БЕЗУПРЕЧНОСТЬ ИЛИ ПОСЛУШАНИЕ?

К чему ты стремишься в жизни: к безупречности или совершенству?

А в чем разница? Стремление к послушанию — это стремление к совершенству, а не к безупречности, что не одно и то же.

«Как же так! — скажешь ты. — Я думал, что безупречность и совершенство — одно и то же».

На первый взгляд — да. Но безупречность оставляет место для компромиссов. Понятия безупречности и высокого качества довольно растяжимы и для них нет четкого определения.

Приведем пример. Американские бизнесмены делают ставку на высокое качество продукции. Они, конечно же, могут стремиться и к совершенству — совершенной продукции, совершенному обслуживанию, — но оно стоит слишком дорого, а поэтому невыгодно. Бизнесмены понимают, что достигать совершенства совсем необязательно, достаточно, чтобы покупатель считал их услуги совершенными, потому находят выгодный баланс между качеством и издержками производства.

А чтобы установить этот баланс, они определяют, на протяжении какого времени нужно усовершенствовать товар. На чем можно остановиться? Для бизнесменов выгодно находить удобный компромисс и вместо дорогостоящего совершенства останавливаться на «безупречности» высокого качества.

Но выгодно ли христианам выбирать серенькую безупречность, которая стоит недорого, и выискивать некий баланс между язычеством и послушанием? Ни в коем случае! В бизнесе казаться совершенным выгодно, но в духовном мире это только удобно, и никогда не будет выгодно.

Совершенно очевидно, что безупречность далеко не то же самое, что послушание и совершенство. Погоня за безупречностью делает нас крайне уязвимыми перед искушениями, поскольку она дает место уступкам. А в стремлении к послушанию и совершенству места компромиссам нет.

Безупречность — это измененные нормы, а послушание — неизменные нормы. Наш курс на неизменные нормы.

От Фрэда: НЕПРАВИЛЬНЫЙ ВОПРОС

Я был примером человека, который не держит курс на послушание, т.е. неизменные моральные нормы. Я проводил занятия в церкви, был лидером в разных мероприятиях и посещал уроки для духовного возрастания. Мое посещение церкви было образцовым, манера разговаривать — самой христианской. Как бизнесмен, выбирающий наилучшую стратегию, я спрашивал себя: как далеко я могу зайти и все еще называться христианином? Мне же следовало задать вопрос: насколько святым я могу быть?

Разницу между безупречностью и послушанием можно понять на примерах занятий по добрачной подготовке, которые я проводил. В одной из последних групп все шесть пар моих студентов заявили, что хотят строить свои отношения в соответствии с Божьими принципами. Тогда я задал вопрос: «Допустимо ли поступаться истиной, чтобы обойти в семье острые углы?»

Каждый ответил отрицательно, единодушно соглашаясь, что любое искажение истины — ложь, и что никто из них не допустит такого в своем доме.

— А как быть в таком случае? — спросил я.

Брэнда родила четверых детей, за это время размер ее одежды менялся четырежды. Переходя на следующий размер, она всегда надеялась надеть в церковь что-нибудь из своих прошлых нарядов. Втискиваясь в него, она спрашивала меня: «Не сильно обтягивает?» Она хотела знать, хорошо ли выглядит в этом платье, не слишком ли оно выдает ее полноту. Я был меж двух огней. Не желая поступаться истиной, я в то же время боялся обидеть и расстроить Брэнду.

— Стоило ли мне не говорить правду, чтобы обойти острые углы? Ведь это мелочь, а я люблю ее и не хочу обидеть. Как мне поступить? Вы бы пошли на компромисс?

К моему удивлению, пять из шести пар, минуту назад утверждавших, что никогда не поступятся истиной, теперь говорили, что в данной ситуации действительно лучше пойти на компромисс.

Они могут благочестиво выражаться, в этом их не упрекнешь. Но могут ли они жить благочестиво, в соответствии с Божьей истиной?

Безупречность служит прикрытием для непослушания. Пит и Мэри посещали мои занятия по добрачной подготовке. С первого же дня Пит произвел на меня самое лучшее впечатление. Он внимательно слушал меня и соглашался с труднейшими наставлениями об обязанностях мужа (такими, как служение).

В конце седьмой недели Пит и Мэри подошли ко мне после занятия. «В своей беседе о целомудрии на прошлой неделе вы затронули важный вопрос, — начал Пит, — особенно когда сказали, что просмотр порнографии и эротических фильмов не улучшит наших интимных отношений. Моя первая жена брала для меня напрокат эротические кассеты, и мы смотрели их перед сном, но, в конце концов, от этого и пострадали». Затем он добавил: «Мы с Мэри такого не повторим».

Но тут в разговор вступила Мэри: «У нас не прекращаются споры о фильмах, которые мы вместе смотрим. Мы часто берем напрокат видеокассеты и смотрим их у меня на квартире. Но вы же сами знаете, в большинстве фильмов не обходится без интимных сцен, и меня это смущает все больше. Когда сцены становятся слишком откровенными, я прошу Пита выключить телевизор, но он сердится и говорит, что мы дорого заплатили за кассету и выключать ее, не досмотрев, просто трата денег. Тогда я иду на кухню, а он досматривает фильм».

В ее глазах заблестели слезы. «Я считаю, что в этих фильмах нет ничего хорошего, — продолжала она. — Я просила Пита не смотреть их ради меня, но он не слушает. Мы всегда молимся перед тем, как он идет к себе домой, но после этих фильмов я чувствую себя запачканной и униженной. Мне кажется, что эти фильмы стеной становятся между нами».

Пит, конечно же, очень смутился. К чему он стремился — к безупречности или послушанию? Во всяком случае, в этой сфере он остановился на полпути. Просматривая фильмы с эротичными сюжетами, он по-прежнему выглядел хорошим христианином в глазах своих знакомых. В большем он и не нуждался.

Пит спросил у меня совета, и я посоветовал ему прислушаться к Мэри и не смотреть сомнительных фильмов. Он согласился.

Поиск по сайту: