В поисках клада

Надо было достать «клад». Теперь я был уже спец... По ходу «щупа», я уже мог определить, рыта здесь земля или нет, и, если рыта, то мог даже приблизительно сказать, когда она рыта. Но для работы условия осложнились. Теперь я был не только нелегален, но меня искали, у меня не было квартиры и, выходя к ночи из своего очередного убежища «на работу», я до утра должен был оставаться на улице. Но чем труднее мне давалось какое-нибудь дело, чем больше было препятствий, тем упрямее я шел на него... Деньги были не маленькие, они мне были нужны, и надо было рисковать.

Прежде всего, когда я приехал, я повидал хозяина «клада» и проверил его местонахождение. — Он подтвердил свои прежние показания. Если я нашел один ящик, думал я, значит много вероятий, что второй ящик не миф. И я принялся за «работу».

Сначала опять проследил снаружи. Оказалось, что в доме все те же порядки. Тогда я начал действовать старыми приемами. Опять забор... Прогулки по саду... — «Щупанье», копанье... Но ничего нет... Наконец знакомый металлический звук «щупа»... Лопата... И в 10-ти шагах от указанного места, я выкопал солдатский котелок. Снова я ожил... Снова на несколько часов я удовлетворен... и снова разочарование...

На этот раз кроме документов я не нашел там ничего.

Время шло, убежищ становилось все меньше... Нужно было есть и пить. Последние деньги я ставил ребром. Петля затягивалась. Я кинулся к уголовникам...

Из рассказов я знал, что среди них существовала выгодная в прежнее время, профессия — «крестовиков» (Могильных воров). Это была целая организация. Действовали они чрез своих агентов в похоронных бюро. Эти узнавали, когда хоронят кого-нибудь, оставляя на покойнике драгоценности, доносили об этом организации, а те вырывали гроб и снимали с покойника вещи. Дело было рискованное, так как кладбища охранялись и пойманные, как за кощунство, крепко наказывались, но оно было и прибыльное, так как в прежнее время зачастую хоронили с ценными вещами. Уж очень противна мне была эта категория, но несмотря на то, что мне было гораздо приятнее иметь дело с налетчиками, мне все-таки пришлось обратиться к ним.

Через «Сашку-Водяного» и «Соньку-Воробья», я познакомился с матерым, старым, кладбищенским вором. Свою прежнюю профессию он бросил с начала революции — «Теперь не людей, а шантрапу хоронят», говорил он. «Вот было время...» и он начинал рассказывать о каком-нибудь удачном «деле», когда на его долю пришлось несколько карат бриллиантов.

Среди «шпаны» он пользовался большим авторитетом и уважением, а к ней, и теперешним преступникам относился с пренебрежением.

У профессиональных воров есть своя этика — они редко «заначивают» т.е. обделяют друг друга при дележе наживы. Но я все-таки не мог положиться на это потому что, несмотря на весь мой стаж я не совсем мог и хотел себя причислить к этой профессии. Не желая быть у него всецело в руках, я рассказал ему все дело, не указав только адреса. Предложил ему составить план и когда все будет готово, сообщить мне. Его план превзошел мои ожидания, и я его принял... Не знаю уж какими способами, вероятно сговорившись с уголовным розыском, он достал аппарат, изобретенный во время войны для отыскивания зарывшихся в землю снарядов... При приближении особой, кажется электромагнитной доски к металлу, аппарат издавал звук, который передавался «слухачу», через специальные наушники.

Под видом обыска, предъявив вместо ордера какое-то глупейшее удостоверение, ввалились мы в дом, приказали никому не выходить и всю ночь шарили по саду. Клада мы не нашли. Почему? — Я не знаю.

Может о быть его не было совсем, может быть хозяин передумал, не захотел делиться и указал неправильное место, а может быть его вырыли и раньше. Но дело было стоящее, были основания им заняться и, если бы мне второй раз предложили такое же дело, я бы все-таки пошел на него.

Это была моя последняя ставка. В саду мне больше делать было нечего. Я играл во банк, проиграл. И петля затянулась. Шестой месяц я жил в Петрограде. Денег не было. Квартиры все были использованы. Даваться некуда и выхода не видно.

Поиск по сайту: