Преступление и наказание

Государственное издательство политической литературы выпустило сборник «Документы обвиняют», выпуск I. В сборник вошли две ноты В. М. Молотова, а также около двухсот документов, свидетельствующих о беспримерных зверствах, совершенных германской армией на территории Советского Союза.

Сборник нельзя назвать полным, в нем отсутствуют многие приказы германского командования, в нем нет дневников немецких офицеров и солдат, участников карательных экспедиций и виновников злодеяний. Документы относятся к 1941 году и к началу 1942 года. Между тем наиболее страшные свидетельства немецких зверств попали в наши руки при освобождении Дона, Северного Кавказа, Донбасса, Восточной Украины, русских городов – Вязьмы, Ржева, Курска, Орла. В 1943 году выпуск II будет, бесспорно, ещё красноречивее.

Однако и приведенных документов достаточно, чтобы произнести приговор. Мы видим, как немцы грабили мирное население, как они угоняли девушек и детей в Германию, как они уничтожали культурные ценности, как пытали и вешали беззащитных, будь то жители городов, крестьяне или военнопленные.

Что поражает в злодеяниях германской армии? Прежде всего, обдуманность и массовый характер зверств. Инициатива преступлений принадлежит не отдельным бандитам, изуверам или садистам, которые могут оказаться в любой среде, но высшему командованию. Если бы дело шло об одном фрице или даже о тысяче фрицев, прельстившихся лёгкой поживой, мы могли бы говорить о распущенности солдатни. Но мы видим знаменитую «Зелёную папку» Геринга, приказ генерал-фельдмаршала фон Рейхенау, приказы верховного германского командования, показывающие, что разорение нашей страны и уничтожение советских граждан рассматривались Гитлером и его генералами как одна из целей войны.

Все знают, что на войне сказываются самые тёмные инстинкты человека. В пылу боя люди не склонны к милосердию. Летописи любой войны, наравне с высокими примерами самопожертвования и мужества, изобилуют сценами жестокости.

Однако нельзя отнести массовые убийства, удушение газами в «душегубках», смазывание рта младенцев ядовитой жидкостью, уничтожение целых деревень вместе с их жителями, клеймение военнопленных к душевным эксцессам кучки людей. Мы видим беспримерное преступление, в котором повинны сотни тысяч, если не миллионы, начиная от Гитлера и кончая солдатами, убивавшими грудных детей в Краснодаре и в Витебске, в Киеве и в деревнях Калининской области.

Одна из немецких газет в начале войны проболталась, указав, что «необходимо уменьшить народонаселение Остланда на 30 – 40%». Конечно, среди немцев чрезвычайно много садистов, для которых убийства являются утехой. Эти выродки стараются разнообразить процесс умерщвления человека. Они «изобрели» двухэтажные виселицы, различные системы пыток, закапывание живых людей в могилу и пр. Мне вспоминается игрушечная виселица в одной деревне Калининской области: на ней висел котёнок. В деревне не оставалось больше русских, и немецкие офицеры, тоскуя по садистическим развлечениям, вешали кошек. Но «душегубки», то есть машины, в которых жертвы убиваются газом, – это не кустарная затея, это государственный метод. Такие «душегубки» изготовляются на одном из берлинских заводов и являются составной частью вооружения германской армии. Зверский угон населения также не импровизация того или иного офицера, а выполнение государственного плана, разработанного берлинским правительством. Немецкая печать откровенно говорит о рабском труде миллионов советских граждан, насильно привезённых в Германию.

Торговля рабами осуществляется в Германии открыто, гласно. Киевские студентки вынуждены быть прислугой немок, и немецкие газеты пишут: «Русские и украинские девушки облегчили существование многих немецких хозяек».

Наконец, уничтожение культурных ценностей – не вандализм отдельных фрицев, но выполнение приказа фон Рейхенау. Для более успешного «освоения Остланда» немцы хотят разрушить культуру народов CССP.

Теперь, когда началось массовое изгнание врага из нашей страны, когда мы видим зарю победы, вопрос об ответственности встаёт с новой остротой. Наш народ, да и всё человечество не могут примириться с мыслью о безнаказанности зачинщиков страшных злодеяний. Совесть народов не усыпить. Гитлер и его сообщники не смогут «выйти в отставку». Вопрос о наказании на этот раз ставят не только дипломаты, а народы. Люди, которые вздумали бы говорить о «забвении», были бы определены не как гуманисты, но как лицемеры и тайные единомышленники палачей.

Однако я не думало, чтобы ответственность за совершённое лежала лишь на десятках или сотнях высших начальников. Эсэсовские части показали в деле убийств и пыток не только послушание, но и подлинное рвение. Может ли вопрос об ответственности эсэсовцев ограничиться ролью Гитлера и десятка его сподручных? Можем ли мы забыть о десятках тысяч комендантов и гестаповцев, о взломщиках из батальонов Розенберга, о «сельскохозяйственных зондерфюрерах», о карательных отрядах? Длинен список опознанных преступников. Бесспорно, в трудный час они попытаются сослаться па приказы, свалить ответственность на своих начальников, изобразить из себя забитых подчинённых, но вряд ли им удастся кого-либо провести: события слишком свежи в памяти.

Жестокость развратила не десятки, а сотни тысяч немцев. Один немецкий ефрейтор в своём дневнике рассказывает о массовом убийстве жителей белорусского поселка. Двести человек убили тысячу жителей. Предстояло убить детей – без патронов: экономия. Начальник вызвал добровольцев, указав, что требуются люди с крепкими нервами. Среди двухсот солдат нашлись одиннадцать «любителей», которые вызвались убивать детей, ударяя их головой о ствол дерева. Так, в обыкновенном немецком батальоне оказалось сто процентов рядовых исполнителей убийств и пять процентов садистов, для которых убийство детей является удовольствием. Совесть народов, а также желание обезопасить мир требуют отделения таких садистов, их наказания.

Спросят, ответственны ли девяносто пять процентов солдат, безропотно стрелявших в женщин и стариков? Для меня лично бесспорна ответственность Германии за разрушения и злодеяния как в России, так и в других захваченных странах. Но, поскольку мы имеем дело с ответственностью сотен и сотен тысяч, нас интересует не столько наказание, сколько безопасность наших детей. В течение 150 лет Германия воевала исключительно на чужой территории. Это развивало не только любовь к войне, но и жестокость. Немцы приучались к идее захвата и уничтожения чужих богатств, как к своеобразной экономике.

Во время первой мировой войны я видел, как во Франции немцы, отступая на «линию Гинденбурга», не только жгли заводы, но даже вырубали плодовые сады. Это было черновым наброском той «зоны пустыни», которую мы видим в Смоленщине или в Орловской области. Необходимо оградить мир от возврата подобных явлений, отбить у немцев охоту к разбойным набегам, к виселицам и «душегубкам». Необходимо, чтобы немецкие хозяйки пожалели о том, что киевские студентки состояли у них прислугой. Ответственность за преступления я понимаю не как расправу, но как создание таких условий, при которых виновные могут искупить вину трудом и вернуться к нормам человеческого общежития.

Принцип ответственности людей, выполнявших смертные приговоры, участвовавших в массовых реквизициях или пользовавшихся рабским трудом, бесспорен. Ответственность означает искупление, возможность загладить совершённое. Ответственность связана с вопросами безопасности как нашей страны, так и всего мира. Не моё дело говорить об устроении послевоенной Германии. Но, говоря о злодеяниях армии Гитлера, я хочу указать на необходимость обезопасить мир от возврата подобных «походов». Перевоспитание людей и народов дело долгое. Придёт час, когда немецкий народ действительно отдастся мирному труду и проникнется духом международных обязательств. Однако сейчас перед нами не только звери-правители, но и морально искалеченные подчинённые. Кровь жертв требует, чтобы мы оградили мир от новых Герингов и от новых анонимных любителей чужой пшеницы или нефти.

В этом мораль сборника «Документы обвиняют».

Илья ЭРЕНБУРГ

Задание №63. Охарактеризуйте коммуникативную стратегию автора текста. Определите тактические основные и вспомогательные приемы воплощения стратегии. С помощью каких речевых средств они реализуются?

Поиск по сайту: