краткая история (до 1917 года)

М. И. Роднов

СРЕДНЕЕ ХОЗЯТОВО:

Уфа 2008

С незапамятных времён благодатная долина реки Дёмы была плотно заселена. Издревле, с эпохи Золотой Орды лучшие в Башкортостане пойменные луга вдоль Дёмы и соседних речек занимало башкирское племя мин (минг)¹. Именно в Чишминском районе недалеко от деревни Нижних Термов располагается один из наиболее известных памятников прошлого – мавзолей Тура-хана, а возле села Нижне-Хозятово археологи нашли клад сельскохозяйственных орудий (топоры, мотыги, серп, лемех, плужный резец, две косы), что говорит о древнейших традициях землепашества у местного населения.

Около 1555 года башкиры-минцы во главе с Канзафар-бием добровольно принимают российское подданство². С тех далёких времён, почти пол тысячелетия история башкирского народа неразрывно связана с судьбой России. Проживавшие в нижнем течении Дёмы башкиры Суб-Ильминского рода (Чуб-Ильминского) были непосредственными участниками всех важнейших событий нашего края. Одни чуб-ильминцы во время восстания 1735 года сражались в рядах мятежников, другие воевали на стороне правительства³. В годы пугачёвщины 82 человека из команды башкирского старшины Айсы Якупова Ногайской дороги Чуби-Минской волости находились в рядах восставших, иные чуб-ильминцы твёрдо держались законной власти. Некоторые местные башкиры, видимо, принимали участие в поимке Салавата Юлаева. В декабре 1774 года старшина Чуби-Минской волости Гайка Якупов явился с повинной⁴, за что был прощён и оставлен в должности.

Плодородные земли долины Дёмы привлекали внимание многочисленных переселенцев, предлагавших хорошие деньги, и в конце XVIII столетия здешние башкиры начали активно продавать свои угодья. Так, уже в августе 1775 года башкиры Суби-Минской волости старшины Айсы Якупова заключили сделку о продаже земли, которую в том числе подписали Бикбов Илкашев и Кусяш Якупов¹. А в июле 1780 года жители Чуби-Минской волости команды старшины Айсы Екупова, представители нескольких деревень, продали участок, «родовую вотчинную землю» на правобережье Дёмы ясашным татарам «деревни Тлешевой» (современная Кляшево). Договор в Уфе подписали «поверенные» башкир-вотчинников из деревень Кучюмовой, Термы, Екуповой, а также «Ходяповой ² Иткул Бекбовов да Кадыр Кузяшев»³. Это наиболее раннее известное упоминание деревни Хозятовой.

В октябре 1789 года упомянутый Иткул Бекбовов в качестве «от мирских людей» поверенного участвовал в продаже земли надворному советнику Мендияру Михайловичу Бекчурину, а в феврале 1790 года Кадыр Кузяшев ставил свою тамгу под договором о продаже земли стряпчему Уфимского верхнего земского суда Юсупу-мурзе сыну Алкину⁴.

Таким образом, уже в конце XVIII века Хозятово входило в число основных деревень минских башкир. С учреждением в крае кантонной системы мужчины ежегодно отправлялись нести караульную службу на Оренбургскую пограничную линию, участвовали в различных военных компаниях. Многие уроженцы Хозятово за ратные подвиги по защите Отечества получали воинские звания (зауряд-чины как в казачьих войсках).

В 1816 году состоялась очередная, седьмая ревизия – перепись населения. Деревня Хазитова относилась к 8-му башкирскому кантону Уфимского уезда Оренбургской губернии, в ней насчитывалось 16 дворов и проживало 108 человек (58 мужчин и 50 женщин). Среди сельчан имелась прослойка военных: 65-летний отставной сотник Еныш Бикбаув (1751 года рождения), наверняка близкий родственник Иткула Бекбовова из 1780 года (18-летний сын Еныша служил в 1816 году указным муллой), походный старшина и дистаночный начальник Гаиткул Таймасов (Тахмасов, 39-ти лет от роду), походные есаулы Рахметулла Асылгузин и Кусяп Хазин (обоим исполнилось по 49 лет в 1816 году). Упоминается в списке жителей и указной мулла Хабибулла Асылгузин (41 год).

А рядом, по соседству в 1816 году располагалась деревня Нижняя Хазитова. Она была крупнее – 21 двор (71 мужчина, 91 женщина). Здесь также проживали военные – юртовый сотник Калчура Бикчурин (43 года), походный есаул Аблас Алдакаев (52 года), имелся и азанча⁵.

Из-за увеличения численности населения на рубеже XVIII – XIX веков часть хозятовцев (в 1780 году упоминалась одна деревня) переселяется немного ниже по течению Дёмы, где возникает второе поселение. Видимо, основным, «материнским» было просто Хозятово (Хазитово), где имелась мечеть и проживал военно-служилый люд.

Во время следующей переписи-ревизии (апрель 1834 года) также упоминаются две деревни, относившиеся ко второму юрту¹ 8-го башкирского кантона команды старшины Юламана Мансурова. Верхняя (а не просто) Хазетова состояла из 34 дворов, где проживало 167 человек (82 мужчины и 85 женщины). Первым в списке сельчан стоял отставной сотник Янаберда Бикбовов. По предыдущей ревизии 1816-го года ему исполнилось 65 лет. Но переписчики его, увы, не застали. Янаберда умер в 1827 году. Во главе хозяйства стоял сын покойного 44-летний Курбангул (1790 г. р.) с супругой Магурзада (38 лет). Здравствовала и матушка, вдова Янаберды – Медина, ей в 1834 году исполнилось 78 лет (1756 г. р.).

У Курбангула было трое сыновей. Старший – Рахметьулла (1804 – 1821) прожил недолго. А второго сына – Сулеймана (1819 г. р.) – только что женили, несмотря на совсем юный по современным понятиям возраст. Молодожёну и его невесте Балхиз в 1834 году было всего по 15 лет. Впрочем, как и Ромео с Джульеттой. А самому младшему в семье Абдрахману (Курбангуловичу) исполнилось 11 лет.

Деревня Нижнее Хазетово в 1834 году состояла из 35 дворов (75 мужчин, 89 женщин). Среди жителей отметим юртового сотника Кильчуру Бекчурина (61 год), указного муллу Сулеймана Исламгулова (29 лет), юртового есаула Атласа Юлдашева (умер в 1817 году), хорунжего Каскина Чаплыкова (умер в 1831 году)².

По сведениям на август 1839 года в деревне Верхней Хазятово имелись мечеть, 31 двор, проживало 81 мужчина и 86 женщин, все башкиры – магометане. Нижняя Хазятово – мечеть, 39 домов, 75 мужчин и 87 женщин. Главной отраслью экономики у местных башкир оставалось скотоводство. В небольшой деревне Верхне-Хазятово насчитывалось 500 лошадей, 240 голов крупного рогатого скота, 260 овец и 100 коз (в Нижне-Хазятово – 450, 200, 175, 60 голов)³.

Из материалов очередной, девятой ревизии, состоявшейся в 1850 году, удалось обнаружить лишь сведения об отдельных жителях деревни Хазетовой 9-го кантона юрты № 2. Например, семья 28-летнего Шагимардана Сабангулова (Субангулова) включала его мать – Гульзифу Бикташеву (-вну по современному, 56 лет), брата Имангула (23 года) и супругу (невестка Шагимардана, сам хозяин почему то ходил в холостяках) Байбику Бикбулатову (-вну, 23 года) с двухлетним сыном Исянгулом. Третий брат Муфаззал скончался в 1844 году в возрасте 19 лет¹.

По более поздним источникам можно установить число мужчин в 1859 году, когда проводилась последняя, десятая ревизия. В Верхне-Хозятово проживало 44 мужчины, в Нижне-Хозятово – 118 мужских душ². Накануне отмены кантонной эпохи в 1863 – 1865 годах окрестные (дёмские) башкиры-вотчинники (после 1856 года) входили в 10-й уфимский кантон, состоявший из семи сельских обществ: Аровского, Караякуповского, Салиховского, Араслановского, Уразбахтинского, Чишминского и Верхне-Хозятовского. Последнее включало три селения – Верхне-Хозятово, Нижне-Хозятово и Биккулово, где всего проживало 285 душ мужского пола³.

По списку населённых мест Уфимской губернии на 1870-й год по левую сторону от Казанского почтового тракта и до левого берега Дёмы, в 50 верстах от Уфы находились башкирские деревни Верхняя Хозятова (47 дворов, 122 мужчины и 120 женщин, имелась мечеть) и Нижняя Хозятова (60 дворов, 121 мужчина – 104 женщины)⁴.

Великие реформы 1860-х годов круто изменили жизнь всей Российской империи, включая население небольших деревень на берегах тихой речки Дёмы. Если раньше, в кантонную эпоху вотчинники и припущенники, которые также несли военную службу, фактически сообща пользовались обширными угодьями, то теперь в условиях рыночной экономики требовалось каждому выделить их собственную землю. Ещё в 1834 году в Нижнем Хазятово были отмечены припущенники «башкирцы» (4 души мужского пола), возможно, происходившие из бухарцев (сартов). А в Верхнем Хазятово в 1834 году припущенников было зафиксировано 45 человек⁵. По VII ревизии в Верхне-Хозятово числилось 33 мужские души припущенников, по X ревизии – 72 души мужского пола, в Нижне-Хозятово (4 и 9 душ)¹.

С конца 1860-х годов в Чубильминской волости началось наделение землёй припущенников, которым отрезались угодья от общих владений с башкирами-вотчинниками, и уже в 1870 году в документах упоминается припущенническая деревня Верхне-Хозятово². Таким образом, в конце XIX столетия рядом существуют два селения с одинаковым наименованием Верхне-Хозятово – вотчинников и припущенников.

В 1872 – 1874 годах Чубильминская башкирская родо-племенная волость была полностью размежёвана, земли вотчинников и припущенников были официально разграничены (некоторые исправления происходили в 1882 – 1883 годах). А земельный надел припущенников Верхне-Хозятово вместе с деревней Ново-Усманово составил 825 десятин³. В мае 1874 года была утверждена межа участка деревни «Верхней Хазетовой, владения бывших припущенников военного ведомства башкирцев; вымежеванного согласно раздельного акта из дачи Чубильминской волости деревни Караякуповой с прочими». Южной границей владений припущенников с землями деревень Мрясево и Казангулово стала речка Балышлы⁴, с севера граница с вотчинниками проходила по озеру Хазетовскому. Среди выделенных припущенникам угодий упоминается кладбище⁵, вероятно, припущенники уже давно обосновались именно в этом месте. В 1883 году при речке Балышлы припущенникам Верхне-Хозятово и Ново-Усманово выделили запасной участок⁶. А в сентябре 1901 года, когда окончательно была утверждена межа и выдана межевая книга, земли припущенников Верхне-Хозятово граничили с владениями «башкир-вотчинников, деревень Средней и Нижней Хазетовой»⁷.

Таким образом, деревня припущенников, которая лежала выше по течению Дёмы стала окончательно именоваться Верхне-Хозятово, а деревня вотчинников, которая оказалась в середине, между Верхней и Нижней Хозятово, стала называться не Верхне, а Средне-Хозятово. И уже на карте Уфимского уезда 1895 года показаны три деревни, сохранившие свои имена до настоящего времени. В бывшей Верхне, а затем Средне-Хозятово по всем источникам указывается одинаковое число ревизских душ – 44 по X ревизии. А по ревизским душам вплоть до 1917 года распределялись налоги. Древность современного Средне-Хозятово (изначально просто Хозятово) подтверждает его географическое расположение. Именно возле Средне-Хозятово сосредоточено наибольшее количество озёр и стариц Дёмы. Сотни лет назад древнее русло реки проходило здесь, возможно, из-за изменения направления Дёмы и местоположение деревень менялось.

Судьба вотчинников развивалась по другому. Башкиры-вотчинники деревень Караякуповой и других юридически являлись совместными владельцами своих угодий, что вызывало многочисленные проблемы. В реальности каждая деревня пользовалась окрестными угодьями, не допуская соседей, налоги уплачивались неодинаково и когда в 1895 году жители Нижне-Хозятово выступили с инициативой выделить им землю из общей вотчинной дачи¹, башкиры решили вообще разделиться. Начался второй этап размежевания, уже внутри вотчинников.

В феврале 1896 года состоялся общий сход башкир-вотчинников, куда прибыли совладельцы – представители деревень Караякупово, Кучумово, Тюреево, «Верхнехозятовой» (от 44 ревизских душ и 21 старшего домохозяина) и Нижнехозятовой (120 и 35) Караякуповской волости, а также из деревень Башкирские Термы, Усманово (Муталыпово), Калмашево Сафаровской волости. И сход постановил – размежевать Чубильминскую дачу (бывшую башкирскую родо-племенную волость). Среди подписавших было семь делегатов от «Верхнехазятовой»: Мухаметша Якупов, Мухаметсадык Сулейманов, Абдулмен Кензягулов, Мухаметзян Сулейманов, Мухаметвалий Якупов, Динислам Халилев, Мухаметюсуп Якупов. Первые двое Якуповых расписались арабскими буквами, остальные поставили тамги. От Нижне-Хозятово среди прочих был на сходе сельский староста обоих деревень хозятовских вотчинников – Муфтахитдин Кулсарин². После общего схода в каждой из названных деревень должны были состояться отдельные сходы, где требовалось дать согласие на размежевание общей Чубильминской дачи.

И через несколько дней, 25 февраля 1896 года состоялся сход башкир-вотчинников в Верхне-Хозятово, «заключающей в себе 44 душ по X ревизии и 21 старших домохозяев, имеющих право голоса». В присутствии сельского старосты Муфтахитдина Кулсарина 20 домохозяев обсудили вопрос о размежевании и «Постановили: ходатайствовать пред начальством о размежевании нашей земли, находящейся в Чубильминской даче в числе 18 085 дес. 1447 саж. удобной, и не удобной в количестве 939 десят. 620 саж., а всего 19 024 д. 2067 саж. между всеми нашими селениями Караякуповой, Кучумовой, Тюреевой, Верхне Хазятовой, Нижне Хазятовой, Сафаровской волости д. Башкирские Термы, Усмановой (Муталыпова тож) и дер. Калмашевой, владеющими этой дачей по правилам Оренбургского Генерал Губернатора по числу душ X ревизии с выделением земли, причитающейся в душевой надел и с отграничением остальной свободной земли. О чём постановив настоящий приговор к которому умеющие писать руки, а не умеющие писать тамги прилагаем: 1. Мухаметьша Якупов (подпись), 2. Афлятун Курбангалин (тамга и далее все ставили тамги – Авт.), 3. Султангарей Кутлумухаметов, 4. Аббас Абдрахманов, 5. Фаткулла Абдрахманов, 6. Мухаметсадык Сулейманов, 7. Искендер Гимадитдинов, 8. Шамситдин Гилязитдинов, 9. Абдулменян Кензягулов, 10. Фахритдин Абдулханнанов, 11. Хисамутдин Гилязитдинов, 12. Мухаметгалий Зинятуллин, 13. Мухаметзян Сулейманов, 14. Мухаметвалий Якупов (подпись), 15. Динислам Халилев, 16. Шагимухамет Гильманов, 17. Юсуп Якупов, 18. Лукман Айткулов, 19. Абдулнафик Мухаметнафиков, 20. Настоящий приговор удостоверяю Хозятовский сельский староста Муфтахитдин Кулсарин приложением должностной печати». 4 марта 1896 года этот приговор был получен в Караякуповском волостном правлении¹. В приложении № 2 в конце работы приводится список домохозяев на 1 июня 1897 года.

На другом сходе 10 мая 1897 года верхне-хозятовцы избрали шестерых уполномоченных для ведения всех дел по размежеванию: 1. Мухаметша Якупов, 2. Гималитдин Канзафаров, 3. Хисамутдин Гилязитдинов, 4. Лукман Аиткулов, 5. Абдулнафик Абдулшафиков, 6. Мухаметсадык Сулейманов².

Перед установлением границ владений башкир-вотчинников у сельчан спрашивали, какие именно участки они хотят оставить за собой. И в июле 1897 года хозятовские уполномоченные заявили, «что они желают оставить за собой остров, находящийся между озером Хазятовским и рекою "Дёмою". Затем границей от (Верхне) Нижне Хозятовой идёт средина "Дёмы" вниз её течения, ниже устья озера Хозятовского сажен на 130, откуда на север пройдя примерно до болота у реки Дёмы повернуть влево, чтоб озеро "Айпак" было влево, а дальше межи сделать так, чтобы к деревне отграничено было сколько будет требоваться земли»³. И в феврале 1898 года власти выделили на 44 ревизские души жителям деревни Верхне-Хозятово (будущее Среднее) 1174 дес. 600 саж. земли, из которой 514 дес. 600 саж. считалось свободной за душевым наделом. А 23 февраля 1898 года собрался ещё один сельский сход, в приговоре которого сказано, что жители получили постановление о размежевании, чертежи, описания границ и «от обжалования… отказываемся» – заявили вотчинники⁴. Отныне у жителей Верхнего (теперь Среднего) Хозятово имелась своя собственная отдельная земля.

Одновременно с размежеванием в 1895 – 1896 годах уфимское земство (местное самоуправление) проводило сплошное обследование всей губернии. В Караякуповской волости Уфимского уезда было отмечено единое сельское общество башкир-вотчинников Верхне-Хасятовское, состоявшее из двух деревень: Верхне-Хасятова (второе наименование Тюркменева) и Нижне-Хасятова. Однако на карте в приложении к тому указаны уже три деревни – Нижнее, Среднее и Верхнее Хозятово, вытянувшиеся цепочкой между железной дорогой и левым берегом Дёмы.

Земля в 1895 году оставалась у обоих деревень общая (видимо, статистики зафиксировали начавшееся, но не законченное размежевание) – 4508,46 дес. всех угодий (усадьбы – 17,96 дес., выгон – 211, мягкая пашня – 2589,24, залежь – 88,85, покос – 841,46, кустарники и заросли – 538,06, неудобья – 221,94 дес.). Кроме того, за башкирами сохранялся запасной участок в 571,09 дес., который принадлежал совместно жителям деревень Караякупово, Верхнее и Нижнее Хозятово.

Сведения о численности населения были таковы. По данным губернского статистического комитета (существовал при губернаторе) в Верхне-Хасятово был 21 двор, насчитывалось 45 мужчин и 30 женщин, в Нижне-Хасятово – 22 двора (50 и 45). Рядом уфимские статистики привели цифры страхового (земского) отдела на 1900 год – в Верхне-Хасятово было 55 дворов (возможно, здесь учли вотчинников и припущенников вместе, то есть Средне и Верхне-Хозятово), а в Нижне-Хасятово было 57 дворов¹.

А в 1906 году был издан официальный список населённых мест Уфимской губернии и в Абраевской волости (выделилась из Караякуповской и Сафаровской волостей) Уфимского уезда отмечены при реке Дёме деревни Верхне-Хазетова (28 дворов, 79 мужчин и 73 женщины) и Нижне-Хазетова (63 двора, 176 мужчин и 163 женщины, мечеть, хлебозапасный магазин, бакалейная лавка). А при озере Хазет и просёлочной дороге лежала деревня Средне-Хазетова, состоявшая из 29 дворов с населением в 98 мужчин и 82 женщины. В деревне имелся молитвенный дом², скорее всего, мечеть без минарета.

Летом 1912 года в Уфимской губернии состоялась сельскохозяйственная (подворная) перепись, материалы которой позволяют подробно изучить жизнь в Среднем Хасятово (башкиры-вотчинники). В деревне насчитывалось 36 дворов, проживало 236 человек (144 мужчины и 92 женщины). На всех приходилось по прежнему 44 ревизских души X-й ревизии 1859 года, по которым начислялись налоги. Но землю «средние» хозятовцы поделили на 68 «земельных мужских душ» или развёрсточных единиц, как выражались в те далёкие времена.

Юридическим собственником всех угодий являлась община (общество), отдельная семья была пожизненным наследственным пользователем. Башкиры-вотчинники считались коллективными частными собственниками. Всего в Средне-Хозятово в 1912 году было 1264 дес. земли (усадьба – 11 дес., пашня – 362, выгон – 190, сенокос – 557, лес – 80, неудобья – 64 дес.). Пахотные земли составляли всего 28,6% общей площади, «средние» хозятовцы имели вдоволь покосов, выгона для скота, даже лес (кустарник) числился за ними.

Община каждому выделяла (нарезала) участки под пашню с правом последующего передела, пожизненно место под усадьбу, и ежегодно делились по дворам покосы. Прочие угодья – выгон, кустарники и т. д. использовались сообща. Продать землю крестьяне не имели права (сначала нужно было выделиться из общины, «приватизировать» семейный надел, что было хлопотно и в те времена), но свободно могли отдавать пашню или покосы в аренду.

В Средне-Хозятово в 1912 году пять домохозяев (так именовали тогда главу семейства) арендовали 32,5 дес. Большинство у крестьян-соседей, но один брал в аренду 8 дес. в каком то близлежащем помещичьем имении. С другой стороны 19 среднехозятовцев сами отдавали ненужную им землю в аренду (33,08 дес.). С учётом аренды из 36 семей в Средне-Хозятово в девяти имелось свыше 40 дес. земли на двор, в 11 – от 30 до 40 дес., в трёх – по 20 – 30 дес., в 12-ти – по 15 – 20 дес. и лишь единственный сельчанин пользовался от 10 до 15 дес. «Нормой» того времени, при которой крестьянская семья могла благополучно существовать, считались 15 дес. на двор.

Средне-Хозятово в начале XX века – многоземельная башкирская деревня. По закону из владений башкир-вотчинников выделялась так называемая «свободная за душевым наделом» земля, которую можно было продавать. В Средне-Хозятово такой «свободной» земли числилось 519 дес. Но фактически, в реальности сельчане её давно поделили по дворам.

Имея достаточно выгонов и покосов, среднехозятовцы в 1912 году держали много скота – 183 лошади, 236 голов крупного рогатого скота (в том числе бык, 99 коров и нетелей), 324 овцы и 33 козы. Трое домохозяев были безлошадные, семеро держали по одной рабочей лошади¹, десять – по две, четверо – по три, двенадцать башкир владели в Средне-Хозятово по 4 и более рабочих лошади. Также трое селян обходились без коров, в 11 дворах было по одной корове, в 10 – по две, в 12 семьях – по три и более коров. Традиции башкирского скотоводства у башкир-вотчинников в благодатной дёмской пойме оставались крепкими.

Но главной отраслью в хозяйстве было уже землепашество. В 1912 году в Средне-Хозятово общая площадь посевов составляла 249,74 дес. Первое место занимала «матушка-рожь» (единственная озимая зерновая культура) – 90,5 дес., под самую дорогую пшеничку отвели 87,5 дес. Кроме того высевали полбу (пшеница-двузернянка, 25,5 дес.), овёс (18,25), любимое в народной кухне просо (16,25), немного гречи (0,5) и льна (1,24 дес.). Нет сведений о пчеловодстве, ульев не было, в 14 хозяйствах занимались различными промыслами.

Итого, из 36 семей в Средне-Хозятово в 1912 году лишь в одной ничего не сеяли, в шести засевали до 2 дес., в десяти – от 2 до 4 дес. В этих хозяйствах своего хлеба или не хватало на весь год (до 2 дес. посева) или хватало «впритык», на продажу почти ничего не оставалось. Но в четырёх дворах площадь посевов составляла от 4 до 6 дес., в девяти – от 6 до 10 дес. и шестеро среднехозятовцев сеяли свыше 10 дес. на двор¹. Без учёта прочих доходов, 19 из 36 семейств в Средне-Хозятово в 1912 году – это состоятельные середняки и сельские предприниматели-фермеры («кулаки» в позднейшей советской терминологии).

Маленькое Средне-Хозятово в начале XX века – крепкая, зажиточная, процветающая башкирская деревня. И причин этому было несколько. Сыграли свою роль трудолюбие и смекалка сельчан, благодатные дёмские чернозёмы и заливные луга, кроме того средне-хозятовские башкиры придерживались весьма высокой агротехники. В 1912 году озимый хлеб (рожь) – самая надёжная засухоустойчивая культура – занимал 36,2% посевных площадей, постепенно утверждалось трёхполье, позволявшее восстанавливать плодородие почвы. Примитивного экстенсивного землепашества – «пшеница по пшенице» – как на юге, здесь не было.

И самое главное. Осенью 1888 года, наверняка, все жители Средне-Хозятово (тогда ещё Верхне) от мала до велика сбежались на соседние косогоры и глядели на невиданное чудо. По блестящим гладким стальным рельсам, изрыгая клубы дыма, с грохотом двигалась огромная железная машина – паровоз. Вступила в строй Самаро-Златоустовская (ныне Куйбышевская) железная дорога, соединившая Башкирию со всем миром, а разъезд Удряк оказался чуть ли не на задворках средне-хозятовских владений. Жизнь всей округи и наших героев не просто изменилась, она помчалась вперёд с невиданной скоростью!

Кстати, сама стройка принесла башкирам неплохие деньги. Железнодорожники выкупали землю под магистраль у местных общин, в том числе у башкирских сельских обществ деревень Иткуловой и Курменкеевой, Чишмов и «Моталыпского, Усманского и Хозятовского» Уфимского уезда. Механизм покупки был следующий: приезжали оценщики и договаривались с сельчанами, потом оформлялись требуемые документы, составлялась купчая крепость (акт о продаже) и в сельское общество поступали деньги. Неплохие, в среднем за десятину путейцы платили по 35 рублей 68,8 копеек. Кроме того, компенсировалось всё имущество на земле: посевы, постройки и прочее. Например, жители деревни Сарт-Хасяново получили 1000 рублей за засыпку их пруда. На конец 1888 года из-за непредставления документов на покупку земли из общего владения «Хозятовского, Караякуповского и Терменкеевского общества» железнодорожники с жителями ещё не рассчитались². Заплатили хозятовцам чуть позже.

В нескольких верстах от Средне-Хозятово, пара-тройка часов неспешной езды на телеге, вырастает станция Шингак-Куль. Во вчера ещё безлюдной местности возникает экономический центр всей округи. С осени до весны непрерывным потоком тянулись сюда обозы с зерном, мукой, крупой, овсом, льняным и конопляным семенем, пересыпанными стружками яйцами в аккуратных ивовых корзинах, битой птицей, мясом, салом и всем, чем богата благодатная башкирская земля.

Средне-Хозятово в один миг перенеслось из степной глуши в эпицентр рыночной экономики. Здешние крестьяне и фермеры оказались в самом выгодном положении, они теперь были рядом с центром заготовки хлеба, могли сами везти туда товар, Они избавились от посредника-перекупщика-спекулянта, ранее задарма скупавшего продукцию крестьянских полей. А рынок властно требовал всё больше и больше зерна, в первую очередь превосходной местной пшеницы. В Шингак-Куле купцы платили хорошую цену, а в тамошних лавках продавалось всё, что душа пожелает, от леденцов и патефонов до новейших сельскохозяйственных машин.

Маленький Шингак-Куль в начале XX века превратился в один из крупнейших центов вывоза хлеба. В 1913 году отсюда ушло 1162 тысяч пудов различных хлебных грузов. Для сравнения, из Уфы в том году вывезли 753,4 тыс. пуд., из Чишмов – 736,2 тыс. пуд. Грузы из Шингак-Куля шли по сотням адресов – в Читу и Либаву, Псков и Новгород, Москву и Курск, Тверь, Вятку, Пермь, Омск, Одессу и т. д. В 1913 году из Шингак-Куля отправили 4500 пуд. гречихи на пограничную немецкую станцию Глейвитц, а в Кёнигсберг ушло 900 пуд. гречи и 32 000 пуд. гороха¹. Продукция с полей серднехозятовских хлеборобов «на ура» скупалась хлеботорговцами, наполняя кошельки местных жителей звонкой монетой и хрустящими купюрами.

Но была и вторая отрасль экономики, на которой держалось процветание Средне-Хозятово. После постройки Самаро-Златоустовской железной дороги в край устремились тысячи больных туберкулёзом и другими лёгочными заболеваниями. Целебный башкирский кумыс в то время оставался почти единственным средством излечения этих опасных недугов. Вдоль железнодорожного пути возникают многочисленные кумысолечебные санатории, но принять огромные массы приезжих они не могли. По подсчётам врачей до 4/5 всех кумысников селились по башкирским деревням, где сохранялись традиции приготовления кумыса, жители держали достаточно большое поголовье лошадей. Около тысячи человек ежегодно (к 1909 – 1910 годам) прибывало в Уфимский уезд, а центрами, где в основном селились приезжие, были деревни Ябалаклы и Караякупово (до 400 человек в каждой). Но немало отдыхающих направлялось в Нижне и Средне-Хозятово.

Постепенно кумысничество превратилось в важную статью экономики края – лечебно-оздоровительный туризм. А местному населению он приносил существенную прибыль. По данным врача К.Ф. Станкевича ежегодный доход деревень кумысного района достигал 0,5 миллионов рублей. В Уфимском уезде в 1911 году в среднем отдыхающие платили за квартиру 10 – 15 рублей, бутылка кумыса обходилась в 10 – 12 копеек. А приезжим требовалось ещё питаться (обязательно хорошо для больных туберкулёзом), брались лошади для разъездов¹. Одна десятина ржи приносила дохода примерно на 20 – 25 рублей. Почти столько же выручал житель Средне-Хозятово, пустивший на постой одного туриста-кумысника.

В деталях увидеть жизнь в Средне-Хозятово нам позволит Всероссийская сельскохозяйственная перепись 1917 года, которую летом того памятного года провело Временное правительство. На каждую семью (двор, хозяйство) составлялись подворные карточки, которые чудом сохранились до наших дней². В конце этой работы в приложении № 1 приводится полный список жителей деревни Средне-Хозятово. Изучим этот интереснейший и уникальный материал подробно.

Всего летом 1917 года в деревне Средне-Хозятово Абраевской волости Уфимского уезда насчитывалось 38 семей башкир (башкир-вотчинников) и 262 человека населения. Засевалось 344 дес., имелось 117 рабочих лошадей. Также в деревне проживали две семьи мишар (мещеряков) – 12 человек, 6,5 дес. посева, три рабочих лошади³.

Средне-Хозятовское общество (общину) составляли главы семейств – домохозяева. Только они приходили на сельский сход, избирали старосту, голосовали (решения принимались большинством в 2/3 от списка домохозяев), распределяли землю (пашню и покосы), а также налоги. Взрослые сыновья, жившие под отчим кровом и не отделившиеся, права голоса не имели и на сход не ходили. Как и женщины. В случае смерти главы семейства домохозяином признавался старший сын, а не вдова. Так, 14-летний Минулла Лукманов (№ 14, здесь и далее указывается номер подворной карточки из приложения № 1) являлся официальным домохозяином, а не его здравствовавшая матушка (30 лет), хотя, без сомнения, именно она руководила в доме.

Но жизнь менялась и роль женщины даже в мусульманском обществе становилась другой. Особенно в годы Первой мировой войны, когда из Средне-Хозятово на фронт ушло очень много мужчин, включая некоторых домохозяев (в приложении № 1 знаком * отмечены находившиеся в армии). И среди среднехозятовских домохозяев в 1917 году имелась единственная женщина – 30-летняя Киндябика Мухаметрахимова (№ 12). Её старшему сыну исполнилось лишь 12 лет и сход признал молодую вдову полноправной домохозяйкой.

Перепись 1917 года позволяет рассмотреть состав семьи в Средне-Хозятово. Преобладала так называемая малая или нуклеарная семья из двух поколений (родители – дети). Типичным было семейство Мухаметдина Мухаметзянова (51 год, № 31), состоявшее из жена (45 лет) и сыновей (19, 15, 13 лет). Большая патриарахальная семья из трёх поколений в 1917 году сохранилась во многом потому, что в годы войны резко сократилось образование новых молодых семей, не отделявшихся от родителей. При некоторых домохозяевах проживали вдовые матери (№ 20, 23, 3, 32, 38, 14), а вот отцы не сдавали бразды правления, оставались домохозяевами до смерти. Лишь в единственной семье 43-летнего Вильдана Якупова (№ 22) проживали его отец (69 лет) и матушка (65 лет). По каким то причинам (здоровье?) отец уступил должность домохозяина сыну ещё при жизни.

Существовали братские семьи (№ 3 и другие), большие и маленькие, многодетные и бездетные. Разнообразие типов семьи в 1917 году было такое как в наши дни. У Мусы Абдулменанова (№ 8) была единственная дочь, а у Шамсутдина Гилязитдинова (№ 17) – четыре сына, две дочери и внучка. Рождаемость оставалась «в рамках» двухлетнего цикла. Супруге уже называвшегося Вильдана Якупова в 1917 году исполнилось 41 год. Возраст её сыновей – 21, 18, 16, 14, 10, 8, 5, 2 года. Примерно через каждые два года (после окончания кормления грудью) следовали очередные роды. Пропуск между четвёртым и пятым сыном говорит или о болезни матери, или родившийся тогда младенец скончался в раннем детстве.

В Средне-Хозятово доминировала современная моногамная семья, был единственный случай многожёнства. Богатый крестьянин 34-летний Миннивалий Хисамитдинов (№ 30) имел двух жён (32 и 28 лет). Муж обычно был старше супруги, в восьми случаях разрыв в возрасте превышал десять лет. Например, 47-летний Якуп Абдулханан (-ов, № 11) был более чем вдвое старше своей 20-летней жены (дети: сын – 14, дочь – 2 года). Якуп овдовел и вторично женился на 18-летней.

Замуж все среднехозятовские девушки выходили к 18 – 19 годам. Даже учитывая влияние Первой мировой войны, когда женихи призывались в армию, летом 1917 года не замужем были две 18-летние девушки: дочь «нищего» безземельного пастуха-мещеряка Галяутдина Байбурина (№ 16), а также дочь зажиточного сельчанина (№ 17). Замужем тоже были две восемнадцатилетние. Зато на шесть 19-летних жён и снох приходилась единственная незамужняя дочь состоятельного хозяина – Мухамедгалия Зинатуллина (№ 34). Засидеться в «старых девах» аж до 19-ти лет девушки могли не столько из-за любви родителей, не желавших расставаться со своими чадами, сколько по причинам экономического характера. М. Зинатуллин (57 лет) был вдовцом, старший сын служил в армии, с отцом проживали трое сыновей (18, 15, 13 лет), а все домашние заботы (приготовление пищи, стирка и т. д. и т. п.) лежали на плечах дочери. Крестьянское хозяйство держалось на строгом разделении женского и мужского труда, поэтому семей мужчин-холостяков в Средне-Хозятово не было (имелись матери у неженатых). И упомянутый М. Зинатуллин, скорее всего, не давал согласия сватам, так как иначе семья лишится единственной пары женских рабочих рук. Возможно хозяин ждал, что вернётся из армии сын, женится, приведёт невестку, тогда и дочери можно выходить замуж. А дочь бедного пастуха, да ещё нездешнего, как всякая «золушка» имела худшие шансы выйти замуж.

Старше 19-ти лет уже всякая нормальная девушка обязана была состоять в браке. В Средне-Хозятово в 1917 году имелось единственное исключение. В семье Галиакбара Афлятонова (36 лет, № 23) проживала одинокая старшая сестра (38 лет). В подворной карточке статистик возле неё приписал «горб.» – горбатая. Также в семье Шаймухамета Гельманова (72 года) жила 28-летняя внучка, видимо, овдовевшая (№ 4).

Отцы и матери своих сыновей стремились тоже женить по раньше, чтобы не дурили, а брались за ум. Как говорили в соседних русских деревнях: «холостой, что бешеный, холостой – пол человека». Кроме того в ранних браках партнёров подбирали по воле родителей, родственников, семейного клана, а не по решению (любви) молодых. Нередко муж и жена знакомились на свадьбе. В этом случае родители «получали» управляемую сноху (невестку). Но у мужиков ситуация была сложнее.

Так, 32-летний сын Хисамитдина Гилязитдинова (№ 33) был женат на 20-летней. Единственному внуку в 1917 году исполнился один годик. То есть сын обзавёлся супругой примерно в 30-летнем возрасте. Даже встречались холостые домохозяева. 19-летний Маулияр Мухаметзянов (№ 32) свою «половинку» ещё не подыскал. Причина проста: высокий калым за невесту (по отдельным сведениям в Уфимской губернии он доходил до 100 рублей), папаши бессовестно завышали расценки на дочек. Потенциальный жених и его семья должны были накопить деньги на калым. Видимо, не случайно 20-летний сын Салима Валеева (№ 2) нанимался в батраки на сельскохозяйственные работы, копил. Основная масса зажиточных среднехозятовцев в общем успешно решала эту проблему, но для некоторых собрать (или «оторвать» от семейного бюджета) такую сумму (+ расходы на саму свадьбу) было тяжело.

Старейшим жителем Средне-Хозятово в 1917 году был 80-летний Динислам Халилов (№ 15), родившийся в 1837 году (возраст в подворных карточках записывался со слов, поэтому возможны ошибки в два – три года). Динислам-бабай вполне мог ещё служить в кантонную эпоху. Он помнил размежевание земли, упоминается в списке домохозяев (см. приложение № 2).

Рассказ об экономике Средне-Хозятово необходимо начать с сельскохозяйственного инвентаря. В подворных карточках переписи 1917 года учитывался только улучшенный, фабричный, железный инвентарь. Деревянные сохи, сабаны, бороны и прочее не фиксировались. Здесь открывается впечатляющая картина. Лишь в 12 из 40 хозяйств Средне-Хозятово обходились деревянными сохами или сабанами, все остальные пахали землю недешёвыми фабричными стальными плугами. В 26 дворах имелось по одному однолемешному плугу, у Нургалия Юсупова – 0,5 плуга (совместное владение), ещё один среднехозятовец купил два однолемешных плуга, а трое сельчан приобрели дорогие многолемешные плуги, под которые требовалось несколько рабочих лошадей в упряжке. Для сравнения у зауральских башкир (современная Челябинская область) на большое село в несколько сотен дворов приходилось считанное число плугов.

Кроме того в Средне-Хозятово в 1917 году держали 4 веялки для очистки зерна, 7 сепараторов (масло для кумысников и на продажу), 3 телеги на железном ходу. Выделялся среднехозятовский фермер 69-летний Садык Сулейманов (№ 19). Несмотря на почтенные лета он активно интересовался новейшей техникой. Помимо двух стальных плугов (один многолемешный), веялки, сепаратора, телеги на железном ходу, он приобрёл конную сеялку и жнейку. Для сравнения, однолемешный плуг Брянского завода в 1913 году продавался с губернского земского склада в Уфе за 12,35 – 14,55 рублей, сепаратор «Виола» производства Альфа-Нобеля по 55,15 – 73 рубля, 7-рядовая сеялка «Универсальная» фирмы Эльворти стоила 77,7 рублей¹. Затраты С. Сулейманова исчислялись сотнями рублей.

Если во время переписи 1912 – 1913 годов статистики в Средне-Хозятово не обнаружили пчеловодство, то в 1917 году четверо жителей держали от двух до девяти ульев. Ну и, конечно, башкиры – потомственные скотоводы – сохранили обширное поголовье скота. Хотя в деревне имелись и безлошадные, и бескоровные, абсолютное большинство хозяев держали рабочих лошадей и коров. Отдельные среднехозятовцы имели по 5 – 7 рабочих лошадей, достаточно крупные отары овец (до 44 голов, № 19), а Вильдан Якупов (43 года, № 22) держал 9 рабочих лошадей, 4 коровы, быка-производителя, 28 овец, всего у него было 54 головы скота. Некоторые жители и в беспокойном 1917 году занимались кумысничеством. На двух подворных карточках есть отметка «кумыс». Султангали Якупов (28 лет, № 3) держал больше всех в Средне-Хозятово рабочих лошадей – десять, из которых пять, видимо, это кумысные кобылицы. У Усмана Сидикова (35 лет, № 6) имелось две кумысных лошади.

Перепись 1917 ода подробнейшим образом раскрывает земельный вопрос в Средне-Хозятово. Юридическим собственником всех угодий являлось сельское общество, которое не по ревизским, а по своим собственным «земельным» душам (развёрсточным единицам) распределило землю по семьям. Например, Гусман Хисамитдинов (36 лет, № 29) получил один земельный душевой надел, который состоял из усадьбы (0,2 дес.), пашни – 8 дес., сенокоса – 1,5 дес., остальных угодий (выгон, кустарник, прочее) – 8,25 дес, итого – 17,75 дес. При этом надо учитывать, что в реальности Гусман пользовался усадьбой, пашней (разбросанные чересполосно несколько участков) и покосами (они, скорее всего, нарезались ежегодно). Остальные угодья, указанные в подворной карточке, это формальная доля Гусмана в общем для Средне-Хозятово выгоне, кустарнике, неудобьях и т. д. Пользование этими угодьями было общее.

Соответственно, две «души» в Средне-Хозятово составляли 35,5 дес., три – 52,8 дес., четыре – 69,8 дес. Количество «душ», величина земельного надела была установлена самими среднехозятовцами без всякого давления сверху. Это было их внутреннее дело. При распределении пашни и покосов учитывались несколько факторов: количество мужчин в семье в момент наделения, хозяйственная состоятельность семьи – платёжеспособность (богатым могли прибавить землицы). Ведь каждый земельный надел – это конкретная величина различных налогов (в среднем около 10 – 12 рублей с двора). Бедному и ленивому не было смысла нарезать много земли, подати платить не сможет, а недоимка ляжет на общество.

В любое время (но не чаще чем через 12 лет) общество могло заново переделить землю с учётом изменения в составе населения деревни. Для этого требовалось 2/3 голосов на сходе. В случае раздела семьи отцовский надел делился. Так, братья Ильфан (26 лет) и Муса (28 лет) Абдулменановы поделили общий один душевой надел и каждому досталось по 0,5 «души» (№ 7 и 8). В те времена примерно к 25 годам женатые сыновья отделялись от родительского хозяйства, получали свою долю в земле (и имуществе), под усадьбу общество могло выделить дополнительный участок на краю деревни, и становились полноправными домохозяевами, голосовавшими на сельском сходе. Моложе 25 лет в 1917 году в Средне-Хозятово было всего пятеро домохозяев, у которых, скорее всего, отцы внезапно скончались, как у Хабибуллы Мухамедсафина (17 лет, № 38).

Если сравнить список домохозяев Средне-Хозятово за 1917 год со списком старших домохозяев тогда ещё Верхне-Хозятово за 1897 год (приложение № 2), то за прошедшие 20 лет почти половина домохозяев благополучно дожила до свержения самодержавия. Из 38 семей башкир-вотчинников Средне-Хозятово двенадцать по прежнему возглавлялись участниками сходов по размежеванию земли. Это – Динислам Халилов (№ 15 по списку 1917 года, 80 лет), Габбас Абдрахманов (№ 26, 73 года) – Абас Абдрахманов в 1897 году, Садык Сулейманов (№ 19, 69 лет) – Абдулсадык Сулейманов 97-го года, Салим Валеев (№ 2, 68 лет) – Мухаметсалим Мухаметвалиев 20 лет назад, Шаймухамет Гельманов (№ 4, 72 года) – он же Шаймухамет Гильман. Возможно, количество домохозяев-«ветеранов» в Средне-Хозятово было выше. Не совсем ясно, закрепились ли у местных башкир-вотчинников современные (европейские) фамилии. Например, в списке за 1897 год (приложение № 2) встречаются Гимадитдин Канзафаров и Баязит Гимадитдинов. А в 1917 году в Средне-Хозятово проживал Баязид Канзафаров (55 лет, № 28), который по возрасту должен был в 1897 году (ему тогда исполнилось 30 лет) уже являться самостоятельным домохозяином. Вероятно, на сходе 1897 года Баязита записали по отцу (Гимадитдинов, надо – Гимадитдинович), но в 1917 году он назвался родовой фамилией Канзафаров.

Право на получение земли имел каждый мужчина – житель Средне-Хозятово, состоявший (приписанный) к здешнему сельскому обществу. Пришлые мещеряки такими правами не обладали. И, действительно, в 1917 году у башкир-вотчинников встречаем единственного безземельного, у всех остальных были свои наделы. Сайфуль Мулюк Валеев (24 года, № 1), вероятно, недавно женился (супруге – 19, детей нет) и сразу его мобилизовали в армию. Скота и инвентаря не имелось. Или сам Валеев перед призывом, или его юная спутница жизни арендовали землю, где посеяли немного хлеба. Наверняка, перед нами только что отделившееся от родительского крова хозяйство молодожёнов, которым из-за ухода в армию Сайфульмулюка землю просто ещё не выделили.

Небольшая часть среднехозятовцев участвовала в арендных отношениях. Около шести хозяев снимали у соседей пахотные и сенокосные участки, или чтобы просто прокормиться (как вышеназванный С.М. Валеев), или с предпринимательскими целями расширить хозяйство (смотри № 19). Гораздо больше отдавало землю в аренду: четверо своим однообщинникам, но 8 домохозяев сдавали свою землю чужим крестьянам, в соседние деревни, ещё двое – каким то частным лицам. Или среднехозятовцы просто не могли освоить свои достаточно обширные угодья и, чтобы они не пустовали, а приносили доход, пускали их в аренду. Так, 36-летний Галиакбер Афлятонов (№ 23) в 1917 году находился в армии, трём оставшимся дома женщинам – жене, матери и сестре – вполне хватало засеянных 8 дес. Оставшиеся 6 дес. пашни и 2 дес. пара они сдали в аренду на один год (точнее, на один посев / укос) за денежную плату. Это была типичная форма аренды в Средне-Хозятово.

Преуспевавший фермер Мухаметдин Мухаметзянов (51 год, № 31) имел обширное хозяйство в 39,5 дес. посева. А три десятины пашни (под яровое, озимое, пар) он отдал в аренду жителю какой то соседней деревни. В подобных случаях предприниматель, скорее всего, сдавал дальние участки (полосы) пашни, до которых было далеко ездить, а сеять там невыгодно.

К 1917 году среднехозятовские башкиры-вотчинники – уже искусные земледельцы. Практически у всех имелась паровая земля. Шамсутдин Гилязитдинов засеял 10 дес., а 6 дес. отдыхали под паром (№ 17). Повсеместно выращивали озимую рожь. Тот же Шамсутдин половину (5 дес.) засеял рожью, вторые 5 дес. отвёл под яровые хлеба (овёс и пшеницу), плюс 6 дес. пара. «Классический» правильный трёхпольный севооборот (даже на одну десятину пара больше). Помимо надёжного серого ржаного хлеба, доходной пшенички и «топлива» для гужевого транспорта (овса), в Средне-Хозятово много растили полбы (её, как и овёс, сеяли по истощённым почвам), гречихи и проса. Видимо, к 1917 году среднехозятовские башкиры ещё не завели огородов. Единственный сельчанин Мустафа Валеев (42 года, № 5) выращивал картофель (0,5 дес.). А может статистики просто учли посадки картошки в поле, а огороды на приусадебных участках не зафиксировали?

Обратим внимание, что середняки вели более интенсивное «культурное» земледелие – больше набор культур, много паровых угодий. Фермеры-предприниматели в погоне за прибылью практиковали экстенсивные посевы. Например, Мухаметдин Мухаметзянов (№ 31) из 39,5 дес. посева под яровую пшеницы отвёл 35 дес. (пара имелось всего 5 дес.).

Хлебопашество к началу XX века давно уже стало основным занятием среднехозятовских башкир. По величине посевной площади можно определить уровень жизни, имущественное и социальное положение сельчан. Следующая таблица показывает группировку хозяйств по посеву в 1917 году.

В 1917 году в Средне-Хозятово имелось всего два бедняцких двора. Один – пришлый пастух-мещеряк (№ 16), у которого ничего не имелось, ни земли, ни скота, ни посева (возможно, и дома тоже). Галяутдин Байбурин с супругой и подросшими детьми пас скотину, их по очереди кормили в семьях, а общество платило за работу. Из местных только Искандер Гималитдинов (45 лет, № 36) жил в нужде. Хотя имелись рабочая лошадь и корова, покос, всю свою пашню он сдавал в аренду жителю соседнего села. На что жила эта семья из 6 человек, Аллах ведает. Скорее всего, батрачили, подрабатывали (дома, в окрестных деревнях или у помещиков, на железной дороге?).

Шесть семей (группы 2 и 3) сеяли немного хлеба. Заглянем во двор к Хасану Гималетдинову (№ 18, 50 лет). Вместе с супругой (42 года) они постарались: пятеро сыновей (22, 18, 15, 12, 0 лет) и две дочери (14, 4 года), старший сын в 1917 году служил в армии. Ни лошади, ни коровы в хлеву не имелось, стадо состояло из пяти коз. Земли было в достатке (два душевых надела). Но из 16 дес. пашни десять Хасан сдавал в аренду землякам. В 1917 году он засеял 2 дес. ржи, 1 дес. овса и 1 дес. пшеницы, итого 4 дес. При среднегодовом потреблении хлеба человеком (16 пуд.) и урожайности в 45 пуд. с десятины, примерно на взрослого должно приходиться по 0,3 дес. посева. Семье Хасана, чтобы прокормиться до следующего урожая, требовалось засевать приблизительно 2,1 дес. Кроме того, необходимо уплатить налоги (ещё 0,5 дес. посева), нанять лошадь на пахоту, вывоз хлеба с полей, покос. Небольшой доход приносила отданная в аренду земля. Уровень жизни семейства Хасана был низкий, считали каждую копейку, экономили на всём, небольшой запас зерна расходовали на покупку товаров, без которых никак не обойтись (керосин, соль, спички, одежда и прочее). В случае недорода такие семьи сразу оказывались за чертой голода.

Но основную массу населения Средне-Хозятово составляли крепкие середняцкие хозяйства (группы 4 и 5), 22 двора из 40. Здесь в семьях имелось много рабочих рук, усердным трудом выращивали достаточно зерна не только чтобы весь год на столе не переводились хлеб и каша, но и мясца хватало, и покупные пряники, чай, сахар не переводились. Семейство Гильмана Нафикова (26 лет, в армии, № 20) включало семь человек, которым требовалось около 2 дес. посева на пропитание. А засевалось 10 дес. (имелись плуг, 2 рабочих лошади, 3 коровы). Осенью в закромах стояли тугие мешки с зерном на продажу. Продав хлеб в Шингак-Куле или Чишмах можно было сапоги братьям справить, жене с матушкой обновку купить, что надо по хозяйству приобрести. В середняцких семьях оставались с запасом (хлеба, денег).

И, наконец, к 1917 году в Средне-Хозятово сложилась внушительная прослойка сельских предпринимателей (10 из 40, каждый четвёртый). Тут уже выращивали хлеб не столько чтобы прокормить семью, сколько для продажи. Пятёрка самых крупных посевщиков – среднехозятовских фермеров выглядела так (учтём, что четвёртый год шла война, началась бешеная инфляция, экономический кризис, многие предприниматели сокращали производство):

1. Мухаметдин Мухаметзянов (51 год) – 39,5 дес. посева

2. Вильдан Якупов (43 года) – 21 дес.

3. Садык Сулейманов (69 лет) – 19 дес.

4. Миннивалий Хисамитдинов (34 года, в армии) – 16,33 дес.

5. Султангали Якупов (28 лет, в армии) – 16 дес.

Обратим внимание, что в рядах пятёрки ведущих среднехозятовских посевщиков преобладает молодёжь и лица среднего возраста. Эти люди выросли после постройки железной дороги, в условиях рыночной экономики, умели «делать деньги».

В качестве заключения отметим, что жители Средне-Хозятово успешно встретили вызов времени, сумели приспособиться к изменившимся условиям. Вчерашние скотоводы стали грамотными землепашцами, освоили науку рыночной экономики и к 1917 году Средне-Хозятово подошло как благополучная, зажиточная деревня.

Приложение № 1.

СПИСОК

хозяйств Средне-Хозятово по переписи 1917 года

Подворные карточки в списке расположены по номерам. Запись имён и фамилий как в источнике. В ряде случаев встречались исправления на карточках, они здесь показаны. Аренда – 1Д – означает: на 1 год за денежную плату, сдаёт / арендует – 2 озимого, значит: 2 дес. пашни под озимый посев и т. д. Мелкий скот и молодняк не выделяется, вначале указано общее поголовье. 0 лет – значит ребёнку несколько месяцев или недель, недавно родился (в 1917 году). Порядок подворных карточек, возможно, показывает расселение в Средне-Хозятово в 1917 году, соседние дворы.

№ 1. Сайфуль Мулюк Валеев, 24* года. Семья: жена 19 лет.

арендует в своём обществе – 0,5 озимого, 1,5 ярового, 0,75 пара (все 1Д)

Посева – 2 дес. (0,5 ржи, 1 пшеницы, 0,5 проса). Пар – 0,75 дес.

№ 2. Салим Валеев, 68 лет. Семья: сыновья 20 сельскохозяйственный наёмный рабочий, 15, 12, 6, жена 55, дочь 10 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 9 (3 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

Посева – 10,36 дес. (5,33 ржи, 0,03 овса, 3 пшеницы, 1 проса, 1 гречи). Пар – 5,33 дес.

№ 3. Султангали Якупов, 28* лет. Семья: сын 0, братья 25*, 23*, 16, 12, 7, жена 23, сестра 10, мать 55, сноха 20, племянница 0 лет.

2 однолемешных плуга, веялка, телега на железном ходу, сепаратор. Скот – 64 (10 рабочих лошадей, в том числе 5 рабочих лошадей до 4-х лет и приписано «кумыс», 5 коров, 38 овец)

Земля – надельная общинная на 3 души – 52,8 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 24 или 40,2, сенокос – 4,5, остальные угодья – 24,75)

Посева – 16 дес. (8 ржи, 2 овса, 4 пшеницы, 1 проса, 1 гречи). Пар – 8 дес.

№ 4. Шаймухамет Гельманов, 72 года. Семья: сын 23*, приёмный сын 17, внуки 13, 9, 8, жена 63, внучка 28, сноха 18, внучка 3 года.

Однолемешный плуг. Скот – 15 (3 рабочих лошади, 2 коровы)

Земля – надельная общинная на 4 души – 69,6 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 32 или 43,6, сенокос – 6, остальные угодья – 33)

сдаёт в аренду частным лицам – 6 озимого, 6 ярового, 7 пара (все 1Д)

Посева – 9 дес. (3,5 ржи, 1,5 овса, 4 пшеницы). Пар – 4 дес.

№ 5. Мустафа Валеев, 42 года. Семья: сыновья 12, 9, 8, 1, племянник 17, жена 40, дочь 13 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 4 (3 рабочих лошади, жеребёнок)

Земля – надельная общинная на 3 души – 52,8 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 24 или 40,2, сенокос – 4,5, остальные угодья – 24,75)

Посева – 10 дес. (3 ржи, 2 овса, 4,5 пшеницы, 0,5 картофель). Пар – 14 дес.

№ 6. Усман Сидиков, 35* лет. Семья: жена 25, дочери 15, 9, 1 год.

Однолемешный плуг. Скот – 15 (4 рабочих лошади, в том числе 2 рабочих лошади до 4-х лет и приписано «кумыс», 2 коровы)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,6 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 13,4, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

Посева – 5,25 дес. (2,66 ржи, 0,33 овса, 0,8 пшеницы, 0,66 полбы, 0,8 проса). Пар – 2,66 дес.

№ 7. Ильфан Абдулменанов, 26* лет. Семья: жена 23 года.

Скот – рабочая лошадь

Земля – надельная общинная на 0,5 души (усадьба – 0,2, пашня – 4, сенокос – 0,75, остальные угодья – 4,12)

Посева – 3,32 дес. (1,66 ржи, 0,83 пшеницы, 0,83 гречи). Пар – 1,66 дес.

№ 8. Муса Абдулменанов, 28* лет. Семья: жена 25, дочь 6 лет.

Скот – 2 (рабочая лошадь, коза)

Земля – надельная общинная на 0,5 души (усадьба – 0,2, пашня – 4, сенокос – 0,75, остальные угодья – 4,12)

Посева – 3,32 дес. (1,66 ржи, 0,66 овса, 0,5 пшеницы, 0,5 проса). Пар – 1,66 дес.

№ 9. Яхния Абдулменанов, 35* лет. Семья: сыновья 8, 6, 2, жена 30 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 6 (2 рабочих лошади)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,6 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 13,4, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

Посева – 5,32 дес. (2,66 ржи, 0,66 овса, 0,75 пшеницы, 0,25 полбы, 0,5 проса, 0,5 гречи). Пар – 2,66 дес.

№ 10. Гайса Абдулменанов, 45 лет. Семья: сыновья 11, 9, 7, 3, жена 40, дочери 15, 13, 1 год.

Однолемешный плуг. Скот – 4 (2 рабочих лошади)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,6 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 8 или 13,4, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

Посева – 5,32 дес. (2,66 ржи, 0,66 овса, 0,5 пшеницы, 0,75 полбы, 0,25 проса, 0,5 гречи). Пар – 2,64 дес.

№ 11. Якуп Абдуханан, 47 лет. Семья: сын 14, жена 20, дочь 2 года.

Однолемешный плуг. Скот – 8 (2 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,6 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 13,4, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

Посева – 5, 32 дес. (2,66 озимой ржи, 1,5 пшеницы, 0,5 полбы, 0,66 гречи). Пар – 2,66 дес.

№ 12. Киндябикя Мухаметрахимова, 30 лет. Семья: сыновья 12, 5, 1, дочери 14, 7 лет.

Скот – 2 (рабочая лошадь, корова)

Земля – надельная общинная на 1 душу (усадьба – 0,2, пашня – 8, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

№ 13. Шарафетдин Сахибгареев, посторонний, крестьянин, мещеряк, 58 лет. Семья: сыновья 36*, 23*, 20*, 14, 13, внук 7, жена 45 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 11 (3 рабочих лошади, корова)

арендует в своём обществе – 3 озимого, 3,5 ярового, 4,5 пара (все 1Д)

Посева – 6,5 дес. (3 ржи, 2 пшеницы, 1 проса, 0,5 гречи). Пар – 4,5 дес.

№ 14. Минулла Лукманов, 14 лет. Семья: братья 10, 4, мать 30, сестра 7 лет. Нанимал подённого работника.

Земля – надельная общинная на 1 душу (усадьба – 0,2, пашня – 8, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

Посева – 5,32 дес. (2,66 ржи, 2 пшеницы, 0,66 проса). Пар – 2,66 дес.

Посева – 5,32 дес. (2,66 ржи, 1,66 пшеницы, 1 проса). Пар – 2,66 дес.

№ 15. Динислам Халилов, 80 лет. Семья: сыновья 23*, 18, жена 60, дочери 15, 10, сноха 19 лет.

Однолемешный плуг, телега на железном ходу, 3 улья. Скот – 9 (2 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 3 души – 52,8 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 24 или 40,2, сенокос – 4,5, остальные угодья – 24,75)

сдаёт в аренду частным лицам – 6 озимого, 4 ярового, 4,5 пара (все 1Д)

Посева – 6,5 дес. (3 ржи, 0,5 овса, 3 пшеницы). Пар – 3 дес.

№ 16. Галяутдин Байбурин, приписной (видимо, надо посторонний – Авт.), крестьянин, мещеряк, 56 лет, пастух. Семья: сын 15, жена 50, дочь 18 лет.

№ 17. Шамсутдин Гилязитдинов, 54 года. Семья: сыновья 24*, 19*, 12, 7, жена 55, дочери 14, 18, сноха 20, внучка 1 год.

Однолемешный плуг. Скот – 16 (4 рабочих лошади, 2 коровы)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 26,8, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

Посева – 10 дес. (5 ржи, 2 овса, 3 пшеницы). Пар – 6 дес.

№ 18. Хасан Гималетдинов, 50 лет. Семья: сыновья 22*, 18, 15, 12, 0, жена 42, дочери 14, 4 года.

Скот – 5 коз

Земля – надельная общинная на 2 души (усадьба – 0,2, пашня – 16, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

сдаёт в аренду в своём обществе – 3 озимого, 3 ярового, 4 пара (все 1Д)

Посева – 4 дес. (2 ржи, 1 овса, 1 пшеницы). Пар – 2 дес.

№ 19. Садык Сулейманов, 69 лет. Семья: сыновья 25*, 19*, 20 «безр» [безрукий – Авт.?], 7, внук 3, жена 65, снохи 22, 19 лет.

Однолемешный и многолемешный плуги, сеялка, жнейка, веялка, телега на железном ходу, сепаратор. Скот – 73 (6 рабочих лошадей, 6 коров, 44 овцы)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

арендует в своём обществе – 4 озимого, 4 ярового, 8 покоса, 4 пара (все 1Д)

Посева – 19 дес. (9 ржи, 4 овса, 4 пшеницы, 2 проса). Пар – 9 дес.

№ 20. Гильман Нафиков, 26* лет. Семья: братья 17, 16, 12, жена 25, дочь 2, мать 58 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 8 (2 рабочих лошади, 3 коровы)

Земля – надельная общинная на 3 души – 52,8 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 24 или 40,2, сенокос – 4,5, остальные угодья – 24,75)

сдаёт в аренду в своём обществе – 2 озимого, 3 ярового, 3 (пара?) (все 1Д)

Посева – 10 дес. (5 ржи, 2 овса, 2 пшеницы, 1 проса). Пар – 6 дес.

видимо № 21 (обрыв карточки, сохранилась только левая половина документа). Ми загим Габдулхананов, 43* года. Семья: жена 30, дочери 12, 3 года.

Скот – 4 лошади (3 рабочих), 4 крупного рогатого скота (2 коровы), 10 овец.

Земля –?

Посева – 10 дес. (5 ржи, 3 овса, 2 пшеницы). Пар – 6 дес.

№ 22. Вильдан Якупов, 43 года. Семья: сыновья 21, 18*, 16, 14, 10, 8, 5, 2, отец 69, внук 2, жена 41, снохи 18, 19, мать 65 лет.

Однолемешный и многолемешный плуги. Скот – 54 (9 рабочих лошадей, 4 коровы, бык, 28 овец)

Земля – надельная общинная на 4 души – 70,4 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 32 или 53,6, сенокос – 6, остальные угодья – 33)

Посева – 21 дес. (9 ржи, 3 овса, 9 пшеницы). Пар – 11 дес.

№ 23. Галиакбер Афлятонов, 36* лет. Семья: сын 2, жена 19, мать 69, сестра 38 «горб.» лет.

Однолемешный плуг. Скот – 19 (3 рабочих лошади, корова, 11 овец)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8, сенокос – 3 или 6, остальные угодья – 16,5)

сдаёт в аренду в своём обществе – 3 озимого, 3 ярового, 2 пара (все 1Д)

Посева – 8 дес. (5 ржи, 1 овса, 1 пшеницы, 1 проса). Пар – 2 дес.

№ 24. Хоснутдин Гилязитдинов, 30* лет. Семья: сын 10, жена 28, дочери 8, 6, 3 года.

Однолемешный плуг. Скот – 5 (2 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 1,5 души – 24,4 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 12 или 20,1, сенокос – 2,25, остальные угодья – 13)

Посева – 8 дес. (4 ржи, 2 овса, 2 пшеницы). Пар – 4 дес.

№ 25. Фаткулла Абдрахманов, 48 лет. Семья: сыновья 18, 7, 3, жена 40, дочери 16, 10, 8, 5, 1 год.

Однолемешный плуг, 4 улья. Скот – 10 (3 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

сдаёт в аренду в своём обществе – 2 озимого, 2 ярового, 1 пара (все 1Д)

Посева – 7 дес. (4 ржи, 1 овса, 2 пшеницы). Пар – 4 дес.

№ 26. Габбас Абдрахманов, 73 года. Семья: сыновья 25*, 22*, внук 2, жена 60, сноха 22, дочь 13 лет.

Однолемешный плуг, сепаратор, 9 ульев. Скот – 33 (7 рабочих лошадей, 4 коровы, 10 овец)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

арендует в своём обществе – 3 ярового (1Д)

Посева – 12 дес. (5 ржи, 2 овса, 5 пшеницы). Пар – 6 дес.

№ 27. Абубакир Динисламов, 35* лет. семья: сыновья 8, 6, жена 33, дочери 11, 2 года.

Скот – 3 (рабочая лошадь)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,75 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 8, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

сдаёт в аренду в чужое общество – 1 озимого, 1 ярового, 1 пара (все 1Д)

Посева – 3,5 дес. (1,5 ржи, 0,5 овса, 1 пшеницы, 0,5 проса). Пар – 1,5 дес.

№ 28. Баязид Канзафаров, 55 лет. Семья: сыновья 25*, 23*, 20*, внук 2, сын 2, жена 48, дочери 15, 13, 10, 8, 4, снохи 20, 19 лет.

Однолемешный плуг, сепаратор. Скот – 9 (4 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 или 35,5 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,4, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

Посева – 10,66 дес. (5,32 ржи, 1 овса, 4,34 пшеницы). Пар – 5,34 дес.

№ 29. Гусман Хисамитдинов, 36* лет. Семья: сыновья 10, 8, 6, 4, жена 33, дочь 2 года.

Однолемешный плуг – зачёркнуто. Скот – 6 (рабочая лошадь, 2 коровы)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,75 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 8, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

Посева – 5,83 дес. (2,66 ржи, 0,5 овса, 2,67 пшеницы). Пар – 2,1, залежь – 7 дес.

№ 30. Миннивалий Хисамитдинов, 34* года. Семья: сыновья 8, 6, жёны 32, 28, дочь 2 года.

Однолемешный плуг. Скот – 7 (2 рабочих лошади, корова)

Земля – надельная общинная на 1 душу – 17,6 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 8 или 13,4, сенокос – 1,5, остальные угодья – 8,25)

сдаёт в аренду в чужое общество – 1 озимого, 1 ярового (1Д)

Посева – 16,33 дес. (1,66 ржи, 6,5 овса, 1,67 пшеницы, 6,5 проса). Пар – 1,67 дес.

№ 31. Мухаметдин Мухаметзянов, 51 год. Семья: сыновья 19*, 15, 13, жена 45 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 18 (5 рабочих лошадей, корова)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 или 35,5 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

сдаёт в аренду в чужое общество – 1 озимого, 1 ярового, 1 пара (все 1Д)

Посева – 39,5 дес. (3 ржи, 1,5 овса, 35 пшеницы). Пар – 5 дес.

№ 32. Маулияр Мухаметзянов, 19 лет. Семья: брат 15, мать 50 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 5 (2 рабочих лошади)

Земля – надельная общинная на 2 души – 35,2 или 35,5 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 16 или 26,8 или 35,2, сенокос – 3, остальные угодья – 16,5)

сдаёт в аренду в чужое общество – 3 озимого, 3 ярового, 3 пара (все 1Д)

Посева – 4,5 дес. (1,5 ржи, 1 овса, 2 пшеницы). Пар – 2,5 дес.

№ 33. Хисамитдин Гилязитдинов, 61 год. Семья: сын 32*, внук 1, жена 55, дочь 13, сноха 20 лет.

Однолемешный плуг, веялка, сепаратор. Скот – 32 (7 рабочих лошадей, 4 коровы, 15 овец)

Земля – надельная общинная на 2,5 души – 44 или 44,17 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 20 или 33,5, сенокос – 3,75, остальные угодья – 20,63)

сдаёт в аренду в чужое общество – 1 озимого, 2 ярового, 1 пара (все 1Д)

Посева – 10 дес. (4 ржи, 2 овса, 4 пшеницы). Пар – 6 дес.

№ 34. Мухамедгалий Зинатуллин, 57 лет. Семья: сыновья 22*, 18, 15, 13, дочь 19 лет.

Однолемешный плуг. Скот – 10 (3 рабочих лошади, 2 коровы)

Земля – надельная общинная на 3 души – 53,25 или 52,8 дес. (усадьба – 0,2, пашня – 24 или 40,2, сенокос – 9, остальные угодья – 24,85)

сдаёт в аренду в чужое общество – 4 озимого, 4 ярового, 3 пара (все 1Д)

Посева – 9 дес. (4 ржи, 1 овса, 4 пшеницы). Пар – 4 дес.

№ 35. Абдулла Абдулрахманов, 56 лет. Семья: сыновья 26*, 23*, 21*, 19*, жена 50, дочери 15, 13, 9, 3, сноха 23, внучка 3 года.

Однолемешный и многолемешный плуги, веялка, сепаратор. Скот – 22 (4 рабочих лошади, 5 коров)

Поиск по сайту: