. Именно в этом аспекте анализируются структурные схемы. Парадигма определяется для каждой структурной схемы. Различаются структурные схемы с полными и разного рода неполными парадигмами. Для каждой структурной схемы указываются её регулярные реализации, напр. реализация с фазисны-ми глаголами (Он начал работать). Каждая структурная схема последовательно анализируется с точки зрения актуального членения построенных на её основе предложений (Ковтунова); для предложений, построенных на основе разных структурных схем, вводятся интонационные характеристики (Е. А. Брызгунова). В области сложного предложения получает дальнейшее развитие структурно-семантическая концепция (И. Н. Кру-чинина, М. В. Ляпон): с большой полнотой представлен анализ всех средств связи в сложном предложении и всех отношений между частями сложного предложения.

Заключение

Термин «младограмматизм» получил преимущественное распространение как своеобразный эталон той философии языка, которая оказалась связанной с выдвинутыми Лейпцигскими младограмматиками и получившими дальнейшее развитие и философское осмысление целевыми установками и методологическими принципами. Вместе с тем термин «младограмматизм» употребителен и в значении направленности конкретной исследовательской практики, исходящей из выдвигаемых поступков. Оба эти смысла часто объединяются термином «младограмматическое направление».

Основной задачей, которую ставили перед собой исследователи этого периода, так же как и более ранних периодов, было восстановление исходных «праязыковых форм». В силу этого сравнительно-исторический метод как совокупность научно-исследовательских приемов состоял в: 1) сравнении звуков, корней, аффиксов на базе сопоставления значимых единиц родственных языков; 2) проверке гипотезы (в данном случае можно провести аналогию с обычным способом доказательства теоремы: даны элементы...; требуется доказать, что...). Проверка гипотезы сводилась к: а) установлению закономерных соответствий между сравниваемыми элементами; б) попытке выявления их хронологических соотношений. Конечным этапом являлась реконструкция архетипа.

При всех своих недостатках сформулированные младограмматиками сугубо эмпирические частные законы плана выражения языковой эмпирии, представляющие собой результат обобщения обширного материала многочисленных конкретных языков и языковых групп и отличающиеся высокой точностью отраженных в них наблюдений, сыграли значительную роль в развитии фонетических и — шире — лингвистических знаний.

Список использованной литературы

1. Амирова Т.А, Ольховиков Б.А, Рождественский Ю.В. История языкознания: Учебное пособие для студ. высш. учебных заведений / Под ред. С.Ф. Гончаренко. — М.: Академия, 2003.

2. Березин Ф.М. История русского языкознания. — М., 1979.

3. Березин Ф.М. Русское языкознание конца XIX — начала XX века. М., 1976.

4. Головин Б.Н. Введение в языкознание. 3-е изд., испр. — М.: Высшая школа, 1977.

5. Новикова М.А. Теория и история языкознания. — М.: СГУ, 2000.

Поиск по сайту: