Первые шаги новой науки об обществе (конец 60-х — начало 70-х годов XIX века)

Первым свидетельством рождения в России научной социологии стало появление в печати работ П. Л. Лаврова — сначала его статьи «Позитивизм и его задачи» (1868), затем «Исторических писем» (1869) и, одновременно с ними, работы Н.К. Михайловского «Что такое прогресс?» (1869). К этому же времени относятся и публикация труда Н. И. Зибера, основателя марксистского направления в русской социологии, и выход в свет исследования А. И. Стронина, представителя органического направления. С появления этих работ начинается регулярное издание в России социологической литературы.

Особое место среди трудов обществоведческого содержания занимает социально-философское исследование Н. Я. Данилевского «Россия и Европа». Взгляды на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому» (1871), вышедшее в свет в тот момент, когда русская научная социология начинала делать свои первые шаги. Этот труд сыграл заметную роль в развитии отечественного обществоведения в целом; сама постановка некоторых проблем, и прежде всего разработанная автором теории культурно-исторических типов, внесла серьезный вклад в социологию. Теория культурно-исторических типов Данилевского стала первой попыткой в мировой науке представить историю человечества в виде циклического процесса. К этой теме уже в XX столетии обратятся, каждый по-своему, О. Шпенглер, А. Тойнби и П. Сорокин. Разделяя натуралистический подход к изучению общества, Данилевский исходит из того, что человечество представляет собой некий сверхорганизм, по отношению к которому нации и народности должны рассматриваться как отдельные органы. С их помощью заключающаяся в человечестве идея «достигает в пространстве и во времени возможного разнообразия, возможной многосторонности осуществления»[6]. Тем самым подчеркивалось, что развитие человечества не носит однолинейного характера и что оно ни в коей мере не может рассматриваться как целостность. Ход истории, согласно Данилевскому, определяется движением культурно-исторических типов, развивающихся по своим внутренним законам, обладающих своей «жизненной силой» и находящихся на разных уровнях развития. Ученый выделил десять таких типов (египетский, китайский, ассиро-вавилонский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, аравийский, германо-романский (европейский), американский и перуанский), дал их подробное описание, сформулировал законы их эволюции, выделил основные этапы, которые они проходят в своем развитии. Это позволило ему сформулировать новый взгляд на социальный прогресс, основанный на оценке вклада каждого культурно-исторического типа в общемировую культуру.

Социологически значимым является также то, как Данилевский обосновывал различение понятий общечеловеческого и всечеловеческого. Первое он считал всего лишь абстракцией, которая ничего не дает для понимания всего богатства исторической жизни, ее самобытного содержания. Все богатство и разнообразие содержания культурно-исторического развития получает свое воплощение как некий идеал во всечеловеческом. В связи с этим была подчеркнута недопустимость господства какого-либо одного культурно-исторического типа, ибо любой диктат, основанный на сознании того или иного типа в своем превосходстве, противоречит прогрессу и чреват пагубными последствиями.

Вопросы, поднятые в настоящем труде Данилевского — о всеславянском союзе, о нравственной народной самобытности, о «культу рородной силе», о роли национальных истоков в историческом процессе, об опасности для социального прогресса господства какого-либо одного культурно-исторического типа — стали предметом горячих дискуссий, в которых оппонентами Данилевского выступали Вл. Соловьев, Н. И. Кареев и другие философы и историки.

Данилевский высказал совершенно новый, оригинальный взгляд ни исторический процесс, на закономерности культурного развития человечества. И хотя труд его носит характер больше социально-философский и философско-исторический, чем социологический, в нем важно то, что к оценке изучаемых процессов Данилевский подходил с социологической точки зрения. Им впервые в истории социального знания отчетливо сформулированы идеи будущей этносоциологии определены характерные признаки нации, по-новому поставлен вопрос о смысле и цели истории. Для историка социологии в концепции Данилевского особую ценность представляют мысли о национальной природе социальных теорий, из суммы которых складывается все содержание мировой науки об обществе. С точки зрения методологии интересно данное Данилевским обоснование идеи «сравнительного обществословия».

Что касается той стороны содержания историко-социологического процесса в России, которая связана с участием в нем мировой философской и социологической мысли, то здесь следует учитывать ряд моментов. Это, во-первых, хорошее знакомство русских ученых с системами Гегеля, Канта, Фихте, Шеллинга, мыслителей эпохи Просвещения, знание истории мировой философской и научной мысли. Во-вторых, это основательное знакомство с трудами классиков позитивизма О. Конта, Г. Спенсера и Дж. Ст. Милля, получившими здесь широкую известность. Вместе с ними в России приобретает популярность другое западноевропейское учение об обществе — теория К. Маркса. Все новое в области изучения общественных явлений воспринимается образованными людьми с огромным интересом и надеждой найти ключ к объяснению, а затем преобразованию социальной практики.

Исторически первыми широкими течениями в научной социологии России, так же как и в западноевропейской науке, стали позитивизм и марксизм. Оба течения приобрели здесь свою национальную специфику. И, что было особенно характерно для России, к этим крупным явлениям западноевропейской мысли отнеслись с большим интересом не только люди науки (причем в равной мере и обществоведы, и представители естественных наук), но и вся образованная публика. Поначалу данный интерес носил чисто познавательный характер: каждая теория, имея свои привлекательные стороны, воспринималась как возможное средство научного обоснования практических действий общества по его преобразованию. Каждая имела свои привлекательные стороны. Поэтому принципиальные (мировоззренческие) различия позитивизма и марксизма какое-то время оставались вне поля зрения тех, кто знакомился с их содержанием.

Философия позитивизма оказалась особенно созвучной настроениям людей науки и прежде всего потому, что она целиком базировалась на научных достижениях, поднимала авторитет науки, используя в качестве фундаментального понятия категорию знания. Порядок и прогресс как цель социальной жизни, согласно теории Конта, обеспечиваются развитием научного знания и основанном на нем совершенствованием техники и технологий. А это означает, что степень достигнутой обществом свободы находится в жесткой зависимости от уровня знания и эффективности его внедрения в реальную практику. Именно эти качества делали контовскую доктрину столь привлекательной для представителей естественных наук. Она вызывала у них доверие как средство успешного преодоления мистических и любых других ненаучных элементов при объяснении процесса познания. В предложенных Контом методологических установках, в его понятийном аппарате ученые увидели инструмент строго научного исследования общества и человека, что вселяло веру в успех поисков рациональных способов организации общественной жизни, в надежность средств теоретического обоснования практики прогрессивных социальных преобразований.

С не меньшим интересом была встречена в России и марксистская мысль, так же, как и позитивизм, зародившаяся и получившая развитие в Западной Европе. Не только для ученых-обществоведов, но для всей мыслящей и прогрессивно настроенной части общества она была привлекательна тем, что предлагала свой метод объяснения закономерного хода истории человечества. Существенным ее отличием от позитивистского учения с самого начала было отсутствие в ней четкого выделения собственно социологической проблематики при изучении общественных явлений и определения предмета социологии. Сам термин «социология» Марксом не использовался. Первыми его стали применять историки науки для характеристики социологической компоненты в трудах представителей этого направления. А затем и сами теоретики марксистской мысли более позднего времени, в том числе отечественные авторы, особенно Г. В. Плеханов.

Первым русским ученым-социологам предстояло сыграть значительную роль в науке, и не только у себя в стране, но и за ее пределами. Несмотря на неблагоприятные условия, в которых шло становление отечественной социологии (проникавшие с Запада идеи новой науки об обществе власти встречали с недоверием и опасением), начальный период ее развития был отмечен не только публикацией в России переводов фундаментальных классических трудов, но и широкой популяризацией достижений западной науки. О творческом отношении российских обществоведов к трудам своих Западных коллег свидетельствует глубокая, хорошо аргументированная критика их взглядов. Особенно это касается крайностей биологизма и социал-дарвинистских концепций.

В деле популяризации в России западных теорий большая заслуга принадлежит отечественной публицистике. Не только ученые, но и видные журналисты внимательно следили за развитием мировой науки, были в курсе всех событий научной жизни Франции и других европейских стран. Они охотно знакомили русского читателя с их достижениями. А когда в мировой социологии начался процесс институционализации, некоторые отечественные ученые приняли в нем самое активное участие: создавали международные социологические институты, закладывали основы систематического социологического образования (Е. В. де Роберти, М. М. Ковалевский и др.). Характерной особенностью социологии в России с момента ее зарождения была тесная связь с конкретными нуждами страны, и в этом она сохраняла верность научным традициям, заложенным в эпоху петровских преобразований. Теперь, почти полтора столетия спустя, отечественной социологии необходимо было учитывать все происходящие в стране события, и прежде всего новые общественные движения и интенсивное развитие общественной мысли. На этой основе объединялись все социологи независимо от их научных взглядов и идейных позиций. Все они в равной степени были движимы заботой о судьбах России и стремлением помочь ей достичь успеха на пути социального прогресса.

Немалую роль в определении задач социологии и ее тематики сыграли отмена в 1861 году крепостного права и последовавшие за ним перемены в жизни страны. Сформулированные на начальном этапе принципы и цели социологического знания оказали заметное воздействие на весь ход его дальнейшего развития.

На развитие социологии в России повлияли связи русских ученых с их коллегами в других странах. Эти связи долгое время носили исключительно личностный характер. Благодаря усилиям Е. В. де Роберти, П. Ф. Лилиенфельда, М. М. Ковалевского и некоторых других ученых осуществлялись научные контакты с крупнейшими социологами Западной Европы, прежде всего Франции и Англии (с Г. Спенсером, К. Марксом, Р. Вормсом, Э. Дюркгеймом, Г. Тардом и др.). Личные знакомства в какой-то мере способствовали знакомству зарубежных ученых с достижениями российской социологической мысли. Однако процесс этот носил ограниченный характер и содержал определенный элемент случайности.

Свой вклад в развитие двусторонних связей между учеными России и других стран внес живший и работавший во Франции русский ученый Г. Н. Вырубов. Он знакомил западного читателя с обстановкой в России, с событиями общественной и научной жизни в стране. Крупный ученый-химик, философ-позитивист, он стал первым после смерти Конта издателем во Франции трудов основателя позитивизма и популяризатором его идей. В основанном им совместно с Э. Литтре в 1867 году журнале «Позитивная философия» («La phylosophie positive») публиковались статьи социологического содержания, в том числе и присылавшиеся из России. Кроме того, Вырубов внес свою лепту в налаживание личных контактов между русскими и западными учеными, писателями, публицистами, в приобщение своих соотечественников к научной жизни Франции[7].

Таковы главные особенности обстановки, в которой отечественная социология в последней трети XIX века делала свои первые шаги.

Периодизация

Путь, пройденный русской социологией с конца 60-х годов XIX столетия до начала века XXI, может быть представлен в виде нескольких основных этапов. Их хронологические рамки определяются состоянием вопроса о предмете социологии, достигнутым уровнем теоретического знания и методологии, характером решаемых наукой задач, тематическими приоритетами научных исследований и, наконец, степенью достигнутой институционализации.

ПЕРВЫЙ

Первый (начальный) этап длился с конца 60-х до конца 80-х — начала 90-х годов XIX века. Свидетельством появления в России научной социологии служит публикация работ, в которых не только используются понятия, введенные Контом, но и разделяются принципы и методы позитивистской доктрины. Среди них выделяется статья П. Л. Лаврова «Задачи позитивизма и их решение», ставшая откликом на появившуюся во Франции книгу Милля «Огюст Конт и положительная философия» (1867). Главной задачей первого периода было определение предмета социологии и обоснование ее статуса как самостоятельной научной дисциплины. К этому времени относится публикация в стране первых профессионально написанных трудов по социологии, складываются первые научные школы и направления. Развитие позитивистской социологии отличается достаточно отчетливыми формами, теоретическим и методологическим разнообразием, мировоззренческими различиями в трактовке социальных явлений. На начальном этапе в русле позитивизма появляются одновременно и натуралистические концепции, и отрицающая натурализм в социологии субъективная социология. Попытки объяснения социальных процессов и явлений по аналогии или путем отождествления социальных явлений с явлениями природы (механицизм, органицизм) характерны именно для раннего этапа развития социологии. Среди натуралистических направлений особое место занимает географическое направление (географический детерминизм), для которого определяющим фактором при оценке социальных явлений служит влияние на общество и человека условий окружающей среды.

Авторами первых натуралистических концепций в России были Н. Д. Ножин, А. И. Стронин, П. Ф. Лилиенфельд, Я. А. Новиков, П. А. Кропоткин, Л. И. Мечников, А. П. Щапов. Субъективная социология, не разделявшая натуралистического подхода, напротив, ориентировалась на изучение внутреннего мира личности и нравственных начал общественной жизни. Ее основателями стали ученые-социологи, широко известные как идеологи и вожди народничества, П. Л. Лавров и Н. К. Михайловский. Эта теория получила широкое развитие и была особенно популярна.

На раннем этапе приобретает все большую определенность и прочно входит в научный обиход сам термин «социология», появление которого на страницах российской прессы относится к 50-м годам XIX века. В основном благодаря развитию позитивистской социологии смысл его уточняется, становится более строгим. Если еще недавно под социологией понималась разработанная на научной основе философия истории, то теперь с этим термином все чаще начинают связывать представление о новой (позитивной) науке об обществе. Социология начинает ассоциироваться с синтетическим знанием, использующим результаты всех наук для установления общих законов социальной жизни.

На начальном этапе истории отечественной социологии зарождается и второе крупное направление — марксистская социология. К этому времени в России уже хорошо знакомы с работами К. Маркса, а в 1870 году выходит из печати научный труд первого в России социолога-марксиста Н. И. Зибера «Давид Рикардо и Карл Маркс». В 1872 году был опубликован русский перевод первого тома «Капитала» К. Маркса. Особенность раннего этапа развития научной социологии в России состояла в том, что между такими разными направлениями, как позитивизм и марксизм, еще не было непроходимой грани и отдельные социологи-позитивисты могли искренне считать себя приверженцами идей Маркса и даже причислять себя к его ученикам (что, в частности, было характерно для Лаврова и его соратников, «лавристов»).

Уже на раннем этапе русская социология приобретает прочную репутацию как наука публицистическая. Дело в том, что правящие круги в России не поддерживали развитие социологии, считая ее наукой революционной и потому опасной. Она не только не имела необходимой поддержки в верхах, но, более того, ее развитие сознательно тормозилось. Таким образом, лишь узкий круг специалистов, ученые-энтузиасты, осознававшие необходимость в развитии этой науки, занимались разработкой социологических проблем. Публикация их исследований была крайне затруднена, поэтому авторы использовали самые разные возможности, чтобы донести до читателей содержание своих работ. Различного рода обзорные и аналитические материалы, самостоятельные исследования, вопросники и программы находили место лишь на страницах периодических изданий. А это, так или иначе, заставляло авторов подчиняться «законам жанра». Роль прессы в становлении и развитии отечественной социологии получила оценку в известном высказывании Н. И. Кареева, который назвал один из крупнейших российских журналов «Отечественные записки» первой в стране кафедрой социологии. В подобной ситуации был заключен и свой положительный момент: благодаря журнальным публикациям создавались довольно широкие возможности популяризации достижений русской и мировой науки. Труды отечественных социологов, а также переводы работ западных ученых часто появлялись на страницах целого ряда самых разных журналов, таких как «Знание», «Дело», «Русское богатство», «Вестник Европы» и др. Некоторые из них («Знание», «Дело») были по преимуществу органами позитивистского направления. Известны случаи публикации русских переводов трудов западных социологов, еще не изданных у них на родине.

Материалы, публиковавшиеся в периодической печати, отличались большим разнообразием. Кроме ученых-социологов, в тех же журналах регулярно печатались такие известные публицисты, как В. А. Гольцев, Н. В. Шелгунов и др., люди широко образованные, чьи статьи отличались высоким профессионализмом и гражданским пафосом. Такие авторы выносили на обсуждение разнообразные проблемы развития социологии и гуманитарного знания, поднимали вопросы просвещения населения с целью повышения его социологической грамотности. Писателями и публицистами было немало сделано для повышения авторитета социологии в общественном мнении, для популяризации ее проблематики среди широких читательских кругов, а также для разъяснения роли науки в жизни государства и места социологии среди других наук о человеке.

По мере развития социологического знания шла работа по преодолению его публицистичности, что было сопряжено с определенными трудностями, поскольку, прежде всего, зависело от успехов науки. Нормальное же развитие науки требовало преодоления тех «благоприятных условий, в которых на протяжении длительного времени находилась отечественная социология.

Еще одной отличительной чертой начального этапа стал поворот социологов к разработке психологических аспектов поведения людей. Психологизм получил свое развитие в виде особой тенденции при обращении к анализу социальных процессов и социального познания. Сильной стороной русской социологии было то обстоятельство, что здесь значительно раньше, чем на Западе, была осознана необходимость разработки психологических аспектов наук о человеке. Уже в 1870-е годы возникает устойчивый интерес социологов к внутреннему миру личности, к изучению особенностей психики отдельных индивидов и групп людей с целью подведения под социологические исследования прочного психологического фундамента. Изучением психологических механизмов поведения личности и их влияния на жизнь всего общества раньше других стали заниматься Лавров, Михайловский, Кареев, де Роберти. Исследование психологических аспектов поведения и выявление с их помощью механизмов реализации нравственного идеала способствовало тому, что в трудах этих ученых уже на раннем этапе развития научной социологии впервые в истории мировой науки было обращено внимание на ценностные аспекты социального познания. Этим, помимо прочего, создавалась надежная основа для критики различного рода натуралистически-редукционистских теорий, ставшей одной из сильных сторон отечественной социологии.

Развитие психологизма дало мощный импульс к расширению социологической проблематики, к усилению творческой составляющей социологических исследований. А это, в свою очередь, вело к обогащению социологического знания, к расширению его проблемного поля, к выделению в нем новых аспектов и, в конечном итоге, позволило социологам подняться на новый уровень представлений об изучаемых объектах и прийти к получению оригинальных результатов. Обогащение социологического знания за счет применения методов психологического анализа имело еще одну важную сторону: на этом пути начиналось формирование новой научной дисциплины — социальной психологии, которой предстояло длительное развитие, прежде чем она наконец выделилась в самостоятельную область знания.

На начальном этапе отмечены первые попытки чтения лекций по социологии, а чаще — включения социологического материала в университетские лекционные курсы по историческим, правоведческим и другим дисциплинам.

ВТОРОЙ

Второй этап, который можно определить как зрелый, занимает время с начала 90-х годов XIX века до начала XX столетия. Содержание работы социологов в этот период определялось рядом новых моментов: 1) осознанием социологией собственных возможностей, а вместе с тем и обнаружением теоретических и методологических трудностей и заблуждений; 2) усилением критики позитивизма со стороны антипозитивистски (гуманистически) ориентированных течений в философии и социологии; 3) ростом в стране влияния марксистской мысли; 4) обострением идейных разногласий между различными направлениями социологии и нарастающим противостоянием марксизма и всех остальных течений. Все эти процессы протекали в условиях разразившегося к концу столетия кризиса философской и научной мысли, культуры в целом.

На втором этапе продолжается активное обсуждение социологами и представителями смежных наук вопроса о предмете социологии, ее задачах, структуре, ее статусе как самостоятельной научной дисциплины. Эти дискуссии протекают в общем контексте взаимоопределения предметов социологии и других наук, изучающих общество.

К началу второго этапа для самих представителей позитивизма становится очевидной несостоятельность некоторых не оправдавших себя положений доктрины Конта. Убедившись на практике в несовершенстве позитивистской методологии, социологи-позитивисты все чаще убеждаются в необходимости пересмотра контовско-спенсеровской доктрины с обязательным сохранением ее принципиальных установок. С другой стороны, к этому времени в философии и социологии начинается рост антипозитивистских тенденций и разворачивается фронтальная критика позитивизма со стороны других течений. Под воздействием двусторонней критики — изнутри (самокритики) и со стороны противников позитивизма — сами позитивисты приступают к решительному пересмотру классической контовской доктрины. В итоге к концу второго периода складываются предпосылки для формирования неопозитивизма.

На втором этапе претерпевает существенные изменения марксистская социология в ее взаимоотношениях с другими направлениями. Марксистская мысль в целом становится теорией нарастающей революционной практики, что и вызвало рост критических, а подчас и прямо враждебных по отношению к ней настроений, особенно со стороны различного рода либеральных течений. Подъем рабочего движения в стране и усиление в обществе революционных настроений стали причиной того, что академический стиль марксистских работ, которым отличались исследования Н. И. Зибера, сменяется новыми подходами, приобретая совсем иную тональность. В Швейцарии создается первая марксистская группа «Освобождение труда» (1883), один из организаторов которой Г. В. Плеханов подвергает детальному критическому разбору народническую идеологию и, соответственно, принципы субъективной социологии. Начатую Плехановым критику к концу столетия завершает в своих работах В. И. Ленин. Марксизм и позитивизм вступают в фазу резкого противостояния.

К концу XIX столетия в условиях углубляющегося кризиса европейской культуры сциентистский дух позитивизма встречает все более резкую критику со стороны гуманистически ориентированных течений. Позитивизм начинает сам переживать глубокий кризис, что было проявлением общего кризиса науки и культуры в целом. Наиболее яркое отражение антипозитивистские настроения получили в публикациях сборников начала XX века, на страницах которых обсуждаются острые проблемы общественного сознания и мировоззрения интеллигенции в связи с состоянием научного знания[8]. В этих сборниках большое внимание уделяется состоянию социального познания, вопросам правового сознания, методологии социальных наук. Принципы позитивизма подвергаются критической оценке в трудах Вл. Соловьева, С. Л. Франка и других философов. Главные возражения критиков состояли в несогласии с претензией позитивизма на универсализм. Никакая положительная наука, по мнению противников позитивистского подхода, не способна выполнять функции метафизики и религиозного мировоззрения. Франк считал недопустимой саму идею распространения начал натуралистического мировоззрения на изучение человека и общества как на частный случай жизни природы[9]. Более того, Франк видел в притязании естественных наук на роль единственного средства изучения человека опасность появления социальной утопии, логическим продолжением которой могут стать насилие и произвол. В социологии в это время в роли лидера антипозитивистского движения выступила неокантианская школа. Общий настрой данного направления был выражен Б. А. Кистяковским, отметившим, что естественнонаучные факты ничего общего не имеют с «высшим продуктом человеческой жизни», с тем, что выражается в понятиях нравственного долга и идеала[10].

Становление и развитие неокантианского направления в философии и социологии стало одним из наиболее значительных событий конца XIX столетия в научной и культурной жизни России. Сама по себе яркая и самобытная, неокантианская школа интересна еще и тем, что она оказала сильное влияние на весь процесс развития социологического знания. Именно благодаря этому влиянию границы между отдельными школами и направлениями становятся более четкими, их принципиальные позиции существенно уточняются. Неокантианской школе не только принадлежало лидерство в критике позитивистской доктрины, она имела также ярко выраженную антимарксистскую направленность. А один из главных се представителей П. И. Новгородцев приобрел известность как крупнейший критик марксистской теории общества.

И, наконец, важнейшим событием второго этапа стал начавшийся в конце 1880-х годов и развернувшийся в полную силу в 1890-е годы общемировой процесс институционализации социологии. С самого начала в работу по созданию международных научных институтов наряду с известными европейскими учеными включились и некоторые социологи из России, которые внесли свой весьма ощутимый вклад в развитие организационных основ научной жизни. Эти люди не только стояли у истоков некоторых существующих по сей день социологических институтов, но и принимали личное участие в заседаниях Международных конгрессов социологов, выступали с докладами, избирались их президентами (П. Ф. Лилиенфельд, М. М. Ковалевский).

Социологами России очень много было сделано для создания системы социологического образования, как у себя в стране, так и в странах Западной Европы и в США. В России благодаря энтузиазму многих крупных ученых — историков, социологов, правоведов, педагогов — удалось, несмотря на все трудности, накопить уникальный опыт преподавания социологии и других гуманитарных дисциплин в учебных заведениях разных уровней и типов. Обобщение этого опыта позволило приступить к созданию отечественной концепции социологического образования.

В конце века в России профессор Н. И. Кареев прочитал студентам Петербургского университета первый систематический курс лекций по социологии, который затем был опубликован, после чего издавался с небольшими интервалами еще дважды[11].

ТРЕТИЙ

Рубежом XIX и XX столетий датируется третий этап развития русской социологии, который продлился до начала 1917 года, когда после победы Февральской революции и свержения монархии вместе с другими свободами в страну пришла свобода занятий социологией: получения социологических знаний, исследовательской деятельности, организации различных форм социологического образования. Для начала этого периода характерно усиление зародившейся в конце XIX века тенденции роста идеализма в философии и психологии. Борьба за идеализм становится лозунгом целых течений в науке и общественной жизни. Этот лозунг провозглашает окончательно оформившаяся к началу XX века неокантианская школа в русской социологии. В те годы публикуются фундаментальные труды по социологии крупнейших представителей неокантианства: П. И. Новгородцева, Л. И. Петражицкого, Б. А. Кистяковского, В. М. Хвостова, А. С. Лаппо-Данилевского и др. Провозглашенная ими «борьба за идеализм» встретила солидную поддержку со стороны сложившегося к тому времени не менее самобытного философского течения русского религиозного идеализма, принципы которого во многом совпадали с принципами неокантианцев. В трудах религиозных философов Н. А. Бердяева, Н. С. Булгакова, С. Л. Франка и др. большое место занимают размышления над социальными проблемами: о природе человеческой свободы, о смысле истории, о социальном прогрессе, о взаимоотношениях личности и общества, об исторической роли и ответственности интеллигенции. Взгляды философов этого направления оказали весьма ощутимое воздействие на общую духовную атмосферу в стране и дали мощный импульс развитию социологической мысли.

К концу первого — началу второго десятилетия XX века получает свое оформление неопозитивизм в социологии, основные принципы которого были изложены в трудах представителей нового поколения социологов: П. А. Сорокина, К. М. Тахтарева и А. С. Звоницкой. Таким образом, классическая стадия в развитии позитивистской социологии завершилась.

Третий этап отмечен рядом важных событий в области социологического образования. В самом начале века была основана и начала спою работу Высшая Русская школа общественных наук в Париже. А еще через несколько лет, в 1908 году, в Петербурге появляется первая в истории России кафедра социологии. Все шире начинают практиковаться различного рода негласные формы преподавания социологии — не только в высших учебных заведениях, но и в гимназиях. Эта работа пока еще не имела повсеместного характера и не опиралась на государственные планы и программы. Но сам факт ее расширения свидетельствовал о растущей объективной потребности в социологических знаниях и о появлении все большего числа людей, убежденных в необходимости социологического образования и способных его организовать и обеспечить кадрами педагогов. В эти годы заметно увеличился объем публикуемой учебной литературы, как той, что создавалась отечественными авторами, так и переводной.

На третьем этапе продолжалось развитие процесса институционализации социологии. В 1913 году по инициативе крупнейших русских ученых Ковалевского, де Роберти и их ученика, еще молодого, но уже известного ученого П. Сорокина в России начинается издание первого в стране отраслевого социологического сборника «Новые идеи в социологии». На его страницах публикуются научные труды отечественных и зарубежных ученых. Вскоре в связи с начавшейся мировой войной это издание было приостановлено (после выхода 4-го выпуска в 1914 году).

В начале 1916 года ушел из жизни М. М. Ковалевский. Ближайшими соратниками, учениками и коллегами ученого в том же году создается Русское социологическое общество его имени.

ЧЕТВЕРТЫЙ

В 1917 году начинается четвертый этап в истории отечественной социологии, длившийся первые полтора послереволюционных десятилетия и отличавшийся особой новизной, множеством перемен и большим разнообразием теоретической и практической деятельности. Несмотря на трудности исторического момента в этот период известными учеными публикуется большое количество монографий и учебных пособий по социологии (Н. И. Кареевым, К. М. Тахтаревым, П. А. Сорокиным и др.). Появляются новые, ранее неизвестные авторы. Продолжают активную деятельность возникшие еще в дореволюционные годы социологические, философские, религиозные общества. Возникают новые общества и ассоциации, участники которых на своих собраниях обсуждают текущие вопросы социальной жизни и разного рода теоретические и философские проблемы. В периодической печати, как и в прежние времена, публикуются статьи ученых-социологов. Вместе с тем появляются новые журналы, призванные более полно отражать научную и общественную жизнь страны («Экономист», «Под знаменем марксизма» и др.). Проводятся, хотя и нерегулярно, эмпирические исследования. Известные ученые активно занимаются популяризаторской деятельностью, выступая на страницах научно-популярных изданий, журналов и газет. Так, летом 1917 года П. Сорокин опубликовал серию брошюр по актуальным вопросам общественной жизни, национальной политики, правовых отношений, по проблемам будущего мира и др. В этом он продолжал традицию своего учителя М. М. Ковалевского, который во время революции 1905—1907 гг. часто выступал на страницах текущей прессы со статьями по важнейшим вопросам современной жизни.

Значительным событием четвертого периода стало создание новых учебных заведений, кафедр, факультетов, научно-исследовательских учреждений, в которых уделялось преимущественное внимание изучению и преподаванию социологии. Происходят измене­ния в структуре существующих учебных заведений. Социологии как учебной дисциплине отводится все более заметное место. И, наконец, к 1920 году в Петроградском университете открывается первый в истории университетов России социологический факультет. Его организатором, деканом и ведущим лектором был П. А. Сорокин. В 1919 году П. А. Сорокин издает свой первый учебник социологии[12]. В 1920 году увидел свет двухтомный труд ученого «Система социологии»[13]. В 1921 году выходит из печати, а затем ежегодно, вплоть до конца 20-х годов, большим тиражом переиздается труд Н. И. Бухарина «Теория исторического материализма»[14], служивший на протяжении десятилетия учебником по социологии для студентов всех вузов страны. В 1920-е годы выходит большое количество самой разнообразной литературы по социологии. О высокой активности социологов в первый послереволюционный период говорят не только издаваемые ими монографии, статьи, учебники. Это было еще и время горячих дискуссий. Специалисты спорили о предмете социологии и исторического материализма, обсуждали широкий круг актуальных вопросов обществоведения и гуманитарного образования, перспективы развития социальных наук в условиях нового общественного строя. Причем дискуссии проводились не только в столице и крупных городах, но и на периферии — в вузах и научно-исследовательских институтах небольших городов.

Внимание и интерес к социологии проявляли видные общественные и государственные деятели, такие как Н. И. Бухарин, А. М. Коллонтай, А. В. Луначарский и др. Первый стал не только автором учебника, но и написал ряд серьезных теоретических работ по теории и истории социологии. Вторая известна как автор работ по социологии семьи. Луначарский часто выступал в печати по проблемам истории и теории культуры и искусства. Тематика науч­ных трудов, публицистики, дискуссионных материалов этого времени отражает все наиболее значительные события и реальные процессы, которые были вызваны революционными событиями 1917 года и начавшимися коренными преобразованиями во всех сферах жизни общества.

Проводимые в ту пору эмпирические исследования были направлены на изучение условий жизни, быта, труда граждан, последствий революции, гражданской войны, особенностей восстановительного периода. Данные исследования не носили еще постоянного и четко спланированного характера. В экспедициях по сбору эмпирического материала участвовали известные ученые, в том числе П. Сорокин, который результаты своих исследований опубликовал В журнале «Экономист».

К 1922 году в научной жизни страны наметился перелом, одним из проявлений которого стала политика государства по отношению к элементам общества, выражавшим несогласие с новым общественным строем и пропагандировавшим идеи, противоречившие принципам советского государства. К этому времени прекращают свою работу и ликвидируются философские общества и ассоциации идеалистического толка и, в частности, различные религиозные объединения. А в конце 1922 года состоялась насильственная высылка из страны без права возвращения большой группы ученых, философов, писателей, журналистов, деятелей искусства. В эту группу входили многие видные социологи и философы, такие как П. А. Сорокин, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк и другие известные представители культурной элиты России. Эта чисто политическая акция не только внесла трагическую ноту в личные судьбы выдающихся деятелей русской науки и культуры. Она не могла не отразиться самым негативным образом на развитии науки и культуры, на всей духовной атмосфере в стране и, естественно, нанесла урон развитию социологии, еще недавно обретшей условия для свободного развития.

В 1920-е годы интенсивная работа проводилась в различных областях отраслевой социологии. Именно в этот период были налажены серьезные исследования в области социологии труда (под руководством С. Г. Струмилина), проводилось активное изучение села (А. В. Хрящевой, А. М. Большаковым и др.), публиковались работы по социологии города, социологии семьи и брака, социо­логии искусства, социологии молодежи и др.

К концу 1920-х — началу 1930-х годов происходит постепенный спад активности в области социологических исследований и в преподавании социологии. После выхода в 1931 году второго издания книги С. А. Оранского «Основные вопросы марксистской социологии» исследовательская деятельность преподавание социологии были надолго приостановлены. Вместо социологии, официально признан­ной лженаукой, повсеместно внедряется преподавание исторического материализма. Последний как наиболее общая теория обще­ства был объявлен единственной подлинно научной дисциплиной. Таким образом, с этого времени все социологические проблемы на длительный период были отнесены к компетенции философской науки, что лишало их разработку необходимой конкретности и, кроме того, тесно связывало развитие теоретической мысли с идеологией и политикой. Нельзя сказать, что социологическая работа в стране с той поры полностью прекратилась, она лишь приобрела иной характер. Ею снова, как в прежние времена, занимались энтузиасты. Существенная разница состояла в том, что для работ социологического содержания не было места в печатных изданиях. Об этой стороне дела красноречиво свидетельствуют лежавшие десятилетиями в рукописном виде ценнейшие труды Н. И. Кареева и других ученых. И только теперь, десятилетия спустя, отечественные социологи начинают отдавать им свои долги[15].

Медленный, постепенный поворот к возрождению в стране социологии начинается лишь после окончания Великой Отечественной войны. Лишь много лет спустя социология вернется в вузы и средние школы как предмет преподавания. Постепенно складывались необходимые условия и предпосылки для восстановления научно-исследовательских учреждений и лабораторий. Социологи начинают заниматься ликвидацией образовавшихся пробелов, знакомятся с достижениями новейшей западной науки и приступают к самостоятельной разработке широкого круга проблем теоретической и прикладной социологии. Прежде всего, необходимо было дать достаточно точное определение предмета социологии, отделив его от предмета исторического материализма. Требовалось также уточнять и развивать понятийный аппарат таким образом, чтобы обеспечить необходимыми средствами разработку основных проблем и разделов социологического знания, таких как социальная структура и социальная организация, теория личности, теория групп и др. Решению этих задач во многом способствовали научные журналы «Вопросы философии» и «Философские науки», на страницах которых стали появляться первые статьи социологического содержания. Впоследствии эту работу в значительно большем объеме взял на себя основанный в 1974 году журнал «Социологические исследования».

Первые достижения социологов нашей страны после длительно­го перерыва нашли отражение в издании «Социология в СССР»[16]. Тематика работ, вошедших в эту коллективную монографию, дает представление о приоритетах и возможностях отечественной соци­ологии того времени: теория, методология и методика социологических исследований, социология труда, проблемы урбанизации, аграрная социология и др. Становятся известными имена ведущих социологов страны (Г. В. Осипов, Г. М. Андреева, А. Г. Здравомыслов, В. А. Ядов, В. Н. Шубкин и многие другие).

В 1960-е годы социологические исследования продолжают расширяться, что подкрепляется организационно: открываются первые учреждения (отделы, лаборатории) социологического профиля. В 1969 году — создается Институт конкретных социальных исследований, преобразованный сначала в Институт социологических ис­следований (1972), а затем (1990) в Институт социологии АН СССР (ныне Институт социологии РАН). Социологическая работа начинает проводиться по всей стране во многих научных учреждениях родственного профиля, что со временем поставило перед учеными со всей остротой проблему организации и координации социологических исследований.

В 1962 году приступила к работе Советская социологическая ассоциация, возглавляемая академиком Г. В. Осиповым.

В общем русле возрождения социологии оживляется и перестраивается работа университетов. Здесь одна за другой создаются социологические лаборатории и кафедры, преобразуемые затем в Отделения. А к концу 1980-х годов в крупнейших университетах страны (Московском, Ленинградском и др.) открываются социологические факультеты. К началу 1990-х годов социология как одна из основных дисциплин учебного плана становится предметом систематического изучения в вузах и средних школах страны.

Если годы, последовавшие после длительного перерыва в социологической деятельности, рассматривать как некий переходный этап, как период восстановления институциональных форм, международного сотрудничества социологов нашей страны, как время восполнения пробелов, налаживания регулярных теоретических и конкретных социологических исследований и социологического образования, то конец 80-х годов XX века можно считать началом нового этапа в развитии отечественной социологии, который продолжается и в настоящий момент[17].

Обязательная литература

1. История социологии. Под общ. ред. А. Н. Елсукова. Минск, 1993; 1997. Разд. 3. С. 265-279.

2. Кареев Н. И. Основы русской социологии. СПб., 1996. Введение.

3. Ковалевский М. М. Современные социологи. СПб., 1996.

4. Кукушкина Е. И. Русская социология XIX — начала XX века. М., 1993. Разд. 1. С. 7-21.

5. Миненков Г. Я. Введение в историю российской социологии. Минск., 2000. Гл. 1.

' Новикова С. С, История развития социологии в России. Учебное пособие. М., 1996.

6. Новикова С. С. Социология: история, основы институционализации в России. М., 2000.

7. Социология в России. XIX —нач. XX в. (Сборник текстов). Вып. 1—3. Сост. Кукушкина Е. И. и Прокудина Е. К. Под общ. ред.Добренькова В. И. М., 1997—2001. Вып. 1.

Дополнительная литература

1. Култыгш В. П. Классическая социология. М., 2000. Разд. 6. С. 389-397.

2. Социологическая мысль в России. Очерк истории немарксистской социологии последней трети XIX —нач. XX в. М., 1993. Разд. 1.

3. Социологи России и СНГ. Х1Х-ХХ вв. Биобиблиографический справочник. М., 1999.

Вопросы для самопроверки

1. Охарактеризуйте особенности донаучного этапа развития социологии в России.

2. Перечислите важнейшие условия и предпосылки зарождения в России научной социологии.

3. Изложите основные периоды в истории российской социологии.

4. Кем были первые социологи России (профессиональная подготовка, тематика научных трудов)?

5. Почему русскую социологию называют публицистической наукой?

6. В чем состоит специфика русской социологии по сравнению с западной?

7. Развитие каких наук в России способствовало становлению социологических знаний?

8. В чем заключается роль К.Д. Кавелина в развитии социологии в России?

9. В чем состоит роль Н. Г. Чернышевского в развитии социологии в России?

10. Охарактеризуйте восприятие идей О. Конта представителями гуманитарных и естественных наук в России.

Поиск по сайту: