Марджори Диль-Армстронг

Родившаяся в 1949 г. Марджори Диль была на пять лет младше Ротштейна. Девочка росла сообразительной и любопытной, уже в 1970 г. она закончила колледж "Mercyhurst" со степенью бакалавра социологии и биологии и поступила в университет. В 1975 г. она закончила и его со степенью магистра педагогики. Перед молодой женщиной открывалась прекрасная жизненная перспектива, однако всё пошло прахом, когда у Марджори стала всё сильнее проявляться нестабильность психики. Ей поставили предварительный диагноз "циклоидная шизофрения", который напрочь закрывал возможность работать на педагогическом поприще. Впоследствии психиатры заменили "шизофрению" на "биполярное расстройство" - это принятое в США политкорректное название маниакально-депрессивного психоза. Если кратко описать эту болезнь, то можно сказать так - настроение Марджори было подвержено резким перепадам и переходу от воодушевления и бодрости к апатии и полному упадку сил. Никакой системы в этих перепадах настроения не существовало и почему так происходит с больными современная наука объяснить не может.
В июле 1984 г. дамочка пятью выстрелами из пистолета убила своего сожителя Роберта Томаса. Марджори утверждала, что преступление явилось следствием домашнего насилия, дескать, Томас постоянно её бил и всячески унижал. Однако мужчина был убит во время сна, а пять выстрелов в спящего, согласитесь, несколько выходит за пределы необходимой обороны. Полицейские, осматривавшие дом Марджори, были шокированы условиями её проживания: дом походил на берлогу, а не жилище цивилизованной женщины, везде были разбросаны предметы одежды, обувь, толстый слой пыли лежал на всех предметах обстановки. Было видно, что в доме не проводили уборку многие месяцы. В кровати Томаса лежали хлебные крошки, сыр, постельные принадлежности были заляпаны арахисовым маслом. По одному только состоянию места проживания Марджори можно было понять, что с головой у дамочки что-то сильно не в порядке.

В дни своей первой молодости Марджори Диль был довольно мила. Привлекательная внешность дополнялась незаурядными эрудицией и интеллектом - Марджори увлекалась поэзией средневековой Франции, хорошо знала историю и эзотерику. Судя по всему, она была отличным собеседником и к тому же весьма неглупа. Недостаток был у неё всего один, из разряда тех, про которые в Росси говорят "черепицею шурша крыша едет не спеша". Но этот маленький недостаток перечёркивал все её очевидные достоинства.

Женщину арестовали, однако в ходе многолетней борьбы с правоохранительной системой Марджори Диль сумела доказать, что именно она в этом деле являлась потерпевшей, а вовсе не убитый ею мужчина. Америка в то время уже вовсю катилась по колее толерантности в сторону абсурда и успешная защита Марджори являлась своего рода знаком перемен в юридическом сообществе. Хотя перед американским Законом все граждане формально равны, представители национальных и сексуальных меньшинств, а также женщины и сумасшедшие немного более "равнее" белых нормальных мужчин. Осудить женщину, да тем более "альтернативно одарённую", за убийство спящего любовника по меркам конца 80-х годов было уже слишком консервативно. А потому Марджори с триумфом добилась снятия обвинений и сделалась местной знаменитостью - о её деле трубили тогда все местные средства массовой информации.
После освобождения из-под стражи и снятия всех обвинений в 1988 г., дамочка сполна насладилась свалившейся на неё популярностью. Она вышла замуж за состоятельного бизнесмена Ричарда Армстронга и это было, вообще-то, неудивительно. Марджори была ещё достаточно интересной женщиной и притом умела производить хорошее впечатление. Прекрасная эрудиция, юмор и умение выбрать правильную стратегию общения превращали её в интересного собеседника. Она увлекалась астрологией, психологией, историей литературы, знала несколько иностранных языков (читала французскую средневековую лирику на языке оригинала!) и до некоторой степени была действительно незаурядной личностью. Однако, рассуждать об астрологии за ужином в ресторане и терпеть в быту неряшливую ленивую бабу - это два разных удовольствия. И Ричард Армстронг быстро наелся утехами семейной жизни с Марджори Диль.
Ничем хорошим для Ричарда это не закончилось. В 1992 г. муж Марджори неудачно упал, ударившись головой об угол журнального столика, был госпитализирован и благополучно умер, оставив своей сумасшедшей жёнушке кое-какое имущество, способное помочь скоротать старость. Смерть Армстронга выглядела несколько подозрительной, но прокуратура, помня, чем закончилось для Марджори предыдущее уголовное преследование, благоразумно воздержалась от возбуждения расследования. Приободренная этой радостной вестью, вдовица подала в суд на больницу, не оказавшую её мужу своевременной медицинской помощи. Администрация лечебного учреждения не захотела пойти на досудебное урегулирование и в итоге проиграла судебный процесс, выплатив Марджори 200 тыс.$.
Уже после всех этих событий детективы из управления полиции Эри вспомнили, что ещё в 1982 г. один из любовников Марджори Диль повесился. Тогда случившемуся не придали особого значения и никаких подозрений в отношении Марджори не возникло, но то обстоятельство, что за 10 лет рядом с этой дамочкой погибли три её сексуальных партнёра не могло не наводить на определенные размышления.

В 2000 г. умерла мать Марджори и дочка получила по завещанию 250 тыс.$. Отец её - Гарольд Диль (Harold Diehl) - несмотря на преклонный возраст (родился он в 1919 г.) на момент описываемых событий оставался жив и бодр. Жил он отдельно от дочери и считался вполне обеспеченным человеком - стоимость имущества, которым он владел (дом в городе Эри, два дома с земельными участками на побережьи озера Эри вне городской черты, раритеный автомобиль, большегрузный тягач, сдаваемый в аренду и пр.), а также сбережения в ценных бумагах оценивались более чем в 3 млн.$. Впрочем, о Гарольде Диле предстоит ещё отдельный разговор, так что не будем забегать вперёд.

Гарольд Диль, отец Марджори Диль-Армстронг. Несмотря на преклонный возраст - а на момент описываемых событий ему исполнилось уже 84 года - этот человек оказался в самом эпицентре истории "Бомбы-на-шее". По крайней мере, официальной её версии.

В некоторых интернет-источниках сообщается, будто Марджори была задержана ФБР на следующий день после описываемых событий, т.е. 22 сентября 2003 г. Но это неверно, на самом деле женщину взяли под стражу 21 сентября. Обставлено это было несколько даже театрально, но на то существовали свои резоны. Правоохранители имели намерение "расколоть" Марджори на первом же допросе, а для этого дамочку требовалось вывести из равновесия. Было решено максимально использовать фактор внезапности и потому женщину следовало заманить в дом Ротштейна. Последний позвонил ей и пригласил к себе якобы для важного разговора. На всём пути следования за Марджори велось скрытое наблюдение - агенты ФБР боялись того, что дамочка почует неладное и попытается скрыться. Все машины сил охраны правопорядка были убраны подальше от дома Ротштейна, так что желаемый эффект неожиданности был достигнут. Поговорить с женщиной, однако, не удалось. После того, как на запястьях Марджори защёлкнулись наручники и ей было сообщено о задержании, с нею приключилась истерика. Женщина принялась вопить, требовать адвоката, судью и т.п. Её к судье и повезли, дабы официально оформить арест.
В здании суда сопровождавшие Марджори Диль-Армстронг агенты ФБР включили видеокамеру, рассчитывая заснять всё, что будет произнесено женщиной до-, во время и после общения с судьёй. Предполагалось, что Марджори может сказать что-то интересное и ожидания не подвели оперативников. Во время движения по коридору первого этажа кто-то сообщил, что неподалёку находится съёмочные группы новостных программ некоторых местных телеканалов. Информация об обнаружении замороженного трупа Джеймса Родена и задержании Марджори уже просочилась в журналистские круги и самые расторопные репортёры заняли позицию у здания суда, здраво рассудив, что все основные новости так или иначе будут связаны с этим местом. Сотрудники ФБР решили предоставить Марджори возможность пообщаться с журналистами, рассчитывая услышать что-то интересное.
К тому времени женщина несколько успокоилась и вела себя вполне адекватно. На видеозаписи видно, что Марджори идёт по коридору молча, взгляд её сосредоточен и словно бы обращён вглубь себя. Но когда дверь перед ней распахнули и она увидела телекамеры и микрофоны с названием телекомпаний, женщина мгновенно преобразилась и буквально завопила во всё горло: "Ротштейн - негодяй и обманщик! Это он убил Брайана Уэллса!" Полицейские, конвоировавшие Марджори, видимо, не ожидали столь эмоционального всплеска и тут же захлопнули дверь. Общение с журналистами, таким образом, свелось фактически в двум или трём фразам, брошенным в буквальном смысле слова на ходу.

Кадры видеозаписи, сделанной во время пребывания Марджори Диль-Армстронг в окружном суде. На правом снимке запечатлён именно тот момент, когда Марджори завопила журналистам: "Ротштейн - негодяй и обманщик!"

Тем не менее, слова Марджори Диль-Армстронг как показал дальнейший ход событий были услышаны следователями, хотя и не совсем так, как это можно вообразить.
Женщину доставили к судье, которому надлежало дать санкцию на её арест (напомним, что до того момента Марджори считалась задержанной, что накладывало определённые процессуальные ограничения). Однако, произошло то, чего не ожидал никто, в т.ч. и сама Марджори - судья, выслушав краткое ходатайство помощника окружного прокурора о выдаче арестного ордера, обратился к женщине с вопросом, понимает ли она суть выдвинутых в её адрес обвинений и смысл ареста, на котором настаивает представитель прокуратуры? В ответ Марджори опять завопила о том, что Ротштейн - лгун и подлец... Судья тут же остановил её и вынес решение о направлении на психиатрическое освидетельствование в профильную больницу штата. Это означало, что Диль-Армстронг не может быть допрошена вплоть до вынесения врачами заключения о её вменяемости.
Это было решение, неожиданное для всех. Обвиняемая в один момент стала недосягаема для следствия.
Между тем, цепь интригующих событий 21 сентября ещё не закончилась (этот день вообще оказался очень богат на неожиданные сюжетные повороты). Вечером того же дня Уилльям Ротштейн под охраной полиции и агентов ФБР был перевезён в дом Марджори Диль-Армстронг, где на протяжении почти трёх часов под запись рассказывал о манипуляциях с телом Джеймса Родена после убийства последнего. Ротштейн показал где находился труп в момент приезда Ротштейна в дом, как осуществлялась его транспортировка до машины, где были оставлены следы крови и как эти следы удалялись совместными усилиями Марджори и Уилльяма.
Вечером того же дня в управление городской полиции позвонил человек, назвавшийся Кеннтетом Барнсом (Kenneth Barnes) и заявивший, что он может опознать труп Джеймса Родена. В вечерних новостях местные телеканалы рассказали о событиях, связанных с Ротштейном и Диль-Армстронг, и разумеется, упомянули о том, что в распоряжении службы коронера имеется труп, предположительно Джеймса Родена, который требуется опознать. Звонивший заявил, что довольно хорошо знал Родена, поскольку на протяжении многих лет они вместе рыбачили в озере Эри.

Кен Барнс даже не предполагал в какую блуду впутал себя, признав приятельские отношения с убитым Джеймсом Роденом. Даже в самом кошмарном сне он вряд ли мог вообразить, чем закончится его игра в "хорошего парня, помогающего полиции". А жаль! Осторожность могла бы избавить его от многих неприятностей...

Кен Барнс, родившийся в 1955 г., был на 3 года старше Родена. Долгое время он зарабатывал ремонтом телевизоров и радиотехники, но к середине 90-х гг. этот промысел потерял актуальность - китайские товары стали настолько дёшевы, что возня с их ремонтом стала нерентабельна - проще стало выбросить сломавшуюся вещь и купить новую. Барнс перебивался случайными заработками, одному знакомому чинил автомашину, другому - газонокосилку. Свободное время - а его было много - посвящал рыбалке. В Джеймсе Родене он увидел родственную душу - тот тоже ценил свободу и не позволял деньгам царствовать над собой. Роден с 1993 г. жил с Марджори Диль-Армстронг в её доме, перебивался случайными подёными работами, в основном стрительного профиля. Иногда Кен Барнс помогал Родену, в частности, он занимался ремонтом дома Диль-Армстронг. Барнс был знаком с Марджори и он явился одним из первых свидетелей, давшим показания в рамках расследвоания убийства Родена.
Кеннет Барнс участвовал в опознании тела Джеймса Родена 22 сентября 2003 г. Вплоть до 28 сентября труп размораживался. Судебно-медицинское исследование, проведенное в тот день, в целом подтвердило рассказ Ротштейна об обстоятельствах убийства. Причиной смерти явились два огнестрельных ранения, локализованные в районе левой лопаточной кости. По кучности движения дроби, траектории раневых каналов и следам пороха под кожей, можно было уверенно заключить, что выстрелы производились с расстояния менее 1 м. когда жертва находилась в положении лёжа на груди.

Бедолага Джеймс Роден прожил свою бесполезную жизнь не так, как следовало, не в том месте и не с той женщиной. Хотя, для брюнета с нелепой рыжей бородёнкой, быть может, это как раз нормально?

Относительно мотивов убийства Джеймса Родена в течение длительного времени ничего конкретного сказать не представлялось возможным - обвиняемая в этом убийстве Марджори Диль-Армстронг проходила психиатрическое освидетельствование. Зато подозрение в причастности Уилльяма Ротштейна к убийству Брайана Уэллса казалось весьма перспективным.
В самом деле, Ротштейн жил неподалёку от той самой телевышки, в районе которой неизвестные преступники надели на Уэллса бомбу. Кроме того, даже простейшее сличение почерка Ротштейна с записками преступника, найденными в автомашине Уэллса, наводило на мысль о схожести написания буквы "Т" (с наклоном горизонтальной перекладины и сдвигом влево вертикальной). Ротштейн работал преподавателем труда в местном колледже и имел дома прекрасно оборудованную мастерскую. В его распоряжении были все материалы и инструменты, необходимые для сборки взрывного устрйоства в домашних условиях. Имея высшее инженерное образование, Ротштейн обладал (по крайней мере потенциально) необходимым для этого минимумом специальных познаний в области электротехники и механики. Кроме того, Ротштейн вёл шахматный кружок и вообще любил шахматы, что по мнению следствия, выдавало в нём человека, склонного к скурпулёзному планированию своих действий и их поэтапной реализации. Наконец, в доме Ротштейна были обнаружены ружейные патроны "Ремингтон", содержавшие точно такой же чёрный порох, что был использован при изготовлении бомбы, подвешенной на шею Брайана Уэллса.
Вообще же, представители ФБР считали, что Уилльям Ротштейн весьма точно соотвествует "поисковому психологическому портрету", составленному Мэри О'Тул, "профилёром" Бюро. В результате допросов, продолжавшихся 21, 22 и 23 сентября 2003 г., агенты ФБР посчитали, что имеет место совпадение следующих черт личности Ротшейна с описанными в психологическом профиле":
- Претенциозность: Ротштейн избегал неологизмов, слэнговых и бранных словечек, его речь носила подчеркнуто академический характер. Эту интересную черту один из репортёров "Fox news", бравший интервью у Ротштейна, впоследствии описал такой фразой: "Мы ожидали увидеть лесника, а с нами заговорил профессор". Нарочитая грамотность речи по мнению сотрудников ФБР выражала подсознательную потребность Ротштейна казаться более умным, серьёзным и значимым человеком, нежели он был на самом деле.
- Самолюбование: Ротштейн получал удовольствие от самого процесса допроса, того, что его снимают видекамеры, возят по городу в сопровождении большой группы полицейских и агентов ФБР и пр. Без всякого волнения он обстоятельно и неспешно рассказывал о манипуляциях с трупом Родена, уничтожении улик и т.п. неприятных и весьма необычных для любого нормального человека деталях. Ему безусловно нравилось находиться в центре внимания и он наслаждался каждой минутой, когда играл принятую на себя роль "разоблачителя злобной женщины-убийцы".
- Психопатия: по мнению агентов ФБР Уилльям Ротштейн являлся глубоко асоциальной личностью, умело скрывавшим от окружающих свои патологические черты. В его доме царил настоящий хаос, вещи были свалены кучами без всякой системы и порядка. Неспособность поддерживать порядок в собственном "жизненном пространстве" отличает подавляющее большинство психопатов. Для психопатов характерна неконтролируемая лживость, которая зачастую даже не преследует какую-то рациональную цель, человек просто врёт ради самого процесса вранья. В этом отношении показателен следующий любопытный пример: Марджори Диль-Армстронг по словам Ротштейна, во время своего последнего визита в его дом отрезала небольшой кусочек говяжей печени, купленной для своих кошек и собак, и выбросила его в мусорный пакет на кухне. Ротштейн уверял, что он вегетарианец и мяса в его доме не может быть, так сказать, по определению. При осмотре мусорного пакета криминалист ФБР обнаружил в нём небольшой кусочек мяса непонятного происхождения. После его исследования в лаборатории выяснилось, что ДНК клеток этого кусочка плоти соответствует... ДНК Уилльяма Ротштейна. Последний был подвегнут медицинскому осмотру, в ходе которого стало ясно, что у него отрезана большая родинка. Ротштейн, спрошенный об этом, подтвердил, что срезал родинку бритвой и выбросил её в мусорный пакет. Попытка обмануть следственных работников была расценена как очевидное свидетельство патологической лживости Ротштейна.
Несмотря на беспорядок, царивший в доме Ротштейна, тот всё же не был лишён дотошности и скурпулёзности там, где считал это нужным. Например, Уилльям явно следил за своей внешностью и его никак нельзя назвать неряшливым и тем более опустившимся мужчиной. Его стрижка была аккуратной и адекватной возрасту, борода - всегда ухожена, ногти - подстрижены, одежда, пусть даже и не новая, всегда оставалась чистой. Точнее говоря, он не одевал грязную. Сдержанность и вежливость свидетельствовали об умении контролировать эмоции. По мнению Мэри О'Тул, учитель труда отлично соответствовал разработанному ею "поисковому психологическому портрету".
О том, насколько полным было заявленное соответствие, нам придётся ещё сказать несколько слов в другом месте, а пока же, следуя логике повествования, продолжим рассказ о злоключениях Уилльяма Ротштейна в последней декаде сентября 2003 г.
Сотрудники территориального подразделения ФБР, приободренные явной поддержкой "профилёра", повели допросы Ротштейна в более агрессивной форме. Ему открытым текстом сообщили о возникших в его адрес подозрениях и предложили взять адвоката. Ротштейн не стал ломать комедию и позвонил своей сестре Поле, попросив её подыскать ему хорошего адвоката, поскольку ему, находившемуся в условиях фактического ареста, сделать это было довольно проблематично. Вскоре Уилльяма в офисе ФБР отыскал адвокат Джин Плэсиди (Gene Placidi), совладелец юридического бюро "Melaragno & Placidi", одного из самых дорогих в Пенсильвании. Его направила на помощь брату Пола.

Адвокат Джин Плэсиди в 2003 г. являлся (является, впрочем, и ныне) одним из совладельцев весьма респектабельной юридической фирмы "Melaragno & Placidi". Услуги этой компании весьма дороги и в зависимости от конкретных условий тяжбы могут достигать 500 $/час и даже более. Тем не менее, узнав в рамках какого расследования чьи интересы ему предстоит защищать, Плэсиди заявил, что согласен представлять Ротштейна даже бесплатно. Ибо это - реклама!

Адвокат сразу пошёл на обострение ситуации и перевёл всё общение с правоохранителями в конкретное русло: если против его подзащитного имеются конкретные улики, пусть они будут предъявлены и тогда станет возможным разговор по существу, т.е. признание этих улик, либо их опровержение. Разговор "вообще", да тем более на протяжении почти 50 часов с минимальными перерывами на сон и принятие пищи, совершенно недопустим.
И тут правоохранители вытащили из рукава свой "джокер", предложив подозреваемому пройти проверку на "детекторе лжи". Этот довольно простой процессуальный фокус, выражаясь метафорически, должен был стать первым гвоздём в гроб подозреваемого, ибо отказ от такой проверки, либо неспособность доказать полиграфу свою непричастность к инкриминируемому деянию, всегда расценивается американскими судьями и присяжными заседателями как свидетельство вины. По замыслу правоохранителей, прессовавших Ротштейна уже двое суток, тот должен был попасть в положение, называемое в шахматах цуцвангом (когда любое действие игрока приводит к ухудшению его позиционного положения и ведёт к проигрышу).
Адвокат прекрасно понял довольно очевидный расчёт Джеральда Кларка и предложил Ротштейну отказаться играть по правилам обвиняющей стороны, т.е. отклонить предложенную проверку, поскольку её результат не является уликой. Если бы Ротштейн согласился со своим адвокатом, то этот очерк никогда бы не появился, поскольку в любой детективной истории важна интрига, а при отказе Ротштейна от проверки на полиграфе интрига исчезала.
Уилльям не отказался и, несмотря на все уговоры Джина Плэсиди, прошёл в кабинет, где его уже ожидал оператор "детектора лжи" со своим оборудованием.
Ротштейн отрицательно ответил на все вопросы, заданные оператором полиграфа относительно возможной причастности к попытке ограбления отделения банка PNC, и оператор вынес вердикт, обескураживший присутствовавших: "Этот человек говорит правду!" Уилльям Ротштейн с триумфом покинул офис ФБР и направился домой. Там продолжали работать криминалисты Бюро, а перед домом тусовалась целая когорта представителей местных средств массовой информации. Уилльям согласился дать короткое интервью телеканалу CNN, в котором кратко и не без иронии рассказал о подозрениях в свой адрес.
Между тем, в те осенние дни произошли ещё кое-какие интересные события, о которых нельзя не упомянуть. Как уже было сказано, во время своей выходки в здании суда Марджори Диль-Армстронг завопила перед журналистами, что Уилльям Ротштейн, дескать, негодяй и обманщик, после чего дверь перед женщиной моментально закрыли и "интервью" закончилось, буквально не начавшись. Но! Видеозапись, которую осуществляли сотрудники ФБР, на этом отнюдь не прервалась. После того, как женщины-полицейские, конвоировавшие Марджори, оттащили дамочку подальше от двери, та продолжила свой монолог (уже без журналистов). И в частности она выкрикнула довольно любопытную фразу: "Ротштейн два года скрывал в своём доме беглого преступника Стоктона!" Выше было уже написано, что судья запретил проводить в отношении Марджори Диль-Армстронг какие-либо следственные действия вплоть до окончания психиатрической экспертизы, но в отношении Ротштейна такого запрета, как мы знаем, не существовало. Так вот, во время допросов 21-23 сентября Ротштейну не было задано ни единого вопроса о личности таинственного Стоктона и судьбе этого человека. Между тем, ФБР благодаря видеозаписи из здания суда, уже знало, что некий человек продолжительное время проживал в доме подозреваемого.
Интересно?
Ещё как, но дальнейшие события оказались ещё интереснее. Марджори прошла назначенную судьёй психиатрическую экспертизу, которая признала наличие у неё психиатрического заболевания, не лишающего способности осознавать опасность собственных поступков и управлять ими. Другими словами, психиатры признали вменяемость Марджори (и соответственно, подсудность), после чего с женщиной стали работать сотрудники офиса прокурора. На первом же допросе в декабре 2003 г. Диль-Армстронг попыталась рассказать о Ротштейне и его таинственном дружке Стоктоне, однако дамочку остановили, заявив, что эти персоны не являются объектом рассмотрения в рамках уголовного дела по обвинению Диль-Армстронг в убийстве Родена. Вроде бы, логично и не поспоришь даже, но услыхав такое, Марджори заявила ходатайство о её допросе в рамках расследования гибели Брайана Уэллса и попытки ограбления PNC-банка. Ходатайство это осталось без рассмотрения. В январе 2004 г. Диль-Армстронг повторно заявила о своём желании дать показания о Ротштейне и Стоктоне. И - снова ничего! После этого Марджори при каждой встрече с представителями правоохранительных органов добивалась того, чтобы её выслушали, но это никому не было интересно! Это равнодушие всех правоохранителей до такой степени удивительно и даже невероятно, что в такое трудно поверить. Тем не менее, это правда. Эту поразительную историю рассказал 20 августа 2005 г. в своём интервью телеканалу "Fox news" Джон Мур, адвокат Марджори Диль-Армстронг на процессе по обвинению последней в убийстве Родена.
В январе 2004 г. Марджори, не без подсказки адвоката, признала свою виновность в убийстве любовника, то бишь Родена. Своё признание она сопроводила указанием на диагностированное у неё психическое заболевание, которое обострилось в августе 2003 г., т.е. незадолго до совершения преступления, и просила расценить данное обстоятельство как смягчающее. После таких показаний дело об убийстве Джеймса Родена выглядело, в общем-то, предельно просто - Диль-Армстронг в конечном итоге была признана виновной в убийстве третьей степени и приговорена к тюремному заключению на срок от 7 до 20 лет (срок пребывания за решёткой мог изменяться в этих пределах в зависимости от поведения и состояния здоровья осужденной. У Диль-Армстронг было диагностировано онкологическое заболевание, а таких больных в США часто отпускают из тюрьмы за несколько месяцев до смерти.).
На этом историю убийства Родена можно считать законченной, хотя Марджори Диль-Армстронг не только не исчезла из истории "Человека-с-Бомбой-на-шее", но напротив, в конечном итоге сыграла в ней одну из главных ролей.
В июле 2004 г. Марджори под плотным конвоем тюремных маршалов доставили из женской тюрьмы в г. Манси (Muncy) в здание территориального управления ФБР в г. Эри. Там её допросили об обстоятельствах, связанных с Ротштейном и Стоктоном. Это выглядело крайне странно, ибо ранее, почему-то, никого в ФБР не интересовали суждения Марджори об этих лицах. Вскоре ситуация прояснилась - оказалось, что Ротштейн умер! По странной иронии судьбы это случилось за неделю до допроса Марджори Диль-Армстронг... Вот только можно ли подобное невезение считать обычным совпадением?
Ротштейн болел лимфомой, коварной болезнью крови, про которую врачи не без чёрного юмора говорят: "её можно лечить, но невозможно вылечить". Осенью 2003 г. и весной 2004 г. он в общей сложности четыре раза ложился в больницу для проведения поддерживающей терапии, однако, состояние его неуклонно ухудшалось. Во время одного из таких циклов лечения Ротштейна посетили агенты ФБР, занятые работой по делу "Бомбы на шее". Они предложили больному сознаться в убийстве Брайана Уэллса, мол, вы и так одной ногой могиле, так не лучше ли облегчить душу? Ротштейн, лучезарно улыбаясь, лишь развёл руки: "Мне не в чем сознаваться!"
Он умер в июле 2004 г., так и не сделав признания, которого от него все ждали.
И только после смерти подозреваемого ФБР решило допросить по этому делу Марджори Диль-Армстронг.
Последняя сообщила, что примерно с апреля 2002 г. и до сентября 2003 г. в доме Уилльяма Ротштейна проживал некто Флойд Стоктон. Это был преступник, бежавший из штата Вашингтон, потому что там он был объявлен в розыск за изнасилование женщины в городе Беллингхэме, сопряжённое с физическим принуждением и угрозой убийства. Ротштейн знал о проблемах с законом своего товарища, но относился к этому спокойно, мотивируя свою позицию тем, что всякие люди угодны Богу. Будучи правоверным иудеем, Уилльям состоял в общине местной синагоги, выучил иврит, интересовался иудейской религозной литературой и вообще, по-видимому, имел сильное религиозное чувство и являлся фаталистом. В его отношении к Стоктону не было ничего необычного с точки зрения тех, кто знал Ротштейна.
Марджори утверждала, будто именно Ротштейн изготовил бомбу и повесил её на шею ничего не подозревавшего развозчика пиццы. Женщина утверждала, что не знала о планах Уилльяма, хотя и признала, что в августе 2003 г. их общение имело довольно доверительный характер - Ротштейн хранил в своём доме труп Родена и общая тайна, по понятным причнам, заставляла их поддерживать хорошие отношения.
Насколько искренним было заявление Диль-Армстронг, сказать определённо было довольно сложно. Объект её ненависти был уже мёртв и при всём желании Марджори своими рассказами не могла навредить ему. Но при этом она сама могла быть обвинена в сговоре с целью убийства, а значит, в её интересах было не показывать особую осведомлённость в планах Ротштейна. В общем, в интересах следствия было как можно скорее отыскать Стоктона, ибо человек, проживавший в доме изготовителя бомбы, безусловно, мог бы многое рассказать о том, чему стал свидетелем, однако... Однако никто не озаботился поисками таинственного Стоктона. Это безразличие к беглому уголовнику тем более выглядит странным, что его фамилия отнюдь не в первый раз упоминалась Марджори. Напомним, что она кричала ещё в день ареста, находясь в здании суда, и вопли её слышали многие люди. Строго говоря, они даже остались на видеозаписи, которую вели агенты ФБР, сопровождавшие дамочку на встречу с судьей.

Ощущение странности от всей этой истории лишь усилится, если добавить, что таинственный и неуловимый Флойд Стоктон вовсе не был ни таинственным, ни неуловимым. С декабря 2003 г. он преспокойно отбывал свой срок за упомянутое выше изнасилование в тюрьме "Airway heights" в городе Спокейн, штат Вашингтон. Подобно "неуловимому Джо" из известного анекдота, за ним никто не гнался просто-напросто потому, что никому из пенсильванского управления ФБР он не был нужен.
Чуть позже, т.е. осенью 2004 г., благодаря тележурналистам канала "Fox News" всплыла ещё одна интересная подробность, заставившая всерьёз задуматься над политикой, проводимой правоохранительными органами округа Эри и штата Пенсильвании по расследвоанию гибели Брайана Уэллса. Речь идёт о любопытном свидетельстве профессора Университета штата Индиана Томаса Седвика (Sedwick), проезжавшего 28 августа около 13:45 по Пич-стрит. Сообщенное им место и время проверялось довольно легко, поскольку свидетель был там проездом и хорошо запомнил детали и маршрут его без труда можно было восстановить (с сопутствующим хронометражом). В общем, Седвик оказался в районе дома Уилльяма Ротштейна (разумеется, не зная этого) примерно за час до того момента, когда в отделении PNC-банка началось драматическое ограбление... Рассказ Седвика, впрочем, был совсем не об этом. Проезжая по Пич-стрит он заметил стремительно нагонявший его справа автомобиль "1970-х годов выпуска" золотистого цвета, за рулём которого находилась женщина. Она явно нарушала скоростной режим и вела себя опасно, а потому Седвик помигал ей задними фарами. Свидетель утверждал, что имел с женщиной визуальный контакт, она явно следила за его поведением на дороге, а он смотрел на неё, так что запомнил дамочку хорошенько. Чуть позже золотистая машина покинула улицу, совершив поворот с нарушением правил. По прошествии примерно месяца Седвик увидел женщину, сидевшую за рулём золотистого автомобиля, в телевизионных новостях - это была Марджори Диль-Армстронг.
Чрезвычайно озадаченный этим совпадением, профессор позвонил в полицию Эри и как на духу рассказал свою историю. Он не знал, насколько она важна, в его случае интерес представлял сам факт совпадения места и времени... На другом конце провода Седвика выслушали, пообещали связаться в дальнейшем и положили трубку. Никто с профессором так и не связался. Озадаченный таким невниманием к собственной персоне и сообщаемой информации, Седвик через пару месяцев отзвонился журналистам на телеканал "Fox News" и рассказал свою горькую повесть от начала до конца. Ею журналисты заинтересовались и понятно почему: даже если Седвик и нёс какую-то чепуху, этот след заслуживал того, чтобы его "отработали". Но ведь наперёд никто не мог знать "чепуху" ли сообщал Седвик, верно? Возможно, его сообщение имеет важное значение для следствия! Так почему же его ингорируют?
Журналисты сами взялись за дело: позвонили в полицию города Эри, отзвонились и в территориальное управление ФБР, напомнили о свидетеле, видевшем Диль-Армстронг в точно известное время в точно известном месте... Поинтересовались, нужен ли такой свидетель американским правоохранительным органам? После этого из офиса Бюро раздался один-единственный телефонный звонок и - всё! Более Седвика никто не беспокоил. Такое отношение к потенциально важному свидетелю озадачило журналистов и, выдержав паузу в несколько месяцев, они предали это историю огласке. После того, как летом 2004 г. Марджори Диль-Армстронг, наконец-то, стали допрашивать о возможной причастности Уилльяма Ротштейна к гибели Брайана Уэллса, информация о том, что дамочка была замечена в непосредственной близости от телевизионной вышки, стала широко обсуждаться в прессе и на телевидении. Объективности ради надо сказать, что сама по себе эта новость ничего не доказывала и никак не подкрепляла обвинения Диль-Армстронг в адрес Ротштейна - и адвокат умершего к тому моменту Ротштейна, и адвокат самой Марджори довольно логично объясняли возможность появления золотистой автомашины тем, что старые друзья и подельники (т.е. Ротштейн и Диль-Армстронг) просто-напросто решили в то время встретиться. У них имелся серьёзный повод для встречи - труп Родена в холодильнике Ротштейна, так что ничего удивительного в том, что Марджори могла 28 августа 2003 г. заехать в своему дружку нет. Кроме предположения об их встрече ничего более определённого из свидетельства Седвика вывести нельзя.
Тем не менее, странная незаинтересованность американских правоохранителей в установлении местоположения и перемещений Диль-Армстронг во время инцидента в PNC-банке, привлекла внимание многих журналистов и экспертов, комментировавших ход расследования.
Но в случае с Томасом Седвиком интересно и кое-что другое - в материалах расследования, оказывается, есть протоколы его допросов, датированные... 5 сентября 2003 г. и 27 июля 2005 г.! совершенно очевидно, что первый протокол фальсифицирован - во-первых, Седвик сам отрицает факт общения с полицией или ФБР в те дни, а во-вторых, 5 сентября подобный вопрос вообще был лишён смысла, поскольку Седвик опознал Диль-Армстронг только после её показа по местному телевидению, т.е. в 20-х числах сентября! До этого момента он даже и не думал, что встреча на дороге с жёлтым автомобилем "модели 1970-х гг." каким-то образом связана с историей ограбления отделения PNC-банка и убийством Родена. Соответственно, он не звонил в полицию, а значит, никто его не мог допрашивать в начале сентября. Появление в материалах расследования протокола допрсоа Седвика, датированного 5 сентября 2003 г. - явное свидетельство довольно грубой подтасовки документов и "подгонки" следственных материалов под нужный результат. Причём, подгонка эта осуществлялась спустя несколько лет после описываемых событий, когда многие детали произошедшего подзабылись либо вообще остались неизвестны новым работникам ФБР и офиса окружного прокурора. В своём месте мы подробнее остановимся на этой теме...
Довольно активен в конце 2004 - начале 2005 гг. стал и младший брат погибшего Джон Уэллс. В то время он дал ряд интервью, из которых публика узнала массу интересных деталей, замалчивавшихся до того пресс-службами полиции, ФБР и Департамента юстиции штата. Прежде всего, Джон подчёркивал то обстоятельство, что никто не принёс извинений родным и близким трагически погибшего Брайана - между тем, это обычная практика в отношении жертв терактов или несчастных случаев, вызвавших значительный общественный резонанс. Принося извинения правоохранительные органы тем самым признают: недосмотрели, дескать, не учли нюансов, сожалеем. Поскольку в данном случае никто ничего подобного произнести не потрудился, стало быть, делал вывод Джон Уэллс, погибший рассматривается не как несчастная жертва, а... кто? Это был первый момент, который очень беспокоил брата погибшего: в каком статусе фигурирует Брайан Уэллс в документах следствия: он соучастник? пособник? организатор? или, всё-таки, он жертва?
Дальше рассуждения Джона становились только интереснее. Он заявил, что хотя власти официально огласили содержание 9 листов с текстом "инструкций" для Человека-С-Бомбой-на-Шее, ему, Джону Уэллсу, предоставили фотокопии только 4. В разглашенном содержании остальных пяти листов ФБР допустило какие-то искажения, которые могут быть выявлены путём сличения с фотокопиями оригиналов. Для чего это сделано? Возможно, умышленные искажения призваны раскрыть самооговор сумасшедшего, вздумавшего приписать это преступления себе - такое случается довольно часто в резонансных расследованиях. Скрывать, либо искажать детали - это обычная практика следственных органов, однако рассуждения Джона Уэллса этим не ограничивались.

Бред Фолк, прокурор округа Эри, возглавлявший расследование попытки ограбления офиса банка PNC и последующей гибели Брайана Уэллса, по мнению Джона, младшего брата погибшего, сознательно занимался фальсификацией расследования, сокрытием и подтасовкой улик, активно влиял на свидетелей и лепил тот немыслимый сюжет случившегося 28 августа 2003 г., который в конце-концов, у него и получился.

Он сообщал, что на деталях погубившей его брата бомбы обнаружены следы ДНК, происходившие от двух человек. И задавался логичным вопросом: почему следствие ничего об этом не сообщает? о подозрениях в адрес покойного Ротштейна - прошедшего, кстати, проверку на полиграфе! - напоминать не забывают при всяком удобном случае, а вот о том, кому принадлежит ДНК с элементов взрывного устройства - ни гу-гу... Почему? Очевидно, потому, что это не ДНК Ротштейна и вообще не лиц, с ним как-то связанных.
Наконец, ещё одним серьёзным аргументом в пользу невиновности собственного брата, Джон считал следующую деталь: накануне трагедии Брайан договорился с сестрой и матерью вместе провести вечер. Они должны были сходить в кинотеатр, а потом посидеть в ресторанчике. Времяпровождение тривиальное, но только не для человека, который знает, что ему предстоит грабить банк с настоящей бомбой на шее. Если Брайан Уэллс действительно был соучастником заговора, то как он мог до такой степени хладнокровно планировать распорядок самого опасного в своей жизни дня? Джон Уэллс считал, что Брайан не был монстром и наличие планов о совместном с сестрой и матерью походе в кино - лучшее подтверждение тому, что накануне он даже не представлял, в какую историю окажется вовлечён.
Правоохранительные органы упорно игнорировали выступления Джона Уэллса, не считая нужным как-то парировать или объяснять приводимые им аргументы. Это демонстративное равнодушие властей явно выводило Джона из себя. Уже летом 2005 г. он открыто заявил, что окружной прокурор Брэд Фолк (Brad Foulk) фальсифицирует расследование. И этот выпад тоже был проигнорирован. В общем, к Джону Уэллсу власти демонстрировали отношение такое, словно бы он являлся эдаким городским сумасшедшим, на которого и обижаться не следует, и вообще всерьёз реагировать на его эскапады не нужно.
Расследование шло своим неспешным чередом - без каких-либо всплесков и прорывов - вплоть до конца весны 2005 г., когда у специального агента Джеральда Кларка вдруг открылся настоящий фонтан ценных мыслей, идей и информации. О причинах столь неожиданного "фонтанирования" поговорить придётся особо в другом месте, но поподробнее остановитться на событиях той поры здесь и сейчас необходимо.
В ряду этих событий одним из важнейших следует считать появление в деле весьма любопытной информации, полученной специальным агентом Кларком от ценного свидетеля, имя и фамилия которого не оглашены и поныне. Этим свидетелем оказалась женщина, называвшая сама себя подругой Марджори Диль-Армстронг. Дамочка оказалась настоящим кладезем изобличающей Марджори информации. На допросе, проведенном 11 мая 2005 г., таинственная осведомительница сообщила, что Диль-Армстронг обстоятельно рассказала ей о событиях, так или иначе связанных с "Бомбой на шее". Она, якобы, призналась в том, что помогала Ротштейну в изготовлении бомбы и ружья, замаскированного под трость! Если верить словам информатора, Марджори наблюдала за трагическими событиями у McDonalds'а, находясь в это время возле магазина "Barnes & Noble" по адресу Пич-стрит, 5909 - это менее чем в 1,5 км. от места преступления (если быть совсем точным, то парковка находилась по адресу Пич-стрит, 5933). Туда её привёз Ротштейн, они вместе сидели в его автомашине, слушали новости по радио и наблюдали за разворачивавшимися событиями. Более того, Диль-Армстронг, якобы, призналась в том, что была лично знакома с Брайаном Уэллсом. Знакомство их имело место примерно за год до гибели последнего. Об Уэллсе она отзывалась пренебрежительно, говорила, будто тот был алкоголиком. Мотивом же столь хитро задуманного преступления стало обоюдное желание подельников поправить материальное положение - и Ротштейн, и Диль-Армстронг нуждались в деньгах и ограбление банка показалось им неплохим способом преодолеть материальные затруднения.
26 мая 2005 г. специальный агент Кларк приехал в государственный коррекционный центр (так называется официально тюрьма, где содержалась Диль-Армстронг) в Манси по просьбе Марджори. Содержание их беседы свелось к следующему: Диль-Армстронг соглашалась дать информацию о попытке ограбления банка, предпринятой Ротштейном и Стоктоном, а также подтвердить факт изготовления бомбы в доме Ротштейна, в обмен на перевод в женскую тюрьму в городке Кембридж-Спрингс, штат Пенсильвания, которая была известна гораздо более мягкими условиями содержания заключённых. Согласно официальной версии событий переговоры эти оказались результативны - перевод Марджори в скором времени состоялся, но ещё до отъзда случилось немало интересного.
Уже 3 июня 2005 г. поездка Джеральда Кларка в тюрьму в Манси принесла неожиданный результат. По просьбе спецагента оперативная часть тюрьмы организовала "агентурное сопровождение" Диль-Армстронг и в течение нескольких дней внутрикамерный осведомитель (точнее, осведомительница) услышала от Марджори немало интересного (в силу очевидных причин личность женщины-осведомителя не раскрыта до сих пор).

Документы расследования, преданные гласности, содержат многочисленные следы правки, призванные скрыть имена и фамилии лиц, сообщавших значимую информацию. Вот примерно так и выглядит "правленный" текст.

Так, например, агент сообщила, что в беседе с нею Диль-Армстронг признала факт убийства ею Джеймса Родена, которому были известны детали планируемого ограбления отделения PNC-банка. Марджори неосторожно рассказала и о том, что к подготовке ограбления был привлечён Флойд Стоктон. Когда осведомительница поинтересовалась мотивом совершения столь странного преступления, Марджори ответила, что для всех участников задуманного ограбления мотив был одинаков - желание заработать деньги.
Через неделю, 10 июня, тюремный осведомитель сообщила Джеральду Кларку новую порцию новостей. Повторив уже звучавший прежде рассказ про осведомлённость Родена о планах подготовки банковского ограбления, агент сообщила и кое-что новенькое. Из её слов следовало, будто Диль-Армстронг признала факт личного знакомства Уилльяма Ротштейна с Брайаном Уэллсом и более того, уточнила, что последний был посвящён в план ограбления, другими словами, являлся соучастником планируемого преступления. Помимо этого тюремный осведомитель сообщила, что Диль-Армстронг обмолвилась о том, что каркас взрывного устройства, собранного Ротштейном, был стальным. На тот момент детали конструкции "Бомбы-на-шее" не были широко известны и данная информация подтверждала точность источника.
Удачи расследования этим не ограничились. Уже 16 июня в деле появилось очередная порция новостей от тюремной осведомительницы. Она подтверждала прежнее сообщение о том, что по словам Диль-Армстронг убитый взрывом бомбы Брайан Уэллс был знаком с Уилльямом Ротштейном. И добавляла, что последний изготовлял взрывное устройство, читая специальную литературу по данной тематике. В общем, внутритюремный осведомитель выдал ФБР настоящий фонтан откровений, сорвав весь покров таинственности над историей ограбления отделения PNC-банка.
По удивительному стечению обстоятельств уже на следующий день - 17 июня 2005 г. - Джеральд Кларк сумел отыскать ценного свидетеля, пожелавшего рассказать интригующие подробности об Уилльяме Ротштейне (этот свидетель также остался анонимен и в следственных документах, преданных огласке, его фамилия старательно замазана). Упомянутый свидетель на протяжении многих лет был близким другом Ротштейна или, по крайней мере, выдавал себя за такового. Согласно показаниям этого человека, в июне 2003 г. он участвовал в некоторых работах, которые Ротштейн проводил в своей домашней мастерской. Подхалтуривал, так сказать. Однако, где-то ближе к середине лета Уилльям попросил его некоторое время не приходить к нему в дом из-за того, что он сильно загружен работой по одному "деловому проекту". Свидетель утверждал, что Стоктон также принимал участие в этом таинственном "проекте". В детали таинственного "проекта" свидетель посвящён не был (что логично). Но самое интересное в показаниях таинственного анонима заключалось даже не в этом, а в том, что по невероятному совпадению вечером именно 28 августа 2003 г. (т.е. в день инцидента в отделении PNC-банка и гибели Брайана Уэллса) он почему-то зашёл в дом Ротштейна (несмотря на действовавший более месяца запрет!). Там он обнаружил взволнованных Ротштейна и Стоктона, обсуждавших блокирование Пич-стрит силами полиции. При этом Ротштейн выразился в том духе, что они недостаточно защищены от подозрений (Нельзя без сарказма отметить сколь удачного свидетеля приобрело ФБР в лице таинственного анонима! Человек оказывается в нужном месте в самое нужное время и в его присутствии заговорщики ведут себя крайне неосторожно... Вах! Да это же просто золото, а не свидетель, находка для любого следователя!).
Наконец, 5 июля 2005 г. в тюрьме в Кембридж-Спрингс, куда, наконец, была переведена Марджори Диль-Армстронг по договорённости с Кларком, состоялся допрос, имевший принципиальное значение для последующего развития событий.

Специальный агент ФБР Джеральд Кларк не без удовольствия пиарился на теме "Бомбы-на-шее" и лез в телевизионные камеры даже тогда, когда обстановка этого совсем не требовала. Так, например, он сопровождал Марджори Диль-Армстронг в различных поездках уже после её осуждения за убийство Джеймса Родена. По закону, конвоирование осужденного осуществляется службой судебных маршалов, представители других силовых ведомств даже не имеют права иметь при себе оружие во время нахождения рядом с осужденными (дабы их не захватили в заложники). Но Кларк усиленно лез поближе к Марджори, понимая, что внимание прессы и телевидения будет сосредоточено всецело на ней. Впоследствии Кларк оставил службу в ФБР, написал довольно лживую книгу о событиях вокруг расследования убийства Брайана Уэллса, перескочил на ниву госохраны и переехал в столицу. В этом завидном карьерном кульбите ему помог стародавний друг и собутыльник Том Ридж, являвшийся в начале 21-го столетия помощником Губернатора Пенсильвании, а затем занявший пост секретаря Министра государственной безопасности (в США учредили МГБ после теракта 11 сентября 2002 г.).

Помимо Джеральда Кларка и Марджори Диль-Армстронг в допросе участвовал поверенный в делах последней Ларри Д'Амброзио (Larry D'Ambrosio). Ларри являлся не только профессиональным адвокатом по уголовным делам, но и многолетним другом Марджори (в одном из интервью Марджори признала, что дружит с Ларри более сорока лет). На допросе 5 июля Марджори официально признала свою собственную вовлечённость в попытку ограбления PNC-банка, а также пояснила, что убийство Родена находится в непосредственной связи с запланированным ограблением. В июле 2003 г. отношения Родена и Ротштейна резко испортились из-за того, что первый выразил твёрдое несогласие с использованием в ограблении настоящего взрывного устройства и пригрозил сообщить властям о готовящемся преступлении, если его точка зрения будет проигнорирована. Поэтому Уилльям Ротштейн категорически потребовал от Марджори убить любовника. Что Диль-Армстронг вскоре и сделала. Отвечая на вопрос о причинах, побудивших её и Ротштейна заняться подготовкой банковского ограбления, Марджори сказала, что причина была всего лишь одна и притом крайне тривиальна - потребность в деньгах. Материальное положение подельников было не очень хорошим: Марджори вечно не хватало денег, а Ротштейн нуждался в значительной сумме поскольку ему требовалось срочно откупиться от родной сестры, согласно условиям договорённости между ними (Ротштейн наследовал целиком дом родителей, а его 1/2 стоимости должен был выплатить сестре деньгами. Условия этой договорённости были зафиксированы нотариально и Уилльям не мог бесконечно тянуть с выплатой.). Сестра Пола, если верить объяснениям Марджори, отказывалась идти навстречу брату и, требуя денег, оказывала на Уилльяма сильное психологическое давление. Помимо этого, Диль-Армстронг в ходе допроса сообщила о том, что именно она передала Уилльяму Ротштейну два кухонных таймера "Sunbeam", использованные впоследствии в бомбе. Это означало, что Диль-Армстронг повинна не только в недонесении о готовящемся преступлении, но и в том, что принимала непосредственное участие в изготовлении взрывного устройства. Перед тем, как сделать подобное признание, женщина проконсультировалась с адвокатом и тот её заверил, что она должна рассказать эти подробности и такого рода откровенность не пойдёт ей во вред (прямо скажем, адвокат Ларри Д'Амброзио дал очень плохой совет своему клиенту!).
Также Марджори рассказала о том, где находилась во время событий у отделения PNC-банка, т.е. во время попытки его ограбления, последующих переговоров Брайана Уэллса с полицией и взрыва бомбы на его шее. По уверению дамочки, она сидела в собственной автомашине, припаркованной возле здания под №5933 по Пич-стрит, в котором находилась кафешка сети "Kentucky fried chicken" (это примерно в 1,5 км. от отделения банка, которое Уэллс пытался ограбить). Т.е. Диль-Армстронг подтвердила информацию, полученную к тому времени специальным агентом Кларком от женщины-осведомительницы.
Допрос 5 июля имел принципиальное значение для последующего хода расследования, ведь именно тогда Диль-Армстронг впервые официально признала наличие сговора группы лиц с её участием с целью совершения банковского ограбления. Выражаясь просто и без литературных экивоков, можно сказать, что Марджори "сдала саму себя, как стеклотару". Зачем она это сделала? Какие получила бонусы за своё невероятное признание? Скажем сразу - никаких, достойных упоминания, хотя с такого рода утверждением мы несколько забежали вперёд.
Здесь самое время сказать несколько слов о том, почему данное признание появилось спустя год с начала допросов Марджори Диль-Армстронг в связи с расследованием гибели Брайана Уэллса. Действительно, ведь первый допрос на тему "Ротштейн - главный организатор ограбления PNC-банка" имел место ещё в июле 2004 г. Однако Марджори всё это время утверждала совсем не то, в чём созналась 5 июля. Она говорила следующее: мне было известно, что в доме Уилльяма скрывается какой-то беглый уголовник, они вдвоём мастерят бомбу, но вот ни малейшего понятия о планах по использованию заложника и бомбы не я имела. Так почему же через год она сделала совсем иное признание? Много лет спустя - уже после 2010 г.- Марджори сообщила, что весной 2005 г. ФБР предложило ей сделку с правосудием. Сводилась эта сделка к следующему: Диль-Армстронг признаёт своё участие в заговоре с целью ограбления PNC-банка общественно опасным способом (т.е. посредством возможного подрыва бомбы) и даёт показания против Уилльяма Ротштейна, из которых следует, что последний являлся инициатором этого ограбления и изготовил взрывное устройство. За такого рода признание Марджори гарантируется всего 5 лет тюремного заключения, а её отсидка за убийство Родена окажется минимальной - 7 лет (напомним, что судья назначил "вилку" в диапазоне от 7 до 20 лет в зависимости от здоровья Марджори и её поведения в заключении). Т.о. Диль-Армстронг получит по двум разным уголовным делам по совокупности "всего лищь" 12 лет, в то время как за одно только убийство Родена ей реально придётся "тянуть лямку" 20 лет.
Имелся и ещё один момент, повлиявший на решение Марджори. Как было отмечено выше, Ларри Д'Амброзио являлся её многолетним другом и именно он уговорил Диль-Армстронг принять предложение спецагента Кларка. Впоследствии Марджори пришла к выводу, что адвокат в силу неких причин действовал не в её интересах, а находился в сговоре с ФБР. Так это или не нет, сказать довольно трудно, особенно, принимая во внимание, что Диль-Армстронг - дамочка весьма специфическая и лживая. Тем не менее, зная, как развивались события далее, трудно отделаться от ощущения, что она действительно стала объектом недобросовестной манипуляции, поскольку сделанное признание ни в чём ей не помогало и объективно она проиграла от пресловутой "сделки с ФБР". "Пресловутой" потому, что никакой сделки на самом деле и не было, и сотрудники правоохранительных органов впоследствии утверждали в один голос, что даже предложений о "сделке" никто из них никогда Марджори не делал.
Приходится признать, что история "сознания" Диль-Армстронг на допросе 5 июля 2005 г. действительно очень мутная и нелогичная. Но как увидим из дальнейшего, это всего лишь один из большого числа странных и труднообъяснимых элементов того сложного паззла, каким оказалось расследование попытки ограбления отделения PNC-банка и гибели Брайана Уэллса.
Примерно в то же время - т.е. когда о подозрениях ФБР в адрес Уилльяма Ротштейна стало широко известно - с воспоминаниями о нём в печати и на телевидении выступили люди, хорошо знавшие подозреваемого. Его младшая сестра Пола и многолетний друг Рони Голден (Roni Golden) нашли немало тёплых слов в адрес покойного. Прежде всего, они подчёркивали, что Ротштейн совершенно не подходил под типологию убийцы-изготовителя бомбы. Он не являлся психопатом или социопатом, напротив, всю жизнь работал, оставался на виду множества людей и придерживался строгих религиозных правил. Он преподавал на полставки в одной из местных школ и если бы поведению Уилльяма были присужи какие-то девиантные черты, то школьники обязательно бы это заметили. Понятно, что в скором времени о странностях учителя труда стало бы известно и школьной администрации. Испытывая нехватку денег, Уилльям подрабатывал электриком и его очень хорошо знали в округе. Кроме того, он вёл бесплатный шахматный кружок, что совершенно нетипично для психопатов - эта категория лиц не любит трудиться в принципе, а уж альтруистический труд им вообще противен. Ротштейн же много работал и не проводил время в праздности. Он был лишён тщеславия и тот факт, что имея высшее образования, он зарабатывает хлеб насущный физическим трудом, его нисколько не беспокоил - напротив, он делал то, что ему нравилось и никакого внутреннего конфликта по этому поводу не переживал. Уилльям был человеком очень добрым и никогда не отказывал в помощи - об этом на разные лады говорили совершенно разные люди и вряд ли все они лгали. Очень интересно о Ротштейне уже после его смерти отозвался адвокат Плэсиди, представлявший интересы Уилльяма в последний год его жизни: "Я думаю, что он был очень хорошим парнем... очень предупредительным человеком" (дословно: "I think he was just a very nice guy... a very helpful man"). Такая характеристика как-то плохо сочеталась с психологическим портретом создателя бомбы, который, как мы помним, рисовал образ мрачного, нелюдимого психопата, остро переживающего свою жизненную несостоятельность.
После этого небольшого, но необходимого отступления, вернёмся к фабуле повествования.

Вооружённый признанием Диль-Армстронг специальный агент Кларк отправился в штат Вашингтон, где летом 2005 г. куковал на нарах Флойд Артур Стоктон-младший (именно так звучит его имя и фамилия полностью). На протяжении двух дней - 19 и 20 июля 2005 г. - сотрудник ФБР пытался "по душам" поговорить с самым загадочным персонажем этой истории. Флойд на контакт пошёл (тут уместно напомнить слова американского окружного прокурора Паркинсона, выразившегося однажды в том смысле, что "тюремный заключённый за бесплатный бутерброд с тунцом или поездку в автомашине станет разговаривать с вами о чём захотите"). Флойд рассказал, что знал семью Ротштейн много лет.

Флойд Артур Стоктон-младший, самый странный персонаж в и без того экзотичной компании злоумышленников, надумавших ограбить банк PNC невероятным, экзотичным и заведомо провальным способом. Есть основания считать, что истинная роль этого человека в истории гибели Брайана Уэллса не только не прояснилась в ходе расследования, но напротив, умышленно запутана и перевёрнута с ног на голову лицами, направлявшими это самое расследование.

Ещё в конце 1960-х гг. он вместе с родителями Уилльяма работал в их небольшом семейном бизнесе по продаже напитка "Рока-кола". После того, как в апреле 2002 г. прокуратура Спокейна, штат Вашингтон, обвинила Флойда в изнасиловании, он живо метнулся к Ротштейну в Пенсильванию и попросился некоторое время пожить. Далее Флойд утверждал, что Диль-Армстронг и Ротштейн вовлекли его в планирование операции по ограблению PNC-банка с использованием реального взрывного устройства. Также в планировании участвовал и Роден, впоследствии убитый. Мотив у всех участников группы был одинаковый - желание поправить финансовое положение. О причине убийства Родена Флойд высказался неопределенно, но признал, что это преступление было связано с планировавшимся ограблением банка. После гибели Брайана Уэллса, если верить воспоминаниям Флойда, Ротштейн был вне себя и говорил, что "оказался в дерьме". Стоктон заявил специальному агенту Кларку, что не хотел бы, чтобы его привлекли к ответственности в ходе расследования, а потому он поспешил уехать из дома Ротштейна. Кроме того, у него возникли некоторые разногласия с Диль-Армстронг, хотя этот момент Стоктон разъяснять не стал.
После того, как Джеральд Кларк закончил встречу и вылетел обратно в Пенсильванию, Флойд Стоктон позвонил по тюремному телефону своей любовнице. Как нетрудно догадаться, разговор этот был записан тюремной оперчастью и позже приобщён к материалам расследования. Разговор этот интересен для нас тем, что в нём Флойд довольно подробно пересказывает подруге события своей тюремной жизни и, в частности, беседы со "следователем из Эри", то бишь Джеральдом Кларком. По смыслу общения ему вовсе незачем было проговаривать вслух все детали этих многочасовых разговоров, называть фамилию Уэллса, рассказывать про "Бомбу-на-шее" и т.п. Во всех отношениях этот разговор Стоктону был тогда совершенно не нужен; после него не последовало каких-либо просьб или обращений... так, потрепался человек, словно бы про снегопад рассказал, а ведь на самом деле, фактически "насвистел" себе новую тюремную отсидку. Уголовники вообще очень аккуратны даже в очных разговорах на криминальные темы, а уж тем более в телефонных... Разговор этот нелогичен и цель его совершенно непонятна. Однако, имеется внутреннее такое убеждение, что в этом деле вообще нет ничего случайного и "тайная запись" телефонного разговора вовсе не являлась тайной для Стоктона, а посему данным разговором Флойд решал некую важную для него задачу.
Нам придётся ещё особо обсуждать логику действий некоторых персонажей этой истории, точнее, всякое отсутствие таковой, но сейчас нелишне упомянуть, что этот телефонный разговор, состоявшийся вечером 20 июля 2005 г., является одним из красноречивых образчиков тех действий, которые при нормальном развитии событий никогда бы не произошли. Именно эта недостоверность поступков и слов многих действующих лиц этой истории побудила Джона Уэллса, младшего брата погибшего Брайана, открыто заявить через несколько лет о грубой фальсификации расследования.
Впрочем, не станет забегать далеко вперёд, тем более, что сейчас мы подошли к очень важному сюжетному повороту, а именно - появлению в расследовании нового феерического персонажа, каковым явился Кеннет Барнс.

Поиск по сайту: