Кирилл, frg. 39

(Он без оснований бранит тех, кто призывает бога ради грешников, считает, что они отступили от справедливости, и говорит, что жалеющие злодеев — злодеи.)

Фотий, Quaest. Amphil. 101. Hergenr.

Послушайте, какое прекрасное и общественнополезное повеление: «Продайте имения ваши и давайте милостыню; приготовляйте себе влагалища неветшающие». Можно ли придумать что-либо мудрее этой заповеди? Ведь если все тебя послушаются, кто будет покупателем? Можно ли хвалить такое учение? Если б оно получило силу, не осталось бы ни города, ни народа, ни единого дома; как может сохранить ценность дом или имущество, если все продано? А что, если все сразу во всем государстве начнут продавать, они не найдут покупателей, — очевидно, и я об этом умолчу.

Кирилл, с. lul. 168 А

(Он утверждает, что Ездра прибавил кое-что по собственному разумению [777].)

Иероним, Comm. in Os., 1. III, с. XI

To, что написано об Израиле, евангелист Матфей перенес на Христа [778], чтобы посмеяться над простотой обращенных из язычников.

Иероним, Comm. in Matth., 1. I, с. IX

(В этом месте [779]Порфирий и Юлиан Август обличают либо невежество лживого рассказчика, либо глупость тех, которые сейчас же последовали за спасителем, потому что они якобы без размышлений пошли за первым попавшимся человеком, позвавшим их.)

КНИГА ТРЕТЬЯ

Кирилл, 250 В

(Христиане ожидают воскресения мертвых во Христе. А этот враг истины в числе всего прочего сильно издевается над этим, так как якобы всемогущий бог, который сильнее смерти, не в состоянии явить то, что по своей природе подвержено закону гибели.)

Свида, s. v. aponoia

Не предвидеть, что в делах возможно и невозможно, — признак крайнего безумия.

В 1899 г. Нейман («Theologische Literaturzeitung») на основании публикации Биде и Кюмона пришел к заключению, что в фрагменте из книги церковного писателя X в. Арефы, писавшего опровержение Юлиана, содержится отрывок из 2-й книги труда Юлиана. Здесь Юлиан отмечает противоречие между Евангелием от Иоанна, утверждающим, что Христос явился, чтоб уничтожить грех, и синоптиками, которые предвещают, наоборот, раздоры и беспорядок как результат появления Христа.

ПИР, ИЛИ ЦЕЗАРИ

СОNVIVIUМ, SIVE CAESARES

В конце декабря 361 г. император Юлиан написал сатирическое произведение «Пир, или Цезари» (Convivium, sive Caesares), в котором он пытался, подражая Лукиану и его «менипповым сатирам», дать обзор-пародию, заставив продефилировать в параде всех римских императоров от Цезаря до Константина. Юлиан в начале своего сочинения сам признает: «Я отнюдь не способен ни вышучивать, ни пародировать, ни высмеивать». Действительно, его шутки скучны, пародии слишком серьезны, остроты слишком длинны и тупы. Нас, однако, интересуют в данном случае не художественные достоинства этой вещи, а заключенный в ней выпад против христианства и характеристика, которую он дает Константину.

Юлиан передает рассказ, слышанный им якобы от Меркурия, о пире богов по случаю сатурналий, на который были приглашены и цезари. Боги уселись на стол, а цезари входят один за другим, и божок Силен, играющий здесь роль распорядителя и шута, как у Лукиана Мом, встречает каждого входящего какой-нибудь язвительной шуткой. В связи с замечанием Силена, что все римские императоры вместе взятые не стоят одного Александра Македонского, обиженный Ромул предлагает устроить состязание. К состязанию допущены Александр, Цезарь, Август и Траян, в качестве представителя философов — Марк Аврелий и, наконец, по требованию Вакха представитель бонвиванов — император Константин. Последнего, впрочем, в самый зал не впускают, он остается в преддверии. Участники состязания произносят в свою защиту соответствующие речи, после которых каждому предлагают сказать, что он считал своей жизненной задачей. Когда очередь доходит до Константина, тот заявляет, что он считал наивысшим благом — «много накопить, много дарить, служить собственным наслаждениям и наслаждениям друзей». Боги никакого решения не выносят. Юпитер, пошептавшись с Сатурном, предлагает каждому присоединиться к тому или иному богу, смотря по своим наклонностям, и отдаться под его покровительство. Дальнейшее воспроизводим текстуально:

…После этого объявления Александр подбежал к Гераклу, Октавиан [780] — к Аполлону. Марк (Аврелий) крепко ухватился за Зевса и Кроноса [781]. Цезаря, бегавшего долго в нерешительности, великий Арес и Афродита, сжалившись, подозвали к себе. Траян подбежал к Александру, чтобы сесть с ним. А Константин, не находя среди богов прообраз своего поведения, увидав поблизости богиню изнеженности, подбежал к ней. Та приняла его нежно, обхватила его руками, затем, одев его в пестрый пеплос [782]и нарядив его, подвела к Роскоши; здесь он застал и сына своего, который всем возглашал: «Кто развратитель, кто убийца, кто грешен и мерзок, смело сюда! Я омою его этой водой, и он станет чистым, и, если он опять окажется повинным в тех же преступлениях, я вновь сделаю его чистым, если он ударит себя в грудь и поколотит по голове». Константин был очень доволен, что встретил ее [783], и увел с собой сыновей с собрания богов. Но его, так же как и детей, преследовали жестокие демоны нечестивости [784], мстя за кровь близких [785], пока Зевс не дал ему передышки ради Клавдия и Констанция [786].

Поиск по сайту: