Распространение православия среди протестантов Западного края

Кроме католиков, православная церковь привлекла к себе в Западном крае протестантов. Β шведскую войну при Петре Россия не только возвратила себе от Швеции свои старые земли, но приобрела и новые. После этого началось восстановление православной веры повсюду, где она была до шведского владычества. Β 1708 г. восстановлена Корельская епархия; в 1718 г. возобновлены древние обители Валаамская и Коневская; инородцы Петербургского края обращались в православие. Затем при Петре же завоеваны Эстляндия и Лифляндия; при Екатерине II закончилось присоединение к России Курляндии. Следы древнего православия в этих областях были совсем уже истреблены немецким протестантским владычеством. Забитые эсты и латыши были подавлены двойным гнетом помещиков и лютеранских пасторов и тупо страдали под ним в течение всего XVIII и половины XIX в. Православных жителей, вместе с пришлыми русскими людьми, в 1830-х гг. во всем Остзейском крае было не более 20000; церквей было тоже очень мало они существовали главным образом для войск, расположенных в крае. Первые начатки движения в пользу православия совпадают там с открытием в Риге псковского викариатства в 1836 г. При первом же епископе Иринархе в Лифляндии и Эстляндии между крестьянами начало развиваться замечательно оживленное движение к переходу из лютеранства в православие. Оно вызвано было грубым барством немецких пасторов и неудовлетворительностью для духовных нужд народа самого лютеранства. Β скорбях своих латыши и эсты давно уже привыкли искать себе утешения вне протестантства, ходили, например, на богомолье в Псково-Печерский монастырь, а иные в католический костел в Шемберге; некоторые приставали к гернгутерам, распространившимся в Остзейском крае при Александре I. Всего симпатичнее казалось им православие царская вера, служители которой всегда относились к ним бескорыстно и ласково, не как пасторы. Β 1841 году к епископу Иринарху стали во множестве являться приезжавшие в Ригу крестьяне с заявлениями своего желания перейти в православие. К несчастью, к этим заявлениям примешивались иногда посторонние элементы надежды на освобождение с помощью православия от помещичьего гнета и на переселение в теплые края на вольные земли.

Дворянство и пасторы воспользовались этим и выставили открывшееся движение в виде противо помещичьего бунта, после чего оно было подавлено жестокими мерами. Сам преосв. Иринарх был удален из Риги и подвергся следствию. Следствие это, однако, оправдало и его, и духовенство, и вместе с тем обнаружило настоящее положение несчастного крестьянства, заставив правительство ближе войти в его нужды. Генерал-губернатор Пален, стоявший исключительно за интересы немцев, баронов и пасторов, был сменен. Переход в православие был дозволен крестьянам самим государем, но с непременным внушением, что они не получат за него никаких выгод в своих отношениях к помещикам, а освободятся от повинностей и платежей только в пользу пасторов.

Несмотря на такое отречение правительства от поощрительных мер к поддержанию открывшегося движения, в 1845 г. оно повторилось опять при рижском викарии Филарете Гумилевском и снова вызвало то же противодействие от баронов и пасторов с экзекуциями, интригами в правительственных сферах, ложными объяснениями фактов, клеветами на народ и духовенство в бунте и прочим. Православное духовенство делало с своей стороны все для беспрепятственности обращений, переводило на латышский и эстонский языки нужные христианские книги, прием в православие производило не иначе как в присутствии немецких властей и с соблюдением всех формальностей, чтобы не к чему было привязаться врагам; на священнические места вызывались знающие местные языки; усилено катехизаторство, так что латыш или эст за несколько дней узнавал ο вере больше, чем слыхал от пастора лет за 30, хотя немцы и толковали, что попы крестят, никого не научив своей вере. Противодействие со стороны немцев только усиливалось; одни жестокости и клеветы сменялись другими. Самой надежной клеветой оказывалась клевета, что крестьяне бунтуют и что среди своего религиозного движения запускают свои обязательные работы. Полинейские и судебные расследования ο том производились самими же немцами. Не бесплодны были для остзейского рыцарства и те интриги, какие оно вело в административных сферах. Β угоду ему обращения крестьян были остановлены на все время летних работ, а в конце 1845 г. вышло общее распоряжение об обязательном 6-месячном сроке между заявлением ο переходе в православие и самим присоединением, много повредившее делу православия, потому что в течение всего этого срока записавшиеся на присоединение оставались в полном распоряжении озлобленных баронов и пасторов. Число обращений за 1845 г. доходило до 14 430, в 1847 дошло до 55 000, затем вдруг быстро упало и сменилось даже обратным движением из православия в лютеранство, что было истинным торжеством для немецкой партии. Преосв. Филарет, несмотря на все препятствия, все-таки успел поставить дело православия в крае на твердую почву. Он открыл много новых приходов, вызвал значительное число нужных для священнических мест способных людей, первый определил образ действования для духовенства на его крайне скользком поприще, успел прилично устроить его материальное положение, наконец, в разных местах устроил инородческие школы, а в 1847 г. открыл в Риге духовное училище с преподаванием местных языков для воспитания будущих духовных деятелей в крае из русских и инородцев. Сам он работал до полного истощения сил, не имея времени даже для вкушения пищи и для сна. Не мудрено, что немецкая партия всеми силами старалась избавиться от такого опасного для нее архиерея. B 1848 г. он был переведен в Харьков.

B том же духе продолжал дело преемник его Платон (Городецкий); при этом преосвященном (до 1867 г., + 1891 киевским митрополитом) Рижская епархия сделана была самостоятельной; рижское духовное училище одновременно обращено в семинарию с преподаванием местных языков. Благодаря его примирительному образу действий и просветительным мерам, православная церковь заняла в Остзейском крае подобающее ей место, хотя борьба ее с протестантством не кончилась и после этого. Новое массовое движение эстов и латышей в православие возбудилось с начала минувшего истинно русского царствования Александра III, когда старым интригам и клеветам немцев перестали давать веру и русско-православные интересы стали поддерживаться твердой рукой во всем Западном крае. С 1883 по 1891 г. число присоединившихся здесь возросло свыше 20000. Со стороны немцев поднялись жалобы на гонение протестантства, услышанные и в Европе. B 1886 г. на имя обер-прокурора Св. Синода пришло из Шафгаузена письмо от президента и членов реформатских синодов с просьбой прекратить преследование их остзейских собратий. На это письмо в 1887 г. последовал ответ, получивший всеобщую известность, в котором было ясно указано, что жалобами остзейских лютеран руководят мотивы не религиозные, а чисто мирские, мотивы земного господства в крае, и что если православие и ведет там борьбу с протестантизмом, то не наступательную, а оборонительную.

B последнее время внимание правительства обратилось на неудовлетворительное положение православной церкви в другой западной окраине России в княжестве Финляндском, где она всецело должна была подчиняться местной администрации и руководиться местными финляндскими узаконениями, созданными исключительно в интересах церкви лютеранской. Подчиненные Св. Синоду в общецерковных делах, православные церковные общины в своих внутренних делах, в довольствовании духовенства, содержании церквей и попечении ο церковных имуществах, были вполне подчинены местным губернаторам и Сенату правительству лютеранскому, по общему финляндскому уложению. Таким образом, православная церковь в Финляндии встала в положение не господствующей, а только терпимой. Выборгские викарии (с 1856 г.), живущие в Петербурге и занятые ректорством в академии и другими петербургскими делами, были в своей епископии редкими посетителями, а местное духовное правление само склонялось на сторону гражданского управления, сделавшись только посредствующим органом между православными церквами края и финляндским светским начальством. Начало конца этому неестественному положению православия в Финляндском крае положено учреждением в нем самостоятельной архиерейской кафедры и общими мерами последнего времени к подъему русского влияния и на этой окраине империи.

Отрадные признаки торжества православия над протестантством в последнее время замечаются и вне пределов России, преимущественно в епископальной церкви Англии и Америки. Первые сношения англиканской церкви с Россией ο соединении церквей относятся ко времени Петра Великого, но тогда они окончились ничем. Β 1830-х годах среди англиканской церкви возбудилось особенное внимание к православной церкви в обществе пюзеистов или англо-кафоликов. Один из них, дьякон Пальмер, в 1842-1853 гг. нарочно ездил хлопотать по вопросу ο соединении церквей в Россию и на восток, но, огорченный безуспешностью своих стараний, кончил тем, что перешел в католичество. Вопрос ο соединении церквей оказывался пока неразрешимым, но подготовка к его решению не была оставляема ни в Англии, ни в Америке, где основались целые общества для изучения восточной церкви через переводы ее богослужебных и вероучительных книг и издание в печати разных относительно нее известий и исследований; с 1867 г. в Лондоне начал издаваться целый журнал: Православно-кафолическое обозрение. Β 1868 г. члены епископальной церкви в Америке завязали серьезные сношения со Святейшим Синодом ο взаимном общении в богослужении и таинствах, что, между прочим, было одним из важнейших побуждений для Русской церкви к открытию православной архиерейской кафедры в Сан-Франциско. Одновременно с этим от английского Общества восточной церкви пришли в Святейший Синод прямые предложения ο присоединении к православной церкви под условием сохранения англиканских обрядов. Святейший Синод положил снестись об этом деле с восточными патриархами. Одним из важных препятствий к удовлетворительному решению вопроса ο присоединении англикан и вообще протестантов была открывшаяся тогда разность между Русской и Греческой церковью в способе присоединения этих иноверцев: Русская церковь присоединяла их чрез одно миропомазание, а Греческая требовала повторения над ними и таинства крещения. Между тем происходили по временам частные случаи обращений, из которых замечательно обращение в 1861 г. английского пастора Ричардсона, в 1869 г. издателя Православнокафолического обозрения доктора богословия Овербека, которые потом, особенно последний, много потрудились в пользу православной церкви среди членов англиканского вероисповедания. Особенно значительно подвинулось вперед знакомство с православной церковью американского общества с 1870 г., когда обратившийся из католичества православный священник Николай Биерринг открыл в своей нью-йоркской церкви православное богослужение на английском языке и стал читать ο православной церкви публичные лекции и проповеди.

Поиск по сайту: